Текст книги "Книга жизни. Книга 1"

Новая весна пришла рано на Кавказ. Все сразу ожило вокруг саманного домика. В глубине двора стояло дерево жизни, что теперь не тянулось голыми белыми могучими ветвями в небо. Оно покрылось листьями.

В огороде появились удивительные существа медведки, которые, как кроты рыли норы в земле. Андрей с братом ловил их пару раз, изучали. Тут же каждый вечер сверчали сверчки, но только во много раз сильнее, чем там на севере в Сибири. Мальчишки ловили и их, эти насекомые были просто огромными по размерам.

Во мгле при свете фонарей мелькали часто летучие мыши, которые порхали, как птицы. Андрей пытался поймать и их, но эти летуны были шустрее его. Зато ему удавалось ловить обычных мышат, которые лакомились кукурузой в амбаре. Для этих целей Андрей садился в угол у мышиной норки. Когда оттуда выползала мышка, мальчишка накрывал молниеносно банкой. Затем отдавал брату, и они какое-то время содержали мышонка, как домашнее животное, кормя кукурузой и водой.

С приходом жары и лета, на картошку, что произрастала в огороде налетали целые полчища колорадских жуков. Эти вредители убивали картошку очень быстро, оставляя от их кустов лишь сосудистые зеленые прожилки. Вся прочая растительность была съедена этими жуками и гусеничнообразными предшественниками колорадов.

Отец какое-то время работал на армянина, но тот был чрезвычайно скуп и плохо обращался с ним, потому отец принял решение вернуться в Сибирь и попросить помощи от родственников. Мама Андрея же оставалась с детьми одна тут. Она начала работать на плантаторов, которые опять же приехали сами из-за гор. Буквально за три дня изнуренной работы мать Андрея потеряла более десяти-пятнадцати килограммов собственного веса, так как условия труда были просто ужасными. На четвертый день у матери уже поднялась температура, и она уже не смогла работать. Лежала дома, принеся с собой лишь те гроши, которые смогла заработать на арбузных и кукурузных полях плантаторов.

Андрей уже тогда испытал первую неприязнь к этим представителям закавказья. Они были очень наглы и бесцеремонны. Они посягали на чужое, что им не принадлежало. Это было тоже плохо с точки зрения Андрея. И последнее они были очень кровожадны. Об этом свидетельствовала та война, которая разгоралась под боком от станицы от Андрея. Фразы: «Я зарэжу тебя» тоже стали определенной ассоциацией для мальчика в отношении этих народов.

Отец вернулся после того, как уезжал в Сибирь. Он все также был одет в клетчатый пиджак, который любил больше остальной одежды. На плече у отца была сумка. Андрей, брат и мама Андрея радостно встретили его. Они обнялись. В эту минуту мальчишка понимал, что они вновь единая семья, которая смогла пережить практически развал и развод.

Ругани опять начались.

Мама кричала все время:

– Я тебе всегда была верной и честной! Воспитала тебе двух сыновей, а ты все слушаешь своих родственников.

– Я тебе не верю! – Кричал отец, и грозился потом, что покончит с собой, если все вместе не вернутся назад в Сибирь.

– Я даже в мыслях не изменяла тебе! Как ты можешь подумать на меня такое? Ты больше слушай свою мать, она вообще никогда не любила ни меня, ни Андрюшу. Обижала нас обоих.

Это были ссоры уводящие их все же назад в Сибирь. Андрей пробовал молиться опять, но силы оставили его. Кажется, он потерял способности творить чудеса, как раньше.

Глава 7. Возращение на родину

После того как на Кавказе началась война, плюс в стране была деноминация рубля. Экономическое положение России совсем ухудшилось. Народ пострадал больше всего от такого управления страной. Деньги вдруг стали грошами. Ни отец, ни мать Андрея не могли найти работу в станице и в городе ни в Кропоткине, ни в Армавире, ни в Тихорецке. Родственники в письмах постоянно настаивали на возвращении в Сибирь. Просыпался Андрей ночами от очередной ругани мамы с отцом. Мама не хотела возвращаться назад, а отец Андрея настаивал на том, что в Сибири они смогут лучше жить. Плюс он еще ревновал к местным, потому ругани были постоянные. Еще мама постоянно говорила, что она верная и никогда не изменяла ему, но отец не верил и ревновал ее на пустом месте. Эти крики доносились даже в соседней комнате, Андрей лежал и слушал их скандалы.

Иногда они начинали драться, отец кидался на маму, тогда Андрей начинал их разнимать, не давая им больше драться. Мать говорила, что он не мужик, раз поднимает руку на женщин, а отец еще больше злился от этих слов, угрожал, что что-то сделает с собой. Эта песня была без конца и начала. Иногда закрытые двери родительской комнаты выбивало просто, и кубарем влетали в нашу комнату дерущиеся родители. Война была на Кавказе, но война была и в семье.

Когда начались тревожные сообщения о Чечне и о том, что в электричках кавказцы иногда начинали нападать на русских, перерезая им глотки. Тогда стало ясно, что нужно было уезжать. На вокзале постоянно патрулировали менты. Они проверяли лиц кавказкой национальности на безупречность, чтобы те не были замешаны в терактах или преступлениях. Взрывы, похищения и теракты стали обычным явлением в жизни юга России.

Семье Андрея пришлось уехать оттуда, продав дом за бесценок. Фактически они отныне становились бездомными или беженцами, что бежали с юга от плохой жизни, безработицы и войны. Андрей с сожалением думал о курносой и в конопатках Тане блондинке в которую был влюблен тайно, хотя Катя ему тоже симпатизировала, у нее был очень красивый профиль. Илья тоже сожалел об их уезде, но изменить ничего уже было нельзя, даже нежелание мамы уезжать не спасло ситуацию. Все факты возвращали их назад на родину, где Андрей собственно и родился – в город Кемерово.

Андрей не понимал почему молитвы все чаще и чаще стали давать осечку. Он молился на то, чтобы остаться на юге и на то, чтобы война закончилась, но вместо этого война продолжала бушевать, а они бежали оттуда, как изгнанные из рая Адам и Ева.

Возвращение на поезде домой было унылым. В душе царил полный разгром и разочарование. Андрей смутно начинал понимать, что утратил по крайней мере на какое-то время свою силу. Мальчишка смотрел на поля, леса, деревни и города чужие, что промелькивали за окном. Все было кончено. Шансов остаться на юге не было.

Приехали они в Новосибирск рано утром, там, на перроне дрались два пьяных мужика. Андрей сразу понял, что это уже началась Сибирь. Семья вышла в Новосибирске на вокзале, хотели ехать электричкой, но там что-то не получалось, тогда дальше решено было ехать на такси. Приехали они вместо Кемерово в Топки. Это место удручало Андрея.

Начался учебный год, и Андрей пошел с братом в школу. Андрей вступал в седьмой класс, но опять же все равно был младше всех своих сверстников, так как в детстве получил большой отрыв от них за счет форсированного продвижения по учебе.

Пропускать еще один год было нельзя. Это было необходимо, так как предыдущий год на юге они пропустили учебный год из-за позднего приезда, неурядиц и войны на юге. С непривычки после теплого райского климата, Андрею тут казалось ужасно холодно. Деревья серые уже все в огнях, тянули ветви к небу. Там Андрей часто стал болеть особенно в холодное время года. Смена климата вызывала такой резонанс. Плюс они поселились в одном доме с дядей и его семьей, который болел туберкулёзом. Потому иммунитет чувствовал эту нагрузку, кашлять приходилось каждое утро над раковиной подолгу, чтобы прочистить горло, плюс прочищать носовую полость.

Тут жизнь была еще хуже в плане отношений. Дядька был невыносим. Ежедневные скандалы закатывала баба Дуся, дядька, а отец опять начал пить иногда. Это была семейная катастрофа и для Андрея лично. Он видел, как маму там часто унижали в спорах и оскорбляли в лицо. Она же постоянно плакала в своей комнате, пребывая в какой-то депрессии, пыталась переехать в Кемерово. Не было возможностей уехать в город. Свой дом семья Андрея уже потеряла там на юге. Теперь они были квартиранты, которые находились под гнетом деспотичного дяди и бабы. Отец иногда мирился с мамой Андрея, потом же опять морально ломался, от скандалов, и начинал пить и гулять.

«Она спала с нерусскими!» – кричала в истерике баба Дуся. Ложно обвиняла мать Андрея. Переспать с нерусским мужчиной считалось самым низким и унизительным для русской женщины. Это было равносильно тому, чтобы стать шлюхой или работать на панели.

– Что? Вы что совсем? Я верующая женщина, христианка, Бога боюсь. И потом я мужу никогда не изменяла и не собираюсь изменять. Пахала там на плантациях, как рабыня Изаура. – Возмущалась мать Андрея, на такие оскорбления.

Дядька снимал отцу Андрея иногда шлюх. Эти девушки, что продают свое тело за определенную сумму денег, радовали и исполняли все прихоти мужчин. Что может делать еще богатый человек с магазинами, квартирами и машинами и деньгами имея при этом низкую ценность души? Он будет кутить в казино, снимать шлюх и устраивать бандитские разборки, имея огромную крышу над головой. Это было понятно…

Более-менее мать Андрея ладила с тетей Ларисой – женой дяди. Однако это была дружба хрупкая и то полная интриг, какие бывают у женщин. Половина деревни приходила за поклоном к дяде, тут же рабочая сила исполняла его желания. Ему пилили дрова, строили сооружения, обрабатывали огород. Помимо городского бизнеса, тут у него тоже был бизнес, он торговал алкоголем, потому все пьянчуги деревни были у ног этой усадьбы.

Отец Андрея еще раньше покупал мотоцикл своим сыновьям, однако радоваться приходилось недолго этим мотоциклом. Его отдали какому-то пройдохе местному, что увяз с ним в болоте. Потом Андрей с остальной мужской половиной своей семьи катили его до усадьбы.

Однажды отец вцепился с дядей в драку. В ход шли топоры и ножи. Там был полный хаос и сумасшествие. После каждой такой разборки Андрея трясло просто. Мужики толпами сцеплялись, их разнимали. Там был алкоголь, разврат и разгул.

Своим маленьким сыновьям дядя мало что давал. Несмотря на денежные потоки, какие шли от бизнеса, дядька просто держал свою семью впроголодь. На новый год на усадьбу приходили поздравлять многочисленные шлюхи. Одна из них была переодета в дед мороза, а другая была снегурка. Они же раздавали старшим Андрею и Сергею, а также их маленьким двоюродным братьям сладости и конфеты.

Андрей забыл уже, что такое молиться небесам, и получать ответы от неба. Никто наверху уже не слышал мыслей мальчика, но не совсем. После того, как мальчик узнал, что дядька парит в бане своих шлюх, от которых по телу у Андрея и его брата тоже пошли какие-то странные язвы, а затем шрамы, Андрей разозлился. На этот раз он молился на вызов огня, чтобы уничтожить ту злополучную баню.

На следующий день баня действительно сгорела. Тушить ее уже было бесполезно. Лишь расплавленный алюминиевый таз, что превратился в каплю, как кусочек олова, который прижги паяльником, напоминал Андрею о том, что он еще наделен силой творить чудеса. Солнечный торжествовал в мыслях от осознания того, что в нем сохранились способности на такие дела.

В школе было несладко. Если Андрей уже был вполне взрослым подростком, то его брат был еще меньше, и был очень мал по росту. Андрей довольно быстро сформировался как парень и был значительно сильнее и выше своего младшего брата. Привычка Андрея была всегда оберегать младшего от всех опасностей. Это было на уровне подсознания. Это был долг, который Андрей считал исполнять неукоснительно и полностью. Такая привычка выработалась у него еще в детстве, когда он прикрывал и страховал брата, беря на себя все заботы и тягости. Когда Андрей видел, что его обижают какие-то пацаны или парни, старший брат первым делом лез разбираться. Андрей угрожал, разговаривал зло и напористо с каждым, кто мог посягнуть на его младшего брата. Хотя разница у них возрасте была минимальная, какая возможно только между братьями. Тем не менее, Андрей делал это постоянно. Наедине Андрей относился к брату всегда как к маленькому ребенку, сюсюкался с ним, называл его малышом и как можно только назвать маленького ребенка.

Волков – это местный отмороженный парень, который постоянно долбил младшего брата Андрея в школе. Потому в один прекрасный день Андрей самолично застукал его, как он обижал брата, и бил его. Тогда Андрей набросился на него как ястреб на жертву свою. Это был сильный парень, однако напор старшего брата и пыл был сильнее этого мучителя. Потому в ожесточенной драке Андрей завалил его на пол, посадил синяк под глаз и бил его головой об пол.

«Будешь еще моего брата обижать?! Будешь?!» – кричал Андрей этому парню.

Учительница иностранных языков разнимала их потом.

Потом Волков боялся нападать на младшего брата явно. Если это и делал, то скрытно, чтобы Андрей не видел. Параллельно с этим у Андрея разворачивались свои баталии и сражения в масштабах школы.

В коридорах на первом этаже на Андрея пытались наехать толпой ровесники брата. Им не нравилась его активная позиция в защите младшего, однако, все трудности он утрясал в основном убеждением, даже не прибегая к кулакам. Силой волей Андрей задавливал большинство своих соперников, что встречались ему там.

Весной был накал страстей у Андрея в классе. Он там прослыл как умный парень, потому нажил себе недоброжелателей и завистников. Друзьями того периода были Денис и Костик. Если с Денисом, Андрей просто сидели за партой, и он особо никуда не ходил с Андреем Солнечным, то с Костиком они дружили реально. Вечерами гуляли по улицам или ходили в гости друг к другу. Он тоже вступил в конфликт нашими общими недругами.

Однажды после третьего урока ребята высыпались на школьный двор. Кто-то курил, с опаской поглядывая на то, чтобы никто из учителей не заметил их за этим делом. Другие просто висели на качелях, на турниках в очередной раз соревновались по количеству подтягиваний, разговаривали. Все вроде было мирно и тихо, но нет. Сюда к пацанам прибежал Костян, заплаканный и с красными глазами.

«Чё, случилось?» – все потянулись к нему.

– Бить будут меня сегодня, – выдавливал он из себя слова.

– И за дело. Нечего было ножом размахивать во время вчерашней драки, – начал встревать в разговор незнакомый пацан.

Три веселых дружка уже шли к Косте. Один из класса Андрея и двое старшеклассников.

– Ты нахрена нож достал? – начал самый старший, зло глянул на всех притихших мальчишек, а затем и на моего друга.

– Ну а чё, он сам начал лезть, я никогда не начинаю… – гнусаво и тонко ответил мальчишка.

«Ты, чего тупой что ли. Один на один драться испугался. Нож зачем тебе?» – старшеклассник ударил Костика по лицу. Тот неловко отшатнулся назад, а потом и вовсе упал на влажноватую траву.

– Урод, получи. – Кричал другой пацан, пиная его по спине. Вскоре все трое уже скопились возле валяющегося мальчишки, поочередно пинали его по спине, ногам.

– Это тебе чтоб больше не таскал с собой нож.

– Это чтоб уважал старших.

– Это чтоб молчал побольше.

Андрей попытался подойти ближе к ним, но его сразу же предупредили, о том, что не стоит вмешиваться в чужое дело.

– Его за дело пинают, – констатировали другие ребята с серьезным видом.

– Да как, же так можно, – шептал Андрей, пытаясь хоть что-то предпринять. Его уже не пускали, какой-то парень давил плечом в Андрея, показывая ему, что ему остается лишь стоять и смотреть. «И откуда столько жестокости и бессердечности берется у мальчишек лет двенадцать – тринадцати», – думал Андрей тогда.

Когда Костик остался опять один. Со стоном он поднялся с земли. Андрей помог ему.

– Как же так можно, – опять повторился в своих словах Андрей.

– А ты тоже получить захотел, – крикнул Солнечному мой одноклассник Витька.

– Молчи, а то и тебе попадет. – Шепнул Андрею друг.

Раздался школьный звонок на урок, все с неохотой начали разбредаться: кто в школу, кто домой. Мы пошли домой.

– Еще увижу нож, убью, – припугнул Костика старшеклассник.

– Да, я вообще в следующий раз топор принесу, и все батьке расскажу. Он вам всем башки по расшибает, – сквозь слезы кричал мой друг.

– Все иди, давай, а то опять докопаются… – говорил Андрей Костяну, а тот уже просто всхлипывал. Солнечный понимал, что в данной ситуации был прав его друг. Они сами довели до этого. Постоянные наезды, дурацкие шутки в его адрес уже случались частенько. В отчаянии человек порой способен пойти на самые радикальные действия.

Это была весна. Новая трава еще не выросла, а прошлогодние листья шуршали под их ногами, дорога уводила мальчишек все дальше от школы, проходила сквозь лысую рощу, за которой начиналась уже улица Андрея. Солнце тускнело все больше и больше, облака закрывали небо.

– Что случилось-то, расскажи… – попытался Андрей восстановить хронологию вчерашнего дня.

– Я сам виноват, – шумно начал швыркать носом Костик.

– У тебя почти нет синяков на лице. А спина как болит?

– Да ни чё порядок. Куртка больно мягкая … – слегка улыбнулся он.

Развилка дороги прервала наш разговор. Ему нужно было идти налево, мне – прямо.

– Давай, держись Костян, – попрощался Солнечный Андрей с ним.

– Спасибо, за поддержку. – Улыбнулся он.

А следующий день ознаменовался тем, что Андрей будто невзначай толкнул Витька, тот что вчера еще тузил моего друга. Это было предвестием новой драки, теперь между Андреем и ним. Конечно, все произошло не сразу. Сначала они все больше и больше не нравились друг другу, а только потом перешли к открытой конфронтации. И наконец, наступил день, когда пришло время назначить место драки, чтобы окончательно расставить точки.

«Завтра, в одиннадцать на поляне за школой», – сообщил Витька* Солнечному о драке.

Новость о предстоящей драке, похоже, стала известна многим, судя по количеству ребят, которые собрались здесь, как из нашего класса, так из других. Пришли даже старшеклассники. Некоторые из пацанов залезли на деревья, чтобы оттуда лучше наблюдать за происходящим. Как воробьи на ветках, сидели школьники, болтали ногами, ожидая начала драки. А она уже должна была начаться вот-вот. Андрей уже ждал, как и положено в назначенное время противника. Уверенный в себе, в окружении своих приспешников появился он на полянке за школой, сразу же после школьного звонка.

– Ну и что, начнем? – уставился он на Андрея, с наглым видом.

Внутри юноши заклокотала злость, от одного присутствие этого человека здесь на этой полянке. Андрея предупреждали пацаны, что Витька побьет его. Да Андрей и сам это предполагал. Противник был сильней, выше Солнечного и занимался спортом. И все же, все эти доводы не могли заставить Андрея отступить назад, идти на попятную. Это уже было дело чести. «Довести дело до конца с любыми потерями» – такова была его установка.

«Давай, Андрюха, у тебя получится» – хлопнул Андрея по плечу друг, решив подбодрить его напоследок. И драка началась Витька сделал первый выпад. Солнечный защитился левой рукой. Потом еще один удар уже более сильный, который зацепил его по скуле и губам.

«Да, ты тюха», – пытался раззадорить Андрея противник и метнул взгляд в сторону своих сторонников. Витька кажется только разогревался.

– Врежь ему, слева, – советовали Андрею, когда Витька повернулся к Солнечному полубоком, приготовившись пинаться на этот раз. Этого Андрей так и не успел сделать. Сокрушительный удар противника по лицу, заставил юношу на какой-то момент потерять равновесие. Андрей сделал попытку контратаки, прикрываясь левой.

Еще один удар справа, теперь ногой по лицу и кровь хлынула из носа у Андрея ручьем. Сильная боль заставила Солнечного сделать шаг назад. Рукой, схватившись за сломанный нос, Андрей пытался остановить кровотечение. Мальчишки ринулись как по команде на поляну, разнимать их. Солнечный ощущал в эту минуту разочарование смешанную со злостью к своему противнику, который тоже не был спокоен. Холодной волной злобы веяло от него, казалось, что ему хотелось наносить удары снова и снова.

– Все заканчивай, назад, – слегка толкнул в грудь Витьку* старшеклассник.

Андрея тоже кто-то уже уводил с поляны. Кто это был он так и не понял.

– Запрокинь голову вверх, чтоб кровь не текла, – крикнул Андрею один знакомый пацан, который вдруг словно появился ниоткуда.

Андрей попытался послушаться совета, но это не получилось. Захлебываясь в своей крови, Солнечный вынужден был опять опустить голову. Нос стал совсем бесчувственный, со временем распухал, как и все лицо, покрытое синяками. Временами пришлось сплевывать кровь, которая скапливалась во рту.

– Пошли в школу, под краном отмоешь лицо от крови, – прошептал Андрею друг Костя.

Противник остался на той полянке, пацаны потихоньку начали расходиться. Представление было закончено.

– Ты как, в порядке? – спрашивал он Андрея.

– Да, – сквозь зубы выдавливал Андрей из себя слова.

Такого мордобоя не ожидал, наверное, никто. Теперь Андрей со свернутым носом, в синяках плелся домой, заработав славу упрямого пацана.

– Ты чего как резиновый стоял, боли, что ли не чувствуешь. Руками прикрывать лицо надо… – увещевал Костян.

– Да, понял, – отвечал Солнечный, когда они опять были в школе. Мирное весеннее солнце, попадало через широкие окна. Пылинки кружились в учебной тишине. Перемена уже кончилась, и в коридорах никого не было, лишь техничка удивленно проводила Андрея взглядом до туалета. Тщательно смыв кровь с лица, мальчишка принялся оттирать одежду, но это оказалось бесполезной затеей, слишком много было крови. Ну, а начинать капитальную стирку в школьном туалете он не собирался.

– Пошли, домой, – устало окликнул Андрей друга.

– Пошли, – охотно отозвался тот.

Небо вдруг затянулось, светило скрыло от них свой лик. И вдвоем они шли под холодным дождем, оставив за собой школу с ребятами стоящими на крыльце. Нет, Андрей с другом не прятался под навес, не торопился поскорей добраться до дома. Молча шли они, хмурые и понурые. Солнечный чувствовал, как влага все больше пропитывала его тонкую курточку, одежду. В какой-то момент из облаков выглянуло солнце. Тусклый солнечный диск явно вычерчивался на фоне серого безликого неба. Андрей остановился и посмотрел вверх.

– А синоптики передавали, что весна будет теплой… – неуместно вдруг заговорил Солнечный.

– Угу. Они постоянно ошибаются. Про зиму говорили, теплая будет, а она вон как трещала, за сорок зашкаливало, – шмыгая носом, ответил Костик.

Вот и знакомая развилка на дороге. Одна дорога шла резко на спуск, уходила к реке. Внизу маленькие домики были налеплены, громоздились, сливались с серым приречным буреломом. Вторая дорога шла прямо, и в легкой пелене дождя можно было различить за крышами домов открытый глиняный карьер и кладбище. Крепкое рукопожатие, и Костик пошел по дороге к реке, а Андрей двинулся вперед. «Ну, все давай парнище удачи тебе», – кричал Андрею вслед друг. Солнечный еще раз махнул ему рукой и зашагал к своему дому. Вон он бревенчатый с зеленой железной крышей уже виднеется.