Текст книги "Император костяных осколков"

– Его мать. У нее была болезнь осколка. От этого она и умерла. Управляющий шахтой проболтался. Илох не хочет, чтобы об этом узнали. Семейная тайна.

Я задержалась, чтобы обдумать новую информацию.

Отец знал, кому принадлежит каждый осколок. Он методично все записывал. Ему достаточно было иметь осколки губернаторов, но использовать их было совсем не обязательно. Он легко мог без них обойтись. Если только он не сделал этого намеренно. Чтобы наказать провинившегося. Да, это было на него похоже.

Неудивительно, что Илох меня ненавидит.

– Я буду осторожна, – пообещала я Йовису и оставила его одного.

Пройдя мимо беседовавших художника-керамиста и землевладельца, я увидела Илоха. С бокалом вина в руке он стоял у колонны в дальнем конце двора.

Заметив мое приближение, он слегка повернулся и скривил губы.

– Я не такая, как мой отец, – заявила я, прежде чем он успел сказать мне что-то оскорбительное. – И не намерена править так, как правил он.

– Это вы сейчас так говорите, – Илох отпил глоток из бокала и сморщился, будто вино было горьким, – ваше высочество.

– Я прибыла сюда с честными намерениями.

– Ваш отец тоже рассказывал нам, как будет защищать нас от Аланги. Артефакты оживают. Вы считаете, сейчас лучшее время для того, чтобы избавиться от конструкций и сломать установившийся порядок?

Я видела, что он не верит в то, что говорит.

– Лучшее время никогда не настанет. Это надо было сделать.

Илох смерил меня взглядом:

– И вы решили, что сломаете установившийся порядок именно вы. Все императоры преисполнены величия. Скажите, ваше высочество, какая мне от всего этого польза?

Я решила рискнуть.

– Почему ты не женился на Пулан?

Илох даже немного отшатнулся и чуть не расплескал свое вино.

– Как вы… Она вам рассказала?

– Пулан ни о чем мне не рассказывала. Я могу прочитать это по вашим лицам.

Илох снова пригубил вино, но в этот раз я заметила, что у него подрагивает рука.

– Мне не следовало продолжать приглашать ее на званые обеды.

– Ты хотел ее видеть.

– Я слышал, что ваш отец проделывал такое. Как будто мог видеть людей насквозь. Вообще-то, это не очень приятно.

Да, только мой отец не раскрывал карты и оставлял своих собеседников с этим неприятным ощущением, а потом использовал против них полученную информацию.

– Прости, – сказала я. – Застала тебя врасплох. Но возможно, я смогу как-то помочь?

Илох глянул на меня искоса и ухмыльнулся:

– Думается мне, что рассчитывать я могу только на помощь старых богов. Так уж случилось, что в наследство от отца я получил одни долги. Если хочу исправить положение, должен заключить выгодный брак. Остров Пулан в моем случае не поможет.

– У них своя шахта умных камней, – напомнила я.

– Да, – признал Илох, – но слишком уж мелкая.

– У меня есть средства. Я могу помочь развить добычу умных камней на ее острове. И ты сможешь заключить с ней брак.

– И что вы от этого выигрываете? – Илох с недоверием глянул на меня.

– Твою поддержку. Заодно и десятина от умных камней вырастет.

– Зря я поднял тему о долгах. Есть и другие проблемы. – Илох допил вино и слегка покачнулся. – Пулан хочет детей.

Его признание было для меня как упавший в желудок камень.

– Вы не можете иметь детей…

Илох повертел бокал в руке, взбалтывая осадок вина, и поджал губы. Какое-то время он просто молчал и смотрел мне в глаза. Это было тяжело.

А потом он выдохнул и сказал:

– Я думал, что смогу иметь детей, когда буду к этому готов, когда захочу их иметь. В молодости я флиртовал, волочился за женщинами, распутничал, в общем. И ни разу ни одна от меня не забеременела. Даже когда я перестал предохраняться. Надо же, когда вы прибыли сюда, я решил, что воспользуюсь такой возможностью, чтобы над вами посмеяться. А теперь вы знаете достаточно, чтобы посмеяться надо мной.

– Я прибыла на Рию заключить союз, а не насмехаться над тобой. Но, вероятно, будет лучше, если ты предоставишь Пулан возможность самой решить, что мешает вам…

И тут на втором этаже губернаторского дворца кто-то завизжал так громко, что у меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло.

Трана.

16
Фалу

Остров Нефилану

Хотела бы Фалу сказать, что Аиш отмыли как надо, но увы…

После первой ванны стало только отчетливее видно, какая она худая – буквально кожа да кости. Волосы были все в колтунах, так что их пришлось остричь почти полностью, впрочем, Аиш это было все равно. Ела она так жадно, что после первой тарелки ее тут же вырвало, и вторую порцию она ела уже гораздо медленнее.

Фалу планировала отослать девочку из дворца сразу после того, как ее отмоют, накормят и они с Ранами зададут ей несколько вопросов. Но врач, который ее осмотрел, сказал, что если они отошлют Аиш сейчас, в таком ослабленном состоянии, то она вернется в течение дня… или просто умрет.

Поэтому ее оставили. Сначала на одну ночь, потом на вторую, а когда ей явно надоело лежать в постели, Ранами и Фалу отвели ее в гостиную и расспросили об Унте.

В последние дни некоторые беженцы сумели добраться до Нефилану, и во дворец просачивались разные слухи. Большинство выживших остались на ближайших к Унте островах, другие плыли дальше, как будто боялись, что причина, по которой ушел под воду их остров, сработает и на соседних.

Войдя в гостиную, Аиш стрельнула глазами по углам, а походка у нее была какая-то странная – только поставит ногу на пол и тут же поднимает. Перед тем как сесть на мягкий стул напротив Фалу и Ранами, она несколько раз оглянулась. Ранами поставила стул спинкой к двери в коридор, и теперь Фалу показалось, что она сделала это неспроста. Хотела, чтобы девочка чувствовала себя неуверенно?

– Я могу уже уйти? – спросила Аиш, едва сев на стул.

Фалу протянула ей поднос, на котором были разложены маленькие ломтики хлеба с рублеными яйцами. Аиш взяла один и осторожно откусила, как будто опасалась, что, если съест зараз, нарушит важное правило.

Фалу подождала немного и, откашлявшись, сказала:

– До нас доходят слухи о том, что случилось с Унтой, но ты там была. Расскажи, как все было?

Большие черные глаза Аиш стали еще больше. Она явно не спешила доедать свой хлеб с яйцами. Ранами вздохнула. Фалу одним только взглядом попросила ее проявить немного терпения, – в конце концов, эта маленькая девочка прошла через такое, что они и представить себе не могли.

– Сначала были толчки, – доев, начала Аиш. – Люди их даже не особо замечали. На Утне иногда случаются землетрясения. А потом был большой толчок. Я была у пристаней, рыбу пыталась поймать и обменивалась с одним мальчиком леской и крючками. – Аиш закусила нижнюю губу. – Уронила все в воду, когда землю тряхнуло. Рука-то одна, понимаете? Все вокруг затряслось. Два дома разрушились. Потом трясти перестало, и я попыталась палкой вытащить из воды свою леску. И тогда снова тряхнуло. Этот толчок был намного сильнее. И после него трясти уже не переставало. Вокруг все гремело, скрипело, падало. Люди кричали.

– Но ты сумела выбраться, – как бы подталкивая девочку вперед, сказала Фалу.

– Я же у пристаней была. Мне не надо было возвращаться или искать кого-то. Я просто побежала к лодке, которая стояла ближе других, чтобы на ней спрятаться. Люди тоже бежали к лодкам, чтобы уплыть, но я-то ходить под парусом не умею. Я тогда думала только, как бы выжить. – Аиш посмотрела на пальцы и стряхнула с них хлебные крошки. – Вряд ли кто-то из детей, кого я знала, выжил.

– И весь остров ушел под воду? – продолжала давить Фалу.

Аиш пожала плечами:

– Я в трюме спряталась, ничего не видела, только слышала. Слышала, как люди кричали и много плакали. Плакали потом еще очень долго. Ночью иногда кто-нибудь спускался в трюм, чтобы побыть одному и поплакать. Я пряталась, но все слышала.

– Кто-нибудь на лодке говорил, почему Унта затонула? – спросила Ранами.

Аиш снова пожала плечами и посмотрела на балки под потолком.

– Я думаю, никто не знал почему. Так чтобы точно – никто.

На Унте была шахта умных камней, это Фалу хорошо помнила. И после затопления Головы Оленя прошлый император сказал, что это могло произойти из-за какого-нибудь серьезного происшествия на шахте. Но шахты есть на многих островах. Значит ли это, что им всем грозит опасность? Прошлый император что-то скрывал? Или он в кои-то веки говорил правду?

– А ты видела что-нибудь такое, что могло бы подсказать причину, по которой затонула Унта? – спросила Фалу.

– Я сирота и живу в сточных канавах. – Аиш усмехнулась. – Думаешь, мне такое интересно? Я пыталась достать из воды свою проклятую леску, а не смотрела по сторонам – из-за чего вдруг все трясет? А потом я искала способ выжить, вот и все. Теперь я могу идти?

Фалу переглянулась с Ранами.

Девочка ответила на их вопросы. Шпионкой она не была, и она не искала возможности остаться во дворце. А шпион бы из кожи лез, лишь бы остаться.

Ранами кивнула.

Аиш поднялась, но уходить не спешила. Одернула пару раз новую чистую тунику.

– Можно вернуть мне мою старую одежду?

Одежду? Это грязное тряпье, а не одежда.

– Что? Зачем?

Ранами накрыла ладонью руку Фалу:

– Она не может вернуться в город в таком виде. Другие сироты увидят обновки, и она превратится в мишень.

Слуги наверняка выкинули ее мокрые вонючие тряпки, как только стянули их с тощего тела Аиш.

– Тебе подберут что-нибудь подходящее, – пообещала Фалу. – Ранами, не могла бы ты…

Ранами встала и повела девочку к выходу из гостиной.

В дверях Аиш остановилась и повернулась к Фалу:

– Спасибо тебе, сай.

И после этого они с Ранами ушли.

Фалу потянулась и встала.

Надо разобраться с потоплением Унты, с возникшими вопросами, с прибывающими беженцами и собственными перепуганными горожанами. Не говоря уже о Джио и Безосколочном меньшинстве. В перемирие верить глупо.

На этот час у Фалу был назначен тренировочный бой с Титусом. Как раз тренировки всегда помогали ей упорядочить мысли в голове. Она пристегнула меч к поясу, надела доспехи и направилась во двор.

День, к счастью, выдался сухой, то есть сухой настолько, насколько это возможно во влажный сезон. Камни еще не высохли после дождя, и воздух сырой, но с неба не капает, а это уже приятное разнообразие.

Только она шагнула во двор, как на стене кто-то закричал. Фалу, нахмурившись, наблюдала, как стражники взяли луки на изготовку.

Титус шагал к ней навстречу. Они были ровесниками, причем одного роста и одинакового телосложения, так что Титус был для Фалу идеальным спарринг-партнером. А еще он был ее другом, вот только она далеко не сразу это поняла и оценила.

Если бы Титус ее не освободил, безосколочные нашли бы ее в темнице, куда ее посадил отец, и легко всадили бы нож под ребра.

– Конструкции, – доложил Титус, подойдя ближе. – Грабят повозку с провизией.

– Сколько их?

– Две. Возница отбивается. Не думал, что надо приставлять стражников к повозкам из города. Я это изменю. За стенами дворца больше небезопасно. Надо покончить с конструкциями, иначе все так и останется.

Ранами нигде не видно; наверное, еще возится с Аиш.

Фалу постучала пальцами по рукоятке меча:

– Что ж, идем, поможем вознице.

Титус искоса глянул на Фалу:

– Я должен с тобой тренироваться, а не драться с конструкциями. Ранами будет недовольна.

– Скажешь ей, что это я тебе приказала.

И Фалу пошла к воротам, а Титус за ней.

С самой первой встречи с Джио Фалу преследовало такое чувство, будто ее загоняют в угол. Ее стражники уступали безосколочным в численности, так что о сражении лицом к лицу не могло быть и речи. И она не знала, как разобраться с постоянной угрозой покушения. Ранами из-за этого постоянно была на взводе, да и сама Фалу тоже.

Повозка остановилась неподалеку от ворот. Конструкции, заняв позицию между повозкой и стенами дворца, щерились и наскакивали на вола. Женщина-возница кричала и размахивала посохом, но удерживать конструкции на расстоянии у нее не очень-то получалось.

– Если подберутся ближе к стенам, стреляйте! – крикнул Титус стражникам. – Мы займемся ими на земле.

Они с Фалу, шагая в ногу, плечом к плечу приблизились к конструкциям Воин. Обе твари были скроены из частей волков и гигантских кошек. У одной был пушистый волчий хвост, у второй – как у леопарда. Их клыки и когти поблескивали в тусклом солнечном свете. Обе были так поглощены наскоками на вола и возницу, что не заметили, как тем подошла подмога.

Титус и Фалу одновременно подняли мечи и пошли в атаку.

Конструкции сумели увернуться в последний момент.

На самом деле они оказались не такими уж и большими, но в холке обе были почти как запряженный в повозку вол.

Фалу подумала, что, возможно, приняла не самое верное решение. В конце концов, именно для таких случаев у нее на службе и состоят стражники. Но тут тварь с золотистой пятнистой шкурой нанесла ей удар лапой, и сожалеть о принятом решении уже было некогда.

Фалу отскочила назад, но когти все-таки оставили борозды у нее на сапоге и даже задели кожу. Спарринг с Титусом совсем не то же самое, что реальная схватка с конструкцией Воин. Фалу нанесла удар по диагонали, пятнистая тварь уклонилась, прижавшись брюхом к земле. Боковым зрением Фалу видела, что Титус справляется куда лучше ее. Но с другой стороны, у него был опыт реальных боев, а у нее – нет.

Сцепив зубы, Фалу уклонилась от когтистой лапы конструкции и нанесла второй удар. Удар прошел по касательной и не нанес особого вреда, а только еще больше разозлил конструкцию Воин. Но это было уже что-то.

Фалу представила, что это тренировочный бой с Титусом.

У конструкций по четыре лапы, они более устойчивые, и у них больше «клинков». Значит, надо к этому приспособиться.

Еще четыре удара, и меч Фалу, вспоров бок пятнистой твари, добрался до ее жизненно важных органов.

Титус уже расправился со своей конструкцией и теперь со стороны наблюдал за Фалу. Судя по виду, он даже не запыхался. А вот у Фалу горела икра, которую сумела зацепить конструкция.

– Путь свободен! – Она махнула рукой вознице.

Возница поклонилась:

– Спасибо, сай. Я знала, что конструкции вышли из-под контроля, но не думала, что все так плохо.

Она вернулась к повозке и забросила посох в кузов. Фалу подошла к Титусу и положила руку ему на плечо:

– Джио согласился на временное перемирие. Пора начинать от них избавляться, пока еще кто-нибудь из людей не пострадал. Возьми столько стражников, сколько потребуется, и организуй патрулирование в городе и селениях острова. Держи ухо востро. Любой слух о нападении конструкций – сигнал к действию. Надо уничтожить их как можно быстрее. Сейчас они наша главная цель.

– Но, решая эту задачу, мы оставим дворец без должной защиты. Ты веришь слову Джио?

Фалу тряхнула головой:

– Нет, но я должна надеяться, что он его сдержит.

Они приостановили поставки орехов каро на Императорский остров, фермерам платили, но орехи оставляли у себя в хранилищах. Если у Джио есть хоть какое-то понятие о чести, он повременит с планом захватить Нефилану.

– Хочу спросить, пока мы не отвлеклись на наши дела: как твоя семья?

Титус хмыкнул:

– Все как всегда, более или менее. Младший слег с лихорадкой. Жена поначалу испугалась, что это болотный кашель, но через несколько дней все прошло.

Титус всегда интересовался у Фалу, как у нее дела, а вот она о нем ничего не знала… и даже не собиралась узнавать. Теперь, помимо прочего, она хотела это исправить. Надо было осознать свое место в этом мире и понять, как это отражается на других.

– Похоже, нас застукали, – сказал Титус, глянув за плечо Фалу.

Под аркой стояла Аиш и наблюдала за ними, пока повозка проезжала за ворота дворца. Она была в обносках ребенка одной из служанок и прижимала к себе довольно приличный узел. Рядом стояла Ранами и, судя по выражению ее лица, была очень недовольна.

– Ты губернатор, – крикнула Аиш, – и знаешь, как биться на мечах?

Фалу жестом подозвала ее к себе.

Если девочка решила задавать вопросы, ей следовало подойти поближе.

Ранами скрестила руки на груди и вопросительно посмотрела на Фалу. Фалу пожала плечами – какой вред от того, что она ответит девочке, пока та не вернулась на улицы города?

В этот раз походка Аиш была уверенной. Она так торопилась, что чуть свой узел не выронила. От него в воздух поднимались тонкие струйки пара, видимо, кроме одеяла и плаща, кто-то в кухне завернул ей парных булочек и дамплингов.

– Ты знаешь, как биться на мечах? – снова спросила Аиш.

– Научилась, когда была девчонкой. Отец меня баловал, а я все время тренировалась.

– Каждый день, – добавил Титус, – и меня втянула в эту ежедневную пытку.

– Она заставила тебя тренироваться вместе с ней, – просто сказала Аиш.

Титус приподнял бровь:

– Нет, не заставляла. Тренировки держат меня в форме. Фалу – хороший спарринг-партнер. И хороший друг.

Слова Титуса согрели Фалу, такого она не ожидала. Аиш тем временем внимательно на нее смотрела, как будто пыталась вычислить – правду сказал Титус или нет. А потом она обошла их и начала спускаться по серпантину в город.

– Странный ребенок, – заметил Титус.

Однако перед первым поворотом Аиш остановилась и развернулась:

– Можешь меня научить?

– Научить тебя? – Фалу нахмурилась.

– Да, драться, – ответила Аиш и, поднимаясь обратно наверх, продолжила: – Знаю, я маленькая. Но именно из-за этого люди и думают, что ко мне можно привязываться и все у меня отбирать. Я хочу научиться давать сдачи. Мне это надо.

Аиш упрямо поджала губы, и это на мгновение вернуло Фалу в те времена, когда она сама была подростком.

Она стоит напротив отца в обеденном зале, а он сидит, развалившись в кресле, одной рукой приобнимает какую-то женщину, а в другой держит кружку с вином.

В двенадцать лет Фалу уже была слишком высокой для своего возраста, и плечи у нее тоже были слишком широкими, а кисти рук и ступни ей самой напоминали крупные листья на тонких ветках.

В обеденном зале идет веселая шумная пирушка.

– Я хочу научиться биться на мечах, – говорит она.

Чтобы отец ее услышал, приходится кричать.

Она уже просила его об этом на одном торжественном обеде и получила отказ. А потом, понаблюдав за отцом, поняла, что, немного выпив, он добреет и становится более сговорчивым.

Отец поднимает руку, потом опускает, и шум вокруг них немного стихает.

– Ты дочь губернатора. Тебе ни к чему владеть мечом. У тебя есть стражники, которые охраняют тебя, когда ты ходишь в город навестить свою мать. Ты уже просила меня об этом, и я ответил – нет.

Она поджимает губы. Ей совсем не нравится ходить в город к матери в сопровождении стражников.

– А я прошу опять.

Отец пристально смотрит на нее, и вокруг становится еще тише. В этот момент она понимает, насколько на самом деле одинока. Мать покинула дворец полгода назад. Остались они с отцом, и еще приходило очень много людей, которых она совсем не знала.

Она твердо решила, что ей надо научиться биться на мечах.

А потом отец смеется, поднимает кружку и откидывается в кресле:

– Хорошо, я найду тебе подходящего учителя.

К счастью, ее отец был из тех любителей вина, которые даже после застолья не забывают о данном обещании.

Аиш не двигалась, стояла, поджав губы, и прижимала к груди узел с одеждой и едой. Она была маленькой – это правда. Да еще без одной кисти. Но и с одной здоровой рукой всегда можно кое-чему научиться. Фалу поняла, что не сможет отказать Аиш, но не только из-за ее увечья и потребности повысить свои шансы выжить на улицах города. Она хотела помогать людям, и вот перед ней реальная возможность помочь. К тому же это было время тренировки с Титусом.

Если она откажет, девчонка сдвинется с места? Или попросит снова, как она в детстве? У Фалу было такое чувство, что она знает ответ на этот вопрос.

– Я научу тебя, – сказала она. – Приходи сюда каждое утро в это время. Каждое утро, имей в виду – учеба требует самоотверженности. Я буду давать тебе уроки.

Аиш улыбнулась в первый раз за все время их знакомства.

– Я приду, – ответила она и, не оглядываясь, зашагала вниз по тропинке.

Фалу обернулась к воротам и увидела Ранами, которая смотрела на нее так, будто хотела пригвоздить взглядом.

Ну да, надо было сначала посоветоваться, тем более после выхода за стены дворца только ради того, чтобы отогнать от повозки конструкции.

Фалу сознавала, что часто действует импульсивно и над этим ей еще надо будет поработать.

Титус вложил меч в ножны, и они вместе пошли к воротам.

Фалу умела избавляться от отрицательных эмоций, как змея сбрасывает старую кожу, а вот Ранами это давалось с трудом.

– Свободен до конца дня? – спросил Титус.

Фалу кивнула в ответ, и он направился во дворец. Ей оставалось только ему позавидовать.

– Надо было тебя спросить, – признала она, – просто я решила, что девчонка не примет отказа.

Ранами закрыла глаза:

– Ты губернатор. Не тебе драться с конструкциями и учить беспризорных сирот владеть мечом.

– Да, но я когда-то была такой же девочкой, которая хотела научиться владеть мечом.

– И теперь она каждый день будет во дворце. Пойми, мы сейчас не в ладах с Безосколочным меньшинством и просто не можем допускать во дворец новых людей.

– Как тогда мы сможем кого-то усыновить или удочерить? – возразила Фалу. – Дорогая, нельзя никому вообще не верить.

– Я верю тебе.

– Тогда поверь, что эта девочка не опасна.

Фалу очень надеялась, что не ошибается.