Текст книги "Глаза души. Сборник духовно-философской прозы"

Наконец капитан бросился вперёд и оседлал бойцовского пса. Обеими руками он схватил его за слабо купированные уши и резко дёрнул в разные стороны. Алабай взвыл от невыносимой боли и, сгибаемый под тяжестью наездника, опустился на землю. Сильный удар кулаком по голове окончательно его успокоил. Животное часто дышало, временами поскуливая, но уже не сопротивлялось. Егор встал с него и с силой ударил ногой в полураскрытую пасть. Хрустнули разбитые челюсти и на землю выпало несколько зубов. Тонкой струйкой потекла кровь. Пёс взвизгнул и, поджимая обрубок хвоста, затрусил по переулку.

– Увидишь хозяина, скажи, что я его, козла, по стенке размажу, – сквозь зубы бросил Егор побледневшему мальчишке и, сплюнув, пошёл прочь.

На душе у него стало совсем скверно. Сильно болела укушенная рука. Хотелось взять и напиться до потери сознания. Было жаль отнюдь не виноватую, в сущности, собаку, натасканную каким-то ублюдком и выпущенную на улицу без намордника.

Егор и сам не заметил, как вышел к реке. Остановившись у края моста, он изумлённо огляделся. Солнце, казалось, медленно погружалось в разогретую воду, окрашивая всё вокруг в розово-алые тона. Было тихо и спокойно. С юга дул лёгкий ветерок, осторожно ласкавший кожу и слегка теребивший волосы. На мосту капитан увидел Веру, фотографировавшую водную гладь на фоне ярко пылающего заката.

Девушка не сразу увидела подошедшего капитана. Она успела сделать несколько снимков, прежде чем обернулась в сторону берега.

– О, привет! – улыбаясь, радостно воскликнула Вера. – Давно стоишь?

– Только подошёл, – ответил Егор.

– Иди сюда, посмотри, какой классный вид, – пригласила девушка, махнув рукой в сторону реки.

– Мне и отсюда видно, – сказал Егор.

– Не, с берега совсем не то, – возразила Вера. – С берега ты смотришь под углом, а тут – прямо. Совсем другой ракурс.

– А он выдержит двоих? —поинтересовался Егор.

– Кто, мост? Выдержит. Если прыгать не будем, не рухнет.

– Ладно, уговорила.

Капитан осторожно взошел на мост и стал рядом с Верой.

– Ну как? – спросила она.

– Красиво, – честно признался он.

– Я уже снимков десять сделала. Потом выберу лучшие.

Они немного помолчали.

– Слушай, а можно тебе один вопрос задать? – взглянув капитану прямо в глаза, спросила Вера.

– Спрашивай, – тихо отозвался он, слегка кивнув головой.

– Бабушка сказала, что ты сейчас тоже в отпуске. Но почему домой не поехал? Военные ведь дома, наверное, нечасто бывают. А тут выпал целый месяц, или сколько там у вас даётся? А ты в деревню, к незнакомым людям. Странно это как-то…

– Я остался один. Дома больше нет, и службы – тоже. У меня теперь ничего нет, – чётко выговаривая каждое слово, угрюмо произнёс Егор.,

– Это как? – не поняла Вера.

– А вот так, – сплюнув, сказал капитан. – Я отпетый боец за правду и справедливость. А таких не любят…

Егор женился, когда ему едва исполнилось двадцать три года. С Алевтиной они были знакомы с пятого класса. В девятом классе между ними неожиданно возникли взаимные чувства, которые с каждым годом лишь становились крепче. Девушка знала о желании Егора пойти по стопам деда, связав свою жизнь с армейской службой, и всегда поддерживала его в этом стремлении.

Но суровая проза гарнизонных будней оказалась невыносимой для романтически настроенной молодой девушки. Уже через полгода совместной жизни Аля впала в глубокую депрессию. Начались частые истерики, скандалы, то и дело возникающие на пустом месте. Аля хлопала дверью и уезжала к родителям. Соскучившись по мужу, она возвращалась, но уже через две-три недели всё повторялось.

Егор буквально разрывался между женой и службой. Он всей душой любил Алю, остро переживая каждую размолвку. Но и без армии не мыслил своего существования. Егор очень надеялся, что супруга всё же сумеет принять выбранный им образ жизни, и всячески старался ей в том помочь.

Когда Алевтина забеременела, Егору показалось, что его мечты начали сбываться. Девушка как бы заново родилась: вновь стала приветливой и жизнерадостной. Скандалы с истериками сменились душевными беседами и серебристым смехом. Аля вся светилась от переполнявшего её счастья. Егору всё время казалось, что это лишь сон, и он очень боялся неожиданно проснуться.

Вскоре родилась Алиса, и дом наполнился её звонким криком, забавным детским щебетанием. Повсюду висели пелёнки с распашонками, пахло молоком. Алевтина всецело отдалась столь желанному материнству, а Егор сосредоточился на продвижении по служебной лестнице. К тридцати двум годам он дослужился до старшего лейтенанта, а в тридцать пять получил капитана. Правда, врождённая тяга к справедливости трижды едва не поставила жирный крест на его дальнейшей карьере. Но, слава Богу, всё обошлось.

Алиса росла здоровой и довольно смышлёной девочкой. Родители в ней души не чаяли. Однако, чем взрослее становилась дочка, тем ощутимей грустнела её мать. Когда Алисе исполнилось пять лет, от Алиного воодушевления не осталось и следа. Она вновь стала замкнутой и раздражительной, в семье возобновились скандалы. После очередного переезда в новый военный городок Алевтина потребовала, чтобы Егор снял им с дочкой квартиру в Ростове, где они и будут жить. «Ты можешь и дальше скитаться, а мне необходима оседлая жизнь! – кричала женщина. – Ребёнку в следующем году идти в школу. У неё должен быть постоянный круг общения, должны быть друзья, а не бесконечные переезды! Если на меня плевать, то подумай хотя бы о детской психике!..»

Егор понимал, что жена во многом права. Алиса довольно быстро привязывалась к людям, и каждый раз ей было очень тяжело с ними расставаться. Но, вместе с тем, Егор прекрасно осознавал, что разделённая семья недолговечна. Он, скрипя сердце, согласился снять квартиру, в глубине души надеясь, что это решение всё же временное.

Два года они жили врозь. Егор при каждой возможности ездил в Ростов, всякий раз с болью отмечая, что жена стремительно отдаляется от него. А потом пришло её письмо. «Извини, – писала Алевтина, – я встретила другого. Алиса будет жить с нами, мы уже всё решили. Прости и прощай. Будь счастлив».

Холодные и сухие слова до боли резанули исстрадавшуюся душу. Они всё решили: и за себя, и за него, и за дочку. А Егора лишь поставили перед фактом. «Как же так? – кричал он. – Ведь мы двенадцать лет вместе прожили!.. Я не смогу без них. Это же моя дочь!..»

В первые минуты у Егора было острое желание схватить автомат и, приехав в Ростов, расстрелять любовника жены. Он был уверен, что Аля попросту подпала под чужое влияние, что она не отдаёт себе отчёта в происходящем. И если бы не друзья, насильно запершие капитана в доме, сложно представить, чем бы всё могло обернуться. Немного остыв, он всё равно поехал в город, но уже совершенно с иной целью. Егор решил хотя бы Алису привезти к себе в часть. Алевтина – взрослая женщина, и пусть поступает так, как считает нужным. Но дочку он им не отдаст!

Когда Егор вошёл в съёмную квартиру, там никого не было. Жена съехала. Он это сразу определил. Алевтина забрала все свои вещи, всю электронику и даже часть хозяйской мебели. Ни записки, ни сообщения на автоответчике телефона она не оставила. Егор не представлял, где теперь её искать. Он три дня упорно обзванивал и навещал многочисленных знакомых, пытаясь хоть что-то выяснить, но все попытки оказались тщетными. Капитан был на грани нервного срыва. Безысходное отчаяние накрыло его с головой.

Утром четвёртого дня, выйдя из дома, Егор вдруг резко остановился и машинально напрягся. Перед его подъездом стояли две иномарки, возле которых трое рослых, накачанных парней жестоко избивали четвёртого. Одного из нападавших капитан сразу узнал. Это был Лёха из соседнего подъезда, успевший за свои двадцать восемь лет отсидеть два срока за грабёж и разбойное нападение.

– Что ж вы, суки, делаете?! – сжимая кулаки, закричал Егор. – Лёха, прекрати!..

– Слы, солдатик, а не пошёл бы ты! – обернувшись, бросил сквозь зубы один из парней.

– Давай, топай отсюда, – добавил Лёха.

Эти слова стали детонатором. Егор бросился с кулаками на ближайшего качка, вдоволь отыгрываясь на нём за все переживания последних дней. Он бил с такой яростью, с нечеловеческим остервенением, будто от исхода схватки зависела вся его дальнейшая жизнь. С приходом неожиданного подкрепления заметно воодушевился и защищавшийся парень. Нападавшие, несмотря на численное превосходство, предпочли ретироваться.

– Тебе, припадочный, это так не прокатит, – бросил напоследок Лёха.

Егор не обратил никакого внимания на его слова, но за ними вскоре последовало дело. Три часа спустя, как только капитан перешагнул порог, вернувшись от очередных знакомых, в квартире раздался телефонный звонок. Надеясь на то, что звонит Аля, наконец-то решившая дать о себе знать, Егор, не разуваясь, бросился к телефону.

– Слушаю, – поднимая трубку, произнёс он.

– Слушаешь? – раздался из динамика хриплый, явно раздражённый голос. – Так слушай же внимательно!..

Егор сразу узнал звонившего. Это был Семён Тимурович, бизнесмен и депутат областного совета, имевший тесные связи с армейским командованием и лидерами региональных ОПГ. Родной дядя Лёхи…

– Ты, Робин Гуд хренов, у меня уже в печёнках сидишь! – кричал в трубке Семён Тимурович. – Терпел твои идиотские выходки исключительно из уважения к твоему отцу – гениальному врачу. Но сегодня ты превзошёл самого себя… Короче, если ты, дебил тупоголовый, не исчезнешь в течение суток, я тебе помогу это сделать! Но перед тем ты мне ответишь и за генерала Кузьменко, который, благодаря твоей наводке, погорел на стволах, и за показания против Лёшки, и за сегодняшнее твоё художество! Ты мне за всё ответишь, понял? И баб твоих я пущу в расход. Сегодня же заберу их у племяша!..

– Так Алька к твоему выродку ушла?! – задыхаясь от бешенства, заорал Егор. – Стерва недоношенная!.. Гнида!.. Найду – по стене размажу!..И недоумка твоего – тоже!.. Знал бы раньше, так сегодня бы башку проломил!..

– Что?! —взревел Семён Тимурович с такой силой, что у Егора зазвенело в ухе. – Ещё и угрожать вздумал? Ну, теперь ты своё точно отпел!..

Он умолк на несколько секунд, затем добавил более спокойным, но твёрдым, не допускающим и малейших возражений, голосом:

– Племяша не хочется подставлять. Спутался он с твоей девкой, светился всюду с ней… Поэтому даю тебе последний шанс исчезнуть. И в часть можешь не соваться, с этой минуты ты капитан в отставке…

Он с грохотом бросил трубку.

Егор всю ночь не сомкнул глаз, пытаясь найти оптимальный выход из сложившейся ситуации. Он не жалел о случившемся. Лёха получил то, что заслужил, но и в намерениях Семёна Тимуровича не приходилось сомневаться. В прошлый раз, когда произошла довольно резонансная история с генералом Кузьменко, годами занимавшегося незаконной торговлей оружием, капитан принял активное участие в его разоблачении. Степану Тимуровичу это очень не понравилось. Егор ушёл от возмездия лишь по счастливой случайности. Теперь ему действительно припомнили бы всё. Впрочем, капитан не боялся. Он готов был постоять за себя. На удивление не чувствовалось жалости и к жене. «Аля сама сделала такой выбор, – думал Егор, – и пусть теперь за него отвечает». Но была ещё семилетняя Алиса – единственный оставшийся у Егора дорогой человек, которого он ни при каких условиях не мог оставить. «Дочку я им не отдам, и всех за неё порву!..», – сжав кулаки, прошептал Егор.

На следующее утро Егор покинул Ростов, уехав в приграничную сельскую местность.

– Вот такая моя история, – глубоко вздохнув, произнёс Егор.

– И что ты теперь намерен делать? – немного помолчав, спросила Вера.

– Пока – ждать. Прежде, чем лечь на дно, я переговорил с друзьями – они помогут найти Алису. Моё исчезновение, надеюсь, усыпит бдительность Степана Тимуровича, и мы сможем по-тихому забрать дочку. А дальше будет видно. Уеду с ней в Белоруссию, к троюродной сестре, на первое время устроюсь на работу куда-нибудь тем же охранником. Как-то да сложится. Деньги вот только заканчиваются. Если вдруг придётся у вас задержаться, нечем за комнату платить. Да и вообще… Надо машину продавать…

– Если хочешь, давай я поговорю с бабушкой, чтоб она тебе так комнату сдавала, – неуверенно предложила Вера. – Ты человек порядочный. Я думаю, она согласится.

– Нет, Вера, не надо. И вообще никому не говори о том, что я сейчас рассказал. Мне лишь тебе одной захотелось открыться.

– Хорошо, – тихо пообещала девушка, – я никому не скажу.

– Слушай, ты мне не поможешь забинтовать руку? – вдруг спросил Егор.

– Руку? – удивилась Вера. – Зачем?

– Да вот, собака укусила, – и он показал окровавленную кисть.

– Ой!.. – воскликнула девушка. – Конечно, помогу. Пойдём скорей домой!..

Вечером Егор вновь был угрюм и молчалив, всё время думая о чём-то своём. А утром сказал Вере, что съездит в город, на авторынок.

– Посмотрю, сколько сегодня можно взять за мою Волгу, – с грустью в голосе пояснил капитан.

– Всё-таки решил продавать? – спросила девушка.

– Придётся. Жить ведь на что-то надо.

– Но ты ведь не насовсем уезжаешь, правда? – неожиданно почувствовав опасность, уточнила Вера.

– Конечно. К вечеру вернусь, – заверил Егор.– Мне ведь пока больше некуда идти…

На авторынке Егор пробыл до полудня. За это время он успел не только прицениться, но и предварительно договориться о продаже с двумя потенциальными покупателями. День выдался солнечным и очень жарким. На обратном пути капитан решил заскочить в магазин. Ему очень захотелось выпить прохладного пива.

Когда Егор возвращался из магазина, возле его Волги остановился грязно-серый джип. Из машины вышло четверо накачанных парней, среди которых был и Лёха. О чём-то быстро переговорив, они решительно направились к Егору.

– Слушай, служивый, дельце одно есть, – сказал Лёха. – Давай-ка проедем.

– А тут нельзя? – невольно напрягаясь, спросил Егор.

– Да не, здесь неудобно. Но ты не волнуйся, мы быстро.

«Может, удастся договориться насчёт Алисы, – подумал капитан. – Или хоть что-то о ней узнать…»

Один из парней подтолкнул Егора к джипу.

– На нашей проедем, – сказал он, невинно поигрывая блеснувшей на солнце финкой.

Другой парень, услужливо открыв заднюю дверцу, забрал у него пиво.

Капитана зажали с обеих сторон. Лёха сел за руль, и джип резво сорвался с места.

Они ехали около получаса, не проронив ни единого слова. Затем Лёха, резко сбавив скорость, круто свернул в лесопосадку.

– Мы куда? – осторожно поинтересовался Егор.

– На очень важную встречу, – заржал один из парней.

Метров через двести джип остановился.

– Выходи, – глуша двигатель, сказал Лёха.

Пока капитан выбирался из машины, один из качков достал из багажника сапёрную лопату. Он молча протянул её растерявшемуся Егору. Другой качок тем временем заряжал пистолет.

– Копай, – сухо приказал Лёха.

– Мужики, да вы чего? «Бригады» насмотрелись?

Ему никто не ответил. Егор взял лопату и, находясь под прицелом пистолета, начал медленно копать сырую землю.

«Вот оно – влияние современной псевдокультуры, – невольно подумал капитан. – У Саши Белого было трое дружков, и этих тоже четверо. В кино всё, кажется, обошлось. Может, и Лёха захотел лишь покуражиться…»

– Алька моя у тебя? – не поднимая головы, осторожно поинтересовался Егор.

– Да, у меня, – ухмыльнулся Лёха. – И мы каждую ночь с ней кувыркаемся. Она такая умница!

Капитан до хруста в пальцах сжал холодный черенок.

– А Алиса? – нервно взглотнув, спросил он.

– Пока у меня.

– Что значит – пока?

Сердце у Егора тревожно дрогнуло, а во рту мгновенно пересохло. «Может, сейчас предложат сделку?» – мелькнула мысль.

Капитан впервые пристально взглянул в лицо Лёхи, и по телу побежали колючие мурашки. Глаза у него были слегка красноватые и сильно блестели, а зрачки – неестественно суженные, совсем крохотные. На губах играла ехидная улыбка. Лёха явно находился под сильным наркотическим опьянением. А может, и не он один.

«Плохи мои дела, – подумал капитан, – совсем плохи…»

– А то и значит, что пока. Есть у меня один приятель, обожающий малолетних девочек, вот я и хочу показать ему твою Алиску. Вредная она, по-хорошему никак не хочет. Каждый раз ревёт и соплями давится… Но ты копай, копай… У меня ещё дела есть, некогда с тобой трепаться.

– Ах ты сука! —потеряв над собой контроль, взревел Егор. Взмахнув лопатой, он обрушил её на Лёху.

Но тот успел отклониться, и клинок лишь слегка задел плечо.

В ту же секунду прозвучал первый выстрел. Пуля прошла между рёбрами. Зажав рукой кровоточащую рану, Егор бросился бежать. Вторая пуля ударила в затылок. Падая, капитан, неожиданно для самого себя, впервые в жизни обратился к Богу:

– Господи, – едва слышно прошептал он, – прости меня за всё и спаси Алису!..

Егор вздрогнул и потерял сознание. Он уже не слышал ни следующих выстрелов, ни многочисленных ударов лопатой и ножом, ни пинков ногами. Его грешная душа устремилась к небесам.

– Заройте эту падаль, и поехали, – вдоволь натешившись, приказал Лёха.

Покачиваясь от усталости, он побрёл к машине.

– И живее там, не расхолаживайтесь!..

Уже давно стемнело, а Вера всё ждала Егора. Она стояла у окна и вглядывалась в темноту, тщетно стараясь разглядеть отблеск фар подъезжающей машины.

– Уехал, – тихо прошептала девушка. – Обещал вернуться, а сам…

С ресниц сорвались две крупные горошины слёз. Они медленно покатились по дрогнувшим щекам.

– Борец за правое дело… Господи, умоляю тебя, убереги его!.. Не дай наделать глупостей!

Вера тихо всхлипнула и глубоко вздохнула:

– Завтра обязательно схожу в церковь и поставлю свечку…

Качели жизни

«Хорошо, когда твой внешний оптимизм подкреплён душевным, когда на душе действительно светло и покойно. И совсем другой коленкор, когда на душе так тяжело, что хоть волком вой, но внешне ты должен оставаться спокойным, жизнерадостным!..»

Олег медленно шёл по улице, изредка вытирая градом катившийся со лба пот. Было очень жарко и душно. Хотелось пить. Хотелось сесть, а лучше – лечь. Или вовсе провалиться куда-нибудь, исчезнуть, заснуть!..

«Ну, уж нет! – крутанув головой, отмахнулся Олег от пришедшей в голову мысли. – Не мой это путь! Это удел слабых…»

Где-то совсем рядом несколько раз прогремели взрывы, вслед за которыми раздалась короткая автоматная очередь. На какое-то время всё стихло, затем повторилось заново. Олег даже не вздрогнул. Он всё также шёл по городу, будто вокруг ничего не происходило.

«Эхо войны, – мысленно произнёс он. – Похоже, миномёты… Наверное, сбивают очередной беспилотник… А вот и одиночные. Эти далеко, в нескольких километрах…»

Рука в очередной раз потянулась к карману, в котором лежал мобильный телефон, но Олег её тут же отдёрнул.

«Кому звонить? Ей? Но зачем? Всё уже сказано, к чему повторяться? Рассказать о том, как мне без неё плохо, что я жить без неё не могу? Глупо! Так можно только разжалобить, и не более того… Не к чему. И навязываться, проявлять излишнюю настойчивость тоже не следует. Она всё знает. Если суждено, если угодно Богу, то ответит, если ж нет… Всё будет так, как должно быть. Надо ждать. Ждать и верить…»

Очень хотелось с кем-нибудь поговорить. Можно было набрать кому-нибудь из друзей, но Олег не желал этого делать.

«Зачем показывать свою боль, проявлять слабость? Зачем грузить других своими проблемами, ожидая от них сочувствия? Что изменится от этого? – спрашивал он у самого себя, и тут же отвечал:

– Да ничего! Ты лишь растрепешь о том, что всей душой любишь её, и не более того. Ни к чему это. Надо просто ждать. Ждать и верить, всецело доверившись Богу. Уж Он-то точно знает, что для нас лучше, только Он может направить на верный путь.

И не унывать, не падать духом! Идти вперёд, работать. Пускай все думают, что со мною всё в порядке. Кому какое дело, что там на душе?..

А жизнь, конечно, штука интересная!.. Сколько раз уж было так, что обнадёжит чем-то, и… Ты словно вырываешься из тёмного подземелья, где спёртый, затхлый воздух, где нет жизни, нет ничего, но что давно уже засосало тебя, стало привычным. Ты вырываешься, вдыхаешь полной грудью чистый, свежий воздух, но, не устояв на ногах, вновь падаешь туда, откуда вылез. И всё бы ничего, но, вдохнув свежего воздуха, ты уже не можешь жить там, под землёй. Ты хочешь воли, ты жаждешь распрямить плечи, гордо поднять голову и идти вперёд! Но тебя с головою погружает в прежнюю трясину… А там темно, пусто, душно… И душа болит…

Потом ты привыкаешь, и большой мир постепенно возвращается лишь в твои мечты. Ты падаешь… Лежишь на дне… Едва заметно, совсем слабо, вяло так барахтаешься…

И так длится до тех пор, пока не случится новый толчок, который вновь не выбросит тебя из вязкого, зловонного болота. И тебе опять становится радостно, легко, хорошо. Ты счастлив, ты паришь, пока не ударяешься головой о потолок и не падаешь назад, в свою яму…

Почему же так происходит? Отчего? Кто-то может сказать, что это злой рок, судьба такая, что он самый несчастный из всех несчастных, и далее в том же духе. Но я не согласен. Из болота жизнь выбрасывает, скорее всего, затем, чтобы ты не расслаблялся, не забывал о том, что есть мир, где легко и хорошо дышится, куда тебе необходимо вырваться. А вновь падаешь, наверное, из-за того, что слишком слаб, не можешь устоять на ногах. Необходимо работать над собой, необходимо расти, развиваться, исправлять все свои недостатки, преодолеть свои слабости. И тогда ты сможешь не на мгновение влететь в желанный мир, а войти в него твёрдой, уверенной поступью, войти и остаться.

Да, это сложно, но другого выхода нет. Работать и работать над собой, а не скулить! Идти вперёд и верить! Всё будет хорошо. Всё будет так, как угодно Богу, а он плохого нам не может желать в принципе».

Дойдя до своего дома, Олег с удивлением отметил, что на душе у него стало легче.

«Быть может, и она позвонит? И всё у нас наладится?» – открывая калитку, подумал он.