Текст книги "Авеню 14. Саммердейл"

ГЛАВА 9

Полосы и дороги

– Проваливай, Фуз. Ты воняешь.

– Но я хочу играть с вами!

– Ты не такой, как мы. Ты странный. И плохо пахнешь.

Дети бывают жестокими, но они всегда честны. Ещё много лет назад меня считали странным. В детстве я часто сидел под домашним арестом, а когда приходил в школу, то зачем-то врал одноклассникам и учителям про то, где я был на выходных и как здорово проводил там время. Разумеется, я не был ни в каких парках развлечений и все выходные проводил дома, читая книги. Я много читал в детстве, но не потому, что любил читать. Мне просто нужно было как-то занять себя. У меня не было друзей среди соседских детей, потому что я редко выходил на улицу, а в те редкие моменты, когда мне всё-таки удавалось выйти погулять, придумывал нелепые и откровенно неправдоподобные истории приключений в разных городах и странах. Поэтому друзей мне заменяли персонажи книг.

Я шёл по какой-то дороге и вспоминал детство. Сейчас моя детская ложь понемногу становилась правдой. Я путешествовал по разным городам, но нигде не оставался надолго. Сбежав из Саммердейла, я отправился в Бордертаун, чтобы навестить могилу Майкла.

После этого я отправился в своё путешествие – от Бордертауна до Либертона, от Либертона до Мэрилэнда. Я побывал в далёком и неизвестном городе Джерривиль – все местные жители, которых я встречал там, казались очень странными. Город Джерривиль не относился к округу Рэдграсс, а своими размерами превосходил округ в несколько раз. Этот город был чем-то вроде отдельного государства, со своими законами и странностями.

Я старался следить за новостями – в придорожных забегаловках, воровал газеты в киосках. Прошло уже два месяца с тех пор, как я сбежал из Саммердейла, и это не могли не заметить.

Спустя пару дней после моего побега сосед из дома напротив заметил, что в доме уже давно не включался свет, а ведь раньше я был очень шумным соседом. Он решил проверить, всё ли в порядке. Дверь оказалась незапертой, а в доме не осталось практически ничего, кроме мебели. Мужик решил, что меня ограбили и решил вызвать полицию. Но никакого ограбления не было. Мои друзья… Мои бывшие друзья сразу поняли, в чём дело, ведь раньше я уже пропадал на несколько дней. Но дни летели, а я так и не вернулся. Вот тогда и начали бить тревогу. Решили, что я мог покончить жизнь самоубийством, ведь в последнее время мне было, мягко говоря, хреново. Местные добровольцы решили создать настоящий поисковый отряд, а возглавил его…

Кто бы мог подумать?

Грэм, собственной персоной.

Меня искали несколько недель, но решили прекратить поиски, объявив пропавшим без вести. Но я всё равно был крайне осторожен – не появлялся в одном месте более одного раза, старался ни с кем не разговаривать, избавился от телефона, кредиток и документов. Я превратился в обычного бездомного. Иногда, когда я добирался из одного города в другой автостопом, мои случайные попутчики спрашивали, как меня зовут. Я всегда представлялся Майклом. Мне было приятно, что Майкл даже таким образом помогает мне. Но я представлялся его именем не для того, чтобы почтить его память.

Нет.

Мне хотелось, чтобы не существовало никакого Джонни Фуза.

Я был никем, и это было мне на руку.

День за днём проходили недели и складывались в месяцы. Чтобы не сойти с ума и не потерять счёт времени, я начал вести некое подобие дневника, в который записывал всё, что приходило мне в голову за день. Я писал каждый день, пусть даже это была просто фраза «Привет, дневник» и дата. Но чаще всего это были наброски песен.

Иногда я так много времени проводил один, что забывал звук собственного голоса, поэтому разговаривал с Альфредом. Моя гитара была отличным слушателем. Старенький красный «Эпифон» всегда понимал моё настроение.

В хорошую солнечную погоду, когда я не был занят самокопанием и у меня было нормальное настроение, я играл на гитаре у подземного перехода в центре какого-нибудь рабочего городка типа Либертона. В такие моменты Альфред звучал живо и ярко. Но если настроение было откровенно дерьмовым и я стоял в полном одиночестве перед каким-нибудь супермаркетом в мегаполисе Джерривиль, с ног до головы промокший под ливнем, Альфред буквально умолял меня своим жалобным пением убираться подальше.

Гитара была моим единственным утешением и заработком. В удачный день мне удавалось заработать на неплохой ужин в недорогом кафе и даже купить себе пачку сигарет, которые я старался растягивать как можно дольше. Но если на улице шёл дождь, а летом это могло продолжаться и несколько дней подряд, то приходилось бороться с чувством голода и шляться от одной урны к другой в поисках окурков.

Со сном тоже были проблемы. Не потому, что я страдал бессонницей, даже наоборот – спать хотелось постоянно. Но найти ночлег – самое трудное для такого бездомного, как я. Иногда мне удавалось поспать в машине очередного попутчика. Но даже это нельзя было назвать отдыхом.

Водители, которые останавливаются и берут попутчиков, часто делают это для того, чтобы не было скучно в пути. А от такого сонного пассажира веселья не очень много. Поэтому я часто выводил своих спутников на разговор и благополучно засыпал под монотонные рассказы о жёнах, которые изменяют, о долгах, о качестве дорог и пользе современного образования – обо всём, о чём можно говорить часами. Иногда мне попадались молчаливые попутчики, которые прямо говорили, что я могу немного вздремнуть на заднем сидении, чему я был несказанно рад.

Я редко задерживался в одном городе большего одного дня, но иногда, если меня заносило в какой-нибудь мегаполис, я с удовольствием оставался на пару дней, чтобы оценить красоту и романтику большого города.

Несколько раз меня принимали за настоящего бездомного – я случайно засыпал на лавочке где-нибудь в парке. Нельзя винить людей за то, что они относились ко мне с опаской и даже с некоторым отвращением. Отсутствие гигиены, сна и нормальной еды сделали своё дело – волосы отрасли ниже плеч, растительности на лице хватило бы, чтобы поселить несколько семей птиц, а лицо под бородой покрывали прыщи и язвы. В дополнение ко всему этому от меня сильно воняло. Иногда мне удавалось умыться в общественном туалете. Однажды я рискнул и решил побриться в туалете одного торгового центра, но тут же был пойман с поличным местным охранником, из-за чего мне пришлось убегать от него с пеной для бритья на лице.

Больше всего я боялся наступления зимы. А когда однажды ведущая из радиоприёмника заявила, что наступило первое декабря, я не мог в это поверить. Подумать только, прошёл целый год с момента смерти Майкла! Такое ощущение, что вся та жизнь была не моей, что это был другой Джонни.

В тот момент я ехал в каком-то грузовике с накаченным дальнобойщиком, которого сначала немного побаивался. Но он оказался душкой, рассказал мне о своей дочери и даже накормил супом.

Голос из приёмника словно прочитал мои мысли и вещал:

– Сегодня исполняется год с момента смерти миллиардера Майкла Джойса. Сейчас его делами занимается его сын, мистер Грэм Джойс, который сегодня у нас в гостях. Добрый вечер, Грэм.

– Добрый вечер, Мия. – послышался ненавистный голос, в котором не чувствовалось ни малейшей нотки скорби.

– Весь город очень соболезнует вашей утрате. Расскажите, как идут дела у семейного бизнеса без Майкла? – деликатно спросила Мия.

– Разумеется, «Ин-Джойс» без Майкла Джойса был бы просто «Ин». – Грэм усмехнулся. – Но я надеюсь, что мне удалось если не улучшить, то хотя бы не испортить всё то, что оставил мне отец.

– Нам известно, что ваш отец был близок с Джонни Фузом. А как вы отнеслись к его таинственному исчезновению?

– Джонни был мне как брат, именно поэтому я старался найти его изо всех…

– УБЛЮДОК! – заорал я, от чего мой брутальный попутчик подпрыгнул на месте и стал похож на перепуганную девственницу.

– Майкл, ты чего? – удивлённо спросил он.

– Прости, приснилось что-то. – соврал я.

– А тут как раз про твоего тёзку рассказывают, тоже Майкл. Какой-то миллиардер из Саммердейла. Бывал я в Саммердейле, но миллиардеров отродясь не видел. Ты, кстати, не сильно замёрз? За окном снег. – поинтересовался водитель.

– Нет, я не… Послушай, а почему у тебя ловит радио округа Рэдграсс? – удивлённо спросил я.

– Ну и соня же ты, Майкл, долго спал. Мы в тридцати минутах езды до Бордертауна. А там и до Саммердейла недалеко.

– Останови машину. – тихо сказал я.

– Я думал заскочить в «Ин-Джойс»… Что?!

– Останови машину. – повторил я. – Мне нужно выйти.

– Но здесь же пустырь, Майкл. Вот сейчас мы с тобой доедем до Бордертауна, прихватим чего-нибудь горяченького… – дружеским тоном говорил водитель.

– Я не говорил, что меня зовут Майкл. – оборвал я его на полуслове. – Мы с тобой вообще не представились друг другу.

Дальнобойщик молча крутил баранку.

– ОТКУДА ТЫ ЗНАЕШЬ МОЁ…?! – заорал было я, но водитель очень быстро дернулся, я почувствовал удар и лёгкую отстранённость от всех своих проблем.

Я проваливался куда-то и мне было хорошо.

– Да, мистер Джойс, он у меня. Подобрал его на трассе, с трудом узнал. Выглядит ужасно, пахнет ещё хуже. Но это точно Фуз. С ним гитара и рюкзак. Называет себя Майклом, как вы и говорили… Да, сэр, скоро привезу его.

Качок хотел отправить меня в нокаут и ему почти это удалось. Я скрючился на пассажирском сидении, а ремень безопасности не давал мне сползти овощем на пол, но я всё ещё был в сознании.

– Ох, долго же мы тебя искали, Фуз. – сказал он, когда увидел, что я прихожу в себя. – Все уже давно думают, что ты валяешься где-нибудь в канаве, по уши в собственном дерьме. Но не мистер Джойс. Босс был прав. Ты всё ещё жив и отдашь ему должок. Лучше бы ты на самом деле сдох, потому что босс будет иметь тебя в задницу до тех пор, пока ты дух не испустишь.

– А ты… Один из телохранителей Грэма… – с трудом выговорил я.

– Для тебя он мистер Джойс, сукин ты сын! – возмутился качок и снова врезал мне. Кажется, он выбил мне зуб, потому что я почувствовал вкус крови во рту.

Ситуация была явно не из лучших и моей свободе пришёл конец. Теперь я точно не отделаюсь от этого двуличного ублюдка Грэма. Я безразлично смотрел в окно и был готов смириться со своей дальнейшей судьбой сучки для Грэма. Прошло довольно много времени, но он всё ещё искал меня.

Нашёл.

Кажется, я уснул. Мне снилось какие-то непонятные образы, сквозь сон слышались обрывки разговора этого громилы. Я почувствовал, что машина останавливается и открыл глаза.

– Твою мать… – пробормотал водитель и посмотрел на меня. – Сиди на месте, Фуз. Не вздумай даже дёрнуться, иначе я сломаю тебе ногу.

Водитель вышел из машины и принялся копаться под капотом. Я понял, что другого шанса у меня не будет и нужно смываться. Я старался двигаться плавно, чтобы не привлекать внимания к своим движениям. Аккуратно расстегнул ремень, и начал тихо открывать дверь. Как только мне это удалось, водитель закончил копаться под капотом и направился обратно к машине.

– Эта железка постоянно ломается. – сказал он и завёл машину.

Едва она тронулась, я открыл дверь и выпрыгнул из салона. Громила заорал что-то мне вслед, но я не разбирал слов. Я бежал так, как не бегал никогда в жизни. На мне висели все мои вещи, но я не чувствовал их веса. Я слышал, что громила бежал за мной, но определённо уступал мне в скорости из-за своего веса. Я бежал по встречной полосе и надеялся поймать какую-нибудь машину, но всё, что я видел – лишь разделительные полосы дороги. Трасса была абсолютно пустой.

– Далеко не убежишь, Фуз! – послышался крик громилы. Я оглянулся и увидел, что он уже с трудом передвигается и держится за бок. Его усталость словно придала мне сил и открыла второе дыхание – я начал бежать ещё быстрее, увеличивая расстояние между нами.

Внезапно я увидел свет фар впереди и буквально подпрыгнул на месте от радости. Мне навстречу ехал старенький «Форд». Я бежал навстречу машине ещё быстрее, поднимая руку, словно это был просто очередной попутчик, а не шанс спастись. Машина остановилась, и я оглянулся на своего преследователя – он был далеко. Я прыгнул на переднее сидение, и водитель нажал на газ.

– Чем же ты так навредил этому верзиле, дружище? – спросил водитель.

Я посмотрел на него – это был рыжий мужчина лет сорока. Он дружелюбно улыбался. Всё это напоминало мне тот раз, когда Майкл подвозил меня до Саммердейла.

– Понятия не имею. Я поймал попутку, и в итоге пришлось убегать. – соврал я.

– Ты не переживай, дружище. Я не из таких пидоров-маньяков. – сказал мужчина и засмеялся смехом, который вполне мог быть смехом настоящего маньяка.

Ехали молча, пару раз мне удавалось задремать. Наконец он задал вопрос, который, очевидно, хотел задать давно:

– Куда направляешься, дружище?

– Неважно. Чем дальше – тем лучше. – сказал я.

– Я направляюсь в нашу столицу, великий город Стартон. – сказал мужчина. – Дорога займёт пару дней.

– Отлично. – сказал я. – Там я ещё не был.

Последнее, что я увидел, перед тем как уснуть, были жёлтые разделительные полосы и сплошная пелена дорог.

ГЛАВА 10

Улыбнись

Однообразные и мрачные пейзажи за окном сменялись живописной природой по мере того, как мы удалялись из округа Рэдграсс. Я слишком долго жил здесь и привык к этой покалеченной фабриками природе и теперь, когда мне открывались новые виды, я чувствовал настоящий восторг. Даже покрытые снегом деревья, горы, поля и всё, что я видел за окном, казались прекрасными и чистыми.

За весь этот год я успел побывать во многих местах Хэдлэнда.

Хэдлэнд – очень маленькая страна, если сравнивать её с остальными. Она состоит всего из трёх субъектов – округ Рэдграсс, округ Джерривиль и Стартон.

Округ Рэдграсс – настоящая помойка для отребья вроде меня. Состоит из четырёх городов, каждый из которых со своими скелетами в шкафу.

Округ Джерривиль состоит из одноименного города – Джерривиль и множества маленьких городков, которые находятся на расстоянии пары десятков километров друг от друга. Джерривиль считается закрытым и таинственным.

Город Стартон настолько огромный, что мог бы потягаться размерами с двумя округами. Но его размеры никак не сказались на уровне жизни. Жить в Стартоне считалось хорошим тоном, о чём постоянно говорил мой попутчик.

Мой спасительный попутчик оказался очень приятным и разговорчивым человеком. Мы болтали, шутили и смеялись. Мне попадались разные попутчики, но ни с одним из них мне не доводилось ехать куда-то так долго. Меня не покидало ощущение, что я уже видел его. Странно, но он тоже подозрительно смотрел на меня, как будто пытался узнать.

– Говоришь, никогда не был в Стартоне? – спросил он.

– Ни разу. Много слышал о нём, но бывать не доводилось. – ответил я.

– Тебе понравится этот город. Каждый находит там то, что ищет. Главное знать, что искать. Что ищешь ты…? – спросил мужчина с интонацией незаданного вопроса.

– Джонни. Меня зовут Джонни. – я назвал ему своё настоящие имя, потому что был уверен – этому человеку можно доверять. – Это хороший вопрос. Наверное, я не могу ответить на него вот так сразу.

– Ах да, я тоже не представился. Меня зовут Адам. Адам Бэлл. – и мы пожали друг другу руки.

И тогда я вспомнил этого рыжего человека. Именно он приезжал ко мне домой, чтобы купить аппаратуру.

– Да, Джонни, это точно ты. Ты сильно изменился, я гадал ты ли это, или просто похожий на тебя бездомный. Что произошло, почему мы встретились именно при таких странных обстоятельствах? – спросил Адам.

– Знаете, Адам, я хочу избавиться от своего прошлого. Забыть его и обрести настоящее. Начать жить заново. – глядя в окно говорил я.

– Если ты хочешь этого, то получишь. Стартон – особенное место. Но ты должен понимать, что ничего не происходит просто так. Если ты ищешь денег – Стартон даст тебе работу. Если ты ищешь славы, город даст тебе слушателя, зрителя или читателя. Если ты хочешь избавиться от прошлого – город позволит построить будущее. Но призраки прошлого всегда будут преследовать тебя, как бы далеко ты не бежал от них. – говорил Адам.

– Я уже много раз убеждался, что ничего не происходит просто так и никакого чуда не бывает. – мрачно подытожил я. – Со мной произошло столько дерьма, что разгребать его я буду ещё долго.

– Знаешь, Джонни, я могу помочь тебе. – сказал Адам после небольшой паузы. – Я могу предложить тебе работу. Я держу небольшой музыкальный магазин в Стартоне, ты можешь работать там.

– Это было бы отлично! – воскликнул я. – А я могу… Я могу ночевать там? Я очень долго жил на улице.

– Хм… Ну и наглец же ты, Фуз. Но я думаю, мы что-нибудь придумаем. – задумчиво сказал Адам. – Я хочу, чтобы ты понимал, Джонни. Я знаю об истории с Майклом Джойсом и его сыном. Более того, я очень хорошо знаком с их семьёй и знаю, каким замечательным человеком был Майкл и каким гондоном является его сынок. Я не буду помогать тебе безвозмездно. Я не дам тебе денег, я дам тебе работу. Ты можешь жить в магазине, но ты должен следить за его чистотой и сохранностью.

– Я понимаю. Это то, что нужно. – сказал я.

– Отлично. – закончил разговор Адам.

Мы ехали молча, лишь изредка перекидываясь короткими вопросами. Каждый был погружён в свои мысли. Я пытался понять, о чём думает Адам, но его лицо было непроницаемым. Мне было интересно, кто он такой и чем занимается, но он тактично обходил эти вопросы. Было ясно, что он связан с музыкой, поэтому все наши разговоры были о гитарах и группах. Адам был хорошо осведомлён в этом плане, даже больше, чем я. Но больше всего меня смущало одно – Адам был очень хорошо одет, владел музыкальным магазином, но сидел за рулём старенького автомобиля, который смело мог оказаться моим ровесником. Но я решил не задавать этот вопрос и вообще – старался поменьше думать об этом. Вскоре эти мысли вышли из головы.

Мы ехали уже больше суток, иногда останавливаясь перекусить и размять ноги. Я начал замечать – чем ближе мы были к Стартону, тем вежливее были люди, тем счастливее они выглядели. Население округа Рэдграсс было мрачным, замкнутым, у каждого третьего были проблемы с наркотиками и алкоголем. Но едва мы выехали за пределы округа, как я стал замечать эту разницу даже в сотрудниках придорожных кафе и мотелей. Они вежливо улыбались, их лица были светлыми и чистыми. Казалось, что они даже иначе разговаривали. И это был не акцент, просто люди округа Рэдграсс, откуда был родом и я, казались менее образованными, чем люди из Стартона.

Майкл молча смотрел в окно, сидя за рулём своего старенького «Мерседеса». Иногда он с улыбкой смотрел на меня и говорил, что сожалеет, ведь не смог до конца меня защитить.

Я был очень зол на него. Он оставил меня, после его ухода началось вся эта ужасная история.

– Ты прости меня, Джонни. – в который раз сказал он. – Ты был буквально моим вторым сыном, я хотел помочь тебе.

– Но твоя помощь превратилась в настоящий кошмар. Ничего не происходит просто так, я должен был понимать это ещё тогда. – огрызнулся я.

– Я хотел помогать тебе просто так, я никогда не просил ничего взамен. – с поникшим видом сказал Майкл.

– Да, я знаю. Я благодарен за всё. Но лучше бы тебе было остаться. – грустно сказал я.

– Я не хотел уходить, Джонни…

Джонни…

Джонни!

– Фуз, просыпайся! – Майкл превратился в Адама, который тряс меня за плечо. Я открыл глаза, пытаясь выбросить из головы остатки своего сна. Впереди виднелся огромный билборд с надписью «Добро пожаловать в Стартон».

Я с восторгом оглядывался по сторонам, потому что этот город был прекрасен. Приближались новогодние праздники, всё было украшено гирляндами, люди ходили в красных колпаках. Я словно попал в настоящую новогоднюю сказку, таким прекрасным было это место. В городе кипела жизнь, люди выглядели счастливыми и беззаботными. Теперь мне было понятно, почему многие бежали сюда.

– Ты дома, Джонни. – сказал Адам, увидев восторг на моём лице.

Вся эта красочность не выглядела наигранной и фальшивой. Наоборот, только сейчас я увидел настоящую жизнь. Жизнь, которая не была замаскированной смертью. Мы проезжали по городу и я не прекращал удивляться красоте и чистоте этого места.

– Чем больше ты будешь здесь, тем больше тебе будет нравиться Стартон. И этот город не предаст тебя. – сказал Адам.

– Я верю. Не знаю почему, но я верю каждому слову, Адам. – сказал я, не отрывая взгляд от окна.

– И правильно делаешь, Джонни. Ты можешь доверять мне и этому городу. – с тёплой улыбкой сказал Адам.

Я и правда верил. Этот человек остановился перед незнакомцем, который выглядел, как настоящий бездомный. Да и к тому же этот бездомный убегал от амбала посреди трассы. Любой другой на его месте поспешил бы удрать как можно быстрее, но не Адам. За последнее время я сильно разочаровался в людях, но Адам показал мне, что не всё так плохо и люди не делятся на эгоистов и мудаков.

– Мы приехали. – сказал Адам, останавливаясь возле небольшого магазина. Вывеска была довольно неприметной и я бы с трудом увидел её, если бы Адам не указал.

«Музыкальные инструменты Белла» – гласила вывеска.

Мы вошли, и Адам включил свет – неприметный с виду магазин оказался настоящим раем для музыканта. Здесь было всё – от дешёвых гитар до настоящих профессиональных инструментов высокого уровня. У меня просто разбегались глаза.

– Ты можешь играть на всём, что видишь. – с улыбкой сказал Адам, увидев выражение моего лица. – Теперь это практически твой дом, так что… Хм… Чувствуй себя как дома.

Мы рассмеялись. Сейчас я был счастлив.

Адам дал мне немного денег в качестве аванса, на которые я сходил в парикмахерскую, побрился и купил кое-что из одежды. Адам платил мне каждую неделю, поэтому я наконец-то смог купить нормальную еду и не слоняться по улицам в поисках окурков. По выходным, когда магазин не работал, я просто сидел внутри и играл на инструментах, понемногу осваивая игру на барабанах, пианино и других инструментах.

Приближался Новый год и я начал чувствовать себя одиноко, потому что знал – этот год я снова встречу в одиночку. Я купил новогодних украшений и развесил их по всему магазину. Люди ходили по улицам и буквально светились счастьем. Они заходили в магазин и выбирали подарки для своих детей и друзей. Я приветливо улыбался им, но в глубине души завидовал, ведь у меня не было друзей.

В эти праздничные дни сильнее ощущаешь своё одиночество. Пока все эти счастливые люди радуются жизни, ты напоминаешь огромную кучу чёрствого дерьма. Вся эта красочность жизни кажется ненастоящей, наигранной, но дело лишь в тебе – все эти люди ничем не провинились, ты просто им завидуешь.

Смирись, мудила.

Да, я смирился со своим одиночеством. Но это одиночество было мне на руку. Никаких сомнительных контактов, друзей и приятелей. Только тихая и размеренная жизнь продавца в музыкальном магазине.

Я встретил Новый год в гордом одиночестве и понимал, что так мне предстоит жить ещё долго.

Дни в Стартоне пролетали незаметно. Поначалу жизнь здесь показалась мне сплошной рутиной, но вскоре я втянулся и не заметил, как пролетело четыре года.

Времена года сменяли друг друга, а моя жизнь оставалась неизменной – по будням я работал, а по выходным начал подрабатывать игрой на гитаре. На вырученные деньги мне даже удалось снять небольшую квартирку неподалёку от магазина, чтобы больше не приходилось ютиться в подсобке.

Раз в пару месяцев мне даже удавалось вызвать шлюх.

Не самых дорогих.

Дешёвые шлюхи и выглядели дёшево, но от постоянного воздержания мозг грозил полным отключением от реальности. Приходилось справляться с этим всеми доступными способами.

Как бы то ни было, я был доволен этой тихой жизнью. От прошлого остались лишь обрывки воспоминаний, да и моё имя не упоминалось в новостях последние пару лет. Каждые выходные я приходил на одно и то же место в центре города и играл свои любимые песни.

За те годы, что я приходил сюда, у меня даже появились постоянные слушатели. Эти люди приходили именно для того, чтобы послушать меня. В основном это были такие же одиночки, как и я сам. Кто-то молча сидел и слушал, а затем уходил, кто-то подпевал, даже запомнив некоторые из моих собственных текстов, кто-то даже здоровался со мной. Не могу сказать, что зарабатывал много такими «концертами», но это был неплохой плюс к заработку в магазине, так что я не собирался бросать это дело.

За все годы я понял, что заработок уличного музыканта зависит от множества факторов – от погоды на улице до твоего собственного настроения. Больше всего людей на улице летом, они чаще останавливаются, кто-то даже танцует, но многие просто проходят мимо. Зимой гораздо меньше людей, но практически каждый из прохожих, увидев уличного музыканта в холодное время года, спешит поддержать его хотя бы парой монет.

Больше всего я люблю осень – где-то между концом сентября и началом октября. В это время года уже не слишком жарко и ещё не слишком холодно, поэтому можно находиться на улице максимально долго – достаточно надеть тёплый свитер. Осенью люди становятся другими – они больше расположены к романтике. Я часто видел, как красивые молодые пары, закутанные в тёплые шарфы, начинали танцевать прямо на улице, услышав какую-нибудь романтичную песню.

Да, я люблю это приторно-сопливое время года.

В один из этих осенних дней я снова играл на улице. Кажется, это было воскресенье. Была приятная и немного прохладная погода, которая веяла ностальгическими запахами костра и опавших листьев. Такое время года я считаю золотой серединой, поэтому испытываю максимальное удовольствие от того, чем занимаюсь именно в такие дни. Среди своих постоянных слушателей я заметил красивую девушку. Она быстро шла куда-то, но остановилась, услышав мою песню. Странно, это была новая песня, я написал её буквально на днях и назвал «Улыбнись». Я посвятил её всем, кто считает, что осень – унылое время года.

Услышав строки из песни девушка остановилась и стала слушать. Она улыбалась. В моей голове крутились мысли:

– Странно, где я мог её видеть?

– Какая же она красивая.

– Да ладно, я же играю здесь каждые выходные вот уже практически четыре года.

– Ей очень идёт эта рубашка.

– Может быть она работает неподалёку?

– Интересно, мне хватит смелости подойти к ней?

Я закончил играть песню и получил порцию бурных аплодисментов. Я всегда нервничал, когда играл новые песни на улице. Люди приходили услышать что-то известное, а не слушать какие-то сопливые песенки, которых никто никогда не знал.

Начинало холодать и я решил, что пора идти домой. Укладывая гитару в чехол, я услышал за спиной приятный голос:

– Очень красивая песня.

Я обернулся. Девушка стояла совсем близко и теперь я различал каждую веснушку на её безупречно чистом и светлом лице, каждую прядь огненно-рыжих волос. Она была по-настоящему прекрасна. При виде неё что-то внутри меня начало бешено пульсировать. Я почувствовал, что у меня краснеет лицо.

– Рада снова видеть тебя, Джонни. – внезапно сказала она.

– Откуда… – начал было я.

– И тебе привет, Альфред. – сказала она, проводя рукой по гитаре, затем снова посмотрела на меня. – Прогуляемся?