Текст книги "Ночь с братом мужа"

Часть 11. Александр

– Ну что, к тебе или ко мне? – промурлыкала подруга Миры, когда я провожал ее до такси.

Именно провожал. Но та, похоже, считала, что наше милое общение будет иметь весьма конкретное продолжение. Положив мне руку на грудь, Натали бросила на меня один из тех томных взглядов, которыми за сегодня уже успела щедро одарить великое множество раз, и с помощью которых она, вероятно, хотела выглядеть весьма искушенной особой. А может, действительно таковой и являлась. Но, как бы там ни было, подобное меня абсолютно не привлекало.

Я сжал ее шаловливую руку и поднес к губам, легонько коснувшись поцелуем ладони.

– Леди едет к себе домой, – проговорил негромко, сделав акцент на первом слове.

Она пристально вгляделась в мое лицо, которое я старался всегда держать непроницаемо-насмешливым и пришла к удивительному выводу:

– Тебе что, Мирка нравится? Но она же замужем!

Я ухмыльнулся:

– Некоторых мужчин привлекает недоступность. Подобный вызов весьма возбуждает, знаешь ли.

Натали резко вырвала свою руку и сухо заметила:

– Я учту. Вот только, знаешь, иногда надоедает бесконечно гоняться за недосягаемым.

– Я учту, – ответил ее же словами и она, поджав губы, села в машину, даже не оглянувшись на прощание.

Я стоял, заложив руки в карманы джинсов и с извечной усмешкой провожал глазами уезжающее такси. Вероятно, было неправильно использовать Натали для своих целей, но зачем отказываться от того, что само шло в руки, практически запрыгивая на шею? Искушение посмотреть на реакцию Миры при виде подобного шоу было слишком велико. И увиденное мне понравилось. Она злилась. Злилась настолько, что практически не взглянула на меня ни разу за весь прошедший обед. Кого при этом ревновала – меня или свою подружку – было не до конца ясно, но одно я знал наверняка: чем больше отказываешь себе в чем-то, тем сильнее потом голод. Она могла меня избегать сколько угодно – но чем дольше это делала, тем мощнее будет взрыв впоследствии.

Довольный этими мыслями, я направился к своему мотоциклу, решив предоставить этой ягодке возможность созреть. Но приятное предвкушение было вдруг испорчено хорошо знакомым голосом:

– Вот ты где! А я тебя ищу.

И – нет, это был даже не папаша, который после вчерашнего вполне мог возжелать промыть мне мозги. Но, к счастью, давно понял, что это бесполезно. А в его версии – даже безнадежно.

– Малыш Никки, – улыбнулся я, оборачиваясь к нему со шлемом в руках, который как раз собирался надеть. – А что же ты не на работе? Папочкина фирма погибнет без твоего трудоголизма!

На губах брата зазмеилась ответная усмешка. Та самая, что предназначалась мне одному – тому, при ком не было смысла носить маску идеального красавчика.

– Я решил уделить побольше времени семье, – ответил он, скользя по мне взглядом, как змея, готовящаяся напасть.

– Похвально, – спокойно пожал я плечами и запрыгнул на мотоцикл. – Ну, до встречи.

– Подожди!

Его пальцы впились в мое плечо и все тот же фальшиво-задушевный голос проговорил:

– Ты ведь тоже часть семьи, Алекс. И я хочу пригласить тебя сегодня поужинать с нами. Заказ столика за мной.

– О Боже, ты приглашаешь меня на свидание! – захлопал я ресницами в ответ. – А цветы подаришь? А до дома потом проводишь?

Лицо брата снова обрело прежнее выражение раздражительности, с которым он обычно на меня и взирал, как на лишний элемент в своей прекрасной жизни.

– Кончай придуриваться! – огрызнулся Ник. – Сегодня в семь, в «Амальфи».

Я только хмыкнул в ответ и, натянув шлем, сорвался с места, предоставляя ему гадать – соизволю я принять это чудное приглашение или нет.

Но я, конечно, пришел. Просто для того, чтобы узнать – что же задумал этот змей? И потому что чувствовал – без Миры здесь точно не обойдется.

Так и оказалось. За столиком, куда меня провели, были только Ник и его жена. При виде меня глаза Миры удивленно расширились и она тут же отвела взгляд. Понимающе усмехнувшись, я устроился напротив и, кинув взгляд на брата, насмешливо поинтересовался:

– Ну, зачем звал?

Братец озабоченно нахмурился:

– А ты что, один? Я думал устроим двойное свидание.

И с этими словами он порывисто прижал к себе Миру, приникнув так тесно, что разве что ухо ее не засосал в свой рот полностью.

Я расхохотался. Все ясно. Дорогой братец желает играть со мной в мои любимые игры и на моем же поле. Прекрасно.

– Осторожнее, малыш Никки, – заметил я насмешливо. – Еще немного и ты откусишь жене ухо. Раз ты так голоден, давай просто сделаем заказ. Потому что, скажу тебе по секрету, женщины гораздо красивее, когда у них оба уха на месте.

Мира мгновенно покраснела, Ник едва не заскрежетал зубами, но в итоге, осклабившись, сказал:

– Прекрасная идея!

И, когда по его знаку к нам подошел официант, продиктовал свой весьма «оригинальный» заказ:

– Нам с женой ризотто с морепродуктами на двоих.

Он особенно выделил слова «жена» и «на двоих».

– Ах да, и еще бутылку белого, – добавил Ник, глядя на меня с вызовом.

– Мне Карбонару, – ограничился я краткой фразой, не спуская глаз с брата. Он действительно считал, что может меня переиграть? Не переставая усмехаться, я заметил, когда официант отошел от столика:

– Аккуратнее с алкоголем, малыш Никки. Ты от него становишься такой забывчивый. Даже приходится прикрывать твои грешки, что мне, впрочем, только в радость.

Я кинул короткий взгляд на Миру, которая сидела молча, уперев взгляд в скатерть, и явно чувствовала себя не в своей тарелке. Бедная девочка! Понимала ли она, что стала безвольным оружием в руках своего ненаглядного муженька? Как, впрочем, и в моих.

– Я голоден, как зверь, – заявил, тем временем, братец. – Семейная жизнь требует столько сил! Особенно по ночам, правда, дорогая? – промурлыкал Ник, снова попытавшись засосать часть головы Миры, но она вдруг увернулась.

Я же откровенно заржал:

– Ну что же ты, малыш Никки? Если не хватает силенок на жену, сходи к доктору, может, он выпишет тебе чудодейственные таблеточки.

– В этом нет нужды! – прорычал Ник. – У нас с Мирой в постели настоящий пожар!

– Смотрите дом не спалите, – хохотнул я. – Папочка этого просто не переживет.

Хотя, честно говоря, хотелось съездить брату по морде. И не только потому, что я понимал – всем этим спектаклем он хочет меня достать. Прощупывает, насколько меня задевает то, что Мира ему принадлежит. Ищет уязвимую точку, чтобы потом надавить на нее побольнее. Вот только при этом он не думал, как чувствует себя его жена. И не просто не думал – ему явно было на это попросту плевать.

– Извините, я ненадолго, – тихо проговорила Мира, поднимаясь из-за стола.

Ник едва обратил на нее внимание. Он прожигал взглядом меня и, когда Мира отошла, заявил:

– Она никогда тебе не достанется.

– А зачем она мне? – передернул я плечами. – Самые сливки я уже снял, малыш Никки. Первым.

Брат дернулся, словно хотел вскочить и наброситься на меня, но я его опередил. Поднявшись, сказал:

– Пойду тоже попудрю себе всякое.

И направился прямиком в женский туалет.

Выяснить, в какой из двух кабинок была Мира, не составило особого труда. Ее выдавали ярко-красные туфли и… сдержанные всхлипы, которые она явно пыталась подавить, но не могла.

– Открой, – потребовал я негромко, сделав предупредительный стук в дверь кабинки.

Всхлипы резко прекратились и через несколько секунд промедления, показавшихся вечностью, дверь все же распахнулась.

– Что ты… – начала было она, но я быстро втолкнул ее обратно и закрыл дверь.

Вгляделся во влажные от слез глаза и отчеканил:

– Забирай отсюда своего прекрасного муженька и уезжайте немедленно. Иначе скоро он недосчитается передних зубов, а ты – нервов. А восстанавливать зубы очень дорого, скажу я тебе, а нервы и вовсе невозможно.

– Что происходит? – спросила она вместо ответа. – Что все это значит?

Я внимательно вгляделся в ее лицо и покачал головой:

– Тебе нужно спрашивать об этом не у меня. А у того, кому ты так беззаветно веришь, дорогая.

Ее рот приоткрылся и она нервно облизала языком нижнюю губу. И этого маленького жеста хватило, чтобы произошел тот самый взрыв. Я запустил руку в ее волосы и, потянув, заставил запрокинуть голову, как это было уже однажды. Ее рот приоткрылся еще шире и я тут же овладел им, приняв это за приглашение. Запустил язык во влажные глубины и, подхватив Миру, усадил ее на бачок унитаза.

Я буквально пожирал губами ее губы, и – черт бы все побрал, если это было не так! – она также дико отвечала мне! Обхватила меня ногами, словно ее тело зажило собственной жизнью, словно подчинялось больше не ей, а тому безумию, что кипело между нами. Я порывисто задрал на ней юбку, пробираясь туда, где вся она напряглась в ожидании ласки, но, едва с моим прикосновением из ее горла вырвался стон, как я немыслимым усилием воли отступил.

Она смотрела на меня испуганно, словно только что поняла, что едва не сделала. Я стоял, тяжело дыша, опираясь дрожащими руками на бачок и не понимал… Не понимал, что мне помешало на этот раз. Практически сам себе не верил, когда услышал собственные слова, которые цедил сквозь зубы:

– Уходи! Сейчас же! Пока не случилось то, о чем ты пожалеешь и о чем никогда не пожалею я. Потому что я, как ты помнишь, – осклабился  в хищной улыбке из последних сил, – та еще бессовестная сволочь.

Одернув юбку, она тут же оказалась на ногах и стремительно выскочила наружу. Я же остался на месте, давая ей время увести своего драгоценного муженька куда подальше. Целым и невредимым.

Но самое интересное оказалось еще впереди.

Часть 12. Мира

Саша исчез. Не то чтобы я настолько часто думала о нем и переживала из-за того, что он появлялся в доме родителей пару раз за две недели, но и не заметить отсутствия не могла.

У меня было множество однообразных дней, чтобы подумать о том, какой жизнью мы живем с Ником ровно с момента нашей свадьбы. Муж часто приходил домой, когда я уже спала, а уходил на рассвете. В целом же казалось, что мы с ним соседи, которые каким-то чудом поставили себе в паспорта штампы о регистрации брака. И меня это угнетало. Особенно оттого, что все наши предыдущие разговоры, инициированные мною, оканчивались в лучшем случае ничем. А в худшем – ссорой.

Лишь одно спасало от того, чтобы я не впала в состояние депрессии – мое новое увлечение. Я, как умалишенная, погрузилась в готовку, чем немало озадачила персонал, специально нанятый для этого занятия.

– Мирочка, если ты будешь продолжать в таком же духе, мы скоро превратимся в колобков, – с улыбкой сказала Ольга Станиславовна, приканчивая третью порцию тыквенного пирога, который мне особенно удался.

– Не превратимся, – заверила я свекровь, вяло ковыряясь в тарелке. Аппетит в последние пару дней был ни к черту.

– А твое чудесное жаркое? Я бы за такое душу продала, – прикрыв глаза, призналась Ольга Станиславовна.

Меня замутило. Одно дело – готовить, а другое – представлять, что я ем жаркое… Странно. Может, я чем-то отравилась?

– Всем физкульт-привет, – поздоровался Никита, появившийся в столовой так неожиданно, что я вздрогнула.

Он подошел ко мне, привычно-обыденно поцеловал в висок и, устроившись за столом, кивнул на пирог.

– Положишь мне?

Ник был в хорошем расположении духа, что в последнее время являлось редкостью, и я решила, что именно сегодня стоит поговорить о весьма серьезном событии. О нашем переезде.

– Конечно, – ответила мужу, поднявшись из-за стола. – Как дела на работе?

– Просто прекрасно, – растянул губы в улыбке Ник. – Даже не помню, когда было настолько хорошо.

Он взял тарелку с пирогом, которую я ему протянула и принялся за еду.

– Ладно, я не буду вам мешать, – проговорила свекровь, поднимаясь на ноги. – Спасибо, Мирочка. Твой пирог – просто фантастика.

Она вышла, а я устроилась поближе к мужу. Некоторое время наблюдала за тем, как он ест, после чего невзначай спросила:

– Вкусно?

– Очень, – ответил Никита.

– Я уже совсем обосновалась на кухне. Повар смотрит на меня так, как будто хочет придушить, – пошутила с коротким смешком.

– Ну вот еще. Ты здесь хозяйка, так что пусть оставит свои влажные мечты в твою сторону.

Вот… вот, что могло стать идеальным началом для нашего разговора о переезде. Только как решиться на него, зная, что он может закончиться скандалом?

– На своей собственной кухне я бы чувствовала себя хозяйкой на все сто, – произнесла я как можно спокойнее, все же осмелившись начать беседу.

– И будешь, – подмигнул мне Никита. – Если сейчас одно дело выгорит, через пару лет построим себе дом мечты.

– Через пару лет?

– Да. Как я и говорил, в нашем доме все должно быть по высшему разряду. А на это нужно время. Ну, и финансы разумеется.

– Но…

Я прикусила губу, размышляя о том, стоит ли заговаривать на тему, которую озвучил не так давно Виктор Сергеевич. По сути, к той недвижимости, что имелась у мужа, я не имела никакого отношения. И как он мог отреагировать на мое желание поселиться в ней – не знала.

– Но мы пока можем пожить вдвоем в твоей квартире.

Я произнесла эти слова, а у самой ощущение внутри родилось, будто в пропасть прыгаю, очертя голову. Нет… Так не должно быть, черт бы все подрал! Нельзя бояться произнести лишнюю фразу, когда говоришь с собственным мужем!

– В моей квартире?

Ник мгновенно превратился в незнакомца. На лице застыла восковая маска, на скулах – заиграли желваки.

– Да. Твой отец сказал, что у тебя есть квартира. И дом, но, наверно, из дома будет далеко ездить на рабо…

– Никаких переездов, Мира.

Он отчеканил эти три слова таким тоном, как будто желал, чтобы каждая буква впилась в мою кожу ледяными иглами. Я даже вздрогнула и поежилась.

– Я сказал, что мы переедем в наш дом, значит, мы переедем в наш дом, – сделав ударение на слове «наш», добавил муж. – И больше не заводи со мной таких разговоров.

– Но твой папа сказал, что целиком и полностью за то, чтобы мы переехали, – предприняла я последнюю попытку добиться желаемого.

– Мне плевать, кто и что там сказал. – Ник с силой бросил вилку и она со звоном ударилась о тарелку. – Спасибо за ужин. Я к себе.

Он поднялся и вышел из столовой, чеканя каждый шаг. А я осталась одна с ужасающим чувством какой-то безграничной усталости и пустоты. И желанием в очередной раз пойти и прорыдаться.

Я сидела на постели и бездумно вертела в руках телефон. Мысли переключились на Сашу, хотя, я очень старалась о нем не думать. С того ужина, который инициировал Никита, мы виделись лишь мельком пару раз. С Наташкой, кстати, тоже почти не общались, и я отчаянно гнала от себя мысли о том, что они с Алексом приятно проводят время вдвоем. И сама не могла понять, почему так остро на это реагирую в душе.  Возможно, всему виной был тот поцелуй… когда я вдруг почувствовала то, чего не ощущала ни с одним мужчиной. Даже с мужем.

Телефон вдруг разразился мелодией входящего вызова. На ловца и зверь, как говорится, – подумала я, взглянув на экран. Звонила Наташка.

– Да? – ответила подруге, и та в ответ разразилась тирадой, из которой я мало что могла понять. – Так-так, стоп! – взмолилась я, когда щебетание Наташи продлилось с минуту. – Ничего не поняла… Какая вечеринка?

– Да у Костика, ну говорю же! Приезжайте с Ником! Будет весело.

Я хмыкнула и сжала переносицу пальцами. Костик, друзья, вечеринки… все это казалось принадлежащим совсем другой жизни. Не моей.

– Никита на работе допоздна. Приедет уставший, – ответила Наташе.

Хотя, даже если бы приехал не уставший, вряд ли был бы в восторге от такого приглашения.

– Ну тогда давай к нам одна. Чего дома-то киснуть?

– Хм.

На языке вертелся вопрос – уж не будет ли присутствовать на этой вечеринке брат Ника? Но задавать его напрямую было слишком рискованно.

– А ты? Одна будешь? – все же уточнила у подруги.

– Ну, естественно. С кем же мне еще быть, – фыркнула Наташа. – Так что? Приедешь?

Всего на мгновение я представила, что соглашусь. Ник вряд ли будет против – ему в последнее время до меня не было никакого дела. Но и я сама чувствовала себя настолько разбитой, что танцы и гулянки – последнее, о чем хотелось сейчас думать.

– Наверно, нет, Наташ. Мне что-то нездоровится в последнее время, – призналась я.

– Приболела? Сейчас вирус какой-то ходит непонятный.

– Да не знаю. Тошнит, спать хочется. В старуху превращаюсь, – невесело пошутила в ответ.

– Так-так.

Наташа замолчала, и я уже подумала, что она завершит беседу, когда подруга ошарашила вопросом:

– А «эти дела» давно были?

Я почувствовала, как сердце сначала пропустило несколько ударов, а потом забилось с такой силой, что у меня возникло ощущение, будто оно разрослось до размеров вселенной. Беременность, на которую, видимо, намекала Наташа, было последним, о чем я думала. Потому что те две ночи, что мы провели с Ником, тоже словно бы случились не со мной.

– Давно… задержка больше недели уже, – вспомнила я, взглянув на календарь.

– Ясно-понятно. Жди меня. Буду через час. Привезу тесты, – отрапортовала подруга.

И все, на что меня хватило – это тупо спросить:

– А вечеринка?

На это Наташа уверенно ответила:

– К черту разгуляево. Я еду!

Три теста и на всех – две полоски. И читающая мне выдержки из интернета подруга. О том, что вероятность погрешности таких тестов – минимальна. О том, что нужно все равно как можно раньше показаться врачу, который наверняка подтвердит беременность. Все остальное – как будто в вакууме.

– Эй… Мир, ты чего? – позвала меня Наташа, и я встрепенулась.

– Нет, ничего. Просто задумалась.

– Ммм, что-то ты вроде как не очень рада, – протянула подруга. – Вы с Ником пока не собирались детей заводить?

Мы с Ником вообще не обсуждали это… Кроме того раза, когда муж дал мне четко понять: обзаводиться наследниками он планирует позже.

– Ну… скажем так – специально над детьми мы не работали.

– Понятно. Но он явно же будет рад! Ребенок от любимой жены. А может, и два! – Наташа улыбнулась, и я не сдержалась – тоже расплылась в улыбке.

– Да, может и два, – кивнула в ответ.

– Или не хочешь оставлять?

– С ума сошла?

Я даже поежилась, когда услышала этот вопрос. Мыслей о том, чтобы избавить от собственного ребенка, у меня не возникало даже до того, как узнала о беременности. Женщины ведь о таком задумываются. А теперь помыслов о подобном не было и подавно.

– Ну, не кипятись. Действительно глупость спросила.

Наташа начала копаться в телефоне, я же подошла к зеркалу и, повернувшись боком, посмотрела на свое отражение. Представила себя с животом, и мне понравилось то, что нарисовалось в фантазиях.

– Мир, – окликнула меня Наташка.

– М?

– Ты суши будешь? Такое событие нужно отметить!

Я прислушалась к себе. Подруга словно мысли читала. Если что я и могла представить в качестве своего ужина – так это вкуснятину из японской кухни.

– Буду! – отозвалась решительно, и когда поняла, насколько сильно проголодалась, добавила: – С тунцом. И как можно больше!

Увидеться в этот вечер с мужем и рассказать ему, что он скоро станет отцом, мне не удалось. Я заснула раньше, чем Ник приехал с работы.

Перед сном много думала о будущем малыше. Тревоги отступили, оставив место тихой радости. Я поняла, что ощущала на протяжении нескольких недель, прошедших со дня свадьбы. Одиночество. Даже когда была не одна. И вот теперь это чувство исчезло. Как бы дальше ни было, как бы ни отреагировал на известие Никита – у меня был мой малыш. Пусть такой крохотный, только-только появившийся внутри меня, но мой.

Приняв душ наутро, я оделась и выглянула в окно. И с удивлением обнаружила машину Никиты, припаркованную во дворе.

Сердце забилось чаще. У меня была возможность рассказать о беременности мужу прямо сейчас, а не ждать его сегодня до ночи.

Выйдя из комнаты, я направилась на поиски Ника. В столовой никого не обнаружила – видимо, все уже позавтракали и разошлись по своим делам. В гостиной тоже было пусто. А вот из кабинета доносились голоса. Причем я не сразу поняла, что говорили на повышенных тонах.

Я замерла, не дойдя до едва приоткрытой двери пары шагов. Прислушалась к разговору и узнала в беседующих Никиту и Сашу.

Пожалуй, мешать братьям не стоило, хотя и находиться поблизости на всякий случай придется. Во избежание очередной драки или чего похуже.

Я уже собралась отойти и побыть в гостиной, когда услышала свое имя, прозвучавшее из уст Саши.

Если так будет происходить дальше – у меня точно случится инфаркт. Потому что сердце опять зашлось в хаотичном ритме.

А потом и вовсе перестало биться, а мир поплыл перед глазами, когда Алекс произнес то, от чего я стала хватать ртом воздух, а руками – хвататься за дверь, чтобы не упасть.

– … и напомнить тебе, что это со мной Мира была в вашу первую ночь, малыш Никки? Это подо мной она стонала и извивалась. Это ты проиграл мне свою собственную жену!