Текст книги "Специалист"

На новом автомобиле, в обществе трехмесячной дворняжки по кличке Шарик Валерка-Боец вернулся в Санкт-Петербург. Перед отъездом он успел заскочить к хозяину квартиры и заплатить за три месяца вперед. Жилье осталось за ним. Он поставил новенькую «четверку» на стоянку и пошел домой. Шарик, непривычный к большому и шумному городу, путался в ногах. Ему тоже было страшно.

***

Майор Рощин полыхал холодным гневом. Внешне, впрочем, это никак не проявлялось. Он проводил первичный осмотр места преступления, но знакомая работа не успокаивала. Более того – раздражала. Убийца или убийцы Котова Попытались замаскировать убийство ограблением: открыт и опустошен домашний сейф. Грубо взломан стальной оружейный ящик, на полу брошен паспорт карабина «Сайга» – серьезная штука. Но ведь это все! Больше ничего не взяли. Они нас, что, за лохов из детской комнаты милиции держат? Абсурд.

Убийство подозреваемого за несколько часов до ареста наводило сотрудника ФСБ на очень неприятную мысль: кто-то хотел заткнуть Котову рот. Но это означало, что этот «кто-то» знал о предполагаемом аресте. А утечка информации из недр «конторы»… Об этом даже думать не хочется! Но придется. И Рощин, продолжая механическую работу по осмотру, просчитывал варианты. Все они казались невероятными: о предстоящем аресте Виктора Котова знал очень узкий круг людей. Все они пользовались абсолютным доверием. Люди, привлеченные «со стороны» (ребята из «наружки»), узнали о личности «объекта», времени и месте операции только утром, когда этот самый «объект» был уже мертв. Нет, это бред какой-то! Выбрось из головы, работай.

Как же, выбросишь! Предположение о возможности утечки бросают в жар любого сотрудника любой спецслужбы в любой стране мира. Допущение такой возможности способно парализовать деятельность всего аппарата. Пока предатель не вычислен, пока неясно, к какому кругу вопросов он имеет доступ… В «деле Котова» все было не так трагично, не затрагивало глобальных вопросов безопасности. Да и круг подозреваемых весьма ограничен; всего шесть человек. Включая самого Рощина и начальника следственной службы. Нет, это полный бред!

Вообще, все в этой квартире – бред. Сочетание высокоинтеллектуальных наклонностей хозяина, о чем свидетельствуют великолепная фонотека классической музыки, коллекция альбомов по живописи, и – садомазохистский застенок, превратившийся в застенок настоящий. Более чем странный «наряд» Котова, наличие в доме наркотиков, оружия… Осмотр квартиры приносил все новые и новые неожиданности:

Бирилюк была не просто в шоке, как подумали сначала следователи, она была в глубоком наркотическом трансе. Прямо на полу перед Лидкой была высыпана горстка белого порошка. Рощин взял несколько крупинок и лизнул их. Вскоре почувствовал, как начал неметь кончик языка. Все стало ясно: кокаин. Это могло бы стать еще одной уликой против Котова, если бы…

Когда эксперт дал категорическое заключение, что замок не пытались открывать ничем, кроме «родного» ключа, майор еще более уверился, что ограбление – только инсценировка. Котов сам впустил в квартиру своих убийц, после чего его подвергли пыткам и застрелили двумя выстрелами: одна пуля попала в левый глаз, другая пробила горло. Стреляли в упор, с полутора-двух метров. Жестоко и профессионально. Но профессионал не оставляет стреляных гильз, если имеет возможность унести их с собой. Профессионал, не оставляет по всей квартире отпечатков пальцев. Профессионал не оставляет свидетелей, в конце концов.

– Когда я смогу допросить ее, доктор? – спросил Рощин у врача.

Во избежание огласки на происшествие не стали вызывать «скорую». Пригласили доверенного человека, который не раз выполнял свои функции в щекотливых ситуациях.

– Можете хоть сейчас, – ответил майор медицинской службы, – но без толку. Она сейчас живет в другом измерении. Точнее, извините, не скажу – я не нарколог.

Два автомобиля с разведчиками наружного наблюдения и следователем ФСБ заняли позиции у дома Зои Хайрамовой. Один из разведчиков, невзрачный, неприметный мужчина, вылез из салона такой же неприметной, как и он сам, «пятерки» и прогулялся по двору. Результаты своей прогулки он сообщил по рации коллегам в обеих машинах, и водители переменили позиции. Теперь дом был блокирован так, что ни выехать, ни уйти пешком незаметно стало невозможно. У подъезда Хайрамовой по-прежнему стоял милицейский «УАЗ». Значит, «гости» все еще не уехали. О взятии дома под наблюдение следователь ФСБ доложил майору Рощину и в управление. Одновременно он просил сообщить максимум данных об «объекте» и передать ее фотографию. Фотографию и первоначальную ориентировку на Зою ему обещали прислать по возможности быстро. Одновременно подполковник Любушкин сообщил старшему лейтенанту Крылову о вчерашнем нападении на Хайрамову сотрудниками агентства «VIP-club». Информация прошла по городской сводке. Сейчас решается вопрос о взаимодействии с РУОПом, который уже принял дело к производству. Милицейский «УАЗ» у дома, видимо, принадлежит как раз РУОПу. Любушкин советовал события не форсировать, спокойно понаблюдать. Слишком много информации свалилось на голову буквально за последний час.

Крылов понял, что начальник следственной службы что-то недоговаривает. Видимо, предположил он, есть еще какая-то информация, которая нуждается в проверке. Предположение, в общем, правильное.

– Я тебя прошу, Павел Борисыч, – закончил разговор Любушкин, – поосторожней. Хайрамову пока не трогаем, задерживаем только при явной попытке скрыться. Сотрудники РУОПа скоро получат указания поделиться с тобой информацией, какую уже успели собрать. Находись в машине недалеко от дома. Держи меня в курсе… Удачи!

Сотрудники наружки все сделали правильно, дом был взят под наблюдение грамотно и незаметно. Не учли они только одного фактора: наличия стороннего наблюдателя – Профи. Маневры двух серых «Жигулей» вокруг дома он наколол сразу. Однако уверенности в том, что это слежка, у него не было. Всего лишь подозрения. Он сидел в своей неприметной «двойке» и ждал. Когда милицейский «УАЗ» выехал из-под арки дома, стоящая на противоположной стороне «пятерка» дважды мигнула фарами. «УАЗ» круто заложил левый поворот и встал рядом с ней. Из «пятерки» вылез высокий молодой мужик и быстро сел в «УАЗ». Профи все стало ясно.

Поквартирный обход и опрос жильцов не принес пока ничего: даже выстрелов никто не слышал. Из соображений секретности дело залегендировали якобы происшедшим накануне ограблением. Называлось время ориентировочной смерти Котова: его методом ректального анализа судмедэксперт определил на месте.

Первая информация пришла из круглосуточного павильончика «24 часа», в который Авдеев заскочил за сигаретами. На всякий случай он бросил о возможных подозрительных лицах усталого сержанта милиции. Тот сразу вспомнил бородатого мужика с дурными глазами и пачкой денег. Нашел в блокноте номер ржавой «двойки». Информация была так себе: вокруг этих ночных павильонов крутится масса всякой гопоты. Номер, однако, немедленно проверили через компьютерную службу ГАИ. Ответ пришел через шесть минут: автомобиль «ВАЗ-2102», госномер такой-то, принадлежит Хайрамовой Зое Ивановне.

Дело приобретало новый оборот. А спустя еще несколько минут Рощин узнал, что отпечатки пальцев на наручниках, сейфе, ручках дверей, подлокотниках кресла, бокале с остатками «Мартеля» и так далее, и так далее принадлежат бывшему охраннику, а с недавних пор сожителю Хайрамовой – Круглову Сергею Андреевичу.

События жаркого августа девяносто седьмого завязывались в крутой узел. А версия о возможной «утечке информации» теперь казалась игрой воображения. «Больного воображения», – подумал Рощин, но вслух сказал совсем другое:

– Ай да Круглов! Ай да Профи!

***

– Это я, – сказал он тихо и нежно. Трубку Зоя взяла после первого же звонка.

Сидела у телефона, понял он. Ждала. От этой мысли стало легче.

– Сережа, они ушли. Пять минут как ушли. – Голос звучал возбужденно.

– Я знаю. Слушай меня внимательно. Зайка. Я прийти сейчас не смогу. Возможно, даже звонить опасно.

– Почему, Сережа?

– За домом следят. Если ты подойдешь к окну – сможешь увидеть мужчину в серой куртке. В руке – полиэтиленовый пакет. Если, конечно, его не сменили…

– Сейчас, – торопливо ответила она. Профи представил, как любимая женщина идет к окну с телефоном в руках. Легкая походка, волнующая грудь под домашним халатиком, змеящийся по паркету телефонный шнур. Еще…

– Нет, – сказала она, – никого похожего нет.

– Это неважно, – ответил он. – Я точно знаю, что за домом следят.

– Знаешь что, Зайка…

– Что?

– Мы обязательно еще увидимся… но не знаю – когда. Мне нужно сделать два дела.

– Сергей, не пугай ты меня. Объясни, что случилось?

– Я потом все объясню, все будет хорошо.

– Сергей, я… Ой! Действительно, мужчина в серой куртке… пакет в руке.

– Ну вот. Зайка, ты ничего не бойся. Больше никаких нападений не будет. Я скоро позвоню. Целую.

– Сережа…

Но в трубке уже раздались гудки отбоя, и Зоя обессиленно опустилась на стул. «Человек в сером» засек женщину в окне и что-то пробормотал себе под нос. Его голос отчетливо слышали в двух «Жигулях» службы наружного наблюдения.

Прослушав запись разговора, майор Рощин быстро сказал:

– Профи находится рядом с домом. Он в курсе того, что установлено наблюдение, видел отъезд милицейской машины. Есть реальный шанс… Дайте мне связь с Крыловым.

Старший лейтенант Крылов в это время разговаривал с Тоболовым в салоне руоповского «УАЗа». Их разговор прервал сотрудник наружки – белобрысый, похожий на деревенского паренька – с радиостанцией в руке. Он рванул на себя дверь машины и коротко сказал:

– Вас майор Рощин.

– Паша, – голос Рощина, слегка искаженный динамиком, услышали все пассажиры «УАЗа», и Крылов быстро предупреждающе произнес в рацию:

– Сергей Владимирович, я не один.

– «Наружку» это тоже касается.

– Наш разговор слышат также два офицера РУОПа.

– Тем лучше, – ответил после короткой паузы Рощин. – У нас появился подозреваемый. По нашей информации, Котова убил любовник Хайрамовой Сергей Круглов.

Руоповцы переглянулись: о смерти Котова Крылов им еще не сообщил. На них эта новость явно произвела впечатление. Тоболов даже покачал головой. Рощин продолжил:

– Он где-то рядом с вами. Он вас видит. Офицеры невольно посмотрели по сторонам.

– Приметы Круглова тебе известны… сориентируй людей. Возможно, он использует автомобиль Хайрамовой – белого цвета «двойка», номер…

Руоповцы и следователь ФСБ бегло осмотрели машины в зоне видимости. Топтун тихо матюгнулся и сплюнул себе под ноги,

– Это приказ на задержание? – напряженно спросил Крылов.

– Паша, – ответил после паузы Рощин, – это наш шанс… Смотрите по обстоятельствам. Приказывать я не могу: Круглов вооружен, опасен и знает о вашем присутствии… Решение принимать вам.

Крылов посмотрел на Тоболова. Тот кивнул головой, в серых глазах вспыхнули азартные искорки. Возможность задержать человека, который, по всей видимости, сумел что-то раскопать, капитан Тоболов упускать не собирался. Вооружен! Опасен! Тут – как карта ляжет. А брать надо, ведь что-то Андрюха успел ему рассказать. Что-то такое, за что платят кровью. Чужой или своей.

– Поздно, – негромко сказал белобрысый разведчик наружки.

– Что – поздно? – спросил Тоболов. Прозвучало агрессивно.

– Эта самая «двойка» отвалила в сторону Стачек минут десять назад. За рулем действительно мужик: борода, джинсовая куртка. На лобовом стекле трещина. Когда мы подъехали, он стоял во-он там.

Крылов посмотрел на своего неприметного коллегу с уважением: они сидели в одной машине, видели одну и ту же улицу, но видели ее совершенно разными глазами.

Старший лейтенант протянул руку к радиостанции.

Профи ехал медленно и бесцельно. Собственно, и ехать-то ему было некуда. Механизм операции, запущенной убитым менее суток назад Партнером, работал. Профи еще не знал, что он – всего лишь шестеренка в этом механизме, но уже понял: все не так просто, как представлялось ему вначале. А ведь еще не пошла раскрутка дела Котова. Теперь он уже жалел, что так наследил. И оставил в живых эту шлюху. Ночью он об этом не думал… Стоп! А почему сейчас ты считаешь, что у тебя есть фора «по Котову?» А если? Профи затормозил так резко, что сзади завизжали тормоза и раздался возмущенный вой клаксона. Он свернул в тихий переулочек и быстро набрал домашний номер покойного Виктора Петровича. Когда он уже укорял себя за паникерство; трубку внезапно сняли.

– Алло, – сказал приятный мужской голос. Профи почувствовал, как по лицу скатилась капелька пота, бешено застучало сердце. Я попал ему в голову! Я дважды выстрелил ему в голову. С двух метров. В упор.

– Алло, – повторил голос, – слушаю вас.

– Мне, пожалуйста… Виктора.

– Очень жаль, но Виктор сейчас не сможет подойти. А что ему передать? Он перезвонит.

Профи откинулся на спинку неудобного сиденья, трубка в потной руке продолжала что-то щебетать. Он не слушал. А зря. Человек в квартире на Морской набережной обращался к нему, Сергею Круглову.

Через минуту Профи выключил трубу. Вот тебе и фора! А чего другого ты ждал? Днем раньше, днем позже, но труп все равно бы обнаружили. Либо знакомые, либо родные. Интересно, есть у него родные? Или подчиненные на службе. У делового человека со столь специфическим бизнесом есть масса контактов и его исчезновение никогда не проходит незамеченным. Ты это отлично знал. Теперь все упирается только в одно обстоятельство – время. Сколько его тебе отпущено. Если есть Бог или хотя бы справедливость, тогда успеешь. Должен успеть. Обязан. Иначе нечего было все это и затевать. Жрал бы водку – и никаких проблем.

Мелодично зазвонил телефон. Профи нажал зеленую кнопочку, поднес к уху.

– Шеф, – выпалил кто-то возбужденный, – вчера перебили всю бригаду Боксера.

– Я их, козлов, и перебил, – ответил Профи. Человек на том конце озадаченно помолчал, потом брякнул:

– А-а, блин, я номером ошибся.

– Нет, блин, не ошибся. Тебе Котов нужен?

– Да-а… а кто?

– Шефа своего ищи в морге. На Екатерининском. Ночью я его за беспредел замочил. Усек, урод?

Дежурный в «VIP-club» был человек серьезный, знал, что такими словами не бросаются: отвечать придется. Вместе с тем он растерялся. А Профи продолжал:

– И все, гнездо паршивое теперь разбомблю. Запомни и передай своим беспределыцикам.

– Ты кто? – наконец спросил дежурный. Он поверил.

– Я – Профи…

ФРАГМЕНТ ТРЕТИЙ

В понедельник, 25 августа, лицо особо опасного вооруженного убийцы Круглова было знакомо всему личному составу ГУВД и УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области. Ориентировки ушли в соседние области и Ростов-на-Дону, где проживает отец Круглова. Ни одной фотографии, на которой Профи был запечатлен с бородой, не нашлось, и милицейский художник пририсовал ее к фото, полученному по месту бывшей работы. Рекомендовалось обращать внимание и на мужчин с незагорелым подбородком – признаком сбритой бороды. Каждый милиционер знал наизусть номер некогда белого «ВАЗ-2102» с битым лобовым стеклом. Вечером, в выпуске «ТСБ», к телезрителям обратился сотрудник РУОПа. Он сообщил о розыске опасного преступника, дал приметы и продемонстрировал фотографии: одну с бородой, другую – без. Для связи были сообщены два телефона. Знающие люди отметили, что один из номеров принадлежит ФСБ. Но таких было немного. В заключение руоповец объявил, что «гарантируется полная анонимность и денежное вознаграждение».

В потоке криминальной информации, кочующей по всем российским телеканалам и газетам, жители Петербурга практически не заметили этого короткого сообщения. А усиленные наряды милиции на улицах давно примелькались. В августе девяносто седьмого в городе говорили только про громкое убийство вице-губернатора, произошедшее в самом центре ровно неделю назад. Впрочем, для рядового обывателя и оно было всего лишь эпизодом в длинном-длинном списке заказных убийств. Мартиролог жертв наемных убийц (почему-то называемых по-заморскому «киллерами») включал имена журналистов, телеведущих, банкиров, народных избранников и воров в законе. Граница между тремя последними категориями граждан часто оказывалась условной. Убийц, тем более заказчиков, почему-то никогда не находили. В связи с этим гарант конституционных прав Президент РФ систематически менял руководство «силовых ведомств». Мощный криминальный вал, несмотря на титанический труд гаранта, не спадал.

Ориентировка на Профи была весьма серьезной. Пятимиллионный мегаполис, центр притяжения всего Северо-Запада России, давно стал ареной борьбы крупных бандитских авторитетов и выступлений более мелких уголовников. Ориентировки на розыск появлялись едва ли не ежедневно. И замотанные вконец службой рядовые милиционеры, и задерганные ретивым начальником ГУВД руководители среднего звена относились к ним привычно. Так, как люди относятся к плохой погоде. Однако ориентировка на Круглова – при всей обыденности формулировок – отличалась от прочих. Ее текст разрабатывался на совместном совещании сотрудников ФСБ и РУОПа. Задача была сформулирована так: «Необходимо, чтобы люди прониклись». К составлению текста был привлечен психолог. В субботу вечером ориентировка поступила во все службы, отделы и территориальные органы МВД. К этому времени стало ясно, что Профи находится в городе. «Перехват» ввели достаточно оперативно, но гарантий, разумеется, не было… Мог и прорваться. Ситуация прояснилась в 16.30, когда майор Рощин набрал номер мобильного телефона покойного Котова в двадцатый или в тридцатый раз. Он делал это с интервалом десять-двадцать минут. Профи не отвечал. После разговора с дежурным из «VIP-club» он перестал выходить на связь. Голос оператора GSM всякий раз выдавал стандартную фразу: «Телефон вызываемого абонента выключен или находится вне зоны приема». Рощин испытывал чувство ненависти к этому голосу.

В 16.30 Профи неожиданно отозвался. Вернее, он просто включил аппарат.

– Сергей, – полувопросительно, полуутвердительно сказал майор.

В трубке молчали, но Рощин почти ощущал дыхание и точно знал, что его «собеседник» – Сергей Круглов. Этому разговору Рощин придавал огромное значение, он считал: Профи можно убедить сдаться. По крайней мере – установить контакт, попробовать уговорить не доводить до конца «еще два дела». Коллеги Рощина относились к этой идее скептически.

– Сергей, – повторил майор, – не кладите трубку, нужно поговорить. Профи снова промолчал.

– Моя фамилия Рощин, я сотрудник Федеральной службы безопасности.

– Чего ж ты хочешь… сотрудник федеральный?

Через дополнительный наушник разговор слушал штатный психолог ФСБ. Он посмотрел на майора и одобрительно кивнул. Предварительно они обговаривали некоторые нюансы беседы Рощина с Профи. Но сейчас Рощин все равно был один на один с отчаявшимся человеком. Или – с убийцей, который, перед тем как застрелить свою жертву, жестоко ее пытал, затем ограбил.

– Сегодня утром мы планировали взять Котова.

– Вы опоздали.

– Да, мы очень долго искали улики, ловкий был бес… Решение о его аресте было принято вчера, около 23 часов.

– Тогда и надо было брать, в 23 он пребывал в добром здравии, ждал подругу, – с усмешкой в голосе сказал Профи, потом резко спросил:

– Что надо?

– Сергей, тебе лучше всего прийти к нам. Эти слова дались Рощину нелегко, они были ключевыми. После этой фразы весь разговор мог и закончиться.

– Зачем? – спросил Профи.

– И у нас, и у тебя есть проблемы. Вместе мы сумеем их решить.

Рощин посмотрел на психолога, тот показал: все, мол, в порядке, продолжай.

– Ваши проблемы – это ваши проблемы, а свои я решу сам.

– Сергей, постарайся меня понять. Мы изучили личность Котова от и до. Это был выродок, таких однозначно стрелять надо. Ты просто раздавил гадину: уголовника, растлителя, наркомана, убийцу. Тем более – у тебя такие мотивы! Я сумею вывести тебя из-под уголовного преследования. Я дам тебе гарантии. Например, это была самооборона, он выстрелил первым.

– Лидка рассказала? – поинтересовался Профи.

– Нет, она пока ничего не говорит. Ты дал ей кокаин?

– Да… сама попросила. Пожалел. А к вам… нет, не приду.

– Сергей, это неразумно. – (Психолог поморщился и отрицательно покачал головой.) Рощин сделал паузу. – Послушай, тебе ведь нужно еще кого-то… достать?

Профи промолчал. Выждав несколько секунд, майор продолжил:

– Теперь это уже нереально. Тебя ищет вся питерская милиция, понимаешь? Тебе не дадут осуществить твой план.

– А если приду к вам, вы мне поможете его осуществить?

В голосе Круглова Рощин уловил издевку. Все шло насмарку, психолог сидел с безразличным лицом.

– У нас нет права действовать твоими методами. Но все, кто участвовал в похищении твоей жены и дочери, все, кто причастен к нападению на Зою… все получат свое. Это я обещаю. В рамках закона.

– Я тебе верю, – сказал Профи. – Верю, что меня можешь отмазать… Верю, что можешь на нары кого нужно определить. Только мне-то все это неважно. Я приговоры сам вынес, сам их в исполнение приведу. Если не дадут? Что ж… не судьба. Прощай, сотрудник, дыши глубже.

Профи отключился. Все попытки выйти с ним на связь снова не увенчались успехом. Именно после этого и началась широкомасштабная охота на особо опасного, вооруженного убийцу Сергея Круглова. Засады были выставлены возле дома Зои Хайрамовой и возле офиса «VIP-club». Внимательно изучались все связи Круглова. Усиленные наряды милиции в бронежилетах, касках и с автоматами останавливали все светлые «двойки», проверяли документы у бородатых мужчин. Задержание преступника являлось вопросом времени. Скорее всего – нескольких часов.

Жизнь на нелегальном положении – особый жанр, высокой романтики в ней мало. А если ты одиночка, без конспиративных явок, без запасных документов, без опыта нелегальной деятельности – романтики вообще нет. Ее заменяет стресс, долгий и тяжелый, как товарняк с лесом, ползущий на подъем. Попытка одиночки потягаться с отлаженной машиной сыска всегда заканчивается поражением. Исключения редки.

Спустя сорок пять часов с начала розыскных мероприятий был обнаружен автомобиль. Брошенная машина с ключами в замке зажигания стояла в тихом дворике. Опрос жильцов показал, что появилась она около полудня в субботу. В машине было полно отпечатков пальцев Круглова, на заднем сиденье валялось дорогое шелковое покрывало и целлофановая обертка от импортного печенья.

После импульсивного, дурного разговора с дежурным из «VIP-club» Профи успокоился. Угар прошлой ночи прошел. Он внятно и спокойно оценил свое положение. Оно было более чем скверным. В результате собственного глупейшего поведения – и винить некого! – он оказался в западне. Он еще жив, он еще свободен, но где-то уже натягивают веревки с флажками, и охотники заряжают ружья. Скоро протрубит рог.

Ладно, сказал он себе, ладно, не паникуй. Главное сейчас – залечь в берлогу, потеряться, исчезнуть. Любой розыск идет активно только первое время, потом острота ситуации сглаживается, охотники устают. У них появляются опасения: а не ушел ли зверь вовсе? Да и жизнь не стоит – происходят новые преступления, и начинается охота на нового зверя. Главное – пересидеть какое-то время. Давай конкретно… Машину придется бросить. Хрен-то с ней, не машина и была. Снять квартиру. Ну, это без проблем… если по-умному. Карабин спрятать где-нибудь прямо здесь. Тащить его с собой невозможно. Бороду – долой, слишком приметна…

Профи закурил. Времени было мало, можно сказать – совсем не было. Представления о методах работы милиции, почерпнутые из детективов, не давали ничего. Возможно, неповоротливая милицейская машина даст ему еще несколько часов. А может быть, его уже ищут. В любом случае Профи решил не спешить. Он вышвырнул окурок и приступил к работе: сорвал с заднего сиденья старенький чехол и завернул в него карабин. Алый шелк слишком бросок. После запер автомобиль и, пройдясь со скучающим видом по дворику, зашел в подъезд. Замок на двери, ведущей на чердак, он открыл за несколько секунд. Сквозь маленькие запыленные окошки в полумрак чердака били солнечные фонтаны, высвечивали крепкие деревянные балки. В углу сложена баррикада старой мебели. Пыльно, сухо и тихо. То, что нужно. Он прошелся по чердаку, взметывая облачка пыли, через минуту нашел подходящее место. Еще через четыре минуты Профи вернулся сюда с карабином и уложил сверток в нишу, образованную двумя горизонтальными балками на высоте человеческого роста. Еще походил по чердаку, натаптывая следы во всех направлениях. Одна проблема была решена. Почему-то появилась уверенность, что и все остальные будут решены также легко.

Он намеренно оставил ключи в замке зажигания: возможно, кто захочет «покататься»… Тоже отвлекающий маневр.

Профи шел по жаркой августовской улице. Хотелось снять куртку, но «Вальтер» за поясным ремнем полностью исключал эту возможность. Впрочем, тяжесть оружия успокаивала. Через сотню метров он зашёл в магазин, купил большую спортивную сумку на крепком ремне и легкую куртку из тонкой зеленоватой плащовки. В другом отделе: ножницы, бритвенный прибор «Жиллетт», крем для бритья. Покупок было намечено гораздо больше, но лучше не светиться… В ближайшем подъезде он переоделся, переложил пистолет в наружный карман сумки. Ремень отрегулировал так, чтобы карман был примерно на месте плечевой кобуры. Дважды попробовал выхватить пистолет. Сразу понял – не пойдет и снова заткнул за ремень.

Профи вышел на улицу. Все так же светило солнце, мимо проходили люди. Мужчины и женщины, молодые и старые, веселые и не очень… Он был уже не с ними. Даже самому озабоченному из спешащих мимо него людей было куда пойти. Любой из них имел дом. Даже если это всего лишь комната в коммуналке с тараканами и стервозной соседкой. Все равно это – дом. Оплот, очаг, крепость. В нем можно лечь на диван, укрыться с головой одеялом и пережить плохую погоду, похмелье, конфликт с идиотом-начальником. А если тебя кто-то ждет в твоем доме… Профи ждали, но прийти к себе, домой, он уже не мог. Стоп! Не скули, ты не пацан… Возьми пива. Человек, беспечно попивающий пивко, не вызывает подозрений. План намечен – действуй, флаг тебе в руки!

Через минуту Профи стоял на краю тротуара и голосовал рукой с баночкой «Невского». Рядом затормозила раздолбанная «пятерка» с оранжевым плафоном «такси» на крыше.

– В центр, мастер, – с некоторой развязностью в голосе бросил Профи.

Он еще не представлял себе четко, что делать дальше. Жилье можно снять на вокзале – там всегда тусуются тетки с табличками «Квартиры. Комнаты». Но соваться на вокзал не хотелось. Можно по газете…

– А куда нам в центре, командир? – спросил водила.

Профи отхлебнул пива и, не отвечая на вопрос, сказал:

– Крути, там посмотрим… Слушай, где бы квартиру снять на несколько дней?

– Приезжий? – поинтересовался таксист. Он занимался своим ремеслом уже шестнадцать лет, обладал отменным нюхом на приезжих и всяческих прочих лохов. Этот мужик явно не лох и явно при деньгах.

– Нет. Просто обстоятельства такие.

– Бывает… – неопределенно сказал таксист. – А чего в гостиницу не хочешь? Сейчас это без проблем.

– Туда с документами надо. – Профи широко улыбнулся водиле. – А они, мастер, у кастрюли моей остались. Расплевались мы с ней.

Со Старо– Петергофского выскочили на Садовую. Водила уже понял, что клиент темнит и что на нем можно заработать. Квартирка для сдачи у него была, причем освободилась только два дня назад. Байка про ссору с женой чистая туфта, таксист это сразу просек. Мужик, похоже, из крутых, упорол какого-то косяка и хочет «залечь на тюфяки». Отсидеться. Тут можно и приподняться, а можно и налететь… Таксист прикидывал на сколько зарядить мужика.

– Есть квартира, – неопределенно сказал он. – А тебе надолго?

– Недели на две, может, побольше. Профи еще не знал, что просидит в этой дыре более месяца.

– Надо позвонить хозяину. Может, и сдаст. Понимаешь, – говорил таксист, – на короткий срок сдавать невыгодно. Бачков по десять в сутки выйдет. Не горячо?

Десять долларов за день – откровенный грабеж. Таксист пустил пробный шар и теперь ждал реакции пассажира.

– Звони хозяину, – ответил Профи. Деньги в данной ситуации не имели решающего значения.

На площади Тургенева таксист выскочил в телефон и полторы минуты имитировал разговор с несуществующим хозяином. Профи посматривал на него с усмешкой.

– Хозяин сказал: десять маловато, – объявил таксист с серьезным видом. – Хата, конечно, не «Астория», но с телефоном. Только по пятнахё, не меньше чем на месяц. Бабки вперед.

Сказал – и сам удивился своей наглости. Не перегнуть бы, а то сорвется клиент.

– По двенадцать, – ответил клиент. Он мог заплатить и по двадцать долларов за день, но решил немного поиграть. Соглашаться на любые УСЛОВИЯ было бы подозрительно. – По двенадцать – и не надо меня лечить… хозяин!

Таксист снова сбегал в автомат, изобразил энергичный разговор и сообщил, вернувшись:

– Уговорил. Но бабки вперед. Триста шестьдесят бакинских извольте.

Потом последовал заезд за ключами к несуществующему хозяину. Профи отсчитал доллары. Пачка, даже разделенная на несколько частей, все равно впечатляла. «Не меньше пяти-шести штук зелени, – прикинул про себя служитель баранки. – Надо было его напрягать по полной схеме».

Еще через час они оказались в крохотной однокомнатной квартире в районе «Ломоносовской». Даже ванна здесь была сидячей, комната имела площадь двенадцать «мэ квадратных», а прихожая напоминала стенной шкаф. Из мебели в этих апартаментах стояли диван, шкаф с оторванной створкой, два стула. Излишества, в виде холодильника, телевизора и постельного белья, отсутствовали.

– Ну ты даешь, – хмыкнул Профи. – Точно, не «Астория».

– Так это ж не мое, – спокойно ответил таксист.

– Ладно, – сказал Профи, – сейчас сгоняем в магазин, тут все пусто. Надо купить кой-чего.

На рынке возле станции метро он набил сумку продуктами, книгами, сигаретами. Взял несколько бутылок водки. Наблюдая, как Профи набивает сумку консервами и сигаретами, таксист убедился в своих предположениях: клиент намерен скрываться, отсиживаться. Профи купил комплект постельного белья, щетку, пасту, полотенце, набор пластмассовых тарелок-ложек-вилок и складной нож. Вдвоем отнесли все в квартиру. Таксист не уходил, стоял в дверях.

– Чего ждем, мастер?

– Презренного металла, сэр.

– Сколько? – спросил Профи. Он начинал злиться.

– Стоха. Ну и комиссионные – я тебе, считай, девяносто баксов сторговал. Еле договорился…

– Ну ты и жук, – сказал Профи, протягивая пятьдесят долларов. – Держи, добрый самаритянин. Бессребреник…

– Тогда всего доброго. Бардака здесь не разводи. Телефоном не злоупотребляй, ну, там, в смысле заграницы… Как надумаешь съехать – позвони мне вот по этому номеру. Тут ведь все на взаимном доверии.