Текст книги "Радость. Свобода. Храбрость"

Льва характеризует не верование, его характеризует сомнение. Адам ест плод Древа Познания: рождается ум, личность становится определенным явлением. Верблюд не эгоистичен; лев очень эгоистичен. Верблюд ничего не знает об эго, лев знает только эго. Именно поэтому вы всегда найдете, что революционеры, бунтующие люди – поэты, художники, музыканты – все они очень эгоистичны. Они богемны. Они живут свою жизнь, делают все по-своему. Они ни капли не заботятся о других. Пусть остальные убираются ко всем чертям! Они больше не принадлежат никакой структуре, они становятся свободными от структур. Движение, львиный рык, обязательно будет эгоистичным. Чтобы это сделать, им нужно огромное эго.

На Востоке вы найдете больше верблюдов, на Западе вы найдете больше львов. Именно поэтому на Востоке отдача себя кажется такой легкой. Для западного ума сдаться кажется трудным. Но одно нужно помнить: восточный ум находит очень легким сдаться; именно поэтому его самоотдача не имеет большой ценности. Он уже сдался. Он не умеет говорить «нет», именно поэтому он говорит «да». Когда западный ум сдается, это очень трудно. Самоотдача требует от западного ума борьбы, но когда западный ум сдается, происходит огромная трансформация, потому что его самоотдача была тяжелой, трудной, как восхождение на гору. На Востоке самоотдача дешева, на Западе – очень дорога. Лишь немногие храбрые люди могут ее себе позволить.

Восток сдается, потому что у него нет возможности стать львом. Он чувствует, что ему очень удобно и легко сдаться, стать частью толпы, массы. Запад создал эго. Запад уделил больше внимания льву – сомнению, неверованию, эго; но каждый раз, когда западный ум сдается, происходит настоящая трансформация.

Восточный ум сдается, оставаясь верблюдом. Если сдается западный ум, есть возможность того, чтобы родился «ребенок». Когда сдается лев, он становится ребенком; когда сдается верблюд, он остается верблюдом.

Может быть, я покажусь вам парадоксальным, но если вы понимаете то, что я говорю, это будет не очень трудно, и парадокс на самом деле не будет выглядеть как парадокс. Каждую индивидуальность нужно научить эго, прежде чем она сможет его отбросить. Каждая индивидуальность должна прийти к очень кристаллизованному эго; только тогда отбрасывание его может чем-то помочь, никак по-другому.

Первая стадия, стадия верблюда, бессознательна. Вторая стадия, стадия льва, подсознательна – немного выше бессознательной. Стали возникать некоторые проблески сознания. Солнце восходит, и некоторые его лучи проникают в темную комнату, где вы спите. Бессознательное больше не бессознательно. В бессознательном что-то пробудилось; оно стало подсознательным. Но помните, эта перемена – от верблюда ко льву – не так велика, как перемена ото льва к ребенку. Эта перемена – своего рода переворот. Верблюд начинает стоять на голове и становится львом. Верблюд говорит «да», лев говорит «нет». Верблюд подчиняется, лев бунтует. Верблюд позитивен, лев негативен. Необходимо понять, что верблюд говорил «да» так много и, должно быть, подавлял «нет». «Нет» накапливается; наступает момент, когда «нет» хочет отомстить «да». Отвергнутая часть хочет взять свое. Тогда все колесо поворачивается – верблюд переворачивается вверх ногами и становится львом.

Разница между верблюдом и львом велика, но оба они существуют на одном и том же плане. Кокон статичен в одном месте; гусеница начинает двигаться, но по той же земле. Движение рождается, но план остается прежним. Первое было дано обществом: ваша верблюжья жизнь – это подарок общества. Ваша львиная жизнь будет подарком, который вы сделаете себе сами. Вы не сможете его сделать, если только вы не любите себя. Если вы не хотите стать индивидуальностью, уникальной по собственному праву, если вы не рискнете двинуться против течения, вы не сможете стать львом.

Но если вы понимаете этот механизм… в самом сердце верблюда создается лев. Снова и снова, говоря «да» и отвергая «нет», вы продолжаете накапливать «нет». И приходит день, когда говорить «да» надоедает; просто для разнообразия человеку хочется сказать «нет». Человеку надоедает позитивное, его вкус становится обыденным; ради сущего разнообразия ему хочется испытать вкус «нет».

Именно так верблюд впервые начинает мечтать о том, чтобы быть львом. И, однажды испытав вкус «нет» – сомнения, неверования, вы никогда больше не сможете быть верблюдом, потому что “нет” приносит такую легкость, такую свободу.

Большинство застывает в стадии верблюда, меньшинство застывает в стадии льва. Большинство значит массы, а меньшинство – интеллигенцию. Художник, поэт, живописец, музыкант, мыслитель, философ, революционер – они застревают на второй стадии. Они гораздо лучше верблюдов, но цель еще не достигнута полностью. Они не пришли домой. Третья стадия называется «ребенком».

Слушайте внимательно: первая стадия дается вам обществом, вторую стадию индивидуальность дает себе сама. Третья возможна, только если гусеница подходит близко к бабочке; иначе она невозможна. Как гусеница может даже подумать о том, что может сама по себе летать, что может быть крылатой? Это невозможно! Это немыслимо! Это покажется абсурдным, нелогичным. Гусеница может двигаться, но летать – это просто абсурд.

Я слышал о бабочках, которые учили гусениц, что они могут летать, но те возражали и говорили: «Нет. Может быть, это возможно для тебя, но невозможно для нас. Ты – бабочка, мы – только гусеницы! Мы умеем только ползать». И как тому, кто умеет только ползать, представить себе полет? Это другое измерение, совершенно другое измерение – вертикальное.

От верблюда до льва – это эволюция. Ото льва до ребенка – это революция. На этой стадии нужен Мастер. Общество может сделать вас верблюдом, вы сами можете сделать себя львом, но вам понадобится Мастер – один из Будд, Христов, Руми – вам понадобится бабочка, у которой есть крылья. Только с крылатым существом мы сможете начать мечтать о крыльях. Как вы можете мечтать о том, чего вообще никогда не знали? Думаете ли вы, что самое первобытное племя, живущее где-то в Гималаях, может мечтать об автомобиле? Они никогда его не видели, они не могут о нем мечтать. Мечта возможна, только когда вы что-то видите, – когда вы увидели Христа, или Будду, или Бодхидхарму и знаете, что это бывает. И эти люди выглядят точно так же, что и вы, и все же они не похожи на вас. У них такое же тело, такая же структура, но все же в их существо проникло нечто от запредельного. Запредельное вошло в них, запредельное в них очень, очень осязаемо. Если вы приблизитесь к ним с симпатией и любовью, то сможете получить некоторые проблески их внутреннего неба. И, однажды увидев это внутреннее небо, вы начнете о нем мечтать. В вас возникнет огромная жажда: как стать крылатым существом?

Это инфекция, переходящая от Мастера к ученику. Третье явление приходит при помощи Мастера. «Ребенок» означает творчество, взаимозависимость.

Первая стадия, стадия верблюда, была зависимостью; вторая стадия была независимостью; но в невинности человек познает, что нет ни зависимости, ни независимости. Существование есть взаимозависимость – все в нем зависит друг от друга. Оно все едино.

Рождается чувство целого: нет ни «я», ни «ты», ни фиксации на «да» или «нет», ни непреодолимой привычки всегда говорить «да» или всегда говорить «нет». Больше текучести, больше спонтанности; нет ни послушания, ни непослушания, – есть спонтанность. Рождается ответственность. Человек откликается на существование, не реагирует из прошлого, не реагирует из будущего.

Верблюд живет в прошлом, лев живет в будущем, ребенок живет в настоящем, здесь и сейчас. Верблюд предумствен, лев умствен, ребенок постумствен. Верблюд предличностен, лев личностен, ребенок постличностен. Именно в этом смысл состояния не-ума. Суфии называют его фаной – эго не стало, не стало «другого». Они существовали вместе, нельзя отделить одно от другого. Я-ты – части одной и той же энергии; они исчезают одновременно.

Ребенок просто есть… невыразимый, неопределимый, тайна, чудо. У верблюда есть память, у льва есть знание, у ребенка есть мудрость. Верблюд – христианин, индуист или мусульманин, теист. Лев – атеист. Ребенок же просто религиозен – не теист, не атеист, не индуист, не мусульманин, не христианин, не коммунист; лишь простая религиозность, качество любви и невинности.

Адам ест плод, становится львом. Адам, прежде чем съесть плод с Древа Познания, был верблюдом. И когда он снова отторгает от себя плод, отбрасывает знание, он становится ребенком. Этот ребенок равнозначен Христу. Христос снова и снова говорит своим ученикам: «Кайтесь!» Слово «каяться» на иврите значит «вернуться», «прийти назад»; Сад Эдема все еще ждет вас. Отторгните яблоко знания, и двери будут перед вами открыты.

Верблюд – это Адам, прежде чем съесть яблоко, лев – это Адам, съевший яблоко, и ребенок – это Адам, ставший Христом, снова вернувшийся домой. Будда называет это нирваной, Иисус называет это Царством Божьим. Вы можете называть это как хотите: дао, дхаммой, мокшей. Слова здесь не очень важны; это бессловесное молчание, безмысленная невинность.

Слово любовь может иметь два абсолютно разных значения – не только разных, но диаметрально противоположных. В первом значении любовь означает отношения; во втором любовь – это состояние бытия. В то мгновение, когда любовь становится отношениями, она превращается в оковы, потому что есть ожидания, и есть требования, и есть разочарования, и с обеих сторон есть попытки главенствовать. Любовь превращается в борьбу за власть. Отношения – неправильная вещь. Но любовь как состояние бытия – совершенно другая. Она означает, что вы просто полны любви; вы не создаете из нее отношений. Ваша любовь – точно как аромат цветка. Она не создает отношений; она не требует, чтобы вы были тем-то и тем-то, вели себя определенным образом, действовали определенным образом. Она ничего не требует. Она просто делится. И в том, что она делится, нет никакого желания награды. То, что она делится, само по себе награда.

Когда любовь становится для вас ароматом, в ней есть безмерная красота… – и нечто, что несоизмеримо выше так называемого человечества – в ней есть нечто от божественного.

Когда любовь – это состояние, вы никак не можете ее применить, вы ее излучаете. Она ни для кого не создаст никакой тюрьмы. И она не позволит оказаться в чьей-нибудь тюрьме вам самим.

Но вы с самого детства привыкли создавать отношения. Незнакомый мужчина, а вы создаете с ним такие отношения, словно он ваш отец. Вы не можете даже быть уверены в вашем отце…

Я слышал об одном хироманте, который читал судьбу людей по руке. Один молодой человек, атеист, который не верил в Бога и ни в какую прочую ерунду – хиромантию, астрологию, пришел к этому хироманту и сказал:

– Если ваша наука истинна, просто прочитайте по моей руке, где сейчас мой отец.

Хиромант посмотрел на руку и сказал:

– Ваш отец ушел на рыбалку.

Атеист рассмеялся. Он сказал:

– Именно поэтому я говорю: все это вздор. Мой отец умер три года назад; как он может сегодня быть на рыбалке?

Хиромант сказал:

– Это не мое дело, но истина в том, что тот человек, который умер, не был вашим отцом. Ваш настоящий отец ушел на рыбалку. Пойдите к своей матери и спросите. Если она ответит искренне и честно, то скажет вам, что человек, который умер, не был вашим отцом – хотя вы построили с ним родственные отношения, потому что вам сказали, что он ваш отец.

Вся ваша жизнь окружена множеством отношений. А отношения как таковые, настоящие они или воображаемые, – это своего рода тонкое психологическое рабство. Либо вы порабощаете «другого», либо сами становитесь рабом.

Еще одно, что требует внимания: вы не можете поработить никого другого, не став при этом рабом сами. Рабство – это обоюдоострый меч. Один может быть сильнее, другой слабее, но в каждых отношениях вы становитесь тюремщиком, а другой – заключенным. Со стороны «другого», тюремщик – он, а заключенный – вы. И это главная причина того, что человечество живет в таком печальном, в таком плачевном состоянии.

И ненависть создает гораздо более сильные отношения, чем ваша любовь, потому что ваша любовь поверхностна. Ваша ненависть очень глубока. Ваша ненависть – это ваше животное наследие. Любовь – это только потенциал в будущем; это не действительность, но только семя. Но ненависть полностью оперилась, полностью выросла – за тысячи лет вашего движения в разных формах жизни. У нее было время и место, чтобы расти. Только в человеке начинает происходить перемена.

Я никому не могу помешать меня ненавидеть; как я могу кому-нибудь помешать меня любить? Все, что я могу – это объяснить, что в то мгновение, когда ненависть или любовь – или что угодно другое – превращается в отношения, оно теряет чистоту.

Пусть любовь будет для вас состоянием существа. Вы не влюбляетесь, но просто полны любви. Это просто ваша природа. Любовь для вас – только аромат вашего существа. Даже в одиночестве вас окружает любящая энергия. Даже если вы касаетесь чего-то мертвого, например стула, ваша рука источает любовь – адресат неважен. Это состояние любви не направленно.

Я не предлагаю вам не быть в состоянии любви, но вы можете быть в состоянии любви, только если отбросите старый умственный образец отношений. Любовь – это не отношения.

Двое людей могут быть полными любви вместе. Чем более они полны любви, тем меньше возможность любых отношений. Чем более они полны любви, тем больше между ними существует свободы. Чем более они полны любви, тем меньше возможности каких-либо требований, власти, ожиданий. И естественно, нет речи ни о каком разочаровании.

Когда два человека находятся в отношениях, и их ожидания не исполняются, – а они не исполняются никогда, – тотчас же любовь превращается в ненависть. Были ожидания, теперь им на смену пришли разочарования. Сначала оба проецировали ожидания; теперь проецируют разочарования. Ни один не видит, что он окружен собственными бессознательными идеями. И «влюбленные» страдают.

И точно так же, как когда они, воображая любовь, восхищались друг другом, совершенно друг друга не зная, теперь они осуждают друг друга. Именно поэтому я хочу, чтобы вы помнили: не имейте ожиданий. Любите, потому что любовь – это ваш внутренний рост. Любовь поможет вам расти к большему свету, к большей истине, к большей свободе. Но не создавайте отношений.

Просто помните одно: любовь сама способна разрушить все лишнее, только не позволяйте ей превратиться в отношения – тогда любовь исчезнет, и под именем любви ее место займут попытки главенствовать и политика. Тогда проблемы будут только увеличиваться.

Я против любого рода отношений. Например, мне не нравится слово «дружба», но нравится слово «дружественность». Дружественность – это качество в вас, дружба же снова превращается в отношения.

Таким образом, в любви нет ничего неправильного. Фактически, все становится неправильным без любви. Но любовь так ценна, что должна быть защищена от всякого рода загрязнения, замутнения, любого рода яда. Отношения ее отравляют. Я хочу, чтобы мир состоял из индивидуальностей. Даже использовать слово «пара» мне больно. Две индивидуальности разрушены, а пара – не предмет красоты.

Пусть мир состоит только из индивидуальностей, и каждый раз, когда любовь расцветает спонтанно, пойте ее, танцуйте ее, живите ее; не создавайте из нее цепей. Не пытайтесь удерживать в рабстве никого другого и не позволяйте никому другому удерживать в рабстве себя.

Мир, состоящий только из свободных индивидуальностей, будет поистине свободным миром.

Любовь – одна из величайших потребностей, которые человек может испытывать. Поэтому я не могу представить себе времени, когда в существовании не будет любви. Пока есть человеческие существа, любовь останется их самым драгоценным опытом. Это нечто, доступное на земле, но земле не принадлежащее. Это нечто, дающее вам крылья, чтобы летать, как орел летит к солнцу.

Без любви вы без крыльев. Но поскольку она так нужна и дает столько энергии, вокруг нее возникли все проблемы. Вы хотите, чтобы ваш возлюбленный или возлюбленная были доступны вам и завтра. Сегодня было красивым, и вы беспокоитесь о завтра. Поэтому в существование пришел брак. Это просто страх, что, может быть, завтра ваш возлюбленный или возлюбленная могут вас покинуть, поэтому вы заключаете контракт перед лицом общества и закона. Это уродливо – нечто абсолютно уродливое, отвратительное. Превратить любовь в контракт означает, что вы ставите закон выше любви; это означает, что вы ставите коллективную массу выше собственной индивидуальности и принимаете поддержку судов, армий, полиции, судей. Хотите сделать свою тюрьму абсолютно определенной и верной. Завтра утром… никогда нельзя знать. Любовь приходит, как порыв ветра, – может быть, она придет снова, может быть, не придет. И когда она не приходит, только из-за закона, только из-за брака, из-за заботы о социальной респектабельности почти все пары в мире опускаются до проституции.

Жить с женщиной, которую вы не любите, жить с мужчиной, которого вы не любите, жить вместе ради безопасности, ради защищенности, ради финансовой поддержки, жить вместе по любой причине, кроме любви, – это не создает ничего, кроме проституции. Я хотел бы, чтобы проституция полностью исчезла из мира. Все религии говорили, что проституции не должно быть, – но именно так работает человеческая глупость. Те самые религии, которые говорят, что проституции не должно быть, являются причинами проституции, потому что, с одной стороны, они поддерживают брак, с другой стороны, они против проституции.

Сам брак – это и есть проституция. Если я доверяю своей любви, зачем мне заключать брак? Сама идея заключения брака – это признак недоверия. А что угодно, исходящее из недоверия, не поможет вашей любви расти глубже и выше. Это ее разрушит.

Любите, но не разрушайте любовь ничем фальшивым – браком или любого рода отношениями. Любовь подлинна, только когда она дает свободу. Пусть это будет критерием. Любовь истинна, только когда она не вмешивается в личную жизнь другого человека. Она уважает его индивидуальность, его личное пространство. Но влюбленные, которых вы видите всюду в мире, – все их усилия направлены на то, чтобы ничто не оставалось личным; им должны быть рассказаны все секреты. Они боятся индивидуальности; они разрушают индивидуальность друг друга и надеются, что, разрушив друг друга, они начнут жить в удовлетворенности, осуществленности. Они просто становятся более и более несчастными.

Будьте любящими и помните, что все, что реально, всегда меняется. Вам были даны неверные понятия, вас научили, что истинная любовь остается навсегда. Истинная роза не остается цветущей всегда. Живое существо само по себе однажды должно умереть. Существование – это постоянное изменение. Но это понятие, эта идея, что любовь должна быть постоянной, если она истинна… и если любовь однажды исчезает, делается естественный вывод, что это была не истинная любовь.

Истина состоит в том, что любовь пришла внезапно; она не была вызвана никаким усилием с вашей стороны. Она пришла как дар природы. Когда она пришла, вы бы ее не приняли, если бы беспокоились о том, что однажды она внезапно уйдет. Как она приходит, так и уходит. Но беспокоиться не стоит, потому что, если один цветок увял, распустятся другие цветы. Цветы будут появляться вечно, но не цепляйтесь за один цветок. Иначе вскоре окажется, что вы цепляетесь за мертвый цветок. И в этом состоит реальность: люди цепляются за мертвую любовь, которая однажды была живой. Теперь это только память и боль, и вы застыли из-за своей озабоченности респектабельностью и законом.

У Карла Маркса была идея, правильная идея, что при коммунизме не будет браков. И когда в России случилась революция, в первые четыре или пять лет любовь пытались сделать свободной. Но тогда люди столкнулись с практическим затруднением, которого Маркс не осознавал, – он был только теоретиком, – и величайшая трудность была в том, что, если нет брака, исчезает и семья. А семья – это опора, сам хребет общества, нации. Если исчезает семья, нация не может существовать долго.

Через пять лет после революции Коммунистическая партия России изменила идею Маркса. Брак снова стал поддерживаться; развод был разрешен, но очень неохотно. При разводе создавались все возможные препятствия для того, чтобы семейная ячейка не распалась, потому что теперь правители были заинтересованы в том, чтобы усилить нацию. Без нации не было бы политиков, не было бы правительства. И после русского опыта никто больше не говорил о том, что одной из главных идей Маркса было то, что брак пришел в существование из-за частной собственности, и когда исчезает частная собственность, должен исчезнуть и брак. Никто об этом не говорил.

Я не хочу, чтобы существовала семья, я не хочу, чтобы существовали нации, – я не хочу, чтобы мир был разделен на части. Я хочу, чтобы мир был единым и состоял из свободных индивидуальностей в спонтанной любви, живущих в молчании, в игривости, без всякого осуждения удовольствия, без всякого страха ада и желания награды на небесах – потому что мы можем создать рай здесь. У нас есть полный потенциал, чтобы его создать, но мы его не используем. Напротив, мы создаем все возможные препятствия.

Я не против любви. Я целиком и полностью за любовь; именно поэтому я против отношений, против браков. Возможно, что два человека могут прожить вместе всю жизнь. Никто не говорит, что они должны расстаться, но их совместная жизнь будет основываться только на любви, без вмешательства или вторжения в индивидуальность друг друга, во внутреннюю душу друг друга. Это достоинство другого человека.

Вы можете быть любящими, вы можете быть любовью. И если вы просто любящие, если вы просто любовь, нет никакой возможности, чтобы такая любовь превратилась в ненависть. Поскольку нет никаких ожиданий, вы не можете разочароваться. Но я говорю о любви как о духовном явлении, не биологическом. Биология – это не любовь, это похоть. Биология заинтересована в продолжении жизни вида; при этом идея любви – только биологическая взятка. Если вы занимаетесь любовью с женщиной или мужчиной, то тут же находите, что она или он вас больше не интересует – по крайней мере, на двадцать четыре часа. И это зависит от возраста – по мере того как вы становитесь старше, сорок восемь часов, семьдесят два часа…

На базу французского Иностранного Легиона прибывает новый главнокомандующий, и капитан водит его по лагерю и показывает все здания. Когда они заканчивают обход, главнокомандующий смотрит на капитана и спрашивает:

– Обождите минутку. Вы не показали мне вон то небольшое синее здание. Для чего оно используется?

Капитан говорит:

– Видите ли, сэр, там мы держим верблюда. Каждый раз, когда кто-нибудь из солдат испытывает потребность в женщине…

– Достаточно! – говорит главнокомандующий с отвращением.

Но через две недели сам главнокомандующий начинает испытывать потребность в женщине. Он подходит к капитану и говорит:

– Скажите мне кое-что, капитан.

Понизив голос и воровато озираясь по сторонам, он продолжает:

– Верблюд свободен когда-нибудь в ближайшее время?

– Сейчас проверю, – говорит капитан. Он раскрывает книгу. – Так точно, сэр, верблюд свободен завтра днем, в два часа.

– Запишите меня, – говорит главнокомандующий.

На следующий день, в два часа, главнокомандующий входит в небольшое синее здание и открывает дверь. Внутри он находит самого симпатичного верблюда, которого он только видел. Он закрывает дверь.

Капитан слышит громкий рев и крики и, подбежав к двери, врывается внутрь. Он находит главнокомандующего голым и покрытым верблюжьей шерстью и грязью.

– Хммм, прошу прощения, сэр, – говорит капитан, покашляв, – но, может быть, было бы мудрее поступить, как все солдаты, – поехать на верблюде в город и найти женщину?