Текст книги "Ночь с братом мужа"

Часть 34. Мира

Мы ехали куда-то, а я сидела, ни жива-ни мертва. Но обращаться к Никите, расспрашивать его о чем-либо не торопилась. Физически чувствовала злость, исходящую от Ника, и боялась так, что у меня зуб на зуб не попадал. Не только за себя, в первую очередь – за ребенка.

Что Никита мог нам сделать? Мне оставалось лишь гадать, при этом каждое новое предположение было хуже предыдущего. Я напрочь не понимала, чего именно ожидать от этого незнакомца, который назывался моим мужем.

– Выходи, но без глупостей. Бежать здесь особо некуда, – мрачно проговорил Никита, когда машина остановилась на окраине города.

– Куда ты меня привез? – прошептала, хватаясь за ручку дверцы, словно она была спасательным кругом.

– Идем и узнаешь.

Он вышел из машины, неспешно обошел ее. У меня же имелось несколько мгновений на то, чтобы принять решение. Запереться в салоне и ждать помощи? Это было бы глупым. Через сколько придет спасение и придет ли вообще, я не знала. За это же время Никита мог разбить окно, и тогда его ярость стала бы неконтролируемой.

Значит, выход у меня был лишь один – тянуть время настолько, насколько это вообще возможно. И надеяться, что Саша сумеет меня найти.

– Идем, – повторил Никита, открывая дверцу и протягивая мне руку.

Я проигнорировала его жест и, покинув салон автомобиля, оказалась на улице. Воздух показался мне ледяным. Тело стал сотрясать озноб, с которым я безуспешно боролась.

Ник подхватил меня под локоть, на этот раз сжав его с такой силой, что я охнула, и повел в сторону двухэтажного кирпичного дома. В нескольких его окнах горел тусклый свет, рядом с обоими подъездами были припаркованы несколько видавших виды машин. Бентли, на котором меня сюда привез Никита, выглядел среди всей этой разрухи настолько выбивающимся из общей картины, что казался комичным.

– Заходи.

Когда мы поднялись по лестнице на второй этаж, Ник впихнул меня в крохотную прихожую, зажег свет, запер дверь ключом и начал разуваться. Я всхлипнула, оглядываясь. Плохо обставленная квартира внушала еще больший страх.

– Что это за жилье? – спросила у Никиты, когда он повел меня в единственную комнату.

– Снял. Сейчас я не могу позволить себе все то, чего ты ждешь.

Ник закрыл за нами дверь, прислонился к ней спиной и сложил руки на груди. Я почувствовала себя запертой в клетке со зверем, который в любой момент мог наброситься и сожрать.

– У тебя же были дом и квартира, – продолжила дрожащим голосом, чтобы выторговать себе больше времени.

В этот момент мне хотелось верить лишь в одно, что Саша уже неподалеку… что он обязательно нас спасет. Если нет – моя жизнь не будет стоить и ломаного гроша, потому что я видела – передо мной стоит безумец.

– Были, да. Но их пришлось продать.

– Ты кому-то задолжал?

Я задала этот вопрос скорее машинально, чем успев обдумать, о чем спрашиваю, но на Никиту произнесенные слова произвели странное впечатление.

Сначала на его лице появился страх, после – еще большая ненависть. Он буквально подлетел ко мне и, схватив за плечи, ощутимо встряхнул.

– Это не твое дело… Мира. Я сам решу наши с тобой проблемы. Мы переночуем здесь, а на рассвете уедем.

– Куда?

– Это неважно. Важно, что я тебя увезу.

Он посмотрел на мои приоткрытые губы, с которых срывалось надсадное дыхание. Во взгляде Ника загорелось пламя, увидев которое, я отшатнулась.

На память сразу пришла Лика и то, что рассказал мне Саша. Никиту возбуждал страх, а я сейчас в его глазах была жертвой? Он собирался изнасиловать и меня?

– Иди в ванную, прими душ. Не хочу, чтобы от тебя пахло моим братом, – поморщился Ник.

Я застыла каменным изваянием. Пока Никита считает, что я ношу его ребенка, у нас с малышом есть хоть какой-то шанс на спасение.

– Мне не во что переодеться, – тихо откликнулась в ответ, делая вид, что осматриваюсь в поисках одежды. На деле же, отмечая про себя, где и какая вещь стоит из тех, которыми можно нанести удар посильнее.

– И не нужно переодеваться. В ванной есть полотенце, завернешься в него и выйдешь. Запираться я не разрешаю, если пойму, что ты это сделала – высажу дверь. Она хлипкая, много сил не понадобится.

Я до боли прикусила нижнюю губу. Мне нужна была трезвость, а никак не та застилающая все мысли пелена ужаса, что растекалась по венам.

– Хорошо, – приглушенно ответила Нику и быстрым шагом направилась на поиски ванной комнаты.

В ней был такой запах сырости и чего-то противного, что меня затошнило. Я включила воду, сама же села на бортик ванны, потому что ноги меня не держали. Итак, надо было хорошенько подумать над тем, что мне делать и как действовать дальше, но туман в голове был таким плотным, что здравые мысли испарились.

Сколько смогу пробыть здесь прежде чем Никита решит, что я излишне задержалась? Минут десять-пятнадцать… Что будет потом? Он набросится на меня и изнасилует? От картинок, замелькавших перед глазами, тошнота стала совсем уж невыносимой.

Вскочив с бортика, я начала копаться в покосившемся шкафчике. Использованная бритва, бутылочка с остатками шампуня. Дезодорант!

Я вцепилась в баллончик с такой силой, что пальцы засаднило. Встряхнула его, с облегчением обнаружив, что он наполовину полон. Наверно, глупо было надеяться на то, что я смогу причинить Нику такой вред, что хватит времени забрать у него ключи, открыть дверь и выбежать из квартиры, но другого выхода у меня не имелось.

Отставив находку, я быстро стащила с себя одежду, оставшись в одном белье. Замоталась в полотенце, справедливо решив, что самым правильным будет поначалу отвлечь внимание Никиты, ну, или притупить его бдительность.

Быстро сложив вещи, я оставила их на стиральной машинке, после чего снова взяла дезодорант и принялась ждать. Тянула время, как могла, а сама молилась, чтобы только Саша не бросил меня в беде. Чтобы смог найти.

– Мир… Мира! Хватит плескаться, выходи, – раздался голос Никиты в тот момент, когда я заподозрила, что он позволит мне быть в ванной сколько угодно.

– Сейчас! – откликнулась мгновенно, и мой голос показался мне жалобным писком. – Пара минут, я уже заканчиваю.

Ник промолчал. Я завела руку с баллончиком за спину, каждое мгновение ожидая, что Никита войдет в ванную и у меня больше не останется выбора.

– Но не больше, – наконец раздалось из-за двери, и я выдохнула.

Две минуты – вот и все, что мне осталось до того момента, когда станет понятно, чем кончится для меня этот день.

Странно, но страх отступил. Наверно, рассудок осознавал – чувство ужаса может лишь помешать, не давая действовать быстро и уверенно.

Сделав пару глубоких вдохов, я закрыла воду и, досчитав до пяти, вышла из ванной. Никита стоял в метре от меня и ждал… Сердце снова отчаянно заколотилось. В заведенной назад руке, сжимающей баллончик, угнездилась тупая боль.

– Ты вымылась? – требовательно спросил Ник, делая шаг и перекрывая разделяющее нас расстояние.

– Да, – соврала ему едва слышно, а после тонко вскрикнула, когда Никита прижал меня собой к двери и накинулся, жадно целуя в шею.

Меня опять обуяла дрожь. Тело забило в ознобе, а страх накатил удушливой волной. Я не хотела, чтобы меня касался кто бы то ни было, кроме Саши! Особенно – Ник.

– Наш ребенок, – всхлипнула я, чувствуя, как Никита сжимает меня руками, нимало не заботясь о том, не причиняет ли мне боль.

– Плевать на него, – прорычал он. – Скинешь – сделаем нового.

И в этот момент я решилась. Кое-как выпростала руку, направила баллончик в лицо Нику и с силой нажала.

– Ах, ты тваааарь! – взревел он, отступая.

Я метнулась к двери, заколотила в ту со всей силы. С губ срывались крики о помощи, но они тонули в ватной тишине, заполонившей все кругом. Мне казалось, что меня никто не слышит… что я кричу и кричу, но изо рта не вырывается ни звука.

– Тварь! – снова взвыл позади Никита, хватая меня за волосы и отбрасывая вглубь квартиры.

Полотенце слетело, оставив меня почти обнаженной. Я упала и ударилась о пол бедром… Но когда услышала, как с той стороны кто-то колотит в дверь, вскочила на ноги и закричала:

– Саша! Мы здесь!

Часть 35. Александр

Это были связи из разряда тех, к которым станешь прибегать только в самом крайнем случае. Из разряда тех, воспользоваться которыми можно лишь однажды.

И это был именно такой случай. За короткое время Мира успела стать для меня всем – и я пошел бы на что угодно, лишь бы не допустить, чтобы с ней что-то случилось.

– Нежданный звонок, – откликнулся в динамике телефона человек, чей номер я набрал, не медля ни секунды.

– И, как ты понимаешь, дело срочное, – быстро проговорил я.

– Говори.

– Нужно отследить передвижение машины, номер я тебе продиктую. И если удастся – то определить местоположение человека по сигналу сотовой сети.

Из динамика какое-то время не доносилось ничего, кроме едва слышимого дыхания. Наконец человек сказал:

– Я тебе должен, Алекс, так что помогу. Но сам понимаешь – часто так развлекаться не получится.

– И не надо, – нетерпеливо оборвал его я. – Как бы громогласно это ни звучало, но это действительно вопрос жизни и смерти. Счет на минуты, если не секунды!

– Ладно, кидай все данные, – отозвался голос и оборвал связь.

Ждать ответной смс пришлось не слишком долго, но прошедшие минуты показались бесконечной пыткой. Когда сообщение наконец пришло, я тут же сорвался с места, едва взглянув на адрес.

Осознание пришло лишь по пути – он увез ее на самую окраину города. Туда, где никто не услышит криков, а точнее – не захочет слышать. Туда, где человека никогда не найти под грудами мусора.

Ледяной озноб сковывал поясницу, но я не отрываясь смотрел лишь в одну точку – на дорогу перед собой и старался ни о чем не думать. Знал, что если опоздаю – никогда не прощу себе этого.

Также, как не простил того, что случилось с Ликой. Но если тогда, много лет назад, я еще наивно верил, что могу обрести брата, то теперь четко понимал – никакого брата у меня нет. Есть неконтролируемый монстр – и он опасен. И нежелание заставлять Миру чувствовать себя под присмотром охраны, как под конвоем, сейчас могло стоить мне всего. Всего, что за последнее время стало для меня столь важно. Столь жизненно необходимо!

Подъехав по адресу, я быстро выскочил из машины и ринулся к двухэтажному дому, на бегу пытаясь сообразить, как найти нужную квартиру. Впрочем, плевать – я намерен был ломиться во все двери и крушить стены, если понадобится, но найти Миру – во что бы то ни стало.

К счастью, долго гадать, где она, не пришлось. На втором этаже послышался шум – кто-то отчаянно барабанил в дверь и в последующих криках я со смешанным чувством облегчения и ужаса узнал голос Миры.

Конечно, рассчитывать, что мне гостеприимно распахнут двери, не приходилось. Да я и не собирался ждать приглашения. Действовал быстро, практически на звериных инстинктах – быстро оценив хлипкую деревянную преграду, с разбегу ударил в нее ногой. Раз, другой, третий. Стараясь при этом не представлять, что увижу за ней. Не думать, что он успел сделать с Мирой.

Наконец проклятая дверь, жалобно взвизгнув, отлетела в сторону. Зрелище, которое мне предстало, заставило меня похолодеть.

Казалось, кошмар повторяется – обнаженная девушка с искаженным отчаянием лицом. Усилием воли я отогнал от себя жуткие воспоминания, сосредоточившись на том, что творилось в настоящем. На том, что я еще мог предотвратить.

Мой неожиданный взлом дал мне некоторое преимущество. Всего несколько секунд, в течение которых Ник с ненавистью и непониманием на меня смотрел. Но этого хватило, чтобы кинуться на него, не позволив подобраться к Мире.

– Мира, беги! – крикнул я ей, впечатывая брата своим телом в стену. Молниеносно достав из кармана ключи, кинул их себе за спину, скомандовав:

– Беги в машину, закройся там и вызови полицию!

– Я без тебя не уйду! – выкрикнула она в ответ.

И в этот самый момент я заметил, что Ник пытается что-то выудить из-за спины. Сомневаться не приходилось – это оружие. Тратить время на то, чтобы рассмотреть, какое именно, я не стал. Быстро развернувшись, вытолкал Миру силой из квартиры, повторив еще раз:

– Беги!

И успел вовремя обернуться, чтобы уклониться от удара ножа, целившегося мне в живот.

К моему счастью, Ник никогда не был ни силен, ни ловок в драках. Ему это просто не требовалось. В отличие от меня, вынужденного все, что имел, выбивать потом и кровью.

В глазах Ника светилось безумие, когда он снова бросился на меня. Ударом ноги на опережение мне удалось выбить у него нож, а когда он попытался выскочить наружу, видимо, намереваясь догнать Миру, я с нечеловеческой силой метнулся ему наперерез и опрокинул его на пол.

Весь ужас, что пережил за этот вечер, выродился теперь в холодную ярость. Припечатав брата ногой к старому, потертому линолеуму, я прохрипел:

– Тебе конец.

– Что, убьешь меня? Родного брата? – оскалился он.

– Нет, – усмехнулся угрожающе в ответ. – Но сделаю так, что ты сам захочешь умереть.

Мы сверлили друг друга глазами. Склонившись к нему, я задал вопрос, ответа на который искал всю свою жизнь:

– Чего тебе, урод, постоянно не хватало?! У тебя же было все, что ты хотел!

Он рассмеялся – резко, неприятно, и звук этот походил больше на карканье.

– Все, кроме свободы!

Он безвольно откинул голову назад, потом снова приподнял и взглянул на меня с такой злобой, какой я еще не видел:

– Ты думаешь, у тебя не было родителей, Алекс? Зато у тебя было детство!

– Детство? – искривил я губы в презрительной усмешке. – Это был ад!

– Да что ты знаешь об этом?! – буквально выплюнул Ник в ответ. – Папаша мне жизни не давал! С рождения воспитывал во мне будущего наследника!

– Как бы он с тобой ни обращался, ты не имел права насиловать всех этих женщин! – прохрипел я.

– Идиот! Ты ничего не понимаешь! С ними я чувствовал себя сильным! Я был хозяином положения!

– Ты был и остаешься всего лишь мразью, – констатировал я с отвращением.

Он снова неприятно рассмеялся и дернулся, пытаясь скинуть мою ногу со своей груди. Но я вновь приложил его о пол и на этот раз он потерял сознание.

Несмотря на все, что было, я вдруг понял, что не хочу ничего из того, что желал прежде. Ни мести, ни кары. Хочу лишь прижать к себе Миру и убедиться, что это жалкое существо, что валялось передо мной, не сотворило ничего непоправимого.

Кинув взгляд по сторонам, я наткнулся взглядом на веревки – Ник явно подготовился к этому похищению. Недолго думая, привязал его безвольное тело к батарее и, проверив дыхание и пульс, не оглядываясь, побежал прочь. Туда, где меня ждала Мира.

Она выскочила из машины, едва меня увидев. Бросилась навстречу, кажется, совершенно забыв о том, что обнажена. Стянув с себя куртку, я  бережно укутал ее, взяв на руки, как ребенка, и хотел было посадить обратно в автомобиль, но Мира протестующе замотала головой, цепляясь за меня с отчаянными всхлипами.

– Саша, я так испугалась!

– Знаю. Но все хорошо, – прошептал успокаивающе. – Уже все хорошо. Он ничего не успел тебе сделать?

Она лишь снова помотала головой из стороны в сторону. Но я знал, что не успокоюсь, пока ее не осмотрят врачи. Пока мы не окажемся подальше от этого места, там, где сможем поговорить и все обсудить.

– Дождемся полиции и поедем в больницу, – сказал ей, продолжая крепко к себе прижимать. Хотелось сказать столь многое, что с трудом сдерживаемые эмоции буквально разрывали изнутри. Но сейчас было совсем неподходящее время.

Сирена полицейской машины, разрезавшая неестественную тишину этого места, показалась настоящим спасением. Все же усадив Миру в салон автомобиля, я остался снаружи, чтобы переговорить с одним из полицейских, пока второй отправился в дом за Ником.

И уже готов был уехать прочь, когда рация в руках того, кто меня допрашивал, ожила и оттуда донеслось:

– Здесь труп.

Я сразу ощутил, как изменился устремленный на меня взгляд полицейского. Сканируя меня глазами, он спросил:

– Ничего не хотите добавить к сказанному?

И это можно было расценивать, как обвинение.

Часть 36. Мира

Я буквально упала на постель и закуталась в одеяло. После того, как мы с Сашей оказались дома, единственное, на что нас хватило – быстро сходить в душ и отправиться спать.

Хотя, я сомневалась, что смогу заснуть, несмотря на чудовищную усталость.

– Как ты? – спросила у Алекса, что присел рядом на постели и сцепил перед собой руки в замок.

В этом вопросе было все, но главное, что меня интересовало – как Саша? Что чувствует после смерти Никиты?

Даже странно, что мне самой удавалось думать об этом настолько спокойно. Но после того, что сотворил Ник, я только и могла, что мыслить о случившемся отстраненно. А вот Алекс… Он ведь потерял брата.

– Нормально, – заверил Саша. Повернулся ко мне и окинул пристальным взглядом: – Сейчас мы хоть немного отдохнем и поедем в твою клинику.

Его слова прозвучали безапелляционно. Я слабо улыбнулась, когда Саша устроился рядом и притянул меня к себе прямо в коконе из одеяла.

– Врачи скорой сказали, что я в порядке, – вяло запротестовала в ответ.

Алекс был прав – мне действительно стоило убедиться в том, что и я, и малыш не пострадали. Но сейчас, после всего пережитого, так славно было просто прижиматься к Саше и ни о чем не думать.

Хотя, надо сказать, последнее получалось делать с трудом – мысли беспрестанно крутились вокруг того, чем закончились этот вечер и половина ночи.

Сначала мне, как пострадавшей от рук Никиты, была вызвана бригада скорой помощи. Затем мы отправились в отделение полиции, в котором следователи только и делали, что разными путями опрашивали нас на предмет того, что случилось в той злополучной квартире. Ни мне, ни Саше скрывать было нечего – в зависимости от одних и тех же фактов, облеченных в разные слова, мы на все лады рассказывали, что знали. Например, что Никита собирался бежать, прихватив меня с собой, словно вещь. Или что у него были огромные долги, с которыми бы он уже не расплатился, не потеряв семейный бизнес. Вдобавок была история про отклонения Ника, изнасилования и еще много «прекрасных» фактов о том человеке, за которого я имела глупость выйти замуж.

Нас отпустили через время, и мы поехали домой. Я хотела только одного – больше ни о чем и никогда не думать, хотя и понимала, что это невозможно. Впереди и меня, и Сашу ожидали новые испытания – похороны, разговор с родителями близнецов, решение вопросов с долгами Никиты. Я опасалась, что люди, расквитавшиеся с ним, могут добраться и до меня, хотя Алекс убеждал, что не допустит подобного.

И еще имелось множество переживаний и обстоятельств, в которых теперь мы должны были существовать.

Но сейчас, когда Саша обнимал меня и когда все самое страшное осталось позади, я не хотела ни о чем думать. Особенно о том, что сегодня все могло закончиться плачевно, ведь счет шел на секунды.

– Тебя точно не станут обвинять? – спросила я, повернув голову к Алексу.

Он усмехнулся, но в глазах Саши я увидела тревогу.

– Только не говори, что ты сама не веришь в мою непричастность к тому, что братец теперь в аду, – хмыкнул он.

– Дурак, – констатировала я, вздыхая.

– Не такой уж и дурак… потому что за тебя я и вправду готов убить.

– Как хорошо, что не пришлось этого делать, – покачала головой.

Я отвернулась и закрыла глаза пытаясь заснуть. Эмоции постепенно отключались. Чувства – тоже. Все, кроме одного. Всепоглощающей любви к человеку, который сейчас был рядом.

– Меня не станут обвинять, – заверил Саша, когда явь стала постепенно растворяться, замещаясь дремой. – Отдыхай и не думай ни о чем, – добавил он, и я провалилась в сон.

– Ольга Станиславовна, – тихо позвала я, когда она наконец ответила на мой звонок.

С момента той страшной ночи прошло три дня. Алекс почти не появлялся дома, бесконечно решая какие-то вопросы, в которые меня старался не втягивать. Лишь только коротко и сухо, словно это был отчет, рассказывал о самых главных происшествиях. Например, о том, что полиция полностью сняла с него подозрения, потому что Никиту убили те, кому он задолжал очень крупную сумму денег.

Я понимала – опоздай тогда Саша хоть на полчаса, меня бы уже не было в живых. И когда думала об этом, все внутри скручивалось тугим узлом.

– Да, Мирочка.

Голос Ольги Станиславовны был таким безжизненным, что с губ моих сам по себе сорвался всхлип.

Не представляла и представлять не хотела, что чувствовала сейчас свекровь. Но и быть в стороне не могла. Несмотря на то, что Саша категорически запретил мне присутствовать на предстоящих похоронах, я хотела поддержать Ольгу Станиславовну, насколько могла.

– Если вам что-то нужно…

Я произнесла эти слова и тут же мысленно себя обругала, не зная, что добавить и как продолжить. Однако свекровь ухватилась за них, будто они были спасательным кругом.

– Да… нужно! Приезжай, пожалуйста… Ты же ребеночка его носишь. Хоть какая-то частичка Никиты останется.

Черт… и почему я не подумала, что сейчас новости о несостоявшемся отцовстве Ника для его родителей будут как содранный с раны бинт?

– Я приеду… позже. Хорошо? – как можно спокойнее сказала в ответ. – И у нас ведь с вами столько планов впереди.

Свекровь молчала и я уже заподозрила, что на этом наш разговор будет завершен, когда Ольга Станиславовна шепнула:

– Да. У нас впереди очень много планов. До встречи, Мирочка.

Я снова прибегла к тому, что становилось спасением не раз. Только сейчас это больше походило на эффект гнездования. Заручившись полным одобрением Саши, я стала обустраивать наш дом. Временное, как мне казалось когда-то, прибежище, сейчас было тем самым жилищем, в котором я хотела проводить свои утра, дни, вечера и ночи в ближайшие несколько десятков лет.

Положив в тележку несколько темно-синих тарелок, я собиралась направиться к полке с чашками, когда заметила подругу, стоящую у одной из соседних полок.

В последнее время мы не общались, и я чувствовала себя неуютно, оставшись без этой дружбы.

– Наташ! – окликнула негромко, и подруга тотчас обернулась.

Ее взгляд прошелся по мне, и я вздрогнула. В нем мелькнуло презрение, даже ненависть. То, чего я никогда не замечала от Наты по отношению к себе.

– Обустраиваешь дом? Как удобно, – хмыкнула она, подойдя ближе и взглянув на мои покупки.

– Не совсем понимаю тебя, – ответила удивленно.

Я и впрямь не понимала, что происходит и почему вдруг в тоне Наташи засквозили такие нотки.

– А что тут понимать? – пожала она плечами. – Одного мужика убили, так второй есть на замену.

Мне показалось, что у меня в легких закончился кислород. Слова, которые произнесла подруга, были настолько неожиданными, что я подумала, будто ослышалась.

– Наташ… – шепнула хрипло, на что она лишь зло рассмеялась.

– Ты меня не понимаешь, а я не понимаю другого, – буквально выплюнула она. – Какого черта вообще тебе нужно было так много? Ты ведь и так заполучила Никиту, но тебе этого оказалось мало. И эти двое вокруг тебя вились, как два идиота. Как будто других баб кругом не было.

Мне казалось, что слова Наташи – тщательно и долго сдерживаемый поток, который сейчас прорвал невидимую плотину. Неужели я просто не замечала все это время, что рядом вовсе не друг, а человек, который меня ненавидит?

– А ты ведь своего добилась. Никому твои близнецы не достались… только смерти и тебе.

Эти слова Наташа прошипела с такой злобой, что я поняла – мне хочется только одного: сбежать.

Развернув тележку, направилась к кассам быстрым шагом. В голове хаотично мелькали мысли – была ли подруга так озлоблена на меня всегда? Или это случилось внезапно? Не делала ли она все, что было в ее силах, чтобы мне напакостить?

Господи… за что мне все это? Слишком много всего обрушилось на мою голову за очень короткий срок. И у меня даже не осталось человека, который бы приехал ко мне в любое время дня и ночи, чтобы выслушать и поддержать!

Быстро оплатив покупки, я буквально выбежала из магазина. Передала пакеты ожидавшему меня водителю и, устроившись в машине, сделала глубокий вдох.

– Домой, – отдала я указание, сама же откинулась на спинку сидения и натянуто улыбнулась сама себе, когда передо мной открылась простая истина.

Я была счастлива здесь и сейчас. Скоро родится наш с Сашей малыш, дедушка жив и здоров. А у меня… У меня есть тот человек, который готов приехать ко мне в любое время суток в любую точку земного шара. И сейчас я нуждалась лишь в одном – оказаться рядом с ним как можно скорее.

Все остальное же могло лежать у моих ног в виде праха.

Все остальное – было совершенно неважным.

дорогие читатели, все заключительные вопросы романа будут озвучены глазами Алекса в завтрашней главе

я считаю, что так правильнее

и у нас перед тем, как мы закончим историю, еще кое-что произойдет

выходных больше не будет

спасибо вам, мои дорогие