Текст книги "Яблоко возмездия"

Вербицкий терял последнее терпение. Уговаривать бродягу в его планы совсем не входило, он и не подозревал, что тот вообще станет отказываться. Почему же этот никому не нужный маргинал в какой-то момент решил увильнуть? Неужели набивает себе цену?

– Хорошо, а какие твои условия, чтобы пойти со мной в Зону? – Денис пытался быть максимально серьезным и деловым, но между ним и Тимофеем будто была прозрачная стена, через которую ему не удавалось пробиться.

– Да никаких. Не хочу я туда. Как бы хочу, но не хочу. Тебе не понять. Вообще, – тут он горделиво тряхнул грязной головой, – в Зону-то всем надо за волшебными подарками, не вы, так кто-нибудь другой меня туда снарядит. Без работы бывший сталкер точно не останется.

Неожиданное препятствие оказалось непреодолимым. Нельзя же связать бомжа и отвезти в Зону насильно? То есть теоретически можно, но делать это некому. Денис задумался. И тут за спиной послышался голос директора. Он подошел абсолютно незаметно и теперь наблюдал за перепалкой от края газона:

– Добрый день. Можно вас на минутку?

– Меня? – Вербицкий машинально сделал шаг навстречу.

– Нет. Вашего товарища. А вы на сегодня свободны. Можете идти.

Глава третья

Надо отдать должное Геннадию, он подошел к делу крайне серьезно. Как ему удалось уговорить Тимофея, неизвестно, но после беседы тот имел несколько угрюмый вид и открытого сопротивления не оказывал. Странноватому директору наверняка хотелось начать поиск как можно скорее, но он заставил Дениса и Тимофея сдать кучу анализов, чтобы подобрать каждому индивидуальные препараты против аллергии на яблоки. С другой стороны, он ведь заботился вовсе не об их здоровье, а об успехе дела. Бизнесмен поставил на уши знакомых врачей, но исследование все равно заняло сутки.

Неприятно удивлял Тимофей и дальше. Вроде так мечтал попасть в Зону, а как дошло до дела, начал показывать гонор на ровном месте. Переругался с врачами – якобы они неправильно истолковали результаты его анализов. Вербицкого это смешило и раздражало одновременно:

– Ну чего ты к ним пристал? Ты разве медик? – наконец не выдержал он.

– Я-то не медик, – нервно тряхнул нечесаной головой бывший бродяга. – Просто в некоторых областях у меня опыта поболе, чем у этих докторишек, которые каждую секунду суют нос-то в инструкцию! А в Зоне их инструкции не работают.

Этот умник довел до истерики молоденькую медсестру, требуя сменить препарат. Пришла заведующая отделением, долго и терпеливо объясняла, что лекарство назначил ведущий аллерголог, что стоит доверять профессионалам. С большим трудом конфликт удалось уладить.

К концу второго дня маленький поисковый отряд был готов. Обоих участников облачили в хитрые защитные костюмы любимого Тимофеем камуфляжного цвета, дали по револьверу, строго предупредив стрелять только в самом крайнем случае.

– Хоть бы натренировали-то парня, а то в крайних случаях мозги не у всех работают, – проворчал Тимофей, но никто его не услышал.

– Я в тире стрелял, неплохо получалось, – неуверенно «успокоил» товарища Денис.

– Охотно верю. Только там тебе мишени-то никто по порядку не расставит.

Подъехал комфортный джип, дверцы гостеприимно открылись. Салон встретил прохладой с ароматом кардамона.

Даже не верилось, что они едут в какую-то аномальную местность, словно на другую планету. Вокруг сиял обычный знойный летний день. Мелькали желтые поля подсолнухов, курчавились виноградники, потом справа вдалеке надолго засеребрилась вода Краснодарского водохранилища.

На подъезде к Краснодару стали попадаться дома с выбитыми стеклами.

– Что это? Почему все дома брошенные? Это уже Зона? – спросил Вербицкий.

– Нет еще, – откликнулся водитель, – просто когда дует северный ветер, сюда, бывает, пыльцу заносит. Совсем немного, плюнуть и растереть, но люди все-таки заболевают. Потому и бегут отсюда. Хотя здесь еще нормальная территория.

– Какая пыльца? – удивился Денис. – Они же вроде грибы, спорами размножаются!

– Да они вообще хрен знает что, – пробурчал водитель. – У них и пыльца, и споры, и косточки, и грибница. Говорят, это инопланетяне прилетали, какое-то излучение применили, и вылезли эти яблони. А я так считаю, что это ученые замечательные наши лоханулись, скрестили небось ранетку с курами, чтобы сразу и витамины, и животный белок, да не рассчитали.

– Не говорил бы, чего не знаешь, – вмешался Тимофей. – Куры-дуры… да они умнее тебя, эти яблони. Ты вообще разобраться поточнее-то не хочешь, прежде чем мнение высказывать?

– Нет, спасибо, – хохотнул шофер, – как-то не жажду. У меня и так все неплохо идет, чтобы лезть куда не надо.

– А с Зоной родимой такая история, – продолжал сталкер, будто и не слышал ответа водителя. – Она как возникла, забор поставили вокруг эпицентра. Но пыльце все равно: разлетелась быстренько – и привет. Короче, этот забор уже третий. И вроде пока его хватает, с запасом сделали. А что там за первым, вообще не знает никто, даже наш брат туда-то не заходит.

«Ага, – Денис вспомнил слова Геннадия: ”Твоей жизни ничего не угрожает”, – конечно, конечно…»

Далеко впереди замаячили многоэтажки. Что-то в них выглядело странным. Когда машина подъехала ближе, стало видно, что на стенах виднеются очень нелогичные выпуклости и наросты, похожие на сталактиты или сталагмиты, но вот росли они под какими-то неправильными углами, вкривь и вкось, вопреки законам гравитации.

– Это что за местный Гауди? – удивился Денис.

Тимофей заметно обрадовался вопросу:

– Это Зона, дорогой, она круче всех архитекторов. Споры яблочные оседают на стенах домов-то, и получается просто космос. То пузыри вспучиваются, то что-то прорастает непонятное. Причем могут стоять месяцами, не разрушаясь, а могут специально на тебя и упасть, если не понравишься.

Перед кварталами частного сектора стоял забор из сетки-рабицы, прикрепленной к бетонным столбам. Конец и начало забора уходили за горизонт. Судя по всему, таким образом окружили весь город. Над сеткой тянулись махровые нитки колючей проволоки. В одном месте ограду прорезало стеклянное сооружение, в котором угадывались металлические турникеты.

– Вот это и есть Зона? – уточнил Вербицкий. – Мне что-то про бетонный забор говорили.

– Он и есть бетонный, – объяснил Тимофей, – только бетон под землей залит, чтобы грибница не распространялась. Спорам-то все едино, как летать, через сетку или через бетон. Высотой до облаков забор все равно не построить. К счастью, они далеко не летают, тяжелые, а то бы уже земля вся была в заборах.

– А это КПП? Почему на нем никого нет?

– Да потому, что трудно найти таких идиотов, – ухмыльнулся водитель, – зачем здоровье себе портить, когда электроника все может сделать? Вам же дали карточки? Сейчас приложите и пройдете, а там, где надо, все отобразится, все ваши данные. Ну, давайте, выходите, чего расселись.

Тимофей подмигнул:

– Пойдем, юный сталкер. Видишь, нормальные люди-то боятся даже просто здесь находиться.

Водитель промолчал. Тимофей с Денисом вылезли и только успели надеть рюкзаки, как машина, лихо развернувшись, уехала. Они подошли к турникетам, приложили карточки. Серебристые трубки бесшумно втянулись, открывая проход. За сеткой вроде бы ничего сверхъестественного не было. Пустырь, заросший бурьяном, домики с разбитыми окнами, вроде даже без наростов на стенах. Но тишина казалась оглушительной. Слышалась даже пульсация крови в голове. Тимофей шумно вздохнул:

– Представь, я до последнего не верил, что еще раз приду сюда.

– Главное теперь – вернуться. – Вербицкий произносил слова осторожно, словно пробуя свой голос на вкус. Его спутник освоился быстро, деловито поинтересовался:

– Пошли, чего здесь-то стоять. Ты куда хочешь раньше? Где больше яблок или где жителей можно встретить? – Он опять посмотрел своим пронзительным взглядом. А вдруг и правда умеет читать мысли? Ну и ладно, тогда поймет, зачем недоучившемуся журналисту понадобилось чудо-яблоко.

– Как пойдет, – уклончиво ответил Денис. – Но все-таки сначала давай попробуем людей поискать. Яблоки – это, конечно, интересно, но у меня задача посмотреть, что здесь за люди.

Тимофей усмехнулся.

– Здесь опасно слишком привязываться к делу, бывает, что все в один-то момент меняется. Ну ладно, как скажешь. Я бы, если честно, сначала занялся яблоками. Все-таки у тебя там работодатели какие-то, а у меня-то – никого, и в будущем мне мало что светит, как ты понимаешь.

– А яблоки-то чем помогут? – Вербицкий решил прикинуться непонимающим, но бывший сталкер посмотрел на него так, что захотелось провалиться сквозь землю.

– Никак в толк не возьму, ты зачем придуриваешься? Тебе самому, что ли, не нужен доппель эппл? Ты что, не знаешь, сколько он стоит у перекупщиков?

– А что, и вправду много?

– Много. Только найти его мало кому удается. – Тимофей выглядел неестественно собранным. – Что тебе сразу повезет – лучше даже не надейся. Яблоки чужих не любят.

– Ну, может, я познакомлюсь с ними и уже не буду чужим? – шутливым тоном предположил Денис. Тимофей снова посмотрел сверлящим взглядом:

– Какой быстрый-то! Я семь раз ходил, пока признали. А ты, думаешь, лучше меня, что ли?

«Неплохое начало, – подумал журналист, – может, стоило соглашаться на охранников Геннадия?»

Вслух же он сказал:

– Ты ж понимаешь, я здесь новичок, полностью тебе доверяю. Но давай все-таки пойдем хоть куда-нибудь. Сам же торопил.

Бродяга покивал:

– И правда. Что сопли-то жевать, не на пикник приехали. Только смотри, не вздумай от меня отдаляться-то. Не выживешь тут один, даже не надейся.

* * *

Дневная жара здесь почти не чувствовалась. Солнце, неподвижно стоявшее на выцветшем небе, словно утратило свою силу, как будто фильтр на него надели. Растениям жилось здесь неплохо, а буйство яблонь вокруг было тому очевидным подтверждением. Придорожная травка выглядела подозрительно свеженькой, будто весной. В это время года так не бывает, все поля-луга и газоны желтеют и высыхают без полива. А тут вряд ли кто-то поливает. И ливни далеко не каждую неделю.

Впереди за многоэтажками раскинулась кудрявая рощица. Сочная листва кустов и деревьев выглядела как на картинке, но только с правой стороны. Слева с зелеными насаждениями явно что-то произошло. Листья были еще зеленые, но сморщились и повисли, как тряпочки, будто их обварили кипятком.

– Ничего себе! Уже и сюда добрались-то, – покачал головой Тимофей.

– В смысле?

– Оно-то здесь давно началось с Сормовской улицы, а потом быстро перекинулось на самый крутой садовый питомник «Дерево-Сад», который недалеко от ботанического сада. Это там первые-то яблони-мутанты появились после События. Ну и начали распространяться. Вроде бы не очень быстро двигаются, а уже добрались до противоположной части-то города.

Денис вглядывался в пожухлые листья.

– А где яблоки? Тут же вроде что-то декоративное растет?

– Ну да, росло. Потому что эти кустики уже не жильцы, их место яблокам понравилось. Они постоянно захватывают новые земли. Траву как-то под себя меняют, а деревья убивают подчистую.

Солнце стояло практически в зените, но почему-то начало слегка знобить.

– Нежарко здесь… – удивился журналист.

– А тут чего-то с терморегуляцией у человека происходит, – объяснил сталкер, – если долго здесь пробудешь, она уже не восстановится обратно. Ты же видел, я всегда в куртке-то хожу, это потому что…

Он закашлялся посреди фразы – безнадежно и раскатисто, как курильщики со стажем. Денис сначала не обратил особого внимания. Послышавшиеся затем хрипы и утробное бульканье его насторожили. Глаза Тимофея налились кровью и выпучились.

– Вот с-суки… докторишки! Говорил же… подтереться здесь их инструкциями.

Шатаясь, он метнулся к засохшим растениям, отломил палку и начал, задыхаясь, ковырять землю под одним из кустов. Что делать? И на помощь позвать некого… Вдруг через мертвые листья, пляшущие на ветру, промелькнуло что-то. Несколько людей, быстро идущих по противоположной стороне сквера, четверо или пятеро.

– Сейчас! Подожди! – Вербицкий бросился огибать сквер. Бежать напрямик не получалось, кусты росли слишком тесно. Вслед ему долетел нечленораздельный вопль Тимофея, это заставило еще больше ускориться.

Он не добежал до них метров тридцать, когда вдруг почувствовал тревогу – сильную и неподконтрольную. Что-то с этими людьми было не так. Денис остановился под прикрытием мертвого деревца, попытался сформулировать свои ощущения. Оценить выражение их лиц не получалось из-за расстояния. Может, просто нервы расшалились? В этот момент идущий первым поднял камень, быстрым движением присев на корточки. Ничего особенного, вот только колени у него сгибались не вперед, а назад, будто у кузнечика. От такого зрелища чуть не стошнило, а непонятное существо быстро подняло другой камень, снова присев на корточки, теперь уже коленями в правильную сторону.

После такого глядеть им в глаза явно не требовалось, хорошо было бы улизнуть потихоньку. Поздно. Они уже заметили незнакомого человека и направились к нему. Вроде бы не бежали, а шли, но так неестественно быстро, будто кто-то включил под ними движущуюся дорожку, что бывают в аэропортах.

Оглядываясь на них, журналист помчался обратно к Тимофею. Нащупал в кармане револьвер. Интересно, это уже тот самый крайний случай или дальше будет еще хуже?

Сталкера почему-то в кустах не было. Или это вообще не то место? Точно! Ракурс-то совсем другой. Наверное, со страху побежал в противоположную сторону. Они приближались. Вербицкий на бегу выхватил револьвер, вспомнил про тир. Там учили правильно опереть руку, находить оптимальное положение тела. Ага, конечно, сейчас дадут тебе принять оптимальное положение.

Впереди стояли дома, вроде нормальные, если не считать выбитых окон. Все равно бежать некуда, кроме как во двор. Они настигали, теперь лица можно увидеть отчетливо. Лучше бы он их не видел, никакого выражения в глазах не было. Как будто манекены без следов мимики или вообще жизни на лице, да еще и странноватых пропорций, со слегка вытянутыми головами. Уже задыхаясь, он забежал во двор, метнулся в какую-то арку, затем направо, за выступ в стене дома: может, потеряют, если спрятаться за ним? Или хоть отстреливаться можно из укрытия, забившись в одичавший, заросший бурьяном цветник.

Ноги снова затопали, приближаясь, журналист помчался дальше, прикидывая, насколько еще хватит сил. И тут словно в кошмарном сне они появились прямо перед ним, выскочив из-за противоположного угла дома. Только трое, значит, двое остались сзади, окружают… Нельзя сдаваться.

Изо всех сил стараясь придать твердость руке, он навел ствол на крайнего, самого рослого, потянул спусковой крючок, но вместо выстрела оружие только щелкнуло. Денис подергал крючок туда-сюда – никакого эффекта. Тогда, собрав последние силы, он помчался широкими скачками через бурьян в следующий двор. Топот сзади слышался все ближе и ближе, наконец что-то схватило его за руку… Что-то совершенно не человеческое, не теплое, не холодное, как будто пластмассовый предмет, но этот предмет крепко сдавливал руку, никакой возможности высвободиться. В этот момент совсем рядом, над ухом, раздался оглушительный выстрел. Хватка ослабла. Журналист вырвался и побежал дальше, сзади снова догоняли. Он уже вбегал во второй двор. Конечно, надо бы прикинуть: не порченые ли дома в этом дворе. Вроде нормальные… или все-таки одна стена подозрительно скругленная и что-то торчит из нее? Но уже не было времени. Вербицкий мчался, пытаясь не попасть ногой в огромные трещины, изуродовавшие асфальт. Сзади раздался страшный удар, земля задрожала, будто от взрыва. Что могло взорваться здесь, в этом растительном царстве? Некогда думать… бежать… блин, какой рюкзак тяжелый… сейчас, кажется, умру…

«Буммм», – тяжело грохнул позади еще один взрыв. И сразу наступила мертвая тишина.

– Дэн, сюда! – раздался хриплый крик откуда-то сбоку. Тимофей с револьвером в руке стоял на детской горке. – Да не торопись так, никто уже не гонится за тобой.

Денис с содроганием посмотрел назад. Никого из преследователей не увидел. Посреди двора, где только что был относительно чистый асфальт, лежала искореженная груда огромных бетонных плит. Откуда они взялись? Сталкер с интересом смотрел куда-то вверх. Там в районе двух последних этажей зияла огромная дыра, как будто наружу аккуратно вывалилась пара квартир. Такое не могло произойти само по себе. Даже после направленного взрыва дома выглядят по-другому. Похоже, мутанты (или кем они там были?) нашли себе последний приют под грандиозным обвалом.

– Да-а, – озадаченно протянул Тимофей, слезая с горки, – кто бы мог подумать?

– Кошмар какой-то, правда. Стоит дом с виду крепкий и вдруг… вот так.

Сталкер досадливо отмахнулся:

– Да я не про это, здесь такое в порядке вещей. Я не понимаю, почему все на них обрушилось, а не на тебя.

– В смысле?

– Яблони убивают чужих, в особенности тех, кто первый раз в Зону-то пожаловал. Иммунитета никакого, легкая добыча. Да и не любят здесь непрошеных гостей. А мутантов вообще не трогают, это же почти часть грибницы, симбионты. Бывшие люди, которых они под себя-то переработали. А тут вообще беспредел какой-то, своих задавили, а тебя не тронули.

– Может, промахнулись? – предположил журналист. – Я вообще-то изо всех сил бежал, могли не попасть.

Тимофей посмотрел на него задумчиво:

– Может, и промахнулись. Хотя бежал ты, если честно, ни разу не быстро. Не спортсмен ты, без обид.

– Ну и какие твои предложения? – поинтересовался Вербицкий.

– Оставаться здесь дальше-то я бы не советовал – вот и все предложения. Ты уже, наверное, понял, что не все местные жители рады дать тебе интервью-то.

И он, насупившись, зашагал прочь от домов, на дорогу с потрескавшимся асфальтом. Его лопатки зябко двигались под камуфляжем, но он больше не кашлял. Интересно, это единичный приступ был или такое постоянно будет повторяться?

Словно прочитав мысли, сталкер обернулся и сказал:

– Повезло, что мы на этот скверик набрели. Как я и думал, там в земле молодая грибница. Пожевал чуть-чуть и, видишь, в норму пришел.

– Что?! – Денис не поверил своим ушам. – Как – «пожевал»? Ты теперь мутантом, что ли, станешь?

– Да ну, я же немножко совсем, – успокоил Тимофей. – Кстати, им тоже так просто не станешь, яблоки сами решают-то, кого им переделать под себя, а кого просто так терпят. Просто когда приходишь сюда, а препарат-то неправильно подобрали, есть только одно спасение: пожевать молодую грибницу. Типа как прививка. Если не сдохнешь сразу, то аллергию-то как рукой снимет. Но ее еще очень непросто найти, грибницу эту. Надо выслеживать, где они новые земли захватывают. На старых местах ничего уже нет, одни яблоки, да и не покопаешь там, они же орать начнут так, что от страха обосрешься.

– Кто начнет орать? Яблоки?

– Естественно. Тебе что, работодатель твой вообще ничего не рассказывал-то?

– Ну… говорил. В общих чертах.

– Оно и видно, – усмехнулся Тимофей. – Эх ты, акула пера.

«Смеется над наивностью. Вот и хорошо. Меньше будет ожидать подвоха. Надо побольше расспросить, пока он в духе».

– Я так понял, здесь не только мутанты живут? Какие-то нормальные люди тоже ведь остались?

Тимофей пнул носком сапога палку, лежавшую посреди дороги. Та зацепилась за трещину в асфальте и спружинила как-то очень неестественно, будто резиновая. Он покачал головой:

– Ты смотри-ка, уже и веток нормальных не найдешь, кругом только этот яблочный народец. Я палку искал, она бывает здесь очень кстати, например, что-нибудь непонятное потрогать, чтоб не руками-то. Но эту не буду брать. Бяка. Подведет в самый неподходящий момент.

Он помолчал, прошел еще несколько шагов и продолжал:

– Нормальные жители, говоришь… Да нет их, прежних, конечно, никто не захотел остаться; когда все только началось-то, очень страшно было. Ну а сейчас привыкли. Некоторые, у кого связи, гуляют здесь часто, даже переселяются потихоньку. Незаконно, конечно, все это, но дырочку найти-то можно, особенно если хочется и «крыша» серьезная имеется.

– А почему такое может хотеться? Для здоровья же вредно, да и вообще… – Денис поежился, вспомнив лица-маски недавних преследователей.

– Кто-то из научных соображений, как это принято говорить, кому-то доппель эппл покоя не дает. А есть и такие, кто здесь от полиции скрывается-то.

После беготни и стресса проснулся зверский голод. Вербицкий потянулся снять рюкзак, но его спутник сделал предупреждающее движение:

– Погоди-ка со своим бизнес-ланчем. Мне не все нравится.

– Чего еще? – Тут вспомнилось про не сработавший револьвер. М-да. Оказаться безоружным в таком веселеньком местечке… Интересно, это равно самоубийству или только приближается к нему?

Тимофей молниеносно отреагировал на нервный жест Дениса.

– Да оставь ствол-то в покое! Меня пока только небо слегка беспокоит.

И правда. Небосвод неестественно потемнел, будто Денис смотрел на него через тонированное стекло, а окружающие предметы стали отбрасывать тени во все стороны сразу. Вербицкий с удивлением обнаружил, что стоит в центре веера своих теней.

– Что это? – спросил он вмиг пересохшими губами.

– Да бывает тут такое. Электричество в воздухе почему-то скапливается, и случаются сухие грозы без дождя и даже без туч.

– Фух… Я-то уж думал, что-то серьезное.

– Не то чтобы очень, но расслабляться не советую. Когда такое происходит, нельзя находиться рядом с яблонями, на которых плоды-то. Они иногда превращаются в шаровые молнии, а это уже опасно. Так что у тебя там со стволом-то?

Вербицкий показал револьвер:

– Не стреляет. Надеюсь, это я что-то не так делаю, а не он поломанный.

Сталкер покрутил оружие в руках:

– Ха… конечно, не то делаешь. У тебя же пушка с предохранителя не снята. Эх ты. Разве не учили тебя в твоем тире?

– Да там другие ж совсем модели! – смутился журналист. – Давай сюда, я все понял.

– Сейчас подумаю еще: отдавать или нет, – хохотнул Тимофей. – Ладно, держи. И запомни: оружие в Зоне должно быть всегда под рукой.

Он протянул револьвер, и в этот момент в небе громыхнуло что есть силы, будто в самый разгар летней грозы. Денис с трудом подавил в себе желание забежать в распахнутый подъезд многоэтажки, стена которой угрожающе вздулась.

– Надо все-таки укрыться, – озабоченно пробормотал его спутник. – Вот остановочка, она как раз из пластика, подойдет, пожалуй, если, конечно, ветра сильного не будет.

Они добежали до бывшей автобусной остановки. Сейчас таких конструкций уже не делали, они не оправдали себя, хоть и дешевые. Желтели и трескались. Этот экземпляр тоже выглядел довольно удручающе, как допотопная теплица на заброшенной даче. Да и надежной защитой назвать его было трудно. Хотя, с другой-то стороны, город брошен уже много лет. И все это время конструкция простояла, не рухнула.

– Получается, здесь какие-то другие законы физики? – Дениса переполняла смесь любопытства и ужаса.

Тимофей деловито сел на рюкзак, объяснить решил, напустив на себя солидности:

– Не, ну как они могут быть глобально другими-то, если та же планета? Местные искажения просто из-за аномалии.

– Ну как это искажения? – возразил Вербицкий. – Это же вообще против всех правил. Грома без облаков быть не может.

– Почему нет-то? Выражение ведь даже есть: гром среди ясного неба. Это вообще-то не так уж редко происходит. Если разряд электрический очень мощный, он может действовать и далеко от облаков-то. Я читал про такой случай: молния ударила в американскую метрологическую службу во Флориде, прикинь. При абсолютно ясном небе. А эти облака, из которых молния образовалась, находились за сорок километров, можешь себе представить? Как раз ничего необычного. А вот то, что небо-то темнеет, это я не знаю, как объяснить. Я много у кого интересовался, никто мне не сказал. Может, оно ни фига и не темнеет на самом деле, а просто какое-нибудь излучение в этот момент-то проявляется, которое на нашу сетчатку как-нибудь по-особенному действует. Она ведь с фантазией вообще-то.

– Кто – она?

– Ну, кто, кто, грибница эта их-то. Она же всю погоду делает, извини за каламбур.

Пока он говорил, вокруг стало еще более мрачно, налетел ветер, подняв какие-то мелкие листья.

– Сейчас надышимся спорами на всю жизнь, – проворчал Тимофей. – Ладно, не боись, если до сих пор не сдохли, значит, от аллергии-то на этот раз Бог помиловал.

Ветер уже выл и бушевал со всей силы, воздух стал мутным от настоящей пыльной бури, в желтой мрачной мгле мимо прилетела, кружась, какая-то тряпка, за ней обломанная ветка, еще что-то… Как же неуютно было находиться в этой пластиковой коробочке посреди разбушевавшейся стихии! Все же бывшая остановка располагалась удачно, возможно, ее защищал жилой комплекс, который стоял чуть поодаль, а может, рощица, из которой прилетела сломанная ветка. Вдруг ветер взвыл на тон выше, и угол многоэтажки начал обваливаться большими кусками. Такого не могло быть, современные дома строят вокруг железобетонного каркаса. Они же вообще не должны рушиться на куски! Это же не свадебный торт из глупой комедии! Или эти ужасные яблоки умеют как-то преобразовывать металл в другое состояние?

Земля тряслась от падающих бетонных глыб, казалось, наступил Апокалипсис и никому не спастись. За этим грохотом не сразу стало заметно, что ветер наконец стихает. На небе показались вполне заурядные тучи, из которых начал накрапывать дождь.

Обрушившийся кусок жилищного комплекса открыл новую панораму, ранее недоступную. Как раз и пыль прибило дождем. Зелень выглядела изумрудно-красивой, а вдали у самого горизонта смутно угадывались контуры Кавказских гор. И вдруг там появились светящиеся точки, будто гигантские странные светлячки. Денис поморгал, помотал головой, но они не пропадали. Три или четыре? Да нет, уже целых семь. Они хаотично передвигались, потом два из них столкнулись. Образовалась яркая белая вспышка, и они исчезли. Остальные постепенно разлетелись куда-то и перестали быть видны.

– Ну что, понравились здешние чудеса-то? – Сталкер наблюдал за выражением лица товарища с явным удовольствием, но тот безразлично пожал плечами.

– Что это было?

– Как что? Шаровые молнии, в которые превращаются яблоки, я же тебе рассказывал. Вблизи безумно красиво выглядит. Но если на тебе не дай бог хоть что-то металлическое окажется, даже коронка на зубе или имплант какой-нибудь в коленке, то все, ты не жилец. У тебя, кстати, нет чего-нибудь?

– Нас же с тобой проверяли металлоискателем, – устало напомнил журналист. – Чудеса, конечно, дело хорошее, но я на работе здесь, да и ты вроде как тоже. Давай наметим конкретный план действий и займемся делом, а то и так уже до фига времени потеряли.

– Ишь, деловой нашелся. Ему ценную информацию-то сообщают, а он бежит впереди паровоза. – В голосе Тимофея послышалось возмущение. – Время он потерял… Жизнь пока не потерял – и радуйся! Не, ну ты даешь…

«Лучше не обращать внимания на подобное брюзжание. В конце концов, этот великий специалист пошел сюда не ради местных красот, а за вполне солидный гонорар, обещанный Геннадием».

– Так где здесь живут те, у кого можно взять интервью? – невозмутимо спросил Вербицкий.

– Те, кто еще на людей-то похож? – как ни в чем не бывало откликнулся бывший бомж. – Я думаю, надо идти левее по Пашковскому перекату на север. Там бывший главный фруктовый питомник Краснодара, «Дерево-Сад». Уже говорил тебе про него. Оттуда вся эта яблочная чертовщина-то и полезла.

– И что? Хочешь сказать, там пригодно для жизни людей? В эпицентре же обычно все сильнее проявляется, чем на периферии.

– Здесь все не так просто. Но в целом там, где более старые яблони, там и спокойнее. Я думаю, они просто уже обленились.

– Пойдем уже. – Денис разглядывал посветлевшее небо. – Смотри, даже дождь перестал.