Текст книги "Однажды на Диком Западе: На всех не хватит. Колдуны и капуста. …И вся федеральная конница. День револьвера (сборник)"

– Это колдун, – буркнул Ыыгыр Ойхо Третий. – Я его уже давно чую. Пытается порчу наслать.

– У этих дикарей неважные стрелы, – с явственным сожалением произнесла Иллика. – Если бы я могла вернуть мои…

– До него двести двадцать один ярд, – оторвавшись от приклада винтовки, сообщил Малыш. – Крис, может…

– Не надо. Я достану его.

– Ваше высочество, – озабоченно произнесла Линда. – Все мы наслышаны о способностях эльфов… но прицельный выстрел за двести ярдов… без помощи магии…

Сухо щелкнула тетива. На этот раз принцесса не торопилась уйти из проема – опустив лук, она спокойно стояла, словно ожидая чего-то… пока воздух не наполнился знакомым шуршащим свистом.

На этот раз в сплюснутый квадрат солнечных лучей у порога вонзилось не меньше дюжины стрел – и еще две оказались в руке Иллики.

– Невероятно…

– В этом несовершенном мире, мисс, – Уин, аккуратно прислонив к стене «черного короля», с крайне задумчивым видом принялся исследовать полу собственной куртки, – есть только два класса предметов, которые можно без особого насилия над истиной назвать идеальными. Это луки светлых эльфов и их мечи.

Коротко треснула разрываемая ткань… – и обернувшийся на этот звук сержант Флеминг не смог удержаться от завистливого вздоха.

– Последняя, – если бы какому-нибудь подгорному божеству вздумалось именно в этот миг провести среди своих почитателей конкурс на звание Самого Счастливого Гнома, то мой блаженно улыбающийся партнер наверняка мог бы твердо рассчитывать на место в первой десятке. – Закатилась в подкладку.

– А во фляжке твоей такой подкладки точно не имеется? – тоскливо спросил я, глядя на разгорающийся огонек сигары.

Малыш Уин, эльфийский патриот

– Прости, Крис, нет.

– Мистер гном! – голос принцессы прозвучал столь страдальчески, что в первый миг меня посетила мысль о шальном наконечнике с ядом замедленного действия. – Не могли бы вы… – последние слова остались невысказанными, погребенные в отрывистых кашляющих звуках.

– О, боги, конечно же, – побледневший гном поспешно затушил сигару, едва не переломав её при этом. – Простите. Как же я мог забыть…

– Ничего страшного, – отозвалась Иллика, разгибаясь, хотя побледневшее личико эльфийки и извилистые потеки слез на запыленной щеке явно свидетельствовали об обратном. – Если вы хотите докурить…

– Нет-нет, я докурю потом, – быстро произнес Малыш. – Ближе к вечеру выйду на прогулку… в пропасть, кстати, будет удобно стряхивать пепел.

– Мистер Уин, – приподнял голову Моргенау. – А не могли бы вы чуть подробнее пояснить мне высказанный вами только что тезис об эльфийских луках и мечах. Если по поводу первого, разумеется, ни у кого из присутствующих не может быть и капли сомнений, то относительного второго… лично я до сих пор полагал, что, при всей несомненности успехов соплеменников её высочества, первенство в данной области принадлежит вам, гномам.

– Мы, гномы, – улыбнулся Уин, – всегда были слишком рациональны, чтобы стремиться к подобному совершенству. Зачем варить сталь из нескольких десятков тысяч слоев…

– Сколько-сколько?!

– Несколько десятков тысяч, – повторил Малыш. – Число может варьироваться… но оно совершенно точно не может быть больше двухсот пятидесяти тысяч слоев. Металл вновь становится однородным. Так вот, зачем тратить время на это, когда почти такую же сталь можно получить полудюжиной присадок?

– Не забудь про полировку, – язвительно добавила Юлла. – Пять сотен фунтов за каждый дюйм клинка.

– Дойду и до неё, – махнул рукой гном. – Сначала…

– Мне очень неприятно перебивать ваш, вне всякого сомнения, весьма увлекательный рассказ, мистер Уин, – неожиданно сказал Рысьев. – Но, увы, обстоятельства вынуждают меня к этому.

– Не вопрос, граф, – кивнул гном.

– Господа, – вышедший на середину хижины вампир дернул шеей, словно поправляя невидимый тугой воротничок. – К моему глубочайшему сожалению, я должен в ближайшее же время покинуть вас… и настоятельно прошу оказать мне помощь в осуществлении этого намерения.

– Ну что вы, граф, какие мелочи, – насмешливо произнесла темная эльфийка. – Прикажете послать слугу за наемным экипажем или подождете, пока заложат вашу собственную карету?

– Весьма рад видеть, что ваше замечательное чувство юмора не изменило вам, Юлла, – коротко кивнул русский. – Но лично я сейчас серьезен. Если я останусь среди вас… вы очень скоро пожалеете об этом. Очень пожалеете.

– Да скажите вы толком, что случилось! – потребовал сержант Флеминг.

– Она приближается, – то, как исказилось при этих словах лицо Рысьева, вызвало у меня чувство, неприятно схожее с паническим страхом.

– Она?

– Пока она еще далеко, – отрывисто сказал вампир. – Я едва ощущаю Её присутствие… старой кровавой суки… но едва зайдет солнце, как Она появится здесь. Вместе со своей свитой. С некоторыми из них я, пожалуй, рискнул бы сойтись, но против Неё… у меня нет шансов. А когда Она подчинит меня… – вампир замолчал, не окончив фразу, но одного беглого взгляда на лежащие за порогом разорванные тела было достаточно, чтобы понять, на что намекал русский.

– Ну и как же вы собираетесь нас покинуть, граф? – нарушила молчание Линда. – Обернуться в нетопыря, насколько мне известно, вы днем не можете… иначе проделали бы это уже давно.

– Увы, – вздохнул вампир. – Я потратил на размышления по этому проводу последние четверть часа – и вынужден констатировать, что только один способ может в достаточной степени гарантировать мое невмешательство в последующие события на нежелательной стороне.

– Вы имеете в виду… – прищурившись, темная эльфийка резким взмахом провела пальцем под подбородком.

– Этот самый, – подтвердил Рысьев. – Полагаю, заряд вашего, Юлла, оружия вкупе с пропастью, столь гостеприимно разверзшейся за нашим доблестным фортом, обеспечат меня пищей для размышлений на достаточно длительный срок. Разумеется, – усмехнувшись, добавил он, – мое петербургское начальство будет отнюдь не радо такому… хм, неожиданному отпуску одного из своих работников, так что по возвращении, точнее по воскрешении, мне предстоит пережить немало неприятных моментов. Но, как я уже сказал, иного выхода нет!

На этот раз тишина длилась значительно дольше.

– Достопочтенный граф, – начавший было привставать астролог жалобно ойкнул и замер в нелепо перекошенной позе. – Прежде чем вы покинете нас, я бы хотел обратиться с одной просьбой… не совсем джентльменской.

– Слушай вас, Генри.

– Не одолжите ли мне ваши ботинки? – смущенно произнес Моргенау. – Видите ли, мне кажется, что, несмотря на разницу в комплекции, размер стопы у нас схожий, а моя собственная обувь, как видите…

Кожаные – и, наверное, когда-то весьма недешевые – туфли профессора и впрямь представляли собой весьма печальное зрелище, ибо их создатели явно уделяли куда больше внимания удобству во время неторопливых прогулок по городскому парку, чем необходимому для путешествия по горам запасу прочности.

– Ну что вы, Генри, вы затронули очень верный вопрос, – присев на корточки, вампир принялся распутывать шнурки ботинок. – Возможно, господа, кто-нибудь еще хотел бы воспользоваться… хм, частью моего гардероба? Прошу вас, не стесняйтесь! Мистер Ханко? Сержант?

– Вот если бы у вас в карманах завалялась пара дюжин патронов сорок четвертого калибра, – мечтательно вздохнул Флеминг. – А одежда… спасибо, мистер Рысьев, но боюсь, если я предстану перед Господом Нашим одетый не по форме, он скомандует мне: «Кр-ругом, шагом марш!» и отправит меня на десяток веков маршировать в чистилище.

– Как скажете, сержант, – пожал плечами русский. – Профессор… ваши новые ботинки.

– Спасибо, граф.

– Не стоит, право. Что ж, господа, – вампир старательно отряхнул пыль с колен и, распрямившись, обвел взглядом хижину. – Еще раз приношу свои извинения за то, что вынужден оставлять вас в столь затруднительной ситуации. И хочу напоследок заметить, что знакомство с каждым из вас было большой честью для меня. Госпожа Бриннер, вы готовы?

– Идите уж, Рысьев, – угрюмо отозвалась темная эльфийка. – Пока я не передумала тратить на вас заряд.

Удивительно, но стрелять по вампиру краснокожие не стали – он спокойно прошел все пятнадцать шагов, отделяющих заднюю стену хижины от края пропасти, склонился над ней, тихо присвистнул и, выпрямившись, развернулся к нам.

– Стреляйте!

Вороненый монстр в лапах Юллы плюнул огнем – и обезглавленное тело русского, покачнувшись, исчезло за каменной кромкой.

– Аминь, – подытожил сержант Флеминг. – Жаль. Хороший был мужик, хоть и вампир.

– Слушайте, а о ком это он так беспокоился? – озабоченно произнес рядовой Кормак. – Какая-то там Она? Если её испугался даже вампир…

– Замолчите, рядовой, – резко сказал Патрик.

– Сэр, но я…

– Кормак, молчать!

– Да, сэр.

Крис Ханко, игрок ва-банк

На мой взгляд, приказ Мигера был хотя и совершенно логичным – командир обязан пресекать любые панические поползновения подчиненных, но запоздавшим… причем изначально.

В любом случае…

– Крис, – прервал мои размышления тихий оклик Уина. – Не составишь компанию?

– Для прогулки? – уточнил я. – Вообще-то я полагал, что тебе будет достаточно общества сигары, но если ты просишь, партнер – к твоим услугам.

– Общество для беседы тоже не помешает, – загадочно отозвался гном.

Переваливаясь через окно, я едва не расшибся – вот уже не думал, что за пару часов сидения под стенкой все мышцы успели настолько онеметь – и пополз было вперед, но вид спокойно прошагавшего мимо гнома заставил меня замереть на месте. Орк знает, что на уме у этих краснокожих, но Малыш спокойно дошел до пропасти, уселся на краю, деловито раскурил сигару, а лучники так и не дали о себе знать. Загадочно. То ли они ожидали от нас какого-нибудь особо хитрого подвоха, то ли у них наступило время послеобеденной сиесты, то ли… впрочем, версию о закончившихся стрелах я, после недолгого раздумья, классифицировал как идиотскую.

Я осторожно присел на камень в трех футах от края пропасти – даже отсюда вид открывался куда более роскошный, чем мне бы хотелось лицезреть. Интересно, где Малыш Уин обзавелся столь наплевательским отношением к высоте? До сего дня я полагал агорафобию врожденной гномьей чертой… хотя мой партнер, похоже, весьма нетипичный представитель своей расы.

– Что скажешь, партнер?

Прежде чем ответить, Уин затянулся, тремя последовательными выдохами повесил в воздухе перед собой три аккуратных дымных колечка и лишь затем обернулся ко мне.

– Надо выбираться отсюда.

М-да!

– Хорошее предисловие, – серьезно сказал я. – А как насчет содержания?

– Я не шучу, Крис, – гном подновил свое расплывающееся сизое ожерелье еще одним кольцом. – Нам надо выбраться отсюда – и как можно скорее.

– Пока что я вижу для этого лишь один способ. Тот, что продемонстрировал вампир.

Гном усмехнулся.

– И что значит «нам»? – добавил я. – Нам всем?

– Нет, – отрицательно качнул сигарой гном. – Я смотрю на вещи реально. Ты, я и гоблин. Если нам удастся оторваться от этих пернатых уродов, то мы сможем помочь остальным. Иначе пропадем здесь все и без толку.

– Если, – задумчиво повторил я. – Если – хорошее слово!

– На карнизе слева не больше двух десятков краснокожих, – сказал Малыш. – Мы вдвоем вполне справимся с ними – главное, чтобы остальные не позволили их друзьям подняться по тропе…

– И кинуться за нами в погоню, – закончил я. – Может сработать, не спорю. Только вот как ты убедишь остальных пожертвовать собой ради спасения наших драгоценных шкур?

– Этот расклад дает им шансы, – вынув изо рта дотлевающий окурок, Уин тоскливо вздохнул и, тщательно затушив о скалу, положил его рядом с собой.

– Как только на эти камни опустится ночь, – веско сказал он, – оставшиеся патроны не будут нужны уже никому.

Я искоса взглянул на него.

– Что ты прячешь в рукаве, а, партнер? Ведь, говоря о помощи, ты не имел в виду, что мы ночными совами подкрадемся к лагерю краснокожих и начнем душить их поодиночке? Но и на кавалерию САСШ ты не очень-то рассчитываешь. Что тогда? Не отвечай, я попробую угадать! Страховка старины Скриппа – гнома, который слишком опытен, чтобы складывать все яйца в одну корзину. Особенно, когда игра идет по очень высоким ставкам! Я прав?

– Если я скажу «да», – медленно произнес гном, – что-нибудь изменится?

Я задумчиво пробарабанил пальцами по поясу – и отдернул руку, словно обжегшись о многочисленные опустевшие патронные кармашки.

– Не изменится.

– Тогда в чем дело?

– Ты снова не был со мной откровенен, партнер, – укоризненно сказал я. – Придержал джокера в рукаве, а ведь у нас могло бы быть на двух мертвецов меньше!

– Одного мертвеца и одного полудохлого вампира, – возразил Малыш. – Что касаемо русского, он был хорошим парнем, не спорю, но все же мог в конце пути превратиться в конкурента, опасного конкурента. А потому я рад, что он убрался с игровой доски. Ну а этот бедолага кавалерист… Крис, я ведь не знал, с чем нам предстоит столкнуться в этих горах. Этого не знал даже ты, а потому мой, как ты выражаешься, джокер, должен был оставаться в рукаве – он слишком дорогая шутка, чтобы пропадать «за так».

– Ладно, – вздохнул я. – Раз уж ты молчал столько времени – придержи язык еще немного. Всякое может быть, а я не хочу, чтобы из-за моего длинного языка наши краснокожие приятели загодя узнали о готовящемся сюрпризе.

Уин понимающе кивнул.

– Ты им скажешь или мне самому сделать это? – спросил он, покосившись в сторону хижины.

– Наверное, я. Хотя, – улыбнулся я, – честно предупреждаю, проповедник из меня хреновый.

– Ничего страшного, – спокойно отозвался гном. – Я вообще никогда не умел убеждать людей – из-за чего мне и пришлось научиться хорошо стрелять! Впрочем, – добавил он, – один совет я тебе дать могу. Начни с принцессы.

– Почему?

– Она тебе поверит. А остальные поверят ей.

Гном, разбирающийся в психологии людей и эльфов? Не-ет, скорее я поверю, что он просто угадал!

* * *

– Риск велик, Крис.

Забавно… я и не заметил, когда мы успели перейти на «ты». Ведь с утра я еще был для неё просто «мистер Ханко».

– Рискованно сидеть здесь, ничего не предпринимая, – возразил я.

– За вами все равно будет погоня.

– О погоне позаботится Ойхо, – сказал я. – И потом, краснокожие тоже умеют считать – а восемь оставшихся больше, чем трое ушедших.

– Мне все равно не нравится этот план, – тихо сказала эльфийка. – Но… ты прав, иного выхода у нас нет. Подожди здесь…

Она скользнула в глубь хижины и почти сразу же вернулась назад с небольшим зеленым свертком в руках.

– Возьми… это целительский набор, наш, эльфийский…

Развернув сверток, я озадаченно уставился на множество кармашков, охарактеризовать содержимое которых мог одним-единственным образом: пахучая трава!

– Иллика, я же все равно не разберусь в этих лепестках и стебельках, – жалобно сказал я.

– Там ко всему есть ярлычки!

– Угу. С надписями на квенья.

Вам никогда не доводилось видеть пристыженного эльфа? Исключительно забавное зрелище!

Я начал было сворачивать аптечку обратно и замер, когда изящная ручка положила на сверток пистолет с затейливо обмотанной рукояткой, а рядом – две запасные обоймы.

– Надеюсь, – мягко сказала принцесса, – этот мой дар больше придется тебе по вкусу.

– Иллика… – растерянно начал я и осекся, почувствовав, как прохладные тонкие пальчики касаются моего запястья.

– Крис…

Даже сейчас, в изодранной о камни куртке, с потускневшими от пыли волосами и дорожками слез на щеках, она была ничуть не менее прекрасной, чем в тот миг, когда я увидел её впервые. Четыре дня – целую вечность – назад.

– …буду ждать тебя.

И я вдруг с пронзительной ясностью осознал, что Иллика – никакое не преисполненное древней мудрости вечно юное существо. Какие, к чертям, межрасовые различия… люди… эльфы… все это отлетело, словно засохшая грязь, когда я понял, что в мои глаза с надеждой и испугом смотрит влюбленная в меня девчонка.

Бренда Карлсен, ацтековед

Мой друг аббат однажды – к счастью, не за едой – в очень простых и подробных выражениях поведал, что чувствует распинаемый на кресте человек: палящие лучи солнца, жажда, а главное – отек легких из-за затрудненности их вентиляции. Аббат очень серьезно исследовал этот вопрос, мечтая таким образом явить миру еще одно свидетельство божественности Христа – ибо обычный человек, по его мнению, никоим образом не мог вести сколь-нибудь продолжительных и связных разговоров, подобных тем, что вел Спаситель с Иоанном.

Сейчас этот разговор вновь и вновь оживал в моей памяти в мельчайших подробностях. В прохладном полумраке каменной темницы я могла не думать о первых двух пунктах меню, зато смерть от удушья маячила передо мной во всем своем отвратительном обличье, и надеяться оставалось лишь на заступничество Святой Девы… и на крохотный кусочек камня, на котором едва удерживались пятки.

Потом чадящий факел выплюнул последнюю струйку дыма и погас. Я осталась во тьме кромешной, и тишину нарушал лишь стук капель в углу да мое собственно хриплое дыхание. Затем я перестала слышать и его.

Вечность спустя что-то прохладное осторожно коснулось моего лба. Открыв глаза, я без особого удивления увидела склонившегося надо мной ангела… по крайней мере, до сего дня я искренне полагала, что только ангелы могут быть столь прекрасны. Но откуда у ангела может взяться свежая ссадина под глазом и остроконечные ушки?

– Вы очнулись? – нежнейший голосок вновь воскресил было мысль о райских кущах, но знакомое потрескивание факела окончательно перечеркнуло её. – Вам лучше?

– Кто… вы?

– Вообще-то, – произнес кто-то невидимый за моей головой, – мы намеревались первые задать этот вопрос вам.

– Охотница на вампиров. Номер лицензии вспоминать?

– Обойдемся без него, – усмехнулся невидимка. – Рискну предположить, что именно ваше ремесло привело вас сюда?

– Ну… в какой-то мере.

– Отличное место для представителя вашей профессии.

– Издеваетесь? – я вывернула шею, стараясь разглядеть говорившего. Человек, лет сорока, в изорванном синем мундире, заботливо разглаживал полуоторванный шеврон на правом плече.

– Сержант иронизирует, – возразили мне из дальнего угла. – Пытаясь таким образом обыграть тот факт, что в этом городе очень много работы для представителя вашей профессии.

– О, благодарю, я успела это заметить, – огрызнулась я. – Как-никак, сижу здесь уже неделю.

Больше всего в происходящем меня удивляло именно то, что эту неделю я ухитрилась пережить. Скажи кто мне прежде, что угодивший в лапы к такому количеству вампиров охотник протянет дольше пяти вздохов – рассмеялась бы в лицо. Однако вот – протянула и даже относительно спокойно. Мелкие шалости вроде недавнего распятия не в счет, в остальном же – почти как в приличной тюрьме. Ну, избили пару раз – зато изнасиловать даже не пытались… впрочем, последнее могло быть из-за недостатка возможностей, а не желания.

Мой врожденный оптимизм, правда, упорно настаивал, что столь мягкое обращение может быть вызвано лишь желанием кровососов приготовить для своей добычи нечто особенное, но я старалась ему не поддаваться. В конце концов, они могли устроить это самое нечто особенное и в день моей поимки, а неделя отсрочки – это, как ни посмотри, целых семь дней жизни!

– Неделю? – заинтересованно переспросил сержант. – Ба, да вы старожилка. Не просветите, как здесь с кормежкой?

– Лепешка из кукурузной муки и горсть вареной фасоли, – сухо отозвалась я.

– И все? – разочарованно уточнил сержант.

– А вы рассчитывали, что вас будут кормить, как на убой?

Судя по воцарившейся тишине, шутка вышла не совсем удачной, потому я не стала продолжать тему достоинств и недостатков местной кухни, а просто откатилась к стене и, не без помощи рук переведя себя в сидячее положение, принялась разглядывать своих новых товарищей по несчастью.

Однако! До сего дня я не полагала себя обиженной жизненным опытом – но вот более странной компании мне пока видеть не доводилось. Слева направо: двое молодых парней в рваной форме кавалерии САСШ, мой новый знакомец-сержант, ангельское видение, оказавшееся на поверку – лопните мои глаза! Быть этого не может! – светлой эльфийкой, громадная негритянка с удивительными ярко-желтыми глазами, еще один парень в армейских штанах и белой рубашке, светловолосая девушка, пытающаяся завернуться в военного покроя куртку с поперечной полоской погон, и, напоследок, поджавший ноги в дальнем углу толстячок абсолютно невоенного вида.

Мне немедленно захотелось выразить обуревавшее меня удивление несколькими простыми словами, но что-то – возможно, присутствие запыленного ангелочка? – заставило первоначальный вариант моего вопроса измениться и прозвучать следующий образом:

– Ребята, из какого балагана вы сбежали?

– Армия САСШ, мэм, – немедленно откликнулся сержант.

– Мисс!

– Прошу прощения… мисс.

– Не знала, – задумчиво произнесла я, – что в кавалерию янки берут эльфов.

– В кавалерию, мисс, готовы взять…

– Её высочество, принцесса Иллика… – одновременно с сержантом начала произносить светловолосая.

– Пусть говорит дама, – попросила я.

– Её высочество, принцесса Иллика аэн Лёда, – после короткой запинки повторила светловолосая, – и её спутница, мисс Юлла Бриннер, присоединились к нашей экспедиции…

– Точнее, к её остаткам, – вставил неугомонный сержант.

– …несколько дней назад.

– Всамделишная эльфийская принцесса? – ахнула я. – Вот уж кого не чаяла увидеть!

– То же самое, – улыбнувшись, пропела эльфийка, – я могу сказать о вас. Охотник на вампиров… да еще женщина. Мне кажется, это явление куда более редкое, чем эльфийские принцессы.

На миг я задумалась, не была ли эта фраза хорошо замаскированным оскорблением – обзывали меня по-всякому, но вот явлением пока не именовал никто. Но, еще раз взглянув на улыбающуюся эльфийку, решила все же признать сказанное ею за комплимент.

– Вы шли со стороны мексиканской границы? – спросил парень в рубашке.

– Да… наверное. Вообще-то, – призналась я, – не уверена, по какую сторону границы находится этот чертов городок. Кроме того, местные ацтеки наверняка имеют собственное мнение по этому поводу.

– Ацтеки? – пискнул из своего угла толстячок. – Вы сказали – ацтеки? Если не секрет, мисс охотница, что навело вас на этот вывод?

Чадящий факел давал слишком мало света, чтобы я могла разглядеть, отмечено ли его лицо печатью слабоумия… на мысль о котором наводил заданный им вопрос.

– Пирамиды. Это, – произнесла я, старательно выговаривая каждое слово, – такие большие каменные штуки, мимо которых вас должны были вести, прежде чем бросить в эту дыру. – Затем до меня дошло, что мой собеседник может не знать слова «пирамиды», и я поспешно добавила: – Похожи на горы, только со ступенями.

– В самом деле, – неуверенно произнесла эльфийка, – я припоминаю некоторые гравюры… так выглядели строения обитателей Юкатана до европейского вторжения.

– Да, пожалуй, я также вспоминаю несколько аналогичных рисунков, – кивнул толстячок. – Однако, мисс, я бы все же не стал высказываться столь категорично на основании всего лишь этого факта. Ведь местные обитатели могли просто вновь заселить покинутый ацтеками город.

– Послушайте, – резко сказала я. – Вы… как вас там…

– Генри Моргенау, к вашим услугам, мисс, – отрекомендовался толстячок. – Профессор астрологии Университета Вермонт[25]25
  Расположенный в Берлингтоне Университет Вермонт считается вторым (после Гарварда) старейшим университетом США.


[Закрыть].

– Ах, профессор…

– Именно так, мисс…

– Бренда Карлсен. Так вот, профессор, эти парни выглядят как чистокровные краснокожие, они говорят между собой на наухатле и приносят кровавые жертвы своим богам – Тескатлипоку, Тонатиу, Тлалоку, Кецалькоатлю… короче говоря, они выглядят как ацтеки и ведут себя как ацтеки! Какого еще орка вам надо?!

– Ну, – задумчиво отозвался Моргенау, – при всем уважении к вам, мисс Карлсен, я бы все же называл их возможными потомками ацтеков. Логически рассуждая…

– Можете засунуть свое уважение куда-нибудь подальше, – раздраженно сказала я. – А логические рассуждения поведать верховному жрецу – в тот момент, когда он соберется вскрывать вашу грудь своим обсидиановым ножиком.

– Они и в самом деле продолжают практиковать свои древние ритуалы? – спокойно спросила эльфийка.

Я пожала плечами.

– Пару раз до меня доносились вопли. Ну и черепа в куче, мимо которой меня вели, выглядели довольно свежими.

– А кто такая Она? – у задававшего вопрос кавалериста явственно дрожала нижняя челюсть. – Наш… э-э, спутник, который был с нами, говорил, что здесь обитает какая-то жутко ужасная Она.

– Видно, он почуял королеву, – сказала я. – В этом земном отражении преисподней каждый десятый – вампир, и их королева правит городом наравне с верховным жрецом. Лет ей тыщи две… старая кровавая сука.

Вспомнив, как легко, без малейших видимых усилий справился со мной один из её слуг, я не смогла сдержать зубовного скрежета. Конечно, мне не стоило так нахально переть вперед, не оправившись толком от последствий взрыва, и все же… он проделал это словно шутя!

– Интересно, – низким тоном произнесла спутница эльфийки. Только сейчас я с опозданием обратила внимание на то, что для негритянки у неё слишком правильные черты лица… и слишком острые уши. Еще одна эльфа, только темная – а-бал-деть!

– Может, попытаться договориться со здешними вампирами?

– Попытайтесь, – усмехнулась я. – Но на особый успех не рассчитывайте. Здешние – что вампиры, что простые ацтеки – живут исключительно мечтами о мести. О кровавом походе на Родину, о пирамидах из черепов и о горящем зареве на месте человеческих городов, посмевших вырасти на их священной земле.

– И все же я попытаюсь, – без особой уверенности повторила… как там её назвала светловолосая… а, Бриннер.

– Вольному – воля! – латинское звучание фразы я припомнить не сумела, потому пришлось ограничиться английским вариантом. – Ответьте только на один вопрос, прежде чем отправитесь общаться с нашими гостеприимными хозяевами: какого орка понадобилось эльфам в Запретных Землях?

– У нас была… то есть мы должны выполнить миссию, – сообщила принцесса. – Чрезвычайной важности. Путь привел нас сюда.

Знакомые слова… Неужели?

– Эта ваша миссия, – медленно произнесла я, – случайно не заключалась в том, чтобы оприходовать один, появляющийся на свет раз в чертову уйму веков, камешек?

То, с каким оживлением мои сокамерники затеяли переглядываться между собой, а в особенности то, какие у них были при этом лица, в первый миг вызвало у меня стойкое ощущение, что я умудрилась ляпнуть нечто очень непристойное.

– А что, – вкрадчиво осведомилась светловолосая, – этот, названный вами, предмет был также и вашей целью?

– Был-был, – подтвердила я. – Только вот меня забыли предупредить, что на этом рынке такая большая конкуренция! Мисс…

– Линда Келлер, – представилась девушка. – Мы… – она коротко кивнула на обладателя белой рубашки, – с капитаном Патриком Мигером возглавляем сейчас экспедицию, направленную за Камнем правительством Соединенных Штатов. Вернее, как правильно уточнил сержант Флеминг, – с горечью в голосе добавила она, – её остатки.

– Эльфы и правительство САСШ, – задумчиво повторила я. – Неплохо для начала. А кто еще в игре? Проф, вы за какую команду? Или сами по себе?

– Нет, я числю себя принадлежащим, как вы изволили выразиться, к команде мисс Келлер, – сказал астролог. – К числу же иных действующих лиц можно добавить мистера Ханко, проводника из Пограничья, его партнера, мистера Малыша Уина, и его пленника, мистера Ыыгыра Ойхо Третьего…

– Этот Ыыгыр, он что, гоблин?!

– Совершенно верно, – кивнул Моргенау. – Эти трое, бывшие до недавнего времени нашими спутниками…

– Крис, – сухо сказала светлая эльфийка, – вернется. Он мне обещал.

– …представляют интересы гномьего сообщества, – невозмутимо закончил профессор.

– А вы, мисс, – обратился ко мне сержант, – от чьего имени выступаете на этом турнире?

– Ватикан.

– Х-хосподи, а эти-то как прознали?

– Наверное, от вампиров, – сказала я. – По крайней мере, направляющий амулет мне достался в наследство от их… экспедиции.

– Вампиры? – пробормотала Линда. – Хм… если припомнить еще кое-кого… начинаю думать, не слишком ли много вампиров вертится вокруг?

– Да уж немало, – фыркнула я. – Целый город!

– Мисс Келлер имеет в виду – вокруг этого дела, – акцент в голосе капитана показался мне знакомым… затем я припомнила отца О’Райли и сообразила, что имею дело с уроженцем Зеленого Эрина.

– Дело в том, что до недавнего времени, – ирландец выразительно оглянулся на профа, – с нами был еще один спутник. Русский граф Николя Рысьев. Вампир.

– Николай, – педантично уточнила Бриннер.

– Я не стал упоминать о нем, – пояснил астролог, – поскольку его уже нельзя числить среди, кхе, активных игроков. Ближайшее время головной болью графа будут исключительно вопросы его собственного самочувствия.

– Это, – хихикнул сержант, – когда у него появится, чему болеть!

– Юлла, – развернулась принцесса к своей темнокожей подруге, – не вспомнишь – проводник из Форестберга, которого показывал нам шериф Валлентайн? За что его повесили? Кажется, шериф что-то говорил про вампира?

Темная эльфийка зажмурилась и чуть откинулась назад, потянувшись всем телом, словно огромная пума.

– Про вампирку, – сказала она, вновь открыв глаза. – Шериф сказал, что Вилли Ларго по прозвищу Хорёк повесили за соучастие в убийстве своей клиентки, которая была вампиркой и, как и мы, очень хотела попасть в Запретные Земли.

– Интересно, – задумчиво сказал Флеминг, – сколько всего игроков вышло на старт?

– Полагаю, – отозвался астролог, – присутствующие вполне могут поздравить себя с выходом… пожалуй, что в полуфинал.

– Угу. Только сдается мне, что почетные призы для проигравших устроителями не предусмотрены.

– А почему… – начала было я и осеклась, заслышав топот в коридоре.

Миг спустя в нашей темнице стало очень тесно – не столько из-за ворвавшихся внутрь ацтеков, а, скорее, из-за их длинных копий. Три кроваво отблескивающих при свете факела наконечника этих самых копий маячили в неприятной близости от моих глаз.

– Похоже, сержант, – прошептала я, – вам не доведется познакомиться со здешней кормежкой!

Снаружи была ночь. И тысячи вытянувшихся в цепочки на ступенях пирамид факелов странным образом не разгоняли тьму, а наоборот, сгущали её. Даже низко повисшая в небе над городом полная луна – никогда прежде не видела такой огромной багровой луны! – ничего не могла поделать с этим клубящимся сумраком.

Со всех сторон звучал мерный рокот барабанов. Один из барабанщиков стоял неподалеку от нас – и, насколько я смогла разглядеть, белые палочки, мелькавшие в руках у краснокожего меломана, очень смахивали на берцовые кости. Надо полагать, кожа на эти барабаны тоже пошла не ослиная… черт, будь я хоть чуть-чуть впечатлительной личностью, спокойно бы померла от ужаса, не дожидаясь продолжения шоу. Продолжения, в котором, чует мое сердце, мне и моим новым знакомым отведены главные роли.