Текст книги "Стритрейсеры: ночь – это наш день"
Автор книги: Андрей Глебов
Жанр: Современные детективы, Детективы
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]
– Новость дня! – вместо приветствия начала Катя. – Нору арестовали
– Что?
– Сегодня утром. Бэха вляпалась в очередную историю, – тараторила Григорьева. – Кажется, кого-то сбила, когда возвращалась с гонок у Кузнецова.
– Это тебе Иван сказал? – уточнила Марина.
– Да, только что позвонил.
– А он-то откуда узнал?
– Кажется, Витька Регбист сказал, а откуда Витька узнал, не знаю.
– Что, прямо так и сказал – арестовали? Похоже на враньё.
– Не, ты что! – вспыхнула Катя. – Витька не врёт. Может, и не арестовали. В общем, Бэха сейчас даёт показания.
– Ну вот, – выдохнула Аксакова, – а говоришь, что арестовали!
– Не понимай всё буквально, – фыркнула Григорьева. – Арестовали или нет – какая разница! Главное, что Бэха в полиции.
– Ничего себе – «какая разница»! – возмутилась Марина. – Арест или допрос – всё-таки разница есть!
– Не придирайся к словам! – завелась Катя. – Я тебе сообщила новость, вот и всё. Сейчас Кузнецов за мной заедет.
– Ты в Плешке?
– Стою перед входом, вот-вот должен подъехать. Занятия кончились, а тут как раз Иван и позвонил.
– Пригласил куда-нибудь?
– Пока нет, – ответила Катя. – Только в двух словах рассказал про Нору, остальное, сказал он, потом.
– Желаю удачи вечером!
– Посмотрим, что получится, – неопределённо ответила Григорьева. – Ну, пока, созвонимся, – попрощалась она и отключилась.
Аксакова взглянула на себя в зеркало и поправила волосы. Отражение ей понравилось. Марина улыбнулась, включила музыкальную радиостанцию и влилась в поток машин, двигавшийся к центру города.
Сейчас, в начале недели, автомобилей на улицах столицы стало заметно больше, чем в воскресенье, но больших пробок всё равно не было. Марина выставила локоть в открытое окно «Ниссана» и стала подпевать нехитрой песенке.
У неё было хорошее настроение: перспектива завтрашней встречи с Пограевым придавала ей сил. Как он не хотел её приглашать! Но умная женщина добьётся своего, тем более такая хорошенькая!
Май в этом году выдался нежарким. Синоптики говорили про какой-то циклон или антициклон. В июне Москву должны были накрыть метели из тополиного пуха, но пока что погода подарила горожанам тёплый грибной дождик. Он моросил, умывая столицу и наполняя её запахом мокрого асфальта.
Около четырёх часов дня в кафе «Пи», находившемся в полуподвале большого восьмиэтажного дома, было пустынно. Две группки молодёжи сидели на широких длинных диванах, попивая коктейли и обсуждая свои дела. Громкая музыка заглушала их разговор. Бело-голубая подсветка и отсутствие в зале окон отгораживали посетителей от остального мира.
Сергей Пограев окинул зал спокойным взглядом.
– Пойдём к тому столику, – тронул он за локоть Аксакову.
Светильники кафе окрасили белый сарафан Марины в нежно-голубой цвет. Уголок, куда направились Сергей с Мариной, подсвечивался разноцветными фонарями на потолке и светильниками с фиолетовым оттенком, отчего сарафан и светлые волосы Аксаковой стали светло-фиолетовыми.
– Часто вы тут с Кузнецовым бываете? – устроившись за столом и оглядев зал, спросила она.
– Не так, чтоб часто, – ответил Сергей. – Иван бывает чаще.
– Девушек здесь много?
– Как же без них? – улыбнулся Пограев. – Женщины – цветы жизни.
– Дети – цветы жизни, – поправила Марина.
– Может быть, – не стал спорить Сергей.– К вечеру в кафе народу прибавляется. Прибавится и девушек.
Жестом Пограев подозвал худую молоденькую официантку с улыбкой на приветливом лице.
– Что желаете? – спросила она, доставая блокнотик и ручку.
– Привет, Люба, – кивнул ей Сергей.
– Здравствуй, Серёжа, – ответила та и покосилась на Аксакову.
– Познакомься, это Марина, – представил Пограев спутницу. – А это Любаша, ангел-хранитель кафе «Пи», – сказал он Марине.
– Очень приятно, – натянуто улыбнулась Аксакова.
– Ты слышала про Макара? – спросил Сергей официантку.
– Да, Кузнецов уже рассказал, – улыбка сбежала с лица Любы. – Есть подозрение, что это он убил Макара.
– С чего ты взяла? – поднял брови Пограев.
– Так Иван сам об этом мне и сказал! – ответила официантка. – Ведь это он говорил с ним последним. Теперь сидит как на иголках, ждёт, что за ним придут.
Пограев нахмурился.
– Ладно, потом поговорим, – сказал он через мгновение. – Сейчас принеси заказ: сырный суп, куриное филе со спаржей в сливочно-горчичном соусе и морепродукты на сковородке.
– Что будете пить?
– Текилу бум! – Сергей посмотрел на Аксакову. – Не возражаешь?
Та отрицательно помотала головой.
– Почему ты назвал официантку ангелом-хранителем? – надув губки, поинтересовалась Марина, когда Люба ушла за заказом.
– Потому что она чудесная девчонка, – улыбнулся Сергей. – Её здесь все любят.
– И ты?
– Ревнуешь? – ещё шире улыбнулся Пограев.
– Ещё чего! – поджала губы Марина. – И вообще, я не понимаю, зачем мне, придя в кафе, надо было знакомиться с какой-то обслугой?
– Люба – не «обслуга», – мягко возразил ей Пограев. – А то, что она работает официанткой, не делает её хуже.
– Ну, не знаю! – неопределённо протянула Аксакова. – А что там произошло с Константиновым?
– Как, ты не знаешь? – изумился Сергей. – Макара убили два дня назад на гонках. Ударили в сердце то ли ножом, то ли отвёрткой. В темноте сначала никто ничего не понял, а как стало светать, его нашли в лесу, залитого кровью. Разве тебе Катя Григорьева не говорила? Она же была на гонках.
– Да, что-то рассказывала, – капризно поморщилась Аксакова. – Интересно, кто его так? А главное – за что?
– Есть разные версии, – ответил Пограев. – Некоторые подозревают Кузнецова, потому что он…
Сергей остановился на полуслове, поскольку у входа в зал появились Анжела Воропаева и Вера Миронова. Подруги стояли, окидывая взглядом полупустой зал и раздумывая, куда бы им сесть.
– Девочки! – помахал им рукой Пограев. – Идите сюда!
Подруги с недоверием глянули в его сторону и сделали движение к угловому столику, но подскочивший с ним Сергей протиснулся между ними и взял их под руки:
– Девочки, прошу к нашему столу! – сказал он и потащил ещё ничего не сообразивших подруг к столику, за которым угрюмо набычившись, сидела Аксакова.
– Это Марина, – представил он её подругам. – А вас как величать?
– Я не понимаю…, – придя в себя от неожиданного напора, проговорила, наконец, Анжела.
– Всё просто, – объяснил Пограев. – Два дня назад я видел вас обеих на ночных гонках в Павловской Слободе. Значит, вы из наших.
– «Из ваших» – это из каких? – поинтересовалась у него Вера.
– Да вы садитесь! – сделал приглашающий жест Пограев. – Случайностей не бывает. А тут прямо невероятное стечение обстоятельств: сначала вижу вас на гонках, а спустя всего два дня встречаю в этом кафе. Разве можно игнорировать такие знаки судьбы?
– Хорошо, посмотрим, что судьба нам приготовила, – согласилась Анжела, снимая с плеча сумку и устраиваясь за столом.
Миронова присела рядом.
Сергей помахал официантке, сделал над головой вращательное движение рукой и указал на стол. Люба кивнула и отправилась на кухню за заказом для новых девушек Пограева.
– Вы прежде на ночных гонках бывали? – спросил он подруг.
– Я – нет, – ответила Вера, – а вот Анжелка была. Правда, Анжела?
– Приходилось, – кивнула Воропаева. – Специально на них не стремилась, но бывало, что едешь ночью – опа, а дорога перекрыта! Какая-то девушка в бикини машет, мол, съезжай на обочину.
– То есть вы не любите ночные гонки? – вступила в разговор Аксакова.
– Конечно, нет! – с чувством произнесла Анжела. – По-моему, это какое-то безумие! Ночью надо спать, а не рисковать жизнью.
– А ты что скажешь? – обратился Сергей к Мироновой.
– Полностью согласна с Анжелой, – ответила Вера. – Всё должно иметь какую-то цель. А здесь цель – безоглядный и бессмысленный риск. Сколько людей на таких гонках разбивается!
Внезапно Пограев помрачнел и потупился. В этот момент к столу подошла официантка, поставила перед Мироновой и Воропаевой блюда и бокалы с текилой и, пожелав им приятного аппетита, удалилась.
– Ну что же ты замолчал? – потеребила его Анжела. – Ты сам-то гонщик? Или как там у вас? Стритрейсер?
– Угадала, – ответила за Пограева Марина. – Он ночной гонщик. Днём – рядовой обыватель, а настоящая его жизнь – ночью. «Ночь – это наш день»! Правда, Серёжа?
Пограев поднял на Аксакову тяжёлый взгляд, отчего той стало не по себе.
– Нам, наверное, лучше уйти, – робко предположила Вера, но Пограев жестом её остановил.
– У меня два дня назад друг погиб, – сообщил он и одним махом отпил половину бокала текилы.
– На гонках? – спросила Анжела.
– На гонках, – кивнул Сергей. – Макаром звали. Хороший был парень.
– Не Константинов? – подумав, спросила его Миронова.
Пограев удивлённо на неё вытаращился:
– Константинов, – подтвердил он. – Ты была с ним знакома?
– Менеджер по продаже автомобилей, высокий такой? – уточнила Вера.
– Он, – выдохнул Пограев и уставился на неё, потом перевёл взгляд на Воропаеву.
– И я знала Макара, – ответила Анжела на его немой вопрос.
– Откуда вы его знали? – встревоженно поинтересовалась Аксакова.
– Как откуда? – пожала плечами Воропаева. – Познакомились. Сначала Макар познакомился с Верой, а через неё со мной. Мы с ним в ресторан ходили.
Марина примолкла.
– Так он погиб два дня назад? – после тяжёлой паузы спросила Вера.
Пограев кивнул.
– А это не на тех гонках – в Павловской Слободе?
– Да, на тех, – вышел из оцепенения Сергей. – Там-то я вас и приметил.
– Он разбился? – спросила Анжела.
– Его зарезали. Отвёрткой в сердце, – ответила за Пограева Марина. – Или ножом – прямо в сердце.
– Ужас какой! – закрыла ладонью рот Вера. – Кто же его так?
Марина молча пожала плечами.
– Полиция разбирается, – ответил Сергей.
Он поднял бокал с текилой:
– За Макара. Пусть земля ему будет пухом.
– Иван Петрович? – окликнули Кузнецова.
Иван вздрогнул. Уже несколько дней он был в напряжении: после убийства Макара Иван ждал, что к нему вот-вот придёт полиция, но сам он в полицию идти не хотел. Что он там скажет? Что проводит нелегальные ночные гонки в ближайшем Подмосковье, и что на его гонках нет-нет, да и гибнут люди?
Полиция знает про гонки и про регулярно появляющиеся трупы, но Ивана за руку пока никто не ловил. Кузнецов читал в Интернете, что есть идея воспринимать эти ночные сборища как незаконный митинг с перекрытием дорог.
Мало того, что митинг незаконный, так он ещё проводится ночью, что тоже является нарушением закона. Но незаконная организация митингов – это не уголовщина! С дэпээсниками кое-как можно было договориться: их экипажи выезжали только на аварии, да и то с опозданием на несколько часов.
Такое отношение правоохранителей к гонкам регулярно обходилось Кузнецову в некую сумму, но, в общем, не мешало их проведению. И всех это устраивало, но ужасная смерть Макара всё перевернула вверх дном.
Иван посмотрел на стоявшего перед ним молодого человека, который глядел на него спокойным изучающим взглядом.
– Да, это я, – ответил Кузнецов, чувствуя, как у него пересыхает во рту и подгибаются коленки.
– Оперуполномоченный старший лейтенант Рыжов, – Жорик раскрыл перед Иваном служебное удостоверение. – Можно вам задать несколько вопросов? Надеюсь, вы не торопитесь?
– Не… не тороплюсь, – заикаясь, помотал головой Кузнецов.
– Тогда давайте пройдёмся, погода хорошая, – предложил Жорик, убирая удостоверение в карман.
Они вышли на шумное Волоколамское шоссе.
– Вам к метро или на троллейбус? – поинтересовался Рыжов.
– Мне на… на троллейбус, – пролепетал Иван.
– Замечательно! – улыбнулся опер. – Вы были знакомы с Макаром Константиновым?
– Ну да, – испуганно кивнул Иван. – А почему вы спрашиваете?
– Насколько мне известно, вы являетесь руководителем стритрейсерского клуба «Чирфул хайвэй».
– Предположим, – осторожно согласился Кузнецов.
– Иван Петрович, давайте не будем вилять и портить друг другу настроение, – предложил опер. – Чтобы не терять время и не играть в кошки-мышки, предлагаю вот что: я вам задаю прямой вопрос, а вы прямо на него отвечаете – безо всяких «предположим», «возможно» и прочих хитростей. Договорились?
Иван затравленно кивнул.
– Итак, вы являетесь руководителем стритрейсерского клуба «Чирфул хайвэй». Так?
Кузнецов молчал.
– Иван Петрович, – вздохнул Жорик, – в Интернете достаточно открытой информации, чтобы в этом удостовериться. Есть форумы стритрейсеров, есть различные группы в социальный сетях, в которых ночные гонщики обсуждают свои вопросы. На этих ресурсах неоднократно всплывала ваша фамилия. В конце концов, есть фотографии и видеокадры, на которых вы с удовольствием позируете и отдаёте распоряжения членам вашего клуба. Ну так как?
Рыжов остановился посреди тротуара, так что прохожие стали их обходить с обеих сторон, и пристально посмотрел Ивану в глаза.
– Да, я руковожу клубом «Чирфул хайвэй», – поник головой Кузнецов.
– Насколько я понимаю, вы его и создали. Так?
– Так, – ещё ниже опустил голову Иван.
– В минувшие выходные ночью на ваших гонках ударом в сердце был убит Макар Константинов. Что вы можете сказать по этому поводу?
– Это не я! – вскричал Кузнецов.
На его лбу выступили капельки пота.
– Вас пока что никто не обвиняет, – успокоил его Рыжов. – Сейчас мы выясняем обстоятельства произошедшего. В какое время вы видели Константинова последний раз?
– Я встречался с ним ночью с субботы на воскресенье примерно в начале третьего.
– О чём вы говорили?
Кузнецов опустил взгляд и пожевал губами.
– Ну смелее, Иван Петрович! – подбодрил его Жорик. – Правда всегда выплывает наружу.
– Я получил от него нагоняй за участие Норы Бэхи в гонках.
– Кто такая Нора Бэха?
– Нора Багумян, безбашенная девица, её все стритрейсеры знают, – быстро заговорил Кузнецов. – Это убийца на дороге!
– Почему же вы допускаете её к гонкам?
– Ну, как сказать? – стушевался Иван. – Знаете, ночь, скорость, азарт. На старте громкая музыка, толпа болельщиков.
– То есть ради зрелищности?
– Да, – подтвердил Кузнецов, – многие приезжают на гонки в качестве зрителей ради этого драйва, чтобы покричать, подбодрить участников. Гонки – это шоу!
– Понятно, – кивнул Рыжов. – Что вы делали после того, как получили нагоняй от Константинова?
– Сказать честно, – разоткровенничался Иван, – он меня достал. Я руководитель клуба, а он лезет ко мне со своими указаниями и запретами. Нет, я понимаю, что Нора на трассе – это очень опасно!
– Так что вы делали после разговора с Макаром, Иван Петрович? – настаивал на своём Жорик.
– Что я делал? – Кузнецов опустил глаза и поводил ногой по асфальту, – пошёл к своим. Разозлился я на него.
– У вас в руках была отвёртка? – напрямик спросил Рыжов.
– Отвёртка? – на лице Ивана отразился страх. – Вы что, какая отвёртка! Никакой отвёртки не было! Поверьте мне, никакой отвёртки не было! – затараторил он.
– Хорошо, хорошо, – успокоил его Рыжов. – Как вы думаете, у Константинова могли быть враги? Или, скажем мягче, недоброжелатели?
– По совести говоря, Макар был скользким типом, слишком самоуверенным. И потом, такой красавчик, который ещё и при деньгах, многим мог не нравиться.
– Кому, например? – тут же ухватил за хвост тему Жорик.
– Мужикам! – выпалил Иван. – За Макаром девки бегали табунами: он всегда при деньгах, нежадный, одет с иголочки, ездит на крутой тачке. Ну, мужики и ревновали.
– Кто из женщин за ним бегал, можете назвать?
– Многие, та же Аля Воркута, например, – начал вспоминать Кузнецов.
– Кто это?
– Стартёр, она даёт отмашку на старте, – ответил Иван. – Ещё Катя Григорьева, – вспомнил он, – но Катя за Макаром особо не бегала.
– Это всё?
– Наверное, Нора могла его…
– Что? – заинтересовался Рыжов.
– Могла его любить или ненавидеть, не знаю, – снова замялся Кузнецов. – Понимаете, Нора – это человек с двойным дном, она точно ненормальная. Она могла его страстно любить и так же страстно ненавидеть.
– Когда ночью Макара убили, он и Багумян встречались?
– Встречались, наверное.
– Наверное или точно? – нахмурился опер.
– Наверное, – определился Иван. – После того, как Макар увидел Нору на финише, он тут же помчался ко мне на стартовую линию выяснять, почему Бэха участвовала в гонках. И почти сразу же на старт вернулась и Нора. Они вполне могли встретиться и нелицеприятно поговорить.
– Константинов угрожал Багумян?
– Не знаю, не могу сказать, – ответил Кузнецов. – Честно говоря, мне было не до этого. Там столкнулись две машины, хозяин той, которую помяли, начал скандалить, пришлось его унимать. Правила для всех едины: ты приехал на гонки и сам отвечаешь за свою тачку. Если она пострадала, ремонтируешь за свой счёт.
– Ясно, – кивнул Рыжов. – Ещё один вопрос: почему Константинов давал вам указания относительно проведения гонок? Ведь создателем и руководителем клуба являетесь вы.
Кузнецов остановился, захваченный врасплох.
– Макар… эта…, – собирался с мыслями Иван. – Он спонсировал гонки, договаривался с дэпээсниками.
– Если он спонсировал гонки, значит, какую-то выгоду он от них получал. Какую? И почему с дэпээсниками договаривался он, а не вы?
– Почему спонсировал? – глаза Кузнецова забегали. – Потому что любил гонки, но сам боялся гонять.
– То есть спонсировал из любви к искусству?
– Можно сказать, так, – кивнул Иван.
– А как насчёт дэпээсников? – воззрился на него опер.
– У Макара были с ними серьёзные завязки, – ответил Кузнецов.
– Какого рода завязки? – настаивал Рыжов. – Как он их приобрёл?
– Вот этого я не знаю, – с облегчением отозвался Иван. – Все переговоры были на нём.
– Как часто Константинов бывал на гонках вашего клуба? Вот так прямо каждую ночь в выходные и приезжал?
– Нет, не каждую, – помотал головой Кузнецов. – Бывал примерно раз в две-три недели, и то ненадолго. Съездит на финиш, вернётся на старт, поговорит с народом, с Витей Регбистом, оценит обстановку и укатит по своим делам. Обычно бывал не больше часа-полутора.
– Кто это – Витя Регбист? – спросил опер.
– Это наш буфетчик на гонках, безобиднейший человек, если его не трогать. Они с Макаром давно дружат.
– Откуда они друг друга знают?
– Не знаю, – пожал плечами Иван. – Собственно, я с Макаром познакомился через Витю.
– Как вы думаете, этот Регбист не мог убить Константинова?
– Что вы! – воскликнул Кузнецов. – Они давние друзья, и потом в тот день Витя из буфета никуда не отлучался, был всё время на виду. Он же при буфете, народ постоянно подходит купить то, купить это.
– Вы уверены, что Витя Регбист никуда не отлучался? – допрашивал Жорик. – Кто-нибудь может это подтвердить?
– Да все могут!
– Все – это кто! – настаивал Рыжов. – Фамилии, имена, номера телефонов.
Кузнецов задумался и с удивлением посмотрел на оперативника.
– А вы знаете, я с такой уверенностью не могу утверждать, что Регбист никуда не отлучался. Вокруг буфета всегда крутится много людей, в основном, зрители и молодёжь желторотая, которая на папиных тачках приехала за понтами. Но кто именно может подтвердить…
– То есть у Вити никакого алиби на момент совершения убийства нет?
– Если Витя и отлучался, то мог попросить кого-нибудь себя подменить, – раздумывал Кузнецов.
– К кому, например, он мог обратиться? – спросил Рыжов. – Вряд ли к кому-нибудь из зрителей.
– Нет, к зрителям точно не мог, – согласился Иван. – Например, мог попросить Пограева.
– Кто это?
– Сергей Пограев, помогает с организацией гонок нашего клуба.
– Чем вообще занимается на гонках ваш Пограев?
– Всем! – впервые за время всего разговора улыбнулся Кузнецов. – Серёга у нас мастер на все руки.
– Хорошо, Иван Петрович, – кивнул Жорик. – Расскажите мне, пожалуйста, о том, кто такая Аля Воркута и дайте мне её координаты. И заодно тех людей, имена которых вы мне назвали.
Полковник Привалов посмотрел на часы и побарабанил пальцами по столу.
– Ну давай ещё по чашечке! – сказал он Наде. – С такими чаями, как у тебя, я скоро совсем избалуюсь и перестану пить обычный чай.
– Жизнь так коротка, Анатолий Владимирович, что нужно стараться украсить каждый её день! – ответила Артемьева, наливая из помпового термоса в чашку ещё одну порцию.
– Странно слышать такие слова от следователя Следственного комитета, – хмыкнул Алексей Яковлев, одним глотком допивая остывающий чай. – Мне добавки! – протянул он Наде чашку.
– Ничего странного, – ответила Артемьева, наливая ему ещё. – Вот когда выйдешь на пенсию, о чём ты будешь думать, что вспоминать?
– Буду вспоминать тебя, нашу кормилицу и наши торжественные чаепития! – засмеялся опер. – А всех нехороших людей, которых мы ловили по всей Москве, вспоминать не буду.
Яковлев отвалился на спинку стула и мечтательно поднял глаза к потолку:
– А думать я буду о том, как избавиться от животика, который к тому времени у меня вырастет из-за малоподвижного образа жизни.
– Видимо, животика тебе придётся ждать ещё долго, – кивнул Привалов и снова посмотрел на часы. – Где же болтается этот Жорик? Пора начинать!
В коридоре послышались торопливые шаги, остановившиеся перед дверью руководителя Следственного отдела.
– Лёгок на помине! – фыркнул Алексей. – Сейчас он отдышится и будет извиняться!
Дверь отворилась, и в кабинет вошёл оперуполномоченный старший лейтенант Рыжов:
– Разрешите, Анатолий Владимирович? – умеряя прерывистое дыхание, спросил он.
– Входи, – кивнул Привалов. – Мы без тебя уже вторую чашку пьём. Если бы не Надежда, совсем загрустили бы.
– Простите, Анатолий Владимирович, – извинился Жорик. – Простите, Надежда Викторовна. Был на спецзадании, отстреливался, чудом ушёл от погони.
– Наверное, целую банду уложил двумя выстрелами? – съехидничал Яковлев. – А у меня-то, у старшего коллеги, прощения не попросил!
– Старший коллега по своему великодушию и так простит желторотого юнца, – парировал Жорик, закрывая за собой дверь.
Рыжов сел за стол и принюхался:
– Знаменитые чаи майора Артемьевой? – он страдальческими глазами взглянул на следователя. – Надежда Викторовна, позвольте приобщиться к вашему чудо-напитку?
– Вот женись правильно, и будешь приобщаться! – проговорил Яковлев, демонстративно отхлёбывая глоток и держа мизинец оттопыренным.
– То есть капитан Яковлев женился неправильно? – прищурился Рыжов.
– У моей Викуси столько достоинств, что к какому не приобщись, будешь счастлив! – огрызнулся Алексей. – Молодой ещё! – добавил он.
– Надежда Викторовна, благословите чайком, и мы с жаром возьмёмся за дело! – пообещал Жорик. – Что пьём на этот раз?
– Чай с кусочками апельсина, клюквой, корицей… Ну, и ещё кое с чем, – уклончиво добавила Артемьева.
– Эх, надо мне было бы жениться на вас, Надежда Викторовна! – вздохнул Жорик. – Моя будущая супруга вряд ли освоит ваше чайное мастерство!
– Балабол! – остановил его Алексей. – Надежда Викторовна больше времени проводит на работе, чем дома, и чаю от майора Артемьевой тебе достаётся больше, чем её Виталику. Ковыряется он со своими насекомыми и завидует нам чёрной завистью, что мы тут вовсю пользуемся талантом его жены.
– Зато сколько удовольствия он получает, изучая своих букашек! – воскликнул Рыжов.
– Всё, братцы, давайте за дело! – постучал по столу Привалов. – Кто начнёт?
– Давайте я! – поднял руку Яковлев. – Значит, так. Встретился я с мамашей Константинова. Запылившийся экземпляр прошлого века, архивный работник. Всю жизнь среди документов, взгляд на жизнь сквозь запылившиеся розовые очки.
– Поконкретнее, Алексей! – поторопил его полковник.
– Я и говорю, – кивнул Яковлев. – Раиса Всеволодовна до сих пор смотрела на сына как на школьника. Уверен, что до сих пор поправляла ему шарфик, баловала пирожками и ничего не знала о его личной жизни и о жизни вне работы.
– Так ничего и не удалось выяснить? – нахмурилась Артемьева.
– Кое-что удалось, – ответил Алексей, отпивая глоток чая. – Рассказала, что однажды Макар чуть не погиб в аварии и с тех пор стал очень осторожен, лихачей не любил. С Воркутой Константинов никак не был связан: в Воркуте у них нет ни знакомых, ни родственников. Правда, мама предположила, что сынок мог завести какие-то знакомства в Воркуте помимо её ведома, но, говорит она, Макар был очень скрытен: на прямые вопросы не отвечал или отшучивался.
По словам матери, Константинов очень часто не ночевал дома, но, как уверяет Раиса Всеволодовна, девушки у него не было.
– Наверное, мать имела ввиду постоянную девушку, – предположила Артемьева. – Коллега Константинова по автосалону некая Ольга Сафронова рассказала, что Макар был бабником со знаком качества.
– Возможно, так оно и есть, – согласился Алексей. – Конечно, Раиса Всеволодовна – не круглая дура и догадывалась, что у сына много знакомых женского пола, но как любая мать хотела, чтобы сынок женился и создал семью, завёл детишек и сидел дома со своей малышнёй.
– А он в это время пропадал на ночных гонках! – заключил Рыжов, ставя чашку на стол.
– Вот тут первая закавыка! – поднял палец Яковлев. – Гонки устраиваются главным образом летом: гонять по скользине желающих мало, на это решаются только совсем отмороженные, простите за каламбур. А Макар с завидным постоянством отсутствовал дома и зимой, иногда по несколько дней..
– Ларчик просто открывается, коллега, – усмехнулся Жорик. – Константинов был бабником, вот и весь фокус.
– Есть другая версия частого отсутствия Константинова дома по ночам в течение всего года? – задал вопрос Привалов. – Мне кажется, его любовь к женщинам – это слишком простое объяснение. Лёша, ты спросил у его мамы, как давно у него начались ночные отлучки?
– Разумеется спросил, – подтвердил опер. – Раиса Всеволодовна сказала, что началось это года четыре назад. Да, Макар всегда был легкомыслен с женщинами, сказала она, но даже для него это было слишком.
– Очень интересно! – потёр руки полковник. – Ну и что мы думаем на этот счёт?
– А думаем мы вот что, – Яковлев пятернёй пригладил волосы. – Вполне возможно, что у Константинова, помимо гонок, были ещё какие-то дела по ночам. Не знаю, может быть, он гулял в парках и любовался луной. Возможно, ездил в другие города…
– …или вляпался в какую-нибудь другую затею, – продолжил мысль Жорик.
– Уже теплее, – одобрил версию Рыжова Привалов. – Ещё идеи?
– Раиса Всеволодовна два раза повторила, что Константинов собирался открыть собственный автосалон, – продолжил Алексей.
– Это же подтвердила Анжела Воропаева – случайная знакомая Константинова, – добавила Надя.
– Да, но при этом Макар постоянно жаловался на нехватку денег, – возразил Алексей.
– Странно! – покачала головой Артемьева. – По словам Воропаевой, он скопил достаточную сумму для покупки собственного автосалона.
– Сколько может стоить автосалон в Москве? – спросил полковник Привалов.
– Не знаю, – признался Алексей. – Ясно одно: рядовому менеджеру такая сумма не по зубам.
Мать Макара рассказала, что он хотел открыть своё дело, но скрывал размер накопленной им суммы.
– Не стоит забывать, на какой машине ездил господин Константинов! – напомнила Надя. – Далеко не простая машинка, и стоит такая игрушка немало.
– Хорошо, по Константинову ещё что-то есть? – спросил сыщиков Привалов. – Если нет, то какие персоны есть у нас кроме него?
– Нора Багумян, – отозвался Алексей.
– А это что за птица? – поднял брови полковник.
– Каюсь, из-за нехватки времени я поручил своему сынку Илюхе полазить по Интернету и составить список стритрейсерских клубов столицы. Набрался приличный список.
– Так вот откуда у капитана Яковлева такая оперативность в поиске сведений о стритрейсерах! – вспомнила Надя.
– Да, Артемьева, у нас имеются дополнительные человеческие ресурсы, – ухмыльнулся опер. – Так вот Илюха нарыл интересного персонажа – некую Нору Багумян, известнейшего персонажа в среде ночных гонщиков.
– Постой, это не Нора Бэха? – встрепенулся Жорик. – Кузнецов мне о ней говорил. По его словам, Макар сделал Кузнецову серьёзный втык за участие Багумян в гонках его клуба, и это было в ту самую ночь, когда Константинова убили.
– Любопытная деталь! – согласился Яковлев. – Эта Нора – «смерть на колёсах», так её именуют стритрейсеры. У коллег в ГИБДД я навёл справки об этой девочке. Оказывается, она буквально вчера в половине второго ночи сбила человека на Кронштадтском бульваре.
Записи с видеокамер и запись с её авторегистратора подтвердили, что на момент её проезда по пешеходному переходу светофор переключился, и пострадавший переходил дорогу на красный свет. Дэпээсники с Норой знакомы хорошо, но она снова вышла сухой из воды, ей только начислили штраф за превышение скорости и отпустили.
– Кузнецов не рассказывал о том, какие отношения были у Константинова с этой Багумян? – спросила Артемьева Жорика. – У меня ощущение, что мы ходим кругами вокруг одних и тех же людей.
– Мир вообще тесен, Надежда Викторовна, – заметил Рыжов.
– Жора, не отвлекайся, – приструнил его полковник Привалов. – Смеяться будем потом, когда раскроем дело.
– Всё, не отвлекаюсь! – посерьёзнел старший лейтенант Рыжов. – По словам Кузнецова, эта Багумян – очень неуравновешенная девица, может одновременно и любить, и ненавидеть человека. У неё проблемы с головой, и она может выкинуть что угодно.
– Так Константинов в ночь своей смерти разговаривал с Багумян? – поинтересовался Привалов.
– Неизвестно! – развёл руками Рыжов.
– Но не исключено, что разговаривал, – развила мысль Артемьева. – А значит, будучи очень неуравновешенным, но, возможно, влюблённым в Константинова человеком, она могла ткнуть его попавшейся под руку отвёрткой и убить, сама того не желая.
– Или убить намеренно, – кивнул Жорик.
– …и взять с собой отвёртку, чтобы не разбрасывать орудие убийства на месте происшествия, – заключил Алексей. – Она эмоциональная, но не глупая же!
– Итак, у нас уже двое подозреваемых? – подвёл промежуточный итог полковник. – Это Иван Кузнецов и Нора Багумян?
– Анатолий Владимирович, – поднял руку старший лейтенант Рыжов. – Я всё-таки сомневаюсь, что Кузнецов мог убить Константинова.
– Поясни! – заинтересовался Привалов.
– Смотрите, – Жорик поставил локти на стол, – Кузнецов явно что-то не договаривает относительно роли Константинова в гонках. Да, Константинов имел много недругов – как среди мужчин, так и среди женщин. Был очень самоуверенным и самодовольным типом, что многих раздражало.
Из-за соперничества за женщину его мог убить и мужчина, но, на мой взгляд, это маловероятно. Кузнецов тоже вряд ли мог убить, слишком он для этого трусоват, когда его припирают к стенке.
– И какой вывод? – спросил его полковник.
– Вывод парадоксальный, – ответил Рыжов и выдержал паузу: – Кузнецова надо задержать, потому что всё указывает на него. При его трусости из него можно вытрясти что-нибудь ещё, я уверен.
– Но Макара могла убить и какая-нибудь обиженная красотка, – возразила Надя. – Например, та же Нора Багумян.
– Наденька, я тебя умоляю! – поморщился Яковлев, – Никакая она не красотка, я видел её фотографии!
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?