Текст книги "Один поцелуй до другого мира"

Глава 15

– Ксандор… Кса-андо-ор…

Его звал тихий нежный голос. В нем не было угрозы. И Ксандор уже собирался покинуть свое ненадежное укрытие – он прятался под столом, занавесившись скатертью, которую стащил почти до пола.

«Я здесь, здесь…»

Он хотел крикнуть вслух, но распоротый бок отозвался глухой болью, и кровь снова потекла сквозь пальцы, которыми он зажимал рану. Темноволосый мальчишка – на вид ему не было и шести – стиснул зубы, стараясь не стонать, и отполз глубже, к самой стене.

А где же Роб? Ксандор помнил, как брат крикнул: «Беги и спрячься хорошенько!» Он ведь спрятался? Он ведь хорошо спрятался? И все же что-то ему подсказывало, что это ненадежное убежище. Чудовище скоро отыщет его здесь…

– Кса-андор, малыш! Где ты?

Ксандор закрыл уши, закрыл глаза, прижал колени к груди и принялся раскачиваться, не обращая внимания на то, что от каждого толчка рана вспыхивает огнем. Кровь пропитала белую бархатную курточку. Такая алая, алая кровь…

«Нет-нет, уходи! Тебя здесь нет!»

– Ксандор, выходи! – в голосе теперь слышалось неудовольствие.

Но хуже всего было то, что раздавался он прямо над головой мальчика. Чудовище в комнате! Чудовище его вот-вот поймает!

Занавеска, закрывающая вход в его укрытие, отодвинулась, и рука – тонкая, но сильная, будто выкованная из железа – сомкнулась на его щиколотке. Ксандор запищал, как девчонка, и тут же устыдился. Он – будущий воин. Он умрет, сражаясь! Но все равно визжал и брыкался, а чудовище все тянуло и тянуло его к себе.

– Я хочу к маме! Я хочу к маме! – закричал он, непонятно на что надеясь.

Вот из-за стола показались его худые ноги в черных рейтузах. Кровь, пропитавшая курточку, прочертила алую полосу на полу. Чудовище занесло нож…

– Не трогай его! – раздался голос старшего брата.

Роб накинулся на чудовище, и они покатились по полу.

– Ксандор! – кричало чудовище. – Ксандор!

* * *

– Ксандор… Ксандор…

Ива звала его чуть слышно, чтобы орки не расслышали, а громко произнесла:

– Пропорола ему живот. Теперь помучается. Сейчас пойдем, я только удостоверюсь, что он не выживет.

– Хороший враг! – одобрительно прогудел предводитель. – Злой враг!

– Ксандор… Открой глаза… Пожалуйста…

Ксандор потерял сознание всего на секунду, но приходил в себя с трудом.

– Роб… – прошептал он, а потом вспомнил, что случилось, и прошипел сквозь зубы: – Добей!

Ива незаметно сорвала невзрачный сиреневый цветок, которые в изобилии росли на поляне, вложила в откинутую руку Ксандора, сомкнула пальцы.

– Слушай меня. Ты ранен не смертельно, я знала, куда бить, и не задела ни одного важного органа. Эти цветы – волчий глаз – уменьшат кровотечение. Зажми рану и держи…

Ива быстро оглянулась.

– Сдохнешь здесь, как собака! И никто не оплачет!

– Ты! Ничтожество! – закричала Лита, каким-то образом высвободившись на секунду от хватки орка. – Никчемное существо. Ты была бы уже мертва, если бы не он!

Ива встряхнулась, будто на нее вылили ушат ледяной воды. Или даже кое-чего похуже воды…

– Держись, Ксан, – прошептала она. – Скоро придет помощь.

Если она рассчитала верно, все будет хорошо. Если Амелин успела добраться до отряда Тильнора и приведет помощь. Если навыки алой жрицы не подвели Иву, и она не ошиблась, нанося удар. Если, сплошные если…

Ксандор молча кивнул. Ива распрямилась, наткнулась на взгляды лучниц – они жалили, точно стрелы.

– Месть свершилась? – поинтересовался предводитель орков.

– Да.

– Теперь легко?

Ива прислушалась к себе.

– Пусто… – тихо ответила она.

* * *

До Кеймариэля добирались почти сутки. Не будь эльфы связаны, а орки неповоротливы, дорога могла занять всего несколько часов, а так растянулась до утра следующего дня. Выбившимся из сил пленницам лишь раз позволили короткий отдых, а потом вновь вздернули на ноги.

Ива шла, облитая презрением. Эльфийки не сказали ей больше ни слова, но Ива чувствовала себя так, словно с головы до ног перепачкана в нечистотах. Если бы она только могла объяснить.

«Так, никаких больше если! Делай, что должно – и будь, что будет. Так, кажется, говорил Ксандор?»

Ива встряхнулась, пытаясь выбросить из головы образ Ксандора, истекающего кровью на лужайке. Одно радовало: если Ива еще в этом мире, значит, и Ксандор пока жив.

Сторожевой отряд, охраняющий подступы к Кеймариэлю, обнаружил их утром. Град стрел лег у ног орков, преграждая путь, после чего стройные тени вышли из гущи деревьев. Эльфы держали луки наготове, но больше не стреляли, опасаясь попасть в своих: орки выставили девушек перед собой, как щит.

– Отпустите их… И умрете быстро!

Предводитель орков расхохотался, словно услышал отличную шутку. Казалось, будто загрохотал гром. Ива и сама дернула уголком рта: «Такие заманчивые перспективы! Конечно, сейчас же отпустят пленников и сдадутся!»

– Нет! Говорить с повелитель! С Тиомар!

– Убейте их! – крикнула Лита. – Пусть мы тоже умрем!

Ива так устала. Так ужасно устала от этой вражды, ненависти, нежелания слышать друг друга.

– Хватит! – закричала она. – Умереть мы всегда успеем! Пусть эти проклятые орки поговорят с вашим проклятым Тиомаром! Как вы все мне надоели!

«Это вообще не мой мир! Моим сестрам никто не поможет, пока я тут с вами теряю время!»

Ива в сердцах попыталась пнуть орка, который, надеясь утихомирить пленницу, дернул за веревку, что связывала ее руки. Промахнулась. Ноги подкосились, и Ива со всего размаха села на землю.

Лучники, эльфийки, даже орки взирали на Иву с молчаливым изумлением. И это, как ни странно, ненадолго примирило их между собой.

– Уставший… путник… получит приют, если… придет с миром, – тщательно выговаривая слова, произнес вдруг орк. Он будто готовился, учил эту фразу.

Лица эльфов вытянулись.

– Эти слова предназначены не для грязных тварей, вроде вас.

– Уставший путник получит приют, если придет с миром! – с напором повторил орк. – Вести нас к повелитель! К Тиомар!

– Наш дом – ваш дом, – процедил командир лучников с таким видом, будто желал оркам сдохнуть поскорее. – Следуйте за мной!

Кеймариэль действительно оказался красив. Вот только Ива так устала и вымоталась, что почти не замечала ни хрупких, точно вылепленных из сахарной карамели башенок, спрятавшихся среди исполинских деревьев. Ни ярких цветов, которые мостили площади и улицы эльфийского города – легконогие эльфы не наносили им вреда. Из цветов складывались картины. Перед взором Ивы то проплывал по воде из голубых незабудок парусник, то ветер гнал песок по пустыне из бархатцев. Город эльфов не стоял в лесу – он был самим лесом, сроднился, сплелся с ним, став единым целым.

Ива задрала голову и увидела, что на развилках деревьев тоже примостились небольшие домики. Ветви были украшены фонариками, и, наверное, ночью все мерцает и светится просто великолепно.

Орки шли вперед, цепляя своими неуклюжими лапищами хрупкие цветы, вырывая их с корнем, заставляя эльфов морщиться, точно от боли. Из своих домов выходили жители города, стояли на обочинах, провожая врагов ненавидящими взглядами. Орки молча продвигались вперед в гнетущей, мертвой тишине.

Ива все гадала, каким окажется дворец повелителя. Она представляла его высоким и изящным и поэтому очень удивилась, когда командир лучников привел их к какому-то уродливому сооружению. То, что Ива первоначально приняла за невысокую скалу, торчащую из земли, точно обломанный старый зуб, на самом деле оказалось остовом сросшихся между собой стволов. Будто бы несколько десятков деревьев разом пробились из-под земли и сплелись в единое целое. Кое-где стволы продолжали зеленеть, выбросив тонкие ветви, кое-где распустились цветы, но, видно, дворец повелителя эльфов был настолько древним, что даже магия не спасала его от дряхлости.

Неровный вход выглядел как трещина в стволе. Орки с трудом протиснулись в эту щель следом за командиром лучников.

Ива зашла, ожидая, что на нее навалится темнота, готовилась к запаху трухлявой древесины и сырости и ахнула, увидев, что внутри это и правда настоящий дворец. Позолота и росписи, инкрустация драгоценными камнями на полу. Яркое сияние лилось из причудливых светильников, и только присмотревшись, Ива поняла, что светятся колонии грибов.

Но даже удивительный дворец повелителя Тиомара лишь ненадолго заставил Иву встрепенуться. Она ужасно, нечеловечески устала. Все, чего ей хотелось сейчас, – растянуться прямо на полу, но эльфы продолжали вести отряд орков вперед по переходам, которые казались бесконечными. Видимо, дворец продолжался где-то под землей.

Ива не сразу заметила, что в коридоре кроме них появляются другие эльфы. Они шли позади, впереди, сбоку – выходили из смежных переходов. Казалось, все жители города хотят присутствовать при невиданном зрелище: орк, грязный тупой орк, будет разговаривать с повелителем Тиомаром!

Коридор постепенно расширялся, становился все светлее и внезапно влился в просторный каменный зал с высоким потолком, с которого свисали гроздья сияющих цветов. Зал был полностью выдолблен в подземной скале. Звук шагов сразу сделался гулким, эхом отражаясь от стен.

В центре, на троне, образованном переплетением ветвей, восседал повелитель. Он выглядел совсем юным, впрочем, как все эльфы, которых видела Ива. Тонкий золотой обруч с ярким изумрудом заменял корону. Хотя, даже если бы обруча не было, никто бы не ошибся, отыскивая взглядом Тиомара. Такое властное и высокомерное выражение лица могло быть свойственно лишь истинному повелителю. Глаза Тиомара были холодны и прозрачны. Ива поняла, что повелитель на самом деле стар, очень стар. Возможно, он такой же древний, как его дворец.

Эльфы бесшумной рекой вливались в зал, постепенно заполняя его, вставали у стен. Они теснили немногочисленный отряд орков в центр, к самому трону. Орки огрызались, ворчали, но шли, упорно шли к повелителю. Своих заложниц они продолжали вести за собой, но делали это неосознанно, по привычке. Теперь, если эльфы решат их не выпускать, им в любом случае не спастись.

Тиомар наблюдал за приближением врагов с брезгливостью, презрительно искривив губы. Предводитель орков вплотную подошел к трону. Иве пришлось последовать за ним: орк крепко сжимал ее локоть и отпускать, похоже, не собирался.

Повелитель откинулся на спинку трона. Его белокурые волосы полыхнули золотом.

– Зачем ты хотел видеть меня? – в голосе Тиомара сквозила скука.

Орк, ни слова не говоря, вынул топор, что висел в петле на поясе, и высоко занес его над головой. Эльфы не издали ни звука, лишь коротко запели, натягиваясь, тетивы луков. Ива поразилась выдержке лесного народа. Сама она находилась на грани обморока и не понимала, каким чудом еще держится на ногах.

Предводитель же, издав гортанный звук, изо всех сил швырнул топор на пол, отчего топорище разломилось пополам.

Тиомар изумленно изогнул бровь. Судя по тому, как неловко у него это получилось, повелитель эльфов не удивлялся давно, очень давно.

– М-м? – сказал он.

– Теневики! – гаркнул орк. – Идут с востока. Мы, вы, Кеймариэль, лес – все смерть. Одолеть – только вместе!

Общий вздох вырвался из уст всех, кто находился в зале. «Теневики, теневики…» – повторяли друг за другом тихие голоса, словно эхо носилось от одной стены к другой. Похоже, эльфы прекрасно знали, кто это и какую опасность они несут с собой.

Повелитель, что сидел до этого момента расслабившись, вцепился в подлокотники, а потом и вовсе встал. Ростом он был ниже орка на целую голову. Каменное изваяние и изящный стройный эльф застыли друг напротив друга. Каждый вглядывался в лицо врага, будто надеясь прочитать мысли.

– Как давно? – отрывисто бросил Тиомар.

– Месяц. Мы сдерживать. Больше нет сил. Или вместе. Или всем смерть.

– Не знал, что орки знают эльфийский… – задумчиво протянул повелитель, будто забыв на секунду о главной теме разговора.

Ива едва не зашипела сквозь зубы: «Что? Ты серьезно?»

Но орка вопрос отчего-то не удивил.

– Если хочешь превратить враг в друг… – пророкотал он.

Тиомар еще больше выпрямился от этих слов, едва не на цыпочки привстал.

– Тшарт вырхеш ортош, – мелодично, но весьма разборчиво прорычал повелитель эльфов, заканчивая фразу.

«…нужно узнать его душу», – услышала Ива.

– Разговор будет долгим, – произнес Тиомар уже на эльфийском.

Шепот вновь всколыхнул зал. Эльфы переглядывались растерянно, недоверчиво, но луки опускали. Нелегко после стольких лет войны заключить перемирие с врагом, но перед лицом общей опасности появлялись еще и не такие союзы.

Ива безвольно осела на пол, благо лапища орка больше не сжимала ее стальной хваткой. Они сделали это! «Ксандор, мы сделали это!..»

Ксандор… Ива зажмурилась, тряхнула головой. Что сделает Ксандор, когда отряд Тильнора доставит его в Кеймариэль? Понял ли он? Что же, если нет, значит, так тому и быть. Ива не собирается объяснять, что у нее не оставалось иного выхода. Орки просто размозжили бы топором голову несговорчивому командиру, и тогда и сам Ксандор, и неизвестный ей Анадор, чье тело он занял на время, были бы безоговорочно и безвозвратно мертвы.

Ива так устала, что готова была растянуться на холодном мраморном полу и уснуть прямо здесь. Но отдохнуть ей не дали.

– Повелитель, повелитель! – крикнула Лита, указывая обвиняющим жестом на Иву. – Эя убила кану Анадора! Она предательница! Ее нужно казнить.

Взгляд повелителя Тиомара, когда он отыскал им Иву, был темен и страшен.

– Это правда?

Ива оторопела. Лучницы знали, что в теле Эи находится другая девушка и убьют они не только Иву, но и свою подругу.

– Что ты делаешь? – прошептала она. – Ты ведь не меня – ее убьешь.

– Ты врешь! Теперь, когда кана мертв, ты просто заняла тело Эи! Так знай: оно тебе не достанется! – быстро проговорила эльфийка.

Спорить и объяснять что-либо было бесполезно.

– Это правда! – крикнула Ива, разводя руками.

«Может быть, хоть отосплюсь в темнице! Или где они меня будут держать?»

Ива настолько обессилела, что ей было все равно, что с ней сделают. Повелитель, хмурясь, кивнул, и тут же два стражника подхватили Иву под локти и повели, потащили в один из боковых проходов, ведущих из тронного зала.

Лита, а за ней Лиора и Ниола проводили ее взглядами победительниц.

Ива едва успевала перебирать ногами, все время спотыкалась, в итоге подвернула ногу, да так, что на нее теперь было больно наступать. Она с трудом сдерживала стоны, только тихонько шипела сквозь зубы. Стражники остались бесстрастны и не сбавили темпа.

В конце концов, спустившись еще ниже под землю – здесь было так холодно, что Иву тут же затрясло, – стражники привели ее в короткий узкий тоннель, темный и затхлый. Глаза эльфийки различили несколько закрытых дверей. Одну из них отперли, толкнули предательницу через порог, так что она едва не полетела кувырком, не удержавшись на больной ноге. Ива услышала, как в замке повернулся ключ.

Ива поднялась и, стоя на одной ноге, точно глупая цапля, осмотрелась. Комнатка, выдолбленная в скале, была почти пуста, если не считать подстилки из истлевшей соломы и дыры для естественных нужд в углу. Пахло здесь тоже вовсе не так, как должно пахнуть в городе эльфов. Не цветами так уж точно.

Ива, прихрамывая, добралась до подстилки и села, обняв себя за колени, чтобы хоть как-то согреться. Она хотела пить и есть, она дрожала от холода, но усталость оказалась сильнее. Очень быстро Иву сморил нездоровый, тревожный сон.

Глава 16

Она очнулась, скорчившись на тонкой подстилке. Ледяной холод добрался, казалось, до самых косточек. Ива с трудом разогнула затекшие ноги. Удивительно, что она еще не подхватила воспаления легких в таких условиях. Никто не собирался заботиться о здоровье пленницы, приговоренной к смертной казни. Хотя… Ива прислушалась к себе и с удивлением поняла, что чувствует себя сносно, даже насморк не появился. Вероятно, эльфов не так просто уморить даже в ледяных подземельях.

Ива поднялась на ноги и принялась мерить клетушку шагами. Сколько прошло времени? Где теперь Ксандор? И… не убьют ведь ее в самом деле?

Дверь отворилась, запуская стражников. Сейчас они выглядели иначе: обычные темно-зеленые одежды сменились короткими туниками, расшитыми золотом. В руках вместо привычных уже луков эльфы держали остроконечные жезлы, увитые лозами.

Ива невольно попятилась, хотя стражи не выглядели угрожающе и смотрели скорее с сочувствием.

– Чего вы хотите? – спросила она охрипшим от холода и страха голосом.

– Не нужно, Эя, – качнул головой тот, кто стоял ближе. – Ты знаешь, что тебя ждет.

– Я не Эя!

– Да, Лита предупредила, что ты станешь отпираться. И я согласен, дитя, страх иногда делает нас другими людьми. Но тем, кто уступил страху, не место среди детей леса.

Второй, тот, который назвал ее «дитя», протянул Иве маленький хлебец, что держал в ладони.

– Прими милость от повелителя. Это уменьшит боль, когда придет время.

Ива беззвучно шевельнула губами: «Я не Эя…» Бесполезно. Когда всеми владело отчаяние и помощи неоткуда было ждать, лучницы рады были вспомнить легенду о богах. Но сейчас эльфы скорее поверят в то, что Эя сошла с ума от страха, чем в то, что она совсем другая личность.

Ива взяла хлебец и осторожно надкусила его.

– Появился ли в городе отряд Тильнора? – спросила она.

– Нет, дитя. Готовься, мы дадим тебе время.

Эльфы вышли за дверь. Ива ела не торопясь, отщипывала по крошке, тщательно жевала, чувствуя, как туманится, делается тяжелой голова. Стражники несколько раз заглядывали в каморку, но не подгоняли пленницу. Но как бы медленно ни ела Ива, хлебец все равно скоро закончился.

– Идем, дитя. Расправь плечи. Покажи повелителю, что достойна проявленной милости.

– Появился ли отряд? – снова спросила она.

– Нет.

Стражи сопровождали ее с двух сторон, будто не на казнь вели, а на торжество. Ива хромала, но шла, высоко подняв голову. Какая усмешка судьбы – умереть в чужом мире… Ксандор будет в бешенстве, когда поймет, что навсегда застрял в теле Анадора!

В коридорах дворца, как ни странно, было пусто. Куда все подевались? Потом Ива догадалась и невольно усмехнулась: все наверху, ждут казни… Что они сделают с ней? Как именно…

«Нет, не важно! Главное – дойти! Пусть делают что хотят…»

Навстречу Иве попался мальчишка, совсем юный эльф. Он посмотрел на смертницу большущими испуганными глазами и уже хотел прошмыгнуть мимо, но Ива окликнула его:

– Эй, малыш! Не прибыл ли отряд Тильнора?

– Н-нет! – пискнул мальчишка.

Место казни показалось пленнице даже живописным: алые маки образовывали пятиконечную звезду. Эльфы расступились, пропуская смертницу. У каждого из лучей кто-то стоял. Ива увидела Литу, что остро взглянула на нее и тут же отвернулась. Лиора опустила голову. Ниола была бледна, но смотрела решительно. Был здесь и сам повелитель, глядевший спокойно и прохладно. Еще одно место пустовало.

– Ложись, – тихо сказал Тиомар, указывая на звезду. В его руке был такой же жезл, увитый лозами, как в руках у стражей.

Только сейчас Ива увидела, что и эльфийки из ее отряда сжимают жезлы. Наконечники у них острые, но чтобы забить такими насмерть, придется потрудиться… Ива поежилась и, пошатываясь, двинулась вперед.

Попытаться убежать? Уговорить? Объяснить?

– Не прибыл ли отряд Тильнора? – спрашивала она у каждого, кто встречался ей на этом коротком пути.

Эльфы отводили глаза.

Алая звезда из цветов выглядела такой красивой… Ива легла, окунаясь в прохладные, ароматные, мягкие лепестки. Они обещали, что будет не больно…

Повелитель поднял руки, готовясь произнести какую-то фразу, но Ива вдруг резко села.

– Подождите! Еще минуту! Он должен появиться! Он скоро будет здесь!

– Кто? Тот, кого ты убила так вероломно? – не выдержала Лита. – Если бы и появился, то лишь для того, чтобы обвинить тебя! Но незримо он с нами!

Эльфийка указала на луч звезды, в основании которого лежала голова Ивы и который оставался пустым.

Повелитель ударил тупым концом жезла о землю, та всколыхнулась, подчиняясь его приказу. Ива опрокинулась на спину и поняла, что не может пошевелить ни рукой, ни ногой.

Лучницы следом за Тиомаром уперлись жезлами в острые концы лучей.

– Илларио ларо… – нараспев произнес повелитель, и три тонких голоса подхватили: – Олори лан…

Ива вздрогнула, чувствуя, как из-под земли у ее щиколоток и запястий пробились ростки, оплели ее руки и ноги.

– Вышиваю тебя, – слышала Ива. – Тонкой иглой прошью. Станешь травою. Станешь землею ты. Ярким узором выткут тебя цветы.

Ива внезапно поняла, что сейчас с ней сделают. Простая, болезненная, но с точки зрения эльфов прекрасная казнь. Сколько таких приговоренных, как она, покоятся теперь под землей на том месте, где алеют пышные маки? Тысячи молодых ростков, поддаваясь магии эльфов, вот-вот прошьют тело Ивы насквозь…

Пленница закрыла глаза, лишь об одном сожалея в эту минуту – о том, что подвела сестер, которые надеялись на нее.

– Простите, мои любимые, – прошептала она.

Вдруг богиня смилостивится и каким-то образом передаст ее слова? Азалия увидит их в мыльной пене, когда станет мыть посуду? Или малышка Гортензия прочитает их в сплетении ветвей или узоре облаков?

В спину кольнули тысячи игл, заставляя вздрогнуть. Ива выгнулась, зная, что ей все равно не ускользнуть.

– Я могу присоединиться? – спросил спокойный, усталый голос. – Насколько я понимаю, это почетное место оставлено для меня? Вернее, для моего призрака.

– Кана Анадор! Кана Анадор! – всколыхнулась толпа. – Жив! Жив! Он жив!

– Жив… – безмолвно произнесли губы Ивы.

Одна-единственная слезинка прорвалась из-под плотно зажмуренных век.

– Кана? – повелитель сказал только это слово, но так, что любому было понятно: Тиомар требует объяснений, и немедленно.

Ива решилась открыть глаза и нашла взглядом того, кого уже не надеялась увидеть. Своего врага. Который снова появился, как никогда, кстати.

Ксандор пытался стоять прямо, но едва заметно клонился на правый бок, прижимая локтем рану. Разорванная куртка была наспех стянута шнурком, в прореху виднелись тряпки, пропитанные кровью.

– Я жив, – подтвердил он, губы тронула едва различимая, едкая усмешка. – Да. Неловко получилось. Сам бы закопал эту коварную ведьму, но… Вы позволите, повелитель, объяснить вам все позже? Я хочу поговорить с моей несостоявшейся убийцей.

Тиомар сузил глаза, рассматривая вернувшегося из мертвых. Кивнул. Рука, державшая посох, разжалась, и острые иглы, что упирались в спину Ивы, спрятались под землю.

– Но… Повелитель! – воскликнула Лита. – Она ведь пыталась! Она хотела его убить и…

Повелитель шевельнул рукой – едва заметно, но эльфийка тут же побледнела и осеклась. Ива осмотрелась и поняла, что площадь опустела. Последними уходили лучницы ее отряда.

– Я рада, что вы живы, кана… – сказала Лиора.

Эльфийки опустились на одно колено, наклонили головы в безмолвном жесте уважения, а потом быстро, не оглядываясь, удалились. Тиомар отошел, но оставался неподалеку. Вырастил себе подобие кресла, сел нога на ногу. Потом, думая, что на него никто не смотрит, сорвал травинку и принялся ее жевать.

Ксандор с трудом опустился на землю рядом с Ивой, поморщился, хватаясь за бок, выпрямил ноги и выдохнул.

– Может, развяжешь меня? – угрюмо поинтересовалась Ива, продемонстрировав опутанные прутьями запястья.

Ксандор вынул кинжал, но повелитель, увидев творящееся беззаконие, издал гневный возглас и щелкнул пальцами – оковы сползли с рук Ивы. Она села, растирая покрасневшую кожу. На Ксандора старалась не смотреть. Ей казалось, она до сих пор видит его удивленно изломанные брови, до сих пор чувствует горячую липкую кровь на своих пальцах.

– Я поверил тебе, – сказал Ксандор словно в ответ на ее мысли. – Ненависть в твоих глазах невозможно было подделать.

– Я должна была ненавидеть, – тихо ответила Ива. – Иначе не смогла бы ударить…

Что он думает о ней теперь? Презирает? Затаил зло? Отомстит, когда представится возможность?

Ива исподтишка взглянула на Ксандора, надеясь прочитать ответ на его лице. А этот негодяй, вдохновившись примером повелителя, грыз травинку и разглядывал облака, плывущие по безмятежному небу. Издевается?

– Ты все сделала правильно, – сказал он вдруг, так и не повернув головы в сторону Ивы.

Что это? Похвала? Не нуждается она в его похвале!

– Ты все равно мой враг! – прошипела она. – Враг, с которым я временно заключила договор!

– Все верно, – кивнул Ксандор. – И не забывай об этом, когда мы вернемся в наш мир! Не жди привилегий и снисхождения. Если алых жриц признают виновными – пощады не будет!

Ива набрала в грудь побольше воздуха, собираясь высказать Ксандору все, что думает о нем! И… медленно выдохнула: упертого префекта не переубедить.

– Не знаю, кто тебе внушил то, что мы зло, – только и сказала она. – Вот эльфы и орки тоже враждовали столько лет… Мог ли кто-то подумать, что они заключат союз? Против теневиков… Ох, Ксандор. Мне кажется, мы не выполнили миссии. Война – она и есть война. Просто стороны поменялись.

– Теневики – не живые существа. Это порождения тьмы. Они давно мертвы и делают мертвым все, до чего доберутся, – спокойно, даже буднично объяснил Ксандор и в ответ на изумленный взгляд Ивы добавил: – Дорога в Кеймариэль была долгой. Мы о многом успели поговорить с Тильнором.

Он помолчал и закончил:

– Война, что ожидает их, идеальна.

Ива нахмурилась, не понимая.

– Идеальна?

– Война между добром и злом.

Два врага сидели на земле, соприкоснувшись плечами. Рана тянула Ксандора вправо, вывихнутая нога Ивы, на которую больно было упираться, косила ее влево. Ива подумала было, что надо отодвинуться: не дело вот так запросто опираться на ненавистного префекта. Но солнышко ласково пригревало, ветер приносил запахи цветов, какая-то неугомонная пичуга тренькала в листве старого ясеня – Ива вздохнула и осталась сидеть, как сидела.

– Пора уходить? – спросила она.

Ксандор хмыкнул. Ива уже научилась различать в этих сдержанных хмыканьях скрытый смех.

– Что?! – вспыхнула алая жрица.

– Ты себя слышала? Эти умоляющие нотки в твоем голосе! «Еще минуточку, еще чуть-чуть!» Неужели так сильно не хочется меня целовать?

Вместо ответа Ива толкнула его локтем в бок, попала по ране. Ксандор побелел, покрылся испариной и посмотрел зверем. Но, к его чести, даже не выругался.

– Прости… Проклятье! Ксандор! Я не должна просить у тебя прощения!

– Не должна. И незачем так орать.

– Хорошо! Целуй! Только быстро!

– Я не могу тебя целовать, когда ты кричишь мне в ухо! Хотелось бы сосредоточиться и на этот раз оказаться там, где планируется! Тебе бы тоже не мешало собраться и…

– Весьма трудно, знаешь ли, сконцентрироваться, когда ты ощупываешь языком мои гланды!

Ива и Ксандор впервые за это время посмотрели в глаза друг другу, замерли, тяжело дыша. Неизвестно, чем бы закончился этот поединок взглядов, но повелитель, про которого они благополучно забыли, решил о себе напомнить.

– Я ждал достаточно! – раздался тихий, вкрадчивый голос, который, однако, заставил Иву и Ксандора отшатнуться друг от друга.

Тиомар плавно опустился на землю, перетек, точно ртуть.

– Я долго ждал. Я хочу услышать объяснения. Поцелуй придется отложить… лет на десять. Когда кана Анадор выйдет из темницы за недопустимые отношения с лучницей своего отряда.

Голос повелителя шелестел, как трава, но Ива заметила, что на дне его холодных прозрачных глаз плещется яркая синева. Что-то изменилось в Тиомаре за этот день, что-то всколыхнуло его душу, возвращая краски окружающего мира. Даже дворец, Ива заметила это только сейчас, покрылся молодыми зелеными побегами.

– Он не кана Анадор, – призналась Ива. – А я не Эя. Я говорила правду…

Повелитель Тиомар слушал, не перебивая. Ива затрепетала под его немигающим взглядом.

– Мы из другого мира, – подхватил Ксандор. – У вас есть легенды, в которых рассказывается о таких, как мы. О странниках.

История не заняла слишком много времени. Тиомар застыл, словно изваяние, и непонятно было, верит ли он в услышанное или оторопел от наглого вранья. Но вот Ксандор замолчал, а повелитель кивнул.

– Я верю. Не так давно я говорил с одним из странников. С того момента луна умирала и рождалась заново двенадцать раз.

Ива и Ксандор переглянулись. Ксандор был мертвенно-бледен. Видно, рана снова беспокоила его.

– Вы ошибаетесь, повелитель! – горячо воскликнула Ива. – Этот способ не использовали десятки… Нет, сотни лет!

– Я не могу ошибаться! – глаза Тиомара вспыхнули бледным пламенем, заставляя Иву опустить взгляд. – Я разговаривал со странником!

– Вы знаете, как его звали? – чужим голосом, будто что-то мешало ему в горле, вытолкнул Ксандор. – Его настоящее имя.

– Да, – уязвленный повелитель сделал длинную паузу, за время которой Ива успела взглянуть на Ксандора, снова поразиться его бледности и вновь потупиться. – Его звали Роб.