Текст книги "Не вместе: Россия и страны Центральной Азии"

Проблема американского военного присутствия в Центральной Азии является неутешительным результатом российской политики в регионе. С момента распада СССР политика России в отношении бывших восточных союзных республик не была сформулировано хоть каким-то образом.

Как отмечал Ариэль Коэн: «После того, как осела пыль войны в Афганистане, независимо от того, каковы цели США в данном регионе, ясно, что российские военные в своем настоящем виде не смогли адекватным образом отреагировать на угрозы глобальной и региональной безопасности, источником которых был режим Талибан. Министерство обороны России и Генеральный штаб мало сделали для того, чтобы пресечь транспортировку наркотиков и действия исламских фундаменталистов в Центральной Азии. Неспособность вот уже в течение более десяти лет отреагировать на эти главные угрозы стала важным фактором, давшим толчок цепи событий, завершившихся возглавляемой США антитеррористической кампанией в Афганистане».[68]68
  Коэн А. США проникают в Центральную Азию благодаря русским. Пресс-обозрение // Иносми. 2002. 29 января.


[Закрыть]

Руководители Узбекистана, Кыргызстана, Казахстана считали, что Таджикистан никак не препятствует действиям исламистов, в том числе созданию ими баз на своей территории и вторжению боевиков в сопредельные государства. В то же время исламисты не скрывали своих целей. Они тоже выступали за единство региона в рамках халифата. Выбор средств для достижения этой цели был и остается самым широким – от обучения студентов до распространения пропагандистской литературы.

Идея создания исламского халифата на территории Центральной Азии подкрепляется силой оружия. По некоторым данным, обучение в тренировочных лагерях на территории Афганистана проходили до 70 тыс. боевиков из 55 стран мира, в том числе и из государств Центральной Азии.

В 1999 и 2000 годах бойцы Исламского движения Узбекистана проникали на территорию Кыргызстана. Весной и летом 2000 года боевики в течение шести недель вели бои с правительственными войсками на территории Сурхандарьинской области Узбекистана. Экономические трудности, массовая безработица, отсутствие реальной социальной политики, нарастание социальных противоречий было мощным взрывчатым материалом. Боевики, несущие идеологию исламской справедливости, равенства и братства, могли стать детонатором регионального взрыва.

В этих условиях Узбекистан, как основная мишень фундаменталистов, обратился за поддержкой к России. На встрече с В. Путиным И. Каримов заявил, что «Сегодня Россия – единственная страна, которая может обеспечить безопасность Узбекистана. Узбекистан в одиночку не может защитить себя, и мы, естественно, просим Россию помочь защитить нас».[69]69
  http://fergana.ru/news03/135


[Закрыть]

Тем не менее проникновение исламских боевиков произошло и через охраняемую российскими пограничниками таджикско-афганскую границу. Не стоит забывать и о дислоцированной в Таджикистане 201-й российской дивизии. Россия пообещала среднеазиатским странам военную помощь в случае возникновения такой необходимости и объявила о возможности нанесения ударов с воздуха по базам талибов в Афганистане, в случае, если безопасность среднеазиатских стран окажется под угрозой. Президент Кыргызстана А. Акаев также заявлял о возможности вторжения на территорию республики до 5 тыс. боевиков.

Но реальной помощи со стороны России не последовало. Россия, к разочарованию Ташкента, не стала направлять в район конфликта очередной «ограниченный контингент», а только обещала «незначительные поставки некоторых видов военнотехнического имущества». Информация была принята к сведению всеми лидерами Центральной Азии. О своих выводах они не стали распространяться.

Примером вероятности диалога с оппозицией является Таджикистан. За два года внутреннего конфликта в Таджикистане свыше 30 тыс. человек погибли, 600 тыс. человек пострадали. Казалось бы, в стране создалась совершенно патовая ситуация. Но в результате усилий мирового сообщества стабилизация в этой стране была достигнутая за счет формирования смешанного правительства. В него вошли бывшие боевики, что доставило много беспокойства правящим режимам региона. Кстати, это был пример возможности взаимодействия между бывшими противниками, если не сказать врагами. Но он не пошел на пользу. С течением времени и сам Таджикистан отказался от такой модели взаимоотношений с оппозицией, а президент Э. Рахмон постепенно избавился от оппозиционеров во властных структурах и установил режим личной власти. И вновь встал вопрос о стабильности в этой стране.

Очевидно, что размещение 201-й российской дивизии на таджикско-афганской границе наряду с поддержкой, оказанной Россией Северному альянсу, способствовало предотвращению распространения исламского влияния в Центральной Азии. Тем не менее способность российского военного истеблишмента провести ключевые реформы, осуществлять и контролировать процесс мирного урегулирования остается под вопросом. Поэтому российских военных уже не приветствуют в Центральной Азии, да и в других горячих точках СНГ.

Россия после этих событий попросту ничего не может сделать с проникновением НАТО в Центральную Азию, а лидеры этих государств ничего делать не хотят, поскольку американское присутствие выгодно по разным причинам.

Основная причина согласия на размещение иностранных баз для Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана – безопасность. Их лидеры помнят ситуацию, когда происходили многомесячные бои с исламистами в горах Кыргызстана и на юге Узбекистана.

При оценке ситуации в Центральной Азии все-таки не стоит забывать, что иностранные базы появились здесь как наследие советского периода и как результат интеграционных усилий СНГ. В это же время происходило сокращение российского военного присутствия в других странах. Постоянное размещение воинских контингентов и ракет СС-20 в большинстве стран Восточной Европы, прямое вовлечение в афганский конфликт и косвенное участие после 1975 года не менее чем в 10 региональных конфликтах – цена за статус сверхдержавы, которая оказалась непосильной для СССР. СССР проиграл войну за третий мир. Система просоветских государств перестала существовать.[70]70
  Насиновский В. Е. Скакунов Э. И. Политические конфликты в современных условиях // США: экономика, политика, идеология. 1995. № 4. С. 9.


[Закрыть]

Тем не менее центральноазиатские страны усеяны военными базами, все еще контролируемыми Москвой. Некоторые из наиболее засекреченных военных и гражданских космических спутников запускаются с космодрома Байконур в Казахстане. Озеро Иссык-Куль в Кыргызстане используется для испытаний российского военно-морского оружия. В Таджикистане размещена 201-я дивизия.

Дипломатические наблюдатели называют еще одну причину, по которой присутствие американских войск в Центральной Азии не вызывает у россиян энтузиазма, – это гордость. По словам заместителя директора Института США и Канады в Москве Виктора Кременюка, многие россияне не принимают того факта, что их страна не обладает ресурсами, чтобы играть сильную роль в Центральной Азии: «Думаю, что появление американцев и возможность того, что они останутся в регионе на некоторое время, воспринимается как своего рода вызов российскому господству. Не обязательно как угроза, а просто как вызов, пренебрежение или унижение».[71]71
  http://svobodanews.ru/content/transcript/1895719.html


[Закрыть]

Политика России в бывших республиках СССР имела малопривлекательный характер. Любое государство, даже считающееся верным союзником и пророссийски настроенными, может получить «выстрел» из Москвы. Практически политика России была направлена на восстановление экономического и военного союза по старому советскому образцу но уже без серьезных вложений в экономику социальное развитие и строительство вооруженных сил. Существовало серьезное противоречие между риторикой и реальными действиями российских войск в зонах конфликтов. Аналитики отмечали, что миротворческие усилия России ведут не к стабильности, а к росту напряженности и эскалации конфликтов в Нагорном Карабахе, в Грузии, в Таджикистане, в Приднестровье. Если для США это было своеобразным открытием, то для стран СНГ ничего нового не было. Россия не может, в силу экономических причин, наращивать военное присутствие в государствах СНГ. Неадекватное поведение российских военных, в том числе и миротворцев, подрывает устои новых государств, создает ощущение угрозы со стороны северного соседа.

Разочарование политикой России, например, выразил депутат Милли Меджлиса (парламента) Азербайджана Анар Мамедханов: «После обнародования факта передачи оружия Россией армянам на сумму 800 миллионов долларов я посчитал, что в данном случае к этому факту надо отнестись не как просто к факту, а в целом как к внешнеполитической деятельности России на протяжении последних лет. Если говорить чисто с человеческой точки зрения, то это хамство, безбожное вранье и, образно говоря, кидалово… После провокационной политики Кремля в начале карабахского конфликта, после 20 января, Ходжалы, после многого и многого другого мы все еще наивно полагали, что политика Кремля будет гибче, мудрее. Однако всего этого не произошло.

Я не знаю, чем руководствовались кремлевские стратеги, передавая оружие Армении: кроме как хамством и неприкрытым цинизмом это не назовешь. Трудно логически обосновать, почему России, после серии геополитических провалов, после скандальных конфликтов с Эстонией, Грузией, Украиной, нужно было на пустом месте плевать в сторону Азербайджана? Надо особо отметить, что и в ГУАМ, и в отношениях со стратегическими западными партнерами, Азербайджан никогда себе не позволял не только на уровне исполнительной, но и законодательной власти, антироссийской риторики. Всегда с нашей стороны было уважительное отношение, и я бы даже сказал, выразительно сдержанное отношение к внешнеполитическим провалам северного соседа, даже тогда, когда дело касалось наших интересов. И в итоге мы получили то, что мы получили».[72]72
  19 января 2009 года. Азербайджанское информационное агентство.


[Закрыть]

Грузинский писатель Александр Эбаноидзе в своей статье поставил вопрос: «Вот факт, которому трудно найти объяснение: в сообщениях из Цхинвала не было ничего похожего на информационный паритет. За полтора года тенденциозная, односторонняя информация создала у общественности одностороннее представление. В редкие дни, когда "когда кольцо блокады вокруг Цхинвала" не сжималось, считали нужным сообщить, что "терские казаки признали правомерность выхода Южной Осетии из состава Грузии" или что-нибудь в это роде… Воинствующие сепаратисты искали поддержки в России. И нашли ее…» И это было написано не в 2008-м, а в 1992 году[73]73
  Известия. 1992. 29 июня.


[Закрыть]

Действия военных не получали должной оценки и даже в завуалированной форме поощрялись. Например, в своем интервью «Комсомольской правде» 27 мая 1992 года президент Б. Ельцин говорил: «Мы поздновато оценили, что Россия должна обязательно влиять на положение русскоязычного населения в других странах. Что касается положения в Молдове – безусловно, среди офицерского состава 14-й армии имеются сторонники Приднестровья, и они начинают переходить, иногда и с техникой, на сторону приднестровцев. Поэтому Снегур, например, оценивает это как прямую интервенцию. Но это не интервенция России, это – защита живущих там людей по личной инициативе живущих там офицеров. Мне кажется, что если в Приднестровье хотят самостоятельности, то это дело самого народа».

Но действия офицеров в Приднестровье, в Абхазии, в Южной Осетии, на Северном Кавказе оценивались именно как действия российской армии, российского государства. А иначе быть не может. Ни одна армия не допустит, чтобы ее солдаты и офицеры с табельным оружием и техникой уходили «повоевать» за кого-то или с кем-то. Если офицер с подчиненными ему солдатами самостоятельно, без санкции командования вступает в конфликт, то его нужно судить как наемника, перешедшего на сторону другого государства, или как мятежника. Если командование не предпринимает никаких шагов по наведению должного порядка, то действия подчиненных должны расцениваться как выполнение приказа командования. Командование, в свою очередь, получает политическое одобрение руководства страны. Исходя из этой логики, действия 14-й армии президент Молдовы Мирче Снегур охарактеризовал следующим образом: «Открытая военная агрессия против нашего государства стала свершившимся фактом».

Ссылаться на самостоятельные действия армии – не изобретение Б. Ельцина. М. Горбачев, первый и последний президент СССР, неоднократно был не в курсе действий Советской армии. Например, 20 января 1990 года, когда Советская армия штурмом взяла Баку, столицу советского Азербайджана. При этом погибло 134 гражданских и 20 солдат, около 700 человек было ранено. Затем был январь 1991 года в Прибалтике, когда военные штурмом брали гражданские объекты. А ранее были взяты Тбилиси, Алма-Ата и другие горячие точки периода Перестройки.

После террористических актов 11 сентября 2001 года Вашингтон направил войска в Таджикистан, Узбекистан и Кыргызстан. С согласия правительств этих государств, поддержавших антитеррористическую акцию, и при одобрении Кремля. 11 августа 2003 года мандат на контртеррористическую операцию в Афганистане перешел от ООН к НАТО.

Поддержка контртеррорестической операции США и размещение американских военных баз на национальной территории являются личным выбором руководителей центральноазиатских государств. Дело в том, что роль общества и парламента в этих странах сведена к реализации и легитимизации решений исполнительной власти. Парламентский контроль над вооруженными силами в этих странах представить достаточно трудно. «В Узбекистане, например, нет политической оппозиции, и невозможно вообразить, чтобы парламент бросил вызов президенту. В Казахстане парламент (Мажилис) полностью лишен полномочий, и страна по сути дела находится под контролем президента… Те же суровые слова относятся и к другим среднеазиатским государствам».[74]74
  Блат К. Транспарентность и подотчетность: Россия и новые независимые государства. Взгляд с Запада // Парламентский контроль над военной сферой в новых независимых государствах. – М., 1998. С. 272–273.


[Закрыть]

Учения казахской армии

И все-таки не США пришли в Центральную Азию, а Россия освободила здесь свое место, которое пустовать не может. Вызывает недоумение, что российские средства массовой информации и политики забыли об этом. Между тем негативное отношение многих представителей российской военной и политической верхушки к американскому присутствию не совпадало с точкой зрения президента В. В. Путина. Некоторые наблюдатели считали, что Владимир Путин с самого начала осознавал, что американское присутствие в Центральной Азии – это надолго.

Российскому президенту нужно было убедить россиян, что приход Соединенных Штатов в Центральную Азию не угрожает интересам России. Понятно, что президент России Владимир Путин, вопреки пожеланиям многих поддержавший войну против международного терроризма, скорее хотел сохранить лицо, нежели дать свое благословение американцам. А это не удалось. И тогда вновь и вновь активизируются антиамериканские настроения и проводятся соответствующие пропагандистские акции.

Одной из причин роста американского присутствия в Центральной Азии является необходимость предотвращения установления контроля над регионом террористических организаций. Как заявил президент Дж. Буш-младший в своем выступлении в конгрессе 20 сентября 2001 года: «Каждой нации в каждом регионе предстоит теперь принять решение. Либо вы с нами, либо вы с террористами. С этого дня любая нация, продолжающая укрывать или поддерживать терроризм, будет рассматриваться Соединенными Штатами как враждебный режим».

В ответ государства Центральной Азии единодушно приветствовали появление американских баз. Представители США могли выбирать любое место в любой стране региона, за исключением, возможно, нейтрального Туркменистана, для размещения своих баз. Все страны, включая Россию, согласились на пролеты транспортных самолетов через свою территорию для доставки грузов в Афганистан.

Смена внешнеполитического приоритета в России привела к обострению проблемы военной базы в Кыргызстане. В договоре США и Киргизии было предусмотрено, что срок аренды базы может пролонгироваться на каждые последующие три года. По американским данным, в 2003 году содержание «Ганси» обошлось США в 14 млн долларов. Помимо ренты американцы выплачивали по 7 тыс. долларов за взлет-посадку каждого самолета. В общем, «Ганси» приносил Киргизии около 45 млн долларов в год.

Прозвучавшее в начале февраля 2009 года заявление Курманбека Бакиева о прекращении функционирования этой базы было неожиданным. Но только на первый взгляд. Кыргызстан в условиях перманентного экономического кризиса нуждается в любых поступлениях средств. Поэтому открытие базы означало пополнение республиканского бюджета. И хотя эти средства неэффективно использовались прежним режимом А. Акаева, но все-таки частично разрешали экономические проблемы страны. Поэтому жесточайший кризис вкупе с давлением нового российского руководства, решившего вновь показать свои возможности по противодействию США, привел к постановке вопроса о функционировании базы «Ганси». Если Россия стремилась закрыть американскую базу, то К. Бакиев хотел получить финансы. Он заявил, «что за это время, за время выполнения коалиционными силами задач по борьбе с международным терроризмом, мы неоднократно с американскими партнерами обсуждали тему об экономической компенсации Кыргызстану за пребывание базы. Но, к сожалению, не нашли понимания со стороны Соединенных Штатов. Мы уже на протяжении трех лет говорим о том, что надо пересмотреть условия соглашения, те вопросы экономической компенсации, которая не устраивает никоим образом Кыргызстан, но мы не нашли понимания со стороны Соединенных Штатов. Это одна сторона, чисто экономическая сторона». В свою очередь американцы выразили недоумение по поводу столь завышенных требований. «У нас на руках действующий контракт с правительством Кыргызстана, они получают миллионы за наше присутствие там», – заявил представитель командования США в Афганистане полковник Грег Джулиан. Заявления президента Кыргызстана о выводе базы, сделанные накануне, на встрече с президентом РФ Дмитрием Медведевым, Г. Джулиан охарактеризовал как «политические маневры». Он отметил, что ежегодно США оказывает Кыргызстану поддержку через различные программы на сумму около 130 млн долларов США, 63 млн из них проходят через авиабазу[75]75
  http://ferghana.ru/article.php?id=6053


[Закрыть]

Москва понимала, что вывод американской базы может состояться только в обмен на деньги, и в свою очередь пообещала серьезную финансовую поддержку Кыргызстану. Безвозмездная финансовая помощь в размере 150 млн долларов США, льготный кредит в 300 млн долларов США на 40 лет под 0,75 % годовых с льготным 7-летним периодом, инвестиции в размере 1,7 млрд долларов США на строительство Камбаратинской ГЭС и списание 180 млн долларов США в обмен на 48-процентный пакет акций завода «Дастан» выглядели выгодной для Кыргызстана сделкой за вывод американской базы. Но только на первый взгляд. На самом деле для кыргызского президента успех российской политики по «изгнанию» американской базы выглядел как головоломка. Сможет ли Россия реально выделить эти средства, в то время как она сама находится в тяжелой ситуации? Или предпочтительнее те средства, которые уже поступают от американцев, пусть меньшие, но реальные? Или можно поторговаться с новым президентом Бараком Обамой и добиться увеличения помощи? Что лучше – кредит, который нужно будет возвращать, или безвозмездная поддержка США? Тем более что вокруг базы уже сформировалась инфраструктура обеспечения, и многие кыргызы заинтересованы в ее сохранении.

Кыргызстан, как и следовало ожидать, выбрал свой путь. После некоторого торга с американцами база «Ганси» была просто переименована в Центр транзита. Смена вывески обошлась США в 160 млн долларов в год. В свою очередь Россия, которая выделила К. Бакиеву значительные средства за закрытие американской базы, сделала вид, что достигла своей цели, а в утешение получила согласие создать в Оше военную базу.

Громкое заявление кыргызского президента практически все средства массовой информации расценили как победу Кремля в тихом противостоянии с НАТО и США. Действительно, заявление Курманбека Бакиева позволило комментаторам говорить о возрождении величия России, восстановлении ее статуса в Центральной Азии, очередной победе над внерегиональными силами. Но так ли это на деле?

Дело в том, что уход американцев с базы «Ганси» никак не мог сказаться на дальнейшем проведении операции в Афганистане. Кыргызстан в этом случае лишался не только постоянных поступлений в бюджет, но и подрывал этим шагом стабильность в регионе.

Поэтому и был найден компромисс в деле с базой. Он удовлетворил практически всех. Россия показала, что может надавить на младшего союзника – Кыргызстан – и он удалит американскую базу. Тем самым Россия еще раз доказала, что для нее тактические выигрыши важнее стратегического планирования. К тому же России ничего не оставалось, как согласиться с сохранением базы в виде Центра транзитных перевозок в аэропорту «Манас». После достигнутой победы в информационной войне вокруг американской базы президент России Д. Медведев смог заявить: «Создание в бишкекском аэропорту "Манас" американского транзитного центра пойдет на пользу общему делу борьбы с терроризмом».[76]76
  http://24.kg/politic/2009/06/26/! 15485.html


[Закрыть]

Теперь здесь будут находиться только транзитный военный персонал и сотрудники, обеспечивающие транспортировку грузов в Афганистан. Об этом 25 июня 2008 года на брифинге в Госдепартаменте США в Вашингтоне заявил пресс-секретарь американского внешнеполитического ведомства Иан Келли, отвечая на вопросы журналистов. Кыргызстан выполнил волю Москвы, получив обещание финансовой поддержки, но и не лишился американской военной базы, именуемой Центром транзитных перевозок, которая отчисляет солидные суммы в бюджет. Американцы решили вопрос прагматично – увеличив пожертвования кыргызскому государству и изменив название базы. Никто не потерял лицо, и статус-кво было восстановлено.

Таким образом, в Кыргызстане оказываются две российских и одна американская база. Но проблемы не заканчиваются. В спор вступает Узбекистан, который выразил протест против появления в Ферганской долине российской базы. В российской прессе развернулась волна критики узбекского президента. И. Каримова обвиняют в непоследовательности, попытке в очередной раз «прислониться» к Америке, ревности к успехам других республик в «выбивании» денег из России. Более того, Ислам Каримов также своим заявлением блокирует интеграционный процесс в рамках ОДКБ.[77]77
  Организация Договора о коллективной безопасности.


[Закрыть] Но все знают, что очередной саммит закончился практически ничем. И в этом сыграла роль отнюдь не злая воля Узбекистана.

Целесообразно ли размещение российского воинского контингента на юге Кыргызстана? Казалось бы, да. Поскольку военная база была бы щитом против вероятных попыток проникновения боевиков из Афганистана. Но совсем недавно, на стыке веков, они спокойно проникали на территорию южного Кыргызстана и Узбекистана. Вели там боевые действия и серьезно угрожали подорвать стабильность в регионе. Казалось бы, это аргумент в пользу российского военного присутствия. Но все дело в том, что боевики проникали через афгано-таджикскую границу, которую стерегли российские пограничники. Они проходили через всю территорию Таджикистана, которую защищали бойцы 201-й российской дивизии. Во время боевых столкновений узбекские военные не получили никакой реальной военной поддержки со стороны России. На исламских боевиков не обрушили свою мощь знаменитые российские ВДВ, силы быстрого реагирования многочисленных специальных служб, не был передислоцирован хотя бы обычный армейский полк или батальон.

Проверка состояния вооруженных сил стран региона в боевых условиях дала неутешительные результаты. О причинах хорошо сказал в своей речи в Королевском институте Лондона 8 ноября 2004 года бывший посол Британии в Ташкенте Крэйг Мюррей: «Давайте трезво посмотрим на вещи. Как может помочь войне с террором тоталитарный диктатор, который сам терроризирует и разоряет свой народ…» Эта оценка применима к любому другому народу в Центральной Азии.

Но и все соглашения о взаимодействии в борьбе с реальными террористическими группами тоже оказались, мягко говоря, недейственными.

Несмотря на активную фазу антиталибанской операции, систематическую охоту и уничтожение лидеров группировок, боевики отнюдь не сдались. И об этом знают руководители стран Центральной Азии. Как пишет британский журналист Ник Филдинг в своем блоге, посвященном ситуации в Афганистане и Пакистане, Исламское движение Узбекистана (ИДУ) имеет серьезную базу в Северном Вазиристане, на территориях, прилегающих к городу Мир Али. Как сообщала пакистанская газета «The News» в сентябре 2009 года, по меньшей мере 5000 узбеков живут в этом регионе, многие из них присоединились к бойцам афганского Талибана в Гельменде. Как заявили власти Пакистана газете, узбекские боевики использовали аэропорт в Исламабаде как транзитный пункт для переброски людей в Северный Вазиристан на протяжении многих лет. Обычно узбекские бойцы прибывали в аэропорт и брали такси до города Мир Али. «Союз Исламского джихада», отколовшийся от ИДУ, базируется также в окрестностях города Мир Али. Члены «зауэрландской ячейки» на суде рассказывали, что деятельность «Союза исламского джихада» заключается в нападениях либо на пакистанскую армию, либо на американских военнослужащих в Афганистане. С боевиками «Аль-Каиды» они обмениваются оружием, с турецкими и арабскими исламистскими группировками поддерживают контакты.

Кардинально проблема разрешилась лишь с началом антитеррористической операции в Афганистане, начатой США. Как бы ее ни оценивали, но лагеря боевиков были уничтожены, а угроза вторжения с юга была ликвидирована, во всяком случае, в обозримом будущем. И сделали это не союзники по ОДКБ или СНГ, а силы внерегионального присутствия. Можно припомнить, что Узбекистан многократно лавировал и в ОДКБ, и в других организациях. И не любит Америку президент Узбекистана, особенно после жестких оценок Андижанских событий. Но фактор влияния определяется и тем, что страны ориентируются не на заявления, а на реальные шаги. Размещение российской военной базы на юге Кыргызстана, который цивилизационно и географически является продолжением Ферганской долины, отягощенной множеством взрывоопасных проблем, может стать спичкой в пороховом погребе. Хрупкая стабильность в этом регионе может быть нарушена действиями слона в посудной лавке – российских военных, которые не отличаются дипломатичностью и корректностью в отношениях с бывшими подданными.

Скорее всего, именно этим и объясняется то, что «узбекская сторона не видит какой-либо необходимости и целесообразности в реализации планов по размещению на юге Кыргызстана дополнительного контингента российских вооруженных сил», о которых говорится в подписанном 1 августа 2009 года меморандуме «О намерениях Российской Федерации и Кыргызской Республики по дальнейшему развитию и совершенствованию двусторонней договорно-правовой базы, регулирующей пребывание российских воинских формирований на территории Кыргызской Республики, и размещению дополнительного российского воинского контингента на территории Кыргызской Республики».

Позиция соседнего Таджикистана по поводу появления российской базы тоже далека от восторгов. Если официальный Душанбе промолчал, то председатель Социал-демократической партии Рахматулло Заиров заявил, что «в российской базе в Центральной Азии нет никакой необходимости».[78]78
  http://inosmi.ru/, 13 сентября 2009 года.


[Закрыть]

Опыт деятельности российских миротворцев в зоне конфликтов хорошо известен руководителям государств СНГ. В Приднестровье они всячески поддерживали сепаратистов. В Грузии российские миротворцы способствовали радикализации позиции руководителей Абхазии и Южной Осетии. Оценку их деятельности дал грузинский парламент: «Резкое увеличение военного потенциала, находящегося в подчинении де-факто властей Абхазии и бывшей Юго-Осетинской автономной области, вместо демилитаризации, резкая активизация террористических и диверсионных действий, полное уничтожение гарантий безопасности мирного населения, перманентные попытки узаконения результатов этнической чистки, неоднократно признанной международным содружеством, массовые посягательства на фундаментальные права человека, усиление международных криминальных угроз, характерных для неконтролируемых территорий, – такова реальность, создавшаяся в результате проводимых миротворческих операций». В постановлении «О миротворческих силах, размещенных на территории Грузии» от 18 июля 2006 года констатировалось, что «разработанный грузинской стороной, поддержанный ОБСЕ и Евросоюзом миротворческий план для бывшей Юго-Осетинской автономной области был практически отвергнут Российской Федерацией. Продолжение Россией действий, упомянутых в постановлении Парламента Грузии от 11 октября 2005 года № 1927-Пс, а также фактическое блокирование миротворческого плана могут оцениваться только как поддержка сепаратизма и носящая перманентный характер попытка аннексии части территории Грузии».

Есть и другая сторона. Некоторые аналитики пишут о том, что в отсутствие возможностей инвестирования Россия пытается влиять на Центральную Азию за счет торговли оружием. Но уже есть примеры непродуктивности политики России в СНГ. Азербайджанцы, например, весьма недовольны тем, что происходит вооружение Армении за счет поставок из России, хотя Азербайджан является самым верным союзником России в Закавказье и всячески поддерживает политические шаги Москвы. Злополучная война с Грузией наглядно показала, что «маленькая победоносная война» для повышения рейтинга российских руководителей важнее, нежели долгосрочная и планируемая политика. Расчленение Грузии, не признанное международным сообществом, стало уроком и для Центральной Азии. И если бы на карте мира возникла объединенная Осетия, то Россия считалась бы в большей мере борцом за независимость угнетенных народов. Но Северная Осетия остается в составе России. И никто в Кремле не помышляет о предоставлении ей независимости. В то же время что делать с Южной Осетией, в Кремле не представляют.

Одно из заявлений президента Д. Медведева вызвало нервную реакцию в Таджикистане. А другое – в Туркмении. Идея некоторых российских политиков «вернуть Крым», используемая в информационной войне с братским украинским народом, тоже не вызывает понимания в государствах СНГ. Даже сами российские политики, депутаты говорят об отсутствии внятной политики в центральноазиатском регионе. Естественно, что Узбекистан в заявлении Министерства иностранных дел, распространенном 3 августа 2009 года национальным информационным агентством, по поводу размещения российской военной базы в непосредственной близости от собственных границ не скрывает опасений.

Дело в том, что «реализация подобных проектов на достаточно сложной и труднопредсказуемой территории, где непосредственно сходятся границы трех среднеазиатских республик, может дать импульс для усиления процессов по милитаризации и возбуждения различного рода националистических противостояний, а также выступлений радикальных экстремистских сил, могущих привести к серьезной дестабилизации обстановки в обширном регионе».