Текст книги "Битва при Азенкуре. История Столетней войны с 1369 по 1453 год"

Приложение

Хотя работа Джона Стреча базируется, несомненно, на пересказах свидетельств непосредственных участников военной кампании, она представляет собой небольшую ценность для военных историков. Но эта работа помогает придать живость сухому повествованию хронистов, являясь, кроме того, весьма интересной, в манере Фруассара, благодаря своим увлекательным диалогам. Ценность работы повышается в связи с тем, что она не переводилась прежде с латинского языка на английский, здесь же приводится мой свободный перевод наиболее живописных фрагментов.

Во-первых, Стреч называет Пон-де-ль'Арш Пон-Ларжем, как это делали, без сомнения, многие английские солдаты. Аналогичным образом солдаты герцога Мальборо называли Буа-ле-Дюк (лес герцога) «бойлд дак» (вареная утка). Первый эпизод, рассказанный Стречем, – не по существу, но это не имеет значения. Эпизод касается действий Гилберта Амфревилла после форсирования реки. Он окружил башню у ворот города на северном берегу (которую мы называем «навесной», а Стреч «бастионом») окопами и поднял свой штандарт. Когда защитники города это заметили, они послали в навесную башню шотландца, знавшего английский, поговорить с англичанами. (Это интересно само по себе как показатель степени, в которой французский язык выходил из употребления в английской армии.) Произошел нижеследующий диалог.

Ш о т л а н д е ц (громко). Кто там внизу? Кто командует бастионом? Дворянин?

А м ф р е в и л л. Кто спрашивает?

Ш о т л а н д е ц. Если вы друг графа Кайма (Амфревилла), сообщите ему, что до наступления вечера его штандарт будет в наших руках.

А м ф р е в и л л. Отец Небесный, неужели? Призываю в свидетели самого Господа, если мой штандарт подвергнется нападению, я буду защищать его.

Затем, как и предсказывал шотландец, ближе к вечеру пять тысяч воинов (!) совершили вылазку из ворот с навесной башней, но Амфревилл с горсткой солдат отбросил их к башне и организовал преследование противника. Его солдаты обстреливали французов через опускную решетку крепостных ворот, которые были опущены в это время, убив и захватив в плен многих из них.

Другой инцидент произошел в начале осады города Пон-де-ль'Арш. Много вооруженных крестьян расположилось на северном берегу реки, устроив там невообразимый шум. Их возгласы и споры продолжались всю ночь напролет, нарушая покой английского короля и его солдат. В ярости Генрих послал своего доверенного сэра Джона Корнуолла поговорить с комендантом города дворянином Гревилем. Корнуолл отнесся к этой миссии с явным удовольствием. Между ним и Гревилем состоялась у ворот замка беседа следующего содержания.

Г р е в и л ь. Кто вы и чего хотите?

К о р н у о л л. Я посыльный английского короля, который направил меня в ваш лагерь с указанием потребовать от вас утихомирить и наказать неотесанных болванов, устроивших ночью ужасный шум, мешая отдыху короля и его армии. Но и вы сами, если дорожите честью, должны поддерживать в своем лагере порядок и дисциплину.

Г р е в и л ь. Мы не можем обуздать эту деревенщину, поэтому уходите и не надоедайте.

К о р н у о л л. Теперь ясно, что эти болваны управляют вами, раз вы не смеете наказать их. Пустите нас на короткое время в свой лагерь, и мы научим их, как себя вести.

Г р е в и л ь (мягко). Этого, надеюсь, вам никогда не удастся сделать.

К о р н у о л л. Вы хозяин в городе, и у вас хорошенькая жена, которой я распоряжусь выдать две тысячи крон на украшения, если в течение 15 дней армии короля не удастся переправиться через реку и победить вас и тех болванов. Вам же, если я сумею это сделать, придется передать мне своего лучшего скакуна с наилучшей сбруей.

Г р е в и л ь. Обещаю выполнить это честью солдата.

Река была успешно преодолена, французы обращены в бегство, в то время как крестьяне скрылись в лесу и больше не появлялись. Гревиль тоже бежал и скрылся. Но Амфревилл разыскал его и отчитал в следующих выражениях (говоря по-французски):

– Гревиль, Гревиль, вот скачет Джон Корнуолл. Ты знаешь теперь, что наш король успешно форсировал реку и одолел тебя и тех болванов. Гревиль, держи же свое слово. Отдавай своего скакуна, как обещал.

Затем Гревиль передал Корнуоллу скакуна, как и обещал.

Штаб-квартира Генри V находилась в Шартрезе, или монастыре Нотр-Дам-де-ла-Роз. Век назад все свидетельства и упоминания этого места еще не были известны. В 1867 году Л. Пуизо во время работы над своей «Осадой и взятием Руана» провел исследования (которые отразил в длинных сносках), выведшие его на место Рю-де-ла-Пти-Шартрез. Сейчас принято считать эту улицу местом расположения штаб-квартиры. Она находится в 1200 ярдах к востоку от городской стены. Уйдя из города через ворота Сен-Хилар (теперь площадь), следуйте 1200 ярдов дорогой на Дарнаталь (вдоль которой разместилась на время осады «обуза»). Затем поверните направо и идите вниз по Рю-де-ла-Пти-Шартрез. Повернув направо за угол, увидите слева от дороги каменную стену с проходом для ворот. Стена огораживает древний монастырь, а проход для ворот является, очевидно, тем самым, через который проезжал верхом Генрих V, чтобы принять капитуляцию Руана. Теперь вы на историческом месте.

За стеной – огород. Полуобернувшись налево, вы увидите одинокое здание в два этажа. Верхний этаж с оконными решетками выглядит по-современному (используется под зернохранилище). Нижний этаж – часть подлинного монастыря. Его размеры, я полагаю, 42 на 26 футов. Думаю, что в монастыре находились покои, которые занимал король (хотя доктор Вюлли думает иначе). Сейчас в нижнем этаже располагается сарай или чулан.

Тогда монастырю было только 26 лет. Он был основан в 1392 году архиепископом Гийомом Л'Эстранжем. Он поставил единственное условие, чтобы лучшие покои здания всегда ему предоставлялись, когда ему случится быть в монастыре. После осады монастырь пережил тяжелые времена. В 1565 году гугеноты сожгли церковь, а армия Генриха IV Бурбона произвела дальнейшие разрушения. В 1703 году монахи оставили монастырь, подыскав другое место. Он быстро пришел в упадок, и к 1867 году от него мало что осталось, помимо вышеупомянутого здания.

Место не обозначено никакой табличкой или надписью, оно заброшено, пустынно и, при всем практическом значении, неизвестно. Однако сегодня слова Пуизо столь же справедливы, как и 90 лет назад: «Место оставляет впечатление ценной реликвии, и археолог с почтением останавливается перед этим напоминанием триумфа Англии и суровых испытаний, через которые прошли наши предки».

Глава 8
ДОГОВОР В ТРУА И БИТВА ПРИ ФРЕНЕ

Даже во время осады Руана король Генрих вел негласную переписку с графом Бернаром Арманьяком. Это может показаться невероятным, поэтому требует краткого пояснения.

Историков приводит в отчаяние сложная и запутанная дипломатия этого периода Столетней войны. К счастью, нам нет необходимости вникать в детали проблемы, но резюмировать ее можно следующим образом. Представьте себе треугольный стол, каждую из сторон которого занимает дипломат, ведущий переговоры одновременно с двумя соседями по отдельности. Переговоры двух сторон ведутся против третьей стороны. В этом случае вам станет ясным, хотя и не без некоторых передержек, состояние дел в данный период времени. Попробуем разобраться в позиции каждой из сторон.

Король Англии Генрих разъяснил свою политику в письме к одному из своих советников – письме, содержание которого пронизано здравым смыслом. Хотя Генрих отличался фанатизмом, в военных вопросах он сохранял реализм. Король Англии был уверен в своей способности разгромить любую армию на поле боя или взять штурмом любой укрепленный город на выбор. Но подобные операции были сопряжены с потерей времени, денег и жертвами, что было для него крайне нежелательным. Силой оружия Генрих покорил Нормандию, но если бы возникла необходимость распространить завоевания такими методами на всю Францию, то это обошлось бы очень дорого. Вот почему приобрела большое значение дипломатия. Выражаясь проще, от короля требовалось использовать противоречия между бургундцами и сторонниками Арманьяка до тех пор, пока страна, жаждавшая стабильного правления, не обратится к нему, как к единственной из сторон, способной обеспечить такое правление.

Зигзаги политики герцога Бургундского Жана проследить и объяснить труднее. Несомненно, он ненавидел графа Арманьяка всеми фибрами души. Он ценил поддержку Генриха в борьбе бургундцев против Арманьяка, но когда почувствовал, что Генрих становится во Франции слишком большой силой, то пошел на попятную. Герцог стал относиться прохладно к альянсу с англичанами и временами делал вид, что желает вступить в союзнические отношения с Арманьяком.

Граф Бернар Арманьяк проводил более бесхитростную политику: он страстно ненавидел бургундцев и был готов на все, чтобы уничтожить герцога Бургундского, – не исключая сдачи англичанам Парижа.

В этих условиях, как только военная обстановка обрела тенденцию к переменам, или показалось, что обрела, активизировались дипломатические контакты. Нас в данном случае интересуют не сами перемены, но их последствия. А они проявились самым неожиданным образом.

Ход событий, приведший к этому, состоял в следующем. Сразу же после падения Руана были заключены соглашения о перемирии с Арманьяком и бургунд-цами. За этим последовала встреча в Мелене (на берегу Сены в 25 милях от Парижа) между королем Англии и королевой Франции (в присутствии герцога Бургундского). Были приняты все необходимые меры предосторожности. Герцог Бургундский, как мы знаем, отличался врожденной подозрительностью – люди неуверенные всегда подозрительны. Место встречи выбрали к западу от города (около нынешней железнодорожной станции). Вокруг него соорудили вал с забором из деревянных кольев и прорыли ров, чтобы исключить проникновение нежелательных лиц и отделить англичан от французских войск. (Часть вала сохранилась до сих пор.)

Переговоры длились с 29 мая по 30 июня, но результатов не дали. Однако в их ходе произошло важное событие. Королева Изабелла привезла с собой принцессу Катерину, с которой предстояло обручиться английскому королю. Генрих поцеловал свою нареченную невесту и сразу же влюбился в нее.

Герцог Бургундский, который в Мелене преклонял колени перед королем Англии, не терял времени для ведения переговоров в другом лагере. Через 11 дней после переговоров с англичанами он сделал реверанс в сторону дофина Франции, предложив ему заключить союз против англичан. Эти переговоры также оказались бесплодными.

Следующий шаг в надвинувшейся драме был сделан с английской стороны. Генрих, отлично зная о предательских намерениях герцога Жана, разорвал соглашение о перемирии в день прекращения переговоров и нанес быстрый и мощный удар. Сильно укрепленный город Понтуаз расположен по обеим берегам реки Уаза, соединенным мостом (что явствует из его названия). Он находился всего лишь в 11 милях от Мелена и 20 милях от Манта, где размещался английский гарнизон. Ночью для захвата Понтуаза в совместной операции были посланы войска, разделенные на два отряда. Основная колонна под командованием Каптала де Буша с осадными лестницами, предназначенными для штурма крепостных стен, подошла к городу с запада, колонна поддержки под командованием графа Хантингтона, сделав большой крюк с юго-востока, приблизилась к городу с противоположной стороны. Замысел состоял в одновременном подходе к городу двух колонн. Воины штурмовой колонны, прорвавшись в город, должны были немедленно устремиться к противоположной стене и открыть ворота для колонны Хантингтона. Осуществление первой части плана прошло гладко. Французский гарнизон города не ожидал нападения, воины Каптала ворвались в Понтуаз и, согласно плану, быстро достигли ворот противоположной стены. Однако признаков присутствия колонны поддержки не было нигде видно. Между тем французы опомнились и стали теснить небольшой контингент войск Каптала. Для англичан складывалось угрожающее положение, когда вдруг появилась колонна Хантингтона (заплутавшая в темноте) для спасения товарищей. Понтуаз с его обширным военным арсеналом впервые в период войны за Азенкур (но не в последний раз) был взят англичанами. Это был дальновидный, своевременный и сильный удар. Он дал тот эффект, которого ожидал Генрих, и даже более того. Во-первых, запаниковал герцог Бургундский и оставил короля Карла предоставленным самому себе в Труа. Тем более, что через два дня герцог Кларенс появился с колонной войск у Сен-Дени, а 9 сентября он был уже у ворот Парижа. Во-вторых, захват Понтуаза дал результат неожиданный и нежелательный для короля. Он примирил герцога Бургундского и графа Арманьяка. Они решили объединить силы против общего врага. С этой целью стороны договорились о встрече в Монтеро, городе на берегу Сены в 20 милях от Парижа. Герцог Бургундский, как всегда подозрительный, колебался три недели и согласился принять участие в переговорах лишь после того, как были приняты все возможные меры против возможного предательства. И его опасения измены на этот раз не были беспочвенными.

Судьбоносная встреча между дофином и герцогом Бургундским состоялась 10 сентября 1419 года. Она происходила на середине моста через реку Йонну как раз в месте ее слияния с Сеной. Подробности встречи излагаются по-разному, но совершенно очевидным является то, что во время ее герцога Бургундского сбили с ног и убили (дофин, однако, не был причастен к убийству). Свиту герцога рассеяли, а на следующий день его тело принесли в городскую церковь и там захоронили[35]35
  Мост, на котором происходила встреча, был разрушен в годы войны 1939 – 1945 годов. Он был переброшен через реку Йонну, а не через Сену, как утверждает Рамсей. Церковь стоит всего лишь в 100 ярдах от моста. Через два года останки герцога перевезли в Дижон, в церкви сейчас не осталось ничего, что напоминало бы о герцоге.


[Закрыть]. Убийство на мосту Монтеро толкнуло бургундцев на сторону Генриха V: оно помогло Генриху в том, на что он не мог надеяться без посторонней помощи. Оно способствовало реализации его претензий на корону Франции.

Непосредственным результатом убийства стало то, что бургундцы и королева Изабелла обратились к англичанам с просьбой защитить их от сторонников Арманьяка. Бургундцы сделали это из мести, королева потому, что хотела видеть на троне свою дочь – Екатерину, которую любила, в отличие от сына Карла (Шарля), к которому не питала любви. (В конце концов ее предпочтения относительно трона изменились.)

Король Генрих мог выдвигать какие угодно требования, и те, кто к нему обращались за помощью, отлично представляли себе, какую форму примут его требования. Переговоры сторон, однако, затянулись, и они достигли соглашения лишь следующей весной. 9 апреля 1420 года были подписаны «Предварительные условия». Они предусматривали объединение после смерти короля Карла VI корон Англии и Франции в одну – корону короля Англии или его преемника. Но Франция должна была сохранить свои законы и правительство, подвластное королю. Эта ситуация напоминала ту, в которой существовало Объединенное Королевство между 1603 годом и Актом о личной унии между Англией и Шотландией. До смерти Карла VI Генрих Плантагенет должен был оставаться регентом Франции.

Хотя покажется на первый взгляд, что Генрих добился осуществления всех своих целей, два упущения оставались. Первое состояло в том, что, согласно договору, Нормандия переходила во власть правительства в Париже вместо того, чтобы оставаться под контролем Англии (то же относилось к Аквитании). Это условие, однако, обе стороны игнорировали, словно по взаимному согласию. Второе упущение заключалось в том, что Генрих взял на себя обязательство продолжать войну за территории, все еще удерживаемые «так называемым дофином». Но мы знаем теперь, что Генрих стремился к миру.

8 мая 1420 года король Генрих выступил из Понтуаза в Труа с немалым войском, чтобы скрепить договор печатью и встретиться с невестой. Он не заходил во французскую столицу, но прошел в виду ее стен, на вершинах которых толпились любопытные парижане. На следующий день армия достигла известного укрепленного города Провен. 20 мая Генрих вступил в город Труа в сопровождении молодого герцога Бургундского, впоследствии получившего известность как Филипп Добрый.

Встреча королей Англии и Франции сопровождалась пышной, но кратковременной церемонией.

Затем Генрих V после усердного преклонения коленей перед королевой поцеловал ее дочь. Некоторое время они вели друг с другом задушевный разговор. После этого король покинул обеих женщин, пересек реку на пути в свои покои и отошел ко сну в счастливом расположении духа. Но спал ли он в ту ночь? Сомнительно, потому что утром, если все будет хорошо, должен увенчаться труд всей его жизни – по крайней мере, фигурально.

Все так и случилось. 21 мая 1420 года началось с совместного заседания двух монарших советов, и был заключен договор, в который внесли ряд незначительных дополнений.

Местом церемонии скрепления договора печатью был выбран собор, чтобы придать документу сколь возможную святость. Карл VI отсутствовал, его представляла королева. Она и король Англии поклялись неукоснительно соблюдать договор, это же сделали ряд представителей французской знати.

Разумеется, такой ход событий радовал Генриха. В тот же день он написал послание своему брату-регенту в Англии, в котором заявил, что договор явился началом «вечного мира» между двумя королевствами[36]36
  Эдуард III выражал такие же надежды, когда подписывал договор в Бретиньи.


[Закрыть]. Когда весть о договоре в Труа достигла Парижа, «все его жители вознесли руки к небу в ликовании». 14 июня чествование этого счастливого события выразилось в торжественном шествии к собору Св. Павла[37]37
  Как указывал профессор Джэкоб, англо-французская ассоциация, предлагавшаяся Уинстоном Черчиллем в 1940 году, была более тесной, чем та, что предусматривалась договором в Труа.


[Закрыть].

Но в тот исторический день церемонии не закончились подписанием и скреплением печатью договора. К концу дня в соборе состоялась церемония официального обручения короля Генриха и принцессы Екатерины. Через 12 дней была проведена с должным ритуалом и в торжественной обстановке церемония бракосочетания в церкви Св. Иоанна. (От первоначальной церкви остался один неф.) Брачную карету впрягли в восьмерку белоснежных английских лошадей – подарок жениха, который специально для этой церемонии доставили из Англии. Брачная церемония совершалась в соответствии с французскими традициями архиепископом Сенским. «День завершился опорожнением чаш с вином и освящением брачного ложа».

БИТВА ПРИ ФРЕНЕ

Когда закреплялись результаты переговоров, достигнутые в Труа, в Нормандии спорадически продолжались военные действия. Один за другим англичане овладевали остававшимися непокоренными замками – Жизор, Дре, Иври. Последним из них был знаменитый Шато-Гаяр, «дитя одного года» львиного двора[38]38
  Его каркас, не пострадавший в период войны 1939 – 1945 годов, все еще высится над Сеной мрачной и грозной громадой.


[Закрыть]. Почти все сражения велись англичанами за овладение замками и городами. Очень редко французы предпринимали ответные действия, во всех случаях безрезультатные. Единственное реальное сражение в полевых условиях произошло во время успешного похода графа Солсбери (наместника английского короля в Нижней Нормандии) весной 1420 года. Территория Майена между Алансоном и Ле-Маном была временно оккупирована англичанами в 1417 году, но затем оставлена. Граф – «грозный граф Солсбери», как называет его французский историк, – теперь окончательно оккупировал этот район. Двигаясь на юг от Алансона с армией неустановленной численности, он захватил соответственно – Баллон, Бомон-ле-Виконт и Монфор-ле-Ретру[39]39
  Развалины замков в этих местах сохранились там, где надежная почва.


[Закрыть]. Затем Солсбери осадил Френе-ле-Виконт.

Между тем большие силы, значительную часть которых составлял шотландский контингент, высадившийся недавно во Франции, собирались в Ле-Мане. Численность шотландцев достигала шести тысяч человек, то есть почти половины английских войск во всей Нормандии. 3 марта 1420 года эта армия под командованием маршала Франции Рьо направилась из Ле-Мана на освобождение Френе, находящегося в 17 милях к северу. Солсбери, очевидно, предполагал проведение этой операции и был готов к ней. Не оставляя осады, он выделил часть войск под командованием графа Хантингтона, чтобы устранить угрозу. Хантингтон совершил марш на юг, и обе колонны соединились на небольшом расстоянии к югу от Френе. У нас нет сведений ни о подробностях боя, ни о численности войск, за исключением того факта, что англичане устроили засаду на дороге в Ле-Ман. Важный источник приводит численность французов – 15 тысяч человек, – явно преувеличенную цифру, но, даже если сократить ее впятеро, это не умалит достоинство битвы при Френе[40]40
  Рукопись Бодлера Дигби № 201. Ее цитирует Франциск Мишель в своей книге «Шотландцы во Франции», т. 1, с. 118, примечание.


[Закрыть]. Тот же источник определяет численность англичан в 3500 человек. Как бы мы ни относились к этому источнику, ясно, что франко-шотландские войска значительно превосходили по численности англичан. Противники англичан были так уверены в победе, что шотландцы даже захватили с собой свою казну с деньгами, предназначенными для выплаты жалованья солдатам.

Каковы бы ни были соотношение численности войск противоборствовавших сторон и особенности боя, все источники соглашаются в том, что он закончился полной победой англичан[41]41
  «Славный триумф» – вот как характеризует исход боя «Вита».


[Закрыть]. Согласно одному источнику Бодманской библиотеки (при Оксфордском университете), французы потеряли три тысячи человек убитыми, а в плен попали их маршал Рьо, шесть шотландских рыцарей, штандарт шотландского военачальника Уильяма Дугласа, 500 тяжеловооруженных воинов, 12 тысяч крон шотландской казны и все остальные вещи в лагере союзников. Источник заключает: «С английской стороны, слава богу, погибли только три воина».

После боя и падения Френе[42]42
  Город расположен на скалистом выступе, обращенном к реке Сарте; если Солсбери брал город штурмом, то со стороны городской стены, ибо скала неприступна.


[Закрыть] Солсбери завершил свой поход продвижением до Ле-Мана и установлением здесь пограничной линии, хотя сам город он, очевидно, не занимал.