Текст книги "Лето у моря (сборник)"

– Как у нас? – с улыбкой спросил я.

– Как у нас! – серьезно ответила Брэнда, забираясь мне на колени.

– Слушай, а кто у вас играет на рояле? – спросил я.

– Я играю, мама играла.

– Сыграй мне, пожалуйста, что-нибудь.

– Что-нибудь? – переспросила она.

– Свое любимое. Я вообще-то не очень разбираюсь в музыке.

Брэнда улыбнулась и подошла к роялю. Через мгновение из-под ее пальцев полилась удивительно грустная, даже тревожная музыка. Честно говоря, я раньше был как-то равнодушен к классике, но исполнение Брэнды поразило меня. Однако что-то мне не нравилось в произведении, которое она играла: слишком уж печально.

– Что это? – поинтересовался я, когда музыка стихла.

– Не что, а кто, – поправила меня Брэнда, вставая из-за рояля и вновь забираясь ко мне на колени. – Это Шопен, глупый! Мой любимый ноктюрн до диез минор. Понравилось?

– Слишком грустно, – сказал я, – но играешь ты здорово!

– Все великие вещи написаны в миноре, – возразила мне Брэнда. – Не знаю, кто это сказал, но сказано верно. И мама так же говорила.

– А от чего умерла твоя мама? – тихо спросил я.

– Когда-нибудь я расскажу и это, – Брэнда спрятала лицо у меня на груди. – Но не сейчас, не обижайся, милый.

– Что ты! Прости, я вообще не должен был об этом спрашивать! Какой же я идиот!

– Обожаю идиотов, – сказала Брэнда, прижимаясь щекой к моей щеке. – Они – моя слабость! Не хочу больше говорить, давай просто помолчим, Дик…

Мы сидели, обнявшись, и, казалось, ничто и никто не сможет помешать нашему уединению, не сумеет нарушить тишину и охватившее нас блаженство. Но я ошибся.

– Брэнда! – неожиданно раздался резкий голос.

Она вздрогнула и обернулась. В гостиной стоял сам Адам Александр Кэмпбелл-младший. В строгом сером костюме и с перекошенным от гнева лицом. Мы встали с дивана.

– Здравствуйте, мистер Кэмпбелл! – произнес я.

– Я полагаю, ты объяснишь мне, что здесь происходит, прежде чем я вышвырну этого типа из моего дома, – ледяным тоном заявил миллиардер, проигнорировав мое приветствие.

– Папа, это Ричард, – сказала Брэнда, держась за мою руку, – и он вовсе не тип…

– Вот как? Значит, Ричард…

– Ричард Дин, сэр, к вашим услугам, – ответил я, пытаясь сохранить спокойствие.

– А с чего вы взяли, Ричард Дин, что мне понадобятся ваши услуги? Кто вы такой, черт возьми? И кто дал вам право лапать мою дочь?!

– Папа, перестань, – Брэнда встала между нами. – Я люблю его, а он любит меня! Вам давно пора познакомиться.

– Как это трогательно, – Кэмпбелл смерил меня взглядом с ног до головы. – У меня сегодня хорошее настроение, так что будем считать, что вам повезло: просто убирайтесь из моего дома и забудем этот неприятный инцидент, ясно?

– Не совсем ясно, сэр, – вежливо ответил я, чувствуя, как во мне закипает злость. – Я пришел к вашей дочери и не сдвинусь с места, пока она сама об этом не попросит. И я действительно люблю ее.

– Браво! – Кэмпбелл подошел к бару и налил себе виски. – Я уже встречал охотников за моими деньгами, но таких отчаянных наглецов среди них было мало. Вы самоубийца, мистер Дин? Или просто сумасшедший?

– Папа, не смей угрожать ему! – вскричала Брэнда.

– Не волнуйся, родная, твой отец просто интересуется моим здоровьем, заботясь о своих внуках. Смею заверить вас, сэр, в моем роду умственно отсталых не было, так что можете не переживать за наших с Брэндой детей.

– Вон! – Кэмпбелл указал мне на дверь. – Немедленно покиньте мой дом! И где, кстати, охрана?! Я сейчас же уволю этого Дэвида ко всем чертям.

– Папа, перестань, ради бога! – Брэнда чуть не плакала.

– Последний раз повторяю, мистер-как-вас-там. Покиньте мой дом и можете считать, что легко отделались!

– Да я вообще везунчик, сэр, – сказал я, – меня полюбила такая изумительная девушка! Удивительно, что она вообще ваша дочь.

– Вон! – зарычал Кэмпбелл, теряя остатки самообладания.

– Отец! – воскликнула Брэнда.

Он повернулся к ней:

– А ты немедленно отправляйся в свою комнату и переоденься: вечером мы едем на прием.

– Не смей вмешиваться в мою личную жизнь! – снова вскричала Брэнда, и мне показалось, что она сейчас опять что-нибудь разобьет.

– Позволь напомнить, что тебе еще не исполнился двадцать один год, – отчеканил Кэмпбелл. – А до тех пор я требую беспрекословного подчинения. Беспрекословного! Поняла? Немедленно иди наверх и переоденься.

Отец и дочь стояли друг против друга, и их взгляды метали молнии.

– Послушайте, мистер Кэмпбелл, – осторожно вмешался я. – Ну зачем же из-за меня ругаться? Посмотрите на ситуацию проще: мы с Брэндой любим друг друга и всё! Незачем так орать на дочь, она уже вполне взрослая девочка.

– Вы испытываете мое терпение, мистер Дин, играете с огнем, – ответил на мою тираду Кэмпбелл, даже не глядя в мою сторону.

– Иди, милый, – тихо сказала мне Брэнда. – Не думай ни о чем: я тебя очень люблю!

– Только не воображайте себе, что я сдался! – сказал я на прощание ее отцу, поцеловал Брэнду и покинул гостеприимный особняк.

Настроение у меня было прескверное. Но, немного поразмыслив, я понял, что ничего сверхъестественного не произошло: неужели отцу Брэнды мог понравиться простой цветовод, пусть и с собственным магазином и неплохим доходом? Вряд ли! Ну и пусть. Все равно ничто уже не в силах разлучить нас. Обуреваемый такими мыслями, я встретился с Тимом в нашем пабе, где просидел с ним до темноты, жалуясь другу на свою нелегкую и одновременно счастливую судьбу.

– Да, брат, нелегкая и счастливая – это ты здорово придумал! – Тим насмешливо посмотрел на меня. – Неужели ты действительно так сильно любишь ее?

– Я дышать без нее не могу, – ответил я, подливая ему и себе виски. – Но что мне делать с ее папашей? Посоветуй! Ты же такой умный, а, Тим?

– Ну не знаю. Вот если бы у тебя была пара-тройка миллиардов фунтов, тогда, быть может, Нефтяной король с радостью назвал бы тебя своим зятем, а так… Черт возьми, Дик, попробуй все же поговорить с ним с глазу на глаз, как мужчина с мужчиной! В конце концов, его отец тоже женился на простой секретарше, да?

– «Он пожирает трупы банкротов и несчастных людей», – процитировал я то, что нашел тогда в газетном фонде о Кэмпбелле. – А ты предлагаешь поговорить с ним. Боюсь, он не станет слушать меня…

– …а сразу съест! – заключил Тим, разрядив этой дурацкой фразой обстановку, и мы дружно рассмеялись.

– Да гори все огнем! – махнул я рукой. – Мы все равно будем вместе, я почему-то в этом уверен.

Уже была глубокая ночь, когда мы с Тимом, наконец, разошлись по домам. Я посадил его в такси, а сам пошел пешком: паб был всего в двух кварталах от моего домика. У входной двери, на крыльце я вдруг заметил чей-то силуэт. Приглядевшись, чуть не выронил ключи из рук: она сидела на ступеньках, положив голову на руки, сложенные на коленях, утопая в пышных юбках золотого бального платья, как маленькая фея из волшебной сказки.

– Брэн, родная, сколько ты здесь сидишь?!

– Дик… – она встрепенулась и зевнула. – Кажется, я задремала. Я сбежала с приема, представляешь? А тебя не было дома, вот я и решила подождать. Не прогонишь?

– Что ты такое говоришь! – воскликнул я, поднимая ее со ступеней. – Пойдем скорее в дом! А где же твой Дэвид?

– Папа уволил его, – грустно сказала Брэнда. – Я ничего не смогла сделать. Бедный Дэвид! Как же ему досталось от отца, он так на него орал, просто ужас!

– Все из-за меня, – я тоже расстроился: Дэвид был славным малым и так долго помогал нам тайком встречаться. – Это я виноват!

– Не говори так, – возразила Брэнда, заходя в дом. – В конце концов, это я тебя пригласила к нам, с меня и весь спрос.

– Слушай, а ты не хочешь позвонить домой? Папа, наверное, волнуется?

– Не хочу. Тем более что папа после приема улетает в Штаты: у него там какая-то сделка завтра. Потом помиримся.

Мы вошли в гостиную. Я хотел включить свет, но Брэнда остановила меня:

– Не надо, Дик, – я услышал шорох сбрасываемого платья, – иди ко мне!

– Брэн, милая, ты уверена?..

– Уже давно уверена, иди же скорее!

Я помню тепло ее тела, вкус родных губ, каштановые волосы, рассыпавшиеся по подушке… Помню, как она вскрикнула, и я попытался отстраниться, но она тут же требовательно привлекла меня к себе. Помню все, что было тогда, в нашу первую ночь. И никогда не смогу этого забыть… И не хочу забывать.

– Выходи за меня, – шепотом сказал я, когда все закончилось.

– Хорошо, – так же шепотом ответила она.

– Прости, что делаю тебе предложение вот так… – я смутился, радуясь, что в темноте Брэнда не видит моего лица. – Завтра же куплю тебе шикарное кольцо, и мы отпразднуем как полагается!

– Обойдусь я и без шикарного кольца, – сказала Брэнда. – А ты точно на мне женишься?

– Глупенькая! – я даже привстал. – Как ты можешь сомневаться?! Да я и мечтать об этом не смел, а ты говоришь…

– Дик, я шучу, – она тихо засмеялась. – Я люблю тебя!

– А я тебя больше, – ответил я, целуя ее. – Слушай, а как же ты выйдешь утром в своем бальном платье?

– А я и не выйду, – заявила Брэнда, – останусь у тебя. Или ты против?

Я задохнулся от счастья:

– Опять шутишь?! Как я могу быть против?.. Но что скажет твой отец?

Брэнда вздохнула.

– Ой, представляю, что он скажет! Особенно, если узнает, что мы… ну ты понимаешь… Дик, а я голодная! Есть у тебя что-нибудь перекусить?

– Пойдем посмотрим, – сказал я. Брэн завернулась в мой банный халат, и мы пошли на кухню. Соорудили огромные бутерброды, заварили чай и жадно набросились на еду – и все это в три часа ночи.

– Родная, – начал я, – давай все хорошенько взвесим, я имею в виду нашу свадьбу. Какой ты ее видишь?

Брэнда задумалась.

– Мне хочется, чтобы это было быстро, тихо и скромно, никакой шумихи. Венчаться хочу в той церкви, в твоей деревушке!

– Так, я понял. Через три дня тебе исполняется двадцать один, и это нам на руку. Но придется тебе все же на эти дни вернуться домой.

– Почему?

– Не обижайся, котенок, но так надо. Сама подумай, что будет, если ты останешься до свадьбы здесь, у меня? Твой отец и так никогда не позволит нам пожениться, а если узнает о наших планах, боюсь, он увезет тебя куда-нибудь далеко-далеко, и я всю оставшуюся жизнь буду тебя разыскивать по свету.

– Согласна, – Брэнда вздохнула. – Ты прав, конечно. И получается, что в свой день рождения я буду без тебя?

– Милая, клянусь, это последний день рождения, который ты проведешь без меня. Все остальные наши дни рождения мы всегда будем вместе! Но пойми, так лучше для нас с тобой. Твой отец не должен ничего знать или о чем-либо догадываться. В общем, план такой: утром я отвезу тебя домой, ты вынесешь мне свои документы, и я сразу помчусь в Моссбридж, уговорю преподобного дать нам лицензию на брак и обвенчать нас на следующий после твоего дня рождения день.

Брэнда оживилась, глаза ее загорелись:

– Это получается, что уже через три, нет, четыре дня я буду твоей женой?!

– Конечно будешь! Свадьбу я беру на себя, твоя задача – быть милой папиной девочкой, усыпить, так сказать, его бдительность, понятно?

– Ой, Дик! – она захлопала в ладоши. – Как здорово, как романтично! Мы тайно венчаемся в старинной церквушке, и я становлюсь твоей женой! Навсегда, на всю жизнь. Не верится…

– Мне пока тоже, – честно ответил я. – Как-то еще ни на ком не женился, тем более так быстро и тайно. Но нам многого не надо: Тим будет моим шафером, поэтому наши кольца – это его забота… Кстати, а как насчет подружки невесты? И какое тебе купить платье?

– Подружки у меня нет, найди сам кого-нибудь, а платье я стащу мамино, в котором она венчалась, поэтому не беспокойся.

С азартом обсуждая свадебные хлопоты, мы решили, что надо срочно позвонить Тиму и подключить его к этому радостному событию. О том, что на часах половина пятого утра, мы как-то не подумали.

– Тим, дружище! – заорал я в трубку, услышав его сонное «алло». – Мы женимся! Через четыре дня! Ты будешь моим шафером!

– Дик, ты что, совсем рехнулся? – Тим моментально сбросил остатки сна. – Что ты несешь? Ты пьян?

– Да, я пьян от счастья, я самый везучий человек на свете! А ты – мой единственный друг, и должен первым меня поздравить! Кстати, не забудь сегодня же купить нам кольца – это твоя почетная обязанность как моего шафера! Брэнда, какой у тебя размер?

– Шестнадцать с половиной, – сказала она.

– Слышал? – спросил я Тима. – А мой ты знаешь, так что вперед! Венчаться будем в Моссбридже, поэтому на работе меня не жди: я еду туда договариваться о свадьбе.

– Вы оба совершенно обезумели, – твердо сказал Тим, – но что я могу поделать? Женитесь! Я от души поздравляю вас обоих. Поцелуй от меня свою невесту.

Я положил трубку и посмотрел на Брэнду.

– Все в порядке, милая! Процесс запущен. Давай теперь немного поспим, завтра предстоит трудный день.

Стоит ли говорить о том, что поспать нам так и не удалось?

Ровно в восемь часов утра я высадил Брэнду у ее дома.

Она очень мило смотрелась в моем спортивном костюме с закатанными рукавами и штанинами. Юркнув в калитку, прижимая к себе золотые туфельки, она скрылась из виду. Но через двадцать минут появилась вновь, запыхавшаяся, в том же костюме и босиком.

– Вот, держи мои документы, – она протянула мне бумажный конверт. – Папы дома нет, так что все в порядке. Видел бы ты лицо нашего Гарольда! – она расхохоталась. – Я столкнулась с ним в холле, он чуть поднос не выронил! «Мисс Брэнда! Что с вами? вас ограбили? вы не ночевали дома?!»

– Он не выдаст тебя? – с тревогой спросил я.

– Нет, что ты! Гарольд меня обожает с детства. Поезжай спокойно, любимый, и обязательно сообщи мне обо всем, когда вернешься. А я позвоню отцу в Штаты как ни в чем не бывало и буду покорно ждать его возвращения.

– Вот и умница! – я поцеловал свою невесту и умчался в Моссбридж.

Мне не составило особого труда разыскать преподобного Корнелла. Гораздо сложнее было уговорить его выдать нам лицензию на брак таким странным способом: без невесты, которой на сегодняшний день к тому же еще не было двадцати одного года, без внятных объяснений, почему мы женимся так быстро и тайно, и почему категорически нас не устраивает ждать целый месяц, как положено всем венчающимся.

– Вот ее документы, святой отец, поверьте мне, она очень хочет выйти за меня, правда! – лихорадочно говорил я преподобному, пытаясь всучить ему конверт, переданный мне Брэндой. – А вот мои документы, возьмите! Ждать мы не можем, никак не можем!

Преподобный смотрел на меня с опаской:

– Дик, я, конечно, знаю вас давно, но вы уверены, что с вами все в порядке? Вы здоровы?

– Я очень здоров и очень счастлив! Помогите нам, святой отец! Все будет хорошо, не переживайте: в момент венчания моей невесте уже будет двадцать один год, нам только нельзя ждать целый месяц после выдачи лицензии, но вы же сможете что-нибудь придумать, да? – я буквально вцепился в преподобного, с мольбой заглядывая ему в глаза. – Может, я сделаю какое-нибудь пожертвование церкви?

– Дик, как вам не стыдно! – возмутился отец Корнелл. – Не ожидал от вас такого!

– Простите! – вскричал я в панике, думая, что все испортил. – Я не то имел в виду! Ну помогите же нам! Вспомните, как фра Лоренцо тайно обвенчал Ромео и Джульетту!

Взывания к Шекспиру преподобный Корнелл уже не выдержал, как и своего сравнения с фра Лоренцо, потому окончательно сдался:

– Хорошо, Ричард, успокойтесь. Я вижу, вы действительно влюблены в ту юную леди, надеюсь только, что вы не украли ее документы, чтобы получить лицензию на брак! – он погрозил мне пальцем.

– Честное слово, не украл! Богом клянусь!

– А вот этого не надо, – строго сказал преподобный, забирая у меня документы, – пройдемте со мной.

Он выписал нам лицензию, обозначив в ней дату венчания со ссылкой на «особые обстоятельства» – 17 августа 1984 года. Мы договорились, что приедем к полудню, и он сам проведет церемонию. От репетиции я отказался наотрез, мотивируя загадочными особыми обстоятельствами нашего брака. Сокрушительно покачав головой, преподобный отпустил меня с Богом.

Как на крыльях летел я в Лондон. Несмотря на бессонную ночь, меня лихорадило от возбуждения: мы с Брэндой действительно женимся, это святая правда, а сколько еще предстоит сделать!

Я ворвался в магазин, переполошив находившихся в нем покупателей, расталкивая их и извиняясь на ходу, буквально ввалился в наш с Тимом кабинет. К моему удивлению, Тима в нем не оказалось. Я вызвал Дэна и спросил, где он.

– Точно не знаю, Дик, он рано утром, сразу после открытия, уехал, сказал, что сегодня его не будет, вернется поздно вечером.

Странно! Это так не похоже на моего друга: взять и исчезнуть, никому не сказав ни слова, еще и накануне венчания.

Не теряя времени, я позвонил миссис Ллойд. К своему полнейшему изумлению моя домработница узнала, что ей предстоит быть подружкой невесты на моей свадьбе. Она так долго молчала после того, как я поставил ее перед этим фактом, что я стал волноваться:

– Миссис Ллойд, дорогая, не молчите! С вами все в порядке? Вы согласны?

– Ох, мистер Дин, мне кажется, это с вами что-то не в порядке, – ответила она. – Какая из меня подружка невесты? Да и кто она, ваша таинственная невеста? Неужели у нее нет подруг?

– Это абсолютно неважно, миссис Ллойд, – уверенно сказал я. – Мы хотим, чтобы именно вы были подружкой невесты, нашей свидетельницей. Свадьба 17-го числа в Моссбридже, не волнуйтесь, я отвезу вас и верну обратно в целости и сохранности.

Заручившись согласием ошеломленной домработницы, я повесил трубку и тут же позвонил Брэнде.

– Привет, милая! Все в порядке: лицензия в кармане, венчание состоится 17-го в полдень, подружку невесты нашел, – отчитался я одним махом.

– Слава Богу! – радостно воскликнула моя невеста. – А я стащила мамино платье, помирилась с отцом, так что все идет по плану!

Мы попрощались, и я вернулся к мысли: куда делся Тим? Также меня терзали сомнения, где мы будем праздновать нашу свадьбу? В Моссбридже подходящего места не было, о Лондоне и речи идти не могло: я опасался, как бы мистер Кэмпбелл не испортил самый счастливый день в моей жизни. Ах, как мне нужен был совет моего друга! Только где его носит, скажите на милость?!

Около девяти вечера, когда я уже совсем извелся, в кабинет вошел Тим, очень усталый, но довольный.

– Ты где был? – накинулся я на него с порога.

– Не ворчи, – Тим рухнул в кресло. – Ну и денек ты мне устроил!

– Я? Ты о чем? Я всего лишь просил тебя купить нам кольца, а ты взял и испарился в неизвестном направлении!

– Помолчи и послушай, – Тим налил себе минералки и залпом осушил стакан. – Разумеется, я купил вам кольца, но в отличие от тебя, пребывающего в сладостном помешательстве, я рассуждаю трезво. Пока еще. Хотя не знаю, что ты выкинешь в следующий раз, тогда я за свое здоровье тоже не ручаюсь. Короче говоря, я все организовал. Можешь начинать благодарить!

– Спасибо, конечно, но что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду вашу свадьбу, ослиная твоя башка! – разозлился Тим. – Весь день носился как угорелый, но все получилось просто чудно! Держи…

Он протянул мне небольшую атласную коробочку, перевязанную шелковым бантом синего цвета.

– Это мой подарок вам с Брэндой, открой же!

В коробочке лежали ключи, два блестящих новеньких ключика на одной связке. Я обалдело уставился на них, а потом на Тима.

– Что это?

– Это ваш с Брэндой новый дом. Поздравляю! Документы найдешь в нем, в вашей спальне.

– Ты купил дом?! – я не мог поверить. – Нам?! Здесь?!

– Нет, на Луне, – обиделся Тим. – Конечно, вам. Разумеется, не в Лондоне. Зачем тебе тут второй дом? В Брайтоне, у самого моря: будете приезжать туда на лето, а остальное время его можно сдавать, если захотите.

Я бросился обнимать самого лучшего друга на свете:

– Тим, спасибо! Я тебя люблю! Мы тебя любим!

– И я вас люблю… Дик, задушишь! – вырывался он из моих объятий. – Сядь и послушай дальше. Я подумал, что после венчания нам лучше всего будет рвануть в Брайтон; во-первых, ехать недолго, а во-вторых, так надежнее: там нас уж точно никто не потревожит. Я договорился с местным ресторанчиком, они все устроят, второй комплект ключей у управляющего. К четырем часам нас будут ждать накрытые столы и музыканты. Кстати, столы поставят в вашем саду, тебе понравится, ну а меню я выбрал на свой вкус, уж не обессудь. И еще: я забронировал пару номеров в местной гостинице, не зная, сколько конкретно будет гостей, но в доме мы ночевать не будем, дабы не мешать новобрачным, – Тим подмигнул мне. – А утром уедем в Лондон. Вы с Брэндой останетесь и будете жить там долго и счастливо! Это идеальное место для медового месяца.

– Ох, Тим! – восклицал я, по мере перечисления моим другом всего, что он успел провернуть за день для меня и моей невесты. – У меня нет слов…

– Ничего, если я когда-нибудь надумаю жениться, то отомщу тебе примерно так же! – заявил Тим. – И начну с того, что сообщу о свадьбе аккурат в половине пятого утра, по телефону.

Я засмеялся.

– Давай-ка откроем шампанское! Хочу выпить за мою помолвку и за самого удивительного, самого понимающего друга в мире!

Мы посидели с Тимом немного в кабинете, обсудив еще кое-какие свадебные мелочи, после чего я, совершенно измотанный, но счастливый, поехал домой и лег, наконец, спать.

Прошло два дня, в течение которых мы с Тимом с ног сбились, разрываясь между Моссбриджем, Брайтоном и Лондоном. Я пришел в восторг, увидев наш новый дом: он был не очень большой, но красивый и достаточно просторный: двухэтажный, полностью обставленный мебелью и всем необходимым, с ухоженным садом, в котором росли дубовые деревья, каштаны и, конечно, розы, куда без них! А главное: море было совсем рядом, рукой подать.

Наконец, все предсвадебные приготовления были завершены, мой новый костюм дожидался своего часа на вешалке, Дэн пообещал соорудить самый шедевральный букет для Брэнды, а миссис Ллойд вживалась в образ подружки невесты. Я же снял достаточно внушительную сумму со своего счета и купил в подарок Брэнде изящное бриллиантовое колье.

16 августа я рискнул позвонить Брэнде. К моей радости, к телефону подошел дворецкий.

– Гарольд, добрый день, – быстро сказал я. – Это Ричард Дин, помните меня? Могу ли я поговорить с мисс Кэмпбелл?

– Здравствуйте, мистер Оливер! – почему-то очень громко ответил на мой вопрос дворецкий. – Я сейчас передам ей трубку. Какая жалось, что вы заболели! Желаю вам скорейшего выздоровления!

Я сообразил, что Адам Кэмпбелл, видимо, рядом, и Гарольд, – какой молодец! – ловко вышел из ситуации.

– Спасибо, Гарольд! Вы чудо, – сказал я ему.

– Да, погода на редкость прекрасная, – с достоинством произнес дворецкий, и тут же к телефону подошла Брэнда.

– С днем рождения, родная моя! – тихо сказал я, сжимая трубку обеими руками. – Я хочу только одного: всю жизнь провести с тобой. Обещаю, это последний день рождения, который мы празднуем не вместе. Ты можешь говорить?

– Конечно, мистер Оливер! – радостно ответила моя невеста. – Подождите минутку, я сейчас выйду в сад…

В трубке послышался треск, видимо, Брэнда говорила со мной по переносному радиотелефону.

– Алло, милый! – раздался, наконец, ее голос. – Все в порядке, могу говорить нормально.

– Кто такой мистер Оливер? – ревниво спросил я.

– О, это чудесный человек! – засмеялась Брэнда. – Профессор истории, ему семьдесят три года, но я привязалась к нему всем сердцем!

– Передай ему от меня привет, – сказал я, – и слушай: все готово. Завтра в десять я за тобой заеду, буду ждать за квартал от твоего дома, тебе придется пройти чуть вперед, хорошо?

– Хорошо… Дик, неужели уже завтра…

– Да, любовь моя, уже завтра ты станешь моей навсегда!.. А как поживает мой будущий тесть?

– Очень неплохо, сегодня мы с ним дома, никого не зовем, празднуем сами – так захотел папочка. А завтра утром он уедет в Сити, и я сбегу. Правда, у меня новый надзиратель, но я уж как-нибудь отделаюсь от него… Все, целую тебя, больше не могу говорить. До свидания, мистер Оливер!

– До завтра, родная, – ответил я и повесил трубку.

Наступил самый счастливый день в моей жизни. Утром Тим забрал миссис Ллойд и Дэна, и они отправились в Моссбридж, а я помчался за своей будущей женой. Не стану описывать свои переживания по поводу того, придет она или нет, эти мучительные минуты ожидания в машине. И вот она появилась, девушка моей мечты, прыгнула в машину, чтобы уехать со мной и стать моею навеки. Чего еще можно желать?

– Привет, милый! – Брэнда буквально впилась в мои губы. – Как же я соскучилась! Поехали скорее… Надеюсь, платье на заднем сиденье не помнется?

– Не переживай, все будет хорошо, – я достал бархатную коробочку и протянул ее своей невесте. – Это тебе, родная, с днем рождения!

Она с любопытством посмотрела на меня, открыла коробочку и восхищенно воскликнула:

– Дик, как красиво! Оно великолепно, правда! Спасибо тебе, надену его сегодня же!

Я завел двигатель, и мы полетели навстречу своему счастью. В дороге я рассказал Брэнде, какой роскошный подарок сделал нам Тим, и она даже подпрыгнула от радости.

– Боже мой, Дик! Какой же Тим хороший! Настоящий друг, да?

– Да, конечно. Только, моя прелесть, этот дом ни в какое сравнение не идет с твоим особняком, предупреждаю сразу: он очень миленький, но достаточно скромный.

– Дик, неужели ты думаешь, что я настолько избалована? – укоризненно спросила меня Брэнда. – Да с тобой я готова жить хоть в гараже, хоть в сарае!

Я от души рассмеялся.

– Смотри, Брэн, вот узнает папа, что ты тайком вышла замуж, и вообще лишит тебя наследства. Что тогда?

– Плевать, – махнула рукой Брэнда. – Во-первых, у меня есть свой счет, от мамы, и я им полностью распоряжаюсь сама, папа к этим деньгам никакого отношения не имеет. Правда, – она озадаченно нахмурила брови, – там не так много денег…

– Сколько? – не удержался я от бестактного вопроса.

– Тысяч семьсот… Ты чего? – воскликнула она, потому что я от неожиданности вывернул руль не в ту сторону, и нас хорошо тряхануло.

– Да так, ничего. Ты действительно думаешь, что семьсот тысяч фунтов – это нет так много?

– А что, это много? – наивно спросила Брэнда. Я чуть было не ответил, что чтобы заработать такую сумму, пусть даже на двоих, нам с Тимом надо работать еще лет десять. Но не успел, потому что моя принцесса радостно заявила:

– Не волнуйся, милый, вчера папа сделал мне отличный подарок. Вместо обещанного дома он просто положил на мой счет двадцать один миллион фунтов! Сказал, что так гораздо романтичнее: сколько дочке лет, столько и миллионов он дарит, а домик я могу выбрать сама. Правда, здорово?

– Брэнда, – серьезно начал я, – давай договоримся сразу: твои деньги – это твои деньги, мне они не нужны. Семью я буду обеспечивать сам, по той простой причине, что я мужчина. Хорошо?

– Хорошо, – она сложила ручки на коленях и преданно посмотрела на меня. – Жена ведь должна слушать своего мужа?

– Беспрекословно! – строго сказал я, подражая голосу ее отца. Получилось весьма похоже, и мы вместе рассмеялись.

– Бедный мой папочка! – вздохнула Брэнда. – Но ничего, я позвоню ему вечером, все расскажу и, надеюсь, он поймет меня.

«Сомневаюсь», – подумал я, но вслух ничего не сказал.

В четверть двенадцатого мы подъехали к церкви Святого Георгия, у которой уже стояли машины Тима и нашего управляющего мистера Крайтона.

– Наконец-то! – Тим вышел нам навстречу. – У нас все готово. Привет, Брэнда! Ладно, идите переодевайтесь, все остальное потом.

– Тим, спасибо за чудесный подарок! – воскликнула моя невеста. – Я тебя очень-очень люблю!

– Смотри, как бы Дик не заревновал, – пошутил в ответ Тим. – Идите же!

Из церкви выбежала взволнованная миссис Ллойд и бросилась к Брэнде:

– Здравствуйте, дорогая! Меня зовут Мэри, и так уж получилось, что я ваша подружка, то есть свидетельница. Надеюсь, вы не против?

– Что вы! – Брэнда тепло обняла ее. – И говорите мне ты, пожалуйста!

– С радостью! Пойдем, я помогу тебе с платьем!

И они скрылись из виду. Я вошел в церковь, где увидел почти всех наших садовников во главе с мистером Крайтоном. Они весело поприветствовали меня, поздравив с предстоящим венчанием; потом появился преподобный Корнелл, сообщив, что церемония начнется ровно в полдень, и Тим вместе с Дэном уволокли меня в комнатку жениха переодеваться.

Без пяти двенадцать мы заняли свои места у алтаря, гости замерли на скамейках… Как вам описать то, что я испытывал в тот момент, когда девушка моей мечты шла мне навстречу в ослепительно белом (опять белом!) платье с расшитым жемчугом корсажем, обнаженными плечами, держа в руках букет из нежнейших мелких-мелких белых роз?.. Свои чудесные волосы она просто распустила, ничем их не украсив, да и зачем? Брэнда была изумительна, восхитительна, великолепна! И вся – от макушки до своих очаровательных пяточек – принадлежала мне!

Наша церемония венчания была тихой, скромной и незабываемой. Мы не репетировали заранее, не писали клятвы, поэтому просто произносили обычные слова о том, как мы любим друг друга, как очень хотим прожить эту жизнь вместе.

– Берешь ли ты, Ричард Мэттью Дин, в жены Брэнду Элизабет Кэмпбелл? Будешь ли ты любить, уважать и нежно заботиться о ней в радости и горе, болезни и здравии, богатстве и бедности? Обещаешь ли ты хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас? Если это так, то подтверди это перед Богом и свидетелями словами: «Да, обещаю», – звучал торжественно и строго голос отца Корнелла.

– Да, обещаю, – дрогнув от волнения, сказал я.

Преподобный едва заметно кивнул и обратился к Брэнде:

– А ты, Брэнда Элизабет Кэмпбелл, берешь ли в мужья Ричарда Мэттью Дина? Будешь ли любить, почитать его в радости и горе, болезни и здравии, богатстве и бедности? Обещаешь ли хранить брачные узы в святости и нерушимости, пока смерть не разлучит вас? Если это так, то подтверди это перед Богом и свидетелями словами: «Да, обещаю»!

– Да, обещаю! – звонко ответила Брэнда.

– Прошу кольца! – произнес преподобный. Тим шагнул вперед, держа перед собой маленький серебряный поднос с нашими кольцами. Я заметил, что у него чуть-чуть дрожат руки. Милый мой Тим!

– Брэнда, прими это обручальное кольцо как символ и обещание моей любви и верности, – с этими словами я надел на пальчик моей любимой кольцо. Глаза ее сияли от счастья.

– Ричард, прими и ты это кольцо в знак моей любви и верности, – сказала Брэнда, надевая кольцо на мой безымянный палец.

– Властью, данной мне Господом нашим, объявляю вас мужем и женой! – провозгласил отец Корнелл. Я сжал Брэнду в объятиях, целуя в родные губы.

– Ура! – совершенно по-мальчишески заорал Тим на всю церковь и первым бросился к нам. – Поздравляю, сумасшедшие мои! Неужели вы это сделали?!

– Поприветствуем мистера и миссис Ричард Дин! – крикнул Дэн, и все наши гости встали со своих мест.

– Спасибо вам, отец Корнелл! – не сговариваясь, хором сказали мы с Брэндой.