Текст книги "Записки школьного врача"

Магия крови или Кровавая мелодрама

– Работал у нас такой менеджер, Витя Ореховский, так он от покупателя мороженой курицей по физиономии получил. За замечание, что не стоит, мол, сморкаться на пол в торговом зале.

Услышав подобную фразу, невольно прислушаешься к чужому разговору.

– Ничего себе, ты не шутишь?

– Какие шутки, очки Витьку разбил, хорошо, что нос не сломал. Мороженая курица – это ж полуторакилограммовый камень!

– И что сделали покупателю?

– Ничего, тем более что он заявил, что курица случайно выскочила у него из рук. А вот Ореховский получил по полной…

– «Станция «Новокузнецкая». Переход на станцию «Третьяковская» Калужско-Рижской и Калининской линий», – объявил женский голос.

Два паренька, сидевшие слева от меня, встали и вышли из вагона. Так я и не узнал, что именно получил незнакомый мне господин Ореховский.

Среди родительниц моего участка была менеджер из крупной сети гипермаркетов, женщина, словоохотливая до невозможности. Она руководила секцией кулинарии и при каждой встрече щедро делилась со мной своими впечатлениями и профессиональными тайнами. Совершенно не стеснялась – рассказывала все как есть.

Благодаря ей я узнал много полезного, например – состав раствора для вымачивания протухших кур. По утверждению доброй женщины, вымачивание кур в течение трех-четырех часов позволяло им впоследствии пройти через гриль в обновленном качестве и быть без жалоб и недовольства съеденными покупателями.

– Такие курочки нравятся даже больше, потому что у них мясо нежнее.

Горячий плов, который полагалось продавать за два часа сорок пять минут или выбрасывать, продавался от рассвета до заката, то есть с открытия гипермаркета и до его закрытия. Периодически его заливали водой и подвергали операции под названием «перекипячивание», то есть кипятили до тех пор, пока вода не выпаривалась. Добавляли пряностей, и плов часа на два-три обретал новую жизнь.

– Хуже всего с беляшами, – сетовала менеджер. – Беляши и хранятся недолго и реанимации поддаются плохо. В печи при разогреве подсыхают. Но вечером, в час пик идут неплохо, можно весь дневной запас продать.

Я слушал, слушал, со мной еще и не такими тайнами делились, а однажды не выдержал и все же спросил:

– Неужели вам доставляет удовольствие продавать людям еду, которой они запросто могут отравиться? Представьте себе, что среди покупателей могут оказаться ваши родные или друзья…

– А что мы можем сделать, Сергей Юрьевич? Взять тот же плов – если не продашь его за три часа, то положено списывать, так ведь? Это убыток, который ложится на мою секцию. Раз списала, два списала, а потом и на улице оказаться можно, ведь те, у кого плохие коммерческие показатели, в нашей фирме не задерживаются. А у меня детей двое. И так сложилось, что к нам в кулинарию, так же как и в столовую для сотрудников, часто отправляют… не вполне свежие продукты. Надо же как-то выручать другие секции, где все это не смогли продать. Там же работают наши коллеги, наш гипермаркет – это одна большая семья. Вот и приходится постоянно выходить из положения.

– Но есть же другие методы достижения показателей… – возразила моя медсестра.

– Есть, конечно, – согласилась родительница, – но и особенности работы тоже надо учитывать. А своим родным и близким мы уже объяснили, что у нас ничего покупать не стоит! Лучше уж консервами питаться. Только наглухо закупоренными, а не теми, у которых крышка свинчивается.

– Почему? – одновременно спросили мы.

– Потому что наши покупатели любят втихаря свинтить крышку, сунуть в банку палец и с его помощью попробовать вкус содержимого.

– Да ну! – не поверил я.

– Почти каждый день видим такие сцены! Моя секция расположена как раз напротив «Консервов». Если не верите, то спросите у других родителей, что работают в магазинах, они подтвердят.

– А что же вы делаете в подобных случаях? – спросил я. – Службу безопасности приглашаете, наверное?

– Да, приглашаем, иногда они действительно заставляют оплатить вскрытую банку, если покупатель попадается сговорчивый и видеокамеры записали, как он лез в банку. Но за всеми ведь не уследишь.

– Разве видеокамеры не записывают все, что происходит в зале?

– Нет, конечно, для этого надо очень много камер, а администрация помешана на экономии. Поэтому камер несколько, и они перемещаются по потолку, но сделано все так, что их не видно, и неизвестно, наблюдают за тобой сейчас или нет…

Короче говоря, с тех пор я не покупаю курицу гриль, беляшей и прочей снеди в кулинариях и уличных кафе. Консервы со свинчивающейся крышкой тоже стараюсь не брать. Я вообще-то очень впечатлительный. Исключение делаю только для «Макдоналдса». Возможно, потому, что там не работал никто из моих знакомых. Впрочем, кажется, и травиться там никто не травился.

Размышляя о тонкостях общепита, я появился на рабочем месте и не успел переодеться, как услышал в коридоре рев охранника:

– Доктор! Во двор! Немедленно!

Командирский голос и четкие командные фразы не оставляют места на размышление. Несколько секунд – и я уже оказался во дворе. В халате, надетом на одну руку, и своим «реанимационным» чемоданом.

Картина была впечатляющей – в большой луже крови лежала девушка. Еще живая. Девушка стонала, возле нее сидел на корточках с ремнем в руках один из охранников. Вокруг толпились любопытные – педагоги и ученики. Любопытные волновались:

– Что случилось?

– Доктора! Доктора!

Я подбежал к пострадавшей, открыл чемодан и достал из него резиновый жгут. Естественно-заученным движением натянул на руки перчатки. Возиться в крови голыми руками себе дороже.

Девушка потеряла не менее полутора литров крови – огромная, надо сказать, кровопотеря. Истечение крови следовало немедленно остановить. Пока она не ушла от нас.

И эта бледность! Настоящая мертвенная бледность! Мертвее, как говорится, не бывает.

Шансы у меня были, вернее не у меня, а у девушки – она пока еще находилась в сознании, опиралась на локоть и, как могло показаться на первый взгляд, пыталась встать.

Но какое там «пыталась»! Это конечно же были судороги.

– Не могу понять, где рана! – сказал мне охранник.

Молодец охранник, не растерялся, а сообразил, что надо делать, и попытался ремнем пережать поврежденную артерию. То, что кровоточила одна из крупных артерий на руке или на ноге, сомнений не было – откуда ж еще за минуту-другую натечет столько крови? Проникающее ранение брюшной полости исключалось сразу – при нем кровь вначале изливается внутрь и только потом наружу. Разве что повреждена брюшная аорта? Но при ранении брюшной аорты мы бы имели труп, а пока что мы имеем раненую. Только вот чем?

– Шла, вскрикнула, упала – и вот! – доложил охранник.

Нога? Я бегло осмотрел обе ноги там, где они не были закрыты обувью – высокими, облегающими сапогами, и не нашел раны. При прикосновении к правой голени девушка застонала.

– Надо сначала обезболить! – сказал кто-то из зрителей подростковым басом.

– Она умирает! – ахнул женский голос.

– «Скорую» вызвали?

– Ой, мне плохо!

– Сергей Юрьевич, чего же вы ждете?!

Чего я жду? Ничего. Просто пытаюсь найти место, откуда течет кровь. Ноги вроде как целы, руки тоже… Шея? Ни малейшей царапинки.

– Что случилось? – спросил я.

Странно – но несмотря на такую большую кровопотерю, девушка была в сознании.

– Что тут спрашивать – повязку накладывайте!

Это кто-то из учениц.

– Что случилось?! Кто ранен?!

Это Вячеслав Андреевич.

– Упала, ногу подвернула, больно…

Это наша пострадавшая.

– Кровь откуда?

Еще раз осмотрел обе ноги. Ран нет.

– Откуда кровь?

«Криминальный аборт?!» – пронзила мой мозг догадка. Нет, это невозможно. Во-первых, никто после аборта не отправится в школу, а во-вторых, не тот в гимназии контингент, чтобы получать подобную «медицинскую помощь»…

– Откуда кровь?

– Из сумки.

– Откуда?

– Из сумки! – уже громче повторила девушка. – Вы что – слепой?!

Я присмотрелся и, как в том анекдоте, сразу все понял. Действительно – кровь текла из холщовой сумки, валявшейся рядом с девушкой. Сейчас, впрочем, уже и не текла – лужа не увеличивалась.

– Осторожно – там стекло! – предупредила девушка, когда я осторожно взялся за сумку.

– Что вы сумку трогаете?! – возмутилась кто-то из учениц. – Лена умрет сейчас!

– Принесите из медпункта носилки, – попросил я охранника, все еще сидевшего на корточках рядом со мной, и обернулся к заместителю директора по безопасности: – Вячеслав Андреевич, попросите зрителей разойтись, больше ничего интересного не будет.

Самое интересное было впереди – меня так и разбирало любопытство, чего ради таскать на уроки свежую кровь, да еще в таком количестве?

Зрителей просить не пришлось – после моих слов они разошлись сами.

Вскоре девушка, оказавшаяся ученицей десятого «А» Еленой Каблицкой, лежала в медпункте и ждала приезда матери. Не перепачканную, а буквально вымоченную в крови сумку медсестра Таня упаковала в несколько пакетов для мусора и положила в угол.

У Каблицкой не было ничего страшного – растяжение связок правого голеностопного сустава. Спешка, высокий тонкий каблук, незаметная щель между двумя тротуарными плитками – вот вам и все обстоятельства.

Отделалась девушка благополучно – умеренная болезненность при движениях в суставе, умеренная отечность. Ничего страшного.

Медицинская помощь была простой – обезболивающая таблетка (от предложенной инъекции Елена наотрез отказалась), фиксирующая повязка и лед на слегка распухший сустав. Ну и рекомендация сделать рентгеновский снимок правого голеностопного сустава в двух проекциях.

От госпитализации Елена тоже отказалась. Позвонила матери, объяснила ей ситуацию и передала трубку мне. Мать закидала меня вопросами и, не дослушав до конца ответы, сообщила, что немедленно выезжает. Про кровь ни Елена, ни я не упоминали.

Гимназия «Пантеон наук», в отличие от обычных школ, не требует от своих учеников предоставления врачебных справок в оправдание отсутствия на занятиях. Главное оплати, а там можешь и не ходить, ничего страшного. Но с другой стороны, и у меня есть право освобождать от занятий. Каблицкой я порекомендовал провести дома неделю.

– Блин! В самое неподходящее время! – вырвалось у нее.

На перемене в медпункт явилась классный руководитель десятого «А» Инга Аркадьевна Луковская. Ингу Аркадьевну, строгую, напрочь лишенную эмоций и острую на язык, побаивались не только коллеги, но и ученики. Во всяком случае, на ее уроках всегда стояла классическая тишина, а ученики, даже самые безалаберные, демонстрировали явные успехи в изучении французского языка, который преподавала Инга Аркадьевна.

Вдобавок у Инги Аркадьевны были безукоризненные манеры и то, что принято называть «чувством стиля». Такие люди, оставляющие после себя впечатление гармоничной индивидуальности, встречаются не часто. Если бы Инга Аркадьевна еще и умела улыбаться… Но ведь нет людей без недостатков.

– Луковская умеет держать не только класс, но и марку, – говорила о ней Эмилия Леонардовна, и в устах директора эта фраза звучала высшей из похвал.

Сегодня мне удалось увидеть взволнованную Ингу Аркадьевну. С небольшим румянцем на щеках и явственно звучавшей в голосе тревогой.

– С Леной можно разговаривать, доктор? – с порога спросила она.

– Можно, – разрешил я и добавил: – Сколько угодно.

Не желая мешать беседе, я сел за свой стол, растормошил компьютер, то есть – вывел его из ждущего режима и зашел в свой рабочий почтовый ящик. Писем с ценными указаниями от Эмилии Леонардовны не было, так же как и писем с вопросами от родителей наших учеников (иной раз попадаются такие вопросы!). Семь предложений медицинского оборудования от хирургического инструмента до мобильного магниторезонансного томографа (они вообще думают, куда отправляют свои предложения, или просто шлют не глядя – лишь бы получателем был врач?), десяток посторонних пустопорожних предложений (тренинги, металлопрокат, базы данных, услуги риелтора, обаятельные девушки на любой вкус, пищевая сода оптом и так далее) и одно «письмо счастья».

«Письмо счастья» я открыл из чистого любопытства – а ну-ка, что там на этот раз?

Ничего нового – несчастный сын, потерявший своего отца, богатого промышленника из Кот-д’Ивуара, владельца медных и алмазных рудников, пытается перевести на свой счет капиталы папаши, на общую сумму тридцать два миллиона долларов. Если я смогу предоставить ему свой банковский счет для перевода этих денег, то пятнадцать процентов от этой суммы останутся мне… Старая, старая, старая сказка, а ведь покупаются люди.

Попутно я слушал разговор между Ингой Аркадьевной и Леной.

– Леночка, могу я узнать, почему ты решила принести в гимназию кровь? И чья это кровь? Что вообще происходит?

– Это моя кровь.

– Твоя! – Нотки ужаса в голосе. – Но зачем?! И как ты ее?..

– Инга Аркадьевна, не думайте ничего такого, пожалуйста. Я купила эту кровь…

– Зачем?!

– Это мое личное дело.

– Зачем ты принесла ее в гимназию?

– Я не несла ее в гимназию. Просто банка была в сумке, потому что кровь могла понадобиться мне после уроков. Я подвернула ногу и упала, сумка ударилась о тротуар, банка разбилась… Я же не знала, что так получится.

– Могла понадобиться после уроков?

– Инга Аркадьевна, разве наши правила запрещают носить в сумке кровь? Это же не алкоголь и не наркотик! Что вы ко мне пристаете с вопросами? Я не хочу на них отвечать!

Суровые у нас ученики. У таких не побалуешь, они знают свои права и умеют их отстаивать. Чуть забудешься – сразу щелчком по носу вернут на место.

– Лена, ты неправильно меня поняла, – заюлила Инга Аркадьевна. – Я просто хотела узнать, не нужна ли тебе помощь. Согласись, что иметь при себе кровь это несколько… нестандартно.

– Помощь мне не нужна, спасибо.

В коридоре мелодично прозвенел звонок.

– Мне надо идти.

Инга Аркадьевна явно обрадовалась предлогу для прекращения неприятного разговора. Жалкая попытка сохранить лицо – не ученица меня отбрила, а просто на урок пора.

Проходя мимо меня, она указала пальцем на дверь. Педагоги обожают секретничать.

– Как вы думаете, для чего может понадобиться кровь? – спросила Инга Аркадьевна в коридоре.

– Без понятия, – признался я. – Медицина использует кровь только для переливания.

– Ну не кровяную же колбасу она собралась делать! – воскликнула Инга Аркадьевна и ушла, сердито стуча каблуками.

Мне хотелось узнать правду, и я решил действовать обходным путем. Вдруг сработает?

– Как самочувствие? – спросил я у Елены.

– Спасибо, все нормально. Нога уже не болит. Мама звонила, сказала, что попала в пробку.

– Профессиональный вопрос можно?

– Можно, – разрешила Елена.

Оно и верно – кто же не разрешит доктору задать профессиональный вопрос?

– Мне любопытно – что вы добавили в кровь, чтобы она не свертывалась? Гепарин или что-то другое?

– Пятипроцентный раствор лимоннокислого натрия из расчета один к двадцати, – ответила Елена.

Ясно. Значит, как я и думал, кровь не человеческая. В донорскую кровь заранее добавляются антикоагулянты (антикоагулянты – вещества, препятствующие свертыванию крови), тот же лимоннокислый натрий.

– Свиная, наверное… – подумал вслух я, отходя от Елены.

– Свиная, – подтвердила она.

– Тогда все ясно… – многозначительно обронил я, хотя на самом деле ничего мне ясно не было. Я просто на ощупь искал черную кошку в черной комнате.

– Что вам ясно?

– Свиная кровь лучше той же телячьей… – Правила игры требовали с умным видом нести какую-нибудь чушь.

– Какая была – такую и принесли! – выпалила Елена.

Отлично! Рыбка заглотнула наживку. Мне оставалось только потянуть за удочку.

– Молодцы! – похвалили я. – Быстро принесли – свернуться не успела.

– Так я Таньке пузырек с цитратом заранее дала! – фыркнула Елена.

– Женщина на бойне – это круто! – восхитился я. – Не часто встретишь!

– Танька – это наша домработница, – снисходительно пояснила Елена. – А на мясокомбинате работает ее муж. Он кровь и принес.

– Я как врач обязан вас предупредить, Елена, – только бы не рассмеяться, а то все испорчу, – что пить кровь следует только натощак и непременно в подогретом виде. Имейте это в виду.

– Да как вы могли подумать, что я стану пить кровь! – взвилась Елена. – Еще чего! Да меня, если хотите знать, от ее вида просто тошнит! Кровь нужна для магического ритуала!

– Вот тут-то вы ошибаетесь, – ликуя в душе и оставаясь невозмутимым снаружи, я стремительно развивал успех, – для приворотов подходит только собственная кровь!

– Ну вы вообще меня за идиотку держите! – возмутилась Елена. – Зачем мне нужны привороты, если у меня и так нет недостатка в мужчинах?!

Возможно, она не преувеличивала. Худая длинноногая блондинка с большими глазами и по-детски припухшими губами – эталон красоты нашего времени.

– Меня интересовал ритуал приобщения к силе!

А я-то думал! Все с вами ясно, девушка, – очередная мистическая хрень. Ритуал приобщения к силе. Звучит, черт побери, еще как звучит! Что ж – правду узнал, теперь пора сматывать удочки.

– А-а! Это другое дело! – Я уважительно-понимающе покивал головой. – Для этой цели свиная кровь подходит, ведь Свинья – это зодиакальный знак…

– А вы и в этом разбираетесь? – удивилась Елена.

– Немного, – поскромничал я. – Врачи должны разбираться не только в явном, но и в тайном.

Медсестра Таня, до сих пор молча слушавшая нашу беседу, закрыла лицо ладонями и затряслась мелкой дрожью. Да, со стороны, должно быть, все это выглядело очень смешно, не спорю. Разговор двух придурков о вечном и непостижимом.

– Только пообещайте мне, что все это останется между нами! – потребовала Елена.

– Разумеется, – ответил я. – Только вот зачем вам делать из этого тайну? Ну понадобилась кровь для ритуала – это же так загадочно, так интригует… А то ведь одноклассники и педагоги напридумывают невесть что… Я бы на вашем месте выдал обществу немного информации хотя бы для того, чтобы пресечь слухи и домыслы. Ведь так, чего доброго, вас и в вампиризме могут заподозрить. Надо вам это?

– Наверное – нет, – подумав, согласилась со мной Елена. – Вампиры это мерзость… Живые мертвецы, фу!

Где-то через полчаса приехала мать Елены. Получила от меня подробнейшие инструкции вместе с рекомендациями, рассыпалась в благодарностях и забрала дочь домой.

– Ловко вы ее раскололи, Сергей Юрьевич! – похвалила меня Таня, когда мы остались одни. – Прямо как настоящий следователь.

Поработай педиатром в поликлинике – еще и не тому научишься. Дети то симулируют различные заболевания, чтобы не ходить в школу (причем зачастую симулируют так вдохновенно, что сразу и не поймешь), то, наоборот, из них чуть ли не клещами приходится вытягивать жалобы. Поневоле станешь следователем.

– Только не разносите по гимназии то, что она нам рассказала, ладно?

– Что я, не понимаю? – Таня, кажется слегка обиделась. – К нам же потом претензии предъявят…

Эмилии Леонардовне я все же сказал, что кровь была нечеловеческой и понадобилась для каких-то колдовских занятий.

– Вы меня успокоили, Сергей Юрьевич! – вздохнула она. – А то я навоображала невесть чего. Больше всего я боялась, что это была заразная кровь, с помощью которой Каблицкая хотела свести с кем-то счеты.

– Инфицированную кровь обычно носят в шприце и из шприца же выпрыскивают. Куда ж ее литрами?

– Кто их знает, наших учеников. – Эмилия Леонардовна поджала губы и насупилась, словно хотела сказать, что хорошего от учеников ждать нельзя. – Чему вы улыбаетесь?

– Да так, вспомнил эту картину. Умирающий лебедь в озере крови. И зрители вокруг.

– Надо будет мне вечером провести мониторинг – не выложил ли кто в Интернет видео с места событий. – Эмилия Леонардовна черкнула ручкой в раскрытом ежедневнике. – А то знаете как сейчас – каждый сам себе корреспондент и оператор. Упадешь на улице – руку никто не протянет, но зато со всех сторон снимут, как ты барахтаешься. Ну и жизнь – как под колпаком у Мюллера!

Избранные места из переписки школьного врача

«Уважаемый Сергей Юрьевич! Моя дочь Анастасия, ученица десятого «В» мечтает стать врачом. Мы с мужем пытались отговорить ее, но не смогли. В связи с этим у меня к вам есть такая вот просьба – не могли бы вы под каким-либо уместным предлогом пригласить Настю к себе (на профилактический осмотр или еще за чем-то) и мимоходом, так, чтобы она не догадалась о том, что все это подстроено, пожаловаться на вашу тяжелую жизнь врача? На маленькие зарплаты, непонимание со стороны общества, необходимость работать ночами и так далее. И обязательно сказать, что вы просто мечтаете серьезно заниматься финансами, но, к сожалению, не имеете соответствующего образования. Мы готовы оплатить вашу услугу. Сообщите, пожалуйста, ваши условия.

С уважением, Ольга Горлинская»

«Здравствуйте, Ольга!

К сожалению, не знаю вашего отчества.

Меня очень тронуло ваше доверие, но увы, я вынужден отказаться.

Дело в том, что я люблю свою профессию и потому не смогу убедительно пожаловаться на тяжелую жизнь врача.

Всегда к вашим услугам.

С уважением,

Врач гимназии «Пантеон наук»

Коновалов Сергей Юрьевич.

Телефоны : +7 49* *** ** **

+7 9** *** ** **

Скайп: d***** k**

ICQ: ** ** ** *»

«Добрый день, Сергей Юрьевич!

Я хотела бы знать, во-первых, чем ваша гимназия отличается от обычной школы и почему вы не называетесь лицеем?

С уважением,

Инна Владимировна Рогова»

«Здравствуйте, Инна Владимировна!

Еще с восемнадцатого века принято называть школы с углубленным изучением гуманитарных наук «гимназиями», а с углубленным изучением естественных наук – «лицеями».

Наша гимназия является элитным учебным заведением, вдобавок к базовым знаниям предоставляющим ученикам уникальную возможность разностороннего развития. Наши высококвалифицированные педагоги помогут вашему ребенку всесторонне раскрыть свой потенциал и сделать правильный выбор будущей профессии.

С прочими вопросами подобного рода прошу обращаться к администрации гимназии.

С уважением,

Врач гимназии «Пантеон наук»

Коновалов Сергей Юрьевич.

Телефоны : +7 49* *** ** **

+7 9** *** ** **

Скайп: d***** k**

ICQ: ** ** ** *»

«Доброе время суток!

Почему на вашем сайте не перечислены поставщики продуктов питания для гимназической столовой? Нам небезразлично, что едят наши дети!

С уважением,

Карпинская С.М.»

«Уважаемая госпожа Карпинская!

Сведения о поставщиках являются коммерческой тайной и не могут быть обнародованы. Но могу вас заверить, что продукты для нашей столовой приобретаются натуральные и самого лучшего качества.

Надеюсь на понимание.

С уважением,

Врач гимназии «Пантеон наук»

Коновалов Сергей Юрьевич.

Телефоны : +7 49* *** ** **

+7 9** *** ** **

Скайп: d***** k**

ICQ: ** ** ** *»

«Добрый день, Сергей Юрьевич!

Я всячески приветствую появление в гимназии интерактивных классных досок, они очень нравятся моему сыну, но в то же время я слышала, что интерактивные доски излучают радиацию. Скажите, пожалуйста, каков уровень излучения у досок, установленных в гимназии, и какими защитными средствами оборудованы кабинеты, в которых установлены доски?

С уважением,

Мария Павловна Холод»

«Здравствуйте, Мария Павловна!

Сообщаю вам, что интерактивные доски, установленные в нашей гимназии, не имеют такого показателя, как уровень радиоактивного излучения.

Также хочу сообщить, что интерактивные доски совершенно безопасны.

В приложении вы можете найти документацию (в том числе и сертификаты), подтверждающую мои слова.

С уважением,

Врач гимназии «Пантеон наук»

Коновалов Сергей Юрьевич.

Телефоны : +7 49* *** ** **

+7 9** *** ** **

Скайп: d***** k**

ICQ: ** ** ** *»

«Доброе время суток!

Планируете ли вы проводить занятия по йоге среди учащихся? Можно ли узнать, какой вид йоги близок вам лично? Нам небезразлично здоровье наших детей!

С уважением,

Карпинская С.М.»

«Уважаемая госпожа Карпинская!

Ваши пожелания по поводу занятий по йоге среди учащихся переданы директору гимназии.

Сам я йогой не увлекаюсь. Никакой.

С уважением,

Врач гимназии «Пантеон наук»

Коновалов Сергей Юрьевич.

Телефоны : +7 49* *** ** **

+7 9** *** ** **

Скайп: d***** k**

ICQ: ** ** ** *»

«Добрый день, Сергей Юрьевич!

Хотелось бы узнать ваше мнение по поводу этой притчи:

«Когда-то жил человек, у которого была старинная деревянная статуя Будды, прекрасная до невозможности, истинный шедевр, фамильная реликвия. Как-то зимой, в лютые холода, он сильно замерз. Медная жаровня с углями не в силах была обогреть помещение. Человек трясся от холода. Угли постепенно догорели, а больше дерева у несчастного не было. И тут ему явился Будда и спросил: «Почему ты не сожжёшь мою статую?» «Разве могу я сжечь статую Будды? Ни за что и никогда!» – ответил он. «Я не в куске дерева, а в тебе, – рассмеялся Будда, – и я так же, как и ты, страдаю от холода! Скорее жги статую!»

С уважением,

Кустикова М. Н.»

«Уважаемая госпожа Кустикова!

Переохлаждение пагубно действует на организм. Это все, что я могу сказать.

С уважением,

Врач гимназии «Пантеон наук»

Коновалов Сергей Юрьевич.

Телефоны : +7 49* *** ** **

+7 9** *** ** **

Скайп: d***** k**

ICQ: ** ** ** *»

«Здравствуйте!

Могу ли я узнать, на каком основании преподаватель айкидо Сергей Александрович Денисевич отстранил моего сына Югасова Максима, ученика девятого «Б» класса от участия в школьных соревнованиях, сославшись на его состояние здоровья? И вправе ли преподаватель решать подобные вопросы без осмотра врача?

Югасов М.М., адвокат»

«Уважаемый господин Югасов!

Ваш сын Максим был отстранен от соревнований на основании наличия у него выраженных признаков острого респираторного заболевания насморка, кашля и т.п. Преподаватель Денисевич С.А. направил Максима ко мне, и решение о его неучастии в соревнованиях было принято после моего осмотра. Скорее всего вы получили от сына не совсем полную информацию.

При моем осмотре присутствовала медсестра Галкина Т. Н., которая может подтвердить мои слова.

С уважением,

Врач гимназии «Пантеон наук»

Коновалов Сергей Юрьевич.

Телефоны : +7 49* *** ** **

+7 9** *** ** **

Скайп: d***** k**

ICQ: ** ** ** *»

«Здравствуйте, Сергей Юрьевич!

Как и все родители подростков, мы пребываем в постоянной тревоге за наших детей. Совсем недавно к нашим волнениям добавилось еще одно – я случайно нашла в карманах своего сына (если можно, я не буду называть его имени и фамилии) три презерватива. Ему всего тринадцать лет – неужели акселерация зашла так далеко? До сих пор мой ребенок не проявлял слишком уж выраженного интереса к девочкам, а теперь я просто боюсь отпускать его от себя. Вокруг столько инфекций, передающихся этим самым путем, и вообще, столь раннее начало половой жизни не может не сказаться на псхике! Что вы как врач можете нам порекомендовать?

Извините, что не подписываюсь»

«Здравствуйте, Незнакомка.

Мне кажется, что у вас не должно быть особых причин для беспокойства.

В этом возрасте мальчик может носить в кармане презервативы не столько для использования по прямому назначению, сколько для самоутверждения.

С уважением,

Врач гимназии «Пантеон наук»

Коновалов Сергей Юрьевич.

Телефоны : +7 49* *** ** **

+7 9** *** ** **

Скайп: d***** k**

ICQ: ** ** ** *»

«Здравствуйте, Сергей Юрьевич!

Прежде чем принимать решение об отправке нашего сына в вашу гимназию, мне хотелось бы узнать, насколько правильно организован у вас учебный процесс. В приложении вы найдете перечень наших вопросов. Прошу вас ответить на них как можно скорее, чтобы мы могли определиться с выбором учебного заведения.

Заранее благодарим.

Семья Павловских»

«Уважаемая семья Павловских!

Если вы выберете из ста двадцати пяти вопросов десять наиболее важных для вас, то я с удовольствием и сразу на них отвечу. К моему огромному сожалению, ответить на все вопросы мне не позволяет занятость.

Спасибо за понимание.

С уважением,

Врач гимназии «Пантеон наук»

Коновалов Сергей Юрьевич.

Телефоны : +7 49* *** ** **

+7 9** *** ** **

Скайп: d***** k**

ICQ: ** ** ** *»

«Доброе время суток!

Как часто проводится санитарная противогрибковая обработка гимназических кондиционеров? Можно ли получить копию графика? Нам небезразлично, чем дышат наши дети!

С уважением,

Карпинская С.М.»

«Уважаемая госпожа Карпинская!

Интересующие вас сведения находятся в приложении к этому письму.

С уважением,

Врач гимназии «Пантеон наук»

Коновалов Сергей Юрьевич.

Телефоны : +7 49* *** ** **

+7 9** *** ** **

Скайп: d***** k**

ICQ: ** ** ** *»

«Добрый день, доктор!

Наш ребенок Галактионов Никита, ученик первого «А» класса, постоянно жалуется на боли в животе по утрам, а вечером у него все в порядке. Мне сказали, что эти жалобы могут быть проявлением так называемого «школьного невроза». Ответьте мне на один вопрос – мой сын действительно болен или он просто хитрый маленький обманщик?

С уважением,

Галактионова Тамара Константиновна»

«Уважаемая Тамара Константиновна!

Сегодня я осмотрел Никиту. В приложении вы найдете список исследований, которые вам необходимо провести для постановки диагноза.

С уважением,

Врач гимназии «Пантеон наук»

Коновалов Сергей Юрьевич.

Телефоны : +7 49* *** ** **

+7 9** *** ** **

Скайп: d***** k**

ICQ: ** ** ** *»

«Доброе время суток!

Практикуете ли вы гомеопатию? Можно ли получить консультацию? Нам небезразлично, чем лечатся наши дети!

С уважением,

Карпинская С.М.»

«Уважаемая госпожа Карпинская!

Гомеопатией я не занимаюсь.

С уважением,

Врач гимназии «Пантеон наук»

Коновалов Сергей Юрьевич.

Телефоны : +7 49* *** ** **

+7 9** *** ** **

Скайп: d***** k**

ICQ: ** ** ** *»

«Здравствуйте, Сергей Юрьевич!

У меня с мужем возник спор по вопросу «почему в гимназии не медсестра, как обычно, а врач?».

Я считаю, что это показатель заботы об учащихся, а муж убеждает меня, что никто не станет держать на работе врача, если в нем нет крайней необходимости. Наличие в гимназии врача, по мнению моего мужа, говорит о том, что учиться у вас тяжело и без доктора ученикам не обойтись. Не могли бы вы сказать, кто из нас прав, и заодно сообщить, сколько вам платят в месяц, чтобы мы могли представить «цену вопроса».

Спасибо.

С уважением,

Марина Медянская,

Ваша потенциальная клиентка»

«Здравствуйте, Марина!

К сожалению, не знаю вашего отчества.

Разумеется – правы вы. Врач в гимназии – это прежде всего показатель заботы об учениках.

Учебный процесс в нашей гимназии организован самым лучшим образом. Заверяю вас, что учиться у нас не трудно, а приятно. Наши преподаватели подходят индивидуально к каждому ученику, обращая особое внимание на то, чтобы ученики не испытывали перегрузок.

Мы будем рады видеть ваших детей в числе наших клиентов!

Всегда готов ответить на ваши вопросы.

С уважением,

Врач гимназии «Пантеон наук»

Коновалов Сергей Юрьевич.

Телефоны : +7 49* *** ** **

+7 9** *** ** **

Скайп: d***** k**

ICQ: ** ** ** *»

«Доброе время суток!

Ну, вы и тугодум, однако, доктор!