Текст книги "Хадур"

Максим так и не смог убить Надежду, даже несмотря на то, что она уже не является человеком. Он оставил жену на кухне, только крепче привязал к батарее и строго-настрого запретил сыну заходить туда.

Через три дня отключилось электричество, а на четвертый день закончилась еда, и Максим оказался вынужден пойти на улицу в поисках пищи. Он взял мачете и в первый раз вышел из дома. Красавчик увязался с ним и всегда ходил рядом, видимо, думал, что это обычная прогулка. Людей Максим в этот раз не встретил, но повсюду разгуливали мутанты, которых он не интересовал, и парень спокойно пошел в ближайший продуктовый магазин. Магазинчик с овощным названием «Морковь» оказался нетронут вандалами, от этого масштаб и скорость эпидемии пугали еще сильнее. Максим набрал, сколько мог, еды и воды, и не забыл взять собачьего корма.

Так они и стали жить вчетвером: Максим, его сын, Красавчик и Надежда.

В течение первого месяца Максим изредка встречал людей, а однажды ему пришлось убить двоих, и он оправдывал свои действия тем, что надо кормить ребенка. А потом люди вовсе пропали, и огромный многомилионный город остался во владении мутантов. Когда Максим выходил на улицу, то у него появлялась возможность наблюдать за зараженными людьми, и он узнал, что те редко когда сбиваются в стаи. В основном ходят по одному, но если одна тварь побежит за человеком, то ближайшие мутанты последуют ее примеру. Как голуби, – один взлетел и тридцать полетели следом. Также Максим узнал, что зараженных совсем не интересуют животные, только люди. Поэтому город вместе с мутантами наполнили домашние питомцы, которые быстро одичали и бродили по улицам в поисках пищи.

Однажды Красавчик попал в передрягу. Собака увязалась за облезлой и исхудалой кошкой. Она вбежала во двор, а глупый пес гнался за ней с болтающимся на боку языком, с которого свисала, колыхаясь, длинная слюна. За углом кирпичного дома Красавчика встретила стая одичавших собак, а кошка, недолго думая, нырнула в крохотное отверстие в фасаде дома и спряталась в подвале. Красавчик заскулил, и дюжина собак кинулась на него. Он побежал к Максиму, к своему хозяину, который обязательно защитит. И хозяин защитил. Максим сам перепугался и, громко закричав, стал размахивать мачете. Три собаки упали с глубокими порезами. Остальные, поджав тощие хвосты, разбежались. После этого Красавчик ни на шаг не отходил от сильного Хозяина.

Спустя четыре с половиной месяца (хотя эти данные не совсем точны, Максим думал, что мог и ошибаться в счете дней) произошли неприятные события. Вообще, все шло своим чередом. Максим раз в два дня ходил на улицу вместе с Красавчиком на поиски пищи. Все ближайшие магазины он уже обошел и забрал все, что могло оказаться неиспорченным, поэтому приходилось каждый раз уходить дальше от дома. И вот однажды, в конце июля, Максим возвращался домой, а за спиной у него висел тяжелый рюкзак, набитый консервами и подобной, долго непортящейся едой. Он подошел к подъезду и распахнул железную дверь, пропуская вперед Красавчика. Максим находился в прекрасном настроении, сам не зная тому причины. Он даже пробежал до своего этажа наперегонки с придурковатым псом, который с легкостью позволил увлечь себя в эту игру.

Максим вставил ключ и открыл дверь, подсознание сразу подсказало, что успешный жизненный сценарий сбился. Рома всегда выходил из комнаты встречать папу и помогал разбирать тяжелый рюкзак с едой. В этот раз сын не вышел из комнаты, даже когда Максим несколько раз позвал его, каждый раз выкрикивая имя все громче и громче. Колесо-паника прокатилась по сознанию Максима, рисуя самую ужасную картину, которая только могла произойти. Он вбежал в большую комнату – пусто. Потом ринулся в маленькую, но и там сына не обнаружил. Максим медленно подошел к двери кухни и дрожащей рукой потянулся к ручке.

Он уже все понял.

Страх прошелся по спине, втыкая свои холодные иголки, а затем метнулся в область паха и вонзил иглы в мошонку, заставив яйца превратиться в горошины. Максим боялся. Боялся, что он вновь остался один, и ему теперь не для кого жить, как тогда, когда мать покончила с собой. Паршивое и тошнотворное чувство пустоты появилось также неожиданно, как и диарея. Максиму ужасно захотелось выпить. Всего сто миллилитров чего-нибудь крепкого, и он во всем разберется. Все решит.

Он открыл дверь, и все страхи подтвердились. Надежда по-прежнему оставалась прикованной к батарее, а Роман стоял у плиты, и из его уха медленно стекала кровь, заливая правую щеку.

Максим закричал.

Надежда-мутант и Рома-мутант задрали головы, вытянули искрящиеся языки-антенны к потолку и пронзительно завизжали в унисон крику Максима.

Максим привязал сына рядом с матерью. Он понимал, что не сможет их убить, но и отпускать не хотел. Так тянулись дни за днями, недели за неделями, а Максим существовал на каком-то животном уровне. Ел, пил и спал, а иногда даже забывал покормить Красавчика, и тогда пес осторожно покусывал спящего Хозяина за ногу, чтобы он вспомнил про верного друга. И вот в таком депрессивно-вялом ритме Максим прожил (просуществовал) почти месяц и каждую секунду его посещало всего две мысли: хочу выпить и хочу умереть. Первую мысль и следующее за ней желание он с легкостью мог подавить, как только они проявляли себя, но вот желание умереть оказалось невозможно уничтожить.

Августовским вечером Максим поднялся на крышу своего девятиэтажного дома и уставился вниз. Теперь он знал точно, что не отступится от суицида. Внизу город замер, словно само Время решило остановиться, и только бредший куда-то мутант напоминал о том, что это не Время остановилось, а просто все люди умерли. Максим встал на самый край крыши, закрыл глаза и представил, как будет падать вниз. Как говно. Как большой сгусток слюны и соплей. Эта мысль понравилась ему, и он улыбнулся.

И тут Максим вспомнил о жене и сыне, точнее, он уже смирился с тем, что они изменились. Теперь это не те близкие люди, которых он знал и любил и, скорее всего, уже никогда такими не станут вновь. Никогда ничего не становится, как прежде.

Максим побежал домой, переступая сразу через несколько ступенек, он понимал, что сейчас сможет это сделать. Медлить нельзя. Он вбежал в квартиру, схватил мачете и прошел в кухню. Красавчик с выражением тупого счастья крутился вокруг Хозяина все это время. Максим ударил мачете по шее Надежды-мутанта, и голова покатилась под стол, а светлые волосы, перепачканные кровью, прилипли к удивленному лицу. Красавчик заскулил и поджал хвост. Максим занес лезвие над головой и ударил в лоб сына, разрубив толстую кость. Бросил мачете на пол и вновь побежал на крышу.

Пес послушно бросился за Хозяином.

Максим встал на самом краю крыши и развел руки в стороны. Он не понимал, зачем это сделал, возможно, видел в кино, но ощутил невероятное чувство – ты, словно птица, паришь над серым и опустевшим городом.

Ну, вот и все, ребята, сказал он сам себе. Ну, вот и все.

Он закрыл глаза и медленно начал клониться вперед. Навстречу новым приключениям. Но вдруг произошло нечто странное. То, чего он так и не смог объяснить хотя бы самому себе. Его кто-то толкнул, но не в спину. Да, он мог поклясться перед любым богом, что чувствовал, как толкнули в грудь, заставив упасть на спину. А затем прогремел голос.

Найди меня.

Сильная боль заволокла голову, как тучи, а молнии били в мозг высоковольтными разрядами. Максим схватился за голову и замычал.

Начни искать там, где все началось.

Красавчик бегал вокруг и громко лаял, было непонятно, слышит ли и пес этот голос, или он звучит только в голове Максима. А затем человек потерял сознание, и громкий лай собаки перестал досаждать.

Максим открыл глаза, когда на улице уже стемнело. Он лежал на крыше, а Красавчик послушно сидел рядом и тихонечко поскуливал. Заметив, что Хозяин проснулся, весело залаял и принялся облизывать лицо. Максим вяло отмахнулся от пса и поднялся. Он не ощущал никакой головной боли или тошноты. Наоборот – он чувствовал себя прекрасно. А что самое интересное, так это то, что подавленное состояние и желание умереть пропали, и теперь Максим действительно захотел узнать, почему он не заразился болезнью в лаборатории. Голосу он решил не придавать особого значения.

Это слуховая галлюцинация на фоне депрессии, развившаяся из-за эпидемии и заражения жены и ребенка, вот такой диагноз поставил себе Максим, не имея медицинского образования. Сейчас надо нормально выспаться, а завтра все обдумать.

Он спустился в квартиру и первым делом выкинул тела близких на лестничную площадку, а затем лег и проспал до самого утра.

Пробудившись от яркого солнца, светившего прямо в лицо, он почувствовал невероятно мощный прилив энергии и здравого смысла и, несмотря на то, что вновь снился луч у заснеженного горизонта, Максим выспался. Он встал и раскрыл все окна в квартире, и дом наполнился свежим воздухом, не загаженным выхлопными газами. Максим поел и накормил собаку.

– Ну что, Красавчик, – Максим обратился к псу, – давай попробуем что-нибудь выяснить.

Пес гавкнул, словно соглашаясь с Хозяином.

– Да, да, возьмем воды и поедем, – Максим поднялся с табуретки. – И нам нужен фонарь, я думаю, там тоже нет света.

Максим начал собираться, пребывая в отличном настроении. У него появилась цель, и жизнь обрела новый смысл. Да, где-то в глубине своего подсознания Максим знал, что эта идея пропитана безумием и бредом сумасшедшего, но ему хотелось заняться хоть чем-то. Он больше не мог сидеть в затхлой квартире и чувствовать моральное разложение собственного сознания.

Сложив в рюкзак бутылку с водой и несколько упаковок китайской лапши, Максим повесил мачете на пояс и спустился вниз. Открыл полицейскую машину, на которой уехал из лаборатории, и положил рюкзак на заднее сиденье, а затем открыл капот и надел провода на клеммы аккумулятора. Максим сел за руль, а на пассажирское кресло запустил Красавчика. Полицейский автомобиль тронулся с места.

Первым делом Максим заехал в магазин «Стройтовары» и приобрел большой фонарь. Он вставил в него батарейки, которые сотрудники магазина предусмотрительно вывесили у кассы. Максим хотел уже уйти, но в глаза бросился черный дождевик, и он решил взять эту одежду, видимо, опасаясь грядущих осенних дождей.

Часов пять Максиму потребовалось для того, чтобы доехать до «Многопрофильной больницы №2». Все проспекты и крупные улицы города оказались забиты машинами, как сосуды холестерином, и Максиму приходилось ехать в объезд, но все эти препятствия не могли остановить. У него есть цель, и он хочет добраться до нее. Максим остановил автомобиль у лестницы, ведущей к дверям больницы. Взял фонарь и мачете, заглушил автомобиль и пошел по лестнице, Красавчик бежал рядом и не отставал.

Они вошли в безлюдный холл больницы, шаги Максима эхом разносились по помещению. Как он и предполагал – электричество отсутствовало, поэтому поездка на служебном лифте отменилась. Рядом с лифтом располагалась дверь с такой же надписью, как и над лифтом, – «Служебная дверь». Интуитивно Максим догадался, что этот путь ведет именно в лабораторию. Он попытался открыть дверь, и электрический замок этому не препятствовал. Металлическая лестница уходила глубоко в темноту. Максим сделал два шага, а пес жалобно заскулил. Красавчику явно не хотелось спускаться, и Хозяин не стал заставлять пса идти вниз.

Максим включил фонарь, яркий луч осветил лестницу и бетонные стены. Он начал спуск и, помня о том, как долго спускаться на лифте, приготовился к длительному и утомительному нисхождению. Луч фонаря иногда выхватывал из темноты пятна крови или очередное мертвое тело, но страшно становилось совсем не из-за этого. Тишина. Вот что пугало. Мертвая оглушительная тишина вокруг, словно ты попал совершенно в другое измерение, где время растворяется в темноте, а любой звук, нарушающий идеальную тишину, расценивается как атомный взрыв. Максим вспотел от напряжения и духоты, видимо, воздушные фильтры выключились вместе с электричеством, и он понимал, что долго не сможет находиться в лаборатории. Он прошел уже больше двадцати пролетов, но конца не было видно. Максим преодолел еще несколько лестничных пролетов, решил сесть на ступеньку и передохнуть. Со лба капал соленый пот.

Максим начал водить фонариком, и неожиданно свет наткнулся на дверь. Это придало новых сил, и он незамедлительно встал и открыл дверь. Запах трупного гниения тут же набросился на обоняние, и Максима вырвало. Когда желудок полностью избавился от завтрака, Максим вырвал из майки кусок, соорудил нечто, похожее на врачебную маску. Хотя это мало чем помогло.

Он вошел в длинный черный коридор лаборатории и принялся искать, сам не зная чего. Ходил по всем кабинетам, но ничего полезного не нашел. Конечно, если бы электричество не пропало, он мог бы включить компьютер и поискать там, но если бы, да ка бы, то во рту росли грибы. На столах лежали бумаги, но ничего, кроме медицинских записей на них не было. Никаких имен или названий организаций с адресами, только анализы, заключения и диагнозы. Максим решил, что пора отсюда выбираться, что в душной лаборатории он скорее задохнется и умрет, чем найдет что-то полезное и информационное.

Максим зашел еще в один кабинет, но уже без надежды что-либо отыскать. Он осветил фонарем стол: ноутбук и статуэтка, исполненная из стекла в виде спирали ДНК, даже никаких бумаг. Максим поводил фонарем по стенам и увидел на полу у дальней стены небольшой черный сейф с распахнутой дверцей. Внутри Максим нашел папку с бумагами и на одном листе обнаружил то, что искал. Это оказалось распечатанное электронное сообщение:

От кого:

Головной центр. Москва. Пресненская набережная

Кому:

Исследовательская лаборатория. Санкт-Петербург. Учебный переулок.

Министерство обороны прекратило финансовую поддержку проекта «Хадур». Приказываем немедленно закончить исследования и уничтожить всю информацию о проекте.

Этого Максиму вполне хватило для того, чтобы наметить дальнейшую цель. Москва. Пресненская набережная.

Он вышел из кабинета и быстро зашагал к лестнице, больше он не мог находиться в душной лаборатории. Несмотря на усталость и отсутствие свежего кислорода, Максим поднимался очень быстро. Когда он преодолел лестницу и оказался в холле, то наконец-то сорвал с лица повязку. Красавчик зашелся в радостном лае, но Хозяин прошел мимо и, выскочив на улицу, завалился на спину и принялся глубоко вдыхать воздух.

Максиму понадобилось не меньше десяти минут для того, чтобы легкие вновь заработали в положенном ритме, а когда это случилось, он вновь сел в автомобиль. Красавчик послушно плюхнулся рядом, и Максим отправился к Московскому шоссе, вновь петляя через весь город. Для себя он уже решил, что заезжать домой не будет. Все необходимое с собой: мачете и провизия на пару дней. Позже он что-нибудь придумает, отталкиваясь от ситуации.

– Я думаю, домой не поедем, – сказал Максим и посмотрел на Красавчика, пес высунул морду в окно и пытался укусить воздух. Максим чуть прибавил газу и псу это понравилось. – Сразу в Москву – в столицу. А, вообще, мне не понравилось, что ты не пошел со мной вниз. Тоже мне, друг называется.

Но Красавчик не обращал внимания на Максима, и тогда Хозяин оставил попытки общения с псом.

Максим проделал обратный путь тем же маршрутом, но потом свернул в противоположную сторону от дома и выехал на Московское шоссе. Он ожидал увидеть многокилометровый автомобильный затор, как в фильмах про зомби, но шоссе оказалось пустынным, и это лишний раз напомнило о неимоверно быстром распространении инфекции. Но, с другой стороны, сам Максим жив и то, что на дороге практически нет автомобилей, сыграло на руку.

Максим проехал не больше тридцати километров к тому моменту, когда заметно потемнело, а затем полицейский автомобиль заглох, так как бак опустел. Когда автомобиль остановился, Максим перебрался на заднее сиденье и немного поел, а после накормил Красавчика. Он смотрел, как пес грызет китайскую лапшу и думал о том, что, скорее всего, собака даже не догадывается о масштабности трагедии, которая обрушилась на планету.

Когда Красавчик наелся, Максим положил рюкзак с остатками провизии на водительское кресло, а под него спрятал мачете. Свернулся калачом на заднем сиденье и сам не заметил, как уснул. В его голове откуда-то имелась информация о том, что человек засыпает в течение семи минут, но сейчас не успело пройти даже семи секунд. Он забылся крепким сном и отправился в свой извечный поход к лучу.

Проснулся Максим от того, что на него навалилось что-то тяжелое и дурно пахнущее. Совсем рядом раздался скулеж Красавчика, резко переросший в звериный хрип, который вскоре затих. Максим раскрыл веки. На улице светало, а его руки крепко связывал здоровенный и вонючий мужик. Максим попытался вырваться, но мужик с легкостью вытащил его из салона и прижал коленом к земле.

– Не дергайся и не пищи, урод, – сказал мужик, и его дурное дыхание обожгло лицо Максима. – Или я тебя завалю, понял?

– Не надо никого валить, – сбоку раздался голос, и Максим повернул голову. Рядом стоял мужчина намного ниже первого, на свои плечи он уже закинул мертвого Красавчика. У пса из глубокого разреза на шее сгустками выплескивалась кровь. – Тебе все лишь бы валить. Привяжи понадежней, и пойдем отсюда.

– Ладно, – обиженно согласился здоровый и сделал еще один крепкий узел, окончательно передавив вены на кистях.

Потом привязал руки к ручке безопасности на задней двери так крепко, что у Максим не осталось возможности быстро освободиться.

Двое мужчин – высокий и низкий – с мертвым Красавчиком на плечах быстро зашагали по обочине вдоль шоссе, поднимая пыль своими стоптанными ботинками.

Когда они удалились на значительное расстояние и перестали оглядываться, Максим ногами потянулся под водительское сиденье, желая достать мачете. Ему удалось подцепить рукоятку мыском ботинка и чуть вытянуть орудие, но дальше дело не пошло. Да, и даже если бы он смог полностью вытащить мачете, то в руки все равно он взять нож не сможет. Максим оставил попытки. Он принялся зубами развязывать узлы, но веревка оказалась слишком тонкой и прочной, а узлы очень сложными, словно этот здоровый мужик раньше увлекался парусным спортом и знает больше ста морских узлов. Тогда Максим принялся грызть веревки в надежде перекусить их.

Примерно где-то к полудню одна веревка сдалась, и последняя ниточка оказалась перекушена. Максим освободил правую руку и тут же принялся сжимать и разжимать кулак, стараясь максимально быстро восстановить кровообращение, и в скором времени рука обрела естественный цвет и полное функционирование.

Он принялся развязывать вторую руку правой, помогая зубами. Освободился быстро. Схватил из-под сиденья мачете и побежал за убийцами Красавчика. По обочине тянулся заметный след из кровавых капель, и Максим бежал вдоль него. В голове вертелось одно единственное желание – убить этих двоих.

Максим устал бежать и перешел на шаг, но останавливаться не собирался. Он знал, что отдыхать нельзя и, что если сейчас сесть отдохнуть, то тогда уже не захочется никуда идти. И он продолжал двигаться быстрым шагом, иногда переходя на бег.

Через несколько часов парень наткнулся на кострище, рядом валялись голова и шкура Красавчика. На импровизированном вертеле висел небольшой недоеденный кусок мяса.

Максим снова побежал, и новая волна ненависти накрыла его.

День медленно подбирался к вечеру, и теперь сентябрьское солнце находилось справа от Максима, идущего по федеральной трассе «М-10». С утра он преследует двух мужчин и твердо намерен нагнать их в самое ближайшее время. Еще до того, как стемнеет.

Я догоню вас, подумал Максим, потерев зудящие кисти, на которых отчетливо виднелись синие следы от веревки. И, когда это произойдет, а это точно случится, я убью вас.

Конечно же, Максим не стал рассказывать новоиспеченным друзьям историю всей своей жизни, но то, что хотел услышать Антон, Максим поведал. Он рассказал о тестировании вакцины против гриппа под названием «Хадур» и то, что этим занимались военные и ученые, а спонсировало их ни больше, ни меньше – Министерство Обороны. Рассказал о том, что вакцина против гриппа оказалась экспериментальным препаратом по созданию генномодифицированного солдата, но в итоге все испытуемые умерли, кроме него самого. И, конечно же, Максим не забыл упомянуть о крупном денежном вознаграждении.

– Ты почему не заразился? – Антон задал вопрос грубым голосом.

– Этого я не знаю, – довольно-таки будничным тоном ответил Максим. – Даже мужик в халате, который меня отвязал, не знал, почему на меня не подействовал укол.

Когда Максим понял, что Антон удовлетворен ответом – продолжил свой рассказ. И поведал о том, как вернулся в лабораторию и нашел электронное письмо, где собственно и обнаружил московский адрес, куда теперь и идет.

Максим ожидал любых вопросов, но Маша задала свой:

– А у тебя же была семья, что с ней случилось?

А вот об этом Максиму совсем не хотелось разговаривать и уж, тем более, рассказывать о своем горе людям, которых он знает всего пару дней. Но, поддавшись непонятному порыву излить свою жалкую душу, Максим начал рассказывать о Надежде и Роме. Говорил он только для Маши, остальные словно пропали для него. Исчезли. И они мысленно остались с девушкой наедине.

Закончив свой рассказ, Максим увидел, что Антон убрал пистолет, и все уставились на него каким-то паршивым сочувствующим взглядом. Максиму совсем не хотелось, чтобы его жалели. Но никто не отводил глаз, и все молчали.

– Ну, ладно, – первым заговорил Антон. – Допустим, я тебе верю. Но я не могу понять, зачем ты идешь в Москву, чего ты там планируешь найти?

– Это все создано с подачи Министерства Обороны, – Максим устало выдохнул. – Возможно, они все же побеспокоились о людях и организовали в Москве военный лагерь. Может, там есть врачи и ученые, которым я пригожусь, ведь у меня иммунитет от этой заразы.

– Нет там ничего, – резко возразил Антон. – Все важные лица государства эвакуируются в первую очередь, а на всех остальных – таких как мы – им плевать! И в Москве нет никакого военного убежища для простых людей, там есть только огромный город, набитый зараженными тварями. Идти туда – то же самое, что стрелять себе в висок.

– Знаешь, я ведь не заставляю тебя идти со мной, – Максим обвел взглядом всех присутствующих в торговом зале бензозаправки. – Я никого из вас не прошу и не заставляю идти со мной, – он прошел к кассовой стойке, открыл бутылку с минеральной водой и сделал несколько глотков. – Да и, вообще, чего я вас слушаю? Кто вы такие? Это мое личное дело, куда мне идти и чем заниматься. И слушать ваши советы я не собираюсь.

Максим взял бутылку и направился к дверям с явной целью уйти отсюда и забыть этих людей, но тут заговорил Священник, и Максим невольно остановился.

– Ты говоришь правильно, Максим, но мы же решили, что пока нам по пути, мы идем вместе, – Священник говорил тихо, глядя прямо в глаза Максиму и, казалось, что он вернулся в те времена, когда читал проповеди о любимом Иисусе перед своей маленькой, но благодарной паствой. С уверенностью можно сказать, что Священник до сих пор считает Максима Человеком от Бога и, скорее всего, после откровенного рассказа это чувство усилилось. – Я знаю, что ты в любом случае нас покинешь, но не делай этого прямо сейчас. Прислушайся к своему сердцу, ведь оно не обманывает. Может быть, среди нас ты найдешь человека, ради которого ты вновь захочешь жить.

Максим выслушал Священника. Родители Максима не были религиозными людьми, но все же он несколько раз бывал в церкви и слышал, как разговаривают священнослужители. Так вот Священник сейчас говорил точно так же. Но в любом случае как бы не говорил Петр, в его словах присутствовал смысл. Уйти прямо сейчас – глупая идея. Хорошо бы отдохнуть, выспаться, собрать в дорогу еды и воды. И не надо забывать, что рядом летает вертолет и расстреливает мутантов, а в темноте перепутать человека с тварью – проще простого.

А вот вновь привязываться к людям у Максима совсем не было желания. Он и так уже потерял четырех близких людей и знает, насколько это больно. Сначала мать и отец, затем – жена и сын, которых он сам убил.

Они уже были мертвы!

И, конечно же, глупый, но любимый Красавчик.

Максим посмотрел на всех присутствующих и когда его глаза встретились с глазами Маши, она сказала:

– Пожалуйста, Максим, не уходи прямо сейчас.

Впервые за долгий вечер заговорила Лидия:

– Если ты не умер и не заразился, как другие участники тестирования, – женщина чуть помолчала, формулируя в голове вопрос. – Ты стал генномодифицированным человеком?

– А вот это правильный вопрос, – Антон хлопнул в ладони. – Так стал или нет?

– Нет, – довольно резко ответил Максим. – Как был обычным, так им и остался. И никаких сверхспособностей у меня не появилось.

– Понятно, – со вновь появившимся подозрением посмотрел Антон. – Но, спасибо, что хоть рассказал, кто ты такой.

– Не за что.

Все замолчали, и Максим подошел к стойке, открыл лапшу и начал есть.

– Мы отдыхать пойдем, – Лидия нежно приобняла Машу. – Пойдем Машенька, поспим.

Девушка вяло кивнула, пожелала всем спокойной ночи и позволила Лидии проводить себя до комнаты отдыха.

– Антон, ты тоже отдохни, – сказал Священник военному, который уставился в панорамные окна торгового зала. – Я подежурю, а потом разбужу тебя.

– Ладно, – военный махнул рукой и удалился в комнату отдыха где, судя по всему, он мог расположиться либо на стуле, либо на полу, потому что диван, скорее всего, заняли женщины.

Антон ушел, а Максим расстелил на полу около кассовой стойки дождевик и уселся на него. Петр прошелся вдоль окон, вглядываясь в темноту, но никакой угрозы не заметил. Он подошел к Максиму и сел рядом, несколько минут помолчал, а потом заговорил так, словно стеснялся своих мыслей.

– Когда ты сказал, что препарат, который тебе вкололи, называется «Хадур», ты не ошибся? Я имею в виду, ничего не мог перепутать?

– Вроде нет, – но на всякий случай Максим задумался, а потом добавил: – Я четко помню, как научный руководитель говорила «Хадур», когда записывала на диктофон.

– Понятно, – Священник почесал бороду и почувствовал вопросительный и тяжелый взгляд Максима на себе. – На самом деле я прочитал много книг, а не только одну библию. И раньше, когда я еще учился в семинарии, мне очень нравились мифы и легенды различных народов. Древняя Греция, у японцев очень интересная мифология…

– Послушай, – Максим оборвал Священника, – какая, по-твоему, связь между военными экспериментами и старинными сказками?

– Вот и я не знаю, – задумчиво ответил слуга господа, – но у древних венгров был бог войны, и звали его Хадур. По легенде он был третьим сыном Золотого Отца и Матери Рассвета и жил он на кроне Мирового Древа.

– Чушь какая-та, – возразил Максим, но совсем без злости. – Все эти боги, мировые деревья.

– Может, ты и прав, но практически у каждого народа встречается упоминание Мирового Древа, и у древних славян тоже, но некоторые его называют Белым Лучом, хотя смысл один и тот же.

Белый Луч?

– По легенде, – продолжал Священник, – Хадур спускался с кроны дерева и помогал венграм воевать с врагами, он всегда скакал впереди на белом жеребце и первый бросался в атаку. А венгры в благодарность приносили Хадуру в жертву белых жеребцов.

– История, конечно, интересная, – с нескрываемым сарказмом сказал Максим, – но я не вижу связи между военными экспериментами и древними мифами.

– Ты говоришь правильно. Просто я думал, что должен рассказать, – Священник поднялся. – Не буду тебя беспокоить. Отдыхай и спасибо тебе.

Священник пошел к панорамным окнам и принялся наблюдать, а Максим растянулся на дождевике и, закрыв глаза, провалился в беспокойный сон. Правда, до того момента, как он окончательно уснул, успел буркнуть что-то вроде: «Я тоже подежурю, разбуди меня», но Священник его не услышал, а может, не хотел беспокоить Человека от Бога.