Текст книги "Плененное сердце"

Это был крик, вырвавшийся из глубины сердца, подобно крику ребенка, испугавшегося темноты. Несколько мгновений никто из них не двигался. Цыган просто стоял, глядя на нее, потом тихо сказал:

– Не запоздала ли ваша просьба?

Девушка опустила глаза.

– Да, Сабина, уже поздно, – продолжал он. – Слишком поздно поворачивать время вспять, забыть, что мы встретились по воле случая, притворяться, что не стояли рядом и не разговаривали, не смотрели в глаза друг другу и не читали там то, что боялись произнести наши губы. И мне кажется, моя дорогая, если бы вы были честны с собой, то признали бы, что уже любите меня немного.

– Нет! Нет! – прошептала Сабина.

– Вы совершенно уверены в этом? – спросил он. – Поклянитесь, глядя мне в глаза, что с момента нашей первой встречи я ничего не значу для вас, что вы никогда не думаете обо мне и никогда не хотели меня увидеть вновь. Скажите мне это твердо, без колебаний, и я уйду из вашей жизни, чтобы никогда больше не возвращаться.

– Я… не хочу вас просить… об этом, – пробормотала Сабина.

– Но вы просите меня не позволять вам влюбиться, – продолжал цыган. – А я вам говорю, что уже поздно. Подумайте, я не прикасаюсь к вам, а вы дрожите, словно находитесь в моих объятиях. Ваше сердце бьется быстрее, и дыхание участилось, как будто я сейчас коснусь ваших губ. Я не трогаю вас, но уверен, что в глубине сердца вы этого хотите.

Она быстро подняла голову в последней попытке протеста, но когда посмотрела на него, в ее распахнутых глазах горел свет, который нельзя было спрятать ни за какими словами. Он сказал ему правду вместо нее. Несколько мгновений она могла только дрожать, потом по телу разлилась приятная теплота и понимание того, что он прав. Это было так прекрасно и волнующе, как будто цыган и правда держал ее в своих объятиях.

Потом мир замер, как и они сами, словно их чувства существовали отдельно от полностью забытых тел. Наконец все-таки человеческое начало взяло верх, и он упал перед ней на колени, припав губами к ее платью.

– Я люблю вас, Сабина, – сказал цыган. – Я готов вечно служить вам и обещаю, что никогда не коснусь вас против вашей воли. Потому что моя любовь слишком сильна, и я знаю, что мы много значим друг для друга. Я никогда не поцелую вас до тех пор, пока вы не попросите меня об этом словом или жестом. Но я был бы слепым, глухим и недостойным любви, если бы не чувствовал в этот момент, что вы меня хоть немного любите, как бы вы ни пытались это отрицать.

– Я… мы не можем… не должны, – бормотала Сабина.

– Вы не должны, имеется в виду, – возразил цыган. – И все-таки – почему? Я мужчина. Я люблю вас. Конечно, не в моих силах предложить вам такую же жизнь и положение, как лорд Тетфорд, но я могу вам дать счастье.

– О пожалуйста, – взмолилась Сабина. – Вы не… понимаете. – Она закрыла лицо руками и отвернулась от цыгана, продолжавшего стоять перед ней на коленях. Потом девушка опустилась на стул с поникшей головой.

– Дорогая моя, я заставил вас плакать! – воскликнул цыган. – Глупец, как я мог, ведь мое единственное желание, чтобы вы были счастливы.

– Я , я думаю, что плачу от счастья, – ответила Сабина. – Потому что вы так добры, так хорошо ко мне относитесь. Если бы только мы встретились на несколько месяцев раньше. Но сейчас. слишком поздно.

Цыган встал и с любопытством посмотрел на ее опущенную голову.

– Почему слишком поздно? – спросил он.

– Из-за… очень многих вещей, – ответила девушка. – Мама… так обрадовалась нашей помолвке… из-за девочек.

– Гарриет, Мелани, Ангелина и Клер, – сказал цыган.

– Да… из-за всех моих сестер, – подтвердила Сабина. – Я знаю, что Артур не намеревается что-то делать для них, когда мы поженимся, но, может быть, мне удастся изменить его решение. Как бы то ни было, я смогу им отдавать свои вещи… одежду и деньги, если у меня они будут. Возможно, он позволит им приезжать иногда. Девочки и мама рассчитывают на это!

– И конечно, это будет совсем не то, если мы им предложим гостеприимство цыганского табора.

Сабина вспыхнула и отняла от лица руки.

– Все не так! – сказала она с жаром, – Вы не должны думать, что основная причина в том, что вы цыган, и я стыжусь этого. Я бы гордилась, если бы стала… – Она замолчала, а цыган наклонился к ней.

– Произнесите это, – настойчиво попросил он. – Скажите слова, которые я так жаждал от вас услышать.

– Я не должна, – возразила Сабина. – Как вы не понимаете? Мы даже думать об этом не должны. Я помолвлена с Артуром… и должна выйти за него замуж. Кроме того, Гарри должен ему… сто фунтов.

– Дорогая моя девочка, – мягко сказал цыган. – Неужели вы думаете, что какая-то жалкая сотня фунтов имеет значение, когда речь идет о целой жизни? Давайте уедем вместе.

Позвольте мне научить вас любить, жить, чувствовать. Научить тому, что значит настоящее счастье. Этому вас не научит ни один англичанин и вообще ни один человек в мире, кроме меня, потому что мы предназначены друг другу.

– Вы не должны… искушать меня, – прошептала Сабина. – Не надо меня просить о таких вещах. Я вовсе не сильная и не хорошая. Напротив, я слабая, безвольная и… плохая, если хотите знать. Мне все время хочется делать то, что я не должна. Я хочу… быть с вами. Хочу слушать то, что вы говорите. Хочу… чтобы вы прикасались ко мне.

Цыган вдруг отвернулся от нее.

– Вам надо идти, Сабина, – сказал он. – Есть границы, за которые мужчина не должен переступать, и я должен вести себя так, как полагается. Я люблю вас! Неужели вы думаете, что мне не хочется прижать вас к себе, покрыть лицо поцелуями, целовать ваши губы, глаза, шею, распустить волосы и тоже их целовать? Я люблю вас! А любовь – это не слабое анемичное чувство, каким сделали его англичане. Для меня любовь – могущественная сила, толкающая людей на отчаянные поступки. Это то, ради чего человек может голодать, украсть, драться и даже умереть. На мой взгляд, любовь должна быть такой. А сейчас вы должны идти, Сабина, а то я могу забыть, что вы моя гостья, которой я должен предложить лишь свое гостеприимство.

В голосе цыгана прозвучало столько эмоций, столько рвущейся наружу внутренней силы, что Сабина могла только слушать как зачарованная. Она чувствовала, что ее сердце готово вырваться из груди, что по телу разливается жар в ответ на его признание. Конечно, она любила его! Теперь Сабина знала точно, это любовь пробуждалась в ней, как разгорающееся пламя. Но потом, когда она уже колебалась и думала, что никакая сила в мире не сможет остановить ее желание броситься ему в объятия и предложить свои губы для поцелуев, даже мысли о которых вызывали у нее дрожь, цыган резко распахнул дверь.

Прохладный, ночной воздух ворвался в кибитку, отчего заволновалось пламя в лампах.

– Пойдемте!

Это было уже не предложение, а приказ. Цыган, не глядя на нее, протянул руку, чтобы помочь сойти со ступенек. Сабина машинально взяла со стола перчатки и шляпу, сознавая, что находится в заторможенном состоянии, и, не находя в себе сил ни думать, ни говорить, позволила ему свести себя по ступенькам на землю, где ее ждала лошадь.

Цыган помог девушке взобраться в седло с почти равнодушным видом, как ей показалось. Потом он отдал приказ, и через несколько секунд вернулся молодой парень, ведя крупного черного жеребца. Это было замечательное животное, похожее по изгибу грациозной шеи на арабского скакуна. На нем было седло, украшенное серебром, и стремя, тоже изготовленное из полированного серебра.

Цыган ловко вскочил в седло, отдал еще несколько приказов своим людям, и они вместе с Сабиной отправились в путь.

По мере того как лошади удалялись от лагеря, Сабина чувствовала, что невероятное напряжение спало, дыхание стало спокойнее и только тело буквально пело от необыкновенного удовольствия. Она сознавала, что едет рядом с ним, смотрела на его гордо поднятую голову и думала, что он кажется одним целым с конем, как человек, который с детства привык ездить верхом.

Что он сейчас думает о ней? Не только об отказе принять его любовь, но и о том, что она так цепляется за свою помолвку с Артуром. Возможно, в глубине сердца он упрекал ее за снобизм. Наверное, он думал, что она только из-за того, что может дать ей положение жены Артура, отказывается выйти замуж за бродягу-цыгана, человека, у которого нет постоянного дома. Конечно, он не понимает, что если бы она была свободной и у нее не было семьи, она осталась бы у него уже сегодня и никогда больше не вернулась в Монте-Карло.

Вот что такое любовь! Чувство, которое разрывает на части, сжигает тело, разум и душу. И все-таки – как она могла забыть о том, какую боль мог причинить ее поступок семье? И каких возможностей лишит их?

Гарриет рассчитывает приехать в Лондон, а мама словно помолодела со времени ее помолвки с Артуром. Это потому, что она стала меньше беспокоиться о будущем, и ей не надо экономить каждый фартинг, чтобы сшить для Гарриет несколько нарядных платьев, в которых она сможет отправиться в Лондон.

Сабина вдруг подумала об Артуре, о том, каким холодным грубым голосом он разговаривал с ней сегодня днем. Она вздрогнула и инстинктивно подъехала ближе к цыгану. Как будто почувствовав, о чем девушка думает и что в этот миг ощущает, он заговорил с ней в первый раз с тех пор, как они выехали из лагеря. Сабина смотрела на него в лунном свете, на темные волосы, открывавшие высокий красивый лоб. На непривычные глазу англичанки черты лица, красивого и располагающего к доверию. На рот, говорящий о великодушии, и темные глаза, в которых горел огонь, разожженный страстью, бушующей у него внутри.

– Мы едем рядом, – сказал цыган низким мелодичным голосом, от которого каждый раз начинали играть ее эмоции, как музыкальный инструмент, реагирующий на прикосновение рук настоящего мастера. – Бок о бок, Сабина. Значит ли это что-нибудь для вас? Для меня это воплощение мечты и надежда на то, что счастье возможно.

Глава десятая

Сабина пошевелилась и проснулась, а в следующее мгновение на нее водопадом нахлынули мысли и воспоминания.

Прошлая ночь была так богата событиями, но ей хотелось думать только о поездке верхом в темноте рядом с цыганом.

У них не было необходимости разговаривать. То, что они находились рядом и понимали, о чем каждый из них думает, исключало всякую необходимость в словах. Для Сабины было удовольствием просто ехать рядом с ним, чувствовать его силу и надежность. Было так замечательно знать, что ей достаточно протянуть руку, чтобы коснуться его, что она под его защитой и ей ничего не страшно!

Только когда впереди засияли огни Монте-Карло, она сказала:

– Мне показалось, что ваш табор переместился с тех пор, как я первый раз была у вас.

Он повернул голову и улыбнулся, глядя ей в лицо.

– Мне хотелось быть как можно ближе к вам, – ответил он.

Сабина подумала, что этому наверняка есть другое объяснение, но слышать такие слова было очень приятно. Они поехали дальше, и наконец на пересечении дорог, где располагалась первая вилла, едва заметная среди высоких зеленых деревьев, цыган придержал лошадь.

– Я должен вас оставить, моя дорогая, – сказал он. – Но чуть позже мы встретимся. Где я смогу вас найти?

– Я сказала Гарри, чтобы он меня ждал на дороге около виллы, – ответила Сабина.

– Я приеду туда, – ответил он, потом наклонился и взял ее руку. На ней были надеты перчатки для верховой езды. Он отвернул верхнюю часть одной из них и поцеловал обнаженную кожу запястья. Сабина почувствовала, как по телу пробежала дрожь, но, прежде чем она успела сказать хоть слово или хотя бы спросить, что он собирается делать, цыган пришпорил лошадь и скрылся в темноте на извилистой дороге, которая, как было известно Сабине, вела вниз к морю, в порт.

Девушка продолжала свой путь в более быстром темпе. Во многих виллах все еще светились окна, а на расстоянии Сабина видела ярко освещенное казино. Она подумала, что в этот момент в прекрасном здании играют люди, полностью сконцентрировавшись на вращающемся колесе рулетки или на масти карты, чувствуя, как напряжен каждый нерв. Игра многим доставляла удовольствие, хотя существовало очень много неискушенных, неопытных людей, для которых несколько часов в казино могли закончиться трагедией.

Но никому не дано защитить людей от самих себя. Гарри получил свой урок. Он был очень суровый, и ему еще много месяцев не удастся забыть его. Потом вдруг ее как огнем опалило, когда она сообразила, что брат пока еще не спасен. Да, цыганский король обещал найти Катишу и заставить ее отдать деньги, что позволит Гарри выбраться из ямы унижения и бесчестья, в которой он сейчас находится. Сабина подумала, не рано ли она так уверовала в то, что цыгану все удастся уладить.

Но она ничего не могла с собой поделать и доверяла ему. Он, не мог ее подвести.

Когда Сабина подъезжала к вилле «Мимоза», она улыбалась. Миновав ворота, девушка проехала вниз по дороге. Гарри вместе с человеком, который привел лошадь, ждал ее в тени деревьев. Когда она появилась в поле их зрения, к ней сразу подбежал грум и забрал у нее поводья. Мгновение спустя рядом с ней был Гарри.

– Все в порядке?

Он едва дышал от волнения, и она увидела по темным кругам под глазами, как нелегко дались ему страдания последних часов.

– Думаю, что все будет хорошо, – ответила она тихо.

Он помог ей спешиться, и грум увел лошадь.

– Ты не достала деньги? – спросил он.

Она покачала головой:

– Нет. Но один человек принесет их нам, я знаю. У меня нет сомнений на этот счет.

– А кто этот человек?

– Кое-кто, кого я встретила, когда только приехала сюда, – ответила Сабина уклончиво.

– Это, конечно, мужчина, – предположил Гарри.

Сабина не ответила. Что-то в ее лице и в напряженном поведении было необычным и заставило Гарри спросить:

– Что он значит для тебя?

Сабина вздохнула:

– Почему ты меня об этом спрашиваешь?

– Потому что ты ведешь себя очень таинственно и странно, – ответил Гарри. – Потому что он готов тебе помочь.

Послушай, сестричка, ты не попала в какую-нибудь неприятность?

– Неприятность? Какую неприятность? – спросила Сабина рассеянно.

Гарри внимательно посмотрел ей в глаза.

– Если ты меня об этом спрашиваешь, могу предположить, что ты влюбилась в него.

– Что заставляет тебя делать такие предположения? – спросила Сабина, стараясь говорить беззаботно, но краска, бросившаяся в лицо, выдала ее.

– Не нужно меня обманывать, – сказал Гарри. – Ты никогда не умела это делать, и, по-моему, совсем запуталась. Я помогу тебе, если смогу.

Сабина протянула руку и коснулась его щеки.

– Дорогой Гарри. Мы всегда делились друг с другом всеми нашими секретами, но этот я не могу рассказать. Тебе трудно будет меня понять.

– Откуда тебе это известно? Ты просто мне не доверяешь.

– Это не так, – возразила Сабина. – Но я не могу, клянусь тебе, говорить об этом. Он мой друг. Это все, что я могу сказать. И когда он приедет сюда, ты должен хорошо отнестись к нему. Пожалуйста, пообещай мне.

Позже она поняла, что не было нужды требовать от брата каких-то обещаний, потому что Гарри, посмотрев на цыганского короля, судя по всему, не нашел в нем ничего странного или неприемлемого для друга его сестры. Правда, в первый момент, получая от цыгана пачку банкнот, он был настолько переполнен чувствами, что мог только бормотать «спасибо» и снова и снова повторять, как он ему благодарен.

– Итак, вам удалось их вернуть! – воскликнула Сабина. – Я была уверена, что у вас получится.

– Вы действительно их забрали у Катиши, сэр? – спросил Гарри. – После того, как уехала Сабина, я вспомнил, что ошибся насчет нее, потому что в экипаже рядом со мной сидела блондинка, поэтому более вероятно, что деньги взяла она.

Цыганский король улыбнулся:

– Может быть, не будем задавать вопросов? Деньги ваши, только это имеет значение, ведь так?

– Да, конечно! – воскликнул Гарри.

– Могу я посоветовать, если вы не сочтете это за наглость, чтобы вы немедленно отнесли деньги в казино и рассчитались с долгом?

– Я иду прямо сейчас. Но как я смогу отблагодарить вас за то, что вы для меня сделали?

– Мне не нужны никакие благодарности, – ответил цыган.

– Но я чувствую, что должен вам сказать… – начал Гарри, однако цыган его перебил:

– Вы только смущаете меня. Лучше поспешите, пока ваш чек не отправился в Англию. Убедитесь, что он уничтожен и постарайтесь больше не садиться за стол в казино, пока находитесь на службе.

– Я не совсем еще сошел с ума. Второй раз со мной такого не случится, – сказал Гарри. – До свидания, сэр. До свидания, сестричка. Мне и в голову не могло прийти, что сегодняшний ужасный день может закончиться так хорошо.

Сабина поцеловала его, и он быстро пошел по дороге. Девушка проводила его взглядом, а потом, повернувшись к цыгану, обнаружила, что он наблюдает за ней.

– Как мне отблагодарить вас? – спросила она мягко.

– Мне не надо благодарностей, – ответил он. – Я очень горд, что вы пришли ко мне в трудную минуту и именно мне доверили честь помочь вам.

От звука его голоса Сабина смутилась и отвела взгляд, уставившись на стену за его спиной, возле которой они стояли.

– Я должна идти, – пробормотала девушка. Вместо ответа цыган вдруг поднял ее на руки, и мгновение спустя она уже сидела высоко на гладких камнях.

– Не двигайтесь, пока я не помогу вам, – сказал он. Легко перепрыгнув через стену и оказавшись в саду, он протянул руки и опустил девушку на землю. Какое-то мгновение они были очень близко друг от друга. Ей даже показалось, что она слышит, как бьется его сердце. У Сабины закружилась голова от острого желания прильнуть к нему всем телом. Ей так захотелось, чтобы он приник к ее губам. Никогда раньше она не испытывала подобного желания. А потом вдруг она оказалась свободна, и они уже стояли на небольшом расстоянии друг от друга между стволами деревьев, словно лунный свет воздвиг между ними непреодолимую призрачную преграду.

– Мне совсем не хочется говорить вам, что пора идти, – тихо сказал цыган. – Но вы устали. У вас было столько проблем и переживаний сегодня. Для одного дня слишком много эмоций. Теперь вам надо лечь в постель и уснуть.

От его слов Сабина почувствовала, что ей хочется плакать.

– Но теперь все в порядке, – сказала она.

– Все ли? – спросил он, приподняв брови.

Сабина знала, что он думает о своей любви к ней и о том, что она помолвлена с Артуром. Девушка опустила голову, а цыган сказал:

– Но я решил, что на сегодня хватит переживаний. Иногда в жизни наступает миг, когда очень трудно что-то решить, и мы разрываемся между разумом и сердцем. И здесь, моя маленькая любовь, вам предстоит самой найти свой путь. Нет, не надо сейчас ничего говорить, – остановил он Сабину, когда та хотела ему ответить. – Есть еще одна вещь, которую мне хотелось бы сказать, прежде чем я уйду. Никогда больше не рискуйте своей жизнью, отправляясь меня искать в темноте по опасной дороге. Если я понадоблюсь, вам только стоит выйти на балкон со свечой в руке. Привяжите платок, который я вам сейчас дам, к балюстраде, и через час я буду здесь.

– Вы хотите сказать, что кто-то будет наблюдать за мной?

– Всегда. Вы не увидите его, так что не бойтесь. Но здесь неподалеку будет находиться человек, который немедленно сообщит мне, что вы хотите меня видеть.

Не переставая говорить, он снял с шеи шелковый платок и передал ей в руки. Она почувствовала его пальцы сквозь мягкую ткань, и подумала с внезапной радостью, что у нее теперь будет что-то, принадлежащее ему. Вещь, которую он носил, и она касалась его тела, вещь, которую она сможет теперь хранить, как драгоценность.

– А теперь – спокойной ночи, – мягко сказал цыган.

Он взял ее за руку и снял с нее перчатку. Потом посмотрел на ее ладонь.

– Хотите, я прочту ваше будущее? – спросил он. – Вы сейчас стоите на перепутье. Перед вами две дороги, и только вы, Сабина, можете решить, по какой из них пойти.

Она попыталась что-то бормотать по поводу того, что не может решать, но потом почувствовала, что его губы целуют сначала ладонь, потом каждый пальчик в отдельности и, наконец, теплый, обжигающий поцелуй на запястье, где проходит тонкая голубая вена.

– Я люблю вас, – сказал он мягко. – Не думайте сегодня ни о чем, кроме того, что я люблю вас.

Сабина засыпала с этими словами на губах, а, проснувшись, заметила, что всю ночь лежала, прижав его платок к щеке.

Был день, и солнечный свет, проникавший в окно, заливал всю комнату. Она старалась убедить себя, что теперь все покажется другим. Прошлая ночь была просто сном, волнующим, необыкновенным сном, при мысли о котором, ее кровь быстрее побежала в жилах. Но сегодня она должна на все посмотреть с другой точки зрения.

Как она могла хоть на секунду представить себе, что может выйти замуж за цыгана, спрашивала себя Сабина. За человека, о котором она ровным счетом ничего не знает. Может быть, если выяснить все поподробнее, у него дюжина таких жен в таборе.

Сабина вдруг всхлипнула и уткнулась лицом в платок. Все было бесполезно, ей не удастся очернить его даже в своих глазах. Она его любила. Любила все, связанное с ним. То, как он двигался, как говорил, прикосновения его рук, теплую настойчивость губ. Ей трудно было представить себе что-то более прекрасное и волнующее, чем находиться в его объятиях, позволять целовать лицо и волосы, как он этого хотел. По ее телу пробегала дрожь только от одной мысли об этом. Но потом, хотя она все еще учащенно дышала полуоткрытым ртом, чувствуя, как взволнованно бьется сердце, Сабина нашла в себе силы вернуться к реальности.

Она помолвлена с Артуром, живет в доме его матери, носит прекрасную одежду, подаренную леди Тетфорд в качестве приданого. Дома ей собирают подарки к свадьбе, а мама строит планы на будущее. Неужели она совсем сошла с ума, если собирается все повернуть назад? Нарушить слово, опозорить семью, стать в глазах своих родных и всех остальных людей такой, о ком говорят осуждающим шепотом.

– Это безумие, безумие, безумие! – повторяла Сабина опять и опять, но в ушах звучал низкий, мелодичный голос, говоривший: «Я люблю вас!»

– Почему это случилось именно со мной? – спросила Сабина. А потом подумала, что без этого она никогда бы не узнала, что значит любить по-настоящему. Она искренне верила, что любит Артура. В первые дни после приезда в Монте-Карло ей казалось, что она самая счастливая девушка в мире, потому что выходит замуж за такого серьезного, красивого, на редкость подходящего молодого человека. Что заставило ее измениться за такое короткое время? Теперь она знала ответ.

Любовь.

Сабина раньше думала, что такая любовь бывает только в книгах. Но те бульварные романы, которые они с Гарриет тайком читали, не раскрывали и самой малой части правды о странном чувстве, которое меняет мир вокруг тебя, когда любимый рядом. Они не объясняли состояния, когда трудно дышать, когда кажется, что ты находишься на грани обморока и в то же время счастлива, потому что ощущаешь прикосновение любимого человека. Ей и в голову не могло прийти, что она будет тосковать по теплу губ мужчины или чувствовать, как будто у нее внутри бушует пламя, разожженное его словами, а простой взгляд вызывает дрожь в теле.

– Я люблю его!

Сказав это, Сабина подошла к окну – и тут же отошла, вспомнив, что на ней только ночная рубашка, а где-то, скрытая зеленью, наблюдает невидимая пара глаз, ожидающих сигнала, чтобы сообщить цыгану, что она желает его видеть.

Разве может такое случиться, спрашивала она себя. Может ли быть правдой, что она, Сабина Вэнтедж, старшая дочь викария Коблфорда, плохо одетая, непривлекательная девушка, которая, приехав в Лондон, была всеми отвергнута, сейчас находится в Монте-Карло, помолвленная с одним человеком, влюбленная в другого, на перепутье дорог, под наблюдением цыган, как сказал ей цыганский король?

Что же ей делать? А что она могла еще сделать, кроме того, как выйти замуж за Артура, что, собственно, от нее и ожидалось?

Весь этот день Сабина провела как во сне. Она каталась с леди Тетфорд по Монте-Карло. Ездила с ней в гости, потом после обеда опять выходила за покупками, пила чай с несколькими друзьями хозяйки дома, а когда вернулась домой на виллу, обнаружила записку, что Артур заедет за ними без четверти восемь.

Девушка все это время чувствовала себя, словно зритель, смотревший странную пьесу, где действие происходит вокруг него. Но сейчас, в первый раз за день, услышав имя Артура, она ощутила, как реальность обрушилась на нее.

– А куда мы сегодня собираемся? – спросила она.

– Мы обедаем сегодня у князя Ивана из России, – ответила леди Тетфорд. – Он очаровательный мужчина и обязательно тебе понравится. Князь недавно построил в Монте-Карло роскошную виллу. Она поражает своим великолепием.

– Вы давно его знаете? – спросила Сабина.

– Уже несколько лет, – ответила леди Тетфорд. – Он один из немногих моих друзей, которых Артур, как ни странно, считает достойными общения. – В ее голосе послышалось небольшое напряжение, но она улыбнулась. – Я не должна позволять себе расстраиваться, – заметила она. – Нужно помнить, что человек должен ко всему относиться философски, особенно к капризам собственных детей.

– Артур пойдет с нами? – спросила Сабина.

– Да. Когда я сказала князю, что ты остановилась у меня и помолвлена с Артуром, он пригласил нас всех на обед. Мне очень хочется, чтобы ты познакомилась с ним. Люди говорят, что он обладает особым шармом и может очаровать любого.

Мне очень интересно узнать твое мнение о князе.

«Что такое шарм?» – подумала Сабина. Интересно, посчитала бы леди Тетфорд, что у цыганского короля тоже есть шарм?

Совершенно очевидно, что у своего сына она его не находит.

Сабине так нужно было в этот момент посоветоваться с кем-то старше ее и мудрее.

Девушка чувствовала себя слишком молодой, беспомощной и совершенно неопытной. Что она знала о мужчинах? Сабина не имела представления о том, по каким меркам нужно их оценивать, и со своей неопытностью могла совершить непоправимую ошибку, считая мужчину очень привлекательным и культурным только потому, что он романтичен.

И все-таки она была уверена, что кем бы он ни был по рождению и по воспитанию, в нем безошибочно угадывался джентльмен. Гарри, судя по всему сразу это почувствовал и инстинктивно говорил ему «сэр». И это был не просто жест благодарности за то, что цыган принес ему деньги, юноша воспринимал его как старшего и авторитетного человека.

Но Гарри тоже был молодым и неопытным. А что бы подумал Артур о ее друге-бродяге? Она вздрогнула, представив себе, что будет, если Артур узнает о цыгане. У него наверняка было бы ледяное выражение лица и злобное осуждение в голосе.

Сабина поспешно начала одеваться. Ей необходимо было избавиться от своих мыслей и опять вернуться в отрешенное состояние, в котором она пребывала сегодня целый день. Но это оказалось невозможным. Проблемы прошлой ночи сами собой возникали у нее в голове. Она стояла на перепутье. Какой путь ей выбрать?

Вилла князя, как и сказала леди Тетфорд, была великолепна. Со стороны в ней не было ничего претенциозного, излишне вычурного. Но как только Сабина пересекла порог, она поняла, что такого великолепия ей не приходилось видеть ни в одной вилле или доме, где ей приходилось бывать. Полы были устланы прекрасными персидскими коврами, повсюду слоновая кость и нефрит из Китая, шелк и украшения из Японии, сандаловое дерево из Аравии. А по всем стенам были развешаны великолепные картины, бесценные иконы, ажурные хрустальные светильники, от которых было невозможно оторвать взгляд. Сабине показалось, что сказки из книг «Тысяча и одна ночь» стали реальностью.

Но все это было лишь фоном для князя Ивана. Высокий, красивый мужчина с тонкими аристократическими чертами лица и усталыми темными глазами, которые как будто загорались, когда он улыбался, тоже, казалось, сошел со страниц волшебной сказки. Его гостеприимство и приветливость помогали гостям чувствовать себя свободно и раскованно, независимо от того, какими характерами они обладали, и несмотря на то что общество собралось многонациональное.

Это был большой прием. Сабина заметила, что в банкетном зале накрыт огромный стол. Она обрадовалась, когда обнаружила, что Шеринэм тоже приглашен. Он тут же подошел к ней, как только они приехали, хоть Артур и бросал на него сердитые взгляды и всем своим видом давал понять, что не желает видеть виконта.

– Перестань злиться, Зануда, – сказал он Артуру, не обращая внимания на его холодное отношение. – Я все равно собираюсь поболтать с Сабиной, нравится тебе это или нет.

– Я тебе этого не запрещал, – угрюмо буркнул Артур.

– Лучше этого не делать, – ответил виконт. – Я все равно не обратил бы на это внимания. Ты прямо как собака на сене, Зануда. Припоминаю, что ты и в Итоне всегда был таким же.

Никогда не одалживал своей биты для крикета или мяча, когда я просил тебя.

– Не уверена, что мне нравится сравнение с крикетной битой или мячом, – засмеялась Сабина.

– В то время это были самые любимые вещи Артура, – сообщил Шеринэм. – А сейчас у него есть вы, и он собирается так же поступать с вами. С ним надо быть построже.

Сабина умоляюще посмотрела на Артура, но тот явно был не в настроении шутить, и хотя виконт продолжал язвить и веселиться, Сабина заметила, что из-за настроения Артура беседа шла с трудом и почти прекратилась, когда их пригласили за стол. К ее удовольствию, Шеринэм сидел справа от нее, и обед с огромным списком блюд пролетел быстро и весело.

– Что это с Занудой сегодня? Он выглядит, как медведь с больной головой, – сказал виконт.

– Пожалуйста, называйте его Артуром, – попросила Сабина. – Его передергивает каждый раз, когда вы называете его Занудой. Я уверена, что его это бесит.

– Артура? Нет, с ним что-то не так.

– Разве что-то случилось? – встревожилась Сабина.

– О Господи! Неужели он всегда такой? Вы хотите сказать, что он всегда смертельно скучен, и в этом все дело? Всегда?! С ума сойти!

– Шерри, вы не должны при мне говорить такие вещи, – упрекнула его Сабина.

– Какие вещи? – Он замолчал. – Нет, не надо говорить это сейчас.

– Говорить что? – спросила Сабина.

– То, что я собирался сказать, – ответил виконт загадочно.

Больше она ничего не смогла из него вытянуть, потому что была вынуждена повернуться к человеку, сидевшему справа от нее и ответить на его вопросы.

Когда обед был закончен, дамы вышли в гостиную, примыкавшую к великолепной оранжерее, где играл оркестр и журчал, переливаясь в свете ламп, фонтан среди крупных экзотических цветов. Сабине было так интересно, что она почти не слушала, о чем разговаривают остальные. Когда к ним присоединились мужчины, она подняла голову и обнаружила, что рядом с ней стоит Шеринэм. Девушка не заметила, как он подошел, полностью поглощенная своими мыслями.