Текст книги "Путь III. Зеркало души"

«Алик…» – мягко произнесла руководитель группы и, сделав паузу, требовательно продолжила – «Значит, всё это время ты был в состоянии летаргии?».

«Именно…» – одобрительно кивнул независимый консультант.

«Все эти долгие полтора года?» – недоверчиво поинтересовалась Людмила.

«Для меня это были вовсе не долгие полтора года, а ночь. Всего лишь одна длинная и беспробудно тёмная ночь. Впрочем, я бы не пожелал подобной ночи никому…» – без былой доли юмора в голосе, спокойно пожал плечами Легасов, мягко пояснив – «Заснув в операционной, я проснулся в больнице полтора года спустя. Вот, собственно говоря, и вся история…».

«А твои публичные похороны?» – настойчиво продолжила руководитель группы, с интересом переспросив – «А церемония в соборе, на которой присутствовал наш Мазаев?».

«Стоит отдать должное стараниям наших американских коллег…» – с улыбкой развёл руками консультант, одобрительно кивнув – «Они профессионалы и знают своё дело. Впрочем, моё пребывание в состоянии глубокого летаргического сна, надо полагать, сильно упростило им задачу по проведению церемонии прощания и имитации похорон…».

«Значит все эти полтора года, ты провёл без сознания в каком-нибудь ведомственном учреждении или военном госпитале?» – с интересом продолжила цепь своих логических рассуждений руководитель группы.

«Вообще-то в госпитале Нью-Йорка…» – поправил её Легасов, пояснив – «Правда под вымышленным именем некоего Джона Брауна, разумеется, из соображений обеспечения моей личной безопасности, судя по последовавшим комментариям американских коллег…».

«И после всего этого они вот так вот просто тебя отпустили?» – недоверчиво переспросила Велисарова, добавив – «Отпустили безо всяких условий и обязательств?».

«Людмила, я американский гражданин и миллиардер. Вы всерьёз полагаете, что моё временное пребывание в госпитале Нью-Йорка, пусть даже под псевдонимом, даёт им какие-либо основания ограничивать мою свободу передвижения? Даёт основания предъявлять какие-либо требования и ультиматумы?» – мягко поинтересовался Легасов в ответ, с улыбкой пояснив – «Полагаю, Вам не стоит делать выводы о методах работы заокеанских коллег, исходя из своего, безусловно, богатого, но всё же сугубо российского опыта в данных вопросах. США – это ведь поистине рай земле… Рай для юристов, ибо в этой стране юристы никогда не останутся без работы, ведя свою вечную битву за законные, а иногда и не вполне легальные интересы своих и даже чужих граждан. В этих условиях даже центральное разведывательное управление США, со всеми их амбициями, прекрасно понимает, что в случае возникновения любых проблем, привлечённые мною юристы по обе стороны Атлантики, спустят собак, заставив их в полной мере заплатить своей репутацией в суде, а впоследствии и своими погонами при отчёте сенату и парламенту…».

«И ты, разумеется, не имеешь ни малейшего понятия о том, что произошло здесь за всё это время?» – продолжила допрос Велисарова, пристально глядя на консультанта.

«Я спал, но, представьте себе, даже там мне снились кошмары о том, что у Вас тут происходит!» – широко улыбнулся Алик, с иронией добавив – «Людмила, всё, что я знаю – это информация из открытых источников, с которыми мне удалось познакомиться за последние несколько дней и ничего более…».

«И после всего этого высокопоставленное руководство администрации с подобной лёгкостью принимает решение о твоём включении в состав группы с неограниченными полномочиями?!» – эмоционально переспросила Велисарова, наконец, озвучив мучительно терзавший душу вопрос, с возмущением продолжив – «Вот так вот просто? Безо всяких веских на то оснований? Полностью доверяет тебе, несмотря на твои отношения в прошлом с экзорцистами и британской разведкой?! Доверяет, после всего того что было? После международных скандалов с фондом «Развитие» и силовым освобождением Элис Фостер?».

«В целом да – всё именно так…» – улыбнулся Легасов, допивая кофе.

Руководитель группы с явным раздражением молча развела руками, даже не зная, что и сказать на подобный ответ, граничивший с явным лицемерием со стороны независимого консультанта…

«Впрочем, Людмила, если Вы нальёте мне чаю, я охотно поделюсь с Вами своими соображениями на этот счёт…» – одобрительно кивнул Алик.

Велисарова, не особо привыкшая к подобному обращению, недовольно покачала головой и, нехотя включив чайник, с лёгкой иронией в голосе произнесла – «Что ж… Зато теперь я точно уверена, что ты именно Алик – Алик Легасов, собственной персоной. Ибо никто иной не в состоянии вызвать столько негативных эмоций у психологически нормального человека всего за несколько минут разговора…».

«Это стресс. Просто стресс и ничего более – по всей видимости, Людмила, Вашему сознанию, явно уставшему от постоянных переработок в течение последних полутора лет, нужен нормальный полноценный отдых…» – улыбнулся молодой человек.

Спустя несколько мгновений руководитель группы сняла чайник с подставки и наполнила кипятком две стоявшие чашки с пакетиками чёрного чая.

«Возможно, это покажется Вам странным, Людмила, но я вовсе не вижу ничего удивительного в последних действиях руководства. Всё это – не более чем, адекватная и прагматичная реакция политиков, на сложившуюся взрывоопасную ситуацию…» – произнёс Алик и, осторожно взяв в руки чашку с чаем, в ответ на удивлённое выражение лица Велисаровой, продолжил мысль – «Все они, политики – люди которым чужды понятия добра и зла, справедливости и доверия, идеалов и высоких целей. Все они мыслят своими категориями выборов и рейтингов, поддержки и влияния, спокойствия электората и систем сдерживания и противовесов.

Всё что им нужно – это решение насущной проблемы, которое Вы, как руководитель межведомственной оперативно-следственной группы, не смогли им предложить за всё это долгое время, и которое они, к своему явному удовлетворению, нашли его в моём лице…».

«Все мы сделали всё, что от нас зависело!» – с заметной обидой и горечью в голосе произнесла Велисарова, эмоционально продолжив – «Все эти полтора года члены оперативно-следственной группы работали по пятнадцать-шестнадцать часов в сутки без отпусков и отгулов! Проведена огромная работа по систематизации и уточнению многочисленных фактов, подготовлены психологические портреты и фотороботы подозреваемых, предприняты тысячи оперативно-следственных действий, давших свой результат! И после этого ты, говоришь, что мы ничего не смогли им предложить?! Что мы все не оправдали ожиданий высокого руководства?!».

«В политике, как и в шахматах никого не интересует, сколько времени и энергии Вы потратили на достижение результата – всех волнует лишь результат, которого Вам удалось или же не удалось добиться» – осторожно произнёс молодой человек и, видя побагровевшее от приступа гнева лицо, руководителя группы, глядя женщине прямо в глаза холодно добавил – «Людмила, скажите мне всего лишь одну вещь – скольким чиновникам за время моего вынужденного отсутствия Вы так и не смогли помочь? Сколько чиновников, поплатились своей жизнью за то, что Вы и именно Вы не сумели остановить происходящее? Или Вы предпочитаете не замечать следы их крови на своих руках?».

Велисарова вздрогнула от неожиданности, пролив, остатки горячего чая из кружки прямо на пол, и быстро отвернулась к окну, чтобы скрыть наворачивавшиеся на глаза слёзы, с обидой добавила – «Сто семьдесят один чиновник, не считая случайных жертв среди сотрудников личной охраны…».

«До моего вынужденного ухода на «больничный», если не ошибаюсь, производственная статистика группы была намного лучше – ни одного» – с улыбкой развёл руками Легасов, мягко добавив – «Разве что за исключением Николая Альбертовича Мурашова, безмерная глупость и жадность которого сыграли с ним весьма печальную шутку. Впрочем, это было исключение, поскольку действия экзорцистов были ничем иным как местью – местью за похищение Элис Фостер…».

«Полагаю, мне не лишне напомнить, Алик, что именно после твоей гибели вся эта ситуация и пошла под откос…» – не оборачиваясь, язвительно подметила Людмила, продолжив – «В ответ на покушение в небоскрёбе в Нью-Йорке с последовавшей твоей гибелью, как теперь мы знаем инсценированной спецслужбами США, экзорцисты пошли в свой крестовый поход. Для начала они разнесли взрывом вдребезги ресторан, в котором ужинали Арзамасов, Белозёрский, Быстрицкий и Логинова. После опознания в стрелявшем в тебя Эндрю Линсона, выходца «Пумы», они, не задумываясь, зачистили почти треть всего списочного состава выпускников данной некогда элитной разведывательной школы. Затем они сменили свою тактику, перейдя от попыток экспроприации и возвращения нелегально полученных чиновниками денежных средств к систематической непримиримой ликвидации неугодных казнокрадов…».

«Людмила, может быть, Вы ещё скажете, что я виноват, и в том, что меня убили?» – с улыбкой поинтересовался молодой человек, иронично добавив – «Мне, признаться честно, и самому не больно то и хотелось умирать там, в небоскрёбе…».

«И ты, действительно, уверен, что сможешь справиться лучше?» – всё ещё не поворачиваясь холодно поинтересовалась руководитель группы, продолжив – «Полон уверенности в победе, ещё даже не представляя истинного масштаба того с чем нам пришлось столкнуться в течение этого периода времени?! Да проснись же, Алик! Всё вокруг изменилось и ситуация совсем не та, что прежде и жизнь не стоит на месте! Вся эта ноша может показаться непосильной даже для тебя! И в этом случае тебе уже не поможет ни высокое руководство, ни былые отношения к экзорцистами…».

«Чем сложнее игра, тем интереснее играть. Впрочем, на мой взгляд расклад на нашей стороне вовсе не так уж и плох…» – широко улыбнулся Легасов, мягко продолжив – «Людмила, поймите, меня правильно – я вовсе не питаю иллюзий в отношении долгосрочного характера поддержки моих действий и доверия к моей персоне со стороны высшего руководства – я прекрасно понимаю, что меня используют. Просто используют.

Используют точно так же, как в своё время пытались использовать экзорцисты и британская разведка в своих интересах. И в этом отношении, с сожалением приходится признать, что после окончательного разрешения ситуации, моя жизнь в очередной раз вновь может стать разменной монетой в чьих-то чужих руках…».

«И, зная всё это, ты всё же согласился?» – искренне удивлённая подобным откровенным комментарием консультанта, обернувшись поинтересовалась Велисарова, недоверчиво переспросив – «Снова согласился ввязаться в рискованную игру, уже стоившую тебе жизни в прошлом, в то время как мог жить спокойной жизнью миллиардера? Зачем?!».

«Знаете, Людмила, все люди делятся на тех, кто смиренно довольствуется тем, что даёт им судьба, и тех, кому судьба не может дать того, что им нужно…» – мягко улыбнулся Легасов, продолжив – «Первые, коих большинство, спокойно с удовольствием и наслаждением проживают каждую минуту своей жизни. Они ежедневно исправно ходят на работу, смотрят по выходным футбол, поднимая бокал с пивом за каждый забитый гол, старательно подстригают газон на своём дачном участке, посещают фитнес или ходят с друзьями в баню, сдувают пылинки со своих иномарок, растят и воспитывают детей. И всем им более нет дела до того, что происходит за пределами их маленького и привычного мира…

Другим же каждую ночь снятся белоснежные вершины далёких гор, на которые ещё ступала нога человека, холодные бескрайние просторы глубокого космоса, физические формулы и химические таблицы, терзавшие сознание долгие месяцы и годы, конструкции виманов, летающих в другие миры сквозь гравитацию, время и пространство, и даже самые настоящие мифы. Мифы о справедливости в этом мире. И жажду этих людей нельзя унять ни бытовым комфортом или же проблемами, ни футболом, хоккеем, баскетболом или же каким-нибудь гандболом по телевизору, ни отупляющими сознание компьютерными играми, сериалами или телешоу, ни политической пропагандой. И каждый из этих романтиков и идеалистов сделает всё, что в его силах, следуя за своей заветной мечтой…».

«И какая она – твоя мечта?» – с пониманием кивнув, с заметным интересом переспросила Велисарова.

«Всё чего я хочу – это всего лишь чуть больше света и справедливости в этом грязном и грешном мире для своих сограждан, судьбы которых мне отнюдь небезразличны. Столь просто звучит, но сколь тяжело этого добиться…» – искренне улыбнулся Алик и, разведя руками, добавил – «Впрочем, надо признать, что в последнее время мне на удивление часто приходится слышать, что даже мне не под силу изменить этот бренный мир. Вот и не так давно, один уважаемый авторитет уверял меня в абсолютной бесперспективности этой идеи, ибо, по его мнению, люди обязательно до неузнаваемости исказят любое правильное начинание, пропустив его сквозь призму своих пороков и невежества…».

«А что за авторитет? Есть в нашей базе?» – деловито поинтересовалась Людмила, перебирая в мыслях имена различных криминальных авторитетов, в поиске кого-либо с подобной явно необычной философской натурой.

«Боюсь, что скудной базе нашего ведомства ещё далеко до его личной обширной картотеки людских душ…» – улыбнулся Легасов, быстро сменив тему – «Людмила, Вы спросили, зачем я согласился вновь ввязаться в эту игру и вот мой ответ. Я согласился на предложение высшего руководства, потому, что играя, я смогу сделать для граждан своей страны намного больше, чем просто безучастно наблюдая за чужой игрой…».

«Алик, взяв дело в свои руки, что ты намерен сделать с ними – с этими экзорцистами?» – окинув молодого человека пытливым взглядом, настойчиво продолжила руководитель группы, догадливо добавив – «Понимаю, что, по своим личным убеждениям, ты вряд ли заинтересован в том, чтобы члены данного движения предстали перед российским судом. С другой стороны, очевидно, ты не опустишься и до того, чтобы сводить с ними счёты силовым путём как это практиковали наши бывшие коллеги из группы Арзамасова. Если ни то ни другое, то что?».

«Я всего лишь намерен их остановить, вернув баланс на пошатнувшуюся чашу весов…» – улыбнулся Алик, мягко пояснив – «В моём контракте на оказание консультационных услуг прописана чёткая формулировка – «до окончательного разрешения сложившейся ситуации». Под разрешением ситуации в данном случае высшим руководством понимается любое политически приемлемое решение, обеспечивающее эффективную нейтрализацию террористической угрозы, исходящей от деятельности экзорцистов. Разумеется, я не собираюсь принимать участие ни в ликвидации членов данного движения, ни в доведении данного дела до суда с целью наказания экзорцистов по нормам российского права, поскольку, и то и другое противоречит моим внутренним принципам».

«Интересно знать почему?» – язвительно переспросила Велисарова, добавив – «Закон есть закон и он един для всех, вне зависимости от величия целей…».

«Потому, что, Людмила, всё это время эти люди, рискуя своей жизнью, день за днём безропотно делали за Вас Вашу работу – работу по борьбе с извечной российской коррупцией на которую у Вашего руководства не хватило ни сил, ни средств, ни, пожалуй, главное, политической воли… Делали так, как могли. Делали так, как считали нужным» – развёл руками консультант и, сделав глоток чая, продолжил – «Я вовсе не оправдываю средства и методы работы экзорцистов. В то же время мне представляется очевидным, что они и только они в эти два года стали тем единственным барьером на пути чиновников, растаскивающих нашу родину по частям, что отделяет страну от бездны…».

«Я ничего не понимаю…» – ошарашенно покачала головой руководитель группы, вопросительно продолжив – «Алик, если ты, действительно, веришь в то, что эти люди своей деятельностью отделяют страну от хаоса, то тогда какой смысл тебе их останавливать?».

«Потому, что я верю, что каждый должен делать свою работу и делать её эффективно и профессионально. И российские следственные органы в этом ряду вовсе не исключение…» – понимающе кивнул молодой человек, мягко добавив – «Экзорцисты не могут делать за нас нашу работу вечно – и рано или поздно, но кто-то должен будет принять у них эстафету…».

Велисарова отвела взгляд, задумчиво посмотрев в пол, обдумывая очередной вопрос.

«Сейчас мне вовсе неважно верит ли в меня руководство – мне важно то, верите ли в меня все вы – Мазаев, Трошин, Семёнов, Косатин, Александров и Вы, лично Вы, Людмила…» – мягко продолжил Легасов, с улыбкой поинтересовавшись – «Вы со мной?».

«Чёрт возьми, не думала, что скажу что-то подобное…» – вдумчиво произнесла Велисарова, с улыбкой облегчения закончив фразу – «Но, знаешь, я, действительно, рада, что ты вернулся…».

Молодой человек широко улыбнулся и, взглянув на часы, встал со стула со словами – «В этом случае нам пора, если мы не хотим опоздать на первое совещание группы в новом составе…».

«Разумеется…» – с улыбкой одобрительно кивнула Людмила и, выходя из комнаты, несколько нерешительно добавила – «Алик, потом у меня будет к тебе небольшая просьба, несколько выходящая за рамки расследования дела…».

Легасов с улыбкой кивнув головой, с интересом посмотрев на руководителя группы…

Проект

(08.05.2013, Лондон, 17–00)

«…Алик, признаться, даже после Вашего откровенного рассказа, мне и самой всё ещё с большим трудом верится, что Вы снова, как и прежде сидите в студии нашего телеканала, любезно давая нам своё очередное интервью…» – произнесла сидевшая за столом аккуратно одетая миловидная девушка, с улыбкой добавив – «И за всё это время Вы нисколько не изменились… Всё это просто потрясает воображение!».

«Джессика, я Вас прекрасно понимаю – можете себе только представить, каково было мне самому, проснувшись в больнице, узнать о безвременной кончине Алика Легасова, произошедшей около полутора лет тому назад…» – рассмеялся сидевший напротив молодой человек, продолжив – «Впрочем, разумеется, я прекрасно понимаю, что это было сделано исключительно ради обеспечения моей личной безопасности. Поэтому со своей стороны, принимая во внимание сложившуюся на тот момент времени острую ситуацию, я даже благодарен американским правоохранительным органам, решившимся на подобный нестандартный шаг, который может показаться кому-весьма то спорным и неочевидным. И, тем не менее, лучшее подтверждение правильности их действий, сейчас сидит в этой студии перед Вами…».

Милтон рассмеялась над удачной шуткой и озвучила очередной вопрос, заранее подготовленный для именитого гостя программы – «Алик, продолжая наш разговор, всех наших телезрителей, безусловно, интересуют не только уже упомянутые Вами намерения по деятельному участию в работе Вашей финансовой империи, но и Ваша активная общественная позиция в отношении российской власти и коррупции. Внесли ли события, связанные с покушением на Вашу жизнь изменения в Ваши планы по дальнейшей работе по данному направлению? Собираетесь ли Вы возобновить свою общественную деятельность в ближайшей перспективе?».

«Джессика, Вы же не думаете, всерьёз, что подобные незначительные проблемы со здоровьем могли кардинально изменить мои общественно-политические взгляды и отношение к России?» – улыбнулся Легасов и, сделав глоток кофе, спокойно продолжил – «Разумеется, я сделал для себя определённые выводы и принял меры для усиления службы личной охраны. В остальном же этот инцидент никак не повлияет на мои дальнейшие планы. Сейчас, как и ранее, я считаю коррупцию одной из основных угроз для экономической безопасности, политической стабильности и суверенитета России. И я, как россиянин, безусловно, намерен сделать всё от меня зависящее в деле борьбы с российской коррупцией, исходя из имеющихся возможностей и средств…».

«Алик, готовы ли Вы снова стать посредником между движением экзорцистов и широкой российской общественностью, понимая все возможные риски данного решения?» – с голливудской улыбкой переспросила девушка, рассудительно продолжив – «И есть ли необходимость в таком участии, принимая во внимание отсутствие подобного посредника в течение последних полутора лет?».

«Я бы обозначил этот вопрос несколько шире, поскольку, дело вовсе не в том, готов ли я лично пойти на риск или нет – как я уже говорил, всё произошедшее полтора года тому назад, не убавило моей готовности помочь своей родине всеми доступными средствами. Вопрос совершенно в другом – готов ли я снова стать посредником исходя из собственных убеждений и, как Вы правильно, отметили, заинтересованы ли сами экзорцисты в наличии подобной фигуры» – поправил ведущую молодой человек, продолжив – «В данный момент я не могу сказать, что разделяю методы их работы. Ибо высокие цели по борьбе с российской коррупцией не являются оправданием для тех крайних средств, которые использует данное движение в своей деятельности. Что же до роли посредника, то, принимая во внимание весьма кардинальные перемены в их деятельности, вполне вероятно, что экзорцисты в последнее время не испытывают особой необходимости в активном взаимодействии с российской общественностью. Вместе с тем, я готов рассмотреть соответствующие предложения со стороны данного движения…».

«Алик, я правильно понимаю, что Вы сами осуждаете экзорцистов за выбранные ими в последнее время методы работы?» – несколько расширив от удивления глаза, поинтересовалась телеведущая.

«Джессика, не совсем так. Со своей стороны я не рискну осуждать людей, борющихся за спасение своей родины от чиновничьего произвола и коррупции, прекрасно понимая, что соответствующим государственным институтам ещё только предстоит в должной мере включиться в процесс противодействия коррупционным проявлениям на территории страны. Что же до методов работы данного движения, то, на мой взгляд, в настоящее время их цели могут быть достигнуты более эффективными и менее болезненными для всего российского общества путями…» – сделав глоток кофе, ответил Легасов, с улыбкой добавив – «Впрочем, это во многом вопрос подхода к оценке ситуации и веры. Экзорцисты, надо полагать, искренне верят, что страна балансирует на краю бездны, и каждый украденный миллиард бюджетных средств толкает Россию в сторону упадка и исторического забвения, что, во всей видимости, и заставляет их прибегать к столь радикальным мерам для исправления ситуации…».

«Алик, а во что верите Вы?» – с интересом переспросила Милтон.

«В силу человеческого интеллекта, который позволит всем нам избежать никому не нужных крайностей, обеспечив стране гарантии политической стабильности и экономического благополучия на долгие годы вперёд…» – с широкой улыбкой ответил молодой человек.

«Мы благодарим нашего гостя за столь откровенный и занимательный диалог. С Вами была Джессика Милтон и до новых встреч!» – с ослепительной улыбкой продекларировала девушка…

* * *

С последними словами ведущей, изображение телевизора, стоявшего в кабинете руководителя британской службы разведки, погасло…

Стивенсон, сидевшая возле стола руководителя в изящном деловом костюме, перевела взгляд на Далтона в ожидании продолжения.

«Рейчел, три дня тому назад Вы докладывали мне о нестандартной ситуации, связанной с небольшим секретом наших американских партнёров по нашему общему проекту. Если не ошибаюсь, тогда Вы возлагали определённые надежды на возвращение Легасова в качестве посредника с экзорцистами, что позволило бы нам вновь держать руку пульсе. Сейчас же, после данного интервью и последних действий Легасова я, признаться честно, с трудом понимаю, что вообще происходит с нашим проектом, и в каком направлении мы движемся…» – медленно произнёс пожилой человек в возрасте около 60 лет в стильном чёрном пиджаке с дорогим галстуком, сидевший в кресле за небольшим рабочим столом. Сделав небольшую паузу Далтон продолжил – «Легасов, несмотря на наши ожидания, до настоящего времени так и не вышел с нами на контакт и даже более того, сделал то, чего от него вообще никто не ожидал. Что происходит? Он решил выйти из игры?».

«Майкл, признаться честно, данный шаг Алика Легасова с возвратом на родину действительно выглядит несколько странным и, по единому мнению наших аналитиков, этому жесту может быть только одно объяснение – по тем или иным причинам, но экзорцисты «не оценили» его возвращение к жизни. Иными словами, Легасов, по всей видимости, утративший своё влияние на данное движение, вероятнее всего, более не интересует экзорцистов в качестве посредника…» – осторожно расставляя акценты, отчиталась Стивенсон, продолжив – «В пользу этой версии свидетельствует и последняя информация, полученная от наших американских коллег. Согласно их данным Легасов принял решение о срочном вылете в Москву сразу после разговора с неустановленными лицами с применением средств шифрованной радиосвязи в районе Вудлонского кладбища. Логично предположить, что это были переговоры Легасова с экзорцистами, закончившиеся для него, очевидно, не самым лучшим образом…».

«Интересно, что он там вообще делал на этом Вудлонском кладбище…» – многозначно произнёс руководитель службы, барабаня пальцами по столу, задумчиво добавив – «Значит, экзорцисты всё-таки решили играть дальше без посредника…».

«Судя по сведениям коллег, Легасов посещал свою могилу…» – спокойно пожала плечами Стивенсон и, не обратив внимания на удивление руководителя, быстро продолжила – «Впрочем, всё это ещё вовсе не означает, что нашего посредника пора списывать со счетов. Зная Легасова, даже безо всякого психологического портрета, очевидно, что его не остановят подобные трудности и для него самого игра ещё только в самом разгаре. Сам же он явно не собирается уходить…».

«Возможно и так, Рейчел, но всё это никак не объясняет его решения вернуться в Россию…» – раздражённо развёл руками Далтон, вопросительно добавив – «И почему он, по-Вашему, так и не счёл возможным выйти с нами на контакт?».

«Полагаю, Майкл, что он прекрасно понимает, что с утратой своего влияния на экзорцистов ему больше нечего нам предложить…» – понимающе улыбнулась Стивенсон, продолжив – «Очевидно, поэтому он и не спешит пообщаться с нами. Что же до весьма эффектного и неожиданного для всех возвращения на родину – это весьма интересный вопрос. В данный момент мы склонны полагать, что в ходе контакта Легасова с представителями российской стороны, вероятно миновавшего поле зрения наших бдительных американских коллег, ему дали понять, что российские силовые структуры не имеют к нему претензий в отношении его прошлых действий и воззрений. Принимая во внимание, недавнюю отчаянную попытку российских силовых структур по поиску контакта с экзорцистами через нашу Элис Фостер, легко себе представить какой потенциальный интерес для них представляет сам Алик Легасов и та обширная информация о данном террористическом движении, которой он в свою очередь может располагать. В этом отношении самое интересное другое – а именно то, зачем всё это могло потребоваться самому Легасову…».

«И зачем же?» – с заметным оживлением поинтересовался Далтон.

«Мы склонны считать, что для восстановления своих позиций и своего влияния на данное движение Легасову нужен сильный, мощный и бескомпромиссный союзник. Союзник, которого он нашёл в лице российских силовых структур, в свою очередь заинтересованных в стабилизации ситуации…» – мягко улыбнулась Рейчел, продолжив – «Говоря образно, ему нужна опора – опора для очередного шага вперёд…».

«Весьма и весьма рискованный ход, принимая во внимание, что экзорцисты не особо церемонятся с теми, кто встаёт у них на пути…» – неодобрительно покачал головой Далтон, рассудительно поинтересовавшись – «Не означает ли это, что отныне интересы Легасова противоречат нашим целям и задачам по данному проекту? В целом приходится признать, что даже при отсутствии у нас какого-либо контроля над деятельностью данного движения, всё это время экзорцисты методично и системно работали в интересующем нас направлении, дестабилизируя своими действиями и без того непростую политическую обстановку в России. Сложившееся статус-кво до настоящего момента нас вполне устраивало, но неожиданное подключение Легасова на российской стороне игральной доски грозит спутать нам все карты. Рейчел, что Вы думаете по этому поводу?».

«Майкл, я бы не стала делать поспешных выводов, поскольку, многое зависит от конечной цели самого Алика Легасова» – неуютно поёжившись в кресле, кивнула Стивенсон, продолжив – «Вполне возможно это всего лишь временный альянс. Если же его настоящая цель состоит в получении контроля над деятельностью экзорцистов, а не в уничтожении данного движения, то нам ровным счётом нечего опасаться. В конце концов, нам важен сам факт продолжения их деятельности, а не отдельные персоналии среди экзорцистов. Я полагаю, что сейчас целесообразно просто подождать дальнейшего развития ситуации, не вмешиваясь в происходящее…».

«Понимая, что у нас самих в действительности и не имеется возможностей вмешаться в происходящее, данное решение представляется скорее не целесообразным, а попросту неизбежным. Всё что нам остаётся – это, как и ранее, просто наблюдать со стороны…» – язвительно заметил руководитель разведслужбы, деловито поинтересовавшись – «Полагаю, Рейчел, что Ваше недавнее предложение по организации игры с российской стороной через Элис Фостер, как потенциального посредника между ними и экзорцистами, утратило свою актуальность, не так ли?».

«Приходится признать, что да. Последние события перечеркнули все наши планы по дальнейшему использованию имевшего место контакта представителей российских силовых структур с нашей Элис» – с горечью прикусив губу, признала Стивенсон, быстро уточнив – «Заполучив Легасова в свои союзники, они, очевидно, полностью закрыли свои потребности в коммуникациях с экзорцистами, в случае если таковая необходимость когда-либо возникнет. Соответственно, им более нет смысла рисковать с Фостер…».

«Логично…» – одобрительно кивнул Далтон и, поправив седые волосы рукой, поинтересовался – «Рейчел, а, кстати, как наша Элис отреагировала на воскрешение Легасова? Из Ваших ранних докладов по проекту у меня сложилось впечатление, что в своё время у неё были глубокие личные симпатии к нашему посреднику. Можем ли мы рассчитывать на её подключение к проекту в качестве агента в случае продолжения работы с Легасовым в перспективе?».

«Что и говорить, Майкл… Элис была настолько шокирована сведениями о том, что Алик Легасов может быть жив, что напрочь отказалась верить как докладу, полученному от наших американских коллег, так и информации из других источников, сочтя всё это чьей-то неудачной инсценировкой. Эта реакция Элис вполне понятна и предсказуема, принимая во внимание, что она лично присутствовала на прощании с Аликом Легасовым в Соборе Святого Патрика в Нью-Йорке, где собственными глазами видела его, как всем тогда казалось, бездыханное тело. Да и опять же результаты нашей собственной экспертизы однозначно подтвердили, что там действительно лежало тело Легасова и никого другого…» – спокойно развела руками Стивенсон, с улыбкой продолжив – «Единственное, что, похоже, и вправду смогло её убедить – так это недавнее выступление самого Легасова в эфире европейского телеканала, которое мы с Вами только что обсуждали. Что же до работы по проекту в качестве связного, то, Майкл, Вы бы видели её сейчас – Элис радостна и счастлива словно ребёнок. Разумеется, она согласится на продолжение работы, лишь бы снова увидеть Легасова…».