Текст книги "Стеклянный город. Падай, я поймаю"

Глава 18. Встречая рассвет

Я почувствовал, как затихло в блаженстве моё сердце, а сердце Арианы словно стало отбивать удары за двоих. Я ощущал под своими дрожащими пальцами её бархатистую кожу лица и трепещущую венку на виске. Как лунный свет позади нас едва касался острых гребней дрейфующих волн, так и я едва касался её приоткрытых тонких губ, ощущая их теплоту и отклик на моё опрометчивое, но очень желанное действие.

По телу неожиданно пробежала вибрационная волна, но движущая её сила была локализована не внутри меня, а где-то на запястье левой руки. Тоже почувствовав вибрацию, Ариана слегка отстранилась.

– Сот, – разочарованно проговорил я, бросая взгляд на значок входящего.

– Ответишь? – неуверенно спросила она, различая на экране имя Мэрэдит.

– Наверное, нужно. – На этих словах я отступил немного назад.

Ариана же развернулась к перилам балкона и сделала несколько шагов в сторону, сильнее натягивая мой чёрный пиджак на плечи.

– Пойду внутрь, – проговорил я и направился к двери.

Зайдя в комнату, я успокоил несмолкающий сот, приняв вызов.

– Куда ты пропал? – тут же спросила Мэрэдит.

– Я на вилле, – спокойно прозвучал мой ответ.

– Не приедешь? – немного грустно поинтересовалась она.

Я качнул головой и поднял взгляд на тонкий силуэт за стеклом.

– Леон, что-то случилось? – обеспокоенно спросила Мэрэдит.

Я перевёл взгляд обратно на свою девушку, и сердце виновато защемило в груди. С одной стороны, очень не хотелось её обманывать, но с другой – не могу же я поставить точку в наших отношениях в праздничную ночь, да ещё и по сотовой связи. Нет, это будет слишком несправедливо по отношению к ней.

– Всё хорошо, просто потянуло в сон, – проговорил я. – Веселитесь без меня.

– Я уже собиралась домой, – с напряжённой улыбкой проговорила она, затем добавила: – Ты звони, в случае чего. Не думаю, что смогу уснуть.

Я кивнул и, разъединив связь, поторопился вернуться на балкон.

Ариана стояла в той же позе, сжимая на плечах мой пиджак и молча глядя в чернеющую даль. Услышав меня, она обернулась и проговорила с некоторой тоской в голосе:

– Я пойму, если ты попросишь уйти. Я увидела, что хотела, и мне, по сути, больше нечего здесь делать.

Я опустил руки в карманы и, неторопливо подойдя к перилам, встал рядом с ней.

– Ты не всё увидела.

– Что ещё? – немного живее спросила она, заинтересованно глядя на меня.

Я с улыбкой проговорил:

– Надо немного подождать.

– Тогда будем ждать, – просияла Ариана, обращая взор к ночному небу.

– Будем ждать, – повторил я, опуская руку ей на плечо.

Мы молча смотрели вдаль, наблюдая одну и ту же картинку, и каждый был погружён в собственные мысли. Интересно, о чём она думает? О красоте, что видят её глаза, или о поцелуе, что застыл на наших губах?

Я же задался вопросом – а почему именно она? Что в ней, словно магнитом, притягивает меня? Почему из сотен девушек моё сердце выделило её, и когда случился тот переломный момент моей жизни?

В голову приходит далёкий день учебной конференции, когда мы с Арианой официально познакомились. За один недолгий разговор она смогла удивить меня целых два раза, если не больше, проявив своеобразность мышления. Благодаря этому первое наше знакомство привело меня к запоминанию её как личности. Вторая наша встреча в коридоре ледовой секции только подтвердила её незаурядность, когда она босиком решила пройтись до раздевалки. Пусть это и мелочь, но она уже о многом говорит. На том этапе она стала мне интересна. Дальше была вторая конференция, где я впервые заметил и её особое внимание к себе. Потом библиотека, и вот тут уже, наверное, произошёл тот самый переломный момент. Она проявила себя как стойкую натуру, которая не любит прибегать к чьей-либо помощи и пытается сама справиться со всеми проблемами, а также уверенную в себе личность, не допускающую каких-либо обид в свой адрес. О её умственных способностях я даже не говорю. На всём этом основывается её сила духа и воли, но наряду с данными чертами характера ей свойственна сентиментальность и близкое к сердцу восприятие всего окружающего. Это раскрылось в слезах, которые она проливала, узнав свой балл по экзамену, а также в её постоянной тревоге и сомнении надёжности жизни в Пирамиде. Всё это только лишь половинная часть того, что я смог разглядеть в ней за наши редкие и недолгие встречи. Также меня поразило её восприятие самого мира. Мне не доводилось встречать прежде людей, так яростно стремящихся познать и оценить красоту настоящей природы. С каждой новой нашей встречей эта с виду обыкновенная грэйерша открывается для меня с иной стороны, и я с нетерпением желаю познать каждую из её граней. Мне хочется совершать глупости вместе с ней, хочется успокаивать её в очередной односторонней ссоре. Мне хочется смеяться с ней над теми шутками, что порождают наши разумы, прибывая в счастливом забвении. И, конечно же, хочется удивлять её великолепием природы, а также совершенно новыми для неё чувствами и ощущениями.

Всего этого мне уже достаточно, чтобы привязаться к человеку, но я ещё даже не начинал думать о привлекающих меня и внешних данных. Её звонкий смех, тонкая фигурка, лёгкость и плавность движений, небесного цвета глаза и их всегда трепетный взгляд, её шоколадного цвета волосы, волнами спадающие на плечи и спину, а также тонкие губы в изящном изгибе – всё это бесспорно притягивает меня.

Неужели этого мало, чтобы полюбить? Думаю, нет.

Погружённый в такие мысли, я совершенно потерял счёт времени. Ариана стояла опустив голову мне на плечо и иногда ёжилась от набегающего ветра, но холод, казалось, совсем не отвлекал её от любования картиной. В один момент она неожиданно вскинула голову и, посмотрев вверх, спросила:

– Мне кажется, или небо стало светлее?

Я тоже поднял глаза вверх и, увидев исчезающие Звёзды, проговорил:

– Светает.

Ариана перевела взгляд на меня.

– Ты говорил, это восточная сторона?

Я кивнул.

– Так значит, я увижу, как встаёт солнце? – Она восхищённо посмотрела вдаль.

– Всё увидишь, – в подтверждение проговорил я.

Грэйерша в предвкушении нового чуда сделала глубокий вдох и, словно затаив дыхание, прижалась ближе ко мне.

Небо плавно светлело, растворяя огонёк за огоньком. Океан из чёрного цвета постепенно стал окрашиваться в тёмно-синий и уже давно перестал отражать свет бесследно потерявшейся луны. Совсем скоро он начнёт сиять голубизной под восстающим из его глубин солнцем.

– Сколько мы тут уже стоим? – неожиданно спросила Ариана.

Я посмотрел время на соте и сказал:

– Почти три часа.

– Ого, – удивилась она. – А я-то думаю, чего светает посреди ночи. Уже и не ночь вовсе, получается. И куда время так летит?

– Оно всегда летит, когда не нужно, – проконстатировал я факт.

Мы снова ненадолго замолчали, но, как только на горизонте забрезжила тоненькая полоска янтарного света, я спросил:

– Что ты видишь?

Ариана подняла голову и кинула на меня улыбчивый взгляд.

– Давай, опиши. Хочу слышать твои мысли, – добавил я.

Она опустила голову обратно и начала говорить:

– Вижу проплывающий мимо океан… Он тёмно-синий, но там, на горизонте словно воспламеняется, и разгорается всё сильнее с каждой секундой. А огонь его касается неба, и оно, накаляясь, светлеет на глазах.

– А что чувствуешь? – спросил я, заворожённо дослушав её слова.

– Всё, – незамедлительно ответила Ариана. – Чувствую тепло этого света и его ослепляющий эффект на глазах. А ещё… чувствую твою руку на своём плече, и она греет намного сильнее.

Невольная улыбка засияла на моём лице, и я опустил взгляд вниз, где волны, пенясь, беспрестанно продолжали биться о нижние стёкла города.

– Ты, кстати, так и не сказала, прощаешь меня или нет, – проговорил я, вспомнив, предшествующий поцелую разговор.

Она кивнула, затем проговорила:

– Можешь почаще просить прощения.

Я усмехнулся и после недолгого молчания поинтересовался:

– Для тебя это было впервые?

Ариана немного подумала и сказала:

– Не желаю вспоминать своё скучное прошлое в такой прекрасный момент.

– Этот момент совсем скоро тоже станет твоим прошлым, – зачем-то разочаровал я её.

– Хочу, чтобы он всегда оставался в настоящем, а также покорно ждал меня в будущем.

– Он уже ждёт, – проговорил я, переводя взгляд с подножия Пирамиды на свою спутницу, которая тоже смотрела вниз.

Глаза неожиданно ослепил свет, и я, немного прищурившись, взглянул на линию горизонта.

– Смотри, – сказал я, слегка дёрнув её за плечо.

Она подняла глаза и тут же прикрыла их рукой от яркого света.

– Что видишь? – тихо спросил я.

Она убрала руку и, восхищённо выдохнув, шепнула:

– Вижу… солнце.

Оно неторопливо восставало над океаном, поражая своей мощью и беспрекословным величием. Всё быстрее янтарный свет распространялся по небесному куполу, выхватывая из ночной тени во́ды параллельного ему океана. От былой темноты не осталось и следа, словно за пролетевший час нас каким-то образом переместили на противоположную сторону планеты.

– На это можно смотреть вечно, – прошептала Ариана, когда дно солнца и поверхность океана разъединило небесное пространство. – Но нужно идти.

– Я отвезу тебя, – сказал я, убирая руку с её плеча.

– Это вовсе не обязатель…

– Обязательно, – не дал я ей договорить.

Она благодарно посмотрела на меня, затем бросила последний взгляд вдаль и, развернувшись, направилась к двери. Я пошёл следом и, войдя в комнату, услышал короткий сигнал, доносящийся из зала и последовавшие за ним приглушённые слова Глорен:

– Одно новое сообщение, мистер Фрайс.

Ариана огляделась вокруг, словно впервые видя комнату, затем проконстатировала:

– Тебе, кажется, что-то пришло.

– Отец, наверное. Только он отправляет мне домовые сообщения.

Мы перешли в зал, где вновь послышался сигнал.

– Глорен, когда пришло? – спешно поинтересовался я.

– Двадцать восемь минут и тридцать четыре секунды назад, мистер Фрайс, – с компьютерной точностью ответила та, затем спросила: – Желаете ли вы прослушать сообщ…

– Да, – проговорил я, не дав ей закончить.

Тут же срединное зеркало на потолке опустилось вниз прямо напротив дивана и загорелось, как обычный экран транслятора.

– Так и думала, что он откуда-нибудь да вылетит, – усмехнулась Ариана, подходя к стеклянной стене с правой стороны, за которой солнце всё ещё стремительно поднималось в зенит.

Я улыбнулся в ответ, и в этот самый момент на экране появилось лицо отца.

«Зайди в кабинет моего офиса, когда освободишься», – сказал он и тут же пропал с транслятора.

– Отец, видимо, ждёт тебя. Может, всё-таки я сама? – спросила Ариана, отворачиваясь от стекла.

– И на чём ты собралась добираться? – усмехнулся я, подходя ближе к ней. – Поезда́ здесь не ходят.

– Могу на транспортной кабине, – предложила она.

– Попробуй найти её на этаже без карты. – Я сделал ещё шаг ближе.

– Ты покажешь мне, – не сдавалась Ариана.

– Я не покажу, а то вдруг вздумаешь сбежать в следующий раз.

Она улыбнулась на этих словах и неуверенно спросила:

– Мне расценивать это как приглашение?

– Как хочешь, так и расценивай, но сегодня мы обязательно сходим куда-нибудь.

***

Мы договорились встретиться в парке на том месте, где уже встречались сегодня ночью. Вот только опять забыли назначить время. Почему-то мы всегда упускаем этот очень важный пункт. Видимо, дело в самом факте его существования, способного разлучать нас, пусть даже на короткий срок.

Адрес своего квартирного отсека она мне так и не назвала (мы с ней спорили по этому поводу всю дорогу), поэтому пришлось высадить её на ближайшей бойловской стоянке. Дождавшись с ней поезда и убедившись, что она на него благополучно села, я направился в офис отца, как он и просил, совершенно не имея понятия, что ему понадобилось от меня в утро первого дня года.

В его офисе, несмотря на ранний час, уже полным ходом кипела работа.

– Входи, – властным голосом проговорил отец, приглашая меня на свободное перед его столом кресло.

– Что-то случилось? – немного смятённо спросил я, проигнорировав его приглашение.

– Это я́ должен спрашивать, что у тебя случилось, – сказал он, вставая со своего кресла, чтобы быть со мной наравне. – Куда ты пропал сегодня ночью?

– Я был дома, – честно ответил я, затем возмущённо добавил: – И вообще, почему тебя это так волнует? Я же не обязан докладывать о всех своих передвижениях.

– Ты прав, меня не волнует, где ты был, – согласился отец, но сразу же строго добавил: – Меня волнует, с ке́м ты был.

– Вот только давай ты не будешь меня учить, с кем проводить время. – Я махнул рукой и уже развернулся, чтобы уйти.

– Я не собираюсь тебя учить, а лишь хочу напомнить о некоторых важных фактах, – повысил голос отец. – Видимо, они стёрлись из твоей памяти с течением времени.

Я остановился, но не повернулся.

– Ты обещал матери… – начал он, но я резко его перебил.

– Здесь нет моей матери! Её вообще нигде нет в радиусе миллиона километров вокруг.

– Неважно, пусть хоть в другом измерении, она всё равно рано или поздно узнает, что происходит здесь. Тем более она может вернуться в любой момент, – проговорил он более спокойным голосом.

– Пусть возвращается! Я сдержал своё обещание, отослав своё соглашение из офиса и пройдя подготовительные курсы в совете. Я сделал, как она хотела…

– Ты знаешь, чего она хотела, – остановил отец моё недовольство. – Её волновала не столько работа, сколько твои сомнительные связи с этой девушкой.

– У этой девушки есть имя, – негромко проговорил я, разворачиваясь к отцу.

Тот вздохнул, затем сел обратно в своё кресло.

– Могу я хоть раз в жизни сделать так, как хочу сам, а не как говорите вы с мамой? – с надеждой на понимание спросил я.

– Делай, – неожиданно смягчился отец. – Всё, что угодно делай, но только не это. Не провоцируй свою мать.

– Не хочу больше слышать о матери и её мнении. Я прекрасно понимаю, что она не погладит меня по головке за мой поступок, но я подумаю об этом, когда она вернётся. Не хочу тратить своё время на ненужное волнение.

Отец безнадёжно покачал головой на мои слова, но ничего не ответил.

– Лучше скажи, что сам думаешь, – проговорил я.

Он немного помолчал, взвешивая слова, затем сказал:

– Если на тебя не в силах повлиять собственная мать, то что уже говорить обо мне?

– Я просто хочу знать твоё мнение. На моё решение оно, конечно, не повлияет, но всё же мне интересно услышать.

– Ты совершаешь ошибку – вот моё мнение, – дал он исчерпывающий ответ.

Я удовлетворительно кивнул, затем развернулся и пошёл к двери, как вдруг вновь послышался голос отца.

– Но наша жизнь строится на ошибках – таково мнение умов, – заключил он.

Глава 19. В чувственном забытьи

Ещё вчера я шла по этой самой тропинке, желая отстраниться от всех и отяготить свою встречу Нового Года уже давно привычным для меня одиночеством. Могла ли я представить себе, сколько счастья свалится на меня уже сегодня? Даже если бы сами звёзды сказали мне об этом, я бы не поверила. А ведь в самом деле – чудо происходит, когда совершенно его не ждёшь, а не ждёшь не потому, что не хочешь, а потому, что нет больше сил чего-то ожидать. И как только ты смиряешься со своим бессмысленным влачением в пространстве и времени, жизнь преподносит тебе неожиданный подарок. И вот сегодня я уже не влачусь по парковой тропинке в желании провести время в одиночестве, а лечу параллельно ей навстречу своему счастью.

Я опустилась на край скамейки, стоящей недалеко от того места, где вчера нашёл меня Леон. Снег ещё не убрали, но зато посетители парка за целый день неплохо его разворошили. Сегодня было более людно, я бы даже сказала, чересчур людно. При виде чьего-то чёрного одеяния моё сердце слегка подпрыгивало, но потом в разочаровании успокаивалось. Мы договорились с Леоном встретиться вечером, но вечер – понятие растяжимое. Сейчас время на экране моего сота показывало почти семь часов.

Я почувствовала, как кто-то присел на противоположный край скамейки. Повернув голову, увидела парня со слегка растрёпанной густой тёмной шевелюрой, в чёрной майке и в такого же цвета штанах, с новомодным гаджетом на левой руке, который и в подмётки не годился моему дешёвенькому соту. Блэкер, опустив локти на колени, как ни в чём не бывало разглядывал снег под ногами, словно не замечая меня, а его губы были тронуты лёгкой улыбкой. Я тоже опустила взгляд перед собой, дожидаясь его действий. В длину скамейка составляла не менее трёх метров, но даже на таком расстоянии я буквально телом ощущала его присутствие.

Боковым зрением я уловила, что парень повернул голову в мою сторону. Он смотрел на меня, и мне необязательно было видеть его глаза, чтобы понять это. Я с интересом стала ждать, пока блэкер первый предпримет попытку заговорить. К счастью, долго ждать не пришлось.

– Простите, мисс, – начал он, смещаясь ближе к середине скамейки. – Я вижу, вы скучаете.

Я подняла на него взгляд и, улыбаясь, спросила:

– У вас есть предложения, как это исправить?

– Только одно. – Он придвинулся ещё чуть ближе. – Могу составить вам компанию.

– Мне нравится эта идея, – проговорила я, тоже придвигаясь к нему.

– Леонард Фрайс, можно просто Леон. – Блэкер приветственно протянул мне свою руку.

– Ариана Делор, можно просто…

В памяти вспыхнул момент нашего первого знакомства. Тогда я не сказала сокращение своего имени, потому что так называли меня исключительно в близком кругу. Но на сегодняшний день ситуация возникла совершенно иная. Леон оказался в этом самом кругу близких мне людей и, по сути, имеет полное право звать меня Риной. Но мне почему-то этого не хотелось. «Ариана» звучит как-то по-особенному из его уст. Поэтому я не стала менять своего решения, принятого больше полугода назад, и уверенно проговорила:

– Можно просто Ариана. – На этих словах я протянула свою руку в ответ.

Он пожал её немного крепче, чем следовало бы, а затем, не выпуская, потянул на себя, стирая последнее расстояние между нами.

– А ты не изменяешь своим словам, – усмехнулся блэкер, отпуская мою руку.

– Думаю, это положительное качество, – похвалила я сама себя.

– Бесспорно, – подтвердил он. – А вообще, чего ты так быстро согласилась на мою компанию? Я думал, придётся тебя уговаривать.

– Как бы ты меня уговаривал, очень интересно? – Я бросила на него сомнительный взгляд.

– Оставлю это в секрете, скажу лишь, что ты многое потеряла. – На этих словах он хитро подмигнул, после чего предложил: – Пройдёмся?

Мы встали со скамейки, которую тут же заняла компания уайтеров, и, выйдя на главную дорожку, медленным шагом направились в сторону окраины парка, шурша снегом под ногами. Я смотрела вниз, не желая сталкиваться со взглядами прохожих. Почему-то у всех была одна и та же реакция: сначала их внимание привлекал блэкер, и, узнавая его личность, они тут же переводили взгляд на спутницу в серой одежде, которая никому, разумеется, не была известна. Любопытство на лице сменялось удивлением, непониманием, а также радостью от новой темы для сплетен. Кто-то даже спешно хватался за свой сот в желании поскорее поделиться увиденным с кем-нибудь. Люди – это самый быстрый распространитель информации: ни один компьютер им и в подмётки не годится. Только в этой системе иногда возникают сбои и информация доходит искажённой.

За весь сегодняшний день я ни разу не вышла из своего квартирного отсека, однако даже до меня дошёл слух, что Леон Фрайс провёл новогоднюю ночь в компании грэйерши. Разумеется, мне доложила об этом Майна, но она догадывалась, что этой девушкой была я; или надеялась. Я не стала разочаровывать подругу и сказала ей всё, как есть, взяв с неё обещание, что моя личность останется в секрете. Вчера она чувствовала себя немного виноватой, что не составила мне компанию в праздник. Матео пригласил её на свидание, и я не позволила ей отказаться ради меня. Сегодня даже пришлось сказать ей спасибо за то, что она всё же оставила меня в одиночестве.

– Как твой друг поживает? – поинтересовалась я, вспомнив о Тео.

– Ты про которого? – уточнил Леон, поднимая взгляд на меня.

– Явно не про того тусовщика, – усмехнулась я. – Про похитителя сердца моей подруги.

– А, – понял он, – вроде неплохо. Не могу сказать точно, давно с ним не виделся.

– Почему? – удивилась я не очень приятному факту. – Я думала, вы близкие друзья.

– Кроме шатров мы с ним больше нигде не пересекались, а как я оставил эту секцию, так наше общение пошло на спад. Но мне самому не особо приятен этот факт, если честно, потому что он очень хороший парень.

– Так позвони ему, в чём проблема? – предложила я.

– Не всё так просто, – разочарованно качнул головой мой собеседник. – Я кое-что ему обещал, но не выполнил данного мной слова.

– И вы поссорились?

– Нет, не ссорились, просто вследствие этого наше общение само собой свелось на нет, – немного грустно проговорил блэкер, затем более радужно добавил: – Однако я знаю, что он хорошо общается с твоей подругой.

– Да, Майна просто летает, – подтвердила я его слова. – Признаться, из всех парней, с которыми она общалась, твой друг самый лучший.

Леон благодарственно кивнул и, немного помолчав, спросил:

– А как насчёт тебя? – Столкнувшись с моим вопросительным взглядом, он добавил: – Ты с кем-нибудь общалась?

Я немного смущённо опустила глаза и проговорила:

– Да, было дело.

– Расскажи, мне же интересно. – Он слегка задел меня плечом.

– Эйрболист, он был старше года на два. Я думаю, ты слышал о нём, он сейчас входит в грэйеровскую сборную по соревнованиям.

– Ого, это серьёзно, – оживился мой собеседник. – Как его зовут?

– Курт Числ… Чилсо…

– Чилосски, – договорил он за меня. – Я почему-то так и подумал.

Я кивнула, затем, смеясь, проговорила:

– До сих пор не могу запомнить его фамилию.

– Так вы с ним встречались? – удивлённо спросил Леон.

– Он просто ухаживал за мной, – с важным видом заявила я.

– Сам Курт Чилосски ухаживал за тобой, а ты ещё и не довольна своей жизнью? – усмехнулся блэкер.

– С того времени лет пять прошло, – пояснила я. – Он тогда не был так знаменит.

– А, то есть вот в чём дело – тебе только известных подавай? – смеясь, проговорил Леон.

– Нет, не в этом смысле, – поспешила я оправдаться.

– Понятно теперь, какие у тебя запросы, – продолжал он глумиться.

– Неправда! – смеясь, воскликнула я и, подхватив с пола немного снега, бросила в него.

– Ладно-ладно, шучу, – поспешил он меня успокоить. – А если серьёзно, как вы вообще познакомились?

– Да было времечко, когда мы с Майной помешались на эйрболе. Ходили вечно смотреть, как тренируются ребята. Там он меня и заметил.

– И что тебя в нём не устроило? – с интересом спросил Леон.

– Ну, во-первых, он не особо-то симпатичный, – заявила я, скривив брови, – а во-вторых, слишком самовлюблённый. Мне были приятны его ухаживания только потому, что никто до него ко мне так не относился. Но в итоге ему надоело со мной возиться, и мы перестали общаться.

– Это очень печальная история, – с наигранной грустью проговорил Леон.

– Смеёшься надо мной? – возмутилась я. – Давай тогда и ты рассказывай.

– А мне что рассказывать? О моей личной жизни и так всё известно, – проконстатировал факт мой собеседник.

– Хочу послушать из первых уст, а не чьи-то там слухи, – проговорила я.

– Всё именно так, как говорят, поверь.

Я понятливо и немного разочарованно кивнула головой. Не хочет говорить – не надо. Но мне почему-то стало немного обидно. Видимо, он понял это, а потому всё же решил рассказать:

– Отец Мэрэдит работает первым помощником моей матери. Мы с ней знаем друг друга чуть ли не с самого детства. Даже не могу сказать точно, как завязались наши отношения; это происходило постепенно. Мы с ней довольно тесно общались, и окружающие решили сделать из нас пару. Вот так и вышло.

– Окружающие не смогли бы повлиять на ваши отношения, не будь между вами чувств, – уверенно сказала я.

– Наверное, ты права, – согласился Леон. – Что-то, видимо, всё же было.

– А сейчас есть? – осторожно спросила я. Эта тема, пожалуй, больше всего волновала меня в данный момент, ведь, как я поняла по ночному звонку Мэрэдит, они ещё общаются. Но я уверена, что их общение уже не походит на то, которое было раньше, иначе он бы не приехал за мной в этот парк в ночь Нового Года и не стал бы увозить на виллу, а потом назначать ещё одну встречу. Может, я плохо знаю Леона, но на обманщика он не похож.

Он подумал и, вздохнув, проговорил:

– Если тебе интересно, то я разговаривал с ней сегодня.

Я вскинула голову, устремив на него волнительный взгляд.

– До неё, разумеется, дошёл слух о моей интересной компании прошедшей ночью, – продолжил говорить Леон.

– И что она сказала? – в нетерпении спросила я.

– Она сказала, что её желание начинает сбываться. – Уловив мой непонимающий взгляд, блэкер пояснил: – Она загадала на Новый Год, чтобы все одинокие люди нашли свою вторую половинку.

На этих словах моё сердце обрадованно забилось в груди, и почему-то сразу возникло тёплое отношение к его девушке… бывшей.

– Она здоровская, – честно проговорила я.

– Она и в самом деле такая, – подтвердил Леон. – Потому мы и встречались с ней так долго. Даже не помню, чтобы мы с ней когда-то серьёзно ссорились.

Мы неторопливым шагом подходили к стоянке. Бойлов было довольно много, причём все на один вид. И как только они их различают?

– Я, кстати, обещал ей познакомить вас, – улыбнулся Леон.

– Да мы как бы знакомы, – немного волнительно проговорила я.

– То, что вы занимались в одной группе на катке, ещё ничего не значит. И вообще, она самый последний человек, знакомство с которым тебя должно волновать, – ухмыльнулся Леон.

– Ты собрался знакомить меня с кем-то ещё? – удивлённо спросила я.

– Конечно! Со всеми. Так что готовься. – Он подмигнул, а меня почему-то бросило в дрожь.

Леон без труда разыскал свой бойл, и, когда мы сели внутрь, компьютер тут же проговорил:

– Задайте направление.

Леон вопросительно посмотрел на меня.

– Куда едем?

Я лишь слегка пожала плечами в ответ.

Он задумчиво почесал бровь, затем, наклонившись ближе к панели, проговорил:

– Вилла, Блок C, номер сто одиннадцать. – После этого повернулся ко мне и пояснил: – Мы могли бы поехать в клуб, но для этого следовало заранее заказать зону, так что поедем туда завтра. Ты же не против?

– Зону? – переспросила я, догадываясь, о каком клубе идёт речь. – Я так понимаю, ты про Моден Раунд?

Блэкер утвердительно кивнул на мой вопрос.

– Почему я должна быть против? Это же самый крутой клуб, – радостно проговорила я.

– Да мало ли, может, ты вообще не любишь клубы, – неуверенно сказал он, обрадованный моей реакцией.

– Раньше я часто ходила, но надоело со временем. Там всегда одно и то же: музыка, выпивка, танцы.

– Не представляю тебя в клубе, – усмехнулся Леон, качая головой.

– Почему? – рассмеявшись, поинтересовалась я.

– Уровень алкоголя в клубах, как правило, обратно пропорционален уровню непорочности его посетителей, – высказал мой собеседник очень точную фразу.

– Я не напиваюсь до состояния порочности, – успокоила я его.

– Значит, ты не пробовала пламеров, – заключил Леон.

Лукаво улыбнувшись, я проговорила:

– Мне бы хотелось попробовать.

– Да-а, общение со мной явно плохо на тебе сказывается, – расхохотался он. – Хотя, я смотрю, не такая уж ты и пай-девочка.

– С чего ты вообще взял, что я пай-девочка? – усмехнулась я, осознав абсурдность соотношения данного понятия со своей личностью.

– Ты создаёшь такое впечатление, – ответил Леон.

– Ничего я не создаю! – наигранно возмутилась я.

– Со стороны – создаёшь, – стоял на своём блэкер. – Но, узнав тебя поближе, я понял, насколько ошибочно было моё первое впечатление о тебе.

– Надеюсь, мнение изменилось в лучшую сторону? – Я вопросительно и даже немного угрожающе приподняла бровь.

Он отвернулся к окну и хихикнул в кулак.

– Эй! – теперь уже мой кулак двинул ему в плечо.

Он резко развернулся ко мне и, приняв серьёзный вид, проговорил:

– Я открою тебе секрет – у тебя просто ужасный характер.

Я сложила руки на груди и сердито уставилась на дорогу.

– Да-да, и нечего хмурить бровки.

На зло ему я ещё сильнее нахмурилась.

– Ты невыносима, – расхохотался он, а затем дёрнул меня за плечо, разворачивая к себе. – И ты мне нравишься именно такой.