Текст книги "Имя Руси"

Повесть Временных Лет

В наших рассуждениях мы пока не рассматривали подробно основной источник текстовой информации о варягах и древней Руси – Повесть Временных Лет. Тем не менее выше мы достаточно определённо сформулировали своё представление о природе варягов и Руси. Поэтому мы рассмотрим текст ПВЛ как для развития, так и, с другой стороны, для проверки наших представлений о варягах и Руси.

Перед тем как обратиться к ПВЛ, сформулируем суммарно наш взгляд на рассматриваемые нами вопросы.

1. Из глубины веков, к 7–8 векам нашей эры, Русь появляется как множество народов различных национальностей, общим для которых является имя (в различных вариантах), значение которого отражает общую для этих народов идеологию (к вопросу о том, какая это была идеология, мы вернёмся позже).

2. К концу 1 тысячелетия существовали различные военные сообщества. Их представители нанимались Византийской империей в качестве профессиональных воинов. На севере Византия граничила с многочисленными славянскими племенами. Логично предположить, что среди них существовали различные военные сообщества и именно они массово нанимались Византией, а не далёкие скандинавы. Здесь существовали и сообщества, называемые «варягами». Это объясняет славянский синтаксис этого слова. В пользу значительности доли славян в вооружённых сообществах говорит, например, факт, что «Не только Константин Багрянородный, но и скандинавские источники (сага о Гаральде) используют для обозначения подобного полюдью механизма сбора дани славянское слово (poluta, polutaswarf)». Однако считать, что слово «варяг» и тем более слово «варанг» имеют славянское происхождение, является, на наш взгляд, необоснованным упрощением. К обсуждению этимологии этих слов мы вернёмся ниже.

3. Соотношение идеологий в 1 тысячелетии складывалось таким образом, что древняя идеология, связанная с именем «Русь», постепенно сдавала свои позиции. Она уступала своё влияние новой концепции христианства (почему мы называем эту идеологию новой концепцией христианства, мы обсудим ниже), и этот процесс привёл в конце концов в 10 веке к «крещению Руси», то есть к её присоединению к «христианскому миру». При этом новая концепция христианства не была единой – она состояла из двух основных частей: римско-католической и православной. Из текста ПВЛ (несмотря на то, что он был написан уже в христианской Руси) мы делаем вывод, что древняя идеология Руси была ближе к православной ветви христианства, вследствие чего и было принято православие. Более подробно к идеологическим вопросам мы сможем вернуться ниже.

Но если имя Руси имело идеологическое значение, может ли это помочь нам понять эволюцию народов Руси в прошлом, путь этих народов и причины их исчезновения из Европы? И в этой связи особое значение имеет, на наш взгляд, легенда о Рюрике.

Читая ПВЛ, мы обращаем внимание, какое важное значение в ней придаётся призванию Рюрика. По сути, это событие является точкой отсчёта истории Руси на её современной территории. И здесь мы сталкиваемся с загадкой – почему же такое значение придаётся призванию Рюрика? Дело в том, что практика призвания князей является достаточно распространённой для тех времен. Жители городов и областей призывали князей, изгоняли князей, меняли одних князей на других… Часто такие вопросы решались на общем собрании жителей – вече. Например: «Косвенным свидетельством возможности решения веча не «в один голос» могут служить события 1140 г. Тогда причиной конфликта Новгорода с великим киевским князем Всеволодом стало то, что вече дважды меняло своё решение по поводу кандидата на новгородский стол. Вначале был приглашён сын Всеволода: «…послаша епископа своего Нифонта съ мужи своими, глаголюще: «дай намъ сына своего Святослава…, а брата твоего Святослава Олговича не хощемъ…». Князь велиюй же Всеволодъ Олговичъ посла къ нимъ сына своего Святослава княжити…». Затребованный новгородцами Святослав пустился в дорогу, но новгородское вече вынесло новое решение: «не хощемъ сына твоего княжити у насъ въ Новъгородъ». Наконец, «паки, здумавше» новгородцы просят у Всеволода его шурина, князя Святополка. Столь резкое изменение позиции новгородцев свидетельствует о наличии разных группировок, каждая из которых имела свой взгляд на личность правителя. При этом перевес одной над другой должен быть не слишком значительным, иначе не удалось бы так резко поменять пристрастия в столь короткий срок. Поэтому решение по кандидатуре Святослава и Святополка вряд ли можно считать принятым единогласно». (Взято из [10], там же см. более подробно о правовых основах приглашения на княжеский престол на Руси X–XIV вв.)

Представление о связанном с Русью идеологическом конфликте позволяет нам по-новому посмотреть на всю эту относящуюся к призванию Рюрика историю.

В причинах призвания правителя на престол следует выделить два основных момента. Во-первых, призывая авторитетного правителя, общество получало выгоды, следующие из его авторитета и могущества. Во-вторых, и этот момент является очень важным для общественного мнения того времени, власть княжеская, а тем более королевская или царская, является Божественным даром и принадлежит правителю по праву крови. То есть приглашать на престол следует того, кто уже принадлежит княжескому, королевскому или царскому роду.

Например, если мы вспомним переписку Ивана Грозного и шведского короля Юхана III, то он как раз упрекает шведского короля в том, что тот занимает трон не по праву крови:

«А это истинная правда, а не ложь – что вы мужичий род, а не государский. Пишешь ты нам, что отец твой – венчанный король, а мать твоя – также венчанная королева; но хоть отец твой и мать – венчанные, но предки-то их на престоле не бывали!»

Вопрос о призвании на престол нового правителя, в том числе, возможно, иностранного, стоял и во время Смутного времени, после пресечения династии Рюриковичей. Довольно много жителей Руси поддерживало восхождение на престол либо кого-либо из Лже-Дмитриев, которого они считали истинным сыном Ивана Грозного, либо польского принца Владислава. Во время всесословного Собора 1613 г. в качестве кандидатуры участвовал и шведский король Карл Филипп (к шведам, находящимся в конфликте с Польшей, обращались как к союзникам против Польши). Однако было ясно, что ни один из кандидатов не принесёт общественного согласия, и все они были отклонены. В результате царём был избран один из представителей известного боярского рода Романовых.

Приведённая выше цитата из письма Ивана Грозного даёт нам возможность оценить, насколько драматичным было всё произошедшее для современников – по сути, ситуация в Руси зеркально повторилась относительно того, о чём говорилось в письме, поскольку на престол Руси теперь взошёл представитель не царского рода.

Чтобы понять значение призвания Рюрика для истории Руси, нам следует задуматься об эволюции понятия Русь с течением времени. Если мы посмотрим на карту на рис. 6, мы увидим, что ранее Русь была достаточно широко представлена в Европе. Но затем, по нашим представлениям, в результате идеологического конфликта, она постепенно вытесняется на восток, на земли современной России. Выделим три этапа в истории существования Руси.

I. Существуют различные народы и государственные образования, не обязательно славянские, носящие имя Русь.

II. Имя Русь по-прежнему носят разные народы, но уже преимущественно славянские. Это происходит из-за вытеснения имени Русь по идеологическим причинам на восток Европы, который населяли в основном славяне.

III. Территория Руси смещается ещё восточнее – на европейскую часть современной России, на окраину Европы. Её основой становится самая восточная часть славян, которые занимали тогда эту территорию.

Остановимся на этапах II и III более подробно. Что происходит, когда идеология, в соответствии с которой народ относил себя к «русскому миру», перестаёт иметь влияние? Причины этого могут быть различны. Мы попробуем вернуться к обсуждению причин ниже. В рассматриваемый нами период происходит энергичная экспансия католической христианской религии в Европе, которая вытесняет идеологию руси. Кроме этого, римско-католическая церковь неразрывно связана с появляющейся на месте империи франков новой Священной Римской империей – и эта империя становится новой доминирующей силой и является прообразом того, что мы сейчас называем словом «Запад». В такой ситуации народ становится перед дилеммой – сохранять ли свою принадлежность к Руси или же идти далее самостоятельным путём, по пути определения, таким образом, собственной национальности. К этому его подталкивают, конечно, и выгоды от сближения с новым центром силы.

В принципе, мы видим, что эти процессы продолжаются до сих пор. Относительно не так давно перестала существовать Литовская Русь. Автору трудно сказать, понятно ли современному западному человеку выражение «русский мир», однако тем не менее для нас это выражение по-прежнему актуально. В то же время на наших глазах, буквально в течение жизни 1–2 поколений, Украина как один из центров «русского мира» превращается в его активного противника.

Поэтому, на наш взгляд, не следует сводить изменение ареала Руси к перемещению каких-либо народов. Речь скорее идёт об изменении их самоидентификации. Также, на наш взгляд, не является верным говорить об экспансии Руси на восток, на земли современной России. Грандиозное распространение Руси говорит нам о том, что эта идеология имеет весьма древнее происхождение. Следовательно, она должна иметь устойчивое сформировавшееся ядро носителей. Кроме того, о том, что восточные славяне, населявшие территорию современной России (а, возможно, и не только они) также относили себя к «русскому миру», говорят различные детали изложения летописей, о чём мы будем говорить ниже.

Относительно датировки этих этапов можно сделать приближённые оценки. К этапу I можно отнести содержание текста Константина Багрянородного «Об управлении империей». В нём он явно различает русь и славян, сообщая, что последние являются пактиотами (этот термин мог означать как данников, так и союзников) руси. Он описывает путь россов из «внешней России» в Константинополь через днепровские пороги. При этом он даёт два варианта названий порогов: «по-росски» и «по-славянски».

Ко второму этапу следует отнести известную фразу из ПВЛ: «А словѣнескъ языкъ и рускый одинъ есть».

И, наконец, третий этап мы можем датировать весьма точно – он начинается с прихода Рюрика на территорию современной Руси.

Таким образом, нам становится понятно значение призвания Рюрика для истории Руси – это не просто призвание какого-то князя славянскими племенами, жившими на крайнем востоке славянского мира, – это было важным геополитическим событием, означавшим перемещение центра Руси на территорию современной России, которая представляла из себя крайний восток Европы и славянского мира. Конечно, это событие имело принципиальное значение для живших на этой территории славянских племён – из далёкой окраины Европы они превратились в основу, новое ядро легендарной Руси. И, конечно, прав летописец ПВЛ, беря именно это событие за точку отсчёта, за начало возникновения Руси в её современном понимании, на территории современной России.

В свете изложенной точки зрения возникает вопрос – а существовал ли какой-либо общий центр «русского мира», тех различных территорий и народов, которые относили себя к нему? В частности, какое место в такой иерархии мог занимать Рюрик?

По нашему мнению, здесь вряд ли можно сказать что-либо определённое. Слишком мало сохранилось источников, особенно относящихся к периодам I и II. Мы можем предположить, что это достаточно вероятно к концу II этапа, когда Русь была прижата к восточной окраине Европы. Что же касается ситуации перед призванием Рюрика и его положения в Руси в этот момент, то ПВЛ даёт нам следующую информацию: «И изъбрашася трие брата с роды своими, и пояша по собѣ всю русь». Фразу «пояша по собѣ всю русь» мы переводим как «возглавили всю русь».

Возвращаясь к рассмотрению ПВЛ, нужно сказать, что ПВЛ, конечно, не является некоторым одним документом. Эта летопись сохранилась в нескольких различных списках, более или менее отличающихся друг от друга. Хотя сами списки имеют достаточно позднее происхождение (от XIV до XVI вв.), они, судя по всему, содержат пересказ более древних документов, и здесь различия в изложении этих древних фрагментов очень важны, поскольку позволяют нам лучше понять значения этих фрагментов. Это особенно важно ещё и потому, что, возможно, эти древние фрагменты были уже не до конца понятны и самим летописцам ПВЛ.

Начнём с того, что проанализируем, что говорит о локализации варягов ПВЛ и как это соответствует сформулированному выше представлению о варягах.

Но перед тем, как рассмотреть все сообщения ПВЛ, локализующие месторасположение варягов, необходимо рассмотреть вопрос о способе географической ориентации, который использовался в древности и, в частности, летописцами ПВЛ. Для современного человека естественно пользоваться понятиями «север», «юг», «запад», «восток» как направлениями, но летописцы использовали другую систему географической ориентации. Выше мы уже говорили о том, что древние представляли наш мир состоящим из трёх частей, соответствующих Азии, Европе и Африке. Этот взгляд дошёл до нас на некоторых старинных картах. Это так называемые Т-0 карты. Две такие карты приведены на рис. 8 и 9.

Рис. 9

Особенность ориентации древних, в том числе летописца ПВЛ, состоит в том, что выражение, например, «к западу», не означает, как в современности, направление на запад, а означает всё пространство Европы (т. е. Запада) как одно из трёх составных частей мира.

О месторасположении варягов говорится в трёх местах ПВЛ.

1) «Ляхови же и Пруси чудь приседять к морю Варяжскому по сему же морю седять Варязи семо к востоку до предела Симова по тому же морю седять к западу до земле Агнян-ске и до Волошски».

Таким образом, в этом отрывке говорится, что варяги находятся на прибрежных землях Варяжского (Балтийского) моря до самой Азии (предела Симова). И, кроме того, по Европе распространены до «земле Агнянске и до Волошски». По поводу того, что означают это топонимы, приведём цитаты из [9, стр. 208]: ««Англией» называл англо-саксонский король Альфред (871–901) пограничную с нынешней Германией часть Ютландии, и это название удерживалось за ней вплоть до недавнего времени. С другой стороны, «данами» в средневековой Европе, в частности в Британии, называли обычно норманнов, включая Скандинавию. «Агняне», следовательно, традиционное население юга Ютландии, непосредственно соседствующее с землями балтийских славян. Этот факт нашёл своеобразное отражение в «Правде англов и вэринов», относящейся к концу IX – началу X в.». «Несколько сложнее обстоит дело с землёй «Волошской». Исторически этноним «волохи», как это признаётся большинством исследователей, связан с кельтами (одно из больших кельтских племён – volci). Но вопрос о том, кого им обозначали в Средневековье, остаётся спорным. Шахматов, анализируя тексты летописи, восходящие к «Сказанию о славянской грамоте», пришёл к выводу, что у славян это название перешло на франков. В. Д. Корнелюк полагал, что летопись имеет в виду древних римлян. Действительно, у западных славян этноним «волохи» закрепился за Италией. Позднее же «волохами» («влахами») называли население различных территорий также Балканского полуострова и Прикарпатья. Разные мнения соединяет и тот факт, что с 962 г. от Рима до Ютландии простиралась Священная Римская империя. Какой-то след оставили, видимо, и готы, заселявшие некоторое время Северную Италию, а затем расселившиеся по разным территориям. Так или иначе, у западных и балтийских славян этноним связывался с Северной Италией и Римом».

То есть указываемая летописцем территория доходит на западе (в современном смысле) до Ютландского полуострова, на востоке – до границ Азии, на севере – до побережья Балтийского моря и на юге – до севера Италии ⁄ Балкан ⁄ Прикарпатья. Практически это означает территорию почти всей Центральной и Восточной Европы.

Следующее место ПВЛ, относящееся к локализации варягов, – описание используемых в древности путей перемещения по Европе, упоминание пути «из варяг в греки» и легенда об апостоле Андрее.

«Поляном же жившим особь по горам сим бе путь из Варяг в Греки и из Грек по Днепру и верх Днепра волок до Ловоти и по Ловоти внити в Ылмерь озеро великое и из него же озера потечет Волхов и втечет в озеро великое Ново и того озера внидет устье в море Варяжское и по тому морю ити до Рима а от Рима прити по томуже морю ко Царюгороду а от Царя-города прити в Понот море в неже втече Днепр река Днепр бо потече из Оковскаго леса и потечет на полдне а Двина ис тогоже леса потече а идет на полунащье и внидет в море Варяжское ис того же леса потече Волга на восток и втечет семью-десят жерел в море Хвалисьское темже и из Руси может ити по Волзе в Болгары и в Хвалиссы наста восток доити в жребии Симов а по Двине в Варяги из Варяг до Рима от Рима же и до племени Хамова а Днепр втечет в Понетьское море жерелом еже море слывет Русское по немуже учил святой Андрей брат

Петров якоже реша Андрею учащу в Синопии и пришедшю ему в Корсунь увиде яко из Корсуня близ устье Днепрьское и восхоте поити в Рим и пройде в вустье Днепрьское оттоле поиде по Днепру горе… и приде в Словени идеже ныне Новгород… и иде в Варяги и приде в Рим…»

Из приведённого отрывка мы можем извлечь информацию о местоположении варягов. Какая же она?

2) «…по Двине (имеется в виду Западная Двина – авт.) в Варяги, из Варяг до Рима…».

То есть варягам отводится территория от устья Западной Двины, которая, как известно, впадает в Рижский залив Балтийского моря, до Рима – также практически вся Европа. Аналогично второе место:

3) «…и приде в Словени идеже ныне Новгород… и иде в Варяги и приде в Рим…»,

то есть территория от Новгорода до Рима.

Мы видим, что содержащиеся в ПВЛ сведения о географии варягов соответствуют представлению о широком европейском распространении варягов.

Приведенный отрывок интересен ещё тем, что в нём упоминается путь из Варяг в Греки, а также описывается грандиозный путь от Балтийского до Чёрного моря.

Многие исследователи отмечали, что описанный здесь водный путь – Днепр – Ловать – о. Ильмень – Волхов – о. Ладожское – Нева – Балтийское море – выглядит не самым оптимальным. Он предполагает, судя по современным картам, два волока на участке Днепр – Ловать (в описании опущен участок по Западной Двине). Более коротким и удобным (включает только один волок) выглядит путь Днепр – Западная Двина – Балтийское море.

Возможно, причина возникающих в отношении географии вопросов состоит в том, что этот текст является компиляцией более древних текстов (или текстов, взятых из каких-то других источников). Во всяком случае, упоминание апостола Андрея выглядит в этом отрывке как вставка. Ясно, что для летописца сведения о том, что апостол Андрей проповедовал в Крыму и был там, где появится Киев, и вообще на русских землях, является намного более существенными, чем географические детали. Поэтому, по-видимому, какие-то контекстные детали и географические подробности были при компиляции опущены, чтобы они не затеняли главный смысл о проповедовании апостола Андрея.

В приведённом отрывке (единственный раз в ПВЛ) упоминается путь из Варяг в Греки. Тем не менее, хотя ПВЛ не уделяет особенного внимания пути из Варяг в Греки (заметим, что путь из Варяг в Греки вообще не упоминается в византийских летописях), в норманнской теории этому пути придаётся большое значение. Причиной этого является то, что в теоретической конструкции норманнской теории необходимо дать объяснение, зачем, собственно, скандинавская экспансия направлялась на восток, в глухие непроходимые леса на территории современной России. Однако, на наш взгляд, описываемый путь по рекам от устья Днепра до устья Невы и путь из Варяг в Греки – это разные пути. К пути из Варяг в Греки относится фраза: «Поляном же жившим особь по горам сим бе путь из Варяг в Греки». После этой фразы далее описывается путь вокруг Европы, начинающийся и заканчивающийся в устье Днепра. Возможно, описываемый путь из устья Днепра до Балтийского моря через устье Невы существовал. Но являлся ли этот путь широко используемым до Рюрика и тем более являлся ли он «путём из Варяг в Греки», достоверно не известно. Например, в работе [51] Т. А. Пушкиной (руководителя Гнёздовской археологической экспедиции МГУ) и Н. В. Ениосовой говорится, что Гнёздово – это «Единственный раннегородской центр Смоленского Поднепровья – занимал доминирующую позицию в регионе, контролируя систему поселений, обеспечивающих функционирование Днепро-Ловатского отрезка «пути из варяг в греки»» и в то же время приводятся данные, что все найденные в Гнёздово клады датируются не ранее X века.

На наш взгляд, описание именно длинного пути через Новгород летописец включил в текст не для того, чтобы описать путь из варяг в греки. На наш взгляд, это описание неразрывно связано со следующим за ним описанием проповедования апостола Андрея. Для летописца важно было показать, что апостол Андрей прошёл путь по всей территории Руси, посещал и проповедовал не только в будущей столице Киеве, но ему важно было показать, что и в Новгороде тоже. И это и является истинной причиной включения описания этого длинного пути в летопись.

Что же касается того пути из варяг в греки, о котором упоминает летописец, то переведём приведённый выше отрывок, где, на наш взгляд, собственно определяется путь из варяг в греки. На первый взгляд, начало текста выглядит продолжением некоторого предыдущего текста. Однако предыдущий летописный текст не имеет смысловой связи с данным отрывком, что, возможно, говорит о компиляции.

«Через полян (у полян) (на землях полян?) же, имеющих собственное государство (?) на землях тех (выражение «по горам» означало не обязательно горы, а означало просто сушу – авт.), был путь из Варяг в Греки».

Таким образом, в данном тексте путь из Варяг в Греки – это сухопутный путь, проходящий через земли полян. Где он мог проходить? Мы можем предполагать, что этот путь использовался и в более поздние времена. По этому поводу приведём отрывок из [9, стр. 210]: «Летописец, видимо, не осознавал, насколько нецелесообразен путь, проделанный апостолом, насколько короче путь из Корсуни через Царьград. Но он, очевидно, знал, что в Рим из Киева ездили именно таким путём. И не только в XI в. На Флорентийский собор 1439 г. русская делегация ехала точно таким путём: из Новгорода она сухим путём добралась до Риги, а от Риги часть её поехала морем до Любека, расположенного в «Руссии», другая часть – «по суху», «коньми». Путь от Любека пролегал по территории Германии и Италии… Это были давние, наезженные пути».

Мы видим, что путь проходит через польские земли и далее через г. Любек (сейчас находится в Германии, но раньше это были славянские земли). Однако то, что летописец определяет их как земли полян, не является противоречием, поскольку, как известно, существовали не только восточные поляне (с центром в Киеве), но и западные поляне на территории современной Польши.

Если подходить к рассматриваемому отрывку непредвзято, то изложенная выше точка зрения кажется естественной. Почему же норманнская теория настаивает (не обращая, по сути, внимания на реальное содержание текста), что именно описанный длинный речной путь через Днепр является путём из варяг в греки? Дело в том, что описание этого нерационального длинного пути норманнская теория использует для объяснения, зачем скандинавы пришли на эти славянские земли, а другого объяснения она предложить не может…

Рассмотрим более подробно последовательное содержание ПВЛ.

Начинается ПВЛ характерным для средневековья вступлением, начиная с момента «после потопа». Далее описывается деление земли на три части, соответствующие по сути Азии, Европе и Африке. Почему именно на три части и именно такие, нам станет ясно ниже.

Летописец подробно описывает историю человечества с момента после потопа до начала хронологического изложения. Особое внимание он уделяет происхождению и истории славян. При этом для него как настоящего христианина особо важна роль и история славян в распространении христианства. Поэтому в начале изложения ПВЛ излагается как история славян, так и связь славян с библейскими событиями.

«А Днепръ втечет в Понтеское море треми жералы, иже море словеть Руское, по нему же училъ святый апостолъ Андрей, братъ Петровъ».

«А Днепр втечёт в Понтское море тремя рукавами, это же море известно как Русское, по нему же учил святой апостол Андрей, брат Петра».

«Посемь же Коцелъ князь постави Мефедия епископа въ Пании, на мѣстѣ святаго апостола Андроника, единого от 70, ученика святаго апостола Павла. …Тѣмьже словѣньску языку есть учитель Андроникъ апостолъ. Моравы бо доходилъ и апостолъ Павелъ и училъ ту; ту бо е Илурикъ, егоже доходилъ апостолъ Павелъ, ту бо бяша словѣни пѣрвѣе. Тѣмьже словѣньску языку учитель есть Павелъ, от негоже языка, и мы есме русь, тѣмже и намъ руси учитель есть Павелъ апостолъ, понеже училъ есть языкъ словѣнескъ и поставилъ есть епископа и намѣстника по себѣ Андроника словѣньску языку».

«Затем князь Коцел поставил епископа Мефодия в Паннонии, на месте святого апостола Андроника, одного из 70, ученика святого апостола Павла… Поэтому и славянскому народу учитель есть Андроник апостол (учитель Андроника апостола?). До моравов ибо доходил и апостол Павел и учил тут; тут ибо есть Иллирия, куда доходил апостол Павел, там ибо были (жили) славяне сначала. Поэтому же славянскому народу учитель есть Павел, от этого же народа и мы есть русь, поэтому и нам руси учитель есть Павел апостол, так как учил он народ славянский и поставил он епископа и наместника себе (после себя?) славянскому народу».

Последователь норманнской теории, безусловно, должен ожидать, что в летописи также будет высказано какое-то особое отношение и к скандинавам или Скандинавии. Однако это не так. Хотя они упоминаются (в форме «свее», «свей», в общей сложности всего 2 раза), однако только лишь в ряду перечисляемых других народов, никак их из этого ряда не выделяя:

«Афетово же колѣно и то: варязи, свеи, урмане, готѣ, русь, аглянѣ, галичанѣ, волохове, римлянѣ, нѣмци, корлязи, венедици, фряговѣ и прочии, присѣдять от запада къ полуденью и съсѣдятся съ племенем Хамовомъ.».

«Сице бо звахуть ты варягы русь, яко се друзии зовутся свее, друзии же урмани, аньгляне, инки и готе, тако и си».

Эта последняя фраза имеет важное значение, поскольку в ней говорится о связи между варягами и русью. Мы вернёмся к этой фразе ниже.

Первая, на наш взгляд, важная фраза ПВЛ, имеющая отношение к происхождению Руси, следующая:

«В лѣто 6360, индикта 15, наченшю Михаилу цесарьствовати, нача ся прозывати Руская земля. О семъ бо увѣдахом, яко при сем цесари приходиша Русь на Цесарьград, якоже писашеть в лѣтописании грѣцком Тѣмьже и отселѣ почнем…»

В классическом переводе (всюду ниже в качестве такого перевода будем использовать перевод Д.С. Лихачева [45]) это место звучит так:

«В год 6360 (852), индикта 15, когда начал царствовать Михаил, стала прозываться Русская земля. Узнали мы об этом потому, что при этом царе приходила Русь на Царьград, как пишется об этом в летописании греческом. Вот почему с этой поры начнём…»

Собственно, в отношении перевода здесь вызывает вопросы одно слово – «прозываться». Д. С. Лихачев оставил это слово без перевода. Это выглядит внешне объективно, но на самом деле это, по сути, искажает смысл фразы, поскольку в современном русском языке такого слова нет. В результате в качестве перевода неискушённый читатель, скорее всего, возьмёт ближайшее по звучанию слово – «называться». Но в этом случае смысл фразы выглядит весьма туманным.

Однако на самом деле в переводе слова «прозываться» нет ничего туманного. Это слово означало «делаться известным (знаменитым)». Смысл этого слова становится особенно ясен, например, из названия известного сочинения: «Чего ради прозвася Печерский монастырь». То есть название означает: «Благодаря чему стал известен (знаменит) Печерский монастырь», – что и соответствует содержанию этого сочинения.

Таким образом, мы переводим этот отрывок следующим образом:

«В год 6360 (852), индикта 15, с началом царствования Михаила, стала становиться известной (делать себя знаменитой) Русская земля. Об этом ибо узнали, так как при этом царе приходила Русь на Царьград, как написано в летописании греческом. Поэтому отсюда и начнём…»

При таком переводе содержание отрывка совершенно логично и не содержит ничего туманного. Летописец апеллирует к известным упоминаниям походов Руси на Царьград. При этом, как благонравный христианин греческого толка, он ссылается именно на византийские летописи.

В чём же причина такой странной ситуации с переводом Д. С. Лихачева? На наш взгляд, таких причин две.

1) «Стала становиться известной» прямым текстом означает, что Русь и, более того, Русская земля существовала и до начала царствования Михаила, то есть тем более до прихода Рюрика.

2) Получившаяся в результате перевода туманная фраза делает непонятным упоминание «Русской земли». О какой такой Русской земле, с точки зрения норманнской теории, идёт речь, если Рюрик ещё не был призван? Ведь летописец пишет не о Руси, что можно было бы интерпретировать по-разному, а именно о Русской земле. Упоминавшуюся выше ситуацию с распространением этнонима Русь на материковой части Европы норманнская теория либо игнорирует, либо предлагает различные объясняющие теории, пользуясь принципом «что не запрещено, то разрешено». В качестве примера приведём отрывок из [9]:

«Именно поэтому многим специалистам Тмутараканская или Причерноморская Русь представлялась неким миражом, продуктом неосведомлённости или небрежности византийских и восточных авторов. Проблему неоднократно «закрывали». Но она неизбежно открывалась снова. Имеется, по крайней мере, один огромной важности факт, который не позволяет пренебречь хотя и тёмными, но многочисленными данными: наличие связанного с Киевом русского княжества в Тмутаракани. К какому бы времени ни относили его появление – к IX, X или XI вв., неизменно возникает вопрос: как это княжество могло появиться и как оно могло в течение длительного времени существовать и поддерживать связь с Приднепровьем? Не меньше проблем возникает и в связи с установлением факта, что аланская-салтовская культура в Подонье также именовалась «Русью».