Текст книги "Государство в государстве"

Глава одиннадцатая
Лига Чемпионов

Президент Европейской федерации футбола г-н Юханссон и его заместитель г-н Айгнер вручают А.Ф. Ратнеру знак, что Останкино стало вещателем Лиги Чемпионов

В начале 1992 года в телекомпанию «Останкино» пришло сообщение о том, что в Праге состоится посвященное спортивным трансляциям внеочередное заседание «Интервидения». Сергей Николаевич Кононыхин, возглавивший спортивную редакцию лишь с Нового года, только входил в курс дела, и в Прагу поехал я, его заместитель. Предполагали: состоится разговор о предстоящих в Барселоне Олимпийских Играх, но уже на месте нам сказали, что будет встреча с представителями швейцарской компании «ТЕАМ-маркетинг». «На какую тему?» «Они вам все объяснят». Юрген Ленц, вице-президент компании, и госпожа Эмс Магнус прочитали нам длинную лекцию, поведав о планах преобразования футбольного Кубка европейских чемпионов в Лигу Чемпионов. ТЕАМ заинтересована, чтобы в этом проекте участвовали команды из Восточной Европы. Большинство находившихся в зале слушали выступавших вполуха. Лига чемпионов вместо Кубка чемпионов… Всем будет руководить компания ТЕАМ… Так Бог ей в помощь! Сколько забот снимет она с телевизионных компаний.

Я был удивлен повышенным вниманием к моей персоне. Ленц и Магнус пригласили меня в ресторан. И за обедом с помощью переводчицы обстоятельно объяснили мне все тонкости предстоящей совместной работы. Так получилось, что самым информированным из Праги уезжал я.

Объяснялось все просто. Для Лиги Чемпионов искали спонсоров. А тех волновало, прежде всего, какую аудиторию будет собирать у экранов новое соревнование. «Останкино» продолжало работать на все республики бывшего Советского Союза, и число потенциальных телезрителей увеличивалось многократно.

Я вернулся в Москву, подписав ничего не значивший протокол о предварительном соглашении. С помощью Арсена Жоровичв Григоряна, коммерческого директора спортивной редакции, мы разобрались в документах, привезенных из Праги. И, наконец, поняли, какой проект идет к нам в руки. Составили докладную записку. Кононыхин отправил ее Егору Владимировичу Яковлеву, руководителю «Останкино». Но его это предложение не заинтересовало. Забегу немного вперед. Слышал, после начала трансляций Лиги Яковлев с удовольствием принимал от своих коллег благодарность за то, что на наших телеэкранах появились матчи лучших европейских команд.

А докладная наша лежала на столе у секретаря Яковлева без движения. Из «Интервидения» тем временем стали названивать. «Что там у вас?». Время поджимало, и я отправился к Валентину Лазуткину, первому заместителю Председателя. У меня с ним были хорошие отношения, поскольку мы учились в одной знаменитой московской школе № 330. Он на 10 лет позже.

Лазуткин болельщиком не был. Но он – международник, телевизионный ас – и сразу понял значение нового проекта. Посоветовался с юристами и уже через пару дней передал мне подписанный договор. Таким образом, согласие России на участие в Лиге Чемпионов дало телевидение. Никто не знал, что в какой-то момент подпись Лазуткина станет решающей. Вскоре к нам пришел новый 20-страничный договор, в котором требования к «Останкино» были расписаны тщательно. И финансовые, и технические, и программные, и рекламные.

Запомнился один замечательный пункт. «Туалет должен находиться не более, чем в 10 минутах ходьбы от комментаторских кабин».

Кстати, это требование вызвало большие затруднения. Комментаторы на Большой спортивной арене располагались над самыми верхними рядами. И в случае необходимости, надо было лифтом спуститься на первый этаж в подтрибунное помещение и потом подняться обратно. Директор стадиона Владимир Владимирович Алешин эту проблему успешно решил.

Лазуткин в это время ушел в отпуск, и процесс затормозился. Останкинские начальники Лигу чемпионов встретили неприветливо. Только услышав о пражских соглашениях, тут же объединились для общей борьбы. И экономившие на всем финансисты, и составители программ, опасаясь новой головной боли, и технические работники, которым на стареющем оборудовании предстояло обеспечить футбольные трансляции европейского уровня. В их сплоченных рядах мы искали лазейки, но не очень удачно. Я помнил о сверхблагожелательном отношении к новым предложениям Лазуткина юристов. Те, с кем он советовался, эту благожелательность подтвердили. Существовало факсимиле лазуткинской подписи, и на свой страх и риск мы каждую страницу договора завизировали.

Лазуткин вернулся из отпуска, и я явился к нему с повинной. Но он наше решение одобрил. «Инженеры жалуются?.. Нужны две переносные камеры?.. Купим…».

Так вот, 30 лет назад появилась на наших экранах футбольная Лига чемпионов, которая и сегодня собирает у телевизоров огромную аудиторию.

Наши отношения с компанией ТЕАМ уже осенью достигли кульминации. В 1/8 финала ЦСКА играл с «Барселоной». В день ответной встречи мы с Григоряном прилетели в Цюрих на совещание с участием УЕФА, ТЕАМ и телевидения в полной уверенности, что от нас никаких отчетов не потребуют. Матч в Лужниках завершился вничью – 1:1. Не могла же молодая армейская команда победить грозного соперника на его поле. Думали: посидим, послушаем, что говорят другие. И – домой. А утром смотрим газеты и с изумлением узнаем: ЦСКА победил – 3:2. Мы в панике. Сразу же из простых «созерцателей» превращаемся в бродкастеров – вещателей, обязанных показать матч из Москвы на самом высоком уровне. Приходим на совещание, встречаем Владимира Вениаминовича Радионова, Генерального секретаря Российской федерации футбола. Президент Вячеслав Иванович Колосков по каким-то причинам приехать не смог, Радионов его замещал. И он спрашивает нас: «А что такое Лига Чемпионов?».

Только позже я узнал: бумага о замене Кубка Чемпионов на Лигу Чемпионов в федерации затерялась. А тут еще предстояла жеребьевка. Все команды, попавшие в групповой турнир, прислали своих представителей. Все, кроме ЦСКА. И в ЦСКА никто ничего не знал. Дело принимало серьезный оборот. В УЕФА даже стали поговаривать, а не снять ли ЦСКА с соревнований. Но здесь за нас вступились сотрудники ТЕАМ. Как же так? Ведь с «Останкино» подписан договор. Оно обеспечивает огромную зрительскую аудиторию. Так подпись Лазуткина на этом договоре защитила ЦСКА. Жеребьевку провели без представителей московского клуба. Работники ТЕАМ начали настойчиво выяснять, где ЦСКА будет принимать гостей. Мы с гордостью отвечали: «Лужники. Олимпийский стадион». Но их интересовали детали: условия для работы журналистов, оборудование комментаторских кабин, возможность как можно лучше разместить щитовую рекламу и т. п. И только в конце беседы выяснилась главная проблема. На Большой спортивной арене Лужников нет подогрева футбольного поля, а календарь Лиги предусматривал игры и в ноябре, и в марте. УЕФА несколько дней спустя приняла решение, что ЦСКА должен принимать гостей на нейтральном поле.

В Останкино приехал грозный полковник и устроил скандал. Почему вы подписали договор, не посоветовавшись с ЦСКА. Теперь нам придется арендовать стадион в Германии. Мы терпеливо объясняли, что договор подписан задолго до того «чуда», которое сотворил ЦСКА, победив «Барселону». А главное в договоре – возможность увидеть все матчи Лиги Чемпионов с участием лучших команд Европы. Обязанность телевидения транслировать матчи из Москвы. А выбор стадиона и согласование стадиона с УЕФА – это дело клуба.

ЦСКА пришлось играть в Германии. В Бохуме с «Рейнджерс», в Берлине с «Марселем» и с «Брюгге». Клуб занял в группе последнее место и из турнира выбыл. ЦСКА платил деньги за аренду стадиона и за работу немецкого телевидения, которое транслировало «домашние» матчи ЦСКА. «Останкино» платило только за получение сигнала.

В следующем сезоне «Спартак» в Лиге Чемпионов играл уже в Лужниках. Система подогрева появилась. Прекрасный пресс-центр был готов принимать журналистов. Телевидение и стадион старались выполнить все предписанные в договоре требования. К примеру, ТЕАМ рекомендовала наилучшее размещение телевизионных камер. В то время начали показывать замедленно: было или нет «положение вне игры». Для этого камеры должны располагаться по линии штрафной площадки. Места для их установки на трибунах БСА существовали. Но требовалась прокладка специального кабеля. Закрытых теплых комментаторских кабин на БСА не хватало. Подготовили выносные места на трибуне в самых верхних рядах над правительственной ложей. Все эти работы оплачивало телевидение.

Реклама больше всего интересовала сотрудников TЕАМ. Накануне матча в Лужники заезжали фургоны с рекламными щитами. Устанавливали их специальные работники. В предыдущей главе я рассказал, как представитель ТЕАМ внимательно проверял: хорошо ли эти щиты будут показаны телевидением.

В то время в Лужниках работал рынок. С этим приходилось мириться. Представители ТЕАМ, УЕФА, которые приезжали на эти матчи, зарубежные журналисты, футболисты, тренеры были поражены увиденным. Разработали специальный маршрут: всех везли вдоль набережной сразу к главному входу на Большую спортивную арену, чтобы гости не могли увидеть памятник Ленина, окруженный сотнями палаток. Но в день матча рынок в 16.00 закрывался. Тут же появлялись специальные машины, всю эту рвань, грязь, макулатуру убирали. И пришедшие за два часа до начала игры зрители видели идеальный порядок, «отполированный до блеска» Центральный стадион страны. К работникам телевидения, которые освещали футбол, со стороны ТЕАМ было повышенное внимание. Отвели для нас большое помещение рядом с пресс-центром, и неожиданно приехала машина и привезла корзины с сандвичами и термосы с кофе, на которых стояла эмблема компании TЕАМ. (В первый раз два термоса пропали). Кроме того, в холодную погоду комментаторам, работавшим на воздухе, выдавали тёплые одеяла.

Все рекомендации, требования, изложенные в толстых томах, которые ежегодно присылала нам компания ТЕАМ, выполнялись беспрекословно. А вот в наших командах-участниках ЛЧ в эти тома никто никогда не заглядывал.

В договоре записано, что после матча тренеры обязаны давать флэш-интервью. Первым его проводит тренер победителей, в случае ничьей – тренер гостей. Матч «Спартак» – «Монако» в Лужниках закончился вничью. К микрофону подходит Олег Романцев, но его бесцеремонно оттесняет французский тренер. Ничего не понимающий Олег Иванович весь свой гнев выплескивает на меня, стоявшего рядом. Позже разобрались, и пресс-атташе «Спартака» Леонид Трахтенберг принес свои извинения.

Вот так появились на российских телевизионных экранах матчи Лиги Чемпионов. А в 1995 году «Останкино» ликвидировали, и образовалась компания ОРТ. Пришёл Борис Березовский. Нас выставили на улицу. Договор с ТЕАМ продлили. А в 1997 году кто-то из руководителей ОРТ, как говорили, сказал: «На это дерьмо у нас денег нет». Был скандал. Вячеслав Колосков, президент Российского Футбольного Союза, кому-то звонил, наша команда без договора с телевидением из Лиги Чемпионов исключалась.

Я в это время уже работал на НТВ-ПЛЮС и понял: Лига Чемпионов сама идёт к нам в руки. Вместе с Алексеем Ивановичем Бурковым, руководителем спортивной редакции, мы отправились к Игорю Евгеньевичу Малашенко, Генеральному директору НТВ. И он, как 5 лет назад Лазуткин в «Останкино», сразу понял значение проекта. Позвонил владельцу компании Владимиру Александровичу Гусинскому. Тот, не раздумывая, ответил: «Конечно, надо брать. Какие там деньги…». В сравнении с 1992 годом сумма контракта возросла и, по-моему, значительно.

Я сразу позвонил Бернарду де Роос, работнику компании TЕАМ, и сказал, что НТВ готово подписать договор. Уже на следующий день Бернард был в Москве. Мы отвели его к Малашенко, и через 2 часа договор был подписан. Теперь Лигу чемпионов начали показывать по-другому. Один матч тура транслировали на основном канале НТВ.

А на каналах НТВ-ПЛЮС одновременно показывали другие матчи. В одну аппаратную заводили все «картинки», и комментатор и режиссер переходили с одной на другую, включая все самые интересные моменты игры на разных стадионах. Это было очень эффектно…

Все каналы НТВ-ПЛЮС в 2015 перешли к компании МАТЧ-ТВ, и у неё права на трансляции Лиги Чемпионов.

Портреты
Руководители

Рассказывая историю отечественного спортивного телевидения, нельзя не вспомнить о высоких телевизионных начальниках, которые на его развитие влияли.

Начать надо, конечно, с Сергея Георгиевича Лапина. Он возглавил Государственный Комитет СССР по телевидению и радиовещанию в 1970 году и находился на этом посту 15 лет. В этой книге имя Лапина упоминается чуть ли не в каждой главе, и о его работе заинтересованный читатель, надеюсь, составил впечатление. Может показаться, правда, что изобилие спорта на экране связано с любовью к спорту (хоккею, прежде всего) Леонида Ильича Брежнева. Но это не так. Конечно, сам Лапин не был болельщиком, но к спорту относился заинтересовано. Центральные хоккейные матчи в лужниковском Дворце спорта он всегда посещал. И 3–4 раза видели его во Дворце ЦСКА, уже не в ВИП-ложе, как в Лужниках, а на обычной трибуне среди зрителей. Там я с ним однажды общался. Пробрался по ногам сидящих, чтобы сообщить о том, что Анатолий Карпов выиграл у Виктора Корчного отложенную накануне партию в их матче за звание чемпиона мира. Озеров вел репортаж, и в наушники из студии ему об этом сообщили, а Николай Николаевич попросил меня незамедлительно эту радостную новость Лапину передать. Он поблагодарил и, глядя на меня, полувопросительно произнес: «Замечательно!?». Я, естественно, согласился.

До этого я с Председателем Комитета встречался лишь раз. В конце 1970 года, через несколько месяцев после создания единого спортивного отдела, Лапин пригласил нас в свой кабинет. Было нас 12–15 человек, и мы внимательно прослушали его наставления, каким должен быть спорт на телевидении. Так уж сложилось, что накануне я комментировал хоккейный матч «Химик»-ЦСКА, и Лапин в конце встречи неожиданно безжалостно, не очень стесняясь в выражениях, мой репортаж раскритиковал. Унижение было настолько сильным, что в коридоре Нина Еремина, сочувствуя, буквально расплакалась на моем плече.

Потом я ещё несколько раз разговаривал с ним по телефону, выполнял какие-то указания. Но до сих пор не нахожу ответа на его странное ко мне отношение. Дважды он назначал меня ответственным за выполнение самых сложных для редакции проблем. Первый раз в 1980 году я отвечал за формирование и выдачу в эфир Олимпийских телетрансляций. Второй раз в 1991-м. Он перевел меня на пост заведующего отделом тематических передач. Для выполнения важнейшего задания партии – развивать в стране массовую физическую культуру. Впрочем, возможно, это были решения Иваницкого. Он очень мне доверял и ссылался на Лапина лишь для того, чтобы подчеркнуть особую важность предстоящей работы.

А вот Леонид Петрович Кравченко был настоящим болельщиком. Я познакомился с ним в 1966 году. Как-то в комнату отдела спорта на Шаболовке зашел высокий молодой человек. Представился: «Леонид». Работает в московской редакции, очень любит хоккей, болеет за ЦСКА. Расспрашивал Яна Спарре и меня о различных хоккейных делах. 2–3 раза мы приглашали его в Лужники и давали служебный пропуск. На матче ЦСКА-Спартак ложа прессы была переполнена, пропускали в нее только аккредитованных журналистов. По нашей просьбе Анна Ильинична Синилкина, директор Дворца спорта, разрешила Кравченко стоять – тогда ещё не за стеклом, а за сеткой – почти рядом с судьей, который фиксировал взятие ворот. Наблюдение за игрой из-за ворот ему очень понравилось, тем более и ЦСКА в тот вечер убедительно победил.

Потом Леонид Петрович начал стремительно подниматься по служебной лестнице и в 1985 году стал Первым заместителем Председателя Гостелерадио. Сначала Лапина, а потом Александра Никифоровича Аксёнова. Ушел на несколько лет в ТАСС и вернулся в 1990 году в ранге руководителя «Останкино». Нашу редакцию заботливо опекал, многие сложные вопросы помогал решить. И, конечно, нельзя не сообщть знаменательный факт: он был выбран Президентом федерации хоккея СССР. К этой работе относился внимательно, заседания федерации проводил в своем кабинете на Пятницкой. Руководить двумя организациями было, конечно, трудно. Времени не хватало. Хоккей находился на втором месте. Но позже люди, близкие к хоккею, очень хорошо отзывались о работе Кравченко.

Помню одну фотографию, кажется, в еженедельнике «Футбол. Хоккей». Сборная СССР после победы‌на чемпионате мира в 1990 году: торжествующие игроки, а сбоку рядом с массажистом и доктором, тоже вскинув вверх руки, Президент федерации Леонид Петрович Кравченко.

Если вы загляните в википедию и откроете страницу «Хенрикс-Альгердас Зигно Юшкявичюс», то будете удивлены. Об этом человеке написано больше, чем о Лапине и Кравченко вместе взятых.

Вот как читателю он представлен: «Советский и российский инженер, журналист, медиаменаджер, дипломат, педагог, общественный деятель, Заместитель Председателя Гостелерадио СССР, заместитель генерального директора ЮНЕСКО (с 1990 по 2001 год). А чуть ниже опубликованы ссылки на газеты и журналы, где упоминается имя Юшкявичюса. Названы 44 таких публикаций.

Юшкявичюс блестяще провел подготовку к Московской Олимпиаде. (Я рассказал об этом в седьмой главе «Олимпиада-80. Подготовка»). И позже техническую готовность к трансляциям крупных соревнований, которые проходили в нашей стране, внимательно контролировал. По-моему, на всех Олимпиадах он входил в состав оперативных групп «Интервидения» и «Евровидения», размещавшихся в Международном Олимпийском центре и помогавшим всем европейским вещателям.

В Калгари его кабинет был рядом с нашей студией, и он часто заходил в аппаратную, где на связи с Москвой я находился постоянно. И некоторые трансляции мы смотрели вместе. Убедился: в спорте Генрих Зигмундович разбирается великолепно. Говорили, что он хорошо играет в теннис. С его, кстати, помощью удалось сломить сопротивление Лапина, у которого был очерчен узкий круг видов спорта, достойных появляться на наших телеэкранах. Теннис, горные лыжи, автогонки в него не входили. Но в 1984 году Лапин был «побежден», и состоялась первая в нашей стране трансляция Уимблдонского турнира. На корте я Юшкявичюса не видел, но на лыжах он ходил прекрасно. Не раз наблюдал за его многокилометровыми пробежками в подмосковном Софрино в нашем доме творчества. Болельщиком он не был. К футболу и хоккею, по-моему, относился равнодушно.

А вот кто был преданным многолетним поклонником футбольного «Спартака», так это Владимир Иванович Попов. Ещё один заместитель Председателя Гостелерадио. В его послужном списке, тоже в википедии весьма подробном, выделю такую строчку: «1979–1980 годы – первый заместитель председателя Оргкомитета «Олимпиада-80». Эта должность включала в себя решение очень разных проблем: спорт, идеология, строительство, пропаганда и многое другое. Взаимодействие с телевидением в том числе.

После Олимпийских Игр, появившись в «Останкино», он, как ни странно, прямого отношения к спортивной редакции не имел, курировал художественное вещание. Помогал добрыми советами и Озерову, и Маслаченко, и всем комментаторам. А на еженедельных общестудийных «летучках», подводя итоги, оценить спортивные передачи никогда не забывал. О его преданности «Спартаку» ходили легенды. Слышал об этом и от тех, с кем он работал вместе в Министерстве культуры, в Оргкомитете. А в беседах многочисленных останкинских болельщиков Попова вспоминали обязательно. Из раза в раз передавали его знаменитую фразу: «Вчера целый день провел в Тарасовке. Советовались с Константином о составе на сегодняшний матч». Это воспринималось всеми как «мальчишеская бравада». Хотя о его дружеских отношениях с Константином Ивановичем Бесковым и братьями Старостиными было хорошо известно. Расскажу замечательную историю, однажды случившуюся. Воспринимается она как анекдот, но я был её свидетелем.

Встретил Попова перед входом в телецентр. И по пути к лифту он, конечно, завёл разговор о предстоящем вечером матче «Спартака», по-моему, с киевлянами. В кабине с нами мальчик-курьер, везущий на маленькой тележке рулоны с плёнкой из видеотеки в аппаратные. Владимир Иванович трагически произносит: «Жаль, Черенков не сможет играть. У него травма». И неожиданно наш попутчик его поправляет: «Будет Черенков играть. Я вчера смотрел в Тарасовке встречу дублеров… Здоров Черенков». Попов удивленно спрашивает: «Был на дубле?..» и, прервав свой путь на десятый этаж, где находится его кабинет, вышел с мальчишкой на шестом, и пару минут расспрашивал его о спартаковских новостях.

В главе «Лига Чемпионов» я подробно рассказываю почти детективную историю, как с помощью еще одного телевизионного начальника Валентина Валентиновича Лазуткина трансляции этого престижного турнира появились на наших экранах. И как его подпись на договоре с компанией «ТЕАМ-маркетинг», владеющей правами на эти трансляции, в 1992 году уберегла ЦСКА и федерацию футбола России от исключения из соревнований. Лазуткин занимался всеми международными делами «Останкино», а потому покупки всех зарубежных спортивных передач проходили через него.