Текст книги "Дорога к вулканам"

Глава семнадцатая
Сыворотка правды

Тим, выговорившись и сбросив – тем самым – все негативные эмоции, замолчал.

– Интересное кино получается…, – высказалась Илзе. – Ничего, милый, что я использовала одну из твоих любимых фраз?

– Нормально. Всегда используй.

– Только эту? Или же все – любимые?

– Это какие же, интересно? Перечисли, если, конечно, не трудно.

– Пожалуйста… Не вопрос. Блин горелый. Интересное кино. Понятное дело. Ясен пень. Ёлочки зелёные. Ёжики колючие. По полной и расширенной программе. Без вопросов. Точка… Так как, можно?

– Не вопрос, – улыбнулся Тим. – Можно. Только тогда и я, ведьмочка прибалтийская, буду и твоим любимым словечком – время от времени – пользоваться.

– Имеется в виду – «железобетонно»?

– Ага… Ну, что ты можешь сказать – относительно господина Кутхе Атэса?

– Что же тут скажешь? – задумчиво вздохнула Илзе. – Очень странный такой господинчик. Очень, очень и очень. А ещё и подозрительный – безо всякой меры… Возраст данного камчатского шамана, по всем прикидкам, должен находиться на уровне восьмидесяти двух-пяти лет, а он здесь козликом молоденьким скачет, людей заточками убивает, через шестиметровые стены – между делом – перебирается. А ещё и этот луч голубенький, отклоняющий… Надо бы разобраться со Скрытным Вороном. Причём, по полной и расширенной программе. Мол: – «Кто? Что? Откуда? Для чего? И, главное, зачем?».

– И не только с ним.

– А с кем же ещё?

– Рядом с вулканом Толбачик расположилось одно симпатичное и живописное местечко, которое в народе именуется – «Соболья падь», – напомнил Тим. – Там, начиная с достославного 1957-го года, проживает ительмен Митг Кульки. Он же – «шаман Митька». Он же – «Чудище, приплывшее в реку Кульки из моря».

– Есть такое дело. Ты, милый, считаешь, что…

– Ага. Очень похоже, что Кутхе Атэс и Митг Кульки выполняют здесь, на Камчатке, одну и ту же миссию. То есть, шаман Костька старательно охраняет – от ракет, отклонившихся от запланированных трасс, – вулкан Шивелуч. А шаман Митька, судя по всему, вулкан Толбачик… Впрочем, начинать надо, естественно, именно со Скрытного Ворона. Только, вот, как к нему, мерзавцу скользкому и осторожному, подобраться? На суше Сиреневый распадок тщательно охраняется – от посещений посторонними лицами – мрачными бурыми медведями, «завербованными» подозрительным шаманом. Подлететь на гидромотодельтаплане и приводниться на реке, протекающей через распадок? Увы, но сделать это бесшумно нельзя. Не получится. Значит, Кутхе Атэс сразу же узнает, что к нему прибыли незваные и нежелательные гости. Узнает, насторожится и приготовится к достойной встрече. А хотелось бы, честно говоря, нагрянуть к нему неожиданно и внезапно. Словно снег на голову…

– Тебе, милый, доводилось прыгать с парашютом? – неожиданно спросила Илзе.

– Конечно. Двенадцать раз. Стандартный курс при получении «корочек» старшего инспектора «Фонда охраны дикой природы».

– И я – порядка тридцати раз – прыгнула, когда входила в сборную Австрии по дзюдо. Австрияки в этом плане, надо отдать им должное, ребята разнообразные и нестандартные. И с парашютом приходилось прыгать, и на горных лыжах кататься, и сплавляться на байдарках по бурным горным речкам. Комплексная продвинутая подготовка, так сказать, направленная на укрепление психики спортсмена.

– Подожди, родное сердечко, – попросил Тим. – Ты, что же, предлагаешь…

– Ну, да. Сам же минуту назад говорил, мол: – «А хотелось бы нагрянуть к Ворону в гости неожиданно и внезапно. Словно снег на голову…». Вот, и нагрянем. Желательно ночью. Или же перед рассветом. В так называемый «час волка». Чем, собственно, не вариант?

– Вариант, конечно же. Причём, здравый и железобетонный… А где взять парашют?

– Не «парашют», а «парашюты», – став бесконечно-серьёзной, поправила Илзе. – Небось, решил в одиночку провести операцию? Не подвергая любимую женщину опасности? Так не пойдёт, охламон белобрысый. Не пойдёт. Железобетон… Теперь мы с тобой, Тимофей Белофф, всегда будем вместе. Всегда и везде. В горе и в радости. Пока коварная смерть, понятное дело, не разлучит нас. Точка… Я понятно излагаю, милый?

– Так точно. Понятно и железобетонно.

– То-то же… Что касается парашютов. Достанем, причём, без всяческих проблем. На поселковом аэродроме. Семёныч – пилот вертолёта – мировой и понимающий дядечка. А ещё пьющий и жадный до денег. Обязательно пойдёт нам на встречу. Не вопрос…

С пилотом вертолёта они обо всем – принципиально – договорились ещё в обеденное время, по телефону. А к двум часам ночи, одолжив у Пугача БМВ, подъехали к территории аэропорта.

Возле ворот их встретил низенький хлипкий старичок в тёмно-синей лётной шинели – тот самый, пилотировавший неделю назад Ми «восьмой», на котором Тим прилетел в Ключи из Петропавловска-Камчатского.

От старичка явственно попахивало устойчивым алкогольным перегаром.

– Здравствуйте, уважаемый Василий Семёнович, – протягивая пачку денежных купюр, вежливо поздоровалась Илзе. – Рада видеть вас в добром здравии.

– О, молодёжь! – продемонстрировав густой «шаляпинский» бас, обрадовался Семёныч. – Денежка? Очень даже кстати. Очень. Поиздержался я что-то в последнее время… Доброе здравие? Нормальное. То есть, сугубо рабочее. Ну, шагайте за мной. Шагайте… Петровна, это мои друзья, – приветливо махнул рукой пожилой женщине, сидевшей за стеклом рядом с «вертушкой» служебного входа. – На ознакомительную экскурсию пожаловали. Открывай, давай. Не спи… Проходим, молодёжь, проходим. Направо поворачиваем. Шагаем… Вот и оно, наше помещение служебное. Поднимаемся по лесенке… Заходим. Дверку прикрываем за собой. Дабы тепло не выходило на улицу…

«Служебное помещение» оказалось длинным вагончиком-бытовкой, расположенным недалеко от бетонной площадки, на которой отстаивалось несколько разномастных самолётов и вертолётов. Внутри было душно, затхло и накурено. На колченогом столе, застеленном старенькой газетой, присутствовали: пустая литровая водочная бутылка, фарфоровая пепельница, полная сигаретных окурков, два гранёных стакана, а также несколько тарелок с различными недоедками и хлебными корками. За тоненькой деревянной перегородкой кто-то беззаботно и заливисто похрапывал.

– Это Пашенька дрыхнуть изволит. Мой второй пилот, – торопливо прибираясь на столе, басовито зачастил Василий Семёнович. – Слабосильные нынче юноши пошли. Убрали-то всего по пол-литра на брата, а он и отъехал в нирвану алкогольную. Я и говорю, мол, слабосильным парнишка оказался… Ничего, я и один доставлю вас, птенчики, куда скажете. Да и деньгами с Павликом не придётся делиться. Вон, кстати, и ваши парашюты, – небрежно ткнул указательным пальцем в дальний угол, в котором обнаружились два объёмных брезентовых вещмешка грязно-зелёного цвета. – Всё исключительно надёжно и безопасно. Лично укладывал. Как для самого себя. Не сомневайтесь, родные… А где вы, кстати, хотите десантироваться? Подождите, сейчас карту расстелю… Ну, показывай, зеленоглазка рыжеволосая… Эге, понял. Сиреневый распадок. Возле домика шамана Костьки… И зачем, молодёжь, вам сдался этот старый и мутный прохиндей? Тем более, глухой ночью? Впрочем, дело не моё. Наверное, хотите, чтобы Ворон вам пошаманил немного? Или же, чтобы «обвенчал» по старинным ительменским обычаям? Впрочем, не моё это дело… Ладно, сейчас я вас коротенько проинструктирую – относительно прыжков предстоящих. Рассказываю. Стандартный десантный парашют – «Д-6». Техника надёжная, заслуженная и многократно-проверенная. Работает в диапазоне высот от двухсот до восьми тысяч метров… Вы же хотите подлететь к Сиреневому распадку на максимально-возможной высоте? Подлететь и спрыгнуть? Ну, о восьми тысячах даже говорить не стоит. Мой старенький вертолёт для таких серьёзных высот не предназначен. Но примерно с четырёх тысяч – сброшу… Ничего, этого вам вполне хватит. Шума от работающего двигателя и крутящихся винтов Костька не услышит. Даже если в это время будет бодрствовать и, более того, старательно вслушиваться в окружающую среду. Обещаю… Давайте, хватайте вещмешки с парашютами. Примеривайте, регулируйте ремни, изучайте. Я же пока чуток перекурю. Мало-мало. И – для пущей надёжности – пивком «полирнусь». Типа – для дополнительного подъёма рабочего настроения и общего тонуса стариковского. А потом уже и взлетать можно…

И они взлетели. МИ-8 успешно набрал высоту и взял курс на северо-восток.

– Болтает слегка, – через некоторое время сообщил Тим. – Наверное, боковой ветер дует.

– Дует, конечно, – приникнув к иллюминатору, подтвердила Илзе. – На восточном краю неба уже появилась-зажглась ярко-красная полоска. Такой цвет зари бывает только в ветреную погоду. Надо будет активней работать правыми стропами…

Вертолёт, гася скорость, слегка наклонился на левый бок.

– Прибыли, птенчики, на место! – из кабины пилотов высунулась лысая голова Семёныча. – Сейчас круг закладываю над Сиреневым распадком. Так что, молодёжь, можете открывать дверку и смело прыгать вниз… Как говорится, всех благ! Ну, и удачи, конечно…

Они прыгнули – Илзе первая, Тим, слегка выждав, за ней следом.

Ветер в лицо, восхитительное чувство свободного падения.

Он мысленно досчитал до двадцати и сильно дёрнул за латунное кольцо.

В плечи – достаточно ощутимо – ударило.

Тим, задрав голову, посмотрел вверх: над ним громко и отчаянно хлопал светло-коричневый купол парашюта, за которым призрачно и почти неуловимо маячило светло-белёсое бездонное небо. Лицо приятно обдувал лёгкий юго-восточный ветерок. Воздух был – как после дождя в деревне. Пахло чем-то свежим и влажным, совсем чуть-чуть угадывался аромат летнего полевого разнотравья.

Он посмотрел вниз: медленно приближалась земля, чуть в стороне и ниже мелькал купол парашюта Илзе…

Приземление прошло просто замечательно – на ровной лесной опушке, метрах в двухстах пятидесяти от шаманского сборно-щитового домика, спрятавшегося за густой листвой деревьев.

– Отличная работа, – сноровисто освобождаясь от лямок парашюта, похвасталась Илзе. – Задел, что называется, положен…

– Трижды сплюнь через левое плечо, – велел Тим. – И по дереву не забудь постучать. Например, по стволу вон той ёлки.

– Слушаюсь, господин командир. Тьфу-тьфу-тьфу… Стук-стук-стук… Наши дальнейшие действия?

– Складываем-свёртываем парашюты. Оттаскиваем их в лесок и прячем. То бишь, помещаем в естественные выемки в земле и старательно забрасываем всякой ерундой, подвернувшейся под руку: ветками, корягами, сухим хворостом, опавшей хвоёй и мхом. За работу…

Минут через десять Илзе поинтересовалась:

– Как у меня получилось? Нормально спрятала?

– Вполне прилично.

– А что ты сейчас делаешь?

– Готовлюсь к следующей фазе нашей дерзкой операции, – Тим расстегнул кожаный наплечный планшет, купленный накануне в поселковом магазине, и пояснил: – Не хотелось брать с собой рюкзак. Поэтому отобрал из «грушного» саквояжа только самое необходимое.

– Что это за штуку ты достал из планшета?

– Электрошокер. Шестого поколения, понятное дело. Хочу настроить его на «максимальный» режим работы… Или же двух третей будет вполне достаточно? Как считаешь?

– Тебе, милый, виднее, – мягко улыбнулась Илзе. – Всё, что касается оружия, является сугубо мужской прерогативой. По крайней мере, лично я так считаю.

– Тогда, на всякий пожарный случай, выставлю регулирующий рычажок на «максимум». Выступаем…

Всё дальнейшее прошло на удивление просто, легко и буднично.

Они подобрались к домику Скрытного Ворона и затаились за углом. Через сорок минут Кутхе Атэс вышел на свежий воздух, спустился с крылечка, беззаботно потянулся, получил – в поясницу – электрический разряд, потерял сознание, был крепко связан и усажен на землю – спиной к тёмно-жёлтой стене собственного дома.

– Возможно, милый, что ты слегка перестарался с «максимальным режимом», – с тревогой всматриваясь в лицо пленного, предположила Илзе. – Посмотри, как у него щёки подрагивают. Меленькие капельки пота выступили на лбу. Дыхание очень слабое и прерывистое. Кожа какая-то бледно-землистая…

– Ерунда, обязательно оклемается, – извлекая из наплечного планшета два коротких шприца в пластиковых упаковках, заверил Тим. – Сейчас я воспользуюсь хитрой и продвинутой «грушной» технологией, недавно продемонстрированной мне многоопытным дядюшкой Артёмом. Вот, «Всплеск-1» – ужасно-действенное и практически-безотказное средство. Бодрит – просто необычайно. Итак, извлекаю нужный шприц из упаковки, снимаю колпачок и колю фигуранту в правое предплечье. Пошёл процесс…

Секунд через семь-десять кожа на лице шамана вновь приобрела привычный тёмно-коричневый цвет. Он открыл глаза и, пытаясь освободиться от пут, резко напряг мышцы рук, плеч и ног. Но капроновые верёвки оказались крепкими и не поддались. Убедившись в тщете своих усилий, Скрывающий Ворон, прожигая Тима гневным взглядом, принялся громко и хрипло ругаться – на неизвестном и очень тягучем языке.

– Молчать! – гаркнул Тим. – Сварливый какой выискался, блин горелый… А как по поводу «сыворотки правды»? Не желаем ли отведать? Молчать! Хочу, понимаешь, не хочу… Придётся, всё же, отведать. Я сказал. Точка. Колю…

Тело Кутхе Атэса перестало напрягаться, выгибаться и вырываться.

– Надо же, у него даже глаза изменились, – настраивая видеокамеру, удивлённо выдохнула Илзе. – Были тёмно-карие. И злые-презлые. А теперь стали светло-голубыми, чистыми и…

– И доверчивыми, как у трёхлетнего ребёнка?

– Это правда. Как у ребёнка… Всё, начинаю видеосъёмку.

– Ладно, проводим допрос, – включая диктофон, хмыкнул Тим. – Эй, Ворон, слышишь меня?

– Слышу, – в голосе шамана легко читались равнодушные механические нотки.

– Представься полностью. Отвечать чётко и развёрнуто.

– Кутхе Атэс. Инженер-оператор объекта УВВ-12/2. Министерство борьбы за идеальную экологию.

– Министерство – какой страны?

– Никакой. Просто Министерство при Едином Правительстве Планеты.

– Дурака валяем?

– Никак нет. Ты спрашиваешь. Я отвечаю. Причём, чётко и развёрнуто, как и было велено. Не более того…

– Подожди, милый, – вмешалась Илзе. – Не горячись. Можно, я попробую поговорить с пленным? Ругался-то он на совершенно незнакомом языке. Подчёркиваю, на незнакомом для меня, обладательницы «языкового» колечка.

– Конечно, пробуй. Без вопросов.

– Ворон, «Кутхе Атэс» – это твоё настоящее имя?

– Да, настоящее.

– Ты – ительмен? Отвечать чётко и развёрнуто.

– Мой прадед был ительменом. А сейчас у нас нет разделения на национальности. Запрещено соответствующим законом.

– В твоём Мире нет разделений на государства и национальности?

– Нет. Считается, что всеобщее единение – единственно-правильный путь развития цивилизации. Есть – Единое Правительство Планеты. Есть – один единый и неделимый Народ. Это – главная Догма, вокруг которой и строится всё остальное Законодательство Планеты.

– Что это за Мир, из которого ты прибыл?

– Обыкновенный Мир. Параллельный вашему. Только гораздо более совершенный и технологически-продвинутый.

– Неплохо, – одобрил Тим. – Продолжай, Лиз. Продолжай. У тебя просто отлично получается.

– Продолжаю… Объект УВВ-12/2. Что это такое?

– Вулкан Шивелуч.

– Отвечать чётко и развёрнуто.

– Для вас это – вулкан Шивелуч. Для нас – Утилизатор Вредных Выбросов. Двенадцатая усовершенствованная модель. Модификация второго класса. В моём Мире ведётся упорная и целенаправленная борьба за идеальную экологию. Поэтому все вредные промышленные выбросы, а также все продукты сгорания мусороперерабатывающих заводов подлежат утилизации.

– Утилизации? То есть, наглому выбросу в параллельные Миры?

– Да, правильно. Именно такая Генеральная концепция и была принята – много-много лет тому назад – нашим Единым Правительством Планеты. Ничего личного.

– Вот же, засранцы продвинутые! – возмутилась Илзе. – И сколько таких скрытых «точек утилизации» вы, сволочи бесстыжие, разместили в нашем Мире?

– Все ваши вулканы Катмайского типа являются нашими УВВ.

– Ничего себе… Говоришь, что трудишься здесь инженером-оператором?

– Тружусь. Инженером-оператором.

– Твои основные должностные обязанности? Отвечать чётко и развёрнуто.

– Обязанность всего одна – обслуживать четыре автономные лазерные установки, оснащённые радарами и расположенные вблизи Шивелуча. Регулярно производить плановое техническое обслуживание. Своевременно заменять питательные элементы, выработавшие свой ресурс, на новые.

– Лазерные установки предназначены для охраны вулкана Шивелуч от ракет, запускаемых на полигон «Кура»? То есть, от ракет, сбившихся с заданного курса?

– Да, именно для этого. Если такая ракета (пусть и с полубоевым зарядом), попадёт внутрь УВВ и там взорвётся, то это может привести к страшной экологической катастрофе. К экологической катастрофе в моём Мире, имеется в виду. А этого допустить нельзя. Ни в коем случае.

– Ну, да. Конечно. Нельзя допустить. Понятное дело… Шаман Митька, проживающий недалеко от вулкана Толбачика, является твоим коллегой?

– Да, Митг Кульки работает инженером-оператором объекта УВВ-11/2. Его должностные обязанности аналогичны моим.

– А сколько тебе, Кутхе Атэс, лет?

– Двадцать девять. Скоро будет тридцать. Поэтому пользуюсь специальным устойчивым гримом.

– Как такое может быть? – опешила Илзе. – Изволь объяснить.

– Пожалуйста. В моём Мире Время течёт примерно в двенадцать раз медленнее, чем в вашем. Считается, что я прожил в Сиреневом распадке пятьдесят шесть лет. Но это – ваших лет. А по-нашему – четыре с половиной года. То есть, немногим больше… Контракт же у меня заключён – с Министерством борьбы за идеальную экологию – стандартный. То есть, пятилетний. А это значит, что через четыре ваших года шаман Костька «умрёт», а его место (то есть, моё), займёт… Не знаю, честно говоря, кто его займёт. Кто-нибудь. Свято место, как принято у вас говорить, пусто не бывает…

– Это ты, гнида параллельная, убил Томаса Грина? – не выдержав, подключился Тим. – Отвечать чётко и развёрнуто.

– Я. По-другому, к сожалению, было нельзя. Старший инспектор, обойдя непонятным образом «медвежью стражу», застал меня за обслуживанием лазерной установки и даже умудрился заснять этот процесс на видеокамеру мобильного телефона. А ещё он незаметно пробрался в дом и выкрал из ящика моего письменного стола несколько важных и секретных документов… Пришлось его срочно ликвидировать. Ничего личного. Просто дисциплинированное исполнение должностных инструкций.

– Ты раньше работал на КГБ? А сейчас сотрудничаешь с ФСБ?

– Так точно.

– Зачем? Отвечать чётко и развёрнуто.

– В строгом соответствии с полученными инструкциями. Сотрудничество с туземными спецслужбами – при работе на объекте – является лучшей маскировкой. Азбука успешного внедрения.

– Значит, мы, по вашему мнению, являемся туземцами?

– Так точно. В соответствии с Генеральной концепцией.

– Ну-ну… И старую армейскую дорогу ты разрушил? Так как не хотел, чтобы рядом с Шивелучем возобновилось оживлённое автомобильное движение?

– Не хотел. Да и должностные инструкции предписывали вмешаться. Воспользовался жидкой тектонической взрывчаткой замедленного вертикального проникновения. Естественно, строго ограниченной по глубине воздействия.

– Понятненько… Что же нам теперь делать с тобой, шаман самозваный?

– Я не знаю.

– Может, хребет сломать?

– Я не знаю…

– Стоп! – опуская видеокамеру, насторожилась Илзе. – Слышишь, гудит? Ага, два тёмно-зелёных вертолёта появились… Армейские, судя по всему. Прямо к нам чешут. На посадку заходят. Я даже догадываюсь – кого мы сейчас увидим…

Вертолёты – лихо и синхронно – приземлились метрах в ста двадцати от жёлто-синего домика. Как только винты перестали вращаться, приоткрылись дверки, из образовавшихся проёмов выдвинулись короткие металлические лесенки, по которым тут же спустились трое мужчин в офицерской полевой форме и четверо в штатских офисных костюмах. Ну, а чуть позже появилась и знакомая приземистая фигурка, облачённая в тёмно-голубой джинсовый прикид.

– Привет, ребятишки! – подойдя к шаманскому дому и добродушно улыбаясь, поздоровался – как ни в чём не бывало – Артём Петрович. – Отлично сработали, ничего не скажешь. Хвалю. Молодцы… А теперь сразу, не теряя времени, объясняю, почему сюда прибыло два вертолёта. Один – ваш. Прямо сейчас он доставит вас, детушки, в Ключи. Извините, но мне сейчас не до разговоров. Дел важных навалилось – выше крыши. Потом поболтаем – подробно, откровенно и вдумчиво. Через несколько суток. Обещаю. Забирайтесь в вертолёт. Забирайтесь… Э-э, а вот диктофон и видеокамеру оставьте. Передайте вон тому широкоплечему юноше в цивильном. Секретность высшего уровня, сами должны понимать. Чай, не маленькие…

– Значит, «жучок» был задействован? – хмуро глядя в сторону, предположил Тим. – И все наши разговоры успешно прослушивались? А куда его вмонтировали-то? Небось, в «грушный» подарочный саквояж?

– За кого, племяш, ты меня принимаешь? – слегка обиделся генерал-майор. – Подарок – дело святое. В «ксиве» внештатного сотрудника «жук» расположен. Кстати, удостоверение можешь мне прямо сейчас отдать, чтобы оно тебя не смущало… Всё, мальчики и девочки, не отвлекайте, проходите в вертолёт. До встречи…