Текст книги "Зимняя королева"

Глава 15

4 января

Розамунда лежала в постели на боку и через окно смотрела далеко вниз на реку. Королева приказала отвести ей личную спальню – роскошную, с прекрасными гобеленами на стенах, сдерживающими холод, с бархатными портьерами и шикарными мягчайшими шерстяными одеялами. Но она ничего этого не замечала. Розамунда думала только об Энтоне, как он нес ее в темном промерзшем лесу, крепко прижимая к себе, как целовал ее, свою любимую… Вспоминала слова, которые залечили ее былую рану. Он любит ее, в чем теперь она ни капельки не сомневалась. Он помчался за ней, потому что не может жить без нее, как и она не может жить без него. Ей стоило пережить страхи похищения, раз уж они вернули его к ней! Теперь, когда они вместе, им не страшно ничего.

Но она не видела его с тех пор, как они вернулись во дворец. И не было никакой записочки. А ей так хотелось знать, о чем он сейчас думал и что происходило в мире, за стенами ее спальни.

– Розамунда? Ты проснулась? – прошептала от дверей Анна Перси.

Розамунда перевернулась на другой бок и улыбнулась подруге:

– Конечно проснулась. Я уже не больная, чтобы спать до полудня.

– Даже если ты не больная, может, стоит притвориться. Заболей на королевской службе, и… можно получить прекрасные послабления! – поддразнила ее Анна, торопясь в спальню, которую Розамунда занимала с тех пор, как Энтон принес ее из леса. – Собственные апартаменты, подальше от болтовни Мэри Хауард. Питательное вино, тушеное мясо и жареная рыба. Даже меха! – Анна, хохоча, махнула рукой на блестящее соболье покрывало в ногах Розамунды. Та засмеялась и села, опираясь спиной на подушку.

– Все это хорошо, но я уже выздоровела, и очень не хочется сидеть здесь одной, когда приближается Двенадцатая ночь.

– Но у тебя есть книги, которые тебе прислала ее величество. И вот еще подарочки, меня просили передать. – Она поставила на стол Розамунды рядом со стопкой книг из библиотеки королевы корзиночку полную сладостей.

– Ее величество очень добра, – сказала Розамунда. – Но ко мне мало кого пускают.

– Лекари сказали, что тебе нужен покой по крайней мере еще на один день, чтобы твоя кровь согрелась окончательно. – Анна расправила бархатное покрывало и села на край постели. – Могу заверить, ты ничего интересного не пропустила. Сегодня особенно спокойно, раз уж королева опять охотится. Все себя чувствуют в полной безопасности, после того как ты схватила злодеев и сорвала их мерзкий замысел!

– А их всех уже поймали? – спросила Розамунда. – Я уверена, Ричард с Макинтошем не могли бы сами придумать такое.

– Секретарь Мелвилл утверждает, что ничего не знал, а королева Мария прислала письмо, извещая, как она потрясена и как сочувствует! Макинтош сейчас в Тауэре, и лорд Бергли ведет расследование. А тебя провозгласили героиней двора!

Розамунда вздрогнула, вспомнив Ричарда, как он, разъяренный, гнался за нею по снегу. Потом еще представила, как он тонет в полынье. Вспомнила жуткий страх, что сейчас замерзнет и уже никогда не согреется, никогда ничего не будет чувствовать. Но Энтон пришел за нею, спас ее и… с тех пор не появлялся… Значит, они все еще в ссоре?!

– Меня никак нельзя назвать героиней, – ответила она, глубже зарываясь в одеяло. – Я ничего не сделала, только убежала и залезла на дерево.

– Ты королеву спасла от похищения, – возразила Анна. – Я бы так испугалась, что ни за что не догадалась бы, что надо бежать.

– Сомневаюсь, что ты хоть чего-нибудь испугалась бы в своей жизни, Анна Перси. Такой храброй леди я еще никогда не видела.

– Есть разница между храбростью и бесстрашием.

– Никакой. Отважиться на шутовскую игру, а самой драться с лордом Лэнгли на глазах королевы и всех остальных – вот это бесстрашие. Не знаю другой леди, которая решилась бы на такое.

Анна засмеялась, но невесело:

– На глупость больше похоже. И ничего-то мне это не дало.

– Так ты с лордом Лэнгли… – осторожно заикнулась Розамунда.

Анна только тряхнула головой.

– Мы с ним глупые подневольные, не больше. Не то что ты со своим обожателем, смелым молодым шведом! С тех пор как он так отважно действовал, спасая тебя, все придворные дамы еще больше в него влюбились.

Это понятно, как же тут удержишься? Розамунда сама такая.

– А-а, поэтому он ко мне не заходит?!

– У него была встреча с королевой – наедине. Они что-то обсуждали, – сказала Анна. – Но тебе-то нечего бояться. Когда он не у ее величества, крутится где-то тут в коридоре, расспрашивая лекарей и слуг о твоем здоровье.

Огонек надежды вспыхнул в сердце Розамунды. Он здесь, рядом, она только его не видит.

– Тогда почему же он не навестит меня?

– К тебе еще никому не позволено заходить. Забыла? Успокойся, Розамунда! Я совершенно уверена, что он тебя не забыл. И ни на какую другую леди он даже не взглянет.

Розамунда не успела спросить о чем-то еще, как вошла ее служанка Джейн:

– Прошу меня простить, миледи, но у вас гость.

– А я думала, что ко мне нельзя посетителям, – ответила Розамунда.

– И кто же мне запретит?! – отозвался гость, распахивая дверь: высокий, седоволосый, голубоглазый, в дорожных плаще и сапогах. И он улыбался, хотя на бородатом лице были видны тревога и беспокойство.

– Папа! – вскрикнула Розамунда от радости. Как давно она никого не видела из своей семьи! Увидеть его здесь, сейчас было все равно что окунуться в волны теплого летнего солнца. Она стала выбираться из-под одеял, но он подбежал, удержал ее.

– Роза, дорогая, тебе еще нельзя напрягаться.

 Она обхватила его за шею, притянула к себе, чтобы можно было уткнуться лицом в его плечо. Потом закрыла глаза и вдыхала родной запах, запах дома.

– Папа, это ты?!

– Конечно я. – И он поцеловал ее в макушку. – Я выехал сразу же, как только посыльный от королевы прибыл в замок Рамси. Мама с ума сходит от беспокойства. Она добирается в экипаже, а я верхом, чтобы побыстрее.

– Я так скучала! – сказала Розамунда, отстраняясь от него, чтобы лучше рассмотреть. И тут заметила, как Анна пятится к двери. – Нет, нет, Анна, не уходи! Познакомься с моим папой. Папа, это мисс Анна Перси, моя лучшая подруга здесь, при дворе. Не знаю, что бы я делала без нее.

Он поклонился Анне, а она сделала реверанс.

– Вы племянница Милдред Перси, я думаю? Мы много слышали о вас.

– Да, правда, я ее племянница, милорд. Но надеюсь, что вы слышали не очень многое.

Отец Розамунды рассмеялся:

– Хорошо, но я очень благодарен вам за дружбу с моей дочерью, за то, что вы ухаживаете за ней, когда она нездорова.

– Она тоже моя лучшая подруга, – ответила Анна. – Я зайду к тебе после ужина, Розамунда. – И она вышла, оставив Розамунду с отцом. Она держалась за его руку, все еще не веря, что это не сон.

– Не о чем беспокоиться, папа. Я выздоровела. И королева очень обо мне заботится.

Он покачал головой:

– Мы-то с матерью думали, что здесь, при дворе, ты будешь в большей безопасности. Какие же мы глупые!

– Не такие, какой я была. Вы были совершенно правы относительно Ричарда, – призналась Розамунда.

– Нет, но мы и подумать не могли, что он человек без чести! Сын наших соседей – и в заговоре против нашей королевы! – огорченно вздохнул он.

– Знаешь, это и не был хорошо продуманный заговор. Но вы и раньше не считали его человеком чести.

– Мы слышали кое-что о его долгах, о его дурном поведении, которое было бы неприемлемым для твоего мужа. Но даже если этого и не принимать во внимание, вы – совсем разные! Мы знали, что с ним ты не будешь счастлива, как были мы с твоей матерью все эти годы. Но мы и представить себе не могли измены!

– Я тоже не могу, – ответила Розамунда. – Хотя должна признаться тебе, папа, что я еще до этих ужасных событий поняла: Ричард – совсем не для меня. Вы с мамой были правы, отправив меня сюда ко двору.

– Вот как, доченька?! А мы пожалели об этом сразу же, как только ты уехала. В доме так пусто без тебя.

– Правда, я тоже предпочитаю тишину дома, папа, – улыбнулась она. – Но я здесь так многое узнала.

– И возможно, даже присмотрела кого-нибудь вместо Ричарда Саттона?

Она подозрительно взглянула на него: узнал он уже что-то? Хотя она сама ломала голову, как бы ей рассказать об Энтоне.

– Тебе кто-то рассказал, папа?

– Я встретил старого друга, лорда Ледсена, когда приехал. Он мне сказал, что весь двор гудит от романтической истории, как молодой симпатичный швед помчался на коньках спасать тебя.

Розамунда почувствовала, как загорелись ее щеки, но ринулась вперед:

– Это правда, Энтон спас меня. Без него я замерзла бы до смерти или была бы обесчещена Ричардом.

Отец сжал губы, что означало сильный гнев. На угрозу Ричарда или на ее чувства к Энтону?

– Выходит, мы многим ему обязаны.

– Выходит. Но я должна тебе сказать, папа, что и до этого испытывала к нему самые теплые чувства.

Она надеялась, что и он к ней. Совсем недавно ее сердце мучили сомнения. И сейчас мучают?

– Ледсен сказал, что у него при дворе прекрасная репутация. Но он же швед, Роза! Он же увезет тебя, увезет далеко, в грубую холодную страну, где не будет того комфорта, к которому ты привыкла, – строго заметил отец.

– Может, не увезет! – И Розамунда принялась торопливо рассказывать о связи Энтона с Англией, о его поместье и надеждах. – И еще, папа, я люблю его. Ты был прав, когда сказал, что когда-нибудь я встречу своего мужчину и тогда сразу узнаю его. Как вы с мамой узнали друг друга.

– Но я никуда не увозил твою маму от того, что ей было привычно, – ответил отец нежно, но непреклонно. – Думаю, пока у него нет этого английского поместья.

– Нет, – согласилась Розамунда. Да и не была она уверена до конца, что он захочет взять ее в жены. – Но я уверена, что теперь королева…

– Успокойся, моя дорогая. – Он поцеловал ее в щеку и уложил на подушки. – Боюсь, я утомил тебя, а обещал лекарям королевы не делать этого. Тебе надо поспать. Я подумаю о том, о чем ты мне рассказала.

Розамунда хорошо знала, что спорить с отцом – дело бесполезное и до добра не доведет. Ему надо дать время, чтобы подумать, а ей надо ждать.

– Я так рада видеть тебя, папа. Я очень по вас скучала.

– Мы тоже по тебе скучали.

Она кивнула и смотрела, как отец уходит. А чуть позже вернулась Анна. Подружка опустилась у постели на колени и зашептала:

– Ты рассказала отцу об Энтоне? А он что?! Розамунда нахмурилась, ударила подушку кулаком:

– Сказал, что подумает о том, что я сказала.

– Подумает? А это хорошо или плохо?

– Я откуда знаю!

Энтон ходил по коридору перед кабинетом королевы, прислушиваясь, в надежде услышать из-за двери хоть слово, хоть какой-то звук. Но там было тихо. Но он знал, что за дверью решается его будущее. Он от нетерпения растрепал пальцами волосы, сдерживаясь от того, чтобы не выругаться. Он пытался увидеть Розамунду, но ее охраняли по королевскому приказу, пока она не выздоровеет. Подарки лекарям позволили ему знать, что она выздоравливает, но о ее чувствах к нему они ничего сказать не могли. Забыла ли она, как он ее обидел? Любит ли она его? Сказала, что любит, когда он нашел ее в лесу, но тогда это могло быть от эмоционального потрясения.

И что они будут делать, если королева отвергнет его прошение? Осмелится ли он просить Розамунду уехать с ним в Швецию, оставив все, к чему она привыкла? Найдет ли он в себе силы, чтобы оставить ее еще раз, уже навсегда?

Дверь распахнулась, и, хромая, опираясь на свою трость, вышел лорд Бергли.

– Теперь вы можете войти, мистер Густавсен.

Энтон внимательно посмотрел на морщинистое лицо лорда, но ничего не прочел там о своем будущем. Он пригладил волосы и вошел в кабинет; в нем не было королевских фрейлин с их постоянными разговорами и хохотом. Только королева Елизавета сидела за своим столом и что-то сосредоточенно писала на листе пергамента. Энтон преклонил колено и ждал, когда она заговорит. Наконец гусиное перо перестало скрипеть, послышалось легкое шуршание, когда королева поставила локти на стол и ее рукава опустились вниз.

– Встаньте, мистер Густавсен, – улыбнулась она. – Да, да, вы выглядите так, будто вас сейчас поведут в Тауэр! Отчего такая хмурость?

Энтон натянуто улыбнулся. Смех королевы был заразительным.

– Любой будет волноваться, если его так срочно вызывают, ваше величество.

– Но вы же не любой, мистер Густавсен! Вы у нас – герой! Все мои придворные только и говорят, что о вашей отважной погоне посреди ночи, чтобы спасти леди Розамунду и схватить мерзавцев, которые сговорились против меня.

– На моем месте так сделал бы каждый, ваше величество.

– Каждый?! Что-то сомневаюсь. Многие клянутся в верности до смерти, но мало кто подтверждает своими поступками такие поэтичные слова. – Королева Елизавета задумчиво посмотрела на него. – Я в долгу у вас. Что вы хотите? Деньги? Драгоценности?

Энтон остолбенел. Она предлагает награду?! А не может ли она вместо денег и драгоценностей отпустить от себя одну из своих фрейлин? Или королевская щедрость не заходит дальше денег?

Пока он раздумывал, она лукаво улыбнулась, похлопывая по щеке своим длинным тонким пальцем.

– Не-ет! Я знаю, чего вы желаете искренне. Я прочла ваше прошение о поместье Брайони. – Она жестом показала на пергамент, лежащий на столе. – Я также прочитала письма Сесилии Саттон.

– Ваше величество приняли решение? – бесстрастно спросил он.

– В таких делах я не тороплюсь. Поспешность часто заставляет сожалеть о содеянном, в чем часто убеждались мои отец и сестра… Значит, вы предпочли бы это поместье как вашу награду?

– Естественно, ваше величество.

– Хм, естественно! – эхом отозвалась королева. – Но я чувствую, вы не в меньшей степени желаете и другого приза, мистер Густавсен.

Энтон боялся шевельнуться.

– Ваше величество уже были очень великодушной!

– Да, я великодушна. Однако от моего внимания не ускользнуло, что вы очень торопились спасти нашу юную леди Розамунду.

Глаза у Энтона сузились, когда он старался выдержать взгляд королевы.

– Не смею отрицать, что она прелестна, ваше величество.

– Я страшно не люблю, когда мои леди оставляют меня, – ответила она, снова берясь за перо, как бы разрешая ему удалиться. – Мне надо еще подумать на этот счет, мистер Густавсен. Можете идти теперь.

Он поклонился, сдерживая себя от возражения, как чуть раньше в коридоре сдерживался от брани. Пререкания с королевой ни к чему хорошему не приведут в таком рискованном изысканном танце. Он сделал самую высокую ставку в своей жизни: на любовь Розамунды.

Он должен очень тщательно выверить свой ход, иначе, как и в танце вольта, которому его учила Розамунда, он потерпит крах.

Глава 16

Двенадцатая ночь, 5 января

– Вы уверена, что хочешь пойти? – спросила Анна, застегивая жемчужное ожерелье на шее Розамунды. – Ты еще такая бледная.

Розамунда расправила юбку своего белого атласного платья, отороченного мехом песца и украшенного цветами, вышитыми серебряной нитью. Ее лучшее платье, которое она берегла для Двенадцатой ночи.

– Анна, как же я могу пропустить Двенадцатую ночь! И потом, я больше ни минуты не могу оставаться в постели…

Пока она болела, у нее было время подумать. И она думала об Энтоне, о том, что не видела его с того самого ужасного для них дня. Думала о своем будущем и что с ней будет, если она потеряет Энтона навсегда. Сможет ли она забыть все, чему он ее научил? Все, что у них было? Ей думалось, что именно сегодня, в эту Двенадцатую ночь, все должно решиться. Но будет ли то, что произойдет сегодня, желанным началом или – шагом во мрак неопределенности?

Она пощипала себе щеки, чтобы они не были такими бледными. Выглядеть ей сегодня надо абсолютно здоровой!

– Как я?! – спросила она.

– Мило! Как всегда! И даже великолепно! – ответила Анна. – А я как?

– Естественно, красавица! – улыбнулась Розамунда, восхищаясь алым, отороченным собольим мехом, бархатным платьем подруги. – Мэри Хауард в обморок упадет от зависти, когда нас увидит! А лорд Лэнгли влюбится в тебя еще сильней!

– Фу! – хмыкнула Анна. – Не влюблен он в меня вовсе! А если и влюблен, то я его не люблю. Я приглядела мужчину роскошнее здесь, при дворе.

Роскошнее, чем молодой красивый богатый граф, который, очевидно же, без ума от нее?! Розамунде не очень-то поверилось, но препираться с подругой ей не хотелось. Иногда все бывает не таким, как тебе кажется.

– Пора спускаться. И пусть нам все завидуют!

Анна засмеялась, и они, взявшись за руки, побежали вниз по лестнице и дальше по коридору к Грейтхоллу. Придворные и гости в роскошных одеждах, сверкающих переливающимися драгоценностями, кружились по залу в беспечном бесконечном хороводе.

Когда Розамунда вошла, все потянулись к ней, охая и ахая по поводу ее приключения. Но среди них не было Энтона, и отца ее не было, которого она не видела с утра, когда они вместе позавтракали. Розамунда улыбалась и болтала, но из-за того, что их не было, и общей неопределенности она нервничала и чувствовала себя несчастной. Ей больше нравилось, когда она знала цель, что будет дальше и как ей себя вести. «Не гожусь я для дворцовой жизни», – огорченно думала она.

С галереи пропели трубы, и в дверях появилась королева – ослепительная, в черном бархатном платье, расшитом золотом, ее рыжие волосы обвивал веночек из золотых цветов. По правую руку шел глава шведской депутации мистер Вернерсен. Завершал процессию Энтон! У Розамунды перехватило дыхание от одного только взгляда на него, таким он был красивым в своем модном светло-коричневом камзоле и… со своей серьгой-топазом в ухе! После всего, что с ними случилось, он выглядел ничуть не хуже, чем раньше. И даже бодрее и веселее, светясь молодостью и жизнерадостностью. Королева поднялась на свое возвышение со шведской депутацией, ее золотой шлейф шуршал за ее спиной.

К Розамунде подошел отец, взял ее за руку, и они вместе наблюдали за королевой.

– Ты сегодня замечательно выглядишь, доченька, – сказал он улыбаясь. – Прямо как твоя мама, когда была на приемах при дворе!

– Ты тоже замечательно выглядишь, папа, – ответила она, оценивая взглядом его одеяние из фиолетового бархата и черного атласа. – Я давно не видела, чтобы ты так красиво одевался.

Он засмеялся:

– В доме нет нужды наряжаться. Будем надеяться, что скоро мы вернемся домой, будем сидеть у собственного огня. А для этого я уже стар.

Королева подняла руку, и в зале установилась тишина.

– Милости прошу на празднование Двенадцатой ночи! За стенами зала холодно, а у нас тут тепло, прекрасная еда и лучшие из друзей.

По залу прокатились аплодисменты, а когда они стихли, королева продолжила.

– Кто-то из друзей останется с нами, – сказала она, улыбнувшись Лестеру, которому не надо будет после праздника уезжать в Эдинбург. – Но мы должны сказать наше сердечное «в добрый путь» другим. Мистер Вернерсен и его шведская свита вернутся к королю Эрику, неся ему нашу вечную дружбу. И мистер фон Зветкович возвращается в Вену. Боюсь, наш двор скоро опустеет.

Розамунда в ярости взглянула на Энтона, который стоял за плечом королевы. Шведы отбывали так скоро?! И у них совсем не останется времени, чтобы осуществить свои планы! Очень мало времени, чтобы она убедила своего отца в том, в чем она последнее время была уверена: она готова сделать все ради своей любви!

– Один из новых наших друзей, – продолжила королева, – останется с нами. Во всяком случае, мы на это надеемся. В благодарность за то, что он сделал, чтобы спасти нас от мерзкой козни, отвратительной интриги, и в память долгой службы его деда моему отцу я жалую мистеру Энтону Густавсену право владения поместьем Брайони, с титулом баронета.

Она полуобернулась, протягивая руку к Энтону:

– Прошу вас, сэр Энтон.

Он встал на колени, и она положила свою, всю в драгоценностях, руку на его черноволосую голову.

– Ваше величество! – воскликнул он. – Примите мою глубочайшую благодарность!

– Вы заслужили это, сэр Энтон. Ваша семья долго служила моей и сейчас продолжает служить, поскольку миссис Сесилия отправляется с нашим поручением в Эдинбург, с нашими поздравлениями моей кузине. Надеюсь, я смогу положиться на вас и будущем!

– Я ваш слуга, ваше величество.

Розамунда от внезапной радости чуть громко не рассмеялась, захлопнув себе ладошкой рот. Энтон получил свое поместье и титул! И положение в Англии! Но что все это значило для нее? Для них?!

– Нам кажется, что вы нам кое-что должны, не так ли? – улыбнулась королева, показывая Энтону, чтобы он встал с колен. – Не было ли у нас пари, касающегося танцев?

Энтон тоже улыбнулся:

– Вы, как всегда, правы, ваше величество!

– Тогда мы должны определить победителя. Леди Розамунда Рамси, выйдите к нам!

Толпа расступилась, позволяя Розамунде пройти. У нее перехватило дыхание. Она шла медленно, осторожно к пьедесталу королевы, присев в глубоком реверансе.

– Ваше величество?!

– Леди Розамунда, вы достаточно оправились, чтобы станцевать для нас?!

– Надеюсь, что да, ваше величество, благодаря вашим замечательным докторам.

– И вы полагаете, ваш ученик готов к экзамену?

Розамунда осмелилась украдкой взглянуть на Энтона.

– Мы можем только надеяться, ваше величество.

– Играть вольта! – приказала королева музыкантам.

Энтон подошел к Розамунде, взял ее руку, низко поклонился и поцеловал.

– Вы хорошо выглядите, миледи, – пробормотал он.

– Я и чувствую себя хорошо, – ответила она. – Теперь хорошо!

– Мы сможем произвести на королеву впечатление нашим танцем или слишком часто отвлекались от наших уроков?!

– А вам надо произвести на нее впечатление? – поддразнила Розамунда. – Вам еще не хватило призов?

– Еще одного, думаю. – Он повел ее в центр зала.

Розамунда крепко держалась за руку Энтона, когда они становились в первое па танца, смеясь, будто она была спокойной и счастливой, хотя внутри все дрожало от страха. Ей очень хотелось, чтобы у них все получилось хорошо перед ее отцом и королевой, чтобы показать, что они с Энтоном могут быть одним целым!

Заиграла музыка, прекрасная мелодия, но быстрее, чем они привыкли. Розамунда сжала его руку, и они начали танец: правой, левой, правой, левой и прыжок. К ее радости, каденция получилась безукоризненной! А потом они танцевали фантастически, как в волшебном сне, чувствуя друг друга и не ощущая окружения.

Толпа бурно восторгалась. Энтон в очередном па поднял ее высоко, затем опустил и крутанул – раз, другой, и она засмеялась от охватившего ее восторга. Энтон крутанул ее последний раз, и она снова засмеялась от восторга. Их танец был великолепен, блестящий каждым своим па.

– Я сделал все как надо, госпожа учительница?! – прошептал он.

– Вы замечательный ученик! – ответила она.

Они смотрели друг на друга, им казалось, что они остались одни, только вдвоем в этом мире! Все опасения, тревоги растаяли!

Но они были не одни. Королева Елизавета зааплодировала, подзывая их снова к себе.

– Очень хорошо, сэр Энтон. Думаю, вам теперь придется признать, что танцевать могут все.

– Да, ваше величество. Если уж я смог, то сможет каждый… При хорошем учителе.

– Тогда вы должны вознаградить леди Розамунду, – засмеялась королева. – Не таким ли было условие нашего пари?!

– Я дам леди Розамунде все, что в моей власти! – выдохнул он.

– Да-а? Тогда у нас есть предложение, в котором нам понадобится помощь замечательного отца леди! – улыбнулась, как показалось Розамунде, лукаво королева. – Женитесь на леди Розамунде и сделайте ее хозяйкой вашего нового поместья… Вы довольны?!

Розамунда сдавила пальцы Энтона. Это не могло быть реальностью! Ей только что дали все, о чем она мечтала, на что так пылко надеялась.

Розамунда посмотрела на отца, он улыбался ей. Она повернулась к Энтону и увидела, как светятся радостью его черные глаза.

– Я счастлив безмерно, ваше величество, – ответил он.

– А вы, леди Розамунда? – спросила так же лукаво, подумалось Розамунде, королева. – Принимаете ли вы это как приз за выигранное пари!

– Принимаю, ваше величество, – прошептала она, уверенная, что все это происходит во сне. – От всего сердца!

– Ах! Как же я не люблю терять общество моих леди! Но свадьба – это хороший повод для праздника. Всем танцевать! Мистер Вернерсен, будьте моим партнером. – Королева протянула руку к склонившемуся в поклоне шведу. – Не каждый день нас ожидает бракосочетание!

Розамунда с Энтоном присоединились к танцующим. Они кружились и прыгали, пока не оказались близко к выходу и не выскользнули за двери. Укрытые в тени, они наконец-то остались одни!

– Это все правда?! – шептала она, держа его крепко-крепко за руки, потому что боялась, что он исчезнет. Только не сейчас, когда они так близко от исполнения их мечты. – Мы можем пожениться и жить в своем доме в Англии?!

– Кажется, все так, – смеясь, ответил он. – Но ты пойдешь за меня замуж после всего, через что мы прошли? После моего дурацкого поведения, когда я позволил тебе уйти? Будешь ли ты довольна жизнью, как леди Густавсен, вдали от блеска придворной жизни?

– Я буду самой счастливой женщиной на всей земле! – воскликнула Розамунда. – Мне нужна только твоя любовь, Энтон!

– Я люблю тебя, моя дорогая! Навсегда! – Он снял свое золотое с рубином кольцо и надел на ее палец. – Хотя ты еще не научилась кататься на коньках, но я уверен, что оно принадлежит тебе, и только тебе!

Розамунда положила ладонь на его прекрасный камзол, любуясь своим новым кольцом.

– А твое сердце? – поддразнила она.

– Оно принадлежит тебе! С первого мгновения, как я увидел тебя, оно сразу принадлежало тебе. – Он смотрел на нее сверху вниз, лицо его было серьезным и торжественным, как никогда.

– А мое принадлежит тебе! Навсегда.

Под музыку Двенадцатой ночи и под обещания наступившего Нового года они целовались, крепко обняв друг друга и зная, что это действительно навсегда!