Текст книги "Ночь с братом мужа"

Часть 5. Александр

– Не спится?

Я замер у раскрытой двери холодильника, в котором сам не знал, чего хочу найти. Просто не представлял, куда себя деть в этом огромном доме, где всегда, с самого своего рождения, ощущал гнетущее одиночество. И это при том, что рядом существовал человек, что должен был быть мне ближе всех. Но не был. Никогда не был.

Черт возьми! Нужно было ехать к себе сразу же после этой жалкой пародии на семейный ужин. Но я не смог просто взять и исчезнуть. И причина этого сейчас стояла на пороге кухни. Вот только что она тут делала посреди ночи? Разве не должна была находиться рядом со своим идеальным мужем? Мысль о них двоих, переплетающихся на той постели, в которой недавно она была со мной, сводила с ума. И, как заправский мазохист, я остался в этом доме, словно своим присутствием неподалеку мог как-то предотвратить их близость. Весьма законную, надо признать.

– Вроде того, – прохрипел в ответ, не оборачиваясь.

Но при этом ощущал присутствие Миры в помещении всей кожей. Так остро, что, казалось, даже чувствую ее запах. Чувствую жар горячей кожи, которую так хорошо узнал на вкус прошлой ночью  и теперь не мог забыть.

Интересно, во что она сейчас одета? Может, на ней какая-нибудь смешная футболка с мультяшками, что вкупе со взглядом невинных глаз делает ее до нестерпимости трогательной? А может, соблазнительный прозрачный пеньюар вроде того, в котором застал ее прошлой ночью? Что бы там ни было, я прекрасно знал, что если повернусь – то просто не смогу дать ей спокойно уйти с этой кухни.

– Я тоже не могу уснуть, – призналась она, подходя ближе. Теперь я уже не только в своем воображении ощущал ее тонкий запах, похожий на аромат розы после дождя. Дьявольщина, какая же несусветная дурь лезет в голову посреди ночи!

– Все думаю о том, что ты мне сказал… – продолжила Мира и ее прохладные руки обхватили меня сзади, обнимая, а она сама приникла ко мне всем телом. Черт возьми! Понимала ли эта дурочка, что делала?

Я захлопнул холодильник и единственная тонкая полоска света исчезла, оставив нас в полной темноте. Густой и тягучей, в которой отчетливо слышался каждый вдох.

– Вот как? – переспросил без привычной насмешки в голосе. – И о чем же именно?

Нет, я не питал глупых иллюзий о том, что Мира вдруг поняла, что из себя представляет ее муженек. Ник умел нравиться людям, умел вызывать абсолютное доверие и залезать без всякой смазки в то самое место, что пониже поясницы. И люди ему верили. Даже самым диким вещам, что он только им втирал.

Руки Миры, тем временем, забрались под мою футболку и прошлись дразнящим движением по мышцам пресса. Я содрогнулся от этой ласки, несколько неловкой и неумелой, но на которую откликался всем телом. И вместе с тем… мне вдруг стало ясно – что-то тут явно было не так.

– Так о чем ты думала? – переспросил еще раз, отстраняя от себя ее руки.

– О том, что нам пока нельзя… – прошептала она. – Но я же вижу, что тебя что-то мучает. Никит…

Ее руки скользнули по моей спине, но, услышав имя брата, я тут же зло их от себя отбросил. Ну конечно! Она думала, что перед ней ее муж! Отсюда и вся эта ласка, которая мне, как человеку, которого она терпеть не могла, явно не предназначалась.

Злая усмешка сама собой искривила губы. «Вы совсем разные!» – говорила она мне вот только этим вечером. И сама же…

А может, это была такая игра? И сейчас откуда-нибудь из-за угла выскочит мой братец, чтобы от души посмеяться? Ну уж черта с два! Я не собирался быть наивной мишенью.

Но было и еще кое-что. Мира сказала, что им пока нельзя. Если она действительно перепутала нас в темноте… означало ли это, что дражайший идеальный братец побрезговал лечь с ней в постель после того, что было?

– Мы ведь уже все выяснили, – произнес я вкрадчиво, вслушиваясь в ее нервное, прерывистое дыхание.

Если это просто игра – я готов был ее поддержать. Если же она действительно нас перепутала… что ж, это был прекрасный шанс узнать много интересного. А я – был достаточно омерзителен и аморален, чтобы этим шансом воспользоваться.

– Нет, не выяснили, – возразила она. – Я ничего не понимаю!

Я молча ждал продолжения. И наивная девчонка не подвела. Выпалила, как на духу:

– Ты не можешь уснуть и я тоже! Зачем мы мучаемся, для чего? Просто скажи, что тебя беспокоит. Я же все для тебя сделаю, ты знаешь…

– И что же, например? – поинтересовался я тем прохладным тоном, каким Ник любил отгораживаться от проблем, которые не желал решать.

Я ясно уловил перемену в окружающей нас темноте, и хотя не мог этого точно видеть, был абсолютно уверен – Мира покраснела. Ее смущение выдавало и участившееся дыхание, и нервные жесты, легко читавшиеся в напряженном пространстве между нами.

– Я… – пробормотала она. – Я подумала… если тебе так не нравится та кровать и вообще наша спальня, мы могли бы…

– Могли бы что? – отчеканил жестко, когда она прервалась.

– Могли бы в другом месте…

Я едва сдержался, чтобы не хмыкнуть вслух. Похоже, прошлая ночь пробудила в девчонке немалый аппетит! Что ж, я был абсолютно готов его удовлетворить.

– Конкретнее, – потребовал, придвигаясь к ней.

– Ну… прямо здесь, например…

Я вытянул руку и, нащупав в темноте ее волосы, резко потянул за них, заставляя Миру запрокинуть голову, открывая себе доступ к ее шее. Издав животный рык, прикусил тонкую кожу на горле и прохрипел:

– Скажи, чего ты хочешь.

– Тебя… тебя хочу! – бессильно простонала она в ответ и у меня сорвало крышу ко всем чертям.

Плевать, что она воображала, будто рядом с ней мой прекрасный братец. Насрать, что она думала о нем в то самое время, когда я ее касался. Класть я хотел абсолютно на все, кроме одного – я желал ею обладать. Немедленно. Сейчас же.

Подхватив Миру, я усадил ее на столешницу и, приняв удобную позу, впился в ее губы поцелуем, одновременно с этим задирая подол тонкой сорочки и соединяясь с ней в остервенелом древнем танце. Ее тонкий вскрик потонул в моем рваном дыхании и все вокруг просто перестало существовать.

Часть 6. Мира

Я проснулась с улыбкой на губах. Сладко потянулась, открыла глаза и тут же их зажмурила. В окно светило солнце, легкие занавески едва колыхались от того, что окно было чуть приоткрыто. А мне было так хорошо, что не хотелось покидать постель.

Я вспомнила нашу ночь с Никитой и по телу тут же прокатились волны жара. Муж был неправ, когда говорил, что мне пока нельзя. Можно, да еще как! И сам же мне это продемонстрировал с такой страстью, от которой мы оба буквально задыхались.

Все же откинув одеяло, я выбралась из кровати и отправилась в душ. Перед тем, как лечь спать, у меня на это не осталось ни времени, ни сил.

– Доброе утро! – поздоровалась я со свекровью, которая как раз завтракала в столовой.

– Доброе, Мирочка. Подкрепишься со мной? – улыбнулась она.

О, да! Я была голодна, как стая волков, но при свекрови, пожалуй, придется сдерживать свой зверский аппетит, а то подумает что-нибудь не то.

– С удовольствием, – кивнула я ей, устраиваясь на своем месте. – Виктор Сергеевич и Никита уже уехали на работу? – поинтересовалась словно бы невзначай, принимаясь за горячие сэндвичи.

Пожалуй, после того, что мне устроил ночью муж, съем не меньше пяти штук.

– Виктор – да, уехал по работе. А Никитка… ох, сейчас ведь проговорюсь, – она покачала головой и, улыбнувшись, приложила ладонь к губам.

А меня всю затопило такой нежностью, что казалось, будто я переполнена ею с лихвой. Может быть, Ник готовил мне какой-то сюрприз? Впрочем, расспрашивать свекровь я не стала, иначе сюрприз просто перестал бы таковым быть.

– Он изменился так… с тобой, – вдруг сказала Ольга Станиславовна.

– Кто? – не сразу поняла я.

– Никита, разумеется, – она тихо рассмеялась, а мне вдруг стало стыдно за то, что переспросила.

Сама не знала, почему вдруг с моих уст сорвался этот вопрос.

– В лучшую сторону, я надеюсь? – смутилась я окончательно, берясь за второй сэндвич.

Ольга Станиславовна проследила за моим жестом с еще более широкой улыбкой и кивнула.

– Конечно. Стал таким спокойным… счастливым, одним словом. – Она поднялась из-за стола и добавила: – Пойду собираться, хочу прогуляться по магазинам. Поедешь со мной?

Я едва не поперхнулась глотком капучино. О свекровях каких только ужасов порой не рассказывали, а вот мне, кажется, повезло.

– Я с удовольствием! Очень быстро соберусь!

– Не торопись. Спокойно завтракай. Встретимся через час в гостиной.

Она ушла, а я еще некоторое время просидела со счастливой улыбкой, витающей на моих губах. Похоже, наконец-то все уладилось!

– Маленькая… ты не спишь? – в комнату заглянул Ник, когда на часах не было еще и пяти вечера.

Я вскочила с кровати, на которой лежала и читала книгу. Отбросила ту и, повиснув у мужа на шее, провела носом по его слегка колющей щеке.

– Нет. Хотя… и хотелось, – не без намека призналась Никите.

Он прижал меня к себе, скользнул ладонями ниже поясницы и крепко сжал.

– Тогда просыпайся, соня. Мы кое-куда едем.

Его губы невесомо коснулись моих, после чего Ник отстранился и широко улыбнулся.

– И там уже выспишься… хотя, это неточно, – ответил с таким же намеком муж.

Меня охватила дрожь предвкушения. Тот самый сюрприз?

– А что мне надевать? И что брать с собой?

В голове тут же нарисовались те вещи, которые мы сегодня купили для меня с Ольгой Станиславовной. Она, по ее признанию, всегда мечтала еще и о дочери, поэтому решительно отказалась, чтобы я платила сама, и потратила на мой новый гардероб круглую сумму.

– Надевай что-то удобное, а с собой возьми одежды на пару дней.

Никита выпустил меня из объятий, потому что я тут же начала метаться по комнате, а в голове хороводом закружились картинки того, куда и зачем меня мог везти муж.

– Медового месяца у нас пока не будет, – с сожалением проговорил Ник. Подошел ко мне, остановил мой хаотичный забег, после чего развернул лицом к себе. – Но я хочу побыть с тобой хоть пару дней. Только вдвоем.

– И я… только вдвоем, – откликнулась эхом. – Буду готова через час. Или мы опаздываем?

– Не опаздываем. Пойду немного перекушу и буду ждать тебя внизу. И много действительно не бери… одежда тебе вряд ли понадобится.

Никита плотоядно ухмыльнулся и вышел из комнаты.

Значит… одежда почти не понадобится. Я улыбнулась сама себе. А вот то новое нижнее белье, что я приобрела сегодня – очень даже!

Через пару часов мы приехали к небольшому, но очень уютному отелю, расположенному на берегу озера. Никита вышел из машины, помог выбраться мне, после чего вынул наши сумки из багажника и мы направились внутрь.

Номер, который снял муж, занимал собой весь верхний этаж. Зачем нам столько места на два дня – я не знала. Но и задавать вопросы по этому поводу, разумеется, не стала. Просто наслаждалась этой поездкой и тем, что мы вместе.

– Ужин принесут через час. Я заказал твои самые любимые блюда, – сказал Ник, положив сумки на постель в самой большой комнате из трех.

Означало ли это, что мы будем спать вместе? Почему этот вопрос мы не обсуждали, хоть он меня и волновал? А вот насчет того, зачем Никита снял настолько большие апартаменты, появились догадки. Быть может, он помнил, как хорошо нам было с ним сначала на кухне, а потом, когда не сразу добрались до верхнего этажа – на лестнице?

– Мое самое любимое блюдо – это ты, – промурлыкала я в губы мужа.

Его глаза сначала расширились, после – их затопила тьма. Я же, пока Ник не успел перехватить меня и прижать к себе, отступила.

– Пойду осмотрюсь еще раз, – сказала прежде чем выйти и направилась обследовать апартаменты тщательнее.

– Это было оооочень вкусно! – восхитилась я, греясь в объятиях мужа и попивая сок.

Ник настаивал на том, что к морскому коктейлю нужно белое вино, но я отказалась. Две наших ночи, когда мы были вместе неотрывно, при этом совершенно забыв о защите (а возможно, муж делал это специально), уже могли привести к тому, что через девять месяцев нас стало бы трое. Или четверо, учитывая, что у Ника был близнец.

– Да, маленькая, просто безумно.

Мы сидели на полу – муж прислонился спиной к дивану, я – устроилась так, чтобы прислоняться спиной к Никите. Идеально.

– Скажи, а вы с Сашей постоянно были в таком… конфликте? – не подумав, спросила я, и тут же замерла. Потому что Ник, потянувшийся за бутылкой вина, замер тоже.

– Ты действительно хочешь сейчас говорить об Алексе?

В голосе мужа послышались уже знакомые холодные нотки. Я могла бы подразнить его, но нутром почувствовала, что этого делать нельзя.

– Нет, не хочу.

Отставив стакан с соком, повернулась к мужу, устроившись между его ног на коленях. Сложила на них руки, словно покорная ученица, и склонила голову набок.

– Хочу только о нас с тобой.

На шее Ника дернулся кадык. Муж залпом допил белое сухое и, отставив бокал, позвал:

– Иди ко мне.

Привкус терпкого напитка смешался на наших губах. Пожар пронесся по телу, сметая все на своем пути. Я забралась прохладными ладонями под кромку свитера Ника, и муж вздрогнул. Поцелуй углубился, и я простонала от удовольствия. Казалось, мне никогда было этим не насытиться.

Я уже взялась за пряжку ремня на джинсах Никиты, когда он вдруг сжал мои запястья и отстранился, тяжело дыша.

– Подожди. Не так быстро.

Я с непониманием отшатнулась. Вчера и позавчера, когда дело доходило до близости, Ник был настолько горяч, что мне только и оставалось держаться за его плечи, чтобы не упасть. А сейчас… да что вообще происходило?

– Никит… я не понимаю. Что я опять делаю не так?

Муж поднялся на ноги, отошел к огромному панорамному окну. Потом обернулся и посмотрел на меня из-под нахмуренных бровей. Как будто хотел что-то сказать, но сдерживался. Но ведь между нами не должно было быть никаких тайн!

– Ты меня пойми, прошу… – проговорила сбивчиво. – Я сбита с толку. Напрочь. То ты холодный, как вчера вечером. Избегаешь меня… То набрасываешься голодным зверем, как прошлой ночью.

– Чтоооо?

Я осознала, что сказала что-то не то, но не могла понять, что именно. А когда увидела взгляд мужа, мне стало не по себе.

– Что ты сказала? – процедил он, медленно приближаясь ко мне.

– Я… я сказала про голодного зверя… прости, если это тебя обидело, – залепетала в ответ.

– Нет. Что ты сказала про прошлую ночь?

Судорожно сглотнув, я поднялась с пола. Сидеть и взирать на Никиту снизу-вверх было выше моих сил.

– Что как тогда… на кухне. Вчера… Нам же было так хорошо.

Я шагнула к Нику, но от отступил. По губам мужа пробежала горькая усмешка. Он покачал головой и вдруг отчеканил:

– Завтра утром возвращаемся в город.

– Но мы ведь… – попыталась запротестовать я.

– Завтра утром. У меня нарисовалось очень важное дело. Спокойной ночи.

И он ушел. Вот так просто взял, развернулся и направился в одну из свободных комнат. А я снова осталась наедине с собой в полной растерянности и непонимании, что делать дальше.

Часть 7. Александр

Наверно, если бы у меня была совесть, то она зверски бы грызла мои внутренности от всей этой ситуации. Но совести у меня не было – она была похоронена где-то там, среди детских обид и желания быть любимым и нужным. То есть того, что теперь казалось жалким мусором. Лишним грузом, который способен был лишь тормозить.

Вот Ника любили и еще как! И на весьма логичном основании – он первым выкарабкался на свет из утробы нашей матери! Герой, любимец семьи и… глубоко противный мне тип. Нет, сейчас я, пожалуй, должен быть даже благодарен, что это не из меня слепили наследника великой финансовой империи, каковой она была разве что в воображении папаши.

Нет, совсем не угрызения совести мешали мне спать по ночам в последнее время. А то, что Мира стала для меня недостижима. Я знал, что Ник испытывает сейчас по отношению к жене, но все равно не мог отделаться от мелькавших перед глазами картин о том, как он ее касается, как исследует это неискушенное тело… И как она стонет под ним также, как и подо мной.

Черта с два! Я не намерен был позволять ему прожить со своей женой долго и счастливо. Нет, продав одну ночь с ней, Ник даже не понял, что сам запустил механизм, который приведет его к полному краху. Уж я-то для этого постараюсь. Я разрушу всю его жизнь также, как и он – мою.

Легким, прогулочным шагом я направлялся к кабинету брата, на двери которого гордо красовалась надпись «заместитель генерального директора». Пожалуй, было самое время напомнить дорогому родственнику о своем существовании. А заодно и узнать погоду, царящую в его супружеской постели.

Что значение последнего пункта минусовое, стало мне ясно, едва я открыл дверь без приглашения. Секретарши на месте не было, и при виде зрелища, мне представшего, было понятно, почему.

Стоя ко мне спиной, со спущенными штанишками, Ник вовсю трудился над этой дамочкой, сидевшей перед ним на столе. Причем так остервенело, что и не услышал, как я вошел. Секретарше тоже было не до того – она старательно подвывала на каждое его движение. Какая исполнительная сотрудница!

Переместившись чуть левее, я достал телефон и сделал несколько прекрасных кадров, после чего от души поаплодировал разворачивавшемуся передо мной действу.

Брат вздрогнул, его испуганный взгляд метнулся ко мне, после чего сделался темным и злым. Отпихнув от себя секретаршу, он прорычал:

– Ты же сказала, что заперла дверь!

– Я…  – начала было лепетать она, но я вмешался, великодушно махнув рукой:

– Да вы не стесняйтесь, продолжайте!

Мои губы дрогнули в усмешке, когда на скулах братца заходили желваки. Он даже штанишки обратно натянул и гаркнул девице:

– Пошла вооон!

Та, едва отправив юбку, выскочила в коридор, я же заметил скучающим тоном:

– Ай-ай-ай, малыш Никки! Ты так и не научился запирать дверь прежде, чем приступать к своим грязным делишкам. Прямо как в тот раз, помнишь?

Он подлетел ко мне, гневно схватил за лацканы пиджака и тут же отскочил, получив удар под подбородок.

– Кажется, я уже предупреждал тебя, чтобы ты не распускал свои ручонки? – спросил я с холодной усмешкой. – Совсем у тебя плохо с памятью, малыш Никки.

– Что тебе надо? – огрызнулся он, глядя на меня с ненавистью, от которой можно было бы скончаться на месте, если б взгляд мог убивать. – Ты уже получил, что хотел, и, как выяснилось, даже больше, так что тебе надо еще?!

«Мне надо твою жену», – мог бы сказать я, если бы был круглым идиотом. Несомненно, узнав об этом, Ник, наплевав на свою брезгливость, залез бы к ней в постельку со скоростью ракеты. А именно этого и нельзя было допускать.

– Всего лишь ночь с неумелой девчонкой за такой интересный секрет? – протянул я насмешливо. – Маловато будет. Но, впрочем, я здесь всего лишь для того, чтобы узнать, как мой дорогой брат провел выходные. Разве не так поступают в настоящих семьях, а, малыш Никки?

Я ухмыльнулся, с хозяйским видом устраиваясь на краешке стола. Братец стоял, испепеляя меня взглядом, но приближаться больше не рисковал.

– Урод, – наконец выплюнул он. – Какой же ты урод!

Я повернулся к зеркалу, состроив жеманное выражение лица и с шутливой обидой возразил:

– Твоя жена бы с тобой не согласилась.

– Убирайся!

– И даже кофе не предложишь? – ужаснулся я. – А как же задушевная дружеская беседа?

– Ты и так знаешь все, ублюдок! И приперся сюда, чтобы торжествовать! Но будь я проклят, если позволю тебе добиться своего!

Усмешка сползла с моего лица, когда я вполне серьезно пообещал:

– Это мы еще посмотрим.

Единственным местом в этом проклятом доме, где я мог спокойно дышать, была веранда на втором этаже, на которую можно было выйти из гостиной. И когда ступил на каменные плиты, чтобы побыть в одиночестве, если не считать бокала в руках, ничуть не удивился, что здесь уже кое-кто был.

Она резко обернулась на мои шаги и, очевидно, на сей раз отличив своего мужа от его ненавистного ей подобия, тут же отвернулась снова. Но я успел заметить, как стремительно вспыхнул и тут же погас огонек надежды в ее глазах.

– Не дело, что молодая жена коротает вечера в одиночестве, – заметил я, присаживаясь рядом в соседнее кресло. Распустив галстук, расстегнул несколько пуговиц на рубашке, позволяя себе расслабиться после долгого рабочего дня. И тут же перехватил настороженный взгляд Миры.

– Не волнуйся, я не намерен раздеваться перед тобой полностью, – заметил со смешком и, склонившись к ней ближе, доверительно сообщил:

– Такое зрелище еще нужно заслужить.

Она пренебрежительно фыркнула в ответ:

– Я на него не претендую.

– Ты просто не знаешь, от чего отказываешься! – театрально оскорбился я и, отпив глоток янтарной жидкости, поинтересовался снова:

– Так почему ты сидишь тут одна?

– Потому что Никита работает. Он настоящий трудоголик, чтобы ты знал.

Тут я уже не выдержал. Запрокинув голову, расхохотался от души.

– Ничего смешного! – рассердилась Мира, вскакивая на ноги, с явным намерением уйти.

Протянув руку, я удержал ее на месте, примирительно сказав:

– Извини. Если хочешь, уйти могу я.

– Это необязательно, – смягчилась она, снова опускаясь в кресло.

– Красивый вид, правда? – заметил, не сводя взгляда с длинной дубовой аллеи, ведшей к озеру. – В детстве мне нравилось приходить сюда и представлять, что я – храбрый рыцарь, взирающий на свои владения с высоты дозорной башни.

Хотя моим в этом доме никогда и ничего не было. Разве что фантазии.

– Зачем ты… говоришь мне все это? – поинтересовалась тихо Мира, будто мы обсуждали какой-то страшный секрет.

– Просто так, – передернул я плечами. – Ну, знаешь, бывает люди что-то говорят для поддержания беседы, – пояснил с усмешкой.

Ответить она не успела. С порога веранды раздался голос:

– Мира!

Она тут же радостно подскочила и я автоматически встал за ней следом. При виде меня лицо братца мгновенно исказилось и он зло отчеканил:

– Мира, за мной!

Я не удержался от того, чтобы вмешаться:

– Может, ты не заметил, малыш Никки, но твоя жена – не собака.

Ник стал еще мрачнее, Мира же шире распахнула глаза. Наконец брат процедил, с нажимом выделив первое слово:

– Моя жена – не твое дело. Мира, идем!

И, схватив ее за руку, потащил прочь.