Текст книги "Иллюзия правды. Туз пик"

– Что?

– Ты поговорил с Софией насчет маячка? Надеюсь, что она поняла, к чему привела эта глупость? Наши люди погибли.

Анхель выдохнул, убрал руки с руля и снова вышел из машины. Он встал напротив друга, широко расставив ноги, и серьезно посмотрел ему прямо в глаза.

– Тот, кто причастен к смерти наших людей, первым оказался в аду. Следующим будет Лазар. И не вздумай больше упоминать имя моей жены в одном ряду вместе с этими ублюдками. Она жертва войны между нами. Не будь ее, Александр придумал бы другой план, в этом можешь не сомневаться, но без жертв бы не обошлось, – твердо сказал он, махнул Йону рукой и открыл дверь «Мустанга», чтобы наконец уехать. Время перевалило за пять часов.

– Скажешь ей, что убил Иво? – Новый вопрос друга остановил его.

– Не сейчас, – не оборачиваясь, ответил Анхель, сел в машину и поехал.

Он специально поехал по городской дороге, чтобы осмотреть выжженное огнем поле и оценить степень его повреждения. До пожара здесь рос подсолнечник – солнечный цветок – и радовал глаз. Сейчас поле выглядело жутко.

Белый «Астон Мартин» уже стоял у озера. София сидела на берегу и обернулась, услышав шум мотора. Черный «Мустанг» показался из леса.

В памяти всплыли слова любви, произнесенные когда-то на этом месте Анхелем.

София встала, когда муж вышел из машины. Он обнял ее, а она уткнулась ему в плечо, вдохнув его запах. Потом взглянула на него, ожидая слов. Вместо этого он стал осыпать ее лицо поцелуями. София улыбнулась, наслаждаясь ласками, она уже безумно хотела его. Это желание резко появилось еще в кафе. Возможно, так на нее влияли гормоны – с ними было сложно справляться. София принялась аккуратно расстегивать пуговицы на рубашке Анхеля, помня, что у него на плече рана, а рука болит…

В следующее мгновение она оказалась на траве, придавленная его телом…

– Прекрасно, – прошептал он, – раз дома нельзя, будем делать это здесь.

– Что нельзя? – не поняла София.

Да, он же не сказал ей про все эти традиции!

– Спать в одной постели с тобой нельзя, касаться тебя тоже нельзя, – он приподнялся над ней, – ты неприкосновенна, но я ничего не могу с собой поделать!

Его губы оказались у нее на шее, пальцы потянули лямки топа вниз, оголяя грудь. Это было вульгарно, но так сладко. София простонала, снова встречаясь с его губами, и задышала чаще, наслаждаясь близостью.

Здесь, на траве, на берегу озера, эта близость была особенной – дикой и запретной.

Анхель стянул с Софии длинную юбку, что показалось ей странным: раньше он бы просто задрал ее.

– Потом объясню, – прошептал он, улыбнувшись.

– Хорошо, – кивнула она, заглянув в его глаза, – загадочный мужчина.

– Сладкая девушка, мы не навредим нашему ребенку?

София мотнула головой и потянулась к губам Анхеля, стягивая с него рубашку.

Разве можно устоять перед таким соблазном? Видимо, его ранили не только в плечо, но и в голову. Забылось все: угрозы Александра, цыганские запреты и традиции.

Анхель с Софией жили по своим правилам.

Глава 9

Анхель и София лежали на траве, прижавшись друг к другу, и смотрели на небо. Солнце клонилось к горизонту, облака окрасились в оранжевый цвет.

– Ничего не могу с собой поделать, – произнес Анхель и поцеловал запястье жены. – Когда я с тобой рядом, весь мир будто перестает существовать.

– У меня так же. – София приподнялась и нежно поцеловала его в щеку. – Иногда хочется послать всех к черту.

Анхель улыбнулся. Половину из того, что он планировал, сделать не удалось. Сейчас уже нет смысла ехать в Мали Иджёш: пока они доедут, совсем стемнеет. К врачу не съездили… И комнату не подготовили… Зато провели несколько часов в объятиях друг друга.

Анхель пересказал разговор с бабушкой, Софию не удивила реакция женщины.

– Ты обещал рассказать, почему стянул с меня юбку, – напомнила она и устроилась на его плече поудобнее.

– Да, точно. Рассказываю. Мне нельзя касаться подола твоей юбки, поэтому ее проще было стянуть.

– Что? – не поняла она и снова приподнялась, посмотрев на него удивленными глазами. Ее муж не переставал удивлять. – Почему?

– Еще одно удивительное правило: женщина ниже пояса считается порочной, нечистой. Цыган не может прикоснуться к подолу юбки, иначе будет осквернен и потеряет авторитет в таборе. Женщины, – усмехнулся он, – такие женщины.

София даже открыла рот от удивления. Кажется, о чем-то таком говорил ей Милош. Времени с того разговора прошло немало.

– Но раньше тебя это не заботило!

– Раньше ты не была моей женой, а теперь ты замужем за цыганом и носишь длинные юбки. Надо соблюдать правила.

– Я еще и беременная, – напомнила она ему. – К беременным вообще нельзя прикасаться. Что ты еще здесь делаешь?

Анхель ухмыльнулся и повалил ее на землю, нависнув сверху.

– А ты против?

– Не то чтобы очень, просто обидно за женщин. Ничего плохого не сделали, но везде виноваты. Тебя послушать, так от них одни проблемы.

– В какой-то степени это так, – устало произнес Анхель, вспомнив о недавних событиях, и отпустил Софию. – Но… несмотря на необдуманные поступки и выкрутасы, женщин я люблю и уважаю. Начиная с матери, моя любовь к которой была безгранична, продолжая сестрами, с которыми я живу в одном доме, бабушкой, воспитавшей меня, тобой – женщиной, с которой я хочу провести всю оставшуюся жизнь, заканчивая дочерями, что у нас родятся. Все вы занимаете особое место в моей жизни. Вы рождены, чтобы вас любили. – Анхель задумчиво посмотрел в сторону озера, а потом продолжил: – Я бунтарь и эгоист, хочу идти против правил, хотя чту наши традиции. Ведь они придуманы не просто так. Эти правила переходили из поколения в поколение. Многие из них, скорее всего, написаны самими женщинами, чтобы огородить потомков от неудачного опыта. – Он посмотрел на Софию, коснулся ее щеки и улыбнулся. – Больше я к тебе не прикоснусь…

– Я же не это имела в виду, – заныла София. – Во всем мире ни у одного народа нет таких жестоких правил. Мужья спят в одной кровати с женами. У них все прекрасно!

– Запретов в мире больше, чем ты думаешь. – Анхель поднялся и протянул ей руку. – Почитай о позиции церквей в этом вопросе.

Он помог Софии подняться и повел к машине.

– Ладно, – согласилась она, – у меня впереди семь с половиной месяцев на изучение Библии. Буду развлекать себя этим, иначе помру от скуки. – София взглянула на мужа и натянуто улыбнулась. – «Цеппелин» пока не работает, но, надеюсь, эта выходка Александра не заставит тебя закрыть бар навсегда?

Анхель задумался. Ездить своей беременной жене в город, чтобы работать в баре, он, конечно, не позволит. А значит…

– Если надо будет, я его закрою и продам бизнес.

– Что ты такое говоришь? – возмутилась София. – Мы столько сил и труда в него вложили!

– «Цеппелин» никогда не приносил много прибыли, – напомнил он ей, открывая водительскую дверь новой белой красавицы. – Ездить в город опасно. Лично мне хватит «Обсидиана».

– Конечно, тебе хватит! – продолжила возмущаться она. – А мне чем заниматься?

– Помоги Ясмин с «Бубамарой». – Анхель указал ей на сиденье.

София молча села в машину. Хоть она и была возмущена, но предпочла не спорить. Она сербка, в конце концов, Нови-Сад – ее город, она может спокойно ездить туда, когда захочет.

– Поезжай за мной, – кивнул он, закрыл за ней дверь и направился к «Мустангу».

Белый «Астон Мартин» неспешно ехал за черной машиной Анхеля. Всю дорогу София мысленно прокручивала разговор с мужем.

– Ты не можешь продать то, что кормит стольких людей. Твоих людей, – затараторила София, когда они подъехали к дому и вышли из машин. – Мы с тобой прекрасно знаем, что «Бубамара» денег не принесет. В «Цеппелин» можно нанять сербов. Позволь мне этим заняться.

Анхель даже опешил, услышав все это.

– Я займусь подбором персонала, я сербка, никто не узнает, что эти люди будут работать на цыган.

– Звучит заманчиво, – кивнул он и наигранно улыбнулся, – особенно последнее. Я подумаю, но быстро дать ответ не обещаю, слишком много дел накопилось, – он пальцем коснулся головы. – Сейчас «Цеппелин» по значимости стоит на последнем месте. Гораздо важнее свозить тебя к врачу, сделать детскую и… – Он запнулся, потому что на данный момент это тоже было неважно. Коробка, закопанная в Мали Иджёш, – вот что важнее всего. Угрозы Александра не пустые слова. – Завтра нам придется съездить в Мали Иджёш, чтобы откопать то, что ты спрятала. Точных координат ты же мне не скажешь, чтобы я съездил туда один?

– Конечно нет, – ответила София. – Боюсь признаться, но я вообще с трудом помню то место.

Анхель помрачнел, затем отвернулся от жены и молча пошел к дому. Как раз в этот момент Йон, Михей и Амир с криками и поздравлениями будущего отца вышли ему навстречу. Прекрасно! Он же хотел скрыть беременность Софии, но кто-то не смолчал и растрепал эту новость. Анхель догадывался кто. Бабушка. Конечно, она сделала это не из злого умысла, а руководствуясь правилами. Тут же Анхель вспомнил все, что было на озере, и его охватил жар: он нарушил все, что можно.

– Дружище! – хлопнул его по плечу Амир. – Здоровья вашей семье! Пусть Аллах бережет!

Анхель улыбнулся и с благодарностью пожал другу руку. Пока Амир поздравлял Софию, с Анхелем заговорил Михей.

– Я счастлив за вас. – Мужчина даже прослезился. – Знаю тебя с самого детства, всегда хотел нянчить твоих детей. И вот оно, чудо, – наш Анхель станет отцом! Можно сказать, я стану дедом.

– Будешь баловать моих дочерей, – Анхель обнял Михея, – как Ясмин и Розу.

– Своих нет, так хоть твоих буду, – ответил Михей и повернулся к Софии.

– Бабушка просила поставить тебе кровать в комнату Милоша, – сказал Йон, пожимая другу руку. – Мы как раз этим занимались.

– Она времени зря не теряла, – отвел глаза Анхель.

– Такое событие, сам понимаешь. Поздравляю! Наверно, ты сейчас очень горд?

– Очень, – кивнул цыган, – только вот волнение какое-то, предчувствие, что ли…

– Это Лазар виноват. – Йон наклонился ближе и прошептал почти на ухо: – Мы наших женщин в обиду не дадим. А волнение спиши на то, что это ваш первый ребенок. Я бы, наверное, тоже волновался. Потом как по накатанной пойдет.

Анхель рассмеялся.

– Это нервное, – произнес он. – Знаешь, наши традиции здесь не на стороне мужчины. Придется спать отдельно… и очень долго.

Михей трогательно поздравил Софию, назвав ее дочкой, и та расплакалась. Правда, он ее не обнял, но все равно слова мужчины были такими теплыми.

Даже Нико принес пирог с яблоками и корицей, чтобы порадовать Софию. Она вскрикнула и, забывшись, бросилась было его обнять, но он поднял ладонь, останавливая ее.

– Как же мы теперь будем без «Цеппелина», Нико?

– Может, бармен будет нужен в «Бубамаре»? Я согласен. – Он уставился на нее, открыв рот.

– Посмотрим, – кивнула София, – что-нибудь придумаем. «Бубамара» – прекрасное занятие для Ясмин, но не думаю, что оно принесет большую прибыль. Мы будем работать бесплатно, и хорошо, если бесплатно, а не в минус.

Во двор заехала машина Йованы.

– София! – Девушка с криками выскочила из машины. – Я звонила Милошу, твой телефон был недоступен. Он рассказал мне новость! Моя София беременна! Я так и знала! – Она подбежала к подруге и крепко обняла ее. – А где виновник всего этого? – Обвела двор взглядом в поисках Анхеля и, когда увидела, вскрикнула еще сильнее: – Зря времени не терял! Быстро получилось! Пусть детей будет много!

Анхель даже попятился от такого напора, но его остановил Йон. При виде Йона Йована слегка стушевалась и выпустила Софию из объятий.

– Как ты себя чувствуешь? Больше не нервничаешь? – обратилась она к подруге. – Каково это – быть беременной? Классно? Тебя тошнит? Я слышала, что должно клонить в сон. Что ты чувствуешь?

– Нет, я не чувствую себя беременной, – прошептала София и отвела подругу в сторону. – Пойдем прогуляемся в саду. Надо кое-что обсудить.

– Конечно, – улыбнулась та и на миг задержала дыхание, когда Йон прошел мимо. Йована незаметно для всех проследила за ним взглядом, закрыла глаза и выдохнула.

Подруги ушли в сад, подальше от всех. Софии не терпелось поделиться своим возмущением.

– У цыган очень необычные правила для беременных, – с ходу начала рассказывать она. – Это, конечно, не самое страшное, но меня лишили мужа.

Пришлось пересказать все, что она узнала за эти дни. Йована слушала с открытым ртом, а когда София закончила жаловаться, произнесла:

– И Анхель согласился? Хотя что я спрашиваю, он же цыган! Для них это нормально. Найдет себе другую женщину на время всех твоих беременностей и родов…

– Что-о-о? – София уставилась на нее широко открытыми глазами.

– Ой. – Йована прикрыла рот ладонью. – Что я такое говорю! Не слушай меня, ради бога! Вечно я ляпну не подумав… Но а что тут можно подумать?! Их женщины рожают и рожают, ты веришь, что их мужики покорно ждут? Как хорошо, что я не выхожу замуж за Йона. – Она топнула ногой. – На него наверняка вешаются все цыганки. Сложно устоять.

София пребывала в таком шоке, что, кажется, даже перестала дышать.

– Вот же проклятый цыган, – зло прошептала она, – он думает, что решит проблему таким способом? Как бы не так! Я буду делать все, чтобы он даже не взглянул в сторону других женщин! Как хорошо быть мужиком, – разозлилась она и топнула тоже. – Проблема только одна!

– У мужиков, – хихикнула Йована, – у них правда проблема одна. Я живу с Деяном и точно могу сказать, что, если у нас нет секса неделю, он начинает смотреть в сторону других женщин.

– Неделю! – удивилась София. – Тогда представь, что будет с Анхелем за семь с половиной месяцев плюс время после родов. Это очень долго! Это невыносимо долго! Ни один здоровый мужчина столько не сможет вытерпеть. Значит, так, – прошептала она после короткой паузы, – я выхожу на тропу войны. Буду бороться с цыганскими правилами, мой муж не останется без внимания!

– Правильно! – согласилась Йована. – Держи все в своих руках и не позволяй чужим женщинам приближаться к Анхелю.

София хитро улыбнулась и подмигнула подруге.

– Кстати, у меня есть прекрасный врач, который мог бы вести твою беременность. Хочешь, я поговорю с ним и завтра он тебя примет? Работает в нашем центре, – предложила Йована.

– Было бы неплохо, – согласилась София. – Наверно, не стоит с этим затягивать.

Девушки еще какое-то время гуляли по саду, собирали упавшие яблоки в корзину и разговаривали на разные темы. Беременность и роды занимали их более всего.

Вечером, когда все гости разошлись, Ясмин осталась мыть посуду после ужина, а Роза закрылась в своей комнате, не желая попадаться брату на глаза.

Мужчины весь вечер обсуждали последствия пожара, а после застолья и вовсе поехали осматривать поле.

Прокручивая в голове слова Йованы, София не находила себе места, все больше убеждая себя, что Анхель вовсе не делами поехал заниматься.

Бабушка Гюли наблюдала за ней, а потом взяла банку с зерном, рассыпала на столе и попросила Софию ей помочь.

– Напрягаться здесь не надо, перебирай, а я расскажу о том, каким был Анхель в детстве.

София улыбнулась, села за стол и принялась выискивать плохие зернышки. Бабушка спокойным голосом рассказывала истории из детства своего внука. Перед Софией словно открылась дорога в прошлое.

– Маленький Анхель был смышленым ребенком. В пять лет он взял в руки первую книгу, хотя большинство цыган неграмотные. Я до сих пор не умею читать и писать. Цыганке необязательно уметь это делать, чтобы рожать и воспитывать детей, но на мужчине держится заработок, дом. Он должен знать, как прокормить своих детей. Я всегда была уверена в моем внуке, он работал, крутился, чтобы обеспечить нам комфортную жизнь. Я часто думала, кто же будет та счастливая девушка, которая пленит его сердце, – бабушка указала на грудь Софии, – и, когда увидела тебя впервые, сразу поняла, что это ты.

– Когда я переступила порог вашего дома? – София вспомнила, как Анхель привел ее сюда пленницей.

– Нет, мы с тобой однажды пересеклись на улице. Тогда ты посмотрела на меня с пренебрежением, гордо вздернула подбородок, расправила плечи и прошла мимо…

– Господи, – София приложила ладонь ко лбу и закрыла глаза, – простите меня, я была тогда хоть и образованна, но глупа.

– Не стоит просить прощения, – махнула рукой бабушка, – время все расставило на свои места.

Девушка скромно улыбнулась, опустила взгляд и произнесла:

– Наверно, я уже любила вашего внука, но не хотела этого признавать.

– Судя по тому, как ты смотрела на него из окна, было видно, что влюблялась…

– Правда? А Анхель?

– Когда мужчина ищет причину посмотреть на второй этаж соседского дома, значит, там живет та, которая дорога его сердцу. Это было видно со стороны. Ему не нужна другая, ведь он любит тебя.

Увлекшись беседой с бабушкой, София начала забывать про других женщин.

– Вы очень мудрая, – обратилась она к бабушке, – даже от одного вашего голоса на душе стало спокойно. А может быть, вы видите еще кое-что? Кто у нас родится? Мальчик или девочка? На кого будет похож? С рыжими волосами или с черными? А глаза какого цвета? Карие или зеленые? – София улыбнулась.

Ей было так интересно узнать ответы на любой из этих вопросов. Пусть только на один! Например, что у ребенка будут карие глаза. Ей этого достаточно!

Бабушка лишь замотала головой, смахнула испорченные зерна в ладонь и встала из-за стола. В этот момент дверь открылась и в дом зашли Анхель и Милош. От них пахло гарью и свежестью улицы.

Ясмин выпорхнула из кухни с тарелками, полными еды, и принялась накрывать на стол, а София пошла следом за братом и мужем в ванную комнату.

– Как ты чувствуешь себя, сестричка? – улыбаясь, спросил Милош.

– А я разве больна? Со мной все прекрасно, но мне ничего не дают делать.

– Отдыхай, пока есть возможность. У соседки Сюкар уже пять детей, хотя недавно рожала первого. Время очень быстро пролетело.

София застыла у двери. Опять вспомнились слова Йованы, и она перевела взгляд на Анхеля. Вид у него был уставший и задумчивый. Дождавшись, когда Милош вымоет руки и выйдет из ванной комнаты, София подошла к Анхелю ближе. Даже принюхалась, не пахло ли от него другой женщиной.

– Что такое? – улыбнулся, заметив странность в ее поведении.

– Ничего, – наигранно улыбнулась она. – Что делал? Не думаю, что с раной в плече ты убирался на поле.

– Ты думаешь, что мое плечо – помеха для этого? Надо быстрее убрать эту гарь и забыть о подлости Александра. – Он вытер руки полотенцем.

София пристально за ним наблюдала, а он за ней. Такая красивая, домашняя, от нее пахло едой. Рыжие волосы были убраны в пучок, но одна прядь выскочила из прически. Анхель пальцами провел по ее лицу и заправил прядь за ушко, а девушка закрыла глаза и улыбнулась. Ему хотелось прижать ее к себе, вдохнуть ее запах, поцеловать, но вместо этого пришлось идти в гостиную к столу. София недовольно поплелась следом.

Ужин прошел за разговорами. Ясмин делилась своими успехами в «Бубамаре», они с Милошем уже были готовы открыть кафе. Оставались последние приготовления, и можно будет праздновать открытие.

– А что, если нам отпраздновать открытие кафе и беременность Софии в один день? – предложила Ясмин.

– Боюсь, что в поселке уже все знают о беременности, – уныло произнесла София, – почти все пришли сегодня. Кстати, – она обратилась к мужу, который молчал почти весь ужин, – Йована на завтра записала меня к врачу.

– Я отвезу тебя, – кивнул Анхель, – а потом надо будет съездить еще в одно место.

София застыла, прекрасно понимая, о чем он. Надо будет порыться в памяти, чтобы вспомнить, где именно она закопала коробку.

После ужина все стали расходиться по комнатам. Анхель по привычке пошел в свою, но Ясмин напомнила ему, что теперь он будет спать с Милошем.

Сложно было уйти в другую комнату, когда жена такая красивая. София смотрела на него большими зелеными глазами, моля остаться. Но он дал слово! И он его сдержит!

– Нет, нет, печальная девушка, – запротестовал Анхель, – только представь, целая кровать в твоем распоряжении. Можешь раскинуть руки в стороны, ты так любишь это делать…

– И никто их не скинет с тебя…

– Пусть я тебе приснюсь. – Он быстро поцеловал ее в щеку и направился к двери.

– Пусть я тебе приснюсь в таком образе, чтобы ты прибежал ко мне в эту комнату, – хитро улыбнулась София.

Глава 10

Софии не спалось. Она долго ворочалась, затем встала и подошла к окну, уставившись в темноту. В животе заурчало. Накинув халат, она со взъерошенными волосами прошла на кухню и открыла холодильник. Взяв оттуда банку шоколадной пасты, девушка сглотнула, живо представив, какая она на вкус, как будет таять во рту, вызывая восторг. Зачерпнула ложкой и…

– Не спится?

Голос за спиной заставил вздрогнуть. София чуть не выронила ложку и засунула ее обратно в банку, почувствовав неловкость оттого, что ее застукали на месте преступления.

Она обернулась, посмотрев виноватыми глазами на Розу. Кому еще не спится посередине ночи? Только тому, кто спит до полудня.

– Есть захотелось, – попыталась оправдаться София, – и ты права, не спится. Спать в комнате Анхеля одной как-то грустно.

– А я что говорила? Мы живем в двадцать первом веке, а соблюдаем правила, которые были придуманы бог весть когда. Такого не должно быть, люди должны идти в ногу со временем. Мир вокруг меняется, и только в нашем случае никаких перемен: как была прямая полоса, – она взмахнула рукой, – так и будет прямой еще миллион лет.

– Стоп, – София подняла вверх ладонь, останавливая этот поток, – ты не права. Традиции и правила – это то, что отличает нас от животных. Правила были созданы теми, кто обжигался на ошибках, чтобы следующее поколение могло избежать нежелательных последствий. Пойдем сядем за стол. – Она взяла Розу под локоть и повела к столу.

В гостиной было темно, приглушенный свет лился из кухни, но этого хватало. Девушки сели друг напротив друга, и София продолжила:

– Я не могу понять, почему ты так негативно настроена к обычаям своего народа. Они делают вас сплоченными, аутентичными, не похожими на других.

– Мне многие правила непонятны, – ответила девушка. – Здесь ущемляются права женщин, тебе не кажется? Во всем мире женщины играют важную роль: становятся президентами, занимают высокие посты, а ты, к примеру, даже с мужем спать не можешь, потому что «нечистая». Мы не можем учиться, потому что наши мужчины видят своих жен только домохозяйками. А зачем домохозяйке учиться?

София пожала плечами. Если Роза бунтует только из-за этого, то ее можно понять. Сама же София не была необразованной цыганкой.

– Мне кажется, что в этом плане цыгане стали лояльнее. Все дело не в вашей культуре, а в других народах. В том, что они не принимают вас…

– Потому что считают необразованными, ворами и мошенниками. Такую репутацию мы заслужили благодаря предкам, с этим клеймом мы проживем еще сотни лет. И ничего не изменится, раз нас не принимают в мире, – она указала на дверь. – Мы так и будем необразованными домохозяйками.

София наконец зачерпнула ложкой шоколадную пасту и отправила ее в рот. Она понимала Розу и очень хотела ей помочь. Но чем?

– Это правда, что ваши женщины так часто беременеют, что мужчинам приходится им изменять?

– Ты же не станешь рожать каждый год? – буркнула Роза. – Не вздумай! Нашим мужчинам изменять можно, а вот женщин за измену наказывают – выгоняют.

София с грохотом опустила ложку в банку. Есть перехотелось, подступила тошнота.

– Дело не в детях, – прошептала София. – Дело в том, что вас часто выдают замуж без любви. Женщине ничего не остается, как направить свою любовь на детей, делать так, чтобы нелюбимый муж не приставал. Это правило о неприкосновенности к беременной, скорее всего, придумали сами несчастные женщины.

– Наверное. Браки без любви – частое явление. Ясмин повезло: она выйдет замуж по любви. – Роза встала. – Я пойду спать.

– Ты тоже выйдешь замуж по любви, – слегка улыбнулась София, – я не позволю, чтобы твой брат выдал тебя замуж за нелюбимого человека.

Роза лишь фыркнула и направилась к себе.

– Я никогда уже не полюблю и замуж не хочу, – грустно бросила она и скрылась в темноте коридора.

София осталась в гостиной, обдумывая слова Розы. Есть ей больше не хотелось. Цыганка-бунтарка напомнила ей активистку партийного движения, которая с радостью бы собрала людей, чтобы бунтовать против системы и менять правила. В пятнадцать лет иметь такие суждения – это очень смело. Даже сама София в этом возрасте не думала о запретах и правилах, но лишь потому, что имела больше свободы, чем Роза.

Утром, после завтрака, София собиралась в клинику. Прихорашиваясь перед зеркалом, пока Анхель одевался, она украдкой наблюдала за мужем.

– При всем моем уважении к Милошу, спать с ним мне не приносит удовольствия, – он обернулся к жене, ловя ее взгляд, и улыбнулся, – но я не вернусь. Правило есть правило.

– Как хочешь, моя постель теплее, – игриво улыбнулась София.

– Еще бы, – усмехнулся он, но тут же стал серьезным. – Я жду тебя у машины. Поедем на твоей, мой «Мустанг» слишком хорошо знают в городе.

Ей не понадобилось много времени на сборы, София еще вчера решила, что наденет в город. Нет, не цыганскую цветную юбку и не брюки, которых у нее здесь нет. Не платье, длина которого не доходила до колен. Нет. Она вытащила из шкафа светлую юбку европейского стиля длины миди и белый топ. Никаких украшений, кроме золотой цепочки с монетой на шее, она решила не надевать. Часть волос заколола на затылке, часть оставила распущенными. Они струились по плечам, закрывая спину.

Как же она не любила женских врачей, но, видимо, на ближайшее время ей придется к ним привыкнуть. Схватив сумочку, она вышла из дома.

Анхель стоял, прислонившись к белому «Астон Мартину», сложив руки на груди и закрыв глаза, греясь в лучах утреннего солнца.

Увидев эту картину, София остановилась и улыбнулась. Ее муж был во всем черном, в отличие от нее. Черная рубашка с расстегнутыми верхними пуговицами безумно ему шла. Золотая цепочка, висящая на шее, блестела на солнце. Определенно, черный цвет – цвет Ромаля Бахти.

Беременность только обострила дикое влечение Софии к нему, греховное желание обладать им, отдать себя и получать удовольствие. Ей хотелось ущипнуть себя, чтобы привести в чувство. Она даже зажмурилась, но его смешок вывел ее из этого состояния.

– Беременная девушка, прошу. – Он обошел машину и открыл ей дверь.

Пришлось идти, запретив себе думать о нем. Лучше думать о предстоящем визите к врачу.

Как только Анхель сел рядом и завел машину, их взгляды встретились.

– Хочешь, я тебе скажу кое-что, на что ты не сможешь мне ничего ответить? – улыбнулась она.

– Ты же меня знаешь, я всегда найду что ответить, – подмигнул он и вырулил со двора.

– Я хочу тебя каждый день все больше и больше.

Машина слегка вильнула, но мужчина быстро справился с управлением. Еще бы так же хорошо справиться с собой после таких откровений!

– Соблазняешь меня, хитрая девушка, – улыбнулся он, – не получится. Я не ведусь на женские уловки.

– Это не уловка, это факт.

– Я продержусь, – ответил он тихо, как будто сам себе, – смотри на дорогу. Хотя какая, к черту, дорога… – Он резко нажал на тормоз, и машина остановилась.

Софию чуть повело вперед, и, если бы не его рука, придержавшая ее, она бы ударилась о приборную панель. Анхель схватился за ремень безопасности с ее стороны, оттянул его и пристегнул. Витая в своих мыслях, она забыла пристегнуться! София перевела виноватый взгляд на него и тут же ощутила его губы на своих губах. О боги! Есть ли в жизни что-то прекраснее его поцелуев? Секс не считается – он уже становится воспоминанием, а на поцелуй она может рассчитывать всегда, и каждый раз он будет нежным и чувственным.

Они доехали до клиники довольно быстро. Анхель припарковал машину на стоянке.

– Я подожду тебя здесь, – произнес он, доставая мобильный телефон. В голове со вчерашнего дня крутились слова Лазара, и к ним присоединился страх за деревню.

– Почему? – удивилась София, и Анхель поднял на нее взгляд.

– Мне кажется, тебя там примут лучше одну. – Он натянуто улыбнулся и подался вперед к ней ближе. – Пока решу кое-какие проблемы.

– Какие проблемы? – не поняла она. – На данный момент у тебя одна проблема: я беременна, а отец этого ребенка – ты. Неужели тебе неинтересно, что скажет врач? Неужели тебе не хочется познакомиться с ним?

– С кем? С гинекологом? – занервничал Анхель. – Лучше пострелять из автомата или устроить гонки на выживание, чем знакомиться с гинекологом!

– Анхель! – вскрикнула София. – Ты мой муж! Это твой ребенок!

– Я же не отказываюсь от него, – виновато улыбнулся он, – но можно решить такие вопросы без меня?

– Нельзя, – уже спокойнее произнесла она. – Ваши мужчины вообще не участвуют в жизни своих жен? О чем ты думаешь сейчас, скажи мне.

Лучше бы она не спрашивала, потому что, если он расскажет, они поругаются.

– Честно? Или солгать?

– Боже, – разозлилась София, – честно! Я хоть буду знать, о чем думает мой муж, пока везет меня к гинекологу!

Анхель даже не знал, с чего начать. Проще было покорно сходить с ней к врачу и больше не поднимать эту тему. Если он начнет пересказывать все свои проблемы, которые, по сути, касались жизни всей деревни, то София начнет нервничать больше.

– Хорошо, настойчивая девушка, – выдохнул он и открыл дверь, – пошли познакомимся с твоим врачом.

София победно улыбнулась, но тут же сделала серьезное лицо. Ей удалось совершить невероятное – заставить его переступить через свое мужское эго. Надо будет пометить этот день в календаре.

– Я расскажу нашему ребенку, что его отец всегда был рядом. – Она взяла Анхеля за руку.

– Как пес, – пробубнил он и обернулся, чтобы убедиться, что его никто не видит. – Вьешь из меня веревки, убедительная девушка.

Он засунул телефон обратно в карман и уверенным шагом направился к входу в клинику. Потом разберется с делами. Все равно, чтобы понять общую картину, надо выкопать коробку, посмотреть, что там, и оценить ситуацию.

На ресепшен их ждала Йована. Завидев их, она вскрикнула и бросилась обнимать Софию.

– Доктор Павич уже ждет вас. Ух, – от волнения голос Йованы дрогнул, – как я рада. Я вас отведу.

– Хорошо, давайте закончим с этим побыстрее. – Анхель неловко огляделся, как будто оказался на подводной лодке.

Йована повела их к лифту, перечисляя все достижения и награды врача, а когда они вышли на нужном этаже, обратилась к Анхелю:

– Сначала он осмотрит Софию, а потом поговорит с вами обоими.

Девушки скрылись в кабинете, закрывая деверь, Йована выглянула и помахала рукой Анхелю.

Он остался совсем один в больничном бело-розовом коридоре. Повсюду на стенах висели информационные плакаты с изображением детей и мамочек. От волнения Анхель даже расстегнул еще одну пуговицу на рубашке, уставившись на плакат с внутриутробным развитием плода. Шесть недель, двенадцать… Двадцать две… Тридцать шесть… Голова шла кругом, он не мог поверить, что стоит здесь, рассматривая все это. До этого момента он и подумать не мог, что станет отцом. Носил оружие за спиной, захватывал машины, устраивал гонки, участвовал в перестрелках, был брутальным и неуловимым. В голове не укладывалось, что скоро вместо винтовки он будет держать в руках своего ребенка…