Текст книги "Формула смерти"

Тимур ударил ее по лицу наотмашь, несильно – так, чтобы привести в чувство, испугать. Ирина обмякла, из рассеченной губы по подбородку побежала тонкая струйка крови. Он схватил ее за запястье и быстро, профессионально защелкнул браслет.

– Пошли со мной, – он потащил Быстрицкую, улыбка не сходила с его лица.

Он буквально волок ее наверх, браслеты впивались в кожу. Тимур завел Быстрицкую в большую комнату, где сидели Ренат и мужчина с вьющимися русыми волосами.

– Садитесь, – предложил Ренат.

Тимур толкнул Ирину в плечо, та упала в кресло.

– Не надо ее бить, Тимур, – произнес Ренат, держа в руках трубку мобильника. – Ты слышал, что я тебе сказал? Больше ее не трогай!

Ирина огляделась. Она понятия не имела, где находится, где расположен дом.

– Где мой муж? – прошептала она, слизнув кровь с рассеченной губы.

– Сейчас вы с ним поговорите, – мягко произнес Ренат, протягивая женщине трубку. – Скажите, что с вами все хорошо, что вас пока никто по-настоящему не обижает. Но если он не захочет выполнять наши требования, то вас никогда больше не увидит. Естественно, и вы не увидите его. Тимур отрежет голову и пошлет ее в ящике вашему другу. Как вам такое предложение?

От этих слов Ирина сжалась, по спине побежали мурашки, даже пальцы рук одеревенели, страх парализовал ее. Если бы Ренат на нее кричал, бил, она испугалась бы меньше, но он говорил почти ласково, и за ледяным спокойствием таилась настоящая угроза. Ирина чувствовала, что высокий, сильный, с твердым проницательным взглядом мужчина не шутит, не запугивает, а от своих слов не отступит, все, что сказал, выполнит.

Она с трудом набрала номер, хотя для этого надо было нажать всего лишь две клавиши. Скованными руками подняла трубку к уху.

– Ты меня слышишь? – прошептала она.

– Ирина, где ты? – раздался голос Глеба.

– Я не знаю. – Быстрицкая по интонации поняла: Глеб уже знает, что с ней случилось.

– С тобой все в порядке?

– Пока – да. Но они хотят меня убить.

– Не бойся, тебя не тронут. Дай трубку Ренату или как он там себя называет, – Ирину удивило то, как спокойно говорил Глеб, абсолютно спокойно, ни капли волнения не было в его голосе. – Держись молодцом и дай ему трубку.

– Вы Ренат? – Ирина вытянула перед собой скованные руки.

Ахмедшин взял трубку, приложил к уху.

– Слушаю.

– Если с ней что-нибудь случится, – услышал Ренат голос Глеба, – то.

– Что? – спокойно, почти меланхолично произнес в трубку Ренат.

– Если с ней что-нибудь случится. – повторил Глеб.

– Хватит лирики. Я тоже не хочу, чтобы с ней случилось страшное. Я не хочу отсылать ее голову вам в ящике. Не хочу перекладывать ее поролоном. Мне нужен диск. Один у меня есть, нужен второй. Второй диск. И не надо поднимать тревогу. Ты умный, опытный. Я не знаю, на кого ты работаешь, но ты большой мастер. Только я тебя обыграл, а люди генерала Потапчука могут все испортить. Так что подумай хорошенько, надо тебе это или нет.

– Тимур, уведи ее в подвал, – посмотрев на женщину, сказал Ренат.

Раймонд сидел в кресле, держа в левой руке сигарету, а в правой вертя пистолет.

Когда Тимур вывел Быстрицкую, Раймонд заметил:

– Почему все делается через женщин? Неужели без них нельзя обойтись?

– Можно, – сказал Ренат, – и без них. Но с женщинами веселее. И всегда, когда я работаю через них или с ними, мне сопутствует удача.

– Хорошо, если получится так, – ответил Раймонд, делая затяжку, выпуская колечко дыма. – У нас мало времени. К утру диск должен быть у нас. А с ней что ты будешь делать? Она нас видела.

– Ну и что из того? – вопросом на вопрос ответил Ренат. – Многие нас уже видели. Видела, не видела, какая разница? Мертвые, они обычно молчат, и она замолчит. У нас, Раймонд, выхода нет. Если мы не провернем это дело, нам останется бежать назад в Чечню, а там нас ждут неприятности.

– Согласен, – качнул головой Раймонд, и длинные русые волосы упали на лицо. Он пригладил пряди ладонями, откинув со лба. – Все пошло вкривь и вкось, но мы сможем разрулить эту ситуацию.

– Конечно сможем, ведь мы с тобой профессионалы, мы работаем за деньги, все до единого. А денег за эти диски нам дадут много – столько, сколько попросим, и еще поторгуемся, дадут и арабы, и американцы, – Ренат улыбался.

Таким довольным Раймонд его не видел давно.

– Ты поедешь на встречу с ним.

– Его надо убить?

– Нет, зачем убивать, ты привезешь диск.

– Если он захочет меня убить?

– Ему нет смысла.

– А если с ним вообще не встречаться? Сбросить информации по Интернету?

– Нет, нельзя, – холодно произнес Ренат. – Какой, к черту, Интернет?

– У нас же есть тарелка, есть компьютер, это самый простой способ.

– Ты хочешь, чтобы содержимое диска стало известно всему миру? Тогда лучший способ – воспользоваться электронной почтой. Завтра о нем узнают все.

– Ты думаешь?

– Я в этом уверен. За Интернетом они следят, поверь мне, я знаю.

– Что ж, тебе виднее, – Раймонд выпустил еще одно колечко.

– Развлекаешься? – съязвил Ренат.

– А что остается?

– Ну, ну, давай.

Ренат вышел из большой комнаты, держа в руках мобильник Быстрицкой. Он обошел дом, отдал распоряжения охранникам, переговорил с Тимуром.

Глеб Сиверов уже мчался в машине к Москве. Он понимал, Ренат прав, звонить сейчас Потапчуку, поднимать на ноги ФСБ смысла не имеет. Громоздкая структура, как ФСБ, где-нибудь хомутнет, и тогда. О том, что тогда может произойти, Глеб не думал. Если Ирина погибнет из-за него – ему незачем жить. Стрелка спидометра застыла на цифре сто шестьдесят, но, подъезжая к посту ГАИ, Глеб все-таки сбросил скорость, ему не нужна задержка, он должен выиграть время. Каждая секунда, каждая минута имели огромное значение, секунда могла стоить Ирине жизни.

– Быстрее, быстрее! – торопил себя Глеб, уверенно обгоняя один автомобиль за другим.

Он проскочил пост, въехал на кольцевую, затем свернул с нее и помчался в город. Во дворе Арбатского переулка он бросил машину и бегом взлетел на этаж, где была его служебная квартира. Копии дисков, полученного от Горелова и взятого на Ленинградском, хранились вместе с музыкальными, схватил их, сжал в руках. Бросил в сумку, открыл свой тайник. Два пистолета, четыре обоймы, нож и портативный компьютер. Из большой пластмассовой коробки, в которой рыболовы обычно хранят свои прибамбасы, достал два маячка – один с магнитом, другой с липучкой. Спрятал их в карман. Набрал номер Ирины.

«Абонент временно недоступен, – услышал он женский голос, – оставьте после сигнала сообщение на почтовый ящик».

Глеб на мгновение задумался, затем произнес:

– Где? Когда? Во сколько? Жду звонка.

После этого закрыл квартиру, сбежал вниз. Телефон – самое дорогое, единственная ниточка, которая его связывала с Ириной и Ренатом.

– Ну же, ну, – поглядывая на телефон, думал Глеб, – давай звони, назначай встречу!

Он сел в машину, вытащил пачку сигарет, нервно закурил, откинувшись на спинку и положив ноутбук себе на колени.

«Ну где же ты? Наверное, на его месте я поступил бы точно так. Он слишком умен. Где они назначат встречу? Знать бы где – бары, улицы, магазины, стоянки? Где конкретно, вот в чем вопрос».

Телефон пропел начало сороковой симфонии Моцарта. Глеб прижал трубку к уху.

– Надеюсь, диски уже у тебя? Нам нужен один из них.

– Да, оба диска при мне, – ответил Сиверов. – Какие гарантии, что, отдав диск, я получу Ирину?

– Честное слово.

– Я тебе не верю.

– Тебе ничего не остается. Хочешь – верь, хочешь – не верь.

– Где встретимся?

– Автозаправка на кольцевой по Ярославскому шоссе со стороны города. Сколько времени тебе надо, чтобы до нее добраться?

– Полчаса, – сказал Глеб, хотя понимал, что сможет добраться до заправки за пятнадцать минут.

– Хорошо, – услышал он Рената. – К тебе подойдет мой человек. Не надо за ним следить, отдашь диск. Он сам его проверит. Завтра получишь свою подругу.

Глеб повернул ключ, запуская двигатель машины.

«Ну вот, началось, – подумал он, – теперь все зависит только от меня!»

Он посмотрел на часы: было двенадцать минут первого. Он пронесся по переулку так, словно за ним гнались. Через пятнадцать минут он уже был на автозаправке. Не успел он остановить машину, как к ней подбежал мальчишка с ведром и тряпкой и, даже ничего не спросив, принялся протирать лобовое стекло. Мальчишка уже протер стекла и начал протирать капот.

– Иди сюда, – позвал его Глеб.

Мальчишка подошел, держа в руке тряпку, с которой стекала грязная вода. Глеб вытащил из сумки маленький радиомаячок.

– Друг, – сказал он, – если ты сделаешь одно доброе дело, я тебе дам пятьдесят долларов. Хочешь?

– Кто же не хочет, дядя! – сказал мальчик лет двенадцати, с недоверием глядя в глаза Глебу. – Что надо сделать?

– Сейчас приедет машина. Ты подойдешь, помоешь стекла и примагнитишь эту штучку под бампером или под машиной, к днищу. Сделаешь?

– Заплатите? – улыбнулся паренек, продолжая вглядываться в лицо Сиверова.

– Я никогда не обманываю, если обещаю, то выполняю. Вот деньги, держи, – Глеб вытащил из кармана пятьдесят долларов и отдал пареньку. Тот повертел их в руках, провел ногтем.

– Годится, – сказал он, принимая маячок, – это не бомба, бомбу я не стал бы ставить.

– Станешь вот там, – Глеб показал на столб под козырьком. Когда я дважды щелкну зажигалкой, сделаешь свое дело.

– К какой машине клеить? – спросил сообразительный мальчишка.

– Она подъедет к моей тачке. Понял?

– Не вопрос.

Паренек с синим пластиковым ведром, в котором плескалась вода с пеной, с тряпкой в руке подошел к столбу и сел прямо на асфальт. Ночь была теплая.

«К утру случится гроза, а может, и раньше», – подумал Глеб, глядя на низкие облака, нависшие над землей.

Зазвенел телефон.

– Ты в какой машине?

– Серая «Тойота», – Глеб назвал номер.

– Очень хорошо. Диск у тебя?

– Да. Я хочу поговорить с Ириной.

– Поговоришь еще, – услышал он голос Рената.

Через две минуты почти вплотную к его машине подъехал джип «БМВ». Глеб сунул в рот сигарету, дважды щелкнул зажигалкой, прикуривая. Мальчишка с синим пластиковым ведром бросился к джипу и без спроса принялся протирать стекла. Из джипа вышел, оглядевшись по сторонам, высокий мужчина в серой куртке с волнистыми русыми волосами.

Подошел к «Тойоте» Глеба:

– Волнуешься? – произнес он, глядя на Сиверова.

– Волнуюсь, – ответил тот.

– Думаю, волноваться осталось недолго. Диск давай, – Раймонд протянул левую руку, правую держа в кармане куртки.

«Там у него пистолет», – безошибочно догадался Глеб.

– Пошел вон! – крикнул на мальчишку Раймонд. Тот яростно тер лобовое стекло. – Вон, я тебе сказал, не надо мыть!

– Как хотите. Но я уже помыл, – мальчишка скорчил недовольное лицо, зло ударил машину ногой в переднее колесо, схватил ведро и побежал к окошку, у которого стояло несколько водителей.

– Надеюсь, ты умный, за мной не поедешь?

– Нет, – сказал Глеб, поднимая стекло.

Раймонд сел в джип. Тяжелый автомобиль, взревев мощным мотором, сорвался с места. Глеб поехал в сторону города. Проехав несколько километров, съехал на обочину. В том, что за ним никто не следит, он был уверен. Вытащил из сумки компьютер, подключил к нему радиосканер.

– Ну, родной, – сказал он, включая его, – давай работай. Давненько я тобой не пользовался, послужи сейчас, – быстро щелкая клавишами, говорил сам себе Сиверов. – Давай, родной, давай. Что я, зря за тебя такие деньги платил?

Жидкокристаллический монитор наполнился цветом. На нем была карта.

– Ну, давай! – Глеб еще пощелкал клавишами.

Наконец на экране появилась ярко-зеленая точка. Она двигалась по кольцевой. Глеб уставился в экран. Иногда он щелкал клавишами, меняя масштаб карты Москвы и Московской области. Затем вернулся к автозаправке.

Мальчишка мгновенно подошел к нему.

– Я все сделал правильно? – спросил он.

– Молодец, – похвалил сообразительного паренька Глеб. – Тут такси нигде нет?

– Есть. Два частника, они девчонок по заказу возят.

Глеб захлопнул компьютер, забросил на плечо сумку.

– Ты присмотришь за моей машиной? Где ее можно поставить?

– Вон там, – мальчишка указал место, – отдельно платить не надо.

Глеб загнал машину на площадку и вместе с мальчишкой пошел к таксистам. Те сидели в одной машине, пили кефир из пакетов. Глеб поздоровался. Таксисты ответили, продолжая жевать булку – одну на двоих, рвали ее руками с разных сторон.

– Кто хочет денег заработать?

– Кто же не хочет? – ответил тот, который был помоложе. – Куда надо ехать?

– Думаю, километров пятьдесят отсюда, а может, шестьдесят.

– Куда все-таки?

– Вначале по кольцевой, а затем скажу.

– Сколько заплатите?

– Не меньше двадцатки, по спидометру точнее определим. У меня машина забарахлила.

– Бывает. Доставлю куда надо.

– Вот и хорошо.

Глеб действовал осмотрительно. Ехать на своей машине было опасно, а на такси можно.

– Садись в мою машину.

Второй таксист вышел. На его лице было завистливое выражение к собрату по профессии, который легко срубит деньги, и, судя по всему, срубит неплохо.

Глеб сел на заднее сиденье «Форда Скорпио».

– На кольцевую рвем?

– Затем направо.

Глеб раскрыл ноутбук. Таксист удивился, людей с включенным компьютером ему возить не приходилось.

– Все, приятель, спасибо, – сказал Глеб, закрывая крышку компьютера, когда «Форд Скорпио» подъехал к дачному поселку. – Свободен. Поезжай в город, я теперь пешком доберусь, мне осталось всего ничего, – сказал Сиверов, протягивая водителю деньги.

Тот взял деньги, включил свет. Глеб зажмурил глаза.

– Подождать?

– Поезжай, все в порядке.

Водитель «Форда» ловко развернулся на гравийке и помчался к шоссе. Глеб с сумкой на плече сошел с дороги. Трава была сухой.

«Значит, будет гроза, через час или полтора. Обязательно – гроза с ливнем».

Через пятнадцать минут он был уже в пятидесяти метрах от дома, обнесенного высоким бетонным забором. Он еще не знал, что за то короткое время, пока он выслеживал дом, Екатерина Маслицина побывала в нем. Ренат скопировал диски Глеба и отдал ей их вместе с билетами на самолет. Сиверов разминулся с ней буквально на полчаса.

«Ну вот, друзья, вы совсем рядом, – маячок ярко мигал зеленым светом. – Значит, вы спрятались здесь. Что ж, хорошо. Сейчас посмотрим, кто кого!»

Прячась в кустах, Глеб попытался позвонить. Ренат отключил телефон. Раймонд сидел перед компьютером, на экране монитора ползли столбцы цифр и формул.

Он удовлетворенно потирал руки:

– Ну вот, а ты говорил! Все в полном порядке. Текст полный. Кодируй и отправляй по этому адресу, – Ренат быстро набрал на экране логин и пароль.

– Все, я закодировал, порядок, – глядя на экран своего компьютера, произнес Раймонд. – Отправляем?

– Скорее! Ты отправляешь не цифры и формулы, ты отправляешь деньги, большие деньги, слышишь? – на лице Рената было удовлетворенное выражение. – Талибы заплатят нам по высшей ставке. Немного меньше, чем американцы. Но они получат диски позже, им их после Америки привезет Екатерина.

– Вот и порядок. Через десять минут нам останется свинтить отсюда.

Глеб стоял у столба и смотрел вверх. «Надеюсь, приборов ночного видения у вас нет». Он обошел участок по периметру, прячась за кустами и деревьями, забрался на столб так быстро, будто всю жизнь занимался только этим, перерезал ножом провод. Экраны компьютеров погасли.

– Что такое? – воскликнул Ренат.

– Света нет.

– Какого черта?

– Ты что, не видишь?

– А файл ушел?

– На сорок пять процентов, – ответил Раймонд, вытаскивая из кармана зажигалку и щелкая ею. – Что за чертовщина? Я же говорил, надо поставить бесперебойные источники питания, ты сэкономил на четыреста баксов, а потеряем мы миллионы.

Ренат тоже щелкнул зажигалкой. Когда Раймонд взглянул на Рената, ему стало не по себе.

– Беда.

Глеб, оставив компьютер в кустах возле столба, уже перепрыгнул через бетонный забор. Он был в двадцати метрах от дома. На первом этаже вспыхнул в окне свет, зажгли фонарь. В доме началась суета. Быстрицкая, когда в подвале погас свет, испугалась. Она ходила в кромешной темноте, вытянув перед собой руки, натыкалась на стены, ей казалось, она никогда не сможет отыскать дверь. Наконец под руками почувствовала не холодный бетон, а теплое дерево. Женщина принялась колотить в дверь кулаками и кричать:

– Выпустите! Выпустите меня отсюда!

Руки у нее были скованы наручниками. Через пять минут Ирина поняла, что никто ее выпускать не собирается. За дверью раздался голос:

– Заткнись, дура! Сиди тихо! – голос был совсем незнакомый.

Глеб стоял за деревом в пяти шагах от окна первого этажа. Он видел двух мужчин, у одного в руках был фонарь. Луч замирал на розетках, выключателях, иногда упирался в окно, и тогда становилось видно, что оно давно не мыто.

«У меня, друзья, есть преимущество: я вас вижу, а вы меня – нет».

– Что такое? Ветра нет, грозы нет, предохранители исправные, куда делось электричество?

Он слышал голоса.

«Кавказцы, – по акценту определил Глеб. – Ну, сейчас вы у меня попляшете!»

Он навернул на ствол пистолета короткий глушитель, затем бросил в окно два камешка. Луч фонаря упал на стекло. Глеб затаился за деревом.

– Ты слышал?

– Слышал, – сказал второй. Кавказцы были с пистолетами. – Ветер, наверное, – они оба подошли к окну. – Открой пошире, сдохнуть от жары можно!

Когда окно было распахнуто, Глеб выстрелил – два негромких хлопка с интервалом в одну секунду. Зажженный фонарь выпал из рук мертвого кавказца на бетонную отмостку у стены дома и погас. Глеб впрыгнул в дом и притаился у стены. Он пробирался из комнаты в комнату, скользя как тень, бесшумный и невидимый, он был готов в любой момент выстрелить.

Ренат и Раймонд вытаскивали из компьютера диски.

– Надо отсюда уходить, – бормотал Ренат. – Раймонд, скорее!

Тимур шел, светя перед собой фонарем, в левой руке – фонарь, пистолет – в правой, светил себе под ноги. Луч метался от стены к стене. Глеб спрятался за дверью, услышал, как поскрипывают ступеньки. Тимур прошел рядом с Сиверовым. У тут у него за спиной скрипнула дверь. Тимур обернулся, луч взметнулся к потолку. Коротким быстрым ударом Глеб выбил пистолет, тот загремел по ступенькам, следующий удар Глеб нанес в горло. Но Тимур увернулся, ушел от удара. Фонарь вспыхнул, в его луче Тимур разглядел мужчину, увидел пистолет, и это было последнее, что он видел в своей жизни.

«Она должна быть здесь! Она где-то здесь, в доме! Куда они ее спрятали?»

Пуля, выпущенная Глебом, угодила Тимуру в глаз. Сиверов подхватил безжизненное тело, оттащил со ступенек за дверь.

– Надо взять с собой женщину.

– Зачем она нам? – сказал Раймонд. – Надо уходить отсюда. Где Тимур?

Глеб слышал голоса на втором этаже.

«Вы спуститесь, обязательно спуститесь. Вы же не ангелы, по воздуху улететь не сможете, вам обязательно придется спуститься вниз».

– Ты иди за ней, – сказал Ренат, обращаясь к латышу, – а я в гараж.

– Может, не стоит дергаться? Может, подождем?

– Надо уходить, – на лице Рената застыло странное выражение. Такое бывает, когда в ход событий вмешиваются потусторонние силы, объяснить присутствие которых невозможно.

Если бы Глеб знал, где находится подвал, он оказался бы там первым. Но Сиверов начал подниматься на второй этаж, а Ренат и Раймонд тем временем спустились по черной лестнице. Они были вооружены, двигались в темноте, по очереди освещая дорогу газовыми зажигалками.

Когда Глеб открыл дверь, большая комната была пуста. В кабинете и спальнях тоже никого не оказалось.

«Куда же они поделись?»

Наконец Глебу удалось отыскать вторую лестницу, вход в нее напоминал встроенный платяной шкаф с зеркальной дверцей.

В это время Ренат уже открыл подвал, схватил Ирину и, подталкивая ее стволом пистолета в спину, заставил идти в гараж. Он затолкал ее в «БМВ».

– Тимур, ты где? – крикнул Раймонд. – Где все?

Никто ему не ответил, дом наполняла зловещая, вязкая тишина.

Ирина закричала.

– Заткнись! – услышала она голос Рената. – Заткнись, а то я прострелю тебе голову!

– Раймонд, открывай гараж! – Ренат уже сел за руль. Он повернул ключ в замке зажигания.

Быстрицкая сжалась на переднем сиденье. Раймонд возился с замком.

Глеб в это время спускался по лестнице в гараж. Он слышал голоса, грохот поднимаемой роллеты.

– Да помоги мне, черт подери! – крикнул Раймонд, не в силах поднять заклинившую роллету.

Ренат взглянул на Быстрицкую, схватил ее за плечо и ударил по голове рукояткой пистолета. Ирина потеряла сознание. Ренат выскочил из машины. Вдвоем с Раймондом они подняли роллету на высоту, достаточную для того, чтобы смогла проехать машина. Глеб четко видел два мужских силуэта, на мгновение застывших в проеме.

Он поднял пистолет и четыре раза нажал на спусковой крючок. Сиверов стрелял в руки. Роллета с грохотом упала вниз, придавив и Рената, и Раймонда. Глеб не спеша подошел и ногой откинул пистолеты. Раймонд зажимал ладонью рану, хрипел, Ренат корчился от нестерпимой боли – пуля раздробила плечевой сустав. Глеб за ноги втащил Раймонда в гараж, наступил ногой на горло Ренату.

– Где Ирина? – Глеб всунул ствол пистолета в рот Раймонду. – Где Ирина, я у тебя спрашиваю?

– В машине… – выдавил из себя Ренат.

Небо расколола вспышка молнии.

* * *

Когда на рассвете приехал Потапчук и его люди, Глеб на кухне варил кофе. Связанные Раймонд и Ренат лежали в подвале.

– Можете продолжить игру, Федор Филиппович. У меня не было выхода. Только из уважения к вам и вашей работе я их не пристрелил. Возьмите диски. Переправить их они не успели, лишь скопировали.

– Где копии?

– Их переправит в Америку Екатерина Маслицина. Я бы на вашем месте проследил ее до самого адресата, чтобы знать, кто именно должен получить их в Штатах.

* * *

Екатерину Олеговну Маслицину арестовали в Шереметьево. У нее был билет до Франкфурта, там она должна была пересесть на другой рейс до Нью-Йорка, где ее должны были встретить друзья Ахмедшина.

Двадцать пятого августа Глеб позвонил Потапчуку. Тот был удивлен.

– Как, ты еще здесь? Ты никуда не уехал?

– Здесь, слушаю музыку.

– Какую? – с досадой в голосе поинтересовался генерал.

– Замечательную музыку, Федор Филиппович. Хочу, чтобы и вы послушали. В двадцать один тридцать я вас жду.

– Ты приглашаешь меня на домашний концерт?

– Приходите.

В двадцать один тридцать генерал уже стоял у двери нужной ему квартиры. Глеб встретил его с загадочной улыбкой на лице.

– Чем обрадуешь старика?

Глеб вертел в руках компакт-диск.

– Знаете, что это? – как фокусник, он провел компактом перед лицом генерала.

– Вагнер, наверное, – произнес Потапчук чуть раздраженно.

– Нет, – сказал Глеб, – это Верди, «Реквием» Верди.

– Ну и что из того?

– «Реквием», Федор Филиппович. Догадываетесь, кому раньше принадлежал этот компакт-диск?

– Верди сейчас в моде. Я это в газете вычитал.

– Мне подарила его вдова академика.

– Смоленского? – переспросил генерал.

– Разумеется. Последние дни меня мучила одна мысль, я пытался решить одну головоломку. Почему вы не спрашиваете какую?

– Считай, уже спросил.

– Помните ту ночь, когда мы сидели у Горелова?

– Помню, – сказал генерал.

– На компакте записаны три формулы, на которых держится открытие, без них оно мертво.

– Три формулы? – произнес генерал, и на его лице появилось восхищение. Он с ног до головы оглядел Глеба, его взгляд замер на компакте.

– Я нашел одну строчку в дневниках Смоленского, всего одну строчку. Цитирую: «…с Моцартом может сравниться только Верди, для меня они равновелики…» Вот «Реквием» Верди, здесь три формулы – три формулы смерти. Что мне с ними делать?

Потапчук вытащил из портфеля бутылку коньяка, дрожащими руками откупорил ее и поставил на журнальный столик.

– Давай бокалы, Глеб Петрович. Выпьем и решим, что с ними делать. Хотя, думаю, ты это уже решил за меня.