Текст книги "Тень"

Зазвучала музыка, потом автомобиль свернул за угол, и едва начавшаяся песня стихла.

* * *

– Лагор! – с улыбкой произнес Гармата и с наслаждением вдохнул холодноватый воздух родного мира. – Отличный день для того, чтобы принять славную смерть!

– Мне больше нравится славная жизнь, – сказал Андрей.

Он огляделся. Это было то самое место, которое он себе представил. Огромный замок Инквизитора Ротгера с башнями, портиком и открытым балконом над ним. Чуть поодаль – высоченный памятник суровому, закутанному в плащ рыцарю.

Заслонив глаза от красного песка, кружащегося в воздухе, Вершинин внимательнее взглянул на памятник, и лицо его озарила улыбка.

– Данко! – крикнул он.

Маленькая фигурка поднялась с постамента.

– Данко, это я! – снова крикнул Андрея и помахал мальчишке рукой.

Фигурка встрепенулась и быстро двинулась к ним. Подбежав к Вершинину, мальчик остановился и уставился на него изумленными глазами:

– Господин Андрей? Это, правда, вы?

– Да, мой друг, это я!

– И вы живы?

– Жив.

Они обнялись. Данко посмотрел на Вершинина и сказал:

– Добрый господин, я слышал, что вас бросили с Башни в ущелье! Значит, это вранье?

– Да нет, не вранье, – снова улыбнулся Андрей. – Просто я оказался слишком крепким орешком.

Данко засмеялся. Затем перевел взгляд на Гармату и, опознав в нем рыцаря высокого ранга, сразу подтянулся и посерьезнел.

– Приветствую вас, храбрый рыцарь! – проговорил он торжественным голосом и церемонно поклонился.

– Привет и тебе, мальчик! – отозвался Гармата и тоже слегка склонил голову.

Вершинин положил мальчику руку на плечо:

– Данко, мы с рыцарем ищем одного человека. Быть может, ты видел его? Он очень высокий, с длинными, темными волосами и смуглой кожей. Держится очень гордо.

Мальчик на пару секунд задумался, а затем кивнул:

– Да, господин Андрей, я его видел. Только он – не человек.

– Я просто оговорился. Где ты его встретил?

– Возле трактира «Мандрагора». Он направлялся туда, и у него был очень озабоченный вид.

– Когда это было?

Мальчик слегка смутился:

– Не могу сказать точно. Вы ведь знаете, что время в Лагоре…

– Да-да, я помню, – нетерпеливо кивнул Вершинин. Он повернулся к рыцарю: – Ты слышал, Гармата? Менерих в трактире!

– Нам надо идти, – отозвался лагориец. – Через несколько минут Посланник получит перстень и откроет Заповедные Врата.

Андрей снова взглянул на мальчишку:

– Благодарю тебя, Данко, ты нам очень помог. – Он схватил ладошку мальчика и крепко пожал.

Гармата тоже посмотрел на мальчика и добавил:

– Из тебя выйдет хороший рыцарь, отрок. Учись владеть мечом и поменьше общайся с магами.

Затем оба повернулись и зашагали к трактиру по припорошенной красным песком тропе. Мальчик, глядя, им вслед, вздохнул и уныло проговорил:

– Учись владеть мечом… Как же тут научиться, когда никто не учит?

Из-за крепчающего ветра передвигаться было довольно трудно, но Гармата шагал бодро, и Андрею приходилось прилагать максимум усилий, чтобы не отставать.

Шли долго и молча. Откуда-то издалека сквозь гул ветра доносились жуткие скрежещущие звуки. Хронофаги не прекращали свою разрушительную работу ни на минуту.

Когда до трактира оставалось метров пятьдесят, перед Андреем и Гарматой, будто бы и впрямь из-под земли, выросли две большие фигуры с оскаленными собачьими мордами. Вершинин выхватил из-за пояса дезинтегратор, но Гармата опередил его. Он дважды махнул мечом, и ликаны рухнули наземь.

– Это мой мир, псы! – презрительно проговорил Гармата и, перешагнув через трупы, зашагал дальше.

Андрей покосился на развороченные морды чудовищ, отвернулся и, не сказав ни слова, последовал за рыцарем.

Убирая дезинтегратор за пояс, он заметил, что на голубоватом дисплее высветилась надпись: «Зарядов больше нет».

Гармата переступил порог трактира первым. Внутри все было в точности так, как в прошлое посещение Андрея. Потемневшие от времени толстые деревянные балки, каменные стены, ряды столов, лавок и кресел. За столами бражничали лагорийцы и пришельцы. Андрей уже успел привыкнуть к необычной внешности выходцев из других миров, поэтому их вид не вызвал у него ни страха, ни изумления.

За высокой деревянной стойкой стоял знакомый трактирщик. Он небрежно кивнул Андрею и Гармате и продолжил меланхолично вытирать полотенцем стаканы и кубки.

Гармата остановился. Губы рыцаря разомкнулись, и он тихо прошептал:

– Менерих здесь.

Впрочем, Андрей и сам уже увидел. Смуглый маг сидел за самым дальним столиком, в глубине каменной ниши. Он был одет в длинный, серый с металлическим отливом балахон. Рядом с ним сидела молодая, светловолосая, необычайно красивая девушка в голубой тунике, опоясанной узким золотым пояском.

Андрей нахмурился:

– Гармата, с ним нет никакого Темного посланника. Только какая-то девчонка.

– Это он, – хрипло и непонятно ответил рыцарь. Тем временем Менерих передал девушке какой-то желтый лоскут, похожий на пергамент. Она скользнула по нему взглядом, кивнула и убрала за отворот туники. «Инструкция!» – понял вдруг Андрей.

Менерих поднял руку и принялся снимать с мизинца перстень, но тот, насаженный слишком плотно, не хотел поддаваться. Девушка, глядя на мучения Менериха, улыбнулась, что-то сказала ему и весело засмеялась.

Андрей смотрел на нее с изумлением. Он представлял себе Темного посланника чудовищем и заранее готовил себя к тому, чтобы не испугаться. А тут – хрупкая девушка. И такая нежная, воздушная, словно это и не девушка вовсе, а сказочный эльф с серебристыми крыльями за спиной.

– Вперед! – тихо воскликнул Гармата и ринулся к ним.

Однако пройти он успел всего пару шагов. Из-за ближайшего столика вскочил худощавый альбинос и вскинул руку. Гармата резко остановился, словно наткнулся на невидимое препятствие, а затем все его тело покрылось мерцающей коркой льда.

Посетители трактира обернулись и с удивлением и страхом уставились на сверкающий меч Гарматы, который он все еще сжимал в руке.

Маг-мороженщик перевел взгляд на Андрея. Но Вершинин смотрел мимо него. Он видел, как пальцы Темного посланника коснулись перстня. Нельзя было терять ни секунды.

«Есть только один способ побороть страх смерти и стать неуязвимым, – вспомнил Андрей слова тренера по кендо. – Думай о себе как о том, кто уже умер».

Вершинин вырвал из пальцев Гарматы меч, пригнул голову и ринулся к мороженщику. Тот швырнул в Андрея ударную волну ледяного воздуха, но Вершинин увернулся и нанес магу удар мечом в горло.

Еще три мага вскочили из-за столов и преградили ему путь.

«Если удары наносятся правильно, кисти рук почти не напрягаются, и меч, подобно стреле, слетающей с натянутой тетивы лука, сам выстреливает во врагов».

Мерцающий клинок меча несколько раз сверкнул в воздухе, и раненые маги с криками отскочили в стороны.

Через секунду Андрей был возле стола, за которым сидел Менерих. Он повернул голову и взглянул на Вершинина черными бездонными глазами. Волна мгновенного беспричинного ужаса захлестнула Андрея, он разжал руку, и меч со звоном упал на пол.

Менерих снова повернулся к девушке. Ее длинные пальцы сомкнулись на перстне…

* * *

Гидрометеоцентр не обманул. К полуночи в Москве начался ураган. Небо затянули багровые тучи. Улицы были пустынны – ни автомобилей, ни прохожих. Спрятавшись в коробках-квартирах, за наглухо задвинутыми шторами, люди добровольно отдали свой город на откуп и разграбление Темным силам.

Лил дождь, и шквальный ветер швырял в стены и окна домов горсти ледяных капель.

На смену грому пришел гул ветра, от которого сами собой стали звонить колокола на храмовых звонницах и колокольнях Москвы. Шум нарастал и приближался.

И, наконец, улицы Москвы содрогнулись, в небе вспыхнула ослепительная молния, и все колокола столицы зазвенели в одном грандиозном устрашающем ритме.

А то, что началось потом, было настолько противоестественно, что никто из отважных зевак, не пожелавших пережидать бурю дома, не мог поверить своим глазам.

Шестиметровый бронзовый памятник Маяковскому с оглушительным грохотом сошел со своего каменного постамента.

Ураганный ветер гонял по улице поваленные рекламные щиты и сорванные с магазинов вывески. Памятник поднял бронзовую ногу и, издав душераздирающий скрежет, шагнул вперед. Потом еще раз и еще.

Несколько человек, не успевшие убежать с пути памятника и попавшие под его бронзовую пяту, остались лежать на земле, превратившись в груду раздавленного мяса и костей. Другие, закричав от ужаса, бросились к укрытиям.

Дойдя до Тверской улицы, памятник повернул к Красной площади и зашагал дальше, сминая огромными бронзовыми ботинками заполонившие улицу автомобили с такой легкостью, словно те были сделаны их бумаги.

В тот же миг на другом конце Тверской улицы раздался оглушительный цокот, и на проезжую часть выехал на своем скакуне бронзовый Юрий Долгорукий.

На безлюдном ВВЦ пришли в движение шестнадцать золотых девушек, украшающие знаменитый фонтан «Дружба народов», а чуть поодаль две грандиозные фигуры Рабочего и Колхозницы спрыгнули с постамента – так, что под их ногами содрогнулась земля.

В реве ураганного ветра и грохоте грозы все памятники Москвы – маленькие, большие, огромные – ожили, словно неведомая сила наделила их способностью двигаться, чувствовать и дышать.

Устроив переполох и до смерти напугав жителей окрестных домов, ожившие истуканы двинулись к центру столицы, сминая и уничтожая всё, что попадалось у них на пути.

По некоторым улицам Москвы пронеслась волна землетрясения, разрушив дома, выбив все стекла и подняв на дыбы асфальт и бетон. Отовсюду слышались людские крики.

Памятник Гоголю, упрятанный во дворе одного из домов, пришел в такое неистовство, что разгромил два близлежащих дома, выхватывал жильцов нижних этажей из квартир и швырял их на проезжую часть.

На Болотной площади двенадцать уродливых фигур, изображающие человеческие пороки, бросились ловить зазевавшихся прохожих. Пойманных они тут же разрывали на куски, восторженно скрежеща бронзовыми гортанями.

Вслед за памятниками обезумели и дома. Некоторые из них вырывали основания из фундамента и с грохотом, подобным грохоту, который издает взорвавшаяся авиабомба, складывались, как картонные коробки, давя жильцов со всей их утварью и мебелью.

Уцелевшие люди метались по улицам, сойдя с ума от ужаса и понимая лишь одно – высшие силы ввергли прóклятую землю в пучину ада…

* * *

«Перстень нельзя забрать силой! – вспомнил Андрей. – Тот, кто попытается сделать это, обратится в прах!»

Но другого выхода не было – нельзя было терять ни секунды.

Зигзагом, оставив в мозгу огненный след, пронеслась мысль: «Когда вы делаете что-то, вы должны сжечь себя дотла, сгореть, как хороший костер, не оставив никакого следа!»

Андрей стряхнул с себя оцепенение, прыгнул к девушке и быстрым движением вырвал у нее перстень. Сжав его в кулаке, он отскочил в сторону и, машинально втянув голову в плечи, приготовился обратиться в прах.

Ничего не произошло. Девушка повернула голову и взглянула на Менериха холодными голубыми глазами. Менерих растерянно приподнял брови, как бы говоря: «Не понимаю».

– Мерзавец, – холодно и четко произнесла девушка, поднесла ладонь к губам и дунула на нее.

Менерих продолжал сидеть за столом, однако с ним стали происходить жуткие перемены. Словно невидимый ветер обдувал его со всех сторон, тело Менериха стало медленно, крупица за крупицей, а затем все быстрее оплывать и распадаться. Частички плоти и одежды, отрываясь от его тела, растворялись в воздухе.

Менерих, видимо не до конца понимая, что с ним происходит, поднял руку и уставился на нее. Пальцы его, повинуясь потоку ветра, стремительно истончались, словно были сделаны из песка. Менерих перевел взгляд на девушку и хрипло проговорил:

– Прошу тебя, не делай этого. Я все исправлю.

Девушка продолжала смотреть на него холодным, ненавидящим взглядом. Невидимый ветер подул сильнее, и распад ускорился. Прошло несколько секунд, и от Менериха остались лишь потемневший скелет и нижняя часть головы. Рот его в последний раз с усилием приоткрылся, но тут же захлопнулся снова, и оставшиеся части тела, развеявшись в прах, истаяли в воздухе.

Девушка резко повернулась к Андрею и вперила в него взгляд, намереваясь сдуть с поверхности мира так же, как сдула Менериха. Но в этот миг между ней и Андреем соткалась из воздуха высокая сияющая фигура.

– Хорос! – радостно выдохнул Андрей.

Посланница Тьмы вскинула ладонь к губам, но всемогущий шеф «Линии» взглянул на нее спокойным взглядом и громко сказал:

– Я бы на твоем месте этого не делал.

Несколько секунд девушка молчала, как бы размышляя, стоит бросить вызов Хоросу или лучше не рисковать. Затем опустила руку, лучезарно улыбнулась и проворковала игривым, но вместе с тем слегка обиженным тоном:

– Ах, мужчины… Какие же вы обманщики. Никому из вас нельзя доверять.

Хорос усмехнулся:

– Ты ведь не думала, что я позволю тебе забрать перстень?

Блондинка окинула высокую фигуру шефа любопытным взглядом и лукаво прищурилась:

– Ты по-прежнему силен. Менерих ошибся на твой счет.

– Он снова переоценил свои силы, – сказал Хорос. – Так же, как в прошлый раз.

Девушка склонила голову и игриво погрозила шефу «Линии» пальцем:

– Это еще не конец, Хорос. Мы еще встретимся. И в следующий раз я подготовлюсь лучше.

Шеф «Линии» вежливо улыбнулся:

– Я буду ждать.

Девушка засмеялась, прочертила в воздухе пальчиком какой-то знак и исчезла.

В трактир ворвались вооруженные стражники. Хорос повернулся к ним и громко сказал:

– Все в порядке! Я – начальник «Линии»!

Стражники, узнав Хороса, почтительно остановились в нескольких шагах от него. Хорос же быстро подошел к застывшему Гармате и положил ладонь ему на голову. На пол закапала вода. Рыцарь вздрогнул, расправил плечи и посмотрел на Хороса:

– Хо… рос.

Зубы рыцаря застучали, а оттаявшее, продрогшее до костей тело затряслось от холода. Хорос скинул с плеч белый плащ, оставшись в шелковой рубашке, и набросил его на рыцаря.

– Скоро ты согреешься, – пообещал он. Затем повернулся к стражникам и окликнул: – Эй, парни! Отвезите этого рыцаря в тепловую камеру и дайте побольше горячего питья.

Стражники тут же засуетились вокруг Гарматы, стараясь выслужиться перед высоким начальством. Заботливо накинули ему на плечи еще один плащ, взяли под руки и, поддерживая сразу с нескольких сторон, повели к выходу. Гармата повернул голову и жалобно посмотрел на Хороса.

– Ничего, ничего, – сказал тот. – Так надо. Гармата вздохнул и покорился неизбежному. Вскоре стражники и дрожащий от холода рыцарь вышли из трактира. Начальник стражи – мощный и гривастый, как лев, – оглядел посетителей трактира и рявкнул:

– Ситуация под контролем! Занимайтесь своими делами! Скоро здесь все уберут!

Посетители трактира послушно повернулись к своим столам, уставленным едой и выпивкой, и продолжили беседовать и бражничать, словно ничего не случилось.

Хорос внимательно посмотрел на Андрея:

– Мы договорились, что ты не будешь вмешиваться.

– Я не мог позволить моему миру погибнуть, – вымолвил Вершинин.

Шеф кивнул:

– Понимаю. – Затем перевел взгляд на перстень, зажатый у Вершинина в пальцах, снова посмотрел ему в глаза и спокойно проговорил: – Андрей, этот перстень – ненастоящий.

– Что?

– Я подменил его, – пояснил Хорос. – Придал поддельному перстню такой же вид и такую же форму, как и у настоящего.

Андрей посмотрел на перстень, потом перевел взгляд на открытое лицо Хороса и недоверчиво проговорил:

– Но ведь маги чувствовали исходившую от него Силу.

– Верно, – согласился Хорос. – Перстень, который ты держишь в руках – один из тридцати шести артефактов древности. Он меняет местами живое и мертвое и обладает страшной разрушительной силой. Люди на Земле уже почувствовали это.

Во взгляде Андрея, устремленном на Хороса, промелькнула тревога.

– С моим миром все в порядке? – быстро уточнил он.

– Теперь уже да, – кивнул шеф «Линии». – Мне пришлось рискнуть малым, чтобы выиграть в большом. Но теперь всё в порядке. Некоторое время люди будут обсуждать жуткие чудеса, которые им довелось увидеть.

Но потом правительства стран придумают этим чудесам разумное и правдоподобное объяснение. И сегодняшняя ночь перейдет в область мифов, как это не раз уже бывало… – Хорос вздохнул и добавил: – Нам повезло, что маги были не слишком внимательны. Они не заметили подмены, а мы – выиграли время. Вершинин сглотнул слюну.

– Где же тогда настоящий перстень?

– Я спрятал его. И на этот раз надежно.

Андрей нахмурился, обдумал слова Хороса, затем посмотрел на него подозрительным взглядом и недоверчиво спросил:

– Когда вы успели его подменить?

– Когда вы с Володей Чигуром подъезжали к офису. Я был с вами в машине, но вы меня не заметили. Для этого мне пришлось проделать кое-какие фокусы со временем. Фокусы были рискованные, но, как видишь, игра стоила свеч.

Вершинин вздохнул и проговорил упавшим голосом:

– Значит, все было зря.

Хорос медленно покачал головой:

– Нет, Андрей. Перстень не попал в руки Темному посланнику. Это раз. Менерих уничтожен. Это два. Мы с тобой выиграли. Ты и я. – Хорос положил Андрею руку на плечо. – А теперь пора возвращаться домой. Хочешь, чтобы это сделал я или сделаешь сам?

Вершинин посмотрел на фальшивый перстень, махнул рукой и уныло проговорил:

– Чего уж теперь… Давайте вы.

Хорос кивнул и сосредоточенно сдвинул брови. В лицо Андрею ударил резкий порыв холодного ветра, и пол трактира ушел у него из-под ног.

Эпилог

Денек выдался отличный. Солнце наяривало почти по-летнему. В ветвях клена чирикала какая-то птичка. Чигур долузгал последнюю семечку и швырнул пригоршню шелухи в каменную урну, стоявшую возле скамейки.

В кармане у Андрея зазвонил телефон. Он достал трубку и глянул на дисплей, потом поднес ее к уху и сказал:

– Да, Егор… Вообще-то, у меня дела… Ну хорошо, раз это важно… Буду через полчаса…

Он убрал мобильник, взглянул на Чигура и виновато проговорил:

– Владимир Иванович, у брата какое-то неотложное дело. Просил приехать.

– Ничего страшного, мне тоже пора. Андрей перевел взгляд на Лизу:

– Ты со мной?

– А твой брат не будет возражать? – поинтересовалась она.

Андрей усмехнулся:

– Пусть только попробует.

– Тогда поеду.

Андрей поцеловал Лизу в губы. Чигур хмыкнул и проворчал:

– Голубки. Видел бы вас сейчас Гармата.

Лиза отстранилась от Андрея, улыбнулась и спросила:

– Владимир Иванович, как думаете, лагориец вернется?

– А куда ж он денется. Гармата – добрый приятель Хороса, и уж кто-то, а наш шеф сумеет выбить для него «мультивизу». О! Кажется, ваша! Давайте бегом!

Андрей с Лизой вскочили со скамейки, махнули Чигуру и, держась за руки, побежали к остановке. Владимир Иванович посмотрел, как они усаживаются в маршрутку. Потом вздохнул, отставил в сторону трость, вынул из кармана алюминиевый портсигар, достал из него леденец и меланхолично швырнул в рот.

– Да… – задумчиво проговорил он, щурясь на солнышко и похрустывая леденцом. – Похоже, наш студент далеко пойдет.

– Гораздо дальше, чем ты думаешь, – произнес рядом чей-то ровный голос.

На скамейке рядом с Чигуром материализовался высокий, подтянутый мужчина, похожий на отставного полковника или военного врача.

Чигур посмотрел на него и поморщился:

– Никак не могу привыкнуть к этим вашим внезапным появлениям, шеф.

– Прости, – вежливо проговорил Хорос. – Больше не буду. Я еще раз просмотрел мнемокарту Вершинина. И знаешь, там обнаружились очень интересные вещи.

– Неужели что-то покруче телепортации?

– Намного, Володя. Намного.

– Значит, его кандидатура одобрена? Или…

– Его кандидатура одобрена. Завтра он заступает на свое первое дежурство в качество стажера «Линии».

Чигур улыбнулся:

– Отличная новость. Только скажите ему сами, ладно? Ему будет приятно услышать об этом от вас.

– Ты думаешь?

– Я уверен.

– Что ж, тогда конечно. – Хорос откинулся на спинку скамейки, посмотрел на пробивающееся сквозь листву солнце и проговорил: – А хорошая сегодня погода, правда, Володя?

– Правда. И атмосферное давление подходящее. Сазан должен хорошо брать.

– Как насчет того, чтобы посидеть с удочками на вечерней зорьке?

– Вы серьезно?

– Угу. Я уже и мотыля прикупил.

– Я только «за».

– Тогда ноги в руки и… – Шеф оборвал фразу на полуслове и напрягся.

– Что? – насторожился и Чигур.

– Кажется, у нас незарегистрированные гости, – ответил Хорос. Он спокойно посмотрел на Чигура и добавил: – Мощный выброс отрицательной энергии на «Октябрьской». Собирай своих парней, Володя, и дуйте туда.

– А вы?

Хорос усмехнулся:

– А я на Истринское водохранилище. Не пропадать же мотылю. Кстати, как только освободишься – присоединяйся.

– Но…

Хорос исчез. Чигур посмотрел на место, где он только что сидел, вздохнул и с досадой проговорил:

– Ох, шеф, как мне не нравятся эти ваши внезапные исчезновения.

* * *

Едва Андрей и Лиза переступили порог квартиры, как из кухни донесся голос Егора:

– Андрюха, это ты?

– Да! Я с Лизой!

– Отлично! Проходите сюда, мы вас давно ждем!

На кухне их ждал сюрприз в образе темноволосой незнакомки, которая сидела за столом с бокалом красного вина в тонких бледных пальцах. На столе стояла початая бутылка «Каберне», рядом – вазочка с шоколадными конфетами.

– Здрасьте, – кивнул Андрей незнакомке и повернулся к брату: – По какому случаю праздник?

Егор широко улыбнулся.

– Ребята, познакомьтесь – это моя девушка. У нее в квартире сейчас ремонт, и она немного поживет у нас.

Вершинин-младший снова посмотрел на гостью. На какой-то миг лицо ее показалось Андрею знакомым, но потом это чувство ушло. Девушка улыбнулась, поставила бокал на стол и протянула Андрею руку.

– Меня зовут Рута, – представилась она.

– Очень приятно. – Андрей пожал протянутую руку.

– Егор мне много о вас рассказывал. – Девушка улыбнулась еще шире и взглянула на Лизу: – А вы – подруга Андрея?

– Да. Меня зовут Лиза.

– Очень приятно. – Она протянула руку и Лизе. Пожала ее пальцы, на мгновение задержала их в своей ладони, обвела Андрея и Лизу мягким мерцающим взглядом и сказала: – Уверена, что мы подружимся.

Антон Грановский. Вторжение

Пролог

Гиндукуш. Подземный бункер Тора-Бора, 60 километров к югу от Джелалабада. Наши дни.

Спирали в электрическом камине раскалились докрасна, и смотреть на них было почти так же приятно, как на настоящие пылающие угли. Командир отряда «зеленых волков» – широкоплечий и чернобородый Шамиль Вацуев – разлил чай по чашкам и пододвинул одну гостю:

– Угощайтесь, уважаемый.

О жестокости Вацуева ходили ужасные слухи. Но сейчас он был доброжелателен и радушен.

Прежде чем взять чашку, достопочтенный доктор Абу-Валь Ахмет положил на стол небольшую шкатулку из красного дерева с золотой инкрустацией, которую до сих пор держал в руках и поглаживал ласково, словно кошку.

Вацуев кивнул на шкатулку:

– Это то, о чем я думаю?

Абу Ахмет пригладил ладонью бороду и улыбнулся:

– Да. Это мой талисман. Я никогда с ней не расстаюсь.

– Можно взглянуть?

Лицо доктора на мгновение превратилось в ледяную маску, но тут же оттаяло.

– Конечно, – сказал он и передал сундучок командиру.

Тот взял шкатулку с величайшей осторожностью. Осмотрел, прищурив единственный, похожий на черное дуло ружья глаз.

– Красивая вещь, – оценил он. – Я слышал легенду о пылающем оке Аллаха, которое лежит внутри этой шкатулки. Вы ее когда-нибудь открывали?

– Нет. Это было бы святотатством.

Командир недоверчиво глянул на своего гостя, но лицо Абу-Валь Ахмета оставалось спокойным и дружелюбным.

– Пусть так, уважаемый, – согласился командир. Он снова принялся разглядывать сундучок. – Надпись на арабском… Око Аллаха, вездесущее и невидимое… А сторож его – Иблис, ангел тьмы и смерти… Того, кто вскроет ларец, ждет… – Шамиль удивленно скосил глаза на Абу-Валь Ахмета, – смерть?

Тот улыбнулся и кивнул.

– Суровое наказание, – сказал Вацуев. И, вновь опустив глаза на крышку шкатулки, продолжал читать: – Иблис выйдет из глубин ада и поразит нечестивца в самое сердце. А того, кто будет беречь ларец, того…

– Того Аллах наградит силой и мудростью, – закончил вместо него Абу Ахмет.

– Теперь я понимаю, откуда у вас столько достоинств. – Командир хрипло рассмеялся и протянул ларец Абу-Валь Ахмету.

Достопочтенный доктор поцеловал шкатулку и передал ее одному из своих телохранителей. Вацуев посмотрел на них с явным неодобрением.

– Совсем еще мальчишки, – процедил он сквозь зубы.

– Это опытные воины, – возразил Абу-Валь Ахмет. – Братья не раз меня выручали.

Командир скептически оглядел худощавые фигуры братьев. Они оба были очень молоды. На щеках того, что повыше, едва обозначилась борода, а второй и этим похвастаться не мог. Но лица у обоих были суровы и сосредоточенны, а плотно сжатые губы и гордо поднятые головы говорили о храбрости и непреклонности.

– На вид хлипковаты, – сказал Вацуев. – Может, выделить вам в сопровождение своих бойцов?

– Спасибо за предложение, Шамиль, но поверь мне: эти двое стоят целого отряда. А что молоды да худы… – Абу-Валь Ахмед тонко улыбнулся, – они берут не широкими плечами, а быстротой и яростью.

– Надеюсь, что так, – сказал командир. Достопочтенный доктор Абу-Валь Ахмет откинулся на спинку приземистого, покрытого ковром кресла и обвел взглядом своды пещеры:

– У вас здесь уютно. И тишина. Благословенная тишина. Как мне ее не хватало на родине…

– Слава Аллаху, это место оборудовано всем необходимым, – отозвался Вацуев. – По крайней мере, проведете пару дней в безопасности. Дорога была тяжелой?

– Да, путь был нелегким, – согласился Абу-Валь Ахмет. – Пару раз мы едва не наткнулись на войсковую разведку. Но, слава Аллаху, удалось проскочить.

Высокий и мрачный детина с рыжей бородой, до сих пор стоявший молча, вдруг произнёс:

– Спецслужбы рыщут по окрестностям. Я слышал, у них появилась карта этих пещер. Надо убираться, пока нас не накрыли.

– Аллах не допустит этого, – воздел руки к потолку доктор.

Рыжебородый прищурил свирепые глаза и негромко сказал:

– Аллах допускал и не такое.

– Прикуси язык, Саид, – повысил на него голос Вацуев. Затем обратился к Абу-Валь Ахмету. – Достопочтенный доктор, может, займемся вашим багажом?

Абу-Валь Ахмет кивнул и сделал телохранителям знак рукой. Один из них – тот, что постарше, – нагнулся и поднял с пола желтый кожаный чемодан. Затем прошел к столу, положил его туда, щелкнул позолоченными замками и откинул крышку.

Единственный глаз Шамиля Вацуева замерцал. Он облизнул губы и спросил:

– Сколько здесь?

– Три миллиона, – ответил Абу-Валь Ахмет. – Пожертвования наших братьев из Катара и Аравии. – Абу-Валь Ахмет улыбнулся и добавил: – Деньги собирались на проведение мусульманских праздников.

– Ваша идея?

– Да. Обычный транш не прошел, а время не ждет. – Лицо старика неожиданно помрачнело. – Из-за этих собак я потерял за год больше, чем в этом чемодане.

– На все воля Аллаха, – отозвался Шамиль. – Это война, а войны без потерь не бывает.

– Твоя правда.

Абу-Валь Ахмет поставил чашку на стол, и в то же мгновение глаза ему ослепила яркая вспышка, а вслед за тем тишину бункера разорвал оглушительный грохот.

Старик повалился на пол. В ноздри ему ударил запах гари. Он закашлялся и с трудом разлепил засыпанные пеплом веки. Попытался подняться, но в рассеявшемся облаке пыли увидел нечто, что заставило его сердце дрогнуть. Это было глядящее ему прямо в лицо черное дуло автомата.

– Вы… – пробормотал Абу-Валь Ахмет, но треск автоматной очереди заткнул ему рот.

Операция по устранению полевого командира Шамиля Вацуева и одного из лидеров «Аль-Каиды» доктора Абу-Валь Ахмета заняла не более пяти минут.

Высокий белобрысый спецназовец с непробиваемо-спокойным лицом повернул ногой голову Шамиля, затем наклонился и приложил палец к его шее.

– Этот готов, – доложил он.

– Старик тоже, – отозвался с другого конца бункера командир спецподразделения. – Эй, Эстонец, я тут нашел кое-что интересное.

– Уходить надо, – произнес Эстонец с легким прибалтийским акцентом.

– Да ты иди посмотри!

Эстонец подошел к командиру. Тот вертел в руках небольшую шкатулку из красного дерева.

– Старинная, – оценил Эстонец.

– Похоже на то, – кивнул командир. – Сейчас открою.

В руке командира блеснул нож. Однако третий спецназовец, невысокий чернявый парень по имени Марат, удержал его руку:

– Обождите, товарищ майор!

Командир рассеянно глянул на чернявого:

– Что?

– Тут на крышке что-то странное… На арабском. Разрешите, я прочитаю? – Командир нехотя кивнул, чернявый боец нахмурил брови и начал читать, медленно, почти по слогам: – В этом сундуке находится глаз Аллаха… А сторожит его Иблис, ангел мрака и смерти…

– Кто-кто? – прищурился командир.

– Иблис, – повторил Марат. – Это мусульманский дьявол. Тут написано, что того, кто вскроет ларец, Иблис накажет. А того, кто будет беречь, Аллах наградит силой и мудростью.

– Ценная, должно быть, вещица. Интересно, что внутри?

Командир снова поднял нож, но Марат остановил его:

– Подождите.

– Что?

– Может, не стоит?

– Почему? Иблиса испугался? – Командир усмехнулся и посмотрел на белобрысого спецназовца: – Эстонец, ты слышал? Он Иблиса боится! Запомни, старлей, самое опасное существо на свете – это человек. Особенно когда у него в руках автомат.

Командир засунул лезвие в щель под крышкой и, покраснев от напряжения, сильно надавил. Раздался сухой щелчок, крышка приоткрылась. В ту же секунду огромная черная тень пронеслась под сводами пещеры.

Спецназовцы замерли с открытыми ртами.

– Что это было? – спросил Эстонец. Командир поежился, но ответил с напускным спокойствием:

– Не знаю. Может, летучая мышь? Надо отсюда убираться, пока не…

Договорить он не успел. Страшная сила подняла командира в воздух и швырнула о стену пещеры. Брызнувшая кровь хлестким горячим веером окропила все вокруг, а потом начался настоящий ад…

Продолжение следует…