Текст книги "Тайны Иллирии. Брак с правом на счастье"

Я почувствовала прилив радостного возбуждения от того, что могла заняться делом – не важно, каким, лишь бы хоть на время подавить удушающее чувство беспомощности и тревоги за Майло и Даррена. Торопливо умывшись и переодевшись в чистое платье, я поспешила вслед за экономкой на кухню. Коридоры поместья были темными и безлюдными, остальные слуги, скорее всего, еще спали.

Забота госпожи Ленс обо мне и лорде Кастанелло меня по-настоящему тронула. Даже не верилось, что экономка вдруг захотела уйти из дома, где прослужила верой и правдой не один десяток лет. Хотя в чем-то я, безусловно, могла ее понять. Немногим захочется постоянно подвергаться различным опасностям – отравлениям, бесконечным обыскам, внезапным пожарам, – и неизвестно, как много напастей ждало нас впереди.

Экономка достала несколько удобных чайничков и горелку. Она помогла мне растолочь травы с ловкостью, достойной хорошего зельевара, и вскоре заготовки для зелий весело закипели на огне. Я занесла руки над первым сосудом, готовясь к преобразованию.

– Мелия просила меня поговорить с вами, – успокаивающее зелье, знакомое до мелочей, не требовало от меня особых усилий, и я могла вести беседу, одновременно перестраивая связи в кипящей жидкости. – Она сказала, вы хотите уйти со службы.

Экономка кивнула, помешивая зелье.

– Мне пришло письмо от младшей дочери, они с мужем держат ферму не так далеко отсюда. Дочка должна родить в начале лета. Лекарь обещает близнецов, так что моя помощь придется очень кстати.

Я вздохнула.

– Не хочется вас отпускать, – честно призналась я. – Не знаю, как в сложившихся обстоятельствах мы справимся здесь без вас, но, если вы действительно все решили, я не буду препятствовать. Понимаю, в поместье сейчас слишком тревожно… Я поговорю с Майло…

– Это подождет, миледи. По крайней мере, до начала лета. Понимаю, пускать сейчас в дом незнакомого человека – не лучшее решение. За это время я смогу подготовить кого-нибудь из горничных на мое место. Полагаю… – Госпожа Ленс на мгновение задумчиво нахмурилась, не прекращая помешивать зелье. – Мелия вполне подойдет. Она не особенно хороша в записях и подсчетах, но, думаю, нам с Альберто не составит труда обучить ее простейшей грамоте и основам ведения домовой книги. К тому же у нее пытливый ум и хорошая хватка. Да и с вами, миледи, она вполне неплохо ладит. Ну и Альберто… поможет ей первое время.

Служанка улыбнулась с лукавой хитринкой, и на сердце немного потеплело. Осознавать, что слуги рассматривают меня как часть семьи лорда Кастанелло, а не временную супругу, которая при первой же возможности покинет поместье, оказалось по-настоящему приятно.

Я отняла ладони от чайничка и посмотрела на нее, пытаясь вложить в свой взгляд хоть толику захлестнувшей меня волны благодарности.

– Спасибо вам, Марта. Это было бы замечательно.

– В таком случае, договорились. Я займусь обучением Мелии, а когда ваши с лордом Майло дела уладятся, мы вернемся к разговору о моем уходе. До тех пор не беспокойтесь. Я останусь в поместье, сколько потребуется.

Не сговариваясь, мы принялись за следующий отвар.

* * *

– Едет, – коротко бросил Густаво, заглянув на кухню, где мы с госпожой Ленс в четыре руки восстанавливали запас полезных зелий.

Пустой пузырек чуть не вылетел у меня из рук. Я сделала несколько глубоких вдохов, чтобы унять охватившую меня нервную дрожь.

Время вышло.

Сняв передник, я торопливо оправила платье и выскользнула в холл. Напряжение, словно кипящее зелье под плотно закрытой крышкой, бурлило внутри, норовя прорваться наружу. Тяжелые входные двери поддались с трудом, впуская в дом утренний холод. Мне хотелось как можно скорее увидеть Майло – оставаться в неведении было выше моих сил.

Когда я наконец оказалась на парадном крыльце поместья, лорд Кастанелло уже успел спешиться, передав коня на попечение подбежавшему Густаво. Хватило одного мельком брошенного взгляда, чтобы понять: Майло истратил все силы, чтобы вернуть сына, но потерпел неудачу. Хоть в глубине души я предчувствовала, что так оно и будет, сердце все равно болезненно сжалось, а к горлу подступил горький ком.

Бледный до серости, усталый и совершенно разбитый, Майло за эту ночь, казалось, постарел лет на десять. Темная щетина отчетливо выделялась на осунувшемся лице. Словно почувствовав мое присутствие, супруг медленно поднял голову. Его взгляд показался мне пустым и безжизненным.

И я не выдержала. В один миг сбежала с крыльца, путаясь в юбках, подлетела к нему. И застыла, не дойдя до лорда Кастанелло всего нескольких шагов. Губы Майло разомкнулись, но с них не сорвалось ни звука. Мне безумно хотелось прижаться к нему всем телом, заключить в крепкие объятия, но я понятия не имела, как он – да еще в таком состоянии – отреагирует на мой пылкий порыв. Поэтому я дождалась, когда супруг поравняется со мной, и, подстроившись под его шаг, пошла рядом.

Лорд свернул в полутемную малую гостиную и без сил рухнул в кресло. Мое сердце разрывалось от боли: еще ни разу я не видела лорда Кастанелло таким – сдавшимся, убитым, раздавленным. Я готова была отдать все, чтобы вернуть ему надежду.

– Милорд… – Я села в соседнее кресло и робко потянулась к его плечу.

Он не шевельнулся.

– Мне не дали даже увидеть его. – Глухой голос супруга отозвался в груди новым болезненным спазмом. – Продержали в приемной старшего обвинителя, но лишь для того, чтобы сообщить, что Даррен благодаря вмешательству дознавателя временно взят под опеку Короны и свидания с ним ни при каких обстоятельствах невозможны. Я обошел всех, всех до единого – старших законников, судью, был у главы городских лечебниц – безрезультатно. Целый час простоял у дома лорда Ранье, но Сайрус не пустил меня даже на порог. Я просил, умолял, предлагал любые деньги. Но… Я даже не знаю, где он… Как он сейчас… А если вдруг…

Он не закончил. Горький, наполненный отчаянием стон вырвался из груди лорда Кастанелло. Уронив голову на скрещенные руки, он замер, совершенно неподвижный, сломленный.

Собственная беспомощность душила. Я должна была что-то сделать, как-то привести Майло в чувство, но нужные слова подбирались с трудом.

– Милорд, мы найдем его, – произнесла я. – Мы найдем его раньше, чем случится что-нибудь плохое.

Молчание.

Я сморгнула подступившие слезы, лихорадочно перебирая в памяти все, что могло сейчас помочь нам. Как назло, вспоминались лишь паника мальчика и недоверчивый взгляд господина дознавателя, к которому я в отчаянном порыве обратилась за поддержкой.

– Милорд, вы знаете, я… – Лорд поднял на меня мутный взгляд. – Я могу чувствовать его. Даррена. Между нами есть какая-то связь. Если я буду близко к вашему сыну, если мысленно позову его, мне кажется, он сможет меня услышать.

Глаза Майло сверкнули лихорадочным блеском. Взгляд его застыл на моем лице, и мне показалось, что в нем промелькнула слабая искорка надежды. Я продолжила, воодушевленная маленькой победой.

– Если верить господину дознавателю, Даррена должны были забрать для медицинских анализов. В Аллегранце не так много крупных больниц, обойти их все за день не составит труда. Можно поспрашивать дежурных лекарей, не поступал ли к ним сегодня ночью ребенок под опекой законников. У меня остались знакомые со времен учебы в Королевском магическом университете Аллегранцы, большинство из них работает в больницах или знает тех, кто служит там. Если достать списки персонала, я уверена, что смогу отыскать пару-тройку известных мне фамилий. Они помогут. И Ильда… госпожа Лауди… может что-то знать. – Я вдруг вспомнила, что Мелия упоминала о недавнем замужестве лекарки, и тут же предложила другой вариант: – Господин Кауфман. Если в больнице нам откажут, то уж он точно посоветует, к кому обратиться.

Лорд коротко кивнул. С каждым моим словом к нему возвращались силы.

– Кроме того, – поспешила добавить я. – Старый мастер очень расположен к вам, милорд. Мы можем попросить его выступить на суде в нашу защиту. Он подтвердит, что зелья неопасны и предназначены для облегчения приступов… думаю, не обязательно даже упоминать ментальную магию.

Едва дослушав, Майло порывисто встал с кресла. Двери тут же распахнулись, впуская в гостиную господина Сфорци. Казалось, слуга с самого приезда лорда Кастанелло ожидал у дверей, подслушивая наш разговор. Впрочем, я уверена, что так оно и было. Из любопытства я мельком выглянула в холл и действительно увидела там Мелию, братьев и госпожу Ленс.

– Пошлите за каретой как можно быстрее, – приказал Майло, и мелькнувшая в дверях кудрявая голова одного из Ленсов тут же пропала – скорее всего, работник побежал седлать коня, чтобы добраться до ближайшего почтового разъезда, где можно нанять экипаж. – Мелия, соберите саквояж для миледи, мы уезжаем в город. На день-два, ничего лишнего. Если понадобится, за остальными вещами прибудет посыльный. Альберто, отправьте с Ленсом письмо господину Кауфману. Сообщите, что я прошу о срочной встрече.

Поклонившись, слуги бросились исполнять поручения. Я хотела было окликнуть госпожу Ленс, чтобы попросить ее принести лорду Кастанелло бодрящую настойку, но экономка уже ушла вместе с остальными слугами.

Лорд Кастанелло повернулся ко мне. Взгляд его горел безумной решимостью. Он сделал шаг вперед – и вдруг пошатнулся, едва удержав равновесие.

– Майло… – Я вскочила на ноги, готовясь поддержать, помочь.

Резко и как-то рвано выдохнув, лорд Кастанелло вдруг подался вперед. Мгновение – и руки его сомкнулись за моей спиной, сжав меня в крепких объятиях. Он уткнулся лбом мне в плечо, горячее дыхание обожгло кожу.

Я замерла, ошеломленная внезапным порывом супруга, и лорд, притянув меня к себе, тоже застыл без единого движения. Сердце взволнованно забилось. Робко и осторожно я обняла его в ответ. Но стоило моим дрожащим ладоням, затянутым в тонкие перчатки, коснуться его спины, как лорд Кастанелло тут же отстранился.

– Простите, миледи. – Он показался мне сконфуженным. – Я… забылся. Иногда мне кажется… Старые воспоминания… Не берите в голову.

Он опустил взгляд. Смущенная улыбка быстро исчезла с его лица, сменившись хмурой напряженной сосредоточенностью. А я вдруг призналась, совершенно неожиданно для самой себя:

– Милорд… когда вы спрашивали о моем детстве, я не сказала вам… Я не помню ничего до того момента, как оказалась у Северной арки Аллегранцы. Никаких воспоминаний, кроме причала в огнях и моря. Ничего. Мне кажется, кто-то… тот менталист… как будто стер память.

Лорд Кастанелло посмотрел на меня, усадил в кресло, сел сам, потянулся вперед и накрыл мои сцепленные на коленях руки своей ладонью.

– Расскажите, – мягко попросил он.

* * *

В ожидании кареты мы проговорили до самого утра. Проснувшаяся Лоисса сварила нам крепкого кофе, щедро сдобренного укрепляющей настойкой. Я попыталась было убедить лорда Кастанелло немного поспать, но тот наотрез отказался тратить драгоценное время на отдых.

Моя история вызвала у Майло живой интерес. Он задавал мне вопрос за вопросом, пытаясь выяснить, что я помнила о жизни до Аллегранцы, пробуя подобрать ключ к скрытым уголкам моей памяти. Но под тонким слоем ничего не значащих образов неизменно пряталась чернота, пугающая и бездонная.

Я знала, что где-то далеко осталась моя семья, но не могла вспомнить ни лиц, ни имен, ни названия городка, где провела детство. Была моя семья маленькой или большой? Жила я у моря или просто приехала туда однажды в детстве и навсегда сохранила в памяти красоту ночного залива? Да и являлась ли эта яркая ночь моим реальным воспоминанием, или же таинственный менталист, лишив меня абсолютно всего, оставил взамен одну придуманную пустышку?

Если бы только я могла вернуть себе хоть что-то, что было настоящим…

– А ваш первый брак? – вдруг проговорил лорд Кастанелло. – По вашим словам, когда вы оказались в Аллегранце, вы были убеждены, что недавно овдовели. Как это случилось? Что произошло? Вы что-нибудь помните о первом супруге?

Я замешкалась, не зная, что ответить. Мне хотелось бы забыть все, что когда-то происходило со мной там, в потерянных месяцах моей жизни, но сны, живые и яркие, против воли возвращали утраченные фрагменты жутких воспоминаний. Полуразрушенный дом, озеро, мрак и алеющий отсвет ментальной магии, исходивший от мужчины за моей спиной. Насилие…

Отчего-то я была убеждена, что не он был моим мужем, но именно его я помнила лучше всего. Всегда рядом, никогда лицом к лицу. Одно лишь прикосновение его холеной руки с красным перстнем было способно превратить меня в послушную марионетку. Заставить тело изнывать от желания. Сделать меня убийцей. Вынудить убивать…

– Господин… Веритас, почтенный господин Веритас, – кажется, так когда-то назвал его господин дознаватель. Майло мягко сжал мою ладонь, побуждая продолжить. – Он был немолод, но, думаю, богат. Я помню его руки, пальцы, унизанные драгоценными перстнями, но лицо… в моей памяти оно всегда будто скрыто мутной дымкой. Полагаю, он был менталистом.

– Был? – переспросил лорд.

Сглотнув тяжелый ком в горле, я кивнула.

– Он мертв. В тот день, когда Бренци похитил меня, ко мне вернулась часть воспоминаний. Наверное, что-то пробудило их… Я… Тот человек – менталист с красным перстнем – как-то повлиял на меня… Словно передал через мое тело что-то… разрушительное.

Картинка встала перед глазами как живая, заставив меня содрогнуться. Я мельком бросила взгляд на свои руки, которые Майло сжимал в теплых ладонях, с облегчением убедилась, что после преобразований не забыла надеть ставшие уже привычными тонкие кожаные перчатки. Ментальная магия, непонятная и пугающая, заставляла бояться каждой тени, любого прикосновения к незащищенной коже.

Лорд Кастанелло проследил за направлением моего взгляда. Улыбнувшись краешком губ, он одной рукой потянулся к нагрудному карману, извлек часы-артефакт и со щелчком открыл крышку. Стрелки мерно двигались по кругу, показывая тридцать пять минут восьмого. Кристаллы, встроенные в циферблат, не светились.

– Все в порядке, Фаринта, – сказал он. – Как видите, ничего страшного не происходит.

Не закрывая часов, он потянулся к моему лицу. Первым желанием было поспешно отпрянуть в сторону, но я заставила себя замереть. Лорд Кастанелло осторожно завел за ухо волнистую прядь моих волос, едва скользнув пальцами по коже. Это было столь неожиданно и столь волнующе, что я невольно вздрогнула, ощутив его прикосновение.

Артефакт никак не отреагировал на наш контакт.

– Вот так, никакой ментальной магии. – Майло захлопнул крышку часов и протянул их мне. Я посмотрела на лежавший на его раскрытой ладони прибор со смесью непонимания и изумления. – Возьмите. Пока… – Лорд поморщился, но все же продолжил. – Пока Даррена нет рядом. Для меня от них мало толку. А вам будет спокойнее.

– Спасибо, милорд.

Чуть улыбнувшись, Майло вновь заключил мои руки в свои ладони, провел большим пальцем по тонко выделанной коже перчаток. Вдруг нестерпимо захотелось снять их и прикоснуться к супругу по-настоящему. Почувствовать тепло его рук, переплести наши пальцы… Кожу у виска чуть покалывало, словно мое тело все еще помнило о робком мимолетном контакте.

И не только помнило – хотело большего…

Тишину комнаты нарушил деликатный стук. Мелия вошла в гостиную, плотно затворив за собой дверь.

– Карета? – тут же приподнялся лорд Кастанелло, но горничная покачала головой.

– Милорд, к вам гости. Лорд Ранье. Говорит, дело срочное, и требует немедленной встречи.

* * *

Служанка растерянно топталась у двери, ожидая ответа хозяина дома. По ее насупленным бровям и упрямо сжатым полным губам было понятно все, что она думала о раннем визитере.

Попросив Мелию немного подождать, Майло окинул меня внимательным взглядом.

– Фаринта, – тихо произнес он. – Мне кажется, будет разумно, если я встречусь с Сайрусом наедине.

Сердце кольнуло неуместной обидой. Неужели лорд Кастанелло все еще не доверяет мне?

– Конечно, милорд, – ответила я чуть резче, чем хотелось бы.

Майло несильно сжал мои пальцы.

– Вы, кажется, неправильно поняли мои слова. Я не хочу, чтобы вы уходили. Мне нужно лишь, чтобы Сайрус думал, что мы одни. В таком случае он будет откровеннее. Быть может, мне удастся разговорить его и выяснить, отчего вдруг глава городского совета принимает живое участие в этом деле, постоянно вставляя мне палки в колеса. А вы, со своей стороны, приглядитесь к нему и позже поделитесь своим впечатлением.

– Как вы хотите устроить это? Мне спрятаться за шторой или шкафом?

Супруг фыркнул.

– Мелия проводит Сайруса в библиотеку. – Служанка, прислушивавшаяся к нашему разговору, важно кивнула, соглашаясь с предложением лорда Кастанелло. – Мы расположимся внизу, а вы подниметесь на галерею. У окна между шкафами есть ниша. Оттуда вы сможете слышать наш разговор и даже видеть сидящего в дальнем кресле, если будете достаточно осторожны.

Стараясь не шуметь, я поднялась на ноги и прошмыгнула в библиотеку. За спиной зазвенели фарфоровые кофейные чашки – Мелия, заметив оставшуюся после нашего завтрака посуду, поспешила спрятать лишние приборы.

Библиотека сверкала новыми лакированными стеллажами для книг, пока практически пустыми. Часть полок была уже установлена на прежние места, другая часть лежала в углу возле окна, ожидая умелых рук братьев Ленс. Половицы паркета в некоторых местах все еще не успели заменить, и подпалины на дорогой древесине темнели напоминанием о бушевавшем здесь пожаре. В углу комнаты, рядом с двумя новыми креслами, я увидела несколько коробок, в которые когда-то складывали книги мы с Руджеро Бренци. С тех пор не прошло и месяца, но казалось, будто и пожар, и отравление лорда Кастанелло случились целую вечность назад.

Поднявшись на галерею, я притаилась у окна, спрятавшись за плотной гардиной. Несколько секунд спустя в комнату вошел лорд Кастанелло. Он бросил короткий взгляд в сторону моего убежища и одобрительно улыбнулся, давая понять, что все в порядке. Супруг опустился в ближайшее к входу кресло и пропал из виду. Звонкий голос Мелии, донесшийся со стороны гостиной, пригласил гостя войти.

Послышались тяжелые шаги. Лорд Сайрус Ранье, невысокий и грузный, появился в поле моего зрения. Оглядев полупустую библиотеку, он недовольно поморщился и занял оставленное лордом Кастанелло кресло. Дверь, ведущая в гостиную, захлопнулась.

– Чем обязан, Сайрус? – послышался вопрос. В голосе Майло почудилась нотка раздражения. – Я ожидал, что о моем ночном визите тебе доложат не раньше полудня.

– Ну что ты, Майло. – Лорд Ранье вскинул руки, словно защищаясь от несправедливого обвинения, и я заметила, как промелькнул на рубиновых кристаллах в его перстнях тревожный красноватый отсвет. – Узнав о том, что с тобой произошло, я приехал сразу же, как только смог. А ночью… ты уж прости. Я недавно женился, и молодая супруга совершенно не дает мне покоя. – Он усмехнулся. Меня передернуло от отвращения. – После этого сплю как убитый и строго-настрого запрещаю слугам нас будить. Ну да что я рассказываю, ты же и сам два месяца как женат. Рыженькие – горячие штучки, не так ли?

– Ближе к делу, – холодно оборвал его супруг.

Лорд Ранье вздохнул.

– Вчера я получил протоколы судебного заседания, – произнес он уже без всякой наигранной шутливости. – А после мне отчитались, что на территории твоего поместья нашли нелегальную лабораторию и незаконно удерживаемого больного мальчика. В докладе было подчеркнуто, что ты утверждаешь, будто это твой ребенок. Все это очень странно. Мне казалось, юный Даррен погиб через несколько месяцев после смерти его матери…

– Где он, Сайрус? – Голос Майло дрогнул. – Где мой сын?

– Майло. – Лорд Ранье укоризненно поцокал языком. – Сначала объясни, как ты вообще оказался в такой ситуации. Убитый водитель, отравленный мальчик, нестабильные кристаллы…

– Где мой сын?

– Я не узнаю тебя, Майло. Что с тобой происходит?

– Скажи мне, Сайрус!

Стиснув зубы, я еле сдержала всколыхнувшийся внутри порыв злобы. Я была уверена: лорд Сайрус Ранье знал, где держат Даррена, но по какой-то причине не желал раскрывать этого. Он прекрасно видел, в каком состоянии находится лорд Кастанелло – и все же предпочел уклониться от ответа.

Это не могло не вызывать подозрений.

Лорд Ранье медленно поднялся со своего кресла и посмотрел на невидимого для меня супруга.

– Что ж, хочешь ответов – изволь, – резко произнес он. – Никто не вернет мальчика, кем бы он тебе ни приходился, до тех пор, пока закон не убедится в твоей вменяемости. А я, честно признаться, начинаю сильно сомневаться, что ты пребываешь в здравом рассудке. Начиная с твоей женитьбы на приговоренной к смертной казни женщине, ты совершил слишком много глупостей, которые и привели тебя к этому… Я знаю, ты чтишь традиции и продолжаешь отстаивать интересы своей так называемой супруги, хоть это и ставит тебя буквально на край эшафота. Но сейчас не время и не место проявлять никому не нужную лояльность. Ты вредишь сам себе, Майло. Себе и своему ребенку, если речь действительно идет о юном Даррене.

Лорд Ранье замолчал. Майло тоже не проронил ни слова. Я замерла в своем крохотном убежище, ни живая ни мертвая, стараясь ничем не выдать своего присутствия.

– И что ты предлагаешь, Сайрус? – после долгой паузы донесся до моего слуха вопрос супруга.

Я не знала, притворство это, попытка получить как можно больше сведений от городского главы или же лорд Кастанелло готов был сдаться. Уступить любым требованиям – лорда Ранье, судьи, кого угодно – лишь бы ему позволили вновь увидеть сына. И, сказать по правде, я не могла осуждать его за это.

Лорд Ранье, казалось, уловил отчаяние Майло. Он вновь опустился в кресло и проговорил уже совершенно спокойно:

– Я не могу устроить твой развод, друг мой, да и, боюсь, сейчас это уже не поможет избавиться от навязанных обвинений, – проникновенно проговорил он. – К тому же твоя супруга была осуждена за использование ментальной магии, и никто не гарантирует, что ты не находился и не находишься под ее воздействием. Но есть способ, который позволит законникам убедиться в твоей невиновности. Ничего противозаконного. Обыкновенное ментальное сканирование.

* * *

– Что? – переспросил супруг с удивлением и смутной тревогой в голосе.

Я замерла, обратившись в слух. Тихо, чтобы не привлекать лишнего внимания, вынула из кармашка платья часы-артефакт и откинула крышку. Кристаллы, встроенные в механизм, не светились – и это одновременно успокаивало и настораживало. Какую игру вел глава городского совета и отчего принимал столь деятельное и разрушительное участие в нашей судьбе?

Лорд Ранье коротко усмехнулся.

– Не удивляйся, Майло. В определенных кругах о ментальной магии известно несколько больше, чем принято считать в обществе. В спорных случаях суд имеет право вызвать судебного менталиста, чтобы тот провел соответствующий осмотр. А после выдается свидетельство, что подозреваемый чист перед законом. И твое родство с мальчиком подтвердить таким образом будет несложно. Одна маленькая процедура – и доброе имя рода Кастанелло восстановлено.

Наклонившись к супругу, лорд Ранье проникновенно добавил:

– Майло, послушай, ты мне как сын… У меня сердце разрывается, когда я вижу тебя таким. Подумай, для того, чтобы прекратить твои мучения, требуется всего лишь одна несложная процедура. По сравнению со всеми выгодами – закрытое дело, чистая репутация, вернувшийся домой ребенок – это же такая мелочь. Опытный судебный менталист проведет сканирование совершенно безболезненно и быстро. А побочные эффекты минимальны. Так, легкая головная боль…

– Потеря памяти, дезориентация, душевные расстройства, нарушения зрения, слуха, речи, – донесся со стороны двери незнакомый саркастичный голос. – Вплоть до неконтролируемого словоизвержения. Это вы называете «минимальными побочными эффектами», Сайрус?

Лорд Ранье скривился так, будто залпом выпил стакан лимонного сока. Я отпрянула к окну, едва не выронив из рук часы.

– Корвус, – даже не попытавшись скрыть своего недовольства, поприветствовал городской глава появившегося из гостиной лорда.

Долгожданный адвокат лорда Кастанелло размашистым шагом подошел к креслу, в котором расположился глава городского совета, и я смогла разглядеть его. Лорд Корвус Сантанильо оказался высоким жилистым мужчиной, одетым по последней моде в дорогой серый костюм-тройку. Вот только за показным внешним лоском скрывалась практически звериная грация. Даже в выражении его лица мне почудилось что-то хищное. Холеные пальцы поигрывали длинной тростью, но в руках лорда Сантанильо она казалась скорее оружием, чем признаком физической немощи или слепой данью моде.

Он постоянно пребывал в движении: обвел взглядом библиотеку, словно пытаясь запомнить каждую деталь, расправил плечи, погладил черный костяной набалдашник в форме птичьей головы – и все это без малейших признаков суеты или беспокойства. Перед моим мысленным взором возник стойкий образ хищника, разминавшегося для броска, и я невольно попятилась, стараясь укрыться от пристального внимания.

Словно почувствовав мое движение, адвокат повернулся в сторону галереи, недобро и подозрительно прищурившись. Взгляд светлых глаз на мгновение встретился с моим, уголок тонких губ чуть дернулся. Мне показалось, что мое убежище раскрыли, но тут где-то в доме хлопнула дверь, и интерес лорда Корвуса к верхней галерее библиотеки пропал. Внимание адвоката переключилось на шаги в гостиной.

– Милорд Сантанильо, – я узнала голос подошедшего дворецкого, – позвольте я все же возьму ваш плащ и трость. Милорд Кастанелло, милорд Ранье, прошу прощения за невольное вторжение в ваш разговор…

– Не торопитесь, Альберто. – Лорд Корвус улыбнулся, сверкнув белоснежными зубами. – Я вполне могу подождать. А вот лорду Ранье его плащ и шляпа жизненно необходимы – он уходит.

– Я… Корвус… – возмутился городской глава, с негодованием уставившись на адвоката. – Майло, друг мой…

– Согласно статье восемьдесят три, пункт четыре Королевского свода законов Иллирии, давление должностных лиц на граждан, находящихся под следствием, является недопустимым и может послужить причиной временного ареста нарушителя. Любые контакты с обвиняемым должны происходить исключительно в присутствии официального представителя службы судебных дознавателей и с согласия частного адвоката, которым в данном случае, согласно договору, являюсь я. Кастанелло, будь любезен, – зашуршали вынимаемые бумаги, а после послышался скрип пера – вероятно, супруг поставил свою подпись. Лорд Сантанильо с усмешкой забрал договор и повернулся к заметно сникшему главе городского совета. – Прошу вас, Сайрус, дверь там.

Лорд Ранье нехотя поднялся из кресла.

– Запомни, Майло, – проговорил он резко, – у тебя не так много шансов доказать свою невиновность. Будь благоразумен, друг мой. Воспользуйся тем, что предлагаю я, пока не стало слишком поздно.

– Благодарю за совет, – ответил за моего супруга лорд Сантанильо. – Мы тщательнейшим образом его обдумаем и с полным знанием дела откажемся. А сейчас не задерживайте Альберто и примите наконец ваши вещи. В его возрасте, как вы понимаете, не очень приятно долго стоять с протянутым плащом в руках. Был рад встрече.

– Не могу сказать, что это взаимно, – буркнул лорд Ранье, но не стал продолжать, наткнувшись на насмешливый взгляд адвоката, и молча проследовал за господином Сфорци.

Дверь библиотеки хлопнула.

– Надеюсь, ты был хорошим мальчиком и не пообещал этому лысому стервятнику ничего конкретного. – Адвокат вальяжно опустился в кресло, освобожденное лордом Ранье.

– Я не глупец, Корвус.

– Странно. А Сайрус, как видно, считал иначе. Добровольное ментальное сканирование. – Лорд Сантанильо покачал головой. – Каким надо быть идиотом, чтобы на такое согласиться? У них же против тебя ровным счетом ничего нет.

– Уже есть.

Не вдаваясь в подробности, лорд Кастанелло пересказал адвокату все наши злоключения последних месяцев, включая Бренци, суд и вчерашний приезд законников в поместье. Лорд Сантанильо задумчиво постукивал пальцами по набалдашнику трости, обводя напряженным взглядом библиотеку, и словно подсчитывал что-то в уме.

– Да, кажется, зря я решил задержаться у Фабиано на ночь. Надо было мчаться сюда сразу же, как только он получил твое письмо. А ты, Кастанелло, все-таки идиот, – бросил он, когда Майло закончил рассказ тем, как провел ночь в бесплодных попытках отыскать Даррена. – Закопать такую улику – о чем ты только думал? И держать взаперти сына все эти годы… С чего ты вдруг вообще решил скрыть ото всех, что Даррен жив? И зачем?

– Долго объяснять, – уклончиво ответил лорд.

– А ты попробуй. День только начинается, времени у меня много. Я даже выспался… дня три назад. Так что давай, рассказывай. Сам знаешь, с адвокатом как с лекарем – честно и откровенно и про мужскую немощь, и про срамную болезнь.

Лорд Кастанелло тяжело вздохнул.

– Хорошо, Корвус, – услышала я усталый, но спокойный голос супруга. – Я расскажу. Но позже. Сегодня днем у меня встреча с мастером Якоббом Кауфманом, аптекарем, который помогал с лечением сына, и несколько других важных… дел. А вечером я буду готов принять тебя в городском доме, где мы сможем обсудить все интересующие тебя вопросы.

– Как скажешь. – Лорд Сантанильо равнодушно пожал плечами, в одно мгновение потеряв интерес к Даррену и секретам лорда Кастанелло. – Кстати, говорят, ты снова женился. – Он насмешливо фыркнул, и я поморщилась от пренебрежения, которое промелькнуло в голосе адвоката. – Я планирую остановиться у тебя, так что, надеюсь, мне не придется вытаскивать из моей спальни очередную потаскушку. Как там звали прошлую?.. Эжения?

– Жиневра, – сухо поправил супруг. – И, Корвус, сколько раз я просил тебя отзываться о моих женах с уважением?

– Столько же, сколько я тебя не слушал, – хохотнул лорд Сантанильо. – Ну так что, кого мне на этот раз ожидать в своей постели? Расчетливую дуру, радостно раздвигающую ножки, едва завидев блеск родовых кристаллов? Или больную… с тонкой душевной организацией?

– Корвус…

– Нет, погоди, дай угадаю: преступницу-рецидивистку с неподтвержденными способностями к ментальной магии. Боюсь, эта задачка потруднее прочих – выдворить из комнаты девицу, одно прикосновение к которой само по себе смертельно опасно… Надеюсь, она хотя бы не окажется голой.

– Корвус, заткнись!

Лорд Сантанильо коротко усмехнулся.

– Ух, сколько страсти… Но я обращаюсь не к тебе, Кастанелло, – лениво произнес он. И вдруг посмотрел прямо на меня, глаза в глаза, словно все это время действительно ощущал мое присутствие на верхней галерее библиотеки. – Выходите, миледи четвертая жена, я знаю, что вы здесь.

* * *

Щеки опалило жгучим стыдом. Медленно, на негнущихся ногах, я спустилась вниз к двум ожидавшим меня мужчинам. Адвокат сидел в кресле, удобно облокотившись на спинку, явно не намереваясь затруднять себя приветствием по всем правилам этикета. Майло встал, уступая мне место.