Текст книги "Привидение"

Глава 10

Пятый полицейский участок Нью-Йорка считался одним из самых благополучных и спокойных. И служившие в нем полицейские тоже были какието спокойные и благополучные.

Наверное, это нормально. Ведь район патрулирования у них был тоже очень спокойный – Сохо. Район творческих личностей и богатых людей. Не элиты, но около того. Чистый и опрятный участок выгодно отличался от своих собратьев, расположенных на окраине и занимающихся более грязной работой. Опрятные служащие, аккуратная мебель. Обычный полицейский участок, в котором царит невозмутимость и порядок.

Молли не дождалась звонка Карла. Полоумная кошка разбудила ее в два часа ночи громкими криками. Быстро спустившись вниз, она увидела, как та настойчиво и яростно кидается на пустое место, пытаясь расцарапать его когтистой лапой.

– Эй, киска, что с тобой? – Встревожено спросила ее Молли.

Услышав голос хозяйки, кошка, сверкнув зелено-желтыми безумными глазами, спряталась под кресло. И Молли подумала, что, может быть, это кошка чувствует НЕЧТО ТАКОЕ, чего не может чувствовать человек?

Но кошки не умеют разговаривать. Они молчаливы и таинственны. Глядя на них, создается ощущение какой-то скрытой великой мудрости. И кому известно, что они ЗНАЮТ и о чем молчат?

Именно из-за этого странного ночного поведения животного, Молли, вскочив чуть свет, оделась и пошла в полицию.

А сидя в полиции и глядя на опрятного спокойного лейтенанта, она снова осознала, что ей не верят. Лейтенант слушал ее очень внимательно. Пожалуй, даже чересчур. Так иногда слушают душевнобольных людей, не желая лишний раз выводить их из равновесия. Он был весь такой чистенький, свежевыбритый и так благоухал дорогим одеколбном и доброжелательностью, что Молли вдруг стало неприятно. Ей хотелось бы видеть другого полицейского – усталого, пыльного, пахнущего потом, -ДЕЙСТВУЮЩЕГО, ищущего убийцу ее Сэма. Но этот… По его лицу было видно, что он только что из дома. Полчаса, как вылез из кровати и сытно поел. Облился с ног до головы одеколоном «Манхеттен». И теперь сидит перед ней, в душе усмехаясь ее доверчивости.

Молли ошибалась. Этот лейтенант не ел сегодня дома, собственно говоря, он уже сутки как не был дома, где его ждали жена и двое милых близнецов, у которых, кстати, вчера был день рождения. Просто у этого лейтенанта было убеждение – люди не должны видеть полицейского УСТАЛЫМ, ибо УСТАЛЫЙ полицейский вселяет в них неуверенность в его силе. А «Манхеттен», подаренный родственником жены на десятилетие их свадьбы год назад, как и бритву, мыло и полотенце, он держал в коробке в нижнем ящике служебного стола. Вот так. И сейчас он не смеялся над Молли, а думал, как бы поделикатнее успокоить ее. Ведь он мог рассказать о более чем ста случаях вымогательства, которые начинались с таких вот гадалок. Молли не понимала этого и заводилась, накачивая свое раздражение ложными выводами.

– Боже мой! – Воскликнула она, подавшись вперед. – Я и сама бы не поверила, но эта женщина была на самом деле! Вы думаете, что я забиваю вам голову всякими выдумками? -Лейтенант отрицательно качнул головой. Молли чуть повернулась, обращаясь к сидящей сбоку женщине-детективу: -Но вы же сказали: если узнаешь что-то новое, приходи. – Она снова посмотрела на лейтенанта. – Вот я и пришла. Я знаю, как звучат мои слова и представляю, что вы сейчас обо мне думаете, но эта Оттоми Браун говорила такие вещи, о которых знали только я и Сэм.

Женщина внимательно посмотрела на нее и довольно равнодушно спросила:

– Значит, по словам этой ясновидящей, мы окружены всякими там призраками, которые смотрят на нас все это время? Так? -Молли кивнула удовлетворительно. Женщина передернула плечами. – Никогда больше не буду раздеваться. – Заметила она. -Простите, но у меня сегодня есть более важные дела.

И она вернулась к своему столу и, взяв в руки толстую папку, углубилась в чтение.

– Убийцу зовут Вилли Лопес. – Зло сказала Молли полицейскому, понимая, что над ней издеваются. – Все, что от вас требуется, это проверить его дело. Лейтенант внимательно посмотрел на нее.

«Зря, конечно, Сара начала тут острить, – Подумал он. -Ведь видно же, что девчонке не до шуток».

Он просто кивнул головой и встал, взяв со стола блокнотик, на котором были записаны два имени: «Оттоми Браун. Вилли Лопес».

– Хорошо. – Согласился он, чем успокоил Молли. -Подождите, пожалуйста, тут. Я проверю, есть ли у нас дело на него.

Он был добросовестным полицейским и не привык отмахиваться от сведений. Даже если они и принимали такой странный фантастический вид.

– Подождите. – Еще раз попросил он и вышел.

Карл повесил трубку телефона-автомата и вышел из будки. Пока все нормально. Отлично. Если так пойдет и дальше, завтра он будет богат. Чертовски богат! Карл быстро перебежал улицу и шмыгнул в знакомый подъезд. Свой «мустанг» он оставил на стоянке у банка. Он ведь не глупый парень. Он не полезет на убийство, как этот придурок Вилли.

Карл поднялся на третий этаж и подошел к двери. Кстати, о Вилли. Надо будет его убрать, когда все это кончится. Рано или поздно этот недоумок попадется, а это вовсе ни к чему. К тому же от него воняет как от бездомного пса. Как был дебилом, в детстве, так дебилом и остался. Но… но… пока Вилли ему нужен. Хотя бы для того, чтобы убрать эту черномазую суку-гадалку, а там поглядим.

Он нажал кнопку звонка и подождал. Никого. Чудненько. Карл нетерпеливо открыл дверь. Руки у него мелко дрожали. Проскользнув в квартиру, он бросился к стенному шкафу. А если коробки нет на месте?

Коробка была. Синяя, с британским флагом и надписью «Рибок» на боку. Задыхаясь от волнения, он сорвал крышку… Есть! Есть!! Есть!!!!

Маленькая коричневая записная книжечка лежала под пластиковой карточкой. Карл быстро сунул ее в карман. Да!!! Он сделал это! Он добыл ее! Добыл! Он уже почти богат!

Быстро приведя все в порядок, Карл заторопился к выходу. Ему хотелось петь и плясать джигу. О! Он" здорово умеет плясать джигу и завтра он ее спляшет. Завтра, когда сбудутся все его мечты. Завтра, когда он станет богачом. Завтра!!! Когда весь мир склонится у его ног! Завтра!

За его спиной в беззвучной, невидимой ярости заходился Сэм. И кошка, в который раз забившись под кресло, пялила на него свои круглые светящиеся глаза.

Тяжелая картонная папка глухо шлепнулась на крышку стола. Звук был такой, словно шмот сырого мяса швырнули на разделочную доску.

Молли вздрогнула, когда ее глаза увидели на обложке аккуратную, выведенную синими чернилами надпись: «Дело No1137б5-А» «ОТТОМИ ДЖЕЙ БРАУН»

– Что это? – растерянно спросила она, поднимая глаза на стоящего, засунувшего руки в карманы, чистенького полицейского. – Где досье на Лопеса?

Лейтенант вздохнул и, усаживаясь в неудобное креслице за столом, ответил:

– Нет у нас никакого досье на Лопеса. Нет. – Он кивнул на папку. – Это скорее всего ее бывший парень, с которым она хочет свести счеты вашими руками. – Он взял папку в руки. Толщиной папка напоминала Библию, написанную в XIX веке, да еще и крупными буквами. – У этой «ясновидящей» список уж больно длинный. – Констатировал он. – Так… 67-й год: изго товление фальшивых документов и денег. Наказание – год тюрьмы. Дальше. – Лейтенант мельком взглянул на переменившуюся в лице девушку.

Молли застыла. Все, как и говорил Карл. Точно. Как по писаному. Лейтенант читал и читал, переворачивая страницы, монотонно, бесстрастно, как автомат. До нее едва доносились его слова.

– …71-й год: арестована за мошенничество… Дальше…

Господи, ну и дура. Какая же она дура! Так купиться! И ведь она поверила этой гадалке. ПОВЕРИЛА!

– Несколько арестов за вымогательство…

– Это невозможно. – Слабо выдохнула девушка.

– Я могу читать до бесконечности. – Спокойно возразил лейтенант и, положив папку на стол, повернул ее к Молли. С нескольких, сделанных в разные годы фотографий на нее смотрело одно и тоже лицо. Лицо ясновидящей. Оттоми Браун.

– Она знала вещи очень интимные… – Таким людям достаточно узнать про вас только одно слово – БАНКИР. БАХ! -после этого они готовы мусор рыть носом, лишь бы получить ваши бумаги, письма или еще какие-нибудь компрометирующие материалы.

– Нет. – Продолжала сопротивляться Молли. Слабо, скорее по инерции. – Это было по-настоящему. То, что она знала, не было нигде на бумаге. ЭТО было только между нами. Например, она знала про нашу поездку в МантиноБэй. Этого НИКТО не знал! Понимаете, НИКТО! – Она цеплялась за слова, как за последнее прибежище. Остов надежды. Пошатнувшейся, рассыпающейся, казавшейся такой незыблемой НАДЕЖДЫ.

Лейтенант покачал головой, не соглашаясь с ее словами.

– Кто-то знал. Вы ведь заправляли машину, обедали, жили в гостинице. При желании, это не сложно выяснить. – Он помолчал, глядя на поникшую фигуру девушки. – Мне, право, очень жаль. Люди нелегко расстаются с иллюзиями. – Он еще раз вздохнул, откидываясь в кресле. – Шантажисты знают свое дело. Если у вас горе, вы все отдадите ради последней капли надежды. Я понимаю ваше состояние. И мне очень жаль вас. Вы можете злиться, но мы не в силах вам помочь… – Он умолк.

Молли встала и пошла к выходу. У самой двери она обернулась и тихо сказала: – Спасибо.

На улице было тепло и весело. Заканчивалось лето и город торопился взять свое перед длинной зимой. Но для Молли это ничего не значило. Мир рухнул.

Пальцы быстро пробежали по клавиатуре компьютера, и на дисплее загорелись желтые буквы: «Введите пароль».

Карл, тщательно сверяясь с листочком бумаги, набрал: «ХХ-44691. Десепшн. 8274»

Компьютер несколько секунд переваривал поступившие данные, а затем…

– Только бы они не исчезли. – Прохрипел Карл…выдал: Доступ к счетам открыт.

По экрану побежали ряды цифр, имен, дат. И Карл, ликуя, выдохнул:

– Да! Да!!! – Он резко развернулся в своем вращающемся кресле, схватил телефон и набрал номер. Три долгих гудка, и затем трубку сняли.

– Да. Слушаю. – Голос ожидающий, взволнованный.

– Алло, Эдди? Это Карл Брюннер.

– Что у тебя? – Нетерпеливо спросил собеседник.

– Все в порядке. Дело улажено. – Карл победно улыбнулся. – Что мне делать дальше?

– Отлично, Карл. Приятно слышать. – Голос стал мягким, словно человек на том конце провода тоже улыбнулся. – Теперь вот что. Переведи деньги с двенадцати различных счетов на один счет. На имя Риты Миллер.

– Хорошо. – Кивнул Карл, запоминая.

– Завтра, – продолжал собеседник, – за пять минут до закрытия – в 15.55 – переведи эти деньги в Первый Национальный банк в Нассау. Номер счета: 4869580. Когда сделаешь, позвони.

– Понял. Скажи мистеру Бастеру, что проблем больше не будет.

– Хорошо. Спасибо. Хорошая работа. Карл. – Ответил человек и повесил трубку.

Карл посидел немного, прокрутил в голове цифры, время и названия и, повернувшись к компьютеру, набрал несколько кодов.

На дисплее возникли имена и счета каких-то клиентов. У каждого не меньше 50 миллионов долларов.

Что для них триста тысяч. Карл довольно усмехнулся и ввел новую команду: Имя… – выдал дисплей.

Рита Миллер – уверенно набрал Карл. Отлично. Теперь код.

Он выстукивал имена, суммы, команды, следил за тем, как деньги переходят с одного счета, на другой, что-то поправлял и со стороны казалось, что усердный банковский служащий просто добросовестно работает. Во благо своих клиентов.

А когда он закончил, на экране дисплея появилась простая обыденная надпись: Имя: Рита Миллер. Счет открыт: 01.09.1990г. Наличность на счете: 4.000.000. Сэм, стоя за его спиной, прочел надпись и постарался хорошенько запомнить ее.

Молли лежала на коротком диванчике в комнате на первом этаже. Черная депрессия, овладевшая ею утром, достигла пика. Все. Ей ничего не хотелось. Ни есть, ни пить, ни спать. Никого не хотелось видеть. Ею овладело тупое мрачное безразличие. Несколько раз она даже подумывала о самоубийстве, но что-то останавливало ее. Может быть, инстинктивный страх смерти, а, может быть, нечто другое. Неважно. Важно то, что она так и не смогла заставить себя сделать это. И от сознания своей слабости стало еще хуже. Тошно и мерзко. И, впервые в жизни, она подумала: зачем я вообще живу? Какой в этом смысл? Неожиданно Молли вспомнилось, как маленький пятилетний Сэм упал с велосипеда и заплакал, а она, прижав его к себе, гладила по голове и утешала. Стук в дверь раздался неожиданно как гром среди ясного неба. Он был ровным и сильным, уверенным. Так мог стучать только один человек из всех, кого она знала. Молли встала с диванчика и пошла к двери.

Сэм тоже узнал этот звук. Он слышал его ежедневно в течение восьми лет. Так, действительно, мог стучать только один человек. Но этот человек был врагом. На нем была кровь. Кровь Сэма. Этого человека звали Карл Брюннер.

– Кто там? – Скорее по-привычке, чем опасаясь чего-то, спросила Молли.

– Карл. – Судя по голосу, у него было хорошее настроение. Рука Молли потянулась к замку.

«Нет! Не открывай! – Заорал Сэм, бросаясь к ней. – Он убийца! Не открывай!»

Замок повернулся, довольно щелкнув, и дверь открылась. Карл шагнул через порог, внимательный и заботливый как всегда. Молли показалось, что вместе с ним в комнату вплыл весь мир, от которого она отгородилась оконными стеклами и входной дверью. Она не хотела впускать этот мир! Но он хитер и обманчив. Он проник в дом в образе Карла. Румяного, пышущего здоровьем, молодостью и силой. Лучший друг Сэма.

– Я сегодня весь день думал о тебе. – Возвестил Карл. -Мне очень жаль, что вчера все так получилось. Честно. Все эти сверхъестественные явления…

– Не волнуйся. – Безразлично ответила Молли. – Все в порядке.

Она не пригласила Карла в комнату. Они так и стояли на пороге, в двух шагах от двери, между кухней и лестницей, ведущей на второй этаж. Молли ждала, когда он, такой яркий, цветущий, жизнерадостный, скажет свои обычные слова и уйдет, поняв, что сегодня его не ждали. И она снова погрузится в глубину грязно-серой с белыми разводами тоски. Но Карл и не собирался уходить. Это вовсе не входило в его планы. Ему нужна была другая Молли. Живая, подвижная, а не эта сомнамбула с пустыми бездонными глазами.

– Ты нуждаешься в том, чтобы кто-то успокоил тебя. А я не смог. – Он продолжал говорить, пытаясь словами задеть ее, вытащить на поверхность, растормошить, заставить двигаться. -Я ездил по этому адресу. – Она взглянула на него. – Мне очень жаль, Молли, но там никто не знает об этом человеке.

И Молли покивала, как бы говоря: «Конечно, разве могло быть иначе?»

– Молли, я всего лишь хочу тебе сказать, что я твой друг и ты можешь рассчитывать на меня.

– Спасибо, Карл. – Она с благодарностью посмотрела на него. Для нес это, действительно, было важно. Один-единственный человек, выслушавший ее без дурацких насмешек. Помчавшийся ночью проверять этот проклятый адрес и ничуть – ни словом, ни намеком – не упрекнувший ее в этом. Приходящий к ней каждый день, помогающий удержаться на плаву Карл. – Для меня это очень важно. – Повторила она, показывая, что, действительно, ценит его дружбу.

– Для меня тоже. – Просто кивнул Карл.

«Ты врешь! Ты никогда не был ей другом!» – Мрачно процедил за ее спиной Сэм. Он свыкся с мыслью, что ничего не может сделать. Ничем не может помочь ей. И теперь ему оставалось только наблюдать за этим спектаклем.

Карл, будто вспомнив, достал из кармана бумажный пакет.

– Я тут принес тебе японских груш. Это было любимое лакомство Молли. И он знал об этом. Ее путешествующее по серой бездне сознание сконцентрировалось. Груши? Он принес ей груши? Комната вдруг стала проявляться в ее глазах цветным туманным пятном. Мир, ворвавшийся сюда в образе Карла, подхватил ее. Это была уже не та комната, в которой пряталась Молли, – серая, пустая и холодная. Она теперь тоже принадлежала миру. Миру, который Молли секунду назад не хотела видеть. Груши!

– Спасибо. Очень мило с твоей стороны. – Она улыбнулась.

– Ну, а в общем-то, я на секундочку заскочил. – Тоже расплылся Карл. – Может быть, кофе угостишь?

– Да, конечно. Проходи. – Серая пелена рухнула, оставляя после себя неприятный мутный осадок. Но это и все.

«Молли! – Крикнул Сэм. – Ты же ничего не знаешь! Ты ничего не знаешь!»

Молли пошла на кухню готовить кофе, а Карл, прохаживаясь по комнате, с каким-то любопытством оглядывал ее, словно видел в первый раз. Вот он взял со стола фотографию, внимательно посмотрел на нее и усмехнулся.

Поставив ее на место, Карл присел на краешек стола и быстро посмотрел в сторону кухни, откуда доносился аромат варящегося кофе. Лицо его снова скривилось в ухмылке.

«Он что-то задумал! что-то задумал». – Понял Сэм.

Молли появилась в комнате, неся в руках поднос с кофейником, сливками и дымящимися чашками.

– Ты вчера был так взволнован. – Заметила она, подавая Карлу чашку и присаживаясь на диван, поджимая под себя ноги. -Как ты себя чувствуешь?

– Все в порядке. – Спокойно ответил Карл, отхлебывая обжигающий напиток. – Ответственная работа. Но это меня мало волнует.

«Ты врешь, сволочь». – Раздраженно пробормотал Сэм.

– На работе куча дел. Мне доверяют вести счета самостоятельно. – Похвастался Карл. – Это, конечно, хорошо. Но свободного времени становится все меньше. Вот так. Хотя, впрочем, тебе это не интересно. Можно мне еще сливок? -Спросил он.

– Да, конечно. – Молли повернулась за сливками, стоящими у нее за спиной на журнальном столике, и тогда…

Сэм увидел, как Карл, ухмыльнувшись, быстро опрокинул чашку на свою белую рабочую рубашку. Горячий напиток мгновенно впитался в ткань, оставив на ней коричневое дымящееся пятно.

– Ах, черт! – Воскликнул Карл. – Господи, моя рубашка… Молли обернулась. – Боже мой, ты не обжегся?

– Да нет, ничего. – Карл быстро расстегнул рубашку и повесил на спинку стоящего рядом стула.

– Давай я постираю. – Предложила Молли, глядя на него и понимая, что он расстроен.

– Да ладно, пустяки.

– Может быть, возьмешь одну из рубашек Сэма?

– Да нет, нормально все. – Карл махнул рукой, обрывая тему. Он так и остался сидеть на столе. Голый по пояс, хорошо сложенный, если бы не начинающий появляться животик. – А почему ты не пришла в банк и не подписала бумаги? – Спросил он, переводя разговор в другое русло.

– Я хотела, но не смогла. Не было времени. – Она вздохнула. – Знаешь, Карл, я сегодня была в полиции.

Карл допивал остатки кофе и чуть не поперхнулся, услышав такую новость, но тут же овладел собой и, напустив на себя безразличный вид, поинтересовался:

– Да? И что же ты им рассказала? Что они тебе ответили?

Молли расстроенно качнула головой.

– Да глупо все получилось. Просто глупо… Ужас. – Она даже покраснела, снова переживая утренний позор. – Дежурный нашел уголовное дело этой гадалки. Оно оказалось сантиметров двадцать в толщину, если не больше. – Она снова мотнула головой, отгоняя неприятные воспоминания.

– Да. Нехорошая история. – Сочувствуя ей, произнес Карл, ставя чашку на стол.

«Нет, Молли». – Растерянно простонал Сэм. Он не был в полиции вместе с ней и ничего не знал о том, что там произошло. Господи, неужели такой пустяк разуверил тебя? А разве могло быть иначе? Как бы он сам среагировал на подобный сюрприз? Закричал бы от радости? Теперь нужно искать новый способ убедить Молли в том, что он все-таки жив. Не пропал. Не сгинул. Жив. И находится рядом с ней. Но сказать-то легко, а вот как это сделать? Оттоми – единственный его шанс, оказался с изъяном. И этого было достаточно, чтобы все старания пошли коту под хвост. Что же делать? Что делать?

– Ты знаешь, а ведь я в самом деле ей поверила. – С тоской тихо сказала Молли. Серая пена снова начала подниматься в груди, мир потерял свои яркие краски и стал быстро бледнеть. Меркнуть, меняя очертания, превращаясь в темную бесформенную жижу.

– Молли. – Мягко начал Карл. – Иногда так хочется верить, что все хорошо. А толку-то?.. Порой трудно взглянуть в лицо действительности. Хочется, несмотря ни на что, надеяться на чудо.

Его голос укачивал, усыплял, убаюкивал. Молли расслабилась, словно всю ее тревогу, боль, отчаяние Карл забрал себе. Ей стало легко и спокойно, чувства, которые она уже забыла за эти восемь изматывающих дней, вернулись к ней. Молли захотелось, чтобы Карл говорил и говорил, подставив свои широкие плечи для того, чтобы она могла на них опереться. Ей захотелось почувствовать себя слабой, обыкновенной женщиной.

– Как бы то ни было, – увещевал Молли Карл, – но вы чувствовали любовь друг к другу, и это действительно так. Может быть, ты уже не помнишь, каким хорошим человеком был Сэм. Как он любил тебя! Ты была ВСЕМ для него, всей его жизнью!

– Я чувствую себя такой одинокой… – выдохнула она.

– Ты не одинока. Продолжай работать. Ведь ты очень талантлива. Ты молода и просто фантастически хороша.

– Не могу понять, где действительность, а где вымысел… Карл, я не знаю, что мне делать. – Думай о Сэме. – Советовал он, глядя ей в глаза. Молли видела, что в его черных зрачках -внутри, в глубине– пляшет красный адский огонь. Он гипнотизировал ее, как удав парализует свою жертву, подползая ближе и ближе. Так и Карл. Медленно, не делая резких движений, он присел на диван рядом с Молли и осторожно, почти неощутимо, коснулся мягкой теплой ладонью ее щеки.

– Вспомни то время, когда вы были счастливы. – Ладонь поползла вниз по щеке, по шее, на плечо. – Как это было здорово…

– Да… – Глаза ее закрылись, и губы сами произнесли это подтверждение, выдохнули слабым, едва различимым звуком. Сознание распалось на странные яркие пятна. Красные, белые, желтые. Огненная круговерть понесла ее, затягивая все глубже и глубже. А голос продолжал шептать:

– Чувства вечны. Жизнь течет – время уходит. Людям кажется, что они бессмертны, что всегда наступит завтра, но ведь это не так. Есть только миг – сейчас…

Ладонь опускалась все ниже и ниже. Губы Молли потянулись к Карлу, сближаясь, ища тепло его губ…

Сэм, стоя за ее спиной, смотрел на происходящее в комнате…

«Что он делает! Что этот ублюдок делает??!!» Его охватила такая ярость, какой он не испытывал никогда в своей жизни. НИКОГДА. Совершенно не отдавая себе отчета в своих действиях, с единственным желанием во что бы то ни стало остановить Карла и разорвать его на куски, он прыгнул.

Их тела не могли остановить его, и он пролетел сквозь них, как и через дверь, абсолютно свободно, но…

Его вытянутые вперед руки коснулись стоящей на столе фотографии в красивой позолоченной рамочке. Той самой, на которой они с Молли, обнявшись, улыбались фотографу. И…

ФОТОГРАФИЯ ОТ ТОЛЧКА ВЗЛЕТЕЛА В ВОЗДУХ, ОПИСАЛА ПОЛУКРУГ И, ГЛУХО СТУКНУВШИСЬ, УПАЛА НА КОВЕР!

Сэм вскочил, испуганно разглядывая собственные пальцы.

КУЛАК ВРЕЗАЛСЯ В СТЕКЛО И… БЛЕМС! СТЕКЛО ЛОПНУЛО…

СТЕКЛО ЛОПНУЛО… СТЕКЛО ЛОПНУЛО!!! Сэм стремглав кинулся вон из комнаты. Он знал, что ему делать? ОН НАШЕЛ ВЫХОД!!!

Молли вздрогнула. Этот глухой стук неожиданно привел ее в себя. Словно кто-то встряхнул ее или обдал ледяной водой. Увидев тянущиеся к ее лицу губы Карла, она уперлась в его голую грудь кулаками и прошептала:

– Я не могу, Карл. Прости, но я не могу.

Он мгновенно отстранился, словно ждал этих слов и, улыбнувшись, спокойно ответил:

– Хорошо, хорошо.

– Я знаю, что это невежливо, но я хочу, чтобы ты ушел.

– Ладно. – Кивнул он. Снимая со спинки стула рубашку, Карл зло взглянул на фотографию. Как он умудрился задеть ее? Черт, чадо же, все шло так гладко и на тебе! Мать ее так! Он даже отвернулся, чтобы Молли не заметила его перекошенного лица. Когда он обернулся к ней, голос его был спокоен, а лицо мягко и доброжелательно.

– Я понимаю, Молли. Я понимаю.

– Да… – Она не могла поднять на него глаза. Что она делает?…

– Мы можем встретиться еще? – Вдруг горячо спросил Карл, подсаживаясь к ней и беря ее пальцы в свои. – Только не молчи. Могу я рассчитывать на это?

– Да, конечно. – Неохотно согласилась Молли, бросив на него быстрый взгляд. Ей хотелось только одного – чтобы Карл скорее ушел.

– Прекрасно. – Вздохнул он с облегчением, вставая. – Я обязательно позвоню тебе завтра, и мы пообедаем, хорошо?

– Хорошо. – Коротко согласилась она. Карл пошел к двери, взялся за ручку, обернулся и мягко сказал:

– Я обязательно позвоню тебе завтра. – Он шагнул в проем и, закрывая дверь, добавил: – До завтра.