Текст книги "Чёрное золото Российской империи. Том 1"

1877 год

Правительство наконец решилось отменить акцизную пошлину на нефть, и нефтяное дело в Баку начинает набирать обороты. Бакинцы показывают, на что они способны при свободном промысле. Менделеев едет в Америку для изучения тамошнего нефтяного дела и выяснения причин их процветания и недостатков российской нефтедобычи. Вернувшись назад, он пишет большую докладную записку, в которой показывает, что главная проблема состоит в техническом отставании. Учёный считает, что технологический прорыв по плечу только крупным компаниям, обладающим возможностями больших финансовых вложений. Далее он поясняет, что американская нефть почти на 80 % даёт керосин и, соответственно, имеет небольшой остаток – 20 %. Бакинская (зелёная) нефть, напротив, даёт только 30 % керосина, остаток же составляет 70 %!! То, что в Баку считают отходами, сжигая или скидывая в море, фактически составляет главную ценную массу природного продукта. Сжигать эти «остатки» равносильно тому, что топить печь ассигнациями. Смазочное масло, которое можно получить на их основе, способно по объёму удовлетворить потребность в данном продукте всей Европы.

Теоретические идеи Менделеева В. Рагозин начал воплощать в практике своих волжских заводов. Сейчас, после отмены акцизной пошлины, это как никогда выгодно. Перерабатывая нефтяные «остатки», привозимые из Баку, Рагозин стал снабжать своим смазочным маслом Россию и Европу, зарабатывая крупные барыши.

Как я уже писал, местные промышленники только посмеялись над предложением Людвига Нобеля совместно строить нефтепровод. Тогда, получив разрешение властей, он заключил договор с конторой А. Бари на строительство трубопровода. Непосредственно проект разрабатывал инженер Шухов. Трубы были получены из города Глазго (Великобритания), их прокладывают на глубине 2 м и протягивают от нефтяных вышек до насосных станций.

Строительство идёт на фоне саботажей со стороны владельцев бондарных предприятий и аробщиков. Они ломают трубы, поджигают склады. Людвигу пришлось просить у властей охрану. В итоге строительство со своих сторожевых вышек стали охранять казаки. Длина первого в Российской империи нефтепровода составила около 12 вёрст. Он соединил промысел в Балаханы с заводом в заводском районе, а оттуда с пристанью. Его сооружение обошлось в 60 000 руб., но он удешевил доставку в 7 раз и, думаю, окупится в течение года. Местные заводчики пользуются Нобелевской трубой всего за 3–4 коп. за пуд, хотя такие, как Кокорев, Мирзоев, Лианозов, Багиров, Мадатов и Лев де Бур, начали задумываться о прокладке собственных трубопроводов.

Также Людвиг Нобель добился от властей разрешения на строительство за свой счёт железной колеи из Сабунчи, Сураханы и Балаханы к заводскому району. По проекту инженера Шухова он заказал строительство в Швеции первого в мире нефтеналивного танкера со стальным корпусом, который планируется спустить на воду в следующем году. Нобель собирается назвать его «Зороастр», в честь пророка. Надо подчеркнуть, что храм огнепоклонников в Сураханы стал символом жизни и деятельности семьи Нобелей. Его изображение можно обнаружить на всех семейных предметах, дипломах, медалях, картинах и памятных вещях.

Множество специалистов из Швеции, Германии, Финляндии, Голландии, как и я, приехали в Баку служить у Нобелей или других нефтепромышленников. Языком общения в этой среде стал немецкий, и даже местные жители постепенно учатся изъясняться на нём.

То, о чём Менделеев говорил в 1860-е годы, кажется, может сбыться. Это идея сооружения нефтепровода Баку – Батум. Американец Герберт Тведл (представитель «Стандарт Ойл») вместе с представителем министерства финансов России К. Бодиско подготовили проект строительства Каспийско-Черноморского трубопровода[29]29
  К сожалению, этот проект так и останется на бумаге из-за финансовых трудностей.


[Закрыть].

Полицейская управа, отвечающая за благосостояние и развитие города и городского хозяйства, проявляет полную бесхозяйственность и пренебрежение интересами города и его жителей! При общей сумме муниципального дохода в 92 700 руб. на содержание единственной в городе Михайловской больницы выделяется всего… 4000 руб. (?!), на народное образование – 3100 руб., на общее благосостояние Баку – 18 000 руб. Городские земли безнаказанно расхищаются, город застраивается безо всякой системы и плана! Алчные бакинцы с лихорадочной поспешностью намечают себе участки свободных городских земель, ограждают их заборами и иногда в одну ночь возводят постройку. Всё это делается в открытую даже в центре города. Да, Баку напоминает американские города по размерам промышленности и торговли, по энергии и предприимчивости жителей, а главное, по быстрым темпам роста, но по своему благоустройству он далеко не американский! Такое ощущение, что все здесь помешаны на быстрой наживе, а остальное их мало интересует, словно они здесь временные жители. Основная цель – набить карманы и исчезнуть. Отсутствуют канализация, питьевая вода, нормальное освещение улиц, санитарно-медицинское обслуживание; народное образование тоже в зачаточном состоянии.

За прошедшие несколько лет на Апшероне фонтанами было выброшено 68 млн пудов нефти, а собрано только 38 млн пудов. При фонтанировании образовались целые озёра, из которых нефть, подвернув штаны и подоткнув юбки, собирают бедняки, промакивая большими тряпками и выжимая в прихваченные вёдра. В таких застойных озёрах сырьё быстро теряет своё качество, становится непригодным и сжигается. На промыслах продолжают господствовать недобросовестность и рутина. С персов-рабочих выжимают все жизненные соки, а платят жалкие 10 руб. в месяц. Мелкие заводчики, большей частью невежественные, действуют врозь. К армянам постепенно начало приходить понимание, что необходимо объединяться, ибо единолично удержать дело и конкурировать с крупными нефтяными компаниями будет трудно.

Зейналабдин Тагиев рассказал Льву, что некий сын батрака по имени Шамси Асадуллаев (р. 1841) из села Амирджаны, работавший аробщиком на первом керосиновом заводе Кокорева в Сураханы, купил нефтяной участок. Тагиев заметил: «Побольше бы нам таких мусульман, как Шамси, тогда бы и народ жил лучше!»

Однажды Лев, зная, как я интересуюсь историей этого края и его обитателями, предложил мне познакомиться с мусульманином, который впервые в Закавказье начал издавать газету на татарском языке – языке общения местных мусульман. Естественно, речь шла о Гасане Меликове, одном из первых мусульман, получивших европейское образование в Москве. И вот мы сидим в маленьком редакционном помещении, здесь же стоит типографский станок, на котором наборщик набирает текст для будущего номера. Напротив нас, чуть склонив набок своё худощавое лицо, сидит сам редактор, Гасан-бек Меликов. На нас смотрят выразительные, светящиеся, я бы даже сказал, искрящиеся мыслью глаза! Говорит он быстро, словно боясь упустить важную мысль.

Гасан-бек Меликов (1837–1907)

«Наш язык является тюркским, хотя как только его ни называют: мусульманский, татарский, туземный… Это язык простолюдинов, поэтому в делопроизводстве, науке и литературе он не употребляется. Знать, образованные мусульмане и духовенство пишут и читают на фарси и арабском языке. Моей задачей было просвещение моего невежественного народа, поэтому важно было издавать газету на родном языке и этим дать возможность простым людям читать и постигать современные знания, которые могут открыть им глаза. Они ведь как слепые котята! Слава Аллаху, что сейчас благодаря русской культуре мы имеем возможность заняться образованием нашего народа. Первым среди закавказских мусульман, кто понял, какую пользу может принести русская культура, был Аббас-Кули-ага Бакиханов, потомок бакинских ханов. Он родился в селе Амирджаны в 1794 году. В 25 лет отправился в Тифлис, где поступил на службу переводчиком в канцелярию наместника царя на Кавказе генерала Ермолова. Там он познакомился с русской культурой, общался с Грибоедовым, Бестужевым, Одоевским, встречался с Александром Пушкиным. Это первый мусульманин, который стал творить, используя европейские литературные формы. Написал историю Ширвана и Дагестана, участвовал в войне России с Персией и Османской империей, дослужился до полковника, был переводчиком Грибоедова при заключении Туркманчайского договора между Россией и Персией в 1828 году. Второй мусульманин, который продолжил путь Бакиханова, став его приемником, – это наш уважаемый Фатали Ахундов. Он родился в городе Шеки в 1812 году. В детстве, окончив моллахану, по иронии судьбы решил посвятить себя религиозной деятельности. Но его наставник, просветитель и поэт Мирза Шафи, отбил у него охоту становиться моллой. “Хочешь стать ещё одним лицемером и шарлатаном?” – гневно осудил его решение учитель. И тем самым развернул судьбу Фатали на 180 градусов. Мальчик выучил русский язык, окончил казённое училище в Тифлисе и в 22 года поступил на службу переводчиком в ту же самую канцелярию главнокомандующего на Кавказе барона Г. Розена, которую недавно покинул Бакиханов, выйдя в отставку в 1835 году. Фатали Ахундов считал, что после вхождения Закавказья в Российскую империю мы избавились от имевших место бесконечных нашествий и грабежей и обрели наконец покой. И действительно, мир пришёл на нашу землю вместе с русскими! Фатали до сих пор служит в этой канцелярии, ему 65 лет. Он у нас считается мусульманским Мольером – первый мусульманский драматург, сочиняющий свои пьесы на тюркском языке! Всю жизнь он прилагал огромные усилия, чтобы превратить наш язык в литературный. И сейчас я пытаюсь продолжить его дело, издавая нашу газету. Так же как и меня, духовенство и большая часть знати его не любят. Фатали уверен, что путь закавказских мусульман к знаниям и прогрессу лежит через Россию и русский язык. Его пьесы печатались с 1850 года в типографии наместника на Кавказе. В своих драматических произведениях Фатали критикует фанатизм, косность, невежество, присущее большинству мусульман. Он верит, как и я, что просвещение и наука смогут постепенно их вытеснить. Для духовенства Фатали – еретик и шут, который занимается делами, недостойными мусульманина. Не секрет, что религиозную независимость у нас отняли моллы, а светскую – ханы и беки. Фатали пишет, что женское затворничество нанесло ощутимый урон мусульманам. Оно способствовало мужеложству, анальному коитусу, скотоложству, которые приняли вид обыкновенных, непостыдных явлений в обывательской жизни. Никто не гнушается ими и не стыдится! Даже поэты воспевают в своих поэмах красоту милых юношей. А обычай вести нерожающих жён к духовным учителям и просить их сношаться с ними на глазах у мужей для дарования им детей более чем отвратителен!.. Как говорит наш поэт Сабир, “без свободы и равноправия наших матерей и сестёр мы народ парализованный”».

Также господин Меликов жаловался на богатых мусульман, которые не желают помогать своим бедным соотечественникам в получении светского образования. Он рассказал, как пришёл в дом к одному из них с просьбой помочь в организации мусульманского общества. «Вот он, стоит передо мной: на пальцах массивные перстни, украшенные крупными бриллиантами, сапфирами, изумрудами, на манжетах – золотые запонки, талия перетянута золотым поясом. По-другому нельзя, иначе перестанут уважать. На всю эту роскошь денег ему не жаль, но он невероятно скуп, когда дело доходит до образования детей единоверцев. Да, согласен, есть в Баку училища, где бедные учатся бесплатно, им выдают одежду и учебники, но за жильё они должны платить 100–120 руб. в год. Для богатеев это мелочи, однако даже этими крохами они не готовы делиться. И ведь знают, что миллионы не заберут с собой на тот свет, что Всевышний испытывает их добрыми делами на грешной земле! Богатство дано, чтобы помогать ближнему! Какой-то вологодской бабёнке за удовлетворение своего сладострастия они не скупятся дарить тысячи рублей на выезд, украшения и содержание. А их сыновья мало ли спускают на шампанское, актрис, карты и беспутство?… Но когда к ним обращается несчастный студент, то уходит от них со слезами на глазах. Они – рабы своих миллионов, придавивших их души и чувства; руки этих людей стали короткими, глаза больными, а сердца свинцовыми. Они забыли, что зовутся мусульманами!»

24 апреля Россия начала войну с Османской империей. В Баку идёт формирование полков, в том числе и мусульманского, командиром которого стал капитан Искендербек Новрузов. Д. С. Старосельский в прошлом году был назначен директором Департамента Главного управления кавказского наместничества. Новым бакинским губернатором стал Валериан Михайлович Позен, под руководством которого был образован комитет Общества попечения о больных и раненых. Перевод Старосельского на другой пост и война с османами стали основными причинами закрытия газеты «Экинчи». Издание Меликова обвинили в прооттоманских настроениях и симпатиях, начались доносы и клевета против Гасан-бека. Новый губернатор, не знавший Меликова и не разобравшийся в ситуации, поверил клеветникам. С другой стороны, газета совершенно себя не окупала и постоянно требовала финансовых затрат. В конце сентября вышел последний номер (всего их было 56). Жандармы постоянно следят за каждым шагом Меликова, считая его чуть ли не османским шпионом, его квартиру караулят. Полиция сопровождает Гасан-бека даже в клуб, где он часто играет в бильярд с жандармским полковником. Меликов крайне огорчён, что его газета оказалось ненужной мусульманам. Все его начинания – театр, газета, светское образование и благотворительность – воспринимаются единоверцами как покушение на традиции и веру.

1878 год

В нефтяной промышленности Российской империи по-прежнему лидирует акционерное предприятие Кокорева и Губонина «Бакинское нефтяное общество» и набирает силу Нобелевская нефтяная фирма. По инициативе Льва совместно с С. И. Багировым и А. П. Мадатовым организована нефтяная компания «Каспийское товарищество». По этому случаю был устроен грандиозный банкет. Присутствовали самые почётные армяне – Адамовы (лес и строительные материалы), Лалаевы (домовладельцы), Красильниковы (домовладельцы). Балабек Лалаев (шемахинец) считается неофициальным главой бакинских армян. Были приглашены также губернатор, начальник полиции, Айвазов, Селимханов и Тагиев.

Людвиг Нобель начал производство вагонов-цистерн для транспортировки нефти, что в США практикуется уже десять лет. Нобелевские нефтеналивные судна со стальными корпусами и герметичными железными камерами-цистернами произвели настоящую нефтетранспортную революцию.

Нобелевское нефтяное хозяйство

Ушли в прошлое набитые бочками с керосином парусные суда, доплывающие до Волги, откуда товар на баржах тащат вверх по течению бурлаки. Стоимость тары составляла почти половину стоимости залитого в неё керосина. Благодаря созданию нефтеналивных танкеров цена керосина в России уменьшилась более чем в 3 раза! Рагозинское смазочное масло, полученное из бакинской нефти, начало импортироваться в Европу.

С. Палашковский, промышленник, купец первой гильдии, добился концессии на строительство железной дороги Баку – Батум вместе со своим компаньоном А. Бунге, купцом второй гильдии, родственником министра Н. фон Бунге. Однако разразившийся экономический кризис и падение цен на нефть приостановили начавшиеся было работы.

В Баку приехал молодой Погос (Павел) Гукасян (р. 1858) из Карабаха к своему старшему земляку С. Багирову. Погос окончил Московскую коммерческую академию и Дрезденский политехнический институт. Багиров устроил его инженером-технологом на керосиновый завод «Каспийского общества». Вскоре этот умный, талантливый и предприимчивый молодой человек женился на дочери Багирова и выкупил у Мадатова его пай за 27 000 руб., став партнёром своего свёкра и Льва де Бура.

В Баку из Пруссии приехал известный инженер-механик Густав Зорге (р. 1852) с семьёй. Перед этим он изучал технику нефтедобычи в Америке. Здесь Зорге устроился в качестве нефтяного мастера на механико-литейный завод в Сабунчи Отто Ленца (внука знаменитого физика Эмиля Ленца, автора закона теплового действия тока). Поселился он также в Сабунчи, рядом со своим начальником.

У Тагиева дела идут в гору. В 39 лет он получил звание купца второй гильдии и достиг всего, к чему стремился. Гасан Меликов все эти годы (1872–1877) бьётся как рыба об лёд, в одиночестве пытаясь добиться для своего народа того, что армяне, в основном пришлые, уже давным-давно сделали: благотворительное общество, библиотека, гимназия, типография, газета, театральная труппа – всё для блага простых армян.

Умер самый известный мусульманский литератор Фатали Ахундов, ему было 65 лет.

В Баку ввели систему местного самоуправления и учредили распорядительный орган (Городская дума) и исполнительный орган (Городская управа). Всё городское хозяйство перешло в ведение Городской думы. Городской голова руководит и думой, и управой. Члены Городской думы называются «гласными» и избираются на четыре года. Правом выбора в Городскую думу обладают мужчины, достигшие 25-летнего возраста и владеющие собственностью. В думе число иноверцев (то бишь мусульман) не должно превышать половины состава гласных. В первую Городскую думу было избрано 72 гласных, из них 36 мусульман (А. Ашумов, Д. Сафаралиев, А. Селимханов, З. Тагиев, Г. Гаджинский и др.) и 36 христиан (братья Айвазовы, Лалаев, Красильников (Неркарарян), Антонов, Адамов, Мирзоев, Багиров и др.). Среди христиан 31 армянин и 5 русских. При выборах большое значение имело родство, знакомство, солидарность интересов. Гласные избирают двух членов управы (одного армянина и одного мусульманина). Дума подчинена губернатору. Около 40 гласных первого созыва не умеют ни читать, ни писать. На первом заседании присутствовало всего 60 гласных. Из них 50 говорили разом, создавая невообразимый шум. Половина гласных не понимает русского языка и того, что вообще происходит. Первым городским головой стал Иосиф Джакели, членами управы – Сафаралиев и Айвазов. Когда гласные убедились, что при открытой коллегиальности ожидать личной выгоды не приходится, многие просто перестали посещать заседания. Некоторые вообще не понимают значения общественной службы. Письмоводство ведётся на русском языке, а прения – на любом удобном для говорящих.

1879 год

Американский изобретатель Томас Эдисон изобрёл электрическую лампочку. Электрификация и снижение потребления керосина ввергли мировую нефтяную промышленность в состояние депрессии, но только временно!

Нефтяная компания Нобелей стремительно растёт, требуя всё больше капиталовложений. Альфред Нобель с одобрения Его Императорского Высочества создал акционерное общество «Товарищество нефтяного производства братьев Нобель». Это вторая вертикально интегрированная компания в Российской империи с основным капиталом в 3 млн руб. после Кокоревской БНО. Основание компании ознаменовало наступление нового цивилизационного хозяйствования в истории российской нефтяной промышленности. Нобели начали создавать современное нефтяное производство. Идёт жёсткое конкурентное соревнование между БНО и «БраНобель» (сокращённо от «Братья Нобель») за пальму первенства на российском нефтяном Олимпе. Управляющий нефтеперегонными заводами Нобелей А. Тёрнквист активно работает над технической модернизацией предприятия. Используя идеи Менделеева и опыт Рагозина и Дорошенко, молодой инженер Шухов, работник фирмы Нобелей, изобрёл форсунку, которая распыляет мазут с помощью пара и даёт возможность использовать его в качестве смазочного масла и топлива. Поскольку это новшество было запущено в производство на заводах Нобелей, за ним сохранилось название Нобелевской форсунки. Промышленные владения братьев Нобель часто посещают чиновники из Петербурга – все они остаются в полном восторге от налаженного производства. Единственное, о чём сожалеют гости: что всё это не русское. Непонятно, какая разница, какой нацией всё это создано, если располагается на вашей, русской земле?!

На открытие Бакинского отделения Императорского Русского технического общества (БОИРТО) приехал Д. С. Менделеев. В состав новой организации вошли лучшие умы Российской империи, занимающиеся нефтяным делом, в количестве 122 человек. Среди них Лев де Бур и Зейналабдин Тагиев.

В Баку приехал молодой швед (его отец работал у старика Эммануила Нобеля) Карл Вильгельм Хагелин (р. 1860). Его приняли на Нобелевский завод слесарем в механическую мастерскую, где я работаю инженером-технологом. Для своих юных лет парень очень талантлив. Он быстро научился русскому языку, и через полгода Тёрнквист взял его к себе в помощники для писарской и бухгалтерской работы. Трудоголизм Карла не мешает ему продолжать обучение: после 12-часового рабочего дня он берёт уроки у шведского инженера Бьёркегрена по математике, физике и химии.

Настал тот печальный день, когда Гасану Меликову открыто указали на необходимость покинуть город. На выбор ему был предложен любой населённый пункт империи, но он поехал в свою родную деревню Зардоб. Друзья Меликова расценили этот жест как добровольную ссылку в расцвете лет (ему 41 год), но Гасан-бек воспринимает свой поступок как служение землякам, пребывающим в оковах невежества. Ученик Меликова, Наджаф Везиров, окончив учёбу в реальном училище, поступил в Петровско-Разумовскую сельскохозяйственную академию на факультет лесоводства.

…Город Тифлис. Начало учебного года. Родители привозят своих детей в классическую гимназию. У входа в здание целое море фаэтонов, детей и взрослых. Через некоторое время начинаются занятия. Идёт урок, учитель что-то объясняет.

– Алибек, Алибек, – раздаётся шёпот сзади, – после уроков надо встретиться, есть дело!

– Ладно, – кивает ему Алибек[30]30
  Алибек Гусейнзаде (1864–1940) – будущий тюрколог, философ, публицист и врач. Родился в городе Сальяны Бакинской губернии. Рано потерял отца и был передан под опеку деда, тогдашнего шейх-уль-ислама Кавказа ахунда Ахмеда Гусейнзаде Сальяни. (В 1872 году решением императора Александра II было утверждено «Положение» о создании при Кавказском наместничестве в Тифлисе двух Закавказских духовных правлений – шиитского и суннитского учений, с целью контроля над мусульманами Кавказа и ограничения влияния муджтахидов (высокопоставленных богословов) Персии на закавказских мусульман. В качестве лидера мусульман-шиитов была учреждена должность шейх-уль-ислама, первым из которых и стал дед маленького Алибека.) Шейх дружил с Фатали Ахундовым, общался с Гасан-беком Меликовым, Сеидом Ширвани. Алибек с детства прислушивался к прогрессивным разговорам взрослых и впитывал рассуждения, которые многим могли показаться крамольными.


[Закрыть].

– Алибек, Алибек, – повторяется шёпот.

– Господин Агаев, если вы не прекратите шуметь, я выставлю вас из класса! – доносится голос преподавателя, угрожающе постукивающего указкой по столу.

– Простите, господин профессор, – густо покраснев, лепечет испуганный Ахмед[31]31
  Ахмед Агаев (1868–1939) – будущий государственный деятель, журналист, тюрколог. Родился в бекской семье в городе Шуша́ (Нагорный Карабах). Начальное образование получил в моллахане, затем учился в Шуши́нской русско-татарской школе.


[Закрыть].

Во всём классе было всего три мусульманских мальчика. Один из них, Алимардан[32]32
  Алимардан Топчибашев (1863–1934) – будущий государственный и общественный деятель, юрист и журналист. Родился в Тифлисе в бекской семье землевладельцев. Рано оставшись сиротой, воспитывался бабушкой со стороны матери. По отцовской линии Алимардан был внуком известного российского востоковеда Мирзы Джафара Топчибашева (1790–1869), профессора персидской словесности Санкт-Петербургского университета. В числе его студентов был сам А. С. Грибоедов. Начальное образование Алимардан получил в медресе́.


[Закрыть], сидевший на первой парте, презрительно ухмыльнувшись, покачал головой, осуждая поведение своего товарища.

После уроков друзья вышли на улицу.

– Нас всего трое в классе, так почему каждый раз мы должны выделяться, и не в лучшем свете? – начал поучать Ахмеда Алимардан. – Нам вдвойне тяжело, потому что все остальные постоянно ищут любой повод, чтобы уличить нас в необразованности, неотёсанности, неумении культурно вести себя в обществе русских, грузин и армян.

– Чтоб их шайтан забрал! Буду я перед ними прогибаться! Пусть что хотят, то и думают! – пузырился Ахмед.

– Перестаньте, ребята! Давайте лучше подумаем, как попасть в театр, ведь сегодня премьера, – успокоил их Алибек.

Благодаря хлопотам педагога Алексея Осиповича Черняевского (р. 1840), директора Горийской учительской семинарии Дмитрия Семёнова и покойного Фатали Ахундова, распоряжением Кавказского наместника великого князя Михаила Николаевича при местной семинарии (эта четырёхлетняя школа готовит учителей начальных классов, преподающих на русском, грузинском и армянском языках) открыто татарское (мусульманское) отделение. Черняевский был назначен его инспектором. Этот выдающийся педагог, родившийся в городе Шемахы, уже много лет контролирует учебные заведения на Кавказе и много сделал для просвещения мусульман[33]33
  Черняский является автором I части и соавтором (вместе с Сафарали-беком Велибековым) II части основного учебника азербайджанских детей «Вэтэн дили» (азерб. Vətən dili – родная речь), издававшегося на протяжении почти 40 лет.


[Закрыть]. Черняевский лично разыскивает и отбирает смышлёных и охочих до учёбы мусульманских подростков, годных для поступления в семинарию или в начальную школу при ней. Чего только ни наслушался бедный учитель за время путешествий по различным губерниям! Уездные начальники, беки, моллы – все эти ревнители невежества, слепого повиновения, отречённые от мирского ради призрачного блаженства загробной жизни, распространяют дикие небылицы, грозят анафемой семействам, рискующим дать детям светское образование.

В этом году добыча нефти на Апшероне достигла 21 млн пудов. Возобновилось строительство железной дороги Баку – Тифлис.

Заведение при благотворительном обществе Св. Нины превратили в Мариинскую женскую гимназию, где учатся 334 русских девушки, 175 армянок, 55 евреек, 57 – полек, немок и чешек, 1 мусульманка.