Текст книги "Компаньонка"

Глава 13

Маргарет уселась на мягкое сиденье кареты и с надеждой улыбнулась Артуру:

– Я надеюсь, все прошло хорошо, сэр?

Артур сидел на противоположной стороне. Желтоватый свет внутренних ламп придавал его лицу таинственность и некую загадочность.

– Да, – ответил он низким голосом. В этот момент он смотрел на Элеонору, а не на Маргарет. – Думаю, что мы все устроили сегодня великолепное представление.

Элеонора ощутила легкий озноб – она не знала, как его объяснить: то ли это было плохое предчувствие, то ли обычная женская неуверенность. Она сосредоточилась на разглядывании заполненных толпой улиц, чтобы избежать изучающего взгляда Артура.

Поначалу она рассматривала тот поцелуй в саду всего лишь как убедительный элемент задуманного плана, способный пресечь светские сплетни. Однако она почти сразу потеряла контроль над собой.

Она до сих пор не могла понять, что же произошло. Сначала она приказала Артуру обнять ее, играя на публику. Но уже в следующий миг она испытала шок и потрясение.

Поцелуй вогнал ее в краску и привел в смятение. В самом деле, если бы Артур не прижал ее к себе с такой силой в тот момент, когда из-за забора вышли Констанция и Данмер, она потеряла бы равновесие.

– Вы добились эффекта, какого желали, – продолжала Маргарет, не замечая опасной ауры, возникшей в полумраке экипажа. – Все участники вечера просто умирали от любопытства. Должна сказать, что их языки заработали еще энергичнее после того, как вы вышли подышать свежим воздухом, а затем вернулись в зал.

– В самом деле? – Элеонора заставила себя задать этот вопрос нейтральным тоном.

– Да! – горячо подтвердила Маргарет. – Уж не знаю, как вы добились этого, но мистер Флеминг и я согласились с тем, что вы производили впечатление людей, продемонстрировавших весьма трепетные чувства друг к другу, когда вернулись обратно. Замечательная игра, я должна сказать!

Элеонора не смела оторвать взгляд от ночных улиц.

– М-м-м…

– Я тоже остался весьма доволен результатами сцены в саду, – заявил Артур тоном строгого критика, которого трудно чем-то порадовать.

Желая сменить тему разговора, Элеонора заставила себя непринужденно улыбнуться и обратилась к Маргарет:

– А вам понравился вечер?

– О да! – с восторгом воскликнула Маргарет. – Мистер Флеминг и я уделили немало времени обсуждению новейших романов. Выяснилось, что он большой поклонник книг миссис Мэллори.

Элеонора с трудом скрыла свое изумление, для чего даже приложила к лицу носовой платочек.

– Очевидно, у мистера Флеминга превосходный вкус.

– У меня такое же мнение, – подтвердила Маргарет.

Артур нахмурился:

– Я неоднократно говорил Беннету, что его страсть к романам, вероятно, и объясняет его до смешного романтический взгляд на мир.

Через двадцать минут карета остановилась у парадной лестницы дома Сент-Меррика. Дверь открыл Нед, у которого был очень утомленный вид.

Маргарет прикрыла рот рукой, чтобы подавить зевок.

– Боже, я так устала от этого вечера! Если вы не возражаете, я возьму свечу и отправлюсь спать.

Она стала подниматься по лестнице легким, Элеонора сказала бы – весенним шагом. Маргарет отнюдь не выглядела усталой. Более того, в ее движениях появилась какая-то непринужденность и раскованность, а в глазах – блеск и веселье.

Элеонора все еще продолжала размышлять об этих странных переменах в облике своей дуэньи, когда увидела, что Артур поднял над головой свечу и удивленно разглядывал помещение.

– Вам не кажется, что этот зал вроде бы изменился? – спросил он.

Элеонора оглядела мебель:

– Нет, не кажется.

– А мне кажется. Цвета стали ярче, зеркало не таким темным, а статуи и вазы заблестели.

Элеонора присмотрелась к ближайшей мраморной скульптуре и хмыкнула:

– Успокойтесь, сэр, в этом нет ничего странного. Сегодня утром я распорядилась, чтобы в холле как следует навели порядок, пока мы будем отсутствовать. Судя по слою пыли на мебели, последний раз здесь делали уборку задолго до вашего появления в этом доме.

Артур задумчиво взглянул на Элеонору:

– Понятно.

Почему-то ей стало не по себе от этого взгляда.

– Сейчас уже поздно, – произнесла она, стараясь произнести слова с вежливой учтивостью. – Пожалуй, мне тоже лучше отправиться спать. Я, так же как и Маргарет, не привыкла укладываться в постель слишком поздно.

– Я хотел бы поговорить с вами, прежде чем вы подниметесь к себе.

Это был приказ, а не просьба. Ее охватило тревожное предчувствие. Не собирается ли он уволить ее из-за того, что произошло в саду?

– Хорошо, сэр.

Артур взглянул на Неда:

– А ты иди спать. Спасибо, что дождался нашего возвращения, хотя это было лишнее. Мы сами можем войти, когда возвращаемся так поздно. Так что впредь не дожидайся нас. Тебе тоже нужен отдых.

Нед был очень удивлен столь великодушным поступком своего хозяина.

– Да, сэр. Спасибо, сэр.

И быстро исчез. Элеонора услышала, как дверь за ним с глухим стуком закрылась.

Холл вдруг показался ей тесным и – другого слова не подберешь – интимным.

– Пойдемте, мисс Лодж, в библиотеку и там побеседуем.

Она медленно последовала за ним. Может, он рассердился, что она проявила слишком большой энтузиазм во время поцелуя? Она постарается объяснить ему, что и сама удивилась дотоле неведомому ей таланту перевоплощения.

Артур пропустил ее в комнату и тщательно закрыл за собой дверь.

Элеонорой овладело ощущение обреченности.

Не говоря ни слова, Артур поставил свечу на стол и подошел к камину. Опустившись на колено, он пошевелил угли, и в камине вспыхнуло пламя. Удовлетворенный, он поднялся, развязал галстук и бросил его на ближайший стул. Затем расстегнул пуговицу на белой льняной рубашке, обнажив несколько темных завитков волос на груди.

Элеонора заставила себя отвести взгляд от этого зрелища. Сейчас следует думать о другом, решила она. На кон поставлена ее должность. Она не должна позволить ему уволить себя лишь за то, что поцеловала его несколько более горячо, чем в этом была необходимость. В конце концов, это ведь не она сплетничала за забором.

Она откашлялась.

– Сэр, если вы не одобряете мое поведение сегодня вечером, я приношу извинения. Однако должна напомнить, что вы наняли меня в основном благодаря моим актерским способностям.

Артур взял в руки графин с бренди.

– Мисс Лодж…

– Я должна также сказать, что моя бабушка была профессиональной актрисой.

Он налил бренди в два бокала и торжественно кивнул:

– Я помню, вы уже несколько раз говорили о своей бабушке.

– Дело в том, что, вероятно, я унаследовала от нее больше драматических талантов, чем до сих пор считала, если вы понимаете, о чем я говорю. – Элеонора сделала широкий жест веером. – Этим и объясняется та сцена у фонтана. Уверяю вас, меня удивило это не меньше, чем вас.

– Неужели? – Он протянул ей бокал с бренди и оперся локтем об угол стола. Поболтав содержимое в бокале, он с задумчивым видом уставился на нее.

– Да. – Она наградила его, как ей казалось, уверенной улыбкой. – В будущем я постараюсь сдерживать свои таланты, я вам обещаю.

– Мы вернемся к этому предмету несколько позже. А сейчас я хочу закончить обсуждение предмета, о котором мы говорили в саду, когда нам помешали любители посплетничать.

– О! – Элеонора посмотрела на бокал, который Артур ей протянул, и поняла, что ей просто необходимо подкрепиться.

Она сделала изрядный глоток обжигающей жидкости и едва не задохнулась, почувствовав, что горло ее обожгло, словно она проглотила кусок солнца.

Очевидно, Артур заметил, что с ней что-то творится. Он вскинул брови и предложил:

– Может быть, вам лучше сесть, мисс Лодж?

Она тяжело опустилась на диван и глубоко вздохнула.

– Очень крепкий бренди, – пробормотала она.

– Да, – согласился он, поднося бокал ко рту. – И очень дорогой. Я думаю, его лучше потягивать, нежели пить залпом.

– Я учту это на будущее.

Он кивнул.

– Так вот, как я уже говорил вам, я узнал имя джентльмена, который кое-что знает о табакерках, и планирую встретиться с ним. Я буду благодарен за любую идею, которая у вас может появиться относительно местонахождения Джона Уатта, ассистента моего двоюродного деда.

– Человека, который исчез в ту ночь, когда было совершено убийство?

– Да. За последние три дня я обошел все места, где он любил бывать, – кофейни, таверны и все в таком духе. Но я не обнаружил даже его следа. Он как будто испарился.

Элеонора задумалась.

– Вы разговаривали с членами его семьи?

– Уатт – сирота. У него нет семьи.

– И вы совершенно уверены в том, что он не убийца?

Артур затряс головой, затем развел руками.

– Когда дело касается человеческой природы, то здесь все возможно, но я не верю в то, что Уатт – негодяй. Я знал его несколько лет. Он честный и трудолюбивый парень. Более того, он предан моему двоюродному деду, который, в свою очередь, доверял ему и хорошо платил. Я не могу представить себе, чтобы Уатт поднял на него руку.

– Он ничего не украл в ту ночь? Из столового серебра ничего не пропало?

– Нет.

– Может быть, вы искали его не в тех местах, когда ходили по кофейням и тавернам, в которых Уатт привык встречаться со своими друзьями? – задумчиво произнесла Элеонора.

– А где бы искали вы?

– Вообще это не мое дело, – осторожно произнесла она. – И видит Бог, у меня нет никакого опыта в распутывании расследований. Но мне кажется, что честный, трудолюбивый человек, который сбежал, опасаясь за свою жизнь, и в то же время не взял никаких ценностей, чтобы иметь возможность заплатить за еду, преследует только одну цель.

– Какую же?

– Как можно скорее найти работу.

Артур не пошевелился, но в глазах его блеснуло понимание.

– Вы правы, – кивнул он. – Я проглядел самое очевидное. Но это означает, что я должен проверить огромную территорию. Как найти человека в этом городе?

– Вы уверены, что он один?

– Что вы имеете в виду?

– Вы сказали, что он молодой человек, не имеющий семьи. А нет ли у него какой-нибудь зазнобы?

Артур с энтузиазмом поднял свой бокал.

– Отличная идея, мисс Лодж! Теперь, когда вы сказали об этом, я припомнил молодую горничную из числа слуг моего двоюродного деда, которая, кажется, обожала Уатта. Я завтра же побеседую с ней.

Элеонора слегка расслабилась. Похоже, он доволен. Вполне вероятно, он не станет ее увольнять.

Артур отошел от стола и остановился перед камином. Блики пламени переливались в гранях его бокала, словно некий жидкий бриллиант.

– У меня было предчувствие, что разговор с вами поможет мне упорядочить собственные мысли, – признался он после недолгой паузы. – Спасибо вам за ваши наблюдения и комментарии.

Эта похвала согрела Элеонору больше, чем огонь в камине. Она даже слегка покраснела.

– Надеюсь, они вам помогут. Желаю вам удачи, сэр.

– Спасибо. Я тоже на нее надеюсь. – Он продолжал смотреть на языки пламени, словно ища в них ответа. – А теперь мы перейдем ко второму вопросу, который я хотел бы сегодня обсудить.

Элеонора напряглась:

– Да, милорд?

– Это касается поцелуя в саду.

Она сжала бокал с бренди.

– Разговор той леди о наших отношениях навел меня на мысль, что она не верит в нашу помолвку, сэр. Мне пришло в голову, что если пойдут слухи, что у нас будет брак по любви, свет намного снисходительнее примет нашу маленькую ложь.

– Это было очень умно с вашей стороны, – похвалил ее Артур. – Я рад, что вы так быстро нашли решение.

Испытывая величайшее облегчение, Элеонора пригубила бренди.

– Спасибо, сэр, – проговорила она, очень стараясь, чтобы голос ее не дрожал. – Я сделала все, чтобы моя игра выглядела убедительной.

Он повернулся и заглянул в ее глаза, в них отражались огненные блики. Опасное, соблазнительное возбуждение повисло в комнате. Она чувствовала, в нем бушуют те же эмоции, что и в ней самой. Бокал с бренди дрогнул в ее руке.

– И вы определенно достигли своей цели. – Поставив бокал на каминную полку, он медленно направился к ней, глядя ей в глаза. – Я был настолько потрясен в первый момент, что мне пришла мысль, будто вы не просто играете.

Элеонора пыталась, но не могла придумать ни единого мало-мальски умного ответа на эту реплику. Она сидела на диване, оцепенело уставившись на него.

Артур остановился перед ней, забрал бокал из ее руки и поставил его на стол, все так же не спуская с нее глаз.

Затем сжал ладонями ее плечи и вынудил встать с дивана.

– Неужели это было притворством? – Он провел пальцем по ее приоткрытым губам. – Вы настолько талантливая актриса, мисс Лодж?

От бархатного прикосновения его пальца у Элеоноры зашлось дыхание. Эта нежная ласка была очень интимной. Ей захотелось других прикосновений.

Слова не шли у нее с языка. Настоящая актриса должна уметь лгать, когда это необходимо, напомнила себе Элеонора. Но почему-то она не могла выдавить из себя хоть слово, которое, как она знала, должно было бы сейчас прозвучать.

Вместо этого она кончиком языка лизнула его палец. Ощутила вкус его кожи и почувствовала, как легкий трепет пробежал по ее телу.

Артур лениво улыбнулся. Элеонора покраснела. Она и сама не верила в то, что совершила такой поступок. Как у нее родилось подобное побуждение? На нее накатила паника.

– Я думаю, это даст вам ответ на мой вопрос. – Артур обнял ее затылок и приблизил губы к ее губам. – Должен признаться, я тоже не был простым исполнителем той роли в саду.

– Артур…

Он поцеловал ее так, словно выпил некий запретный нектар. Трепет пробежал по ее телу, потом ее бросило в жар, потом в холод, и все закончилось странной эйфорией. Она вцепилась в его плечи и приникла к нему.

Этот ее жест он воспринял как приглашение и еще крепче прижался к ее губам. Она вздрогнула, почувствовав, как его язык скользит вдоль ее нижней губы, однако не отпрянула от него.

Вот оно, то потрясающее удовольствие, которое, как рассказывала ее бабушка, можно найти в объятиях настоящего мужчины. То, что она испытывала с Джереми Клайдом, было всего лишь мелким ручейком по сравнению с бушующим водопадом страсти, которую она ощущала сейчас.

Артур вынул булавки из ее волос; он делал это настолько нежно, что она ничего не почувствовала. Еще ни один мужчина не распускал ей волосы.

А затем он приник губами к ее шее.

Ей вспомнилась реплика Лусинды, касающаяся сбежавшей невесты Артура: «Она была в ужасе от него!»

Артур накрыл ладонью ее грудь. Она ощутила жар его руки сквозь тонкий шелк платья.

Тихонько застонав, она обвила руками его шею.

Но вместо того чтобы прижать ее к себе еще сильнее, он что-то тихо пробормотал, и это было похоже на приглушенное проклятие. Он с видимой неохотой поднял голову и слегка отстранил от себя Элеонору.

Взяв ее лицо в свои руки, он криво улыбнулся.

– Сейчас не время и не место для этого, – пояснил он. Голос его был хриплым от страсти и сожаления, которые он испытывал. – Вы занимаете уникальную должность в этом доме, но это не меняет того факта, что вы входите в штат моих слуг. Я никогда не использовал женщин, которые у меня работают, и не намерен делать исключение для вас.

Секунду или две она не верила, что правильно все поняла. Он считает ее своей служанкой? После такого страстного объятия? После того, как он доверился ей и попросил совета, как лучше вести расследование?

Она снова вернулась в суровую реальность, и эта реальность прорвала сладостную паутину чувственной радости, которую она сплела для себя. Элеонора не знала, устроить ли ей скандал или молча проглотить обиду. Гнев, отчаяние и смятение лишили ее слов.

Вернее, почти лишили.

– Простите меня, сэр, – отчеканила она ледяным тоном, тщательно подбирая слова. – Я до сего момента не подозревала, что вы смотрите на меня как на простую служанку…

– Элеонора…

Она шагнула назад, и он оторвал руки от ее лица.

– У меня и в мыслях не было, что вы можете нарушить ваши строгие правила, которых вы придерживаетесь, имея дело со служанками в этом доме.

– Проклятие! Элеонора…

Она наградила его ослепительной улыбкой.

– Будьте уверены сэр, я всегда буду помнить о том месте, которое мне отведено в вашем доме. И больше никогда я не позволю себе ставить в неловкое положение хозяина со столь высокими моральными принципами.

На его скулах заиграли желваки.

– Вы меня неверно поняли.

– Я все поняла как надо. – Элеонора, пожав плечами, выразительно посмотрела на часы: – Боже мой, уже так поздно! – Она присела в элегантном реверансе. – Если вы больше в моих услугах не нуждаетесь, сэр, я желаю вам спокойной ночи!

Артур прищурился, давая понять, что не намерен отныне терпеть ее издевательства.

– Послушайте, Элеонора!

Она резко повернулась и быстро направилась к двери.

Но его шаг был шире, чем ее. Он успел к двери раньше. Целую секунду она размышляла о том, как следует поступить, если он преградит ей дорогу.

Однако он не сделал попытки остановить ее и сказать хоть слово на прощание. Наоборот, он вежливо открыл ей дверь и склонил голову в насмешливом поклоне.

Идя к двери с высоко поднятой головой, Элеонора, не утерпев, покосилась на него и заметила его насмешливую улыбку.

– Когда это дело завершится, мисс Лодж, я, естественно, освобожу вас от вашей должности, – процедил он холодно. – И когда наступит этот день, обещаю вам, я вернусь к сегодняшнему разговору и тщательно рассмотрю, по какому курсу направить наше сотрудничество в будущем.

– Не стоит рассчитывать на то, что подобное обсуждение будет иметь место, милорд. Я не вижу причин предлагать вам снова то, что однажды вы уже отвергли.

Она не дерзнула оглянуться, чтобы увидеть его реакцию на ее слова. И заставила себя не побежать, а пройти уверенным шагом расстояние до лестницы.

Прошел час, когда она услышала равномерные, чуть приглушенные шаги Артура в коридоре возле ее спальни. Эти звуки были созвучны ударам ее сердца.

Он остановился у ее двери. Напряжение было невыносимым. Постучит ли он сейчас в ее дверь?

Разумеется, он не постучал – ни тихо, ни как-либо иначе. И дал понять, что не собирается делать ничего подобного.

Однако она чувствовала его присутствие там, по ту сторону двери, и внезапно поняла, словно прочитала это в его сердце, что он думает о том, чтобы постучать в ее комнату, и думает очень упорно.

Спустя некоторое время она услышала, как он зашагал по коридору в сторону своей спальни.

Глава 14

Элеонора нехотя открыла глаза и с радостью увидела полоску света между шторами, а это означало, что утро наступило. Часы на столике показывали девять пятнадцать. Она с удивлением осознала, что ей даже удалось немного поспать.

Большая часть ночи прошла в чередовании странных снов и беспокойных приступов бессонницы, во время которых она вновь и вновь переживала их поцелуй.

Элеонора отбросила простыни, надела халат и сунула ноги в туфли. Она быстро умылась у умывальника, морщась и ежась под струями холодной воды. Покончив с туалетом, она собрала волосы в аккуратный узел и с помощью булавки прикрепила на них белоснежный чепчик. Затем направилась к шкафу, чтобы взглянуть на свои модные наряды.

Совершенно новые платья… Она заказала их у портнихи, которая долгое время обслуживала миссис Иган. Она не была уверена, что они принесут ей большую пользу, когда она начнет искать другую работу. Вряд ли ее будущие хозяева пожелают нанять профессиональную компаньонку, которая одевается столь модно и стильно.

Как Элеонора и предвидела, портниха хранила молчание и никому не говорила о том, какую должность занимала ее новая клиентка у миссис Иган. И это понятно, ибо любая профессиональная портниха понимает, что ее ценят за то, что у нее хватает ума не заниматься сплетнями в подобных ситуациях.

Что касается положения Элеоноры, то ей нет оснований беспокоиться о своих нарядах в будущем. Вероятно, у нее не будет большого числа новых хозяев или новых должностей, думала она, рассматривая веселенькое желто-оранжевое утреннее платье, отделанное бледно-зеленой тесьмой. Благодаря тройной зарплате и премии, которую ей заплатит Сент-Меррик, она сможет приобрести небольшую книжную лавку, и если ей повезет, то через шесть месяцев у нее появятся средства, чтобы снабдить лавку новейшими произведениями современных авторов.

И тогда она наконец станет свободной и независимой.

Одеваясь, Элеонора заставляла себя думать о своем блестящем будущем, а не о жарких поцелуях Артура.

Выйдя через несколько минут из спальни, она увидела, что коридор пуст. Интересно, Артур уже спустился вниз, в столовую? Несмотря на то что произошло накануне, она мечтала снова его увидеть. Она стала неслышно спускаться по лестнице, чтобы не разбудить Маргарет.

Затем она пошла по коридору, который вывел ее в заднюю часть дома.

Сделав глубокий вдох, Элеонора вскинула подбородок, приняла независимый вид и вошла в столовую так, словно накануне ничего не случилось.

Но разыгранное ею представление никто оценить не смог. Комната была пуста.

Не удалось ей показать Артуру, что его поцелуи ровным счетом ничего для нее не значат. Вздохнув, она вышла через дверь, ведущую в буфет, и по узкой лестнице спустилась на первый этаж, где располагалась кухня. Шаги ее были совершенно бесшумными.

Чашки чаю и ломтика теплого тоста ей было бы сейчас вполне достаточно.

Спускаясь, она услышала приглушенные голоса, доносившиеся из-за закрытой двери. Элеонора сразу их узнала – Иббиттс и горничная Салли.

– Перестань распускать сопли, безмозглое создание! – прорычал Иббиттс. – Делай, что я тебе говорю, иначе опять окажешься на улице.

– Пожалуйста, не заставляйте меня это делать, мистер Иббиттс. – Салли разрыдалась. – Одно дело – осмотреть личные вещи мисс Лодж, когда я распаковывала ее чемодан. Мне это тоже не нравилось, но по крайней мере я не причинила ей вреда. А это совсем другое. Если вы заставите меня украсть ее симпатичные часики, меня арестуют и повесят.

– Вздор! Даже если тебя застанут на месте преступления, Сент-Меррик не станет обращаться в полицию. Я работал во многих домах и знаю, какие хозяева на это способны, а какие нет. Так вот, он не способен на это. Он слишком мягкосердечный.

Элеонора подумала, что Иббиттс, похоже, не слишком одобряет доброту Артура.

– Он может уволить меня без рекомендаций, – еще отчаяннее заголосила Салли. – А вы ведь знаете, как нужна мне эта должность. Не подвергайте меня риску!

– Ты уж точно потеряешь свою драгоценную должность, если не сделаешь того, что тебе велят, девочка! Я прослежу за этим. Ты помнишь, что случилось с юным Полем, когда он отказался заплатить мне мою долю? Он вылетел на улицу без всяких рекомендаций! Не удивлюсь, если он сейчас влачит жалкое существование нищего бродяги.

До Элеоноры донеслись громкие всхлипы Салли.

– Я просто не могу этого сделать, сэр! Я порядочная девушка и никогда не делала ничего подобного. Я не могу!

– Порядочная девушка, говоришь? – Иббиттс хрипло засмеялся. – Твоя прежняя хозяйка так не считает. Она вышвырнула тебя за то, что ты соблазнила ее сына, разве не так? После того как застала тебя в кладовке. Ты лежала на спине, болтала в воздухе ногами, а ее мальчишка расположился у тебя между ляжек.

– Все было не так! – в отчаянии вскричала Салли. – Он сам напал на меня!

– Потому что ты соблазняла его. Бьюсь об заклад, ты думала, что он даст тебе денег за твои труды.

– Неправда!

– Впрочем, это не имеет значения, – оборвал ее Иббиттс. – Главное, не забывай об этом. У тебя не было рекомендации, и мы оба знаем, что ты сейчас оказывала бы услуги джентльменам в темных подворотнях, если бы я не взял тебя на работу. Тебе повезло со мной.

– Прошу вас, сэр! Я делала до этого все, о чем вы просили. Я отдам вам вашу долю из своей квартальной зарплаты. Но я не могу сделать то, что вы требуете сейчас. Не могу – и все. Это плохое дело.

Элеонора достаточно наслушалась. Она взялась за круглую ручку, и та легко повернулась в ее руке. Она толкнула дверь с такой силой, что та ударилась о стену и, спружинив, отлетела назад.

Ошалевшие от неожиданности Иббиттс и Салли повернулись к ней с открытыми ртами.

Идеальные, словно у классической статуи, черты лица Иббиттса быстро трансформировались в гневную маску.

Во взгляде Салли была паника. Она положила руку на горло и издала тихий звук, напоминающий писк.

Элеонора повернулась к Иббиттсу:

– Ваша низость и подлость не знают пределов! Соберите свои вещи и немедленно покиньте этот дом.

Иббиттс быстро оправился от неожиданности и насмешливо скривил свои красивые губы.

– Кто вы, черт возьми, такая, чтобы вмешиваться в мои дела?

Сейчас, похоже, был самый подходящий момент, чтобы напомнить ему о полномочиях, которые проистекали из ее фиктивной роли невесты Артура.

– Я будущая хозяйка этого дома, – холодно заявила она. – И я не потерплю вашего недостойного поведения.

– Будущая хозяйка, говорите? – Гаденькие огоньки засветились в глазах Иббиттса. Но вместо того чтобы начать словесную атаку, он ткнул пальцем в несчастную Салли: – Уйди отсюда, девчонка. Отправляйся в свою спальню. Мы продолжим с тобой разговор позже.

Салли побелела.

– Да, мистер Иббиттс, слушаюсь, сэр.

Она засеменила к двери, на пороге которой стояла, преграждая ей путь, Элеонора.

– Простите меня, мисс Лодж, – пролепетала она дрожащими губами. – Позвольте мне пройти.

Элеонора протянула ей носовой платочек и шагнула в сторону.

– Вытри слезы, Салли. Все будет в порядке.

Салли уже ничему не верила. Схватив платочек, она закрыла им лицо и бросилась вон из кухни.

Элеонора осталась наедине с Иббиттсом.

Он смерил ее взглядом сверху вниз с таким презрительным выражением, которому мог бы позавидовать самый надменный джентльмен из светского общества.

– Итак, мисс Лодж, я думаю, сейчас самое время, чтобы мы во всем разобрались. Мы оба знаем, что вы никогда не будете хозяйкой этого дома, разве не так?

У Элеоноры заныло под ложечкой, но на лице ее не отразилось никаких эмоций.

– Я не понимаю, что вы имеете в виду, Иббиттс.

– Тот факт, что его сиятельство представил вас благородной леди, меня не обманул. Вы всего лишь компаньонка. Вы в доме задержитесь ненадолго. Когда Сент-Меррик больше не будет в вас нуждаться, он освободится от вас так же, как и от любого другого слуги, услуги которого ему больше не требуются.

Мурашки побежали по коже Элеоноры. Она была права, когда предупреждала Артура, что обмануть слуг очень трудно. У нее оставалась единственная надежда – блеф.

– Вы, похоже, подслушиваете наши разговоры, Иббиттс, – ровным голосом произнесла она. – Очень скверная привычка, между прочим. И как часто бывает в подобных случаях, тот, кто подслушивает разговор, не предназначенный для других, воспринимает факты неверно.

– Вздор! У меня достаточно фактов, и вы это знаете. Сент-Меррик нанял вас в агентстве «Гудхью и Уиллис», разве не так? Я слышал, как он рассказывал миссис Ланкастер о своем плане. Он платит вам деньги за то, чтобы вы играли роль его невесты. И знаете, кем вас можно назвать, мисс Лодж? Актрисой!

– Довольно, Иббиттс! – оборвала его Элеонора.

– А мы все знаем, что такое актриса, правда? – Он с отвращением фыркнул. – Вы будете согревать постель его сиятельства до тех пор, пока не уйдете с этой должности.

Иббиттс знает обо всем, размышляла Элеонора. Это объясняет его презрение, которое она почувствовала в первый же день своего пребывания в этом доме. Но судя по тому, что он отослал Салли из комнаты, ей стало ясно, что он хранит это знание в секрете, дожидаясь момента, когда сможет его использовать с наибольшей выгодой для себя.

Элеонора поняла, что ей грозит беда. Артур рассвирепеет, узнав, что дворецкий осведомлен о его намерениях. Не исключено, что он решит изменить свой план, где она играет роль его невесты. А если так, то не пройдет и суток, как она снова будет вынуждена обратиться в агентство «Гудхью и Уиллис».

Ничего другого не оставалось, как действовать последовательно. Иббиттс – страшный человек. В любом случае он должен исчезнуть из этого дома.

– Вам дается полчаса, чтобы собрать вещи, – твердо повторила она.

– Я никуда не собираюсь уходить, – скрипучим голосом заявил Иббиттс. – И вы не будете впредь отдавать здесь приказы, если не желаете себе зла. Отныне вы будете плясать под мою дудку, мисс Лодж.

Элеонора ошеломленно уставилась на него:

– Да вы с ума сошли!

– Нисколько, мисс Лодж, просто я гораздо умнее, чем вы думаете. Если вы попытаетесь выставить меня за дверь, я найду способ сообщить его сиятельству, что я в курсе его дел. – Иббиттс гаденько хихикнул. – Более того, я скажу ему, что узнал об этом от вас, потому что вы любите болтать в постели.

– Вы становитесь на опасный путь, Иббиттс, – угрожающе проговорила она, – не поверит вам Сент-Меррик.

Улыбка Иббиттса сделалась еще более мерзкой.

– Когда я расскажу ему о голубенькой кружевной тесьме на вашей симпатичной белой ночной рубашке, уверен, он поверит каждому моему слову.

– Вы знаете, как выглядит моя рубашка, потому что заставили Салли ее описать.

– Да, но его сиятельство решит, что я видел вас в ней, вам ясно? И даже если он не попадется на эту удочку, вам придется отсюда уйти. Если он обнаружит, что его план перестал быть секретом, он откажется от него. А это означает, что вы ему перестанете быть нужны, мисс Лодж. Вы окажетесь на улице через десять минут после того, как он обо всем узнает.

– До чего же глупый вы человек, Иббиттс!

– Это вы глупы, мисс Лодж, если думаете, что можете так легко от меня отделаться. – Он хрипло засмеялся. – Но вам повезло – я намерен заключить с вами сделку. Держите язык за зубами о том, что слышали в этой комнате несколько минут назад, и я не скажу его сиятельству ни слова ни про вашу ночную рубашку, ни про его секреты.

– Неужели вы и вправду верите, что я поддамся на шантаж, Иббиттс?

– Да, мисс Лодж, вы сделаете то, что я сказал, как делают это Салли и Нед, и будете мне благодарны за это. – Он насмешливо хмыкнул. – Настолько благодарны, что станете платить мне комиссионные, как это делают остальные слуги.

Элеонора скрестила руки.

– И как велики ваши комиссионные?

– Салли и Нед отдают мне половину их квартальной платы.

– А что они за это имеют?

– Ну как же, они сохраняют за собой свое место. Вы согласитесь на мое предложение потому, что мы оба знаем, что вы потеряете гораздо больше, чем я.

– В самом деле?

– Да, глупая сучка! – Он скривил губы. – С таким лицом я всегда найду себе другую работу. А вот если тебя вышвырнут из этого дома, то ты вряд ли найдешь себе другое столь же приличное место. Придется тебе задирать юбки для пьяных джентльменов в подворотнях Ковент-Гардена, и это случится, когда еще и года не пройдет.

Элеонора не сочла нужным отвечать на это заявление. Повернувшись, она, вскинув подбородок, вышла в коридор.

Вслед ей прозвучал негромкий гаденький смешок.

Наверху лестницы, ведущей на кухню, она увидела Неда.

– Что случилось, мисс Лодж? Салли говорит, что нас собираются уволить.