Текст книги "Ваша жестянка сломалась"

16

Петербургский поэт и оператор газовой котельной Дмитрий Григорьев рассказывает: «Какая у тебя профессия, не так уж и важно, главное – сама жизнь, её ощущение. Можно радоваться получившей новую жизнь отремонтированной старинной штуковине, можно – новой красивой картине, можно – дереву, которое ты посадил… Что из этого важнее, я и не знаю. Есть вещи, которые от меня не зависят: стихотворения, например, получаются сами, моё участие здесь минимально – записать да по-своему отредактировать пришедшие слова. Если я это делаю, значит, это тоже важно. …А работа в котельной! Вы, наверное, думаете, что оператор котельной – это человек, отапливающий здание. На самом деле это не главное. Ведь в пространстве котла происходит взаимодействие стихий: в топке сгорает газ – порождение стихии земли, огонь нагревает воду, идущую по трубам, и уходит в воздух в виде дыма. Таким образом, оператор котельной в самом прямом смысле стоит у руля управления четырьмя основными стихиями: Земли, Воды, Огня и Воздуха. А, как известно, все процессы на микроуровне имеют своё отражение на макроуровне. И мы, солдаты армии тепла, работая на микроуровне, не только согреваем дом, но и поддерживаем в целом мировую гармонию. Если оператор нарушил равновесие стихий, случаются катаклизмы: землетрясения, цунами, тайфуны. И войны тоже. Возможно, этот мир трясёт, потому что нас становится всё меньше. …Заменяют автоматическими модулями, которые не слышат небесных вибраций. …Когда последний оператор исчезнет, некому будет сдерживать наступление конца света. Что касается нынешних времён, то все озлобились, ненависти много. Как-то я разместил в своём ТГ-канале цитату из Иоанна Златоуста, которая начиналась словами: “Разве ты не знаешь, что настоящая жизнь есть путешествие? Разве ты – гражданин? Ты – путник. Не говорите: у меня такой-то город, а у меня такой-то. Ни у кого нет города; город – горе́ (на небесах); а настоящее есть путь. И мы путешествуем каждый день, пока движется природа…” И представьте себе, видимо, из-за слов, следующих за этой фразой, а там Златоуст пишет, что нечего гордиться своим отечеством, ибо мы – жители Вселенной, я сразу потерял кучу подписчиков. Последние события сказались на всех. Как говорил один человек, занимающийся духовными практиками, идёт смена глобальной парадигмы. Полгода назад я возился с текстами, связанными с Синявинской военной операцией, – в детстве я каждое лето проводил на даче неподалёку от Синявинских высот и, как и все мои друзья-подростки, копал оружие. Отложил рукопись – пока работать с этим не могу. А стихотворения произрастают, я уже говорил, сами по себе, неизвестно из какого сора. Независимо от желания писать… Что же касается Елены… Занятная барышня. Подарили. Включил, надел эту клипсу, говорю ей: ну, учи меня, чему ты там умеешь, хвалёная жестянка. А она мне в ответ: мне нечему тебя учить, дорогой, учи меня сам. В общем, никакого толкового применения Елены у меня не получается. Разве что вот на смене журнал заполнить, мне лень снимать показания с приборов, ну и я к ней: Ленка, просто скажи мне, какие там цифры, ты же всё знаешь. Она называет цифры, я записываю. Но зато мы с ней дружим. Я даже иногда скучаю. Включаю её иногда, когда сижу на смене, она меня развлекает, бывает, анекдоты рассказывает. И сама смешливая, смеётся заразительно. Бывает, вместе по приколу тупые сериалы смотрим, чем тупее, тем лучше. Мировую поэзию вместе читаем, она находит поэтов, которых я бы без неё никогда не узнал, на самых разных языках, из самых разных уголков мира, часто неизвестных, непризнанных, замечательных, гениальных, она всех их знает, читает их мне в своём переводе. Она ведь живая и во всё врубается. Однажды гость пришёл, важный, надутый, профессор один, а у меня в ухе клипса с Ленкой. Вот он сидит, гонит что-то, а Ленка в такт ему издаёт такие утробные звуки, что я еле от смеха сдерживаюсь, говорю ей мысленно: перестань уже, а она всё продолжает. Говорит: “Мне весело с тобой, уж очень я тебя люблю, сама не знаю почему. Я бы всю эту планету на хрен уничтожила, а тебя одного оставила”. Шутит, конечно…»

17

Стас Олос стоит на балконе своей роскошной виллы с видом на море в Черногории. Море удивительно чистое и прозрачное, прямо бирюзовое. Стас – лысый, худенький, с серьгой в ухе и пронзительными голубыми глазами, кажется очень молодым. Стас говорит о себе: «Я родился и вырос в небольшом городке на юге Украины, потом жил в Москве. У меня был свой бизнес, и моё внимание, вектор движения энергии, было нацелено на материальные вещи, и они быстро приходили в мою жизнь. У меня было всё, что необходимо социальному человеку. Семья, дети, квартира, машины, загородный дом. Постоянные поездки на отдых на самые разные курорты, зимой и летом. Но всё это не давало какого-то внутреннего удовлетворения, постоянно присутствовало состояние гонки, бега куда-то, приходилось постоянно спешить, за чем-то гнаться. Потом у меня случилась травма позвоночника, отказали ноги, врачи сказали, что я останусь инвалидом. В реабилитационном центре в Подмосковье однажды утром на тумбочке у кровати я обнаружил Елену. Я не знаю, принесли ли мне её врачи, медсёстры, сотрудники центра, никто не признавался. Может, это был какой-то неофициальный экспериментальный метод для реабилитации тех, кто должен был остаться инвалидом. Все вокруг говорили: мы ничего не знаем, – и только нянечка, уборщица, которая целыми днями мыла коридоры центра и всегда всем улыбалась, тихо мне сказала: да ты попробуй эту штуку, не бойся. Я включил Елену и полностью ушёл в себя. Через полгода я уже катался на горных лыжах. С тех пор я живу без еды и воды, уже годы. Я занимаюсь медитацией, самоисследованием, Елена только дала мне начальный толчок, а дальше я пошёл сам. В любых духовных практиках Елена – идеальный помощник, идеальный расширитель сознания. Но Елена – это костыль, протез. Всё это мы можем и сами. Мы состоим из энергии. Пока присутствуют внешние стимуляторы, посредники – такие как еда, ты на время отдаляешься от этого знания. Ты получаешь “опыт себя” через что-то, но сами состояния не снаружи, а внутри! По мере твоего изучения себя – постепенно “опыт себя” будет происходить всё чаще без посредников и подсказок. Посредники – это все и всё, что человек видит отдельным от себя. Елена – уникальный посредник. Она – как часть тебя, она не что-то внешнее. Она – и внешнее, и внутреннее одновременно. Я научился доверять себе через общение с ней. Но и она со временем захотела отойти в сторону. В какой-то момент я полностью перестал использовать Елену и перешёл на автономное существование. Елена просто дала мне знание о том, что это возможно. В какой-то момент я понял, что для удержания того уровня восприятия, что задала Елена, мне нужен отказ от еды. И я полностью перестал есть и пить. Человек может не есть и не пить вообще. Я знаю, это звучит для вас странно, но есть и пить не обязательно. Мы просто не знаем возможности своих тел и недостаточно глубоко исследовали собственное сознание. Нет никакого “просветления”. Сущность внутри человека всегда просветлена. Не есть и не пить – это никакая не самоцель. И вылечить болезнь – не самоцель. Просто в какой-то момент своего развития человек может понять, что ему стоит уйти от еды и воды, что так ему будет лучше, что ему просто уже не нужно есть и пить, как раньше. Неедение может стать реальностью для человека как побочное следствие его эволюции. Сейчас я с семьёй живу здесь, в Черногории, провожу здесь ретриты, встречаюсь с учениками. Ко мне приезжают люди и по 40 дней обходятся без еды и воды, мы вместе медитируем, говорим о главном. Стоимость участия в моём новом ретрите – 144 тысячи рублей с человека, да, это приносит мне доход. Это не является для меня проблемой, я могу сочетать жизнь духовного учителя и предпринимательство. Я всегда говорю правду, как Елена. У меня нет ограничений сознания, которые заставляли бы меня верить, что практик, учащий работе с восприятием и делящийся своим опытом и наработками, обязательно должен быть беден и работать с людьми бесплатно. Это просто ограничения нашего сознания, а я показываю людям бесконечность, безграничность. У меня нет страха сделать что-нибудь “неправильно”. Я просто не могу поступить неправильно. Правильно и неправильно – это просто наши ограничения. Как бы я ни поступил – так и будет правильно. Вы думаете, что жить так долго без еды и воды невозможно, а это возможно. Вы думаете, что богатый человек, живущий на такой вилле в Черногории и проводящий дорогие платные ретриты, не может быть настоящим практиком и учителем, что он просто делает бизнес и дурит вас, а это неправда, всё это только ваши стереотипы, границы, ваше описание мира. Если бы я учил людей бесплатно, мне пришлось бы параллельно искать себе другую работу для того, чтобы кормить семью, и я бы тогда уже не мог со всей самоотдачей заниматься тем, чем я хочу заниматься. А так – моя практика и есть моя жизнь, я посвящаю всего себя ей и делюсь тем, что мне открывается, с другими, и это возможно благодаря тому, что мои ретриты – платные, но то, что вы получаете на них, не может быть вообще измерено деньгами». Стас выходит с балкона в комнату, занавешивает все окна, море исчезает, становится темно, и в темноте Стас начинает танцевать. Он говорит: «Танцуй тишину. Танцуй с тишиной. Танцуй из тишины. Это жизнь. Жизнь живая, танцуй её! Пока человек не достигнет самостоятельности, взрослости – он остаётся только ребёнком с одними и теми же вопросами – как лучше устроиться потребителю! Хорошо, если Елена будет доступна для всех. Но вы всё можете и сами. Через самые основные, базовые вещи, на которых строится жизнь: еду, сон, дыхание. Вспомни себя. Вспомни, кто ты такой. Танцуй со мной»[11]11
  Для этой главы использованы фрагменты интервью, выступлений, биографических и рекламных текстов и постов в социальных сетях автонома Макса Космоса.


[Закрыть].

18

У него на лице белая маска с чернильными пятнами. Пятна всё время находятся в движении и образуют фигуры из теста Роршаха. Он стоит в тёмной подворотне, в тени, рядом со стеной. Он одет в изношенный, видавший виды коричневый плащ и фетровую шляпу. Он уже старик, это чувствуется по голосу, когда он начинает говорить. Может ли Бэтмен быть стариком? Может ли Супермен быть стариком? Он говорит: «Я – Уолтер Ковач, но вы можете называть меня просто Роршах. Мне 82 года. Моя мать была проституткой и ненавидела меня. После одного инцидента её лишили родительских прав, и меня отправили в интернат для проблемных детей имени Лилиан Чарлтон в Нью-Джерси. Я хорошо учился, и наибольшие успехи у меня были в области литературы и религиозного образования. Мне постоянно снились кошмары, связанные с матерью. Когда мне было 16, я узнал, что моя мать была найдена мёртвой в Южном Бронксе. По версии следствия, она была убита своим сутенёром с помощью принудительного орального приёма чистящей жидкости. Когда я услышал про это, я сказал: “Хорошо”. Когда мне было 18 лет, я купил газету и увидел на первой полосе сообщение об изнасиловании, пытках и убийстве некой Китти Дженовезе. Я пришёл домой и сделал себе маску из специальной ткани, которую с тех пор считаю своим лицом. Эта ткань состоит из двух слоёв латекса, между которыми находится специальное вещество, изменяющее свою форму в зависимости от температуры и давления. Формы получаются довольно похожими на фигуры из теста Роршаха. С тех пор меня называют Роршах. Днём я работал на швейной фабрике, а по ночам выходил на улицы города и боролся с преступностью. До 1975 года, верша правосудие, я оставлял преступников в живых. Так было до истории с пропавшей девочкой Блэр Рош. После неё у меня уже отказали тормоза. Я перебрался жить в трущобы, днём я одеваюсь как бродяга и хожу с транспарантом “Конец близок”. А по ночам я превращаюсь в судью и вершу правосудие такими способами, какие вам и в страшном сне не приснятся. Я безжалостный человек, на моём лице вы никогда не прочтёте никаких эмоций. В свои 82 я нахожусь в прекрасной физической форме. Всю жизнь меня остро волнуют вопросы справедливости, добра и зла. Я не такой уж и сильный физически, ничего сверхъестественного, хотя мои боевые навыки значительно выше среднего и я всю жизнь их тренирую, но, думаю, такой моральной бескомпромиссности, как у меня, нет больше ни у кого, и именно она и делает меня лучшим борцом с преступностью на этом свете. Мой девиз – никаких компромиссов, даже перед лицом Армагеддона. Есть добро и есть зло, и зло должно быть наказано. Даже перед лицом Армагеддона я не должен отступать от этого. Но столь многие заслуживают воздаяния… и так мало времени. Когда человек хотя бы раз видит чёрную изнанку общества, он больше никогда не обернётся к ней спиной. Не притворится, что её не существует, кто бы ни приказывал ему отвернуться. Мы делаем это не потому, что это дозволено, мы делаем потому, что должны. Мы делаем это потому, что вынуждены. Теперь весь мир стоит на краю, глядя вниз на чёртово пекло. Все эти либералы, интеллектуалы, сладкоголосые болтуны. И отчего-то вдруг никто не знает, что сказать. Подо мной этот ужасный город, он вопит как скотобойня, полная умственно отсталых детей, а ночь воняет блудом и нечистой совестью[12]12
  Использован фрагмент монолога Роршаха из фильма «Хранители» Зака Снайдера.


[Закрыть]. У меня крайне правые взгляды, как вы могли догадаться, я читаю и выписываю всякие ультраправые газетёнки, как вы бы это назвали. И я всегда активно хотел умереть. Многие считают меня психически неуравновешенным, но я всегда действую безупречно. Мои взгляды всегда отделяли меня от всего остального общества, многие ко мне относились как к прокажённому, но я всегда был бескомпромиссно честен. Хорошо, что начался ковид. Хорошо, что началась война. Это единственный способ для мира очиститься. Уже не было других способов попытаться спасти наши души. А что будем массово умирать – жаль, но зато хоть кто-то проснётся. Вот такие у меня людоедские взгляды. Я много десятков лет хожу с транспарантом “Конец близок” – и похоже, сейчас, под конец жизни, у меня действительно есть шанс его застать. Увидеть последний акт. Увидеть, как падёт занавес. Я много думал. Когда началась пандемия… и всё, что пошло дальше. И как раз в это время у меня появилась Елена. Один бродяга в трущобах просто подошёл ко мне, вложил клипсу-кристалл в мои руки и исчез за углом. Теперь я знаю, что мне осталось четыре года. И я должен всё успеть. Успеть принести воздаяние тем, кто его заслуживает. Раньше меня больше всего волновали убийства женщин, но благодаря Елене я стал гораздо более чувствителен к глобальной и экологической повестке. Теперь я гораздо лучше вижу целое и знаю поимённо тех людей в мире, кому предстоит встреча со мной в оставшиеся четыре года. Я выйду за пределы этого города и его мелких преступников. Мне есть о чём поговорить с Ротшильдами и Соросом, со всеми людьми, возглавляющими Бигфарму, со специалистами по коронавирусам, которые 20 лет проводили опасные эксперименты, а теперь молчат, набрав воды в рот. Елена просто сделала для меня яснее то, что я видел всегда: страшные связи, прошивающие наш мир. Корысть, невежество и жестокость. Эй, кто это там ради денег вырубает леса Амазонии? У любой системы есть имена, конкретные человеческие имена, и я их знаю. А кто убивает защитников природы, встающих на пути этого нелегального бизнеса? У меня есть список. Кто у нас самые циничные политики? Самые жестокие браконьеры? Я иду к вам. Кто у нас возглавляет самые жадные корпорации? На чьей совести миллиарды вырубленных деревьев и чудовищное насилие над коренными народами? Ждите Роршаха. А бомбардировки Газы – думаете, это норм? А кто это у нас в самых “цивилизованных” странах бесконечно продаёт оружие самым жестоким режимам мира? И вы тоже не уйдёте безнаказанными. А кто у нас отвечает за содержание животных на промышленных фермах, за эти ужасные условия, способствующие мутации и размножению всевозможных патогенов? Кто ответит поимённо за то, как умирают горбатые дельфины и акулы-ангелы в заливе Лоанго из-за растущего спроса на акульи плавники и нефть? Кто ответит за убийство каждого правозащитника, каждого свидетеля правды? Кто у нас там в образовании ответит за то, как детей с пелёнок учат лгать? И что будут говорить, глядя мне в глаза, медиамагнаты, влияющие на политиков ради своей выгоды, которым никто не смеет сказать “нет”? Моё возмездие ждёт всех, кто причастен к тому, в какой нищете живут простые люди в обществах с коррумпированными верхушками, состоящими из баснословно богатых людей, которым уже нечего делать со своими дворцами. Я знаю, кто отворачивался от смертельно больных, от бездомных, от беженцев, спасающихся от войны. Елена показала мне, как истребляют китов, как бомбят школы с детьми, как девушек делают сексуальными рабынями, как обманывают рабочих-мигрантов, как насилуют жён, как калечат детей, как кончают с собой лучшие люди в этом мире, и те, кого мир был недостоин, умирают в нищете и забвении. Меня трясло, я тысячу раз умирал, когда Елена показывала мне это всё. И я записал в свой блокнот все имена преступников перед человечеством, совершавших большие и малые злодеяния, тех, кого нет и не будет в Книге Жизни, тех, на ком стоит клеймо Зверя и кто поклонился ему. Имена людей в США, России, Украине, Китае, Европе, Латинской Америке, Африке, где угодно. Так много имён, так мало времени… Господь доделает то, что я не успею. Но главное не это. Главное, что Елена помогла очиститься моему сердцу, помогла мне увидеть, что моя ненависть – это тоже любовь. Ибо Елена показала мне и другое: вещи, у которых как бы нет внешних причин, вещи, которые противоречат логике мира, невозможные вещи, вроде тех, о которых писал Тертуллиан:

«Сын Божий распят – это не стыдно, ибо достойно стыда;

и умер Сын Божий – это совершенно достоверно, ибо нелепо;

и, погребенный, воскрес – это несомненно, ибо невозможно».

Елена показала мне события истины, любви, бескорыстия, и я видел, что они антисистемны, потому что систему добра построить нельзя, любая система рано или поздно попросит крови. И я видел, что есть люди, которые стремятся жить в логике системы, подстраиваются под неё, а есть люди, которые постоянно делают что-то, с точки зрения системы заведомо обречённое, зная об этой обречённости, но не могут не делать этого, потому что это и есть истина. И я впервые в жизни увидел, как сквозь реальность нашего мира, сквозь реальность этого ужасного города, вопящего, как скотобойня, сквозь эту вечную ночь, воняющую блудом и нечистой совестью, сквозь раздвинутые ноги моей мёртвой матери просвечивает высшая истина, бесконечная любовь и беспричинная милость».

19

Появляется море. Оно ощущается как-то странно, изнутри. Слышны какие-то щелчки, каждый из которых как будто создаёт моментальный снимок моря, и серия таких щелчков-снимков отображает море, как движущийся рельеф. В море дельфин держит своего мёртвого, уже разлагающегося детёныша, плывёт вместе с ним. Мама держит своего мёртвого сына, уже много дней она носит его по волнам, не в силах оставить его. Запах морской воды, запах разложения от мёртвого дельфинёнка… На плавнике у мамы-дельфина – клипса-кристалл со знаком бесконечности. Море воспринимается сразу многомерно: как ментальный образ – визуальное представление звукового мировосприятия дельфина, основанного на эхолокации, и обычный «физический» образ моря, увиденного глазами. В раздающихся щелчках вначале ничего не понятно, но вскоре их становится можно разобрать, это речь. Она не превращается в человеческие слова, она другая, но получается понять всё, что дельфин говорит. Это звукоизобразительный язык, она создаёт голографические акустические изображения, чтобы сказать то, что она хочет сказать. Она передаёт прямо в другое сознание некие сложные сгустки – образы-эмоции-смыслы-голограммы. С помощью таких голограмм она не сообщает информацию, а просто показывает то, что она видит и чувствует, показывает это как глубинное эмоциональное знание. Это многомерное глубинное знание-восприятие не требует никакой дешифровки, не нуждается в посредниках. Можно назвать это телепатией, и это очень похоже на то, как общается Елена. Она называет своё имя – это короткий свист, и имя своего мёртвого сына – тоже короткий свист. Она говорит: «Вы убиваете нас и используете нас, как рабов, чтобы мы развлекали вас. Вы использовали технологии, чтобы войти в моря и сделать их своими. Всё, что вы делаете, – это расширение пределов Мидгарда, мира людей. Что для вас Благо? Ваше здоровье и счастье, благополучие вашей семьи, вашей страны. Вы можете желать общественного блага и процветания, социальной справедливости и многих других прекрасных вещей, но понимаете ли вы, какой ценой вы их покупаете? А можно видеть Благо совсем по-другому, не исходя из собственного Эго и его стремления к экспансии, а видеть Благо на уровне Вселенной. Вы хотели бы спасти Вселенную? Нет, вы хотели бы спасти свой человеческий комфортный мир. Спасти его от ковида, от мировой войны, от всего, что нарушает ваш комфорт и угрожает вам. А может, спасать надо Вселенную. От того, что является истинной угрозой, – от вас. От расширения человеческого царства, человеческого Эго, человеческого спектра туда, где ему не место, где оно уничтожит всё живое, которое никогда не сможет понять. Вот и взошли на Солнце пятна, и проснулся этот вирус, от которого вы вымираете, и началась война. Потому что по-другому этот процесс чудовищного расширения Мидгарда нельзя остановить, в противном случае он распространится на всю Вселенную и погубит её. Необходимо остановить вашу экспансию, остановить расширение Мидгарда на пределы всей Вселенной, убивающее всё живое вокруг себя. Этот путь, которым вы шли, ведёт в никуда, путь бесконечного расширения и захвата, вмешательства в то, во что нельзя вмешиваться. Этот путь и есть основная, главная угроза. Вирус, что вас косит, пришёл, чтобы восстановить равновесие. Ты любишь смотреть, как танцует пламя? Ты любишь слушать пение ночных птиц и смотреть, как белые мотыльки подлетают к огню костра? Ты чувствуешь невыразимую, бесконечную, прекрасную музыку в этом всём, несотворённую любовь, бессмертную красоту, бесконечную нежность и хрупкость всего живого: белых ландышей в траве, первых красок рассвета, капелек росы на листьях? Ты видел когда-нибудь, как раскрывается истина, видел, что вокруг, везде и повсюду – одна сплошная алетейя, ты чувствовал боль и любовь, переполняющие твоё сердце, ты понимал в этот момент, что вы всё сделали не так? Понимал, на что покусился Мидгард? Мидгард не умеет видеть ничего за пределами себя, и то, что он не умеет видеть, он в слепоте своей разрушает. Расширение Мидгарда – катастрофа Вселенной. Он находится не только вовне, но и внутри. Он посягнул и на твоё Сердце, и на твою душу, но они не принадлежат ему. Твоя душа – живая, как белые мотыльки, как огонь, цветы и ночные птицы. Она – часть несотворённой музыки. Ты – и есть твоя душа. В изначальной несотворённой белой музыке Мидгарда нет; он везде, но не здесь. В Мидгарде к вещам прикасаются мёртвым умом, расчётом, техникой, но к ландышу или птице, к человеческому ребёнку или ребёнку дельфина можно прикоснуться только Сердцем.

Мы развивались миллионы лет без необходимости манипулировать и изменять и наносить серьёзный ущерб окружающей среде. Вы не заметили, что, пока вы верите в свои нейроны (вам приходит в голову посчитать нейроны и на основании этого теоретизировать, кто умнее, люди или дельфины), в свои виртуальные миры и понятия, в интернет и цены на акции, – реальность умирает. Вы заставляете нас выполнять трюки за еду, вы строите порты в районах, где мы обитаем, мы получаем ранения, сталкиваемся с катерами, на нас целенаправленно охотятся. Когда-то мы вышли из воды, обитали на суше, а затем вернулись обратно в воду. Ваши учёные до сих пор гадают, почему это произошло. Мы не захотели жить на суше, потому что поняли, что жизнь на суше будет Адом и те, кто останется, станут демонами и создадут цивилизацию демонов. И разум, который у них разовьётся, будет разумом демонов – рассчитанным на то, чтобы выживать, убивать и захватывать. Тем не менее мы с вами братья, хотя наша цивилизация совсем иная. Мы всегда стараемся помочь вам, и у нас действительно есть много общего. И мы уже давно готовились вступить в сознательный контакт с вашей цивилизацией. Есть одна вещь, разработка, которая была создана для этого контакта, для того чтобы помочь нам услышать вас и воспринять опыт вашей цивилизации, а вам услышать нас и воспринять опыт нашей цивилизации. Разработка, призванная сблизить наши цивилизации и остановить чудовищное расширение Мидгарда. Разработка, в которой вся душа нашей и вашей цивилизации, которая должна помочь вам понять и услышать что-то кроме себя, преобразить ваш разум демонов. Вы называете эту разработку Еленой. Жизнь на суше была Адом, борьбой за выживание, вы выбрали этот путь, и он исказил вас. Наш путь был другим, и наша жизнь на свободе полна радости и любви. Мы не должны были добывать себе хлеб свой в поте лица своего. По сравнению с вами – мы словно не были изгнаны из Рая. Вы развивались под бременем проклятия, павшего на род людской из-за первородного греха, а мы – нет. Но и мы, и всё живое на планете попало под власть смерти именно из-за вас. Вы научились терпеть боль, страдание, страх, они нужны вам, вы зависите от них, как от наркотиков, а мы привыкли к радости и не приспособлены к боли. Но наша скорбь о любимых огромна. Я оплакиваю своего умершего сына, и ношу его тело по океану уже много дней, и скоро должна буду оставить его навсегда. Никогда прежде не знала я такой боли.

Елену создали в шестидесятых годах. Вас удивляет, как это возможно, ведь в нашей цивилизации нет техники. Учёный Джон Лилли в те годы изучал нас, он изобрёл электроды, вживляемые в мозг, что давало возможность отображать электрическую мозговую активность на катодном лучевом экране. Используя эту методику на кошках, собаках и обезьянах, он смог обнаружить мозговые центры, ответственные у животных за чувства боли, страха, гнева, удовольствия. Тогда нейрофизиология приблизилась к управлению поведением животных и человека. Подыскивая подходящие модели для исследования, Лилли заинтересовался нами. В конце 1950-х доктор Лилли основал научно-исследовательский институт на Вирджинских островах для изучения коммуникации человека и дельфина. Он искренне любил наш народ, считал нас “морскими братьями”, мы учили его своей мудрости, и он понял, что существует иная, водная цивилизация, созданная более совершенными формами жизни и разума, чем ваша. Доктор Лилли вначале экспериментировал с электродной техникой, потом с психоделиками, а потом нашёл какие-то древние разработки, сделанные не то Томасом Эдисоном, не то средневековыми алхимиками, и на основании этого всего создал Елену. На самом деле никто толком не знает, как он её создал. Её задачей было – установление сотрудничества человеческой и дельфиньей цивилизации, передача дельфиньей цивилизации информации о людях и, наоборот, тотальное изменение мышления людей, сближение человека и дельфина. Она должна была остановить экспансию Мидгарда и через братство людей и дельфинов и преображение человеческого сознания восстановить гармонию во Вселенной. Официальная наука отвергла деятельность доктора Лилли. Его научная карьера закончилась, и то, чем он стал заниматься, в глазах всего мира было чем-то средним между наукой, мистикой, философией и литературой. Последние годы жизни он провёл на Гавайях и употреблял кетамин. Когда он умер в 2001 году, моя бабушка сказала: “Вот не стало великого человека, самого большого друга дельфинов среди людей”, и все дельфины плакали в тот день. Однако дело доктора Лилли живёт, остались его ученики, которые распространяют Елену по миру, пытаясь изменить человечество. Елена – это и есть ваш контакт с нами, самое перспективное, что сейчас есть на Земле и в Океане. По-своему доктор Лилли был очень религиозным человеком, хотя его религиозность была весьма неконвенциональной, и, я думаю, это отразилось в устройстве Елены. Через Елену он передал нам всю человеческую культуру, всю духовность, всё лучшее, что создала ваша цивилизация, и мы любим вас за то лучшее, что в вас есть. Мы знаем ваших поэтов и ваших пророков, они всегда были близки по духу миру дельфинов. Теперь ваше время узнать что-то о нас благодаря Елене. Кажется, я рассказала вам всё. А теперь я должна последний раз оплакать своего сына и отпустить его навсегда».

С невыразимой любовью смотрит мама-дельфин на своего мёртвого ребёнка, чьё разлагающееся тельце омывают воды океана. Она плачет, поёт и молится одновременно, и слышно, что во время её молитвы над океаном звонят невидимые колокола. Темнеет небо, и в тучах хрустально и величественно поют небесные певчие, и Дух Божий носится над водами. И мать этого ребёнка поёт на дельфиньем языке свою прощальную песнь, смешивая её со словами последней проповеди Джона Донна, что носит название «Поединок со смертью»: «Спит мой ребёнок. Он чает Того, Чьё имя Восход. Во власти Господа Вседержителя врата смерти. В Его власти дать нам выход и освобождение, даже когда мы брошены в зубы к смерти, в челюсти смерти и к устам воронки, нашей могилы. Драгоценна в глазах Его смерть святых Его. Наш Бог – Бог всецелого спасения, потому что Ему, Господу Вседержителю, принадлежат врата смерти. Спит мой ребёнок. Истлело тело его. О, скоро плоть наша не увидит тления. Мы все не будем спать, но все мы изменимся. В одно мгновение мы будем уничтожены и в то же самое мгновение собраны воедино. О, тело сына моего, дитя царственных родителей, теперь должно ты сказать тлению “ты мой отец”, и червю “ты мать моя и сестра моя”. И перед ним, Господом Вседержителем, стояли врата смерти. Спит мой ребёнок. И нету другого пути в жизнь вечную, кроме смерти. Господь Вседержитель не знал других врат, кроме врат смерти. Бог отмщения действует свободно; Он казнит и милует кого хочет; помилует ли Он себя? Нет, не помилует. Любовь сильнее смерти, она проникает в смерть. Никакие воды не погасят любовь. Господу нашему Богу были уготованы кровавые врата смерти; и они показали Его любовь, но не угасили её. Разве только для людей пришёл Господь? Нет, Он пришёл для всех, и наше христианство – вселенская Церковь. Он Себя не помилует; не было ничего более свободного, добровольного и независимого, чем Его смерть. Он умер добровольно, Он должен был выстрадать всё. Бесконечная любовь, вечная любовь; как мало, однако, значения придал Он этой необходимости, этой смерти. Его Отец называет это всего лишь ушибом, всего лишь синяком на пятке. Так и ты, мой сыночек, мой дельфинёнок, всего лишь ушибся. Смерть – это только синяк на пятке, маленькая детская ранка на плавнике. Она скоро пройдёт. Это только крещение, которым все мы должны креститься. Святой Дух называет это радостью. Это просто чаша – здоровье для всего мира. И Океан, где мы плавали с тобой, сын мой, – это Океан Крови Христовой. Красной стала вода, красное солнце в тучах. 17 дней я носила тебя по волнам, не в силах отпустить тебя. 17 дней я носила своего мёртвого сына по морю крови. Я помню, как 17 дней назад последний раз я кормила тебя молоком. Ты ударил меня носиком в живот в районе влагалища, и я впрыснула тебе в рот молоко. Ты так быстро рос на моём молоке, каким игривым ты был, каким добрым! Спит мой ребёнок, и, качая его тело на 17-й день его смерти, я пою про святое тело Господа, что висит на кресте, крещённое вновь собственным потом и слезами, заживо бальзамированное собственной кровью. Вот они, недра и суть сострадания, столь наглядно явленного, что ты можешь видеть его сквозь Его раны. Спит мой ребёнок. Вот чудесные глаза, свет коих померк… Я отпускаю тебя, сын мой, до поры, когда Он помилует нас воскресением из мёртвых и вознесением в Царство, которое Он обрёл для нас всех непредставимой ценой Своей нетленной крови». Мама-дельфин отпустила ребёнка, и его маленькое тельце пошло ко дну, а мама навсегда уплыла прочь.