Текст книги "Знаю я имя твоё"

Знаю я имя твоё
Автор: Анастасия Медведева

Глава 1. Укромный уголок

– Рани! Рани! – слышу крик Мэйли издалека и выпрямляюсь.

– Ты чего так кричишь в лесу? Разве я не учила тебя уважать тишину этого места? – спрашиваю спокойным голосом.

– Рани, тут такое случилось… – подруга не может отдышаться, сгибаясь в три погибели, а затем поднимает голову и выпаливает, – в твоём огороде какой-то мужик лежит!

– Что ты сказала? – медленно переспрашиваю, мгновенно меняясь в лице.

Да-да, знаю я свой убийственный взгляд в такие моменты. Как-то раз Мэйли принесла мне зеркало, чтобы продемонстрировать…

С тех пор я осведомлена.

– Он… – выдавливаю из себя.

– Он помял твои грядки! – напряженно «добивает» подруга.

Крепко сжимаю ручку плетеной корзины, куда собирала травы для будущих эликсиров.

– Да он смертник! – цежу и стремительно иду в сторону деревни.

Я так долго подготавливала почву для того, чтобы вырастить столь редкие для данной местности плоды… я полгода потратила на то, чтобы ростки вообще прижились, – потому что семена никак не хотели пробуждаться самостоятельно!

– Он явно неместный и даже не из ближайших поселений. Фигура то ли воина, то ли адепта какого клана, – негромко тараторит Мэйли, следуя за мной.

– Говоришь «явно неместный»… – замечаю, – будто лица всех местных тебе незнакомы!

– Он лежит на животе – лица не разглядеть. А перевернуть его никто не решился – всё-таки твоя территория, люди не лезут, – звучит ответ.

– Идёт! Она идёт! Дева Киу!(*) Богиня Мести! – начинает шептаться народ, когда я вхожу на территорию поселения.

(* Киу – имя, данное героине при рождении; но самых близких она просит называть её «Рани»)

Несмотря на то, что я родилась здесь и все двадцать лет своей жизни прожила бок о бок с этими людьми, они продолжают отгораживаться от меня, называя Богиней Мести за мой, скажем так, «не мягкий» характер. Если вспомнить дословно, то все здесь считают, что Создатель просто обделил меня женственностью и всеми теми прелестями, коими обладают представительницы слабого пола.

Я не обижаюсь. В этом поселении просто нет того, рядом с которым я бы захотела стать слабой. А как это – быть слабой, я хорошо помню… из своей прошлой жизни.

Но об этом чуть позже…

– Где? – задаю единственный вопрос, но ответ мне не требуется.

Я знаю, где нарушитель. Спектакль сей играется исключительно для селян, которым очень нравится думать, что Богиня Мести защитит их от всех внешних угроз, несмотря на отсутствие должных почёта и уважения, которые она здесь по иронии судьбы никогда не снискает…

Странные всё-таки люди.

Останавливаюсь рядом с калиткой, которую успел подмять под себя мой нежданный гость; скорее всего он надеялся опереться на неё, не догадываясь о том, насколько хлипок был мой забор… и полетел на землю.

Насколько он ослаб?..

– Должно быть, он пьян в стельку, – предполагает нечто подобное Мэйли.

Жители за её спиной активно кивают, также активно ожидая моей реакции. Требуют зрелища? Хотят увидеть Богиню Мести в действии?

Подхожу к телу на земле, присаживаюсь рядом и приподнимаю локоны длинных черных волос, открывая лицо и демонстративно принюхиваясь.

А сама вглядываюсь в потоки его внутренней энергии.

Не алкоголь. Яд. Причем быстродействующий. Поражающий все духовные каналы. Этот мужчина – заклинатель, и, кажется, он выбрал единственно верный способ справиться с этой отравой внутри себя: бег. Быстрый бег на длинную дистанцию – так, вместе с потом, подобный яд мог выйти из тела. Скорее всего этот человек по каким-то причинам не мог посвятить весь день физической активности на территории своего клана и сделал выбор в пользу забега, чтобы никто не видел, как и с чем он справляется.

Он скрыл от своих соклановцев собственное отравление.

Зачем?..

– Рани? – негромко протягивает Мэйли за моей спиной.

– Он пьян, – отрываюсь от мужчины, встречаясь с ней взглядом, – настолько пьян, что даже не понял, куда попал и чьё спокойствие нарушил. В наказание за этот проступок я объявляю его своим слугой на три дня.

Народ на дороге начинает изумленно перешёптываться.

– Но… что, если он выше по статусу? – тихонько спрашивает один из мужичков.

Неужели обо мне беспокоится?..

– Неужто думаешь, что меня прозвали Богиней Мести только за дрянной характер? – фыркнув, бросаю ему, – Неважно, что у него за статус! За мой испорченный забор и помятые грядки он будет в моём услужении ровно три дня. Все это слышали?

– Да… да! – закивали головами местные.

– Тогда расходитесь по своим домам: здесь вам больше делать нечего! – громко объявляю, прекрасно осознавая, что мужчина на земле прекрасно меня слышит.

Его разум замутнен, но он всё ещё в сознании. И, думаю, он не меньше меня понимает, что этого забега ему не хватило для того, чтобы избавиться от заразы внутри. Ему нужен тяжелый физический труд.

И ему ни в коем случае нельзя пользоваться духовной силой, пока эта дрянь сидит внутри.

– Мэйли, помоги мне поднять его, – негромко произношу, когда праздные зеваки разошлись в разные стороны.

– Ты что… в дом его понесешь? – изумленно спрашивает та.

– А ты думала – на земле оставлю, чтобы он ко всему прочему простудился и заболел? – тихо уточняю, рукой показывая, куда ей нужно подойти и где подхватить.

Хоть Мэйли и считалась моей подругой, единственной во всем поселении девушкой, бесстрашно общающейся со мной, всё же даже ей было невдомек, что я за человек.

– Ещё, поди, и на свою кровать положишь? – фыркает она.

Ничего не отвечаю. Поднимаю тяжелое тело вместе с ней, помогая незнакомцу встать на ноги.

– Он в сознании? – ещё больше изумляясь, замечает девушка.

– В сознании, – подтверждаю, помогая мужчине передвигаться в сторону моего дома.

– И слышал всё, что ты сказала при всех?! – удивление Мэйли, кажется, достигло предела.

Я понимаю, о чём она хочет спросить, но не решается: как он позволил мне произнести все те слова. И что меня ждёт, когда он окрепнет…

– Ты что, тоже позабыла о моей дурной славе? Считаешь, Богиня Мести не справится с каким-то воином, натренированным парой сотен поединков?.. Меня здесь вообще хоть кто-то всерьёз принимает?! – фыркаю, входя в дом и направляясь к своей постели.

– Ты сама это сказала. Он явно воин, – напряженно замечает Мэйли и скидывает мужчину на мою постель, – что будешь делать, когда он придёт в себя?

– Оставь это мне, – мягко предлагаю, – а теперь иди. Ты мне больше ничем не поможешь.

Когда девушка выходит, разворачиваюсь к незнакомцу, лежавшему на моих простынях со сведенными бровями на лице.

– Я знаю, что тебе сейчас больно. Я сделаю настой на травах, его нужно будет выпить, – произношу четким, негромким голосом, – ты сильно пропотеешь, но завтра тебе уже станет лучше. Я нагружу тебя тяжелой работой, которую ты не мог делать в связи со своим положением в клане. Ты будешь трудиться здесь три дня. Я выведу из тебя эту дрянь. А ты слушай меня – тогда выживешь.

Сказав всё это, иду разводить огонь. Пока готовлю настой, решаю сделать ещё оно доброе дело и обтереть лицо незнакомца. Беру небольшую лохань, полотенце и, поразмыслив, гребень; бросаю в теплую воду несколько листиков душистой травы и иду в свою спальню.

Вначале нужно расчесать растрёпанные волосы: похоже, две пряди, – от ушей до затылка, – удерживали их в благопристойном виде; но то было раньше, а сейчас… развязываю узел, оставшийся от бывшей прически, затем начинаю помогать себе гребнем.

Какие у него шелковистые волосы! Сразу видно – раньше этот мужчина тщательно за ними ухаживал. Даже жаль, что подобная красота не выросла на моей голове. Впрочем, мне грех жаловаться: мои волосы вполне меня устраивали – просто были более густыми и тяжёлыми, и ни в одной прическе долго не задерживались.

Закончив с одним делом, начинаю протирать лицо мужчины.

Красивое лицо с правильными чертами. Даже слишком правильными – такими, словно лик незнакомца был высечен лучшим скульптором Создателя. Прямые линии бровей, тонкий нос, широкие, миндалевидные глаза, четко очерченные губы… слишком бледные в данный момент и такие холодные, словно человек рядом со мной и впрямь был создан из камня.

Его одежда ни о чём мне не говорила: на заклинателе не было верхнего слоя, который дал бы понять, к какому именно клану он принадлежит.

Но, в общем-то, оно и к лучшему. Я не собираюсь просить денег за свою помощь и распрощаюсь с незнакомцем сразу же после того, как он выздоровеет.

Поднимаюсь на ноги, убирая лохань с водой, и иду заканчивать с настоем. Выдержать лекарство столько, сколько нужно, у меня просто нет времени, так что бросаю в котелок побольше трав, выводящих токсины, жду ещё пару часов и наполняю склянку настоем.

– Остужать некогда, поэтому придется выпить горячее… – даже не пытаюсь оправдываться, просто говорю, как есть, присаживаясь рядом с мужчиной; затем приподнимаю его голову, желая напоить лекарством, и вздрагиваю, едва его не разливая: незнакомец схватил меня за руку и остановил движение! Даже будучи в полубреду…

И сила в его руке…

– Мы, кажется, договорились, что ты позволишь мне помочь тебе, – произношу ровным голосом, хотя готова завыть от боли.

Он вполне может сломать мне запястье и даже не заметить!

Надо успокоить его и заставить довериться мне…

– Не знаю, умеешь ли ты чувствовать злой умысел, но сердце слушать должен уметь, – очень мягко произношу и осторожно обхватываю его свободную руку, покоившуюся на простыне; подношу её к своей груди и прислоняю, чтобы он почувствовал спокойное ровное биение, – у меня нет намерений убить тебя. Позволь мне помочь.

Продолжаю удерживать его ладонь и чувствую, как хват на моем запястье ослабляется… ровно в ритм сердцебиения. Получив возможность двигать второй рукой, решаю не отрывать его ладонь от своей груди – чтобы не провоцировать незнакомца, и не приподнимать его голову – потому что третьей руки у меня никогда в запасе не было.

– Постарайся выпить, – прошу, наклоняясь над мужчиной и свободным пальцем чуть надавливаю на губы.

Мне нужно, чтобы он открыл рот. Хоть немного… иначе всё прольется мимо.

Хвала небу, незнакомец мои намерения понял, и я смогла аккуратно поднести склянку к его губам, а затем вылила содержимое внутрь.

– Да, горячо; потерпи, – мягко произношу, вновь заметив складку между бровей.

Когда склянка становится пустой, быстро отбрасываю её на подушку и-таки приподнимаю голову мужчины, чтобы он не подавился и всё проглотил. Учитывая, что его ладонь и моя левая рука всё ещё были прижаты к моему сердцу, а голова его была достаточно тяжелой, и мне практически не на что было опереться, кроме своего локтя… в какой-то момент я просто не удерживаю равновесие и лечу на незнакомца, придавливая его своим телом.

– Ммм… – поморщившись, выдыхает тот, лишившись воздуха.

– И… всё? – немного изумленно спрашиваю, вглядываясь в черты его лица.

Я ожидала протяжного стона, кряка, ещё какого звука…

Этот же… да он и впрямь скала!

А по внешнему виду даже не скажешь, насколько он сильный: хоть фигура и была атлетического сложения, суровых бугров мышц на груди и предплечьях я не нащупала. Да, пресс твердокаменный. Но пальцы довольно изящные, кожа белая, бёдра узкие, грудь не настолько широка, чтобы заподозрить в её обладателе какую-то невообразимую мощь…

Его сила – скрытая. И это настораживает.

Аккуратно приподнимаюсь, подхватываю пустую склянку и хочу, было, вернуться на кухню, как понимаю – ладонь, обхватившая моё правое запястье, не спешит отпустить меня. Она не выпускала моей руки даже тогда, когда я поднимала голову незнакомца, и осталась на запястье в тот момент, когда я завалилась ему на грудь. А теперь…

Резко выдыхаю, когда меня неожиданно утягивает обратно на мужское тело. Склянка разбивается об пол, когда я невольно разжимаю пальцы…

– Ты что делаешь? – стараюсь убрать потрясение из интонаций и звучать спокойно – но выходит плохо.

– Тепло, – выдыхает голос.

Ему нужно тепло, чтобы спровоцировать работу потовых желез? Так от моего настоя он и так скоро мокрым станет! Буквально минут через пять!

Поджимаю губы, придумывая, как объяснить тому, кто не вполне в сознании, что меня нужно отпустить, потому что скоро и так всё будет, как он хочет?

Понимаю, что нет таких слов.

Ладно… полежим, пока он не ощутит на себе действие моего настоя.

Чуть сдвигаюсь в сторону, желая сползти с его груди и просто быть под боком, но мою спину неожиданно фиксирует тяжелая, как каменная плита, ладонь.

Так… слезть с него тоже не получится. Хорошо… дождёмся, когда он потеряет сознание или погрузится в сон. Одно из двух произойдёт в течение получаса. А потом я смогу встать и сделать вид, что ничего подобного в моей жизни никогда не происходило.

Глава 2. Брат и сестра

Открываю глаза неторопливо, не желая возвращаться в реальность… убаюкивающие взлёты и падения гармонизировали все мои внутренние потоки; сердце стучало спокойно и в такт тому мерному звуку, что отзывался вибрацией во всем моем теле, исходя откуда-то из-под меня… откуда-то… фокусирую зрение… вижу под собой не простынь, а чью-то нательную рубаху и…

Резко срываюсь в сторону, поднимаясь на ноги.

Смотрю на незнакомца, открывшего глаза, кажется, в тот же момент, что и я.

Растерянность на его лице в буквальном смысле влепила мне мысленную оплеуху: да, он же явно решил, что я сама на него залезла!

Плохо дело.

Если у него есть жена или невеста, мне стоит удавиться на этом самом месте, чтобы очистить его честь: совершенно очевидно, что этот человек верен некому моральному кодексу и не сможет спокойно жить с пятном на своей репутации…

– Ты помнишь, что я сделала? – осторожно спрашиваю, убирая локон выбившихся волос за ухо и наблюдая за ним сосредоточенно, словно за диким зверем.

Надо вбить ему мысль, что я спасла ему жизнь.

Не хочу умирать молодой.

– Ты вылечила меня, – звучит мелодичный, наполненный обертонами, голос.

Довольно низкий для человека с такой утонченной наружностью.

– Ещё нет. Тебе нужно много двигаться сегодня… и ещё два дня, – всё также осторожно отвечаю.

– Ты сказала, что я стану твоим слугой, – неожиданно делится воспоминаниями мужчина… или молодой муж, как зовут мужчин до тридцати лет в кланах заклинателей.

– Поверь, тебе не стоит отказываться. Только так ты сможешь оправдать всю ту активность, в которой сейчас так нуждаешься, – отзываюсь ровно.

– Сегодня мне… лучше, – положив ладонь на грудь, произносит молодой муж.

Может, стоит сказать, что я знаю о его проблеме?.. Он вполне мог обойтись без побега из клана, реализовав физическую активность через привычные тренировки с мечом, но в том-то и беда, что ни один заклинатель не берёт в руки простое оружие после того, как обрел духовное. А тренировать духовную силу духовным оружием в его состоянии – это верная смерть. Думаю, именно поэтому незнакомец бежал без опознавательной одежды и без меча: он не хотел быть узнанным.

На самом деле у этого человека только одна возможность выжить – это следовать моим указаниям. Поэтому я произношу терпеливо:

– Яд всё ещё внутри. Ты можешь почувствовать его.

– Чувствую, – короткий ответ.

– Тогда не противься моему предложению. А потом уйди из поселения и забудь, что когда-либо был здесь, – предлагаю, – а мы забудем о тебе.

– Что… я должен делать? – спокойный вопрос.

– О, работы у нас много, – не сдержав улыбки, протягиваю.

Удивительно. Но он не стал спорить со мной. Не спрашивая, кто я, не называя своего собственного имени, он трудился, как простолюдин все три дня, за которые – мой забор полностью обновился, а грядки вернули себе прежний вид; крыша дома Мэйли перестала течь; половицы в доме старосты перестали скрипеть; все ограды в селе теперь стояли ровно и могли выдержать вес взрослого мужчины, реши он опереться на них; а выход к пруду теперь был таким ровным и безопасным, что я предвидела дневные купания всех женщин поселения, и голодные лица мужчин, оставшихся без обеда…

Все три ночи незнакомец спал в моей постели, выпивая настой, укрепляющий силы. Я же ночевать оставалась у Мэйли, пока её старший брат не вернулся с учений в небольшом клане в одном дне пути отсюда…

Когда срок службы незнакомца подошёл к концу, все в селении были убеждены – с ними и впрямь живёт грозная Богиня Мести, противиться которой не может никто!

А то! Такого златорукого силача за небольшую провинность на все село пахать заставила…

Моё прозвище теперь произносили с большим уважением, узрев, как похорошели дома и дороги вокруг. Незнакомец едва заметно улыбался, слушая досужие разговоры селян, я же хранила молчание. Слишком хорошо помнила, как коротка человеческая память.

Не пройдёт и пары месяцев, как я вновь стану изгоем.

– Спасибо за твою помощь, – спокойно произношу, прощаясь со своим названным слугой в лесу, спустя трое суток.

– А тебе спасибо, что спасла меня, – почтенно отзывается тот.

Странное чувство, но мне становится неловко. Его манера речи после пробуждения в первый день сильно изменилась… и я начала подозревать в заклинателе кого-то отнюдь не низкого ранга.

Хорошо, что мы прощаемся теперь: он не приведёт за собой беду и уйдёт до того, как те, что хотели отравить его, обнаружат его здесь – в нашем селении.

– Как я могу обращаться к тебе? – задаёт вопрос заклинатель.

– Никак, – качнув головой, отвечаю, – не стоит тебе ни знать моего имени, ни помнить обо мне. Так будет лучше для всех.

– Твои способности… выдающиеся. Ты можешь жить лучше, чем живёшь сейчас, – подумав немного, негромко произносит незнакомец.

Мои способности малы настолько, что мне будет стыдно смотреть в глаза опытным лекарям. Я умею делать пару эликсиров и пару настоек, которые могут пригодиться в быту. А то, что их качество – высочайшего уровня… не говорит о том, что я и далее планирую продолжать изучать это мастерство.

Мне хватает тех знаний, что я имею.

– Меня всё устраивает, – склонив голову, отвечаю; затем разворачиваюсь, взглянув в его сторону в последний раз, – храни тебя Создатель, – произношу, после чего ухожу в сторону села.

На следующий день мы с Мэйли идём навстречу Сяо-Вэю, её старшему брату, который получил отгул на несколько дней и решил вернуться в родное село.

– Всё-таки какой же он красавчик! – протягивает девушка, запрокидывая голову и тут же запинаясь о корень дерева.

– Смотри себе под ноги, – мягко напоминаю, отводя от лица колючую ветку.

– Нет, ну, правда! Почему ты даже имени его не спросила? Таких мужчин на дороге просто так не встретишь – сама судьба привела его в наше село!

– Называй это, как хочешь, – спокойно отзываюсь.

– Он же не был пьян, да? – неожиданно спрашивает Мэйли, – Я не учуяла запаха, когда помогала тебе поднять его с земли. Он был слаб, это так… и ты помогла ему восстановиться, – пытливо взглянув на меня, произносит девушка.

– Я загрузила его работой, – напоминаю ей.

Это шло вразрез с её теорией о «помощи».

– Ему нужно было время, чтобы прийти в себя или спрятаться от кого-то и выждать… но ты совершенно точно помогла ему! И он был тебе благодарен. Эту благодарность я читала в его глазах, каждый раз, когда он смотрел на тебя.

– Он часто смотрел на меня? – безразлично уточняю, стараясь перевести тему.

– Бывало, бросал взгляды, когда ты проходила мимо, – кивает Мэйли.

Молчу, продолжая иди вперёд. Сяо-Вэй должен был встретить нас на середине дороги – то есть часа через четыре, может, даже пять…

А потом мы вместе должны были вернуться обратно в село.

– Я впервые вижу, что ты кому-то помогаешь, – замечает Мэйли, возвращая меня к теме разговора.

– Я постоянно помогаю тебе и твоему брату, – замечаю в ответ.

– Нет, кому-то за пределами села. Ты никогда не помогала никому за пределами нашего села.

Если тот незнакомец и впрямь из клана заклинателей, в чём я была абсолютно уверена… то я не могла не помочь ему. В память о прошлом.

О том прошлом, которое было так давно, что уже не одна сотня поколений людей сменилась с тех пор…

– Я не смогу так просто объяснить тебе, почему решила помочь ему, – в итоге, признаюсь в одном секрете, чтобы уберечь другой.

– Всё же я была права! – щелкает пальцами Мэйли, широко ухмыляясь, – Он тебе понравился!

Приподнимаю брови, но более никак не реагирую на её слова. Логика этой девушки порой ставила меня в тупик. Вот, и сейчас на её месте я бы скорее обрадовалась своей догадке о помощи – в чём я сама буквально призналась ей парой секунд ранее.

Но Мэйли решила, что я призналась в своих симпатиях.

– Ну, давай же! Скажи это! – подначивает меня девушка.

– Мэйли…

– Признайся! Я хочу это услышать!

– Что она должна сказать и в чём признаться? – звучит звонкий голос Сяо-Вэя из-за поворота тропинки.

– Братец! – радостно кричит Мэйли и мчится ему навстречу.

Поджимаю губы, но решаю обойтись без наставлений в этот раз: сколько бы я ни говорила ей вести себя тише в лесу, Мэйли упорно игнорирует это правило. Очередной повтор скорее вызовет раздражение, нежели желание прислушаться…

Не проходит и пары секунд, как передо мной появляется Сяо-Вэй в форме мечника небольшого клана, которому принадлежали территории вокруг – в том числе и земли, на которых располагалось наше поселение.

– Тебя уже приняли в отряд, братец? Поздравляю, – с улыбкой произношу, замечая неприкрытую гордость на лице его сестры, шедшей рядом.

– Не называй меня братцем, мы не родственники, – нахмурившись, протягивает Сяо-Вэй.

В этом году ему исполнилось девятнадцать, и он ощущал себя зрелым мужем, коим, конечно, ещё не являлся. Нынешние девятнадцатилетние юнцы не идут ни в какое сравнение с теми, что жили во времена… впрочем, хватит мне вспоминать то, что давно осталось в прошлом.

– Что ты такое говоришь? Рани нам, как родная! У неё никого, кроме нас, нет! – хлопнув братца по плечу, выговаривает ему Мэйли.

– Я не отрицаю нашу близость, просто не надо приплетать сюда родственные узы, – отводя взгляд в сторону, бормочет Сяо-Вэй, а я опускаю голову и давлю усмешку.

О том, что юноша влюблен в меня с ранних лет, я знаю прекрасно. Также знаю, что никогда не смогу ответить ему взаимностью, потому упорно называю его братом и никогда не даю надежды. А ещё я знаю, что эта зацикленность на мне – лишь следствие отсутствия других вариантов в нашем родном селе; уже очень скоро красивые девушки, живущие в землях клана, помогут ему осознать это…

– Тебе очень идёт форма мечника, – мягко произношу, решив примириться.

Сяо-Вэй фыркает, а затем бросает мне в руки небольшой мешочек с медяками.

– Деньги за твои настойки, – произносит.

Киваю, цепляя мешочек к поясу, затем разворачиваюсь и начинаю идти в сторону села. Судя по весу, он смог сбыть всё, что я ему дала. Славно.

– Ты быстро шел: мы планировали пересечься к середине дня, – замечает Мэйли, тут же подстраиваясь под мой шаг.

– Встал рано, вот и решил не тратить время, – протягивает Сяо-Вэй демонстративно безразлично, затем бросает на меня взгляд, – так в чем наша шими(*) должна была признаться по настоянию моей сестры?

(*«Шими» – только в этом произведении и только в этом значении – старшая сестрица, не являющаяся прямой родственницей; наставница; уважительное обращение к молодой девушке в клане)

– Нашей Богине Мести впервые понравился мужчина! – со смехом признаётся та.

– Мэйли, – мягко осекаю её, затем встречаюсь глазами с её братом, – не слушай её, я лишь немного помогла одному незнакомцу, а твоя сестрица уже целое дело из этого раздула.

– Что за незнакомец? В нашем селе людей прибыло? – хмурясь, уточняет юноша.

– Он уже ушёл своей дорогой, и больше мы не пересечемся, – с улыбкой отвечаю.

– И чего ему надо было в нашей глухомани?.. – продолжает хмурится Сяо-Вэй.

И на разговор о том, что по версии Мэйли произошло за эти три дня, у нас ушло больше двух часов. Вся беседа сопровождалась обилием слухов и сплетен – кому ещё из замужних женщин и совсем юных девиц понравился сей золоторукий муж, и дополнялась колкими уточняющими вопросами от Сяо-Вэя, никак не желавшего признавать, что в его отсутствие в селе появился кто-то, достойный похвалы.

– Никак не могу понять, – в итоге протягивает братец, – что же с ним произошло, что ему потребовалось укрыться в глухом поселении в центре леса на целых три дня! Ты уверена, что он не искал чего?..

Внимательней присматриваюсь к юноше:

– Что ты имеешь в виду?

– Ходит слух, что все известные воины и даже прославленные заклинатели нынче ищут Кинжал Крадущий Бессмертие, – звучит ответ.

Опускаю взгляд, невольно сбиваясь с ритма дыхания.

– Зачем он кому-то понадобился сейчас? – спрашиваю негромко через некоторое время.

– У некоторых заклинателей стало слишком много силы. И тратят они её не на борьбу с перерожденными (*), а на личные разборки и подчинение остальных кланов.

(*«Перерожденные» – только в этом произведении и только в этом значении – древние забытые всеми Боги, переродившиеся в телах людей или животных, наделённые магическими способностями, часто – желающие отомстить всему роду людскому за свои прошлые обиды; редко могут быть приручены в качестве духа поддержки)

– А кинжал этот ищется с целью убить всех перерожденных или с целью уничтожить кланы заклинателей? – спрашиваю, глядя вперёд.

– Думаю, одно другому не мешает. Заклинатели совсем зазнались. Простых людей уже вторым сортом считают. Поделом им, – фыркает Сяо-Вэй.

Я же в этой истории вижу совсем иную мораль.

Зависть.

Простая человеческая зависть к чужой силе толкала смельчаков искать то проклятое оружие.

– В любом случае, ни в нашем селе, ни даже рядом нет того кинжала. И за те три дня, что незнакомец работал, не покладая рук, он ни разу не уходил никуда под странным предлогом и всегда был на виду, – отвечаю ровно.

Говорить, что тот человек сам был заклинателем, я не стала. Не видела смысла. Да и объяснить моё знание будет довольно непросто.

Некоторое время идём молча… а затем я улавливаю в воздухе запах гари.

– Откуда?.. – резко останавливаюсь и оглядываюсь, пытаясь определить, откуда ветер дует.

– Что ты учуяла? – Мэйли подходит ко мне и кладет руку на моё плечо.

– Огонь… где-то в часе быстрой ходьбы отсюда… – отвечаю, а затем понимаю, что именно находится от нас на подобном расстоянии… – наш дом! – взволнованно произношу, и мы разом срываемся с места.

То, что мы обнаружили по прибытию, потрясло до глубины души: всё село пылало! Каждый дом, каждая постройка была охвачена диким пламенем!!!

– Дедушка! – кричит Мэйли, лицо которой искажается от отчаяния и недоверия одновременно.

Их родители умерли от болезни ещё тогда, когда брат с сестрой были в возрасте четырёх и трёх лет, и их воспитанием с тех пор занимались дедушка с бабушкой. Лет пять назад последняя соединилась со своими детьми, оставив за главного в семье своего угрюмого супруга, с подачи которого Сяо-Вэй пошёл обучаться в клан.

Дедушка был единственным родственником неугомонной парочки, с детства не желавшей следовать правилам. В частности ими игнорировалось главное наставление старших – не приближаться к дому молчаливой сиротки, жившей на окраине села…

– Нужно понять, где все… они могли спастись… – выдавливает из себя Сяо-Вэй, чьи глаза были широко открыты, но также всё ещё не верили увиденному. Однако я знала, в живых уже никого нет. Ни одного человека.

– Стойте на месте. Это дикий огонь, его так просто не сбить, – останавливаю обоих за руки.

– Дикий огонь? Кому потребовалось сжигать наш дом при помощи талисманов?! – потрясенно спрашивает названный брат.

– Я не знаю. Но идти туда сейчас небезопасно, – продолжая удерживать их, произношу сосредоточенно.

– Небезопасно? Там наш дедушка, Рани! – кричит на меня Мэйли, по щекам которой текут слёзы.

– Если огонь попадёт на тебя, ты не сможешь его потушить! – повышаю голос, стараясь донести до них всю опасность ситуации.

– И что ты предлагаешь? Просто стоять? Мы должны спасти хоть кого-нибудь! – Сяо-Вэй дергает руку, вырываясь из хвата, и мне ничего не остаётся, как повиснуть на нём, не давай уйти.

– Послушай меня, твоя жизнь не должна закончиться так бесславно! – четко проговариваю на ухо, добавляя эмоций в голос, – И я не хочу смотреть, как Мэйли будет оплакивать ещё и тело своего глупого брата!

– Но там все наши… разве мы не можем им помочь? – теперь и из глаз Сяо-Вэя начинают катиться слёзы.

– Своей смертью ты им не поможешь, – уговариваю настойчиво, падая вместе с ним на колени и напряженно наблюдая, как огонь пожирает все, что попадало под радиус действия талисмана, увеличивающего его мощь…

Сердце гулко отзывалось на горе брата и сестры, но не жалость к умершим переполняла меня, а злость на тех, кто их убил. Да, я не была дружна с селянами, да, я натерпелась от них оскорблений и насмешек за всю жизнь.

Но двадцать лет в соседстве, да под одним небом и недругов сделает близкими друг другу…

И теперь моё сознание разрывал один вопрос: кто?

Второй вопрос – зачем? – формировался следом…