Текст книги "Звёздный герцог"

Глава шестнадцатая

Мир вокруг нещадно вибрировал. Ее измученное тело постоянно потряхивало на ухабах вот уже который час, а солнце жгло оголенную спину, сквозь разорванную одежду. Со связанными за спиной руками и ногами Аурис лежала на телеге лицом вниз, ощущая всеми боками лишь жесткую раму какого-то каркаса. Сейчас ауги относились к ней ничуть не лучше, чем к простому бревну. Даже, гораздо хуже.

Во время пленения с нее сорвали скафандр, и, решив, что она сбросила кожу, несколько раз сильно ударили по лицу и ребрам, а затем связали и бросили на телегу. Даже если ауги и преклонялись перед своими колдунами, то не слишком боялись чужих. И Аурис, видевшая, как бесстрашно они с одними копьями бросились на летающего ящера, не хотела даже предположить, что они сделают с чужим колдуном. Даже после того, как этот чужой колдун смог убить «Летящую смерть» молнией и спасти их род от полного уничтожения. Ведьм, похоже, эти кочевники ненавидели еще сильнее. И даже такая заслуга не могла оправдать ее превращений из мужчины в женщину. Скорее наоборот.

Все тело было в синяках и ныло от каждого движения. Что сталось с ящером, она не видела. Объяснить аугам, что он вовсе не умер, а очнется через несколько часов, она уже не могла, да и, как признавалась себе, не хотела. Возможно, они добили его, не дожидаясь никаких объяснений. После небольшой остановки, за время которой ауги наверняка занимались телами убитых и раненых, отряд двинулся дальше.

Рядом с ее повозкой шагали четверо выживших аугов-воинов, из чего Аурис заключила, что ей оказана особая «честь». Ее бояться, и ожидают от нее всяких козней. Впрочем, когда дикий страх прошел, и она осознала свое незавидно положение, теперь мучил ее только один вопрос, – что с ней будет? Куда ее везут и почему не убили сразу, ели они так не любят ведьм.

Поскольку это жуткое путешествие длилось уже довольно долго, Аурис, притерпевшись к боли, поневоле начала размышлять, припоминая все, что знала об этом народе. Конечно, изучал она другой, наритов, но и об этих любознательный археолог кое-что помнила и без компьютера, которого у нее теперь не было. Ауги были племенным союзом, подчинявшимся своим старейшинам и верховному вождю. Они верили в Дух Ветра и поклонялись ему. Старейшина рода, был, как правило, главным жрецом. Он отвечал за то, чтобы умилостивить Духа, если тот злился на аугов, не давая хорошей добычи на охоте, или неожиданно убивал стада лампи, служившие им источником пропитания. Главный жрец также приносил дары благодарности за удачу и успех в битве. Война все больше становилась для аугов главным делом, оттесняя скотоводство на второй план.

У аугов были и свои «алтари», – припомнила Аурис, – обычно, их роль выполняли обложенные священными камнями костры в степи или холмистой местности. А также многочисленные идолы, означавшие детей Духа Ветра, в виде примитивных каменных статуй высотой до нескольких метров, разбросанные по равнине. Аурис встретила одного такого, пока шла к побережью. Вокруг него были рассыпаны человеческие кости. Иногда ауги не брезговали пользоваться алтарями завоеванных народов, превращая их в свои капища, обоснованно считая, что Дух Ветра оказался сильнее. По такому случаю, они приносили в жертву лучших воинов поверженного противника и его жрецов.

«Куда же они меня везут, – напряжено думала Аурис, искоса поглядывая на холмы, которые часто закрывал от нее шагавший рядом бородатый воин в кожаной рубахе и с угрюмым лицом, – скорее всего, если не убили сразу, мне уготована часть быть принесенной в жертву на ближайшем капище. Хотя, возможно, до него еще путь неблизкий, раз уже так долго едем. В любом случае, вряд ли они отпустят меня, если не сделали этого сразу».

В порыве отчаянии Аурис пожалела, что спасла этих людей и парализовала ящера, даже пожелав ему быстрее очнуться и снова напасть на эту колонну. Быть может тогда, у нее появится шанс сбежать. Карты и компьютера у нее больше не было, коммуникатора тоже. Но, она так хорошо запомнила путь и ориентиры базовой станции, что смогла бы добраться туда и без всяких приспособлений. Маяк включался простым прикосновением, надо только знать как.

«Мне бы только освободиться из плена, – мечтала Аурис, стоная от боли при каждом потряхивании телеги, – да сбежать от этих кочевников, пока они меня не пожертвовали своему Духу Ветра. А там я уж как-нибудь выберусь. Тоже мне, нашли ведьму».

Она вновь и вновь ловила себя на мысли, что изучать жизнь этих людей опосредованно, со спутника и по изображениям на экране, гораздо приятнее, чем встретиться с ними лично. Она в который раз пожалела, что ослушалась своих учителей и полезла в это пекло. Не зря же ей запрещали личные контакты. Первая встреча «без маски» могла стать для нее последней. Переубедить этих людей, пребывавших в первобытном невежестве, что она не ведьма, было невозможно. Впрочем, справедливости ради, Аурис могла сказать, что нападение ящера, смешавшего все планы, было полной неожиданностью. Этот фактор никто не мог просчитать, но именно такие факторы зачастую и поворачивают историю вспять. Хотя сегодня, лежа со связанными руками в громыхающей телеге, Аурис думала об истории совсем отвлеченно, гораздо больше волновала собственная судьба.

«Помоги мне выбраться отсюда, Мать Всех Богов, – попросила Аурис, вновь закрывая глаза, – помоги».

В университете ее не учили драться, но отец не зря служил в звездном флоте. Он даже заставил Аурис пройти первый уровень подготовки рукопашного боя морских пехотинцев, мечтая о том, чтобы его дочь выбрала карьеру военного. Но, Аурис выбрала карьеру археолога и бросила занятия по рукопашному бою, даже не закончив первый уровень. Сейчас об этом жалела. Если представиться возможность бежать, то ей придется драться с этими рослыми охранниками, а они, похоже, не боялись никого, даже летающих ящеров. Не то, что хрупкую девушку, пусть и с задатками ведьмы. Однако, начало курса Аурис все же прошла, даже участвовала в нескольких спаррингах с морпехами, которые неплохо ее тогда отделали, невзирая на родословную. И с ножами немного попрактиковалась и с пистолетами. Совсем зря не прошло. Выстрел в ящера получился сам собою. Аурис догадывалась, что отец мог запросто приказать «не щадить» ее специально, чтобы научить драться и выживать. Но, все было напрасно, – Аурис драться не любила. На Анкоре жизнь была вполне безопасной. Для аугов же такой вопрос вообще не стоял. Они с детства становились воинами.

«Если выживу и не брошу археологию, – пообещала себе девушка, – обязательно пройду курс до конца. Похоже, археологом без этих навыков никак».

К вечеру отряд остановился. Ауги распрягли своих оставшихся лампи. Развели костры среди холмов, и принялись готовить пищу. Ее, грубо подхватив под руки, вытащили из телеги и бросили у придорожного валуна. Рядом встало двое охранников. Настороженно поглядывая на них, Аурис присела, облокотившись о теплый камень.

Белое пятно Коперника висело на небосводе, приводя Аурис в тихое бешенство. «Заметьте меня, – просила она, глядя на силуэт спутника, – разыщите как-нибудь. Я еще жива!».

Ящер больше не появлялся. Либо они его убили, либо улетел в другом направлении. Старейшины мирно ели какое-то мясо у костра. За весь вечер к ней никто не подошел, кроме любознательных детей, для которых она была неизвестным зверьком. Они бросали в нее куски жареного мяса и обглоданные кости. Есть, ей тоже не давали. Из чего Аурис сделала вывод, – ее судьба решена. Когда именно у аугов принято приносить жертвы богам, она не знала. Но почему-то появилась мрачная уверенность, что если не сегодня ночью, или на рассвете, то уж завтра днем обязательно наступит развязка. И от безысходности у нее возникла твердая решимость.

В отблесках костра со своего места она заметила серебристый блеск скафандра, брошенного на одной из телег. «Может быть, парализатор тоже там? – подумала с надеждой Аурис, заметив однажды блеснувшую ровную грань, похожую на рукоять пистолета, – вот бы его заполучить снова. Уж тогда я не остановлюсь перед тем, чтобы использовать его против этих дикарей. Не только ящеры здесь опасны».

Конечно, мудрый Артур де Грюне вряд ли одобрил бы эти мысли, но Аурис, ни разу не слышала, чтобы он рассказывал о том, как попал в плен к дикарям, а потом избежал смерти. Рассуждать, сидя в кабинете, всегда легче. Хотя, путешествовал он немало и, возможно, просто не хотел об этом вспоминать. «Если мне это удастся, то я буду первой, – усмехнулась Аурис, – профессор мне будет завидовать».

Однако ночная мгла становилась все сильнее, спутник светил все ярче, а с ней ничего не происходило. Старейшины, женщины и дети улеглись спать вокруг костров. Насколько девушка смогла осмотреться, заночевали они хоть и в степи, но недалеко от леса. Значит, если сбежать, то есть шанс добраться до него, и попытаться спрятаться там. Уверенности, что в лесу ее не найдут, конечно, не было. Следопытов среди аугов наверняка хватало и все же этот призрачный шанс лучше, чем пытаться убежать по степи от всадников на шестипалых лампи.

Ночью похолодало, с моря приполз туман, окутав стойбище. Огни трех костров, которые поддерживали всю ночь, стали расплывчатыми. Мозг Аурис лихорадочно работал в поисках выхода. Она примерно запомнила, где стояла телега с остатками ее скафандра, и в какой стороне находился лес. Вот только для начала нужно было освободить руки и ноги. Она пыталась сделать это в телеге, но кожаные ремни надежно спеленали ее запястья и лодыжки. Здесь же, на глазах у двух воинов, застывших как каменные идолы Духа Ветра, сделать это было невозможно. Они не спали и следили за каждым ее движением, готовые нанести удар копьем.

Ближе к рассвету, когда она уже готова была впасть в отчаяние, из тумана неожиданно появился силуэт старейшины. Того самого, с которым она говорила вчера, когда еще понимала их речь. Он указал на пленницу и что-то коротко приказал охранникам. Те, молча, подхватили ее под руки, поволокли обратно к телегам. Старейшина шел следом, наблюдая. На новом месте Аурис увидела торчавшего из земли двухметрового каменного идола, которого не заметила раньше.

«Неужели меня казнят прямо здесь?», – ужаснулась девушка и едва не забилась в истерике, когда с ее плеч сорвали остатки комбинезона, который она носила под скафандром. Но, на оголившуюся грудь никто из воинов внимания не обратил, словно ауги готовили какой-то ритуал, а ее считали не женщиной, а только ведьмой, которая опять может сбросить кожу. Один из охранников встал рядом, положив руку на меч, а второй развязал ей ноги. Затем он размотал на ее глазах этот тонкий кожаный ремень, оказавшийся довольно длинным, а сделанную из него петлю набросил на шею идолу. Потом, хищно осклабился и бросил взгляд на испуганную девушку, вновь потянувшись к ее рукам.

«Хотят оставить меня на ночь под охраной своего идола, – подумала Аурис, разминая затекшие ноги. – Все же боятся ведьм эти кочевники. Если не сбежать прямо сейчас, то другого случая может уже не быть».

Пока ее не привязали к идолу, Аурис воспользовалась мгновением, когда ближний воин все же задержался взглядом на ее оголенной груди дольше положенного, и резко прыгнула в сторону телег. Старейшина взвизгнул. Пока второй охранник выхватывал меч, она добежала на ватных ногах до ближней телеги. Не та! Еще прыжок, вторая телега, тоже не то. Аурис из всех сил, которые у нее взялись невесть откуда, побежала вдоль дроги сквозь туман к последней, третьей повозке, пытаясь разглядеть серебристый отблеск своего скафандра. Позади послышались торопливые шаги вооруженного ауга, но полуголая девушка не оглядывалась. Секунды решали все. И удача. Если его там нет, – это конец.

В три прыжка она оказалась у следующей телеги, в глубине которой блеснули словно рыбья чешуя, обрывки ее скафандра. Пустой контейнер, шлем. Вот оно! Рукоять парализатора торчала из глубины полупрозрачного шлема. Нашли-таки и с собой взяли, вот молодцы! Аурис железной хваткой впилась в рукоять пистолета, обхватив его двумя ладонями, и развернулась на звук шагов за спиной. Изумление на лице бородатого воина с занесенным вверх клинком так и застыло, когда он получил в грудь выстрел из парализатора.

– Один, – вслух стала отсчитывать Аурис, к которой вернулось хладнокровие, испугавшее даже ее саму, – а где…

Из мглы не таясь, выскочил другой охранник, так и не выпустивший кожаный ремень из руки. Он получил ветвистую молнию прямо в лицо. Испустив крик, быстро перешедший в хрип, еще один воин упал под ноги полуобнаженной Аурис.

– Где то были еще двое, – припомнила девушка, – и старейшина.

Одна подождала несколько ударов сердца. Но, никто больше не появлялся из тумана. Аурис оглянулась по сторонам, выставив перед собой парализатор. Если не считать сдавленных криков, все прошло довольно тихо. И все же медлить не стоило. Надо бежать.

Заметив валявшийся на камнях меч ближнего охранника, на поясе которого виднелся еще и короткий трехгранный нож, она решила сначала освободиться от пут. Подхватив его и отложив парализатор в сторону, Аурис воткнула меч в щель между камней и, озираясь по сторонам, стала перерезать кожаный ремень, сдавивший запястья. Постепенно тугая серая кожа неизвестного животного поддалась и стала расходиться в стороны. Аурис с наслаждением выдернула из узла правую руку, и в этот момент на нее кто-то грузно навалился сзади.

Она попыталась высвободиться и дотянуться до парализатора, но не вышло. Мужчина был слишком тяжел. Он пинком отбросил в сторону ее оружие, и больше не старался вновь связать пленницу, – он просто хотел ее убить. Это Аурис поняла сразу, после того как он дважды ударил ее лбом о камни. И если бы она не сопротивлялась, то давно уже потеряла бы сознание, а с ним и жизнь. Дернувшись, Аурис все же перевернулась на спину, но тогда старейшина, – а это был он, – сжал своими короткими руками ее горло и стал душить. Задыхаясь в предсмертной агонии, девушка нащупала на поясе парализованного охранника кинжал, выхватила его и всадила в живот старейшине. Грузный ауг издал стон, но пальцы его не разжались. Тогда Аурис выдернула лезвие, и всадила снова. Наконец, ауг захрипел, рухнул на нее и глаза его остекленели. Девушка из последних сил сбросила с себя бездыханное тело. Дико озираясь по сторонам, встала, сорвав с руки остатки ремней.

От костров к ней бежали какие-то тени. Аурис попыталась найти парализатор, но его нигде не было. Спасительные секунды таяли. Тогда она схватила с телеги какое-то одеяние, выдернула окровавленный кинжал и бросилась в темноту. В ту сторону, где был лес.

Сколько времени Аурис бежала до него, а затем блуждала в предрассветной мгле среди кряжистых деревьев, стараясь запутать след возможной погоне, сознание отказывалось вспоминать. Единственное, что промелькнуло в утомленном переживаниями мозгу, перед тем, как от отключиться от усталости, – она впервые в жизни убила человека. Глаза душившего ее ауга отпечатались в памяти Аурис навсегда. Глядя на лучи света, пробивавшиеся сквозь листву густых деревьев, она понимала, что вырвалась из плена, но дальше идти не может. И рухнула в первую попавшуюся ложбину меж двух замшелых валунов, вручив свою судьбу богам.

Сколько часов она проспала, неизвестно. Но, судя по тому, что день уже клонился к вечеру, немало. Ее тело хорошо отдохнуло, но вместе с ощущением восстановленной силы вернулась и боль. Многочисленные удары воинов-аугов отпечатались на ее лице и теле, прикрытом сейчас сверху только обрывками какого-то халата. Остатки брюк от комбинезона, она изорвала, пока продиралась ночью наугад сквозь покрытый шипами кустарник. Израненные стопы болели нещадно. Пересилив боль, Аурис поднялась и выглянула из своего убежища: лес показался едва пришедшей в себя девушке пустынным и диким. К счастью никаких крупных хищников вокруг не было. Только щебет птиц нарушал давящую тишину. Огромные кряжистые деревья, замшелые валуны, – такой природы на Анкоре не было, – и ей вдруг сильно захотелось домой. Она подняла глаза к небу, которое едва виднелось в разрывах крон, и мысленно попросила «Заберите меня отсюда».

Затем Аурис разыскала плоский камень, хранивший дневное тепло, села и попыталась взять себя в руки. «Итак, меня пока что не догнали, – подумала она, отбрасывая со лба грязные и спутавшиеся волосы, в которых застряли колючки, – хотя к утру даже те, кого я парализовала, должны были очнуться. А убила я только одного».

Аурис посмотрела на трехгранный кинжал с запекшейся кровью, который до сих пор сжимала в руке, боясь выпустить, и осторожно разжав ладонь, положила его на камень. Она ощутила какое-то мстительное удовлетворение, оттого, что убила этого подлого старейшину, так отплатившему ей за свое спасение от ящера. После всего, что случилось за прошедшие два дня, звездный археолог в ней почти умер, уступив место новому человеку. И этот новый человек сейчас очень хотел жить, и, чтобы выбраться с этой чертовой планеты, был готов на все.

«Остается верить, что они меня потеряли, – подумала Аурис, глядя вдаль меж изогнутых стволов. – Хотя не похоже, чтобы эти проклятые ауги так просто отказались от своей мести. Ведь я убила старейшину рода, а они теперь будут за него мстить. Странно, что они до сих пор меня не нашли. Либо я забралась ночью слишком далеко, либо зашла уже на землю чужого племени и они не стали меня преследовать. В любом случае нужно попытаться сориентироваться, может быть, я уже не так далеко от базовой станции. Надо идти дальше».

И Аурис, осторожно переставляя босые ноги, направилась в сторону заката. Вновь сжав рукоять кинжала, она дала себе клятву, что лучше умрет, но в плен к аугам больше не вернется. Это было хуже, чем смерть.

Метров через двести она набрела на ручеек, струившийся меж камней. Упав на колени, и жадно припав к нему губами, Аурис долго пила, насыщая свой обезвоженный организм. А когда напилась, то впервые ощутила чувство голода и вспомнила, что не ела уже почти два дня. В лесу она видела ягоды, но попробовать их не решилась. Воздействие местных ягод на организм пангеанцев, в отличие от воздуха и воды, было еще плохо изучено, и Аурис решила, что глупо умирать от яда, едва избежав смерти в плену. Однако, тогда она еще не ощущала такого дикого голода.

– Потерпи, – сказала она вслух, – скоро найдешь что-нибудь подходящее.

А, посмотрев на кинжал, добавила.

– Или поймаешь на охоте.

Заметив свое отражение в воде, Аурис ужаснулась. На нее из ручья смотрела не голубоглазая русоволосая девушка с великосветскими манерами, а настоящая капелланская ведьма, с длинными спутанными волосами в разорванном красно-буром халате и остатках серых брюк, едва доходивших до колен. Про синяки на опухшем исцарапанном лице и ребрах она уже не вспоминала. Стопы тоже начали понемногу привыкать к иголкам и камням.

– Прекрасно выглядишь дорогая, – невольно усмехнулась Аурис, чтобы себя подбодрить и сбросить возникшее напряжение, – до свадьбы заживет.

И, немного развеселившись, продолжила свой путь.

Примерно полдня она шла через лес, к счастью, встречая только мелких зверьков, и, когда светило уже начало медленно опускаться к горизонту, оказалась на невысоком холме. Отсюда открывался вид на окрестности. Аурис остановилась. Похоже, пришло время сориентироваться.

Если идти вниз с поросшего лесом холма, метров через пятьсот начиналась каменистая равнина, очень знакомая ей по вчерашним событиям. Получалось, что Аурис вновь вышла к территориям, прилегавшим к здешнему побережью. Только кому оно принадлежало, аугам или уже наритам? Со своего наблюдательного поста девушка заметила изломанную линию гор, пробудившую ее воспоминания. Ей показалось, что она уже бывала здесь однажды. Но все в этом мире было так похоже, а лес, росший между ней и скалами, не давал рассмотреть их подробнее.

И она решительно зашагала вниз. Оказавшись у кромки леса, Аурис смогла, наконец, разглядеть далекие горы. Она определенно здесь была. Эти горы встречались ей во время прошлой экспедиции. Именно там она и нашла странный цилиндр, именно там находился жертвенный алтарь наритов. Несмотря на пережитые ужасы, археолог начал вновь оживать в ней.

– Значит там, вероятно, море, – подумала вслух Аурис, мгновенно позабыв о том, что базовая станция и средства спасения находятся у нее за спиной, – и если двигаться в этом направлении, то я смогу достичь побережья часов за пять. Если постараться, то и за четыре, местность здесь открытая. Аугов быть не должно, а нариты меня не казнят, хотя и у них приняты жертвы. Может быть, даже накормят.

От этой мысли пустой желудок вновь напомнил о себе. Но, пускаться в долгий путь голодной она не хотела и, немного поколебавшись, съела все синие ягоды с ближайшего плодоносного куста, какие только нашла.

– Будь, что будет, – решила девушка, слегка утолив голод.

И, окинув долгим взглядом прилегавшие холмы, решительно направилась к побережью.

Так прошло еще примерно два часа, солнце все ниже опускалось к далекой и неосязаемой воде. Пейзаж вокруг изменился, и вдруг Аурис заметила тот самый силуэт странной горы, что примыкала к алтарю наритов. Именно он так напомнил Артуру де Грюне корабль загадочных астуров.

– Значит, я уже близко, – решила Аурис, прибавляя шаг, – еще час и я у цели.

Но, в этот момент она увидела пыльное облако, приближавшееся к ней со стороны леса, от которого она ушла уже довольно далеко. Сначала девушка бесстрашно и даже весело рассматривала приближавшихся всадников, решив, что это пограничный отряд наритов. Но, когда они подъехали ближе, Аурис в ужасе узнала длинные копья и боевые доспехи аугов, восседавших на шестипалых лампи.

– О, Мать Всех Богов! – взмолилась Аурис, выхватывая из-за пояса кинжал, и оглядываясь на далекие горы. – Помоги мне!

Едва она проговорила это, как что-то блеснуло в небе. Не веря своим глазам, она смотрела, как на бреющем полете к поверхности приближается космический челнок, сверкая ребристыми боками на закатном солнце. Тот самый, на котором она прилетела сюда с Анкоры.

– Полеты на челноках здесь запрещены, – едва не плача от радости пробормотала Аурис, глядя, как челнок сбрасывает скорость и снижается прямо к тому холму, на вершине которого она остановилась, – это нарушает все законы исторического заповедника!

Ауги гнали своих лампи во весь опор и пылевое облако стремительно приближалось. Но, челнок был еще быстрее. И вскоре он завис прямо над ней, а затем снизился почти до самой поверхности.

– Запрыгивай! – крикнул ей Тин, открывая боковой шлюз, – а то твои друзья, кажется, ничуть не испугались и хотят атаковать нас. У меня нет на борту никакого оружия, чтобы дать им отпор.

Ауги были уже буквально в сотне метров. Она слышала их боевые крики, которыми всадники подзадоривали своих лампи. Еще мгновение и они вновь схватят ее.

– А жаль, – нервно рассмеялась Аурис, и, не в силах расстаться с кинжалом, нырнула внутрь, – они ведь не бояться даже летающих ящеров.

Тин едва успел закрыть шлюз, как в него ударило первое копье. А потом и остальные забарабанили по обшивке.

– Они серьезно настроены, – философски заметил это Джон, сидевший в кресле второго пилота, – чем ты им так насолила?

– Я? – Аурис отбросила в сторону кинжал с запекшейся кровью и рухнула на сиденье рядом с Танетой, – убила их вождя, который пытался меня задушить.

Тин, поднимая челнок резко вверх, в ужасе посмотрел на Аурис, израненный вид которой служил лучшим подтверждением ее слов, а потом на кинжал, чье грязное лезвие тоже говорило само за себя. Они переглянулись с Джоном и красноречиво замолчали.

– Извини, Танета, – не смогла сдержаться Аурис.

Она вскочила со своего кресла и, протиснувшись между сиденьями пилотов, крепко поцеловала в щеку сначала Тина, а потом и Джона, обняв их за плечи.

– Ребята, я так вас ждала, – сказал она, едва сдерживая слезы, и подмигнула растерянной девушке. – Я вас люблю.