Текст книги "Книга жизни. Книга 1"

Глава 9. Прекрасный вечер

Андрей лежал одиноко на диване. Сумерки прокрались в его душу в тот вечер, заполонили сознание неясными пугающими образами прошлого. Мысль корчилась неуклюже и настойчиво в голове, напоминая ему о том, что он еще жив и что все, что было с ним, действительно это его жизнь. Это книга жизни, а он ее пишет сам, черпая сюжеты не из чужой жизни, а из своей собственной! Слезы блестели на глазах, прорвав преграду внутреннего мира бурлящих чувств. Хотелось подогнуть колени, свернуться клубком, стать опять маленьким мальчишкой и забыть про весь тот внешний мир, который окружал его кругом, который он узнавал за все свои годы жизни.

Андрею хотелось вернуться даже в то прошлое, когда он лежал в яслях в лачуге среди снегов. Парню хотелось оказаться там, и прожить свою жизнь опять. Пережить ее иначе, может чуточку лучше, чем сейчас. Хотя, может быть, он делал все, правильно исходя из текущих жизненных ситуаций. Что он может сделать один против такого большого мира? Этот большой мир ввязывал и впутывал его в различные переделки. А ведь помимо этого мира есть еще пугающий мир каких-то темных и светлых существ, что прорываются в эту реальность, чтобы тоже делать тут свои дела.

Прошлого не вернуть, время не повернуть вспять. И может быть, кто-то будет смеяться над тем, что было прожито Андреем, может быть, кто-то плюнет ему в душу в ответ на его излишнюю искренность и неумение сдержать свои чувства, на его поступки и его жизнь. Тогда Андрей найдет тех, кто тонул в таких же схожих бедах, он протянет им руку помощи вовремя, предотвратит продолжение собственного сценария жизни.

Но не только темные и печальные воспоминания наполняли душу Андрея. На смену им приходят также и светлые мысли о светлом детском счастье, которое обволакивает сознание умиротворением и спокойствием. Смутные очертания большого дома предстают с усиливающейся четкостью. Там живые еще все те, к кому теперь Андрей изредка ходит на могилки: и отец, и сестра, и старики. Благополучие детских лет врезалось в память также хорошо, как и плохое из периода юности. Лучи солнца пронзают комнаты терпким уютным светом, в которых маячат детские фигуры. С воплем носящиеся по комнате маленькие братья играли в самолеты, изображая гул небесных машин. Игрушка покачивается в воздухе, как на волнах. Светловолосые головы ребят пестрят, кружатся по комнате. Отец стоит в проеме дверей и улыбается, глядя на своих детей. Темноволосая Аленка пришла в гости, сидит рядом с мамой Андрея, они вместе готовят мороженное в игрушечных пластмассовых стаканчиках. Видимо, «кафе» скоро откроется.

– Кафе открывается, готовьте свои монеты для оплаты, – зычным голосом говорит девочка, глядя на своих младших братьев – потенциальных покупателей мороженного.

И все уже доставали из карманов старые советские копейки и нарисованные бумажные деньги. Пережитки прошлого еще остались, хотя демократия уже погрузила страну в пучину глобальных изменений, как хороших, так и не очень хороших.

– Это сто рублей, – убеждал свою сестру Андрей, протягивая чистую бумажку с корявым изображением цифры сто.

– Да неужели? Проверим. – Алена направляла «купюру» на свет, чтобы проверить ее на подлинность.

Непродолжительное ожидание. Молчат и продавец мороженым и покупатели, так жаждущие этого мороженного.

– Хорошо вот мороженое и сдача, – протягивала в ответ девочка.

Покупатель с жадностью накинулся на свою покупку. Мороженное нежное и белое, присыпанное натертыми крупицами печений. Изумительный вкус, рот наслаждается этим вкусом детского счастья. Воспоминание надувается, как мыльный пузырь, достигая значительных, если не угрожающих размеров. Еще один миг, и это все огромное и почти реальное лопается в сознании Андрея. Андрей опять лежал на старом диванчике, окутанный сумраком. Ночной ветер надувает, словно парусину прикрытое шторой окно. Та свежая подвижная стихия стучится в его окно, и он слышит тот шепот:

– Все будет хорошо. Прошлое учитель, но не ностальгия, не боль. Жить надо будущим… – прохлада лавин воздушных масс говорила, словно об этом Андрею.

Солнечный слегка приоткрыл тускловатую выцветшую тряпку, что мешала ветру пробраться к нему в комнату, через раскрытое окно. Свежесть обдает лицо. Ночь за стеклом пришла мягко. Звезды блестят ярко и неизменно, также как и десять-двадцать лет назад, когда он, будучи ребенком задирал, свою голову на небо, чтобы увидеть сияния, пришедшие ото всех уголков вселенной.

«На улицу», – звучит пронзительно мысль в голове, как неизменное желание, оказаться в просторах океана темноты. Быстрые шаги, и вот она улица, вот оно ночное небо величественное и торжественное. Там наверху всегда праздник! Звездам хорошо, они же ведь высоко и смотрят на этот мир, удивляясь, как все перепутано в нем.

Глядя на пространство мглы объявшее заросли высокого бурьяна, Андрей опять отдался власти воспоминаний, тихо скребущих в голове неизменно и настойчиво. Дверь прошлого открылась, как в сказке про Буратино, который после долгих приключений все же нашел ключ папы Карло. Лестница ведет вниз. Сквозь плед сумрака таинственного коридора уводящего к неизвестному счастью, делаются шаги без оглядки назад. Огромные богатства, огромный театр теперь в распоряжение Буратино. Однако это бывает в сказках, где есть хороший конец. Бег в прошлое сопряжен не только минутами счастья о прошлом, но также и забытой болью, как старые шрамы Андрея на теле, которые беспокоят лишь иногда – в холодные дождливые дни.

Темный сырой мрак пронзал проулок. Там в темноте маячили три фигурки подростков, ища не то приключения, не то просто не хотящие еще расходиться по домам. На камнях дороги валяются использованные шприцы и презервативы. Их бросают Потребители. Они всегда тут мельтешатся, суетливо и торопливо покупая себе то, зачем они приехали или пришли сюда. Очертания домов частного сектора сливаются с небом. Машины прорезают тьму светом фар. Бородатые и безбородые мужчины в не очень привлекательных куртках ведут разговор. Идет процесс продажи-покупки.

– Что они делают? – еще ничего не понимая, спрашивал тогда у товарищей Андрей. Он только что переехал в этот забытый Богом район города.

– Ты не знаешь? – удивлялся Сашка, глядя на своего более старшего соседа.

– Нет… слова недосказаны от увиденного. Там в темноте началась драка. Трое вдруг накинулись на одного, самого худого и страшного. Повалив его на землю, обрушили на него шквал ударов.

– Получи, получи урод! – кричал один из нападающих. Этот шатен с темным лицом хорошо дерется. На нем кожаная куртка и спортивные штаны. Пострадавший же лежит на земле, корчась в еще теплой пыли улице, прогретой за день жарким солнцем. Этот бледнолицый и еще к тому худой стонет и просит, чтобы они перестали его бить.

Еще один удар грубым сапогом, уже под живот. Первая кровь. Тот, кого пинали, кашляет кровью, неуклюже пытаясь стереть ее с лица. Слюна и алая жидкость тянется неприятно, размазывается по дороге. Человек отползает в сторону.

– Уберите его. Все не надо. Не надо. – Вдруг вступился какой-то пожилой мужчина, что вышел из дома. Он, похоже, все это время наблюдал за этой сценой тоже.

Звезды в высоте сибирских небес молчат. Они смотрят, они все видят. И стыдно перед ними, за то, что творится сейчас тут. Андрей сглотнул слюну и, не отрываясь, продолжил смотреть на очередной «спектакль» развернувшийся в сумраке дня.

«Помочь» – эта мысль была равносильно самоубийству. Противостоять сильным мира сего не под силу сейчас ему мальчишке или даже группе мальчишек. Однако это не значит, что Андрей отказывался от идеи борьбы за справедливость и законность всего происходящего вокруг. Он знает, что однажды сделает так, что ликвидирует все эти некрасивые сцены жизни, не допустит их появления вновь. Для этого Андрею поможет не только физическая сила, умение борьбы и сноровки, приобретенные в спортивных залах и на улице, но также и ум, умение излагать свои мысли, способность донести их в правильной форме другим людям. Они же ведь должны знать правду. Правду жизни, которую можно изменить к лучшему.

Это потом уже, Андрей сам принимал определенные действия в сложившемся круге жизни, оказывался поневоле впутанным во всю бурлящую реальность вокруг него. Баскетбольная игра в летний теплый день запомнилась ему хорошо. Там к группе подростков толпящихся в пыли проулка прибежал еще один Потребитель. У них у всех лица очень похожие. Они бледные, худые, одетые зачастую в грязные старые спортивные костюмы. Глядя на них, вызывается осуждение, которое борется с чувством жалости к тому, что они выбрали не тот путь. Хотя может быть, у них жизнь была такая трудная и тяжелая. Правда одних такая жизнь ломает, а других делает сильнее. Однако это не меняет сути дела, важен итог.

– Помогите… Помо-ги-те… Братцы укройте, – запыхавшийся он протянул свои худые исколотые руки вперед к парням, стоящим кучкой баскетбольной команды.

– Что случилось? – спросил тогда Андрей, оценивая внимательно взглядом незнакомца.

– Гонятся за мной… На машинах преследуют. Укройте. Можно спрятаться во дворе? – Этот человек умолял. В тускло-мутноватых глазах смешалась мольба и страх перед тем, кто преследовал его. Времени на размышление нет. Решать вопрос нужно сейчас, соображать на ходу. Пустить ли этого обреченного человека во двор? А если преследователи его найдут, что будет от этого потом Андрею и его семье?

– Хорошо, заходи. – Голос Андрея не дрогнул. Железная калитка отворилась, чтобы пропустить беглеца.

И преследователи себя не заставили долго ждать. Минута, может пара минут, и по улице поехали машины с тонированными темными окнами. Одна резко тормозит напротив играющих мальчишек.

– Парни, не видели тут наркомана, бежал тут где-то? – крутой из машины не церемонится с выражениями, пуская в ход и мат для связки слов.

– Нет, не видели, – отвечал маленький мальчишка.

– Видел, он туда побежал, – отвечал Андрей, указывая совершенно неправильное направление этим крутым ребятам на дорогих тачках.

Ухмылка пробежала по лицу мужчины.

– Проверим…

Двое в кожаных черных костюмах выскользнули из машины, двинулись по улице, торопливо оглядывая по сторонам.

– Чисто. Поехали. – Небрежно махнул рукой своим водитель черного бмв.

А подростки молчали, стояли, в душе опасались, что их обман окажется выявленным. И только лишь спустя минут десять, когда преследователи на машинах уехали, Андрей зашел в свой озелененный высокой травой двор.

– Выходи… Они уехали, – отрезал коротко тогда Солнечный, глядя на этого несчастного человека забившегося в углу дворовой постройки.

– Можно уже? – с недоверием спрашивал беглец.

– Да можно, – кивнул головой мальчишка.

Полезный поступок, только на пользу ли пойдет он этому человеку? Ну, это дело каждого человека, который решает для себя каким путем пойти. Одному и горы богатства не помогут, будет жить в свое удовольствие или расточать на всякие непотребства, а другому и нищета, убогость жизни не совратит на путь безнадежного алкоголика, наркомана, вора или того хуже убийцы. Внутренний свет, внутренний стержень души определяет каждому свое будущее.

А Андрей даже тогда верил, что смогу добиться чего-то важного и значимого в этой жизни. Он верил, что мои поступки найдут эхо ответа добра, пускай не сейчас… Однажды, Андрей проснется и не увидит вокруг себя всего того, что напоминает ему болью души. В тот день будет торжественно и светло. Солнце будет обязательно бить в большое широкое окно теплыми лучами света, а Андрей буду лежать на широкой чистой кровати с белой простыней и с упоением вдыхать свежесть, принесенную из открытого окна. Рядом с ним будет лежать его любимая милая и уточенная девушка, которую он буду беречь и ценить, как тропический редкий цветок. У них будут дети, которые уже не увидят плохого, тех темных улиц, той цепочки лет нищеты в стихии экономических кризисов. Они будут жить гораздо лучше…

Но это все пока что будущее, или даже скорей мечты. До них нужно дожить, дотянуть, нужно правильно спланировать жизнь, восхождение к вершинам. Андрей поднялся с дивана, перестал, думал о прошлом. Мысленно отрезал от себя все прошлое. За треснутым стеклом маленького окна сегодня тоже хороший вечер. Двор утопает в зелени лета. Кузнечики сверчат, ищут любовь настойчиво и упорно. Парень повалился на траву немного устало. Ощущение счастья и тихого душевного тепла заполнило его душу в то мгновение, когда он посмотрел в темную синеву небес. Звездный свет струится почти теплом, принося с собой ощущение новой хорошей реальности. Купол неба высоко, также как мысли Андрея Солнечного, лежащего на земле и смотрящего куда-то в вышину…

Глава 10. Когда-то раньше (Часть 2)

Иногда столкновения становились особо острыми между разными группировками парней. Драки случались во имя той же «дружбы». Все происходило по принципу: «Один за всех и все за одного». Один повздорит с другим, и начинается перерастание этого одиночного конфликта в массовые разборки. Все отдуваются за одного порой по несущественной причине.

И сейчас в сумраке очередного уходящего дня встретились они со своими врагами. Их значительно больше – пацанов восемь-девять из интерната, вооруженные палками. Все как на подбор одеты в затертые олимпийки и спортивные штаны. Эти парни выглядят злыми и какими-то совсем дикими. Культуры совсем никакой – каждое третье слово матерок, которые заменяет различные части речи, короче, все то, чем располагал богатый русский язык. Кажется, уже этой стычки не остановить, хотя каждый из нас навряд ли смог бы толком объяснить, по какой причине он находится здесь в темноте улицы. Если бы, менты парней поймали тогда, то наверняка бы не поздоровилось всем нам. Но все это не бралось даже в голову на тот момент. Возбужденные, с адреналином в крови, мы вынуждены были драться сейчас, хотели доказать себе и им что Андрей и его команда не боится, что может отстаивать свои интересы даже среди этих жестокостей улиц и каменных джунглей.

И именно в этот момент, когда до массовой драки оставалось буквально считанные минуты, появился Володька, которого уже никто не ждал. В руках он нес что-то увесистое и тяжелое. Сначала никто не понял даже, что же за оружие припас наш друг, тьма скрывала от друзей и наших врагов это в секрете. Но потом, когда он попал в зону света фонаря, устрашающе блеснула в его руках старенькая бензопила «Дружба». Все наши сразу реготать начали, такого не ожидал никто. Это было что-то новенькое.

– Ну, ты даешь Володь!

– Браво, дружок… – звучали реплики из толпы.

Пацаны с интерната наверно, не восприняли эту бензопилу всерьез. Либо Володя им показался больно зашибленным, или же бензопила их тоже рассмешила. Высокий парень толкнул Серегу в плечо, отталкивая его назад.

– Ты чего совсем охренел… – кричали ему наши ребята. Драка уже чуть было не началась. А Володька и не собирался шутить, он уже заводил свою бензопилу. И когда та, затрещала своим мотором, он двинулся вперед на наших врагов.

– Погоди, Володь не спеши, – кричал ему один из наших.

Испуг читался на лицах врагов, они медленно начали пятиться назад. Еще пару минут противостояния, и всем стало ясно, что драка не состоится. Исход этой стычки решил тщедушный на первый взгляд Володя с бензопилой в руках. Повторения «Техасской резни» бензопилой никто не хотел. Их соперники бесшумно скрылись в темноте, которая все больше и больше поглощала видимость пространства, обделенного светом. На город опускалась ночь, очертания домов чернели на фоне еще светловатого неба, в котором уже начинали рождаться звезды. Уютный свет зажигался в зашторенных окнах домов, в уличных фонарях, которые привлекали к себе армии насекомых, ищущих света во всеобъемлющей темноте.

«Молодец, – хлопали по плечу пацаны Володьку, – нашел же, что притащить».

– Ну, все расходимся, что ли? – предложил Андрей остальным.

– Да, пора, – поддержали Солнечного, большинство.

И они веселой гурьбой шли по темным переулкам, все еще обсуждали не состоявшуюся драку. «Дружба» передавалась из рук в руки парней, эта пила сегодня заслуживала к себе такого же уважения и внимания, как и сам Володя.

Ночь дышала летней свежестью. Небо было усеяно звездами, мерцающими странными световыми сигналами. Магические ночные огни города были неоднородны, центр сиял светом, а окраины, напротив, в почти полной тьме. И здесь только иногда пара притушенных машинных фонарей двигалась по темным улицам. Автомобили опять подъезжали к кирпичным домам, около которых все время по ночам стояли наркоторговцы. Что они продавали в этот час, было ясно всем местным парням. И только милиционеры с непонимающим видом ехали мимо по дороге, патрулировали улицы, наверное, ловили настоящих «бандюг» в ночи, у которых не было «крыши», связей и денег.

Одним из ярких для Андрея на тот момент воспоминаний того времени был теракт в Нью-Йорке. Он тогда сидел у телевизора. Не знаю даже, как так получилось. День был еще теплым и солнечным в Сибири, несмотря на то, что уже пришла осень. Андрей сидел с тетрадями школьными, перебирал их, смотря, что надо сделать из домашнего задания. Он был еще десятиклассник. Солнечного привлекли по телевизору кадры в прямом эфире, где репортеры рассказывали о том, что случилось в Нью-Йорке. Эта сводка новостей не была похожа на обычную новость. В таком, казалось бы, благополучном городе летел самолет, который со всего маха врезался в небоскреб. У Андрея на тот момент честно раскрылся рот от удивления.

Никого не было в комнате, он смотрел репортаж один, забыв про свои учебные тетради. Смотрел дальше. А дальше было еще хуже. Там в здание влетел еще один самолет. Мелькали кадры белого дома, что пылал тоже в огне. Еще сообщали о том, что летит еще один самолет в сторону атомной станции где-то в окрестностях Нью-Йорка. Это было похоже на какой-то фантастический фильм, в духе Голливуда. Обрушение близнецов было, наверное, самым ужасным из всего происходящего. Тонны пепла, дыма и строительных обломков разлетались в разные стороны. Андрей видел, как люди спасались там от исполинов, обрушающихся, как карточные домики.

Репортаж шел вечером у Андрея, потом он еще смотрел утром сводки новостей по этому поводу. Это убедило его в том, что любая ситуация может случиться даже казалось бы безопасном месте. Эти очерки Солнечный также записал в дневники. К сожалению, те мысли и те ощущения в письменной форме он потерял. Они канули в прошлое, как и многое, что было сохранено у Андрея на бумаге в личных дневниках и книгах. Позже по памяти восстанавливал мысли в новой форме.

А в школе в последних классах нагрузка возрастала. Если честно, Андрея изнуряла в какой-то мере ответственность выступать на олимпиадах от школы. Начиная от физических соревнований и заканчивая какой-нибудь химией, литературой. Андрей помнил, как пробегал марафон в составе городской олимпийцев-школьников. Это было очень тяжело. Солнечный не рассчитал свои силы, потому лидировал лишь первую часть марафона, потом сдал позиции. С Андреем же были два Влада*, их тоже отобрали для этих соревнований. Помимо этого были соревнования по подтягиванию. Там от физрука Андрею тоже была вручена награда, как самому сильному из класса, который лучше всех выполнял физические упражнения.

Потом были соревнования еще по истории, химии, биологии, литературе. Ехать приходилось в чужие школы, где они ждали и занимали свои места в обширных классах. Самые умные и светлые головы города собирались, чтобы помериться силами. Конкретно на истории, Андрей засел на самой последней парте, так как он и двое Владов пришли очень поздно на эту олимпиаду. До Андрея докопалась какая-то девочка, что сидела перед ним. Либо Солнечный ей так сильно понравился, либо она просто реально хотела, чтобы Андрей ей помог в олимпиаде. Но сидела она наполовину задом наперед, все пялясь на Андрея.

Позже ребятам вручали в школе грамоты. Вручала их молодая худоватая молодая блондинка – учительница истории. Она Андрею очень нравилась в душе. На ее уроках, когда Андрей сидел на первой парте, то смотрел, как она общается с классом, и рассказывала нам историю. На литературе совсем было плохо, я там был фактически один, с Андреем еще была лишь Света. Вдвоем они нашли с трудом эту школу. Потом искали в заполненной учащимися школе нужную аудиторию. Это была огромная аудитория, как бывает в университетах или высших заведениях. Ребят рассадили на разные места. Андрей там волновался сильно. Всем вручили бумаги и ручки. По аудитории ходило много учителей, которые следили за процессом олимпиады. Сочинение должно сводиться к тому, чтобы проанализировать жизнь какого-то мальчика, живущего либо в деревне, либо на даче. У Андрея, честно говоря, не очень хорошо получилось изложить эти мысли и свою точку зрения, как парню показалось. Хотя до этого в своей школе Андрей написал хорошее сочинение по роману Достоевского «Преступление и наказание», а затем еще по Набокову новеллы, что-то про поезд и путешественника, где парень проникся идей тоски человека, который смотрел на струящийся свет фонарей в дороге. Точное содержание книги Андрей забыл. Все когда-то забывается. Все нельзя удержать в голове. Так или иначе, по решению классного руководителя Татьяны Тимофеевной решено было отправить Андрея и Свету на олимпиаду.

По химии вообще Андрей был единственным практически, кто защищал честь школы. Причем ездить приходилось многократно каждый год. Не знаю, зачем было столько олимпиад, но его там реально заездили. Наверное, потому что Андрей химию знал хорошо. По биологии Солнечный ездил с каким-то парнем из параллельного класса. После олимпиады он поздоровался с Андреем в коридоре и сказал, что Солнечный занял там второе место в городской олимпиаде. Собственно это было и ни хорошо, ни плохо. Это не победа, но и не поражение. Второе место всегда будет вторым местом…