Текст книги "Настоящий американец – 5"

Глава 11

Мелвин Пёрвис, бывший глава чикагского офиса ФБР, а в настоящее время владелец радиостанции WALH. исподволь наблюдал за своим неожиданным союзником по борьбе с Гувером – Джеком О’Дауд. Тот нервно курил и время от времени менял положение в кресле, ну хоть не соскакивал с места и не начинал вышагивать по комнате.

Эти двое хоть и жили в одном городе и пересекались на различных мероприятиях, где участвовала пресса, но друзьями никогда не были, общих дел тоже не имели. Поэтому статья в «Florence Morning news» о Гувере, прозрачно намекающая на его связь с мафией стала для Мелвиса неожиданностью. Ему было непонятно из-за чего редактор решил выступить против директора ФБР. Да, О’Дауд принадлежал к демократической партии, политики от которой сейчас наперебой ругали правительство Эйзенхауэра за бойню в Неваде, но ведь никто из них и слово не сказал про Гувера, а вот Джек целую статью написал. Что им двигало? У него ведь и без всесильного директора ФБР проблем хватало – О’Дауд уже второй год вел войну с Ку-клус-кланом на страницах «Florence Morning news». Даже странно, что его до сих пор не сняли с должности редактора.

«Вот теперь точно снимут», – мысленно заключил Мелвин и налил себе очередную порцию бурбона.

Встречались они у дальнего родственника О’Дауда в загородной резиденции, расположенной на территории бывшей плантации. Их дома и офисы наверняка уже были напичканы жучками, поэтому они не стали рисковать и выбрали для разговора нейтральную территорию.

– Долго тебя держали? – нарушил затянувшуюся тишину, которая стала его донимать, Мелвин.

– Семь часов! – возмутился Джек. – Все выпытывали мои связи с коммунистами, – он зло усмехнулся. – Вот какой из меня коммунист? Да я этих комми на дух не перевариваю! Но им ведь насрать, обвинят в работе на Советы, как пить дать, обвинят.

– Гувер верен своей зацикленности, к каждому событию комми приплетает, – с издевкой прокомментировал Джек, вспоминая свои проведенные часы в местном офисе ФБР, где от него, как от редактора газеты в ультимативной форме потребовали публичных извинений и опровержения. Угрозу тоже озвучили и тоже связанную с комми.

– Ну и что ты намерен делать? – задал вопрос Мелвин.

– В гробу я видел их угрозы! – раздраженно ответил Джек. – Пусть они их Гуверу в задницу запихают!

Заговорщики дружно рассмеялись над двусмысленной шуткой.

– Утром я получил любопытное письмо, – сообщил Первис. – Прочти, – он достал письмо из кармана и протянул его Джеку.

Комната вновь погрузился в тишину: редактор «Florence Morning news», позабыв о сигарете, читал напечатанный текст. Дойдя до конца, он потрясенно кашлянул и поднял глаза на Мелвина.

– И кто этот «патриот»? – спросил он, имея в виду подпись в конце послания.

– Даже предположений нет, – пожал плечами Первис. – Или кто-то из недругов Гувера, или провокатор.

– Вполне возможно и провокатор, – по-началу согласился Джек, но тут же отверг эту идею. – Нет, для провокации это как-то слишком, – он еще немного помолчал, обдумывая ситуацию. – Думаешь, это все правда? – потряс он письмом.

– Это очень похоже на правду, – с уверенностью заявил Мелвин. – И эта правда способна уничтожить Гувера.

– То есть, ты предлагаешь ее обнародовать, – задумчиво произнес редактор газеты и вновь на какой-то время погрузился в свои мысли. – Терять нам уже нечего. Нас и так уже списали, – вновь заговорил он. – Хорошо, я согласен дать последний бой Гуверу. Ведь это будет последний бой, – Джек криво ухмыльнулся.

* * *

– Мистер Уилсон, кто будет хедлайнером на вашем фестивале? Люк отказался мне отвечать! – симпатичная брюнетка со вздернутым носиком с мелкой россыпью веснушек недовольно покосилась на своего жениха и по совместительству моего личного помощника.

Проявив демократичность, я позвал эту парочку пообедать в недавно открывшийся ресторан Applebee’s.

Моя давняя идея построить на базе уже созданной для Макдональдса логистической и менеджерской инфраструктуры совершенно новую сеть, выше классом, начала воплощаться в жизнь и ресторан в Миддлтауне – лишь первая ласточка.

С названием и логотипом я заморачиваться не стал и просто использовал послезнание. Надкушенное яблоко, которые украшает логотип подозрительно напоминает мечту всех модных состоятельных девиц моего времени теперь официально зарегистрировано как моя интеллектуальная собственность. Мне показалось это забавным, и я не стал себе отказывать в маленькой шалости.

К слову, название «Макдональдс» и его логотип тоже были оформлены на меня, и если Рэй начнёт брыкаться, то ему придётся начинать дело с нуля. Так что обрастаю удачными брендами.

Applebee’s – классическое для Америки место. Стейки, ребрышки, картофельный салат, гарниры, крепкий алкоголь и пиво. В общем всё необходимое для семейного ужина.

Отличала новую сеть именно стандартизация. Стейк с кровью приготовленный в Нью-Йорке просто обязан иметь тот же вкус, что и стейк в Аризоне или Техасе. Да, теряется индивидуальность, зато приобретается стабильность и узнаваемость, что для большого бизнеса намного важнее.

Чуть позже к американской кухне добавится мексиканская, все эти буррито, тако, кесадилья и начос. Сеть планируется как международная, а начать экспансию удобнее с Мексики. К тому же блюда мексиканской кухни при всей их экзотичности просты в приготовлении и достаточно дешевые. Кинза, острый перец и другие пряности маскировали простой вкус остальных ингредиентов начос и кесадильи и превращали их в большой гастрономический праздник.

Условная американская семья, пришедшая отметить в мой ресторан юбилей отца семейства, могла заказать тут стейки и виски для тех, кто постарше и начос с пивом для молодёжи. Всё очень демократично и доступно – по-американски.

Наличие мексиканского меню в моей сети играло и на перспективу. Ведь я прекрасно знал, что поток мигрантов с юга будет только увеличиваться, чему я буду в меру своих сил способствовать. Мексиканцы, колумбийцы и другие латиносы должны потихоньку разбавлять васпов, которые и являются солью этой земли.

Ресторан открылся недалеко от моего офиса, разумеется, место для него было подобрано не случайно, и быстро стал этакой столовой для сотрудников моей компании. За соседним столиком на террасе сидели парни Кэрролла, а внутри обедают девушки-телефонистки. Цены на бизнес ланч здесь приемлемые, а плачу я щедро. Фрэнк Уилсон – работодатель мечты.

– И почему ты скрываешь это от своей очаровательной невесты? – полюбовавшись яркими из-за весеннего солнца веснушками Евы, я перевел взгляд на Люка.

– Не хотел ее обнадеживать, вдруг сорвется.

– Что значит обнадеживать? Ты хочешь сказать, что… – девушка залилась румянцем от волнения.

– Ладно, рассказать уже можно, утром я получил подтверждение, – Люк хитро посмотрел на невесту. – Открывать и закрывать фестиваль будет Элвис! – торжественно провозгласил он. – Сорок минут в начале и еще столько же в конце. И знаешь что, милая, я как помощник организатора имею доступ за кулисы, – Люк сделал театральную паузу, – и смогу взять тебя с собой…

– Люк, ты просто чудо! – не дала ему договорить Ева и, позабыв обо мне, полезла к жениху целоваться. – Я познакомлюсь с самим Элвисом! – отпустив Люка, счастливо воскликнула она.

Элвис Пресли стремительно становился одной из главных американских звезд, а его синглы Heartbreak Hotel и Elvis Presley занимали вершины американских чартов. Последний так вообще уже стал платиновым, с 23 марта, когда начались продажи, было уже продано больше миллиона пластинок. Так что заполучить Элвиса стало большой удачей, но Ленни с Люком справились.

Люка я предложил Ленни, когда тот пожаловался мне, что ничего не успевает. Можно сказать, от сердца оторвал.

Люк схватился за эту необычную работу двумя руками, но я еще на собеседовании понял, что он сообразительный малый, и Люк не подкачал, быстро сообразил, что каждый успешный проект, который он сделает, повысит его цену.

Помимо Элвиса на фестивале будут и другие интересные исполнители. The Ink Spot, с которых можно сказать началась моя вторая жизнь, их я слушал во Флориде в феврале 1954 года. Эйприл Стивенс, у неё будет очень горячий сет, изюминка которого – Teach me Tiger. Вообще-то я думал, что эта наэлектризованная песня вышла позже, и удивился, когда узнал, что ошибся. Также к нам приедут Билл Хейли, Карл Перкинс, Литл Ричард, Чак Берри, Джин Винсент и еще с пяток исполнителей поменьше.

Сам же двухдневный фестиваль открывается уже завтра в горах Кэтскилл. Сейчас самый разгар курортного сезона и организовать фестиваль в горах, напичканных пансионатами представлялось невозможным, всё-таки это место подразумевало семейный отдых. Но повезло. Один из владельцев гостиниц, Гарри Перкинс, чей пансионат предлагал туры начиная от пятидесяти долларов, оказался большим фанатом музыки и другом Ленни и согласился предоставить нам площадку. Но я склонялся к мнению, что дело не в Ленни, а в том, что главное здание пансионата Перкинса сгорело прямо перед началом курортного сезона, оставив его хозяина без выбора. Если бы он не сдал территорию в аренду, у него бы не появилось денег на восстановление пансионата. В общем, все остались довольны. Не считая отцов семейств и их почтенных жен, которые отдыхали на соседних курортах, зато их половозрелые сыновья и особенно дочери, наверняка, в восторге.

Выступать музыкантам предстоит на фоне шикарных видов, так что красивым обещал быть не только звук, но и картинка. Плюс мы гарантировали безопасность, которую будут обеспечивать служба Каллахэна и специально нанятые для этого мероприятия люди, которые будут работать в гражданской одежде, чтобы не выделяться и не нервировать толпу молодых бунтарей и не мешать им зажигать под гитарные рифы в горах Кэтскилл.

Плата за посещение, как и год назад, предусмотрена не была, иначе бы пришлось менять концепцию и делать мероприятие коммерческим, а это меньший охват, да и музыкантам пришлось бы платить, а так они выступали на общественных началах, используя сцену фестиваля как рекламную площадку. Единственный, кто получил гонорар, это Элвис, но он был специальным гостем.

После ланча, Люк, отправив домой невесту, повез меня на аэродром, а еще через двадцать минут мой самолёт взял курс на Лонг-Айленд. Там, на океанском побережье уже второй день работал первый в США парк надувных аттракционов «Yong Dino». За такой короткий срок невозможно было построить что-то капитальное, но сейчас нас устраивал формат временного парка с надувными горками и батутами. Будем его обкатывать пока строится парк во Флориде, а заодно использовать как рекламную площадку. Клиент мог заказать любой аттракцион и получить его в кратчайшие сроки.

В «Yong Dino» на Лонг-Айленде всё было отлично: над побережьем гремела музыка, ветер с океана раскачивал наших аэроменов, а на аттракционы стояли огромные очереди.

Красивые девушки загорали в шезлонгах, расставленных вокруг двух десятков бассейнов. Радуя слух, то одна, то другая фигуристая красотка взвизгивала от фонтана брызг, которые поднимали скатывающиеся по горкам отдыхающие.

Я не поскупился, и мы их построили буквально за неделю. Именно бассейны, а также уже взрослые деревья, которые мы пересадили на территорию парка и которые нуждались в тщательном уходе, составили самые большие статьи моих расходов во время строительства.

В парке «Yong Dino» хозяйничала моя секретарша Тина Шелдон, которую я подрядил в помощь своему компаньону Майклу Дэвису.

В отличие от нас с Майклом она выглядело официально: строгий костюм, собранные волосы, в руках скучного черного цвета кожаная папка. Она, как и Люк, схватилась за возможность проявить себя в новом деле и, насколько я вижу и благодаря дифирамбами Майка, все у нее получилось.

Официоз меня уже задолбал, да и журналистам, которых тут курсировало не мало, даже переносную телекамеру с собой притащили, надо было дать повод для сенсации, и я им его дал. Посадил Тину в надувную ватрушку, и мы втроем поплыли по ленивой реке. Стоящие по по берегам специальные водометы дополнили антураж. К концу поездки мы втроем были мокрые с головы до пят, костюмы можно было выжимать, а Майкл с Тиной еще и красными от смущения.

На следующий день я любовался своей фотографией на первой полосе Newsweek.

«Фрэнк Уилсон не боится замочить свой костюм, но его деловая репутация безупречна и всё, к чему он прикасается, превращается в золото».

А еще через три дня, сразу после открытия музыкального фестиваля я полетел во Флориду. Нужно было проинспектировать как идут дела в Дайтоне и её окрестностях, где уже начали строить полноценный Парк Юрского периода.

А началась моя поездка с разговора с Джоном Франкенхаймером, режиссером второго Гран-При.

– Фрэнк, как хорошо что ты прилетел. Ты должен поговорить с Джеймсом, – озадачил меня Франкенхаймер, как только я вылез из самолет. – Я начинаю думать что его приглашение в сиквел было ошибкой.

– Почему? – опешил я. – Ты же сам говорил, что Дин настоящая находка и он очень эффектно смотрится в роли антагониста.

– Да, и я от своих слов не отказываюсь, что во время производства первого фильма, что сейчас. Как к профессионалу к нему нет вопросов. Он большой талант и получение Дином Оскара только вопрос времени. Если только он не убьет себя, – закончил Джон неожиданно.

– Что ты имеешь в виду?

– Дин слишком сильно вжился в роль и каждый день гоняет по городу на сумасшедшей скорости. Знаешь сколько у него уже штрафов за ее превышение скопилось с начала съёмок? Почти на две тысячи долларов! Мне каждый день приходится расписываться в десятке квитанций. А что делать? По контракту мы оплачиваем расходы Дина.

И чёрт с ними с деньгами, в конце концов ради того, чтобы он снимался в моем фильме я могу и платить из своего кармана. Но он же просто разобьётся рано или поздно!

– Я поговорю с ним, – согласился я с тем, что это действительно проблема. Верно говорят, тот кому суждено повеситься, не утонет. – А что насчёт остального каста? Как у тебя дела с Коннери? Он не поймал звездную болезнь?

– Он хоть и самый молодой, но как раз с ним проблем и нет. Ведет себя как настоящий профессионал. Я даже согласен снимать его в каждом фильме, – резюмировал Джон с улыбкой.

– Хочешь сделать его своим карманным актером? – поддержал я его смехом.

Из аэропорта мы отправились на съемочную площадку, в которую сейчас превратилась моя трасса. Рабочие как раз сооружали на одном из ее участков декорации, превращая Флориду в Миддлтаун и мне было интересно посмотреть на их работу.

Выросший бюджет картины был виден сразу и масштаб происходящего поражал.

Для съёмок использовали не только саму трассу и часть города Дайтона, но и специально построенные декорации. Сразу два павильона, бывшие ранее простыми ангарами для сельхозтехники были перестроены и в них до мельцаштх подробностей были воссозданы сразу несколько помещений, от комнат моего дома и офисов компании в Миддлтауне до кабинета CEO Bank of America и мастерских Энцо Феррари.

Помимо этого Франкенхаймер построил несколько декораций различных гоночных трасс, это было сделано для того чтобы добиться максимального разнообразия и не снимать, к примеру, тренировки Феррари и моей команды в одних и тех же декорациях.

Плюс, количество технических новинок выросло чуть ли не на порядок. Например к уже использовавшимся камерам на капоте автомобилей добавились их аналогии для съемок сверху-сзади и как их назвала Джон, камеры-пауки, фактически представлявшие собой площадку с кинооператором которые как-бы висели над трассой на тросах и позволяли делать панорамные кадры.

В первой части для этого использовались исключительно вертолёты, но несмотря на разрешение Пентагона мы не могли их использовать всегда. Сраная местная бюрократия.

Но самым главным изменением стала работа со звуком. В это время считается, что звук надо записывать отдельно, а потом монтировать его, при этом используются различные имитаторы.

Джон же подошёл к этому делу более творчески и размещал на трассах и в других декорациях очень много микрофонов, которые записывали звуки непосредственно во время съемки. В результате каждая сцена и каждый кадр получались максимально реалистичными. Если на экране в лобовое стекло болида влетает колесо идущей впереди машины то зритель будет слышать именно тот звук который и сопровождает это событие в реальности, а не его глупую имитацию.

Для того, чтобы показать насколько эффектными получаются сцены на гоночной трассе Джон устроил мне просмотр уже снятого и отобранного материала – всего двадцать пять минут.

Перед самым просмотром, когда киномеханики настраивали оборудование, а мы коротали время за виски и сигарами Франкенхаймер рассказал мне кое что о режиссерской кухне.

– Изначально я хотел снимать вторую часть как первую, там и без того было достаточно технических новинок и новаторских решений. То что ты сейчас увидишь Фрэнк, было снято в первые две недели работы над фильмом. Если бы результат меня не устроил, то можно было бы всё прекратить и работать по старому, но я тебя уверяю, ты будешь в восторге.

И он оказался чертовски прав!

На экране шли кадры из финальной трети картины, а именно часть самой гонки в Дайтоне. И то, что я увидел, а главное услышал, заставило меня вернуться в тот день, когда была одержана победа в Дайтоне. Звук, и это даже без музыкального сопровождения, которое еще пишется дал великолепный эффект присутствия.

Правда с ним возникла небольшая проблема. Он слишком хорош для большого количества нынешних кинотеатров. Они банально не способны по своим техническим возможностям раскрыть весь потенциал того, что сделал Джон.

Одним из таких кинотеатров, с устаревшим оборудованием, является и театр в Миддлтауне, и я тут же подумал о том, что можно поговорить с его владельцами о том чтобы они к премьере фильма поменяли звуковую систему в одном из залов кинотеатра. Билеты на сеансы в нём можно продавать существенно дороже и прибыль, как моя, так и прокатчиков, будет выше.

– Знаешь что, приятель, если у тебя появятся еще какие-то идеи насчет фильма, но у тебя не будет хватать бюджета на это, можешь смело обращаться ко мне, – сказал я Джону под впечатлением от просмотра.

Он в ответ как-то подозрительно ухмыльнулся и огорошил меня подозрением:

– Фрэнк, а как ты смотришь на то, чтобы тебе самому сняться в небольшой роли?

Глава 12

– Фрэнк, ты опять переигрываешь! Ну зачем эти неестественные гримасы? Будь естественным, – все еще доброжелательно попенял мне режиссер после того как я запорол очередной дубль.

Вот уже три часа торчу на съемочной площадке: сперва долго гримировали, затем Джон со мной репетировал, а дальше началась череда обидных неудач. Я-то мнил себя супер-актером, и основания у меня на то были – уже два года без существенных проколов я играл роль настоящего американца, а оказался бездарностью. Какой удар по самолюбию. Еще и все актеры, что снимались в фильме, как назло, притащились посмотреть на бенефис большого босса. Позорище.

Съемка проходила возле Макдональдса, его буквально на днях достроили в Дайтоне, но еще не открыли. Вот мы и воспользовались моментом. Играл я не автогонщика, как сперва подумал, когда услышал предложение Франкенхаймер, а сотрудника в Макдональдсе, что стоял на раздаче.

В белоснежной рубашке и такого же чистого цвета бумажной шапочке с красным логотипом я был неотразим, именно так высказалась вся съемочная группа, правда, стараясь не заржать при этом. Я милосердно сделал вид, что не заметил их гримас.

Мы с Реем остановились на белом цвете формы неспроста, белый цвет – это синоним чистоты, по крайней мере в европейской культуре, к которой относится и американская, и клиенты видели, что мы соблюдаем санитарные нормы, что для нового ресторанного бизнеса было очень важным. А клиентов надо привечать, для еще большего их привлечения и был вставлен в сценарий эпизод с Макдональдсом.

В отличии от первой части, которая имела меньший бюджет и финансировалась целой группой инвесторов, вторую часть снимали полностью на мои деньги. Парамаунт выступал в роли технического партнера, у которого мы арендовали оборудование, и прокатчика. К тому же бюджет у сиквела был в пять раз больше и достигал целых пяти миллионов долларов. Это достаточно большие деньги, и хоть никто и не сомневался в успехе, но кинобизнес – это всегда риск. Поэтому часть из этой суммы я постарался перекрыть косвенными инвестициями и партнерскими программами.

Как и в случае с первой частью нам очень сильно помогала армия США. Массовка, автотранспорт, вертолеты, и прочее предоставляли люди в погонах.

Плюс я выступил новатором и фильм был буквально набит продакт плейсментом, рекламой тех или иных товаров, начиная от автомобилей и заканчивая пивом, сигаретами и нашими с Билли снегоходами.

Джон и Дино смеясь, говорили, что Франкенхаймер снимает самую масштабную рекламу в истории, настолько много было в фильме рекламных интеграций.

Мне это было выгодно дважды, вернее, трижды. Я и в фильм вкладывал и рекламировал продукцию своих предприятий. Плюс так съемки планировалась и в Европе я благодаря итальянскому законодательству мог вернуть часть расходов. Маленькое преимущество моего двойственного статуса, вроде бы и американский бизнесмен, но с серьезной долей в Италии.

Макдональдс был одним из спонсоров сиквела «Гран При». Рекламную интеграцию с нашей с Реем сетью мы оценили примерно в полмиллиона долларов. Десять процентов от бюджета фильма. Эти пятьсот тысяч я взял из рекламного бюджета компании. И предложение Джона сняться в роли официанта моей же сети пришлось кстати, мое появление в сиквеле, а я на сегодняшний момент очень популярная персона в Штатах, обязательно принесет профит как фильму, так и ресторанной сети.

Так что слушал я доводы режиссера, а он не много ни мало предложил мне равняться на Хичкока, который снялся в двух десятках своих фильмах, мысленно ухмыляясь и в конце концов позволил ему уломать себя сыграть небольшое камео.

По сценарию я должен был выдать заказ подъехавшему к окну на «Джульетте спринт» Шону Коннери. Мне нужно было произнести всего пять слов, но я, то сбивался, то забывал порядок слов, то корчил такую рожу, что режиссера выбрасывало с кресла и он мчался ко мне давать ценные указания.

Не понимаю, что за хрень со мной творится. Может дело в жаре, которая в конце мая во Флориде уже вовсю свирепствовала?

– Мэгги, поправь ему грим! Все, работаем! – Джон вновь угнездился в своем кресле.

– С вас тридцать центов, сэр! – я в очередной раз улыбнулся на камеру и протянул пакет-реквизит, сидящему в машине Шону.

– Стоп, снято! – закричал режиссера. – Отлично, Фрэнк! – не успел я радостно выдохнуть, как услышал паническое. – Да что за черт! Откуда тут взялись облака?! – а затем обреченное. – Делаем перерыв и возвращаемся на площадку…

– Ну и как тебе актерский труд? – подхватив меня под локоть, ухмыляясь, поинтересовалась Одри Хепберн.

– Вымотался, – честно признался я. Но тут я окинул актрису взглядом, а она сегодня была в легком, завлекающе-просвечивающем летнем платье, и мой жизненный тонус стал повышаться. – Но я еще способен на подвиги, – быстро поправил я себя.

Эпизод мы все же сняли, целый день на него затратили, меня, наконец, освободили от грима и теперь я мог вернуться в прохладу гостиничного номера.

– Как насчет поужинать? В Дайтоне есть отличный рыбный ресторанчик.

– А служба доставки там нет? – в список подвигов посещение ресторана все же не входило. Это же часа три не меньше, я уже уставший.

– Хорошо, мой рыцарь, доставка, так доставка, – рассмеялась Одри, крепче сжав мою руку.

В ответ я показал ей глазами, как по ней соскучился, но тут заметил Джеймса Дина, который курил возле его Феррари. Сразу вспомнилось обещание данное мною Джону поговорить с нашим гонщиком-экстремалом и убедить того не рисковать своей жизнью хотя бы до конца съемок.

На самом деле уговорить Джеймса не пытаться свернуть себе шею было достаточно сложной задачей. Помимо того, что он очень талантливый актёр, практически главная молодая звезда Голливуда, он еще и гонщик с великолепными задатками. В своей первой же гонке в Палм-Спрингс в 1954 году Дин выиграл в зачете новичков и стал вторым в тотале, после чего он еще несколько раз добивался значимых успехов на трассах и только вмешательство Warner Brothers остановило его от участия в Инди-500, к которой Дин готовился очень серьезно.

Точно, вот на что следует давить! Уорнеры запретили ему участвовать в гонках пока он снимается в их фильмах. Нужно поднять контракт Джеймса и посмотреть, что там написано насчёт его ответственности перед работодателем.

В очередной раз убедился в полезности Люка. Этот парень гениальный личный помощник. Раз босс летит во Флориду на съемочную площадку своего фильма Люк не поленился и сделал копии всех документов, которые мне могут понадобиться. Контракты с основными актерами, режиссером, сметы, да кучу всего. Естественно, контракт с Дином тоже лежал в портфеле Люка. По дороге во Флориде я как раз его проштудировал и нашел-таки пункт о штрафе за невозможность выполнения контрактных обязательств, наступивших вследствие целого перечня действий актера, которые прямо запрещены. И езда на повышенной скорости, как и использование мотоциклов, как обычного, так и водного, вкупе со снегоходами и управление легкими самолетами входит в перечень запрещенного.

– Джеймс, – я отлип от Одри и подошел к Дину, – есть минутка?

– Конечно, Фрэнк, – продемонстрировал он мне голливудскую улыбку. – Решил взять у меня мастер-класс по актерской игре?

Показав, что оценил шутку, я тут же стер улыбку со своего лица и серьезно заявил:

– Не буду ходить вокруг да около и сразу перейду к делу. Я как продюсер фильма очень недоволен тем, что ты нарушаешь контракт, а именно пункт сорок, точка два. Ты сам подписался под запрет ездить на скорости выше сорока миль в час где угодно за пределами съёмочной площадки всё время пока продолжается работа над фильмом. Как только картина уйдёт в кинотеатры можешь делать что хочешь. Хоть без парашюта прыгать с любой высоты. Но сейчас, будь добр исполнять взятые на себя обязанности.

То в какую форму я облек свои претензии Дина несколько шокировало. До этого я никогда не строил из себя большого босса, общался с актерами панибратски, к тому же мы с Джеймсом были ровесниками, более того гонщиками, можно сказать братьями по оружию. А тут такой наезд от меня.

Увидев, что он забыл стряхнуть пепел, я тут же подсластил пилюлю:

– Ты же хотел в прошлом году выступить на Инди-500, верно?

– Хотел, – прокашлявшись, подтвердил Джеймс.

– Давай мы с тобой договоримся. Вернее, я предлагаю тебе сделку. Если ты будешь паинькой на съемках, то я дарую тебе шанс участвовать в тестовых заездах моей команды. Мы планируем в следующем году выступить в Индианаполисе и если твои результаты устроят нас с Шелби, то ты будешь за рулем одного из наших болидов. Конечно, если в этот момент ты будешь свободен от съемок. Договорились?

– Конечно договорились, Фрэнк! – Джеймс вновь расплылся в улыбке.

– Ну вот и славно. Но я в любом случае приставлю к тебе специального человека, который будет следить за тем, как ты выполняешь свои обязательства.

– Без проблем, Фрэнк, – легко согласился он, а я с чувством выполненного долга вернулся к, ожидающей меня, Одри.

Кстати, насчет трассы в Индианаполисе.

Буквально на днях я, как и другие владельца трассы Дайтона, получил предложение от Жана де Роана Шабо, президента Формулы Один, самой престижной гоночной серии. Мои успехи так вдохновили боссов формулы, что они решили добавить в расписание чемпионата еще одну американскую гонку.

Сейчас США в Формуле Один представлена знаменитой трассой Индианаполис 500, которая при всей своей крутости не вполне устраивает месье Роана Шабо и он хочет чтобы в США была гонка более похожая на классическую европейскую.

Всё дело в специфичности Инди-500. По сути вся трасса представляет собой один огромный поворот налево. Никаких шпилек, каскадов поворотов и прочих изысков там нет. Сочетание огромной скорости патриотизма и аварий делают Инди-500 необычайно популярным развлечением в США, но в Европе эта гонка наименее популярна среди всех этапов чемпионата.

Именно поэтому де Роан Шабо и хочет чтобы следующие четыре сезона в расписании его чемпионата были две американские гонки, а в 1961 году Дайтона должна остаться единственной трассой в США.

Понятное дело, никто не будет отказываться от такой возможности. Ведь чем загруженнее трасса, тем больше прибыли получат ее владельцы. Из-за слишком дорогого обслуживания трассы ее простой сильно бьет по карману. Поэтому уже сейчас мы ее используем по-полной. Помимо этапа чемпионата мира по гонкам на выносливость Дайтона принимает и соревнования поменьше. Любой желающий может арендовать у меня трассу и провести здесь всё что душе угодно, хоть гонки на телегах, запряженных пони. Мы не отказываем никому.

Так что предложение Жана де Роана Шабо было встречено с радостью. И сразу после Ле-Мана мы будем принимать гостей из Европы. Президент FIA вместе с другими шишками и спонсорами лично приедет инспектировать мою трассу.

На следующий день я отправился в Орландо. В пригороде которого, на трассе Орландо-Тампа мной был куплен участок площадью в квадратную милю, на котором началось строительство полноценного парка аттракционов “Мир Динозавров”.

Обычному обывателю, не видевшему утвержденного плана, пока еще было невозможно понять, что получится в итоге. Сейчас это всего-лишь огромная стройплощадка, на которой проводят разметку будущего парка, готовятся к проводке коммуникаций и начали рыть котлованы под административные здания и технические сооружения. Сами аттракционы будут устанавливаться только после того, как подготовят всё остальное. По планам работы должны закончиться через год.

На инспекции будущего парка мои флоридские дела закончились, и я на верном Twin Bonanza вернулся в Миддлтаун. До Ле-Мана оставались считанные дни и нужно было заняться финальными приготовлениями. Тем более, что месяц назад мы получили из Франции обновленный регламент гонки, самый настоящий талмуд на две сотни страниц, в котором было столько нового, что мы схватились за голову от того объема работы, который предстоял.

Памятуя о событиях прошлого года, а именно об аварии, в которую попал Левег, хоть и не приведшую к человеческим жертвам, но достаточно неприятную, организаторы гонки внесли ряд изменений в правила и регламент гонки. Расширили зону безопасности вокруг трассы, изменили геометрию самого трека и самое главное, ограничили максимальный объём двигателей прототипов, теперь он равнялся всего двум с половиной литрам. Здравая идея, особенно учитывая что на долю прототипов приходится почти половина аварий на Ле-Мане и восемьдесят процентов из них происходит на скорости 180+ километров в час. Ограничив объем двигателей, организаторы снизили мощность и, следовательно, максимальную скорость.