Текст книги "Цель – все, смерть – ничто"

– И все равно, – холодно проговорил Смит, – хватит подстреленных. Понял?

– Да, – кивнул Рикардо, – буду стрелять на поражение.

Аллигатор, выругавшись, вышел. Чарли двинулся за ним.

– Почему ты не поставил его на место? – спросил он.

– Не суйся не в свое дело! – одернул его Смит.

– Но арабы могут разозлиться.

– Я тебе, кажется, довольно ясно сказал! – разозлился Смит. – Не лезь! Понятно?

– Я вообще могу уехать, – усмехнулся американец. – Рассчитайся со мной, и я со своими людьми…

– Слушай, ты, – шагнул к нему Аллигатор, – не испытывай мое терпение!

– Ладно, – быстро произнес Чарли, – просто я хочу…

– Да заткнись ты! – заорал Смит. Выхватив пистолет, он приставил ствол ко лбу отшатнувшегося Чарли. – Еще слово – и сделаю лишнюю дырку в голове!

– Все-все, – торопливо проговорил побледневший Чарли.

Смит быстро пошел к своей палатке.

– Сволочь! – прошипел ему вслед Чарли. – Я разделаюсь с тобой и с этим придурком, – покосился он на курившего Рикардо.

– Я убью его, – простонал лысый араб.

– Поговорим об этом потом, – отозвался другой, покачивая перевязанную руку.

* * *

– Они что-то говорили о Чечне, – прошептала Лиде Евгения. – О захвате школы с детьми и про то, что прикрывались беременными женщинами. А потом тот, в широкополой шляпе, начал стрелять.

– Вот его я больше всех и боюсь, – призналась Лида. – Он постоянно смотрит так, как будто раздевает. И талдычит: мы с тобой проведем незабываемую ночь и так далее. Но на тебя он больше пялится. Я его опасаюсь. Может, сказать Смиту, пусть…

– А что мы ему скажем? – вздохнула Евгения. – Что взгляда боимся?

– А если кинется? – Лида испуганно посмотрела на пьющего пиво Мексиканца.

– Пусть только кто полезет. – Евгения показала ей скальпель. – Сразу мужского достоинства лишу. – Она увидела пожилую африканку с прихрамывающим голым мальчиком лет пяти, боязливо посматривающую на белых мужчин, и бросилась к ним.

– Мексиканец, – услышал Рикардо и, повернувшись, увидел махавшего рукой от большого камня Адмуса.

– Ну чего тебе? – недовольно спросил он.

– Иди быстрее! – позвал Адмус, и Мексиканец нехотя пошел к нему. – Видишь? – Адмус кивнул на идущую по тропинке по склону Бетси. – Она к водопаду идет. А там та, которая тренировалась, помнишь? Ну, две бабы боролись, как на тренировке.

– И что? – не понял Рикардо.

– Так она же будет соперницей Бетси. И сейчас наверняка сцепятся. Вот кино-то будет!

Стройная молодая мулатка голой стояла под двухметровым водопадом. Ее длинные черные волосы облепили плечи, обнаженную грудь и левую сторону лица. Неподалеку раздевалась Бетси. Обнаженная, она вошла в воду по пояс и остановилась. Присев, взвизгнула. Женщина под водопадом услышала и пошла к берегу. Выйдя из-за камня, увидела Бетси. Та тоже заметила мулатку.

– Привет, Черная Молния! – крикнула она.

– Здравствуй, Белая Пантера, – вызывающе отозвалась мулатка.

Женщины медленно двинулись навстречу друг другу. Сойдясь вплотную, остановились и уставились одна другой в глаза.

– Сейчас схватятся, – прошептал сидевший за кустом Мексиканец.

– Картинка для «Плейбоя», – хмыкнул Адмус.

– Зачем ты здесь? – негромко спросила Бетси.

– Чтобы выиграть в Ночь Большого Огня, – тихо ответила мулатка.

– Но ты проиграла мне, – усмехнулась Белая Пантера.

– Я просто поддалась, потому что надоело бороться и не хотелось обижать тебя. На празднике Ночи Большого Огня я быстро с тобой расправлюсь.

– В Ночь Большого Огня я буду бороться с Королевской Коброй.

– Все сойдутся между собой. Колдуны так решили.

– Тогда придется всем показать, что белая женщина всегда сильнее чернозадых, – засмеялась Бетси.

Одновременно повернувшись, каждая пошла к своей одежде.

– Обязательно посмотрю, – кивнул Мексиканец.

– Зачем ты арабам кровь пустил? – спросил Адмус.

– Да разговор непростой вышел, – засмеялся Рикардо.

– Если что, – сказал Адмус, – я на твоей стороне.

– Надеюсь, это не просто слова, – усмехнулся Мексиканец.

– Этого кафира надо убить, – процедил раненый араб.

– Как закончится работа, – кивнул второй, лежавший с перевязанной ногой, – отрежем ему голову, а тело отдадим гиенам.

* * *

– Слишком выделывается Мексиканец, – зло проговорил Чарли. – Ты поставь его на место, а то…

– Ты мне уже надоел, – остановил его Смит. – А почему сам не укажешь ему место? – усмехнулся он. – Но прежде чем сделать это, помни: Мексиканец сначала стреляет, а потом думает, стоило нажимать на курок или нет. А стреляет он прекрасно. – Рассмеявшись, Смит вошел в палатку.

– Он правильно говорит, – сказала идущая мимо Бетси. – Рикардо не умеет просто спорить. Так что подумай, прежде чем что-то ему говорить.

Играя желваками, Чарли промолчал.

– Смит где? – спросил его вышедший из хижины Карл.

Чарли, не ответив, быстро пошел прочь. Усмехнувшись, Брут направился к палатке Смита.

– Ты здесь?

– Входи, – послышался голос Смита. – Я хотел поговорить с тобой. Как ты смотришь на то, чтобы остаться у меня на несколько дней? Из-за вашего человека, который находится у Карлика. Может, мы что-нибудь придумаем и вы вместе уйдете к своим.

– Можно, – кивнул Карл. – Но надо позвонить полковнику и сообщить, что я…

– Нет вопросов, – улыбнулся Смит, – звони.

– Полковник, – заглянул в палатку капитан легиона, – Брут звонит.

– Брут? – Полковник бросился к выходу.

Забежав в штабную палатку, он схватил микрофон.

– Брут, ты?

– Я, полковник, – послышался голос Карла. – Я могу приехать в любое время. Досадное недоразумение закончилось. Но я, если вы разрешите, останусь и попытаюсь вытащить Брюге. Как вы…

– Конечно, – не дал ему договорить полковник. – Если нужна будет помощь, свяжись. Как себя чувствуешь?

– Все отлично, месье. Привет моему отделению.

– Передам, – засмеялся полковник. – Удачи тебе. – Отключив передатчик, он облегченно вздохнул.

– Капитан Любьеж ведет русского в район Плюющегося Жирафа, – доложил дежурный связист. – С ними какой-то американец и трое африканцев, все из Эфиопии. Один…

– Знаю, – остановил его полковник. – Вертолетчики все передали. И два трупа, – недовольно вспомнил он. – Держите с Любьежем постоянную связь. В случае сигнала о беде немедленно высылайте группу. Вертолет должен постоянно быть готов к вылету.

– Но это противоречит договору о нашем пребывании здесь, – нерешительно возразил худощавый легионер.

– Да плевать я хотел на договоры! – отрезал полковник. – Больше терять людей я не намерен. Тем более сомалийская разведка сообщила о возможном переходе большой группы повстанцев как раз на побережье, причем именно в район Плюющегося Жирафа. Вертолет и группы должны находиться в постоянной готовности.

Идущий первым Хайле, вскинув левую руку со сжатым кулаком, упал в траву. Остальные, приготовив оружие к бою, тоже попадали. Любьеж осторожно подполз к африканцу.

– Группа повстанцев, – прошептал Хайле. Капитан и сам увидел идущих цепочкой вооруженных людей. – Двенадцать, – сосчитал Хайле.

Капитан, обернувшись, пальцами постучал по винтовке и описал рукой круг. Легионер сразу включил рацию и пробил морзянкой место района и число вооруженных людей. Капитан посмотрел на лежавшего третьим от Хайле (вторым был Хурашуи) капрала. Тот мотнул головой влево, на узкую ложбину. Капитан кивнул Хайле на проходивших повстанцев и указал на ложбину остальным. Капралу и рослому легионеру с ручным пулеметом показал глазами на Хайле. Те подползли и легли справа и слева от него. Темнокожий легионер со снайперской винтовкой первым пополз к ложбине. За ним последовали остальные. Хайле, увидев остановившихся повстанцев, издал кудахтанье цесарки. Все замерли. Хайле знаком приказал лежавшим легионерам приготовиться к стрельбе. Повстанцы, подчиняясь идущему первым коренастому африканцу с луком, двинулись дальше. Хайле, не шевелясь, провожал их взглядом. Густая высокая трава впереди не позволяла повстанцам заметить наблюдавших за ними людей. Хайле выбросил влево руку с раскрытыми пальцами и, сжав кулак, опустил его к земле. Дождавшись, пока последний из повстанцев не войдет в густой лес, кивнул и показал мизинец.

– Что это? – шепотом спросил Евгений у Гарри.

– Ждем десять минут и идем прямо. Это по-нашему, по-морпеховски. А сколько по их, не знаю.

– Четверть часа, – услышав, пояснил лежащий справа от Кэмпбелла легионер.

Хурашуи подполз к Хайле и что-то прошептал. Тот кивнул. Оба быстро и беззвучно поползли вперед. Снайпер, прижав приклад к плечу, стал в прицел рассматривать заросли.

Хайле поднялся и с оружием наготове осторожно подошел к ближним деревьям густого леса. Хурашуи медленно поднимался по смешанному с мелкими камнями песчаному склону, но вдруг покатился вниз. Над местом, где он только что стоял, темной полоской пролетела стрела. Он, оттолкнувшись ногами, успел переместить тело за торчащий из песка камень, в который ударились две стрелы. Издав львиный рык, Хайле бросился на землю. В ствол дерева воткнулась стрела. Из травы хлопнул выстрел. Один из шести вооруженных луками африканцев упал. Остальные выстрелили из луков. Длинной очередью ударил ручной пулемет. Трое упали мертвыми. Один, раненный в бедро, скатился в небольшую канаву. Двое бросились в заросли толстых пальм. Слева один за другим раздались два выстрела. Оба рухнули мертвыми. Хайле и Хурашуи подбежали к канаве. Положив оружие, взяли большой камень и, подняв над собой, на счет Хайле: «Раз, два, три!» – бросили в канаву и тут же спрыгнули в нее. Издав пронзительный крик (камень раздробил ему ногу), дикарь выхватил нож и попытался ударить Хайле. Тот стволом винтовки откинул руку с ножом и ногой ударил дикаря в подбородок. Тот, опрокинувшись на спину, потерял сознание. Хурашуи перевернул его на живот и, заведя руки за спину, связал.

– Да. – Хайле поднял колчан со стрелами. – Отравленные. Яд растительный. – Он понюхал наконечник стрелы. – Из корня дихарнии. Есть такое растение около болот. Чуть кожу оцарапает, через пять минут умрешь. Вообще самые опытные в этом деле пигмеи. Маленькие, вот и применяют яды. Из растений, из трупов мышей, из печени мертвых хищников. Умерших, а не убитых. А вот этот из племени дикарей. Раз напали, значит, племя воинственное. Отравленные стрелы – значит, не людоеды. Да сейчас мы у него узнаем.

– А ты что, – спросил Хурашуи, – все языки знаешь?

– Не все, но на суахили говорят почти все дикари.

Хайле повернулся к застонавшему африканцу и что-то спросил. Тот уставился на него и быстро заговорил.

– Племя хужу, – сообщил Хайле. – Переходят к реке. А это разведчики. Приняли нас за охотников за головами. Конечно, сейчас таких почти нет, но все же попадаются изредка. Берут пленных и делают рабами. В этих местах охотников за головами почти не встретишь, но, видно, рядом есть хозяин, которому нужна бесплатная рабочая сила. Он говорит, что из их племени пропали в этих местах четверо мужчин и две женщины. Вот они и подумали, что мы…

Из травы со склона ударил ручной пулемет. И тут же к нему присоединились автоматы и винтовки. От леса им ответили вернувшиеся повстанцы. Хайле, высунувшись из ямы, трижды выстрелил и тут же присел. В бровку канавы, взбивая землю и песок, впились несколько пуль.

Капитан, просунув ствол винтовки сквозь густой куст африканской азалии, кивнул. Он, Евгений и легионер открыли огонь по стоявшим к ним спиной за деревьями повстанцам. Двое рухнули. Семь человек, повернувшись, упали на землю и начали стрелять по новому противнику. Трое, недоступные пулям капитана и его группы, вели огонь по бившему со склона короткими прицельными очередями легионеру с ручным пулеметом. Из канавы одновременно выстрелили и африканцы. Двое из троих рухнули мертвыми.

– Отходим! – закричал коренастый, и в этот момент пуля вошла ему в открытый рот.

Капрал с двумя легионерами атаковали повстанцев с тыла.

– Сдаемся! – раздался крик по-арабски.

Четверо оставшихся в живых, бросив оружие, подняли руки.

– Все! – крикнул Евгений. – Хайле! Хурашуи! Все!

– Идем! – раздался крик Хайле. – У нас тут инвалид. Несем!

Сверху спускались пулеметчик, Гарри и Анхашину.

– Вертушка! – услышав рокот приближающегося вертолета, крикнул Марковский.

– Срочно на связь! – приказал капитан. – А то сейчас ударит ракетами, и все!

Радист открыл передатчик.

– Мы здесь, – настроившись на волну вертолета, закричал он. – Все кончено!

– Подтвердить сообщение должен капитан Любьеж! – отозвался голос.

– Все верно! – подбежав к передатчику, крикнул капитан. – Это я, Любьеж! Синяя птица среди облаков!

– Раненые есть? – спросили из вертолета.

– У нас нет, но ранен один из туземцев. Сломана нога, но обойдемся своими силами. Улетайте!

– Счастливого пути, – пожелали из вертолета.

– Надо убираться отсюда, – положив дикаря на землю, пробормотал Хайле. – Вот-вот появится его племя. А это около пятидесяти вооруженных луками мужчин. Плюс двенадцать слоноубийц. Так зовут тех, кто с крупнокалиберным оружием ходит. Однозарядное ружье большого калибра, из арсенала первых африкопроходцев. Такое ружье нигде не купишь. А дикари, так называют те племена, что живут по древним законам и поклоняются самодельным богам, покупают. Отдают за них шкуры или найденные алмазы. Они называют их высохшими слезами богов.

– А с ним как быть? – спросил Евгений.

– Оставим здесь, – сказал Хайле. – Они найдут. А вот с теми что? – Он кивнул на четверых повстанцев, которых допрашивал капитан.

Капитан, закончив допрос, встал. Ударила автоматная очередь. Все четверо упали на землю мертвыми.

– Закон войны, – проговорил Гарри. – Пленных допросить и в расход.

Капитан подошел к ним.

– Уходим, – сказал он, – по звериной тропе. Но осторожнее, африканцы впереди и сзади. Капрал и ты, – кивнул он рослому легионеру, – фланги. И внимание. В этом районе сосредоточена крупная группа повстанцев.

– Где Удадиа? – зло спросил плотного африканца Гайдужу.

– Были слышны выстрелы, – ответил за него Дошдеа. – Видимо, группа Удадиа попала в засаду. А возможно, просто напоролась на бандитов или охотников за головами и…

– Там был вертолет французского легиона, – вмешался Лошуаана. – Скорее всего группу перебили легионеры.

– Но они не должны находиться в этом районе, – возразил Дошдеа. – У них существует…

– Генерал Дуглас заявил, что больше не намерен терять своих легионеров и будет наносить удары на опережение. Поэтому легионеры перебили группу Удадиа.

Играя желваками, Гайдужу встал:

– Тронулись. В охранении быть внимательнее. Не щадить никого. Случайно повстречавшихся убивать сразу, кто бы они ни были.

Соплеменники дикаря со сломанной ногой подошли к нему. Плотный человек в набедренной повязке с двумя длинными железными цепями, присев около него, о чем-то спросил. Тот ответил. Плотный встал и отдал приказ. Лежавшего подняли и понесли вверх по склону. Остальные с натянутыми луками, внимательно осматриваясь, пошли следом.

– Заночуем здесь, – решил Хайле, – в скалах удобнее. Хотя наверху и безопаснее, но скоро будет дождь. Поэтому ночуем под скалами. В дождь никто нас искать и преследовать не будет. Каждый старается найти укрытие. Во время дождя человек в саванне, в лесу и пустыне беззащитен. Здесь не бывает моросящих дождей, как в Европе. Здесь короткий ливень. А сейчас будет именно такой. Видите, птицы попрятались, – кивнул он на небо. – Значит, будет ливень. Короткий, но сильный. – Он начал спускаться под скалу. – Места выбирайте повыше, иначе вода все равно намочит. А после дождя много влажных мух. Они реагируют на мокрую одежду и лезут к телу. Кусают довольно больно, и потом долго чесаться будете. Я помогу устроиться так, чтобы не промокнуть, – кивнул он.

«Ну и Африка, – подумал Евгений. – Здесь без опытного человека пропадешь. Надо будет порасспрашивать Хурашуи и все записать. Иначе – чувствую – без самых элементарных знаний я быстро сдохну».

– Палатки ставьте над упавшими деревьями, – приказал Гайдужу. – Быстро, – поторопил он повстанцев. – Дождь вот-вот хлынет. И сядьте на поваленные стволы, иначе влага попадет на одежду и влажные мухи полезут к телу. Оружие оберните брезентом.

– Ящики с патронами берегите, – добавил Дошдеа.

– Мама, роди меня обратно, – пробормотал Борис.

Яму заливал обрушившийся с небес дождь. Дно ее мгновенно стало грязно-вязким. С боковин ямы начала сползать мокрая земля.

– Раздевайтесь! – крикнул, сбрасывая с себя одежду, Борис. – Все снимайте! Дождь сейчас прекратится, влажные мухи сразу под мокрую одежду залезут, и хана.

– Трусы тоже снимать? – спросил Тополев.

– Да, – кивнул Борис. – Но не сваливайте в кучу. Свяжите всю одежду, а концы узлов закрепим на решетке. Высохнет довольно быстро. Кто разделся, связывайте одежду. Потом забирайтесь на плечи друг другу и закрепляйте вверху один конец связанной одежды слева, а другой справа на решетке.

– Белый понимает, как не попасть под влажных мух, – удивленно проговорил отошедший от решетки африканец.

– Поэтому мы и ходим в такой одежде, – усмехнулся другой. – Набедренная повязка и все. И сохнет быстро, и влажные мухи не налезут.

– Я видела Черную Молнию, – отпив кофе, сказала Бетси. – Она говорит, что турнир будет круговым. Все встретятся между собой. И еще заявляет, что она мне просто поддалась.

– Зачем тебе это? – спросил Смит. – Неужели тебе хочется возиться в грязи, чтобы…

– Знаешь, – перебила Бетси, – это мое развлечение. К тому же собираются именно женщины-воины, амазонки, так сказать. И мы будем бороться не для зрителей, а каждая для того, чтобы все поняли – она сильная, лучшая и только она достойна быть королевой. К тому же не забывай о черном алмазе. За удовольствие еще и алмаз дадут. – Она рассмеялась.

– А мне это, если честно, не по нраву. Мужчины, в большинстве дикари, будут смотреть, как моя жена почти голая будет возился в грязи с…

– Но ведь не с мужчиной, – рассмеялась Бетси. – Я получу от этого ни с чем не сравнимое удовольствие. Я, белая женщина, стану королевой. Настоящей, на турнире, где соберутся сильнейшие. И все они или жены вождей, или их дочери. А я всех уложу в грязь и стану королевой. Получу черный алмаз. Меня будут чтить все эти полуголые африканцы. Я стану королевой.

– А если проиграешь? – осторожно спросил Смит.

– Я выиграю у всех, с кем буду бороться, – уверенно заявила Бетси.

– Вот это дождь, – удивленно проговорила Женя. – Даже страшно. А представляешь, как сейчас в ямах?

– Хорошо, что нас выпустили, – сказала Лида.

Отундо, улыбаясь, смотрел на танцующую под дождем обнаженную жену. Вскидывая руки вверх, разводя их в стороны, изгибаясь, она танцевала танец Черной Богини красоты и силы, женственности и порока. Отундо услышал, как Уштишь, остановившись и вскинув руки вверх, закричала:

– Я буду королевой! Я буду королевой!

– Чего тебе? – хмуро спросил Оавайна вошедшего рослого африканца.

– Победители Пьяного Слона и Злобного Кабана сушат одежду на решетках. Они…

– Пусть сушат, – не дал договорить старшему охраны Карлик.

Тот, пятясь задом, вышел. Оавайна увидел сквозь пелену проливного дождя двух людей, тащивших к его хижине третьего.

– Уаанга, – узнал он колдуна. Усмехнувшись, сел на шкуру леопарда.

– Вождь, – вошел в хижину рослый африканец с откушенной мочкой левого уха, – мы поймали Уаангу. Он пришел за…

– Сюда его, – кивнул Оавайна.

Повернувшись, вошедший крикнул:

– Вождь будет…

– Нет, – не дал договорить ему Оавайна. – Переломайте ему руки и ноги и бросьте в песчаных холмах.

Воин вышел. Минуты через три Оавайна услышал сквозь шум дождя душераздирающий вопль и громко рассмеялся.

* * *

Колдун, крича от боли, с искаженным ужасом лицом, лежал на каменной площадке. Дождь кончился так же неожиданно, как и начался. Засияло солнце. От зарослей и влажной земли легкой дымкой поднимался пар. В небо стали взлетать птицы. В банановой роще раздался трубный крик слона. Из кустарника высунулась морда гиены. Другая, более голодная и смелая, выскочив из зарослей, стала подбираться к кричащему искалеченному человеку. По его лицу скользнула тень. Гриф, приземлившись в метре от него, взмахнув крыльями, приблизился. Гиены заставили грифа подняться в воздух, а сами, принюхиваясь, кружили возле рук человека. И вдруг одновременно бросились на него. Над рвавшими тело человека гиенами кружили уже два грифа.

Бормоча по-немецки проклятия, Брюге срывал с себя насквозь промокшую одежду и ладонями бил облепивших его тело серо-зеленых мух. Поднявшаяся на полметра в яме вода быстро уходила.

– Елки-палки, – покачал головой Андрей.

– Ни хрена себе, – удивленно пробормотал Иван.

Связанную концами одежду, закрепленную на решетке, парившую под лучами солнца, облепили мухи. Стоявшие по колено в мокрой жиже голые мужчины все, кроме Бориса, инстинктивно пытаясь защититься от туч мух, приседали.

– На человека они не садятся, – громко произнес Борис. – Когда тряпки подсохнут, они улетят. А если одежда на человеке, забираются под нее. От их укусов тело будет чесаться часа два. Африканцев они не трогают, потому что те носят только набедренные повязки из травы. Влажные мухи водятся в основном около болот и мелких озер. И обычно в этом районе. Точнее, я встречал их только здесь. Очень неприятная хреновина.

– Послушай, – смущенно обратился к нему Курт. – Что такое хреновина? – старательно выговорил он.

Борис расхохотался. Андрей и Иван тоже засмеялись.

– Ну это по-французски не объяснишь, – ответил легионеру Волков.

– То есть очень плохо? – по-своему понял Курт.

– Точно. – Борис осмотрелся. – Сейчас давайте разойдемся по сторонам, ну к стенам ямы, что ли. Пусть подсохнет. Влага обычно быстро уходит. Солнце палит, и часа через два-три будет сухо. А вот через месяц-полтора здесь будет хреново, начнется сезон дождей. Зарядит на неделю, и все в грязи постоянно. К тому же малярия, желтая лихорадка и прочие болячки дикой Африки. В общем, вот что, – подождав, пока все разойдутся к стенам, продолжал он. – Здесь мы погостили, пора и честь знать. Надо думать, как отсюда делать ноги. На рывок – это, пожалуй, единственное, что мы сможем. Главное, оторваться хотя бы на полчаса, а потом хрен им на рыло.

– А ты в тюрьме был? – тихо спросил Иван. – Лексикон у тебя…

– От тюрьмы, сумы, войны не зарекайся, – рассмеялся Борис. – Оттуда легче было свинтить. Я предлагаю разработать план побега, – сказал он Курту. – Ты, надеюсь, «за»?

– Разумеется. И у меня есть, если так можно сказать, наброски операции.

– Вот как? И что же это за наброски?

– Я говорю и понимаю по-сомалийски. Арабский и сомалийский здесь государственные языки. По-сомалийски я разговариваю и понимаю, – повторил Курт. – И вот что говорили охранники. Скоро будет Ночь Большого Огня. Все праздники сольются в один. Значит, это наш шанс. Всех из ям выведут. Во время большого праздника боги не позволяют дикарям содержать пойманных врагов в цепях или ямах. Конечно, охрану к нам приставят, но сам подумай, ведь Африку ты более или менее знаешь, что будет делать охрана? Во-первых, будут танцевать почти обнаженные красавицы. Во-вторых, все будут пить виски, пиво, а не эту местную дрянь, как она называется?

– Мерула, – ответил Борис.

– Да, – кивнул Курт. – Или пиво из бананов. Я когда первый раз услышал, не поверил. А оказывается, здесь целая индустрия по изготовлению пива из бананов. Но мне не понравилось.

– Продолжай, – сказал Волков.

– А в большой праздник все будут пить виски, настоящее пиво и…

– Думаешь, им позволит вождь? – перебил его Борис.

– Сразу, конечно, пить не станут. Примерно через час, когда все будут увлечены борьбой за звание королевы. Кстати, приз – черный алмаз. А среди участниц – сестра вождя, сам понимаешь, ему будет не до нас. Тем более он тоже собирается драться. Ему бросил вызов тот, бойцов которого вы с Иваном убили. Вот он, наш шанс.

– Ты прав, – помолчав, кивнул Борис.

Район Пароуэ

По накатанной дороге на приличной скорости ехал джип с открытым верхом. В машине находились четверо. У двоих сидевших сзади были автоматы. Рядом с водителем сидел крепкий араб в чалме и держал на коленях прикованный к левой руке наручником чемоданчик. Водитель, смуглолицый здоровяк в темных очках, внимательно смотрел на довольно извилистую дорогу. Неожиданно с глухим звуком, похожим на выстрел, лопнуло переднее колесо. Джип занесло. Водитель сумел удержать машину и нажал на тормоз. Джип ткнулся передком в пальму и остановился. Мужчины с оружием наготове выскочили из машины. Араб с пистолетом присел около дверцы. Водитель, тоже с пистолетом, стоя у разорвавшегося колеса, внимательно осматривался. Присев, сунул пистолет за ремень.

– Наскочили на что-то, – сказал он. – Тут на дороге чего только не бывает. И… – Не договорив, он вздрогнул и покачнулся. Попытался схватиться за машину, но рука бессильно упала, и он рухнул на спину.

Двое с автоматами уже лежали около машины. У одного в шее торчала стрела. Другой лежал на животе рядом с обломанным оперением стрелы. Араб, наугад трижды выстрелив из пистолета, побежал к бамбуковой роще. В его спину влетели две стрелы. Он рухнул лицом вниз.

Мыс Рас-Хафун

– Связи с Сафаром нет, – доложил Имаму рослый араб.

– Давно? – спросил Имам.

– Сафар должен выходить на связь каждые два часа, а молчит уже четыре часа.

Имам что-то пробормотал.

– Прибыл груз, – весело доложил вошедший Абу Тафир.

– Все-таки Аллах милостив к тебе, – взглянул на него Черный Имам. – Сафар погиб. Четыре часа с ним нет связи. Аллах примет душу воина. – Он огладил бороду. – И познает Сафар милость Аллаха. Но надо послать человека к Аллигатору. Работы там скоро будут закончены, и когда все будет готово для добычи алмазов, он сообщит нам. Мы вышлем группу, которая уничтожит Аллигатора и возьмет работу под наш контроль. Кого пошлем? – спросил он Абу Тафира.

– Думаю, Бакир с этим справится, – помолчав, ответил одноглазый.

– Пусть готовится в дорогу. Но на самолете.

– Водой гораздо удобнее, – осмелился возразить ему одноглазый. – К тому же Бакиру нужны люди, и, я думаю, можно подключить к этому Шейха. Пора ему начинать. Хватит бродить по саванне с голыми африканцами.

– Шейх много делает для борьбы с гяурами, – не согласился Имам. – Но сейчас ты прав. Время его действий пришло. Сколько взрывчатки?

– Три тонны. Заркауи сумел договориться с организацией «Гнев Аллаха». Часть груза уйдет в Кению. Лучше переправить его кораблем.

– Это решать тебе, – улыбнулся Черный Имам. – Не забудь об отправке груза в Ливию. «Асанкуш Айди» ждут взрывчатку. И вот еще что. Возьми под свой контроль дело с алмазами. Это наше с тобой будущее, наша с тобой борьба, – торжественно заявил он. – Мы будем руководить борьбой с кафирами. – Черный Имам поднял глаза к небу. – И да поможет нам великий Аллах в борьбе с неверными. Мы объявим всемирный халифат и победим. Аллах акбар!

– Аллах акбар! – повторил за ним одноглазый.

Район Плюющегося Жирафа

– И куда теперь? – спросил Любьеж.

– Вопрос задан кстати, – усмехнулся Гарри. – Насколько я понимаю, кроме названия района, никто из нас не знает, где здесь и что. Я правильно выразился?

– Абсолютно, – ответил капитан. – Соглашением с правительством Сомали о военной помощи нам запрещено выходить за пределы определенных районов. Исключением являются боевые действия, то есть преследование отступающего противника или просьба о помощи верным правительству войскам. В любом другом случае французский Иностранный легион обязан согласовывать свои действия с законным правительством Сомали. Правда, и с этим сейчас проблема. Где находится правительство, мы не знаем уже месяц. Деньги Парижем уже получены, и только поэтому мы находимся тут и продолжаем выполнять наш долг.

– А если у власти уже повстанцы? – спросил Евгений.

– В этом случае нас бы уже информировали. И наверняка, если бы договор с новым правительством был подписан, нам бы сообщили об этом и поставили другие задачи. Пока этого нет, и мы выполняем взятые на себя обязательства. Я пошел на это, выполняя приказ полковника Скотта. И буду сопровождать вас до конечного пункта. Кроме того, вы спасли мне и моим подчиненным жизнь, и я как человек и как офицер не могу оставить вас одних. Только давайте выясним, кто и зачем и куда идет… – Посмотрев на Гарри, он перевел взгляд на Евгения.

– В первую очередь, – сказал Евгений, – мне надо спасти двух женщин, врачей из России. Правда, для этого необходимо установить их местонахождение. Кстати, в этом обещал помочь именно полковник Скотт.

– Точно, – согласился капитан. – Но мы ничего не смогли выяснить. Насколько мне известно, вертолет был подбит в районе Кобьо. Там действуют племена хунада, их вождь довольно образованный, находящийся в розыске Бешеный Лев, он же Отундо. Племя тропишиан. Вождь Оавайна тоже довольно известный бандит по кличке Карлик. Он принимал участие в восстании в Йемене и пролил немало крови. И есть еще некто Аллигатор. К сожалению, ничего конкретного о нем нам узнать не удалось. Сейчас не то время, чтобы мы могли через соответствующие органы страны что-то выяснить о том или ином человеке. Мое предположение – это дело рук Аллигатора. Он был инструктором в центре подготовки боевиков для отправки на Кавказ, такая информация имеется. И еще. Недавно в районе Плюющегося Жирафа была уничтожена группа боевиков «Аль-Каиды». Морским пехотинцам США удалось захватить одного боевика и узнать, что они направлялись к Аллигатору. Мы сообщили об этом в штаб, а в ответ нас пригрозили понизить в звании и отправить дозорными в Австралию. Это место считается самым тяжелым для прохождения службы. Нам сказали, что мы перепутали добровольцев, купленных повстанцами, с террористами «Аль-Каиды». Весомым аргументом было утверждение, что «Аль-Каида» никогда не влезала в конфликты в Африке. Но я лично допрашивал раненого, он говорил по-арабски и угрожал страшной местью «Аль-Каиды». Кроме того, трое раненых застрелились, а перед смертью орали «Аллах акбар!». В сущности, мы нарушили соглашение, о котором я говорил, и если об этом станет известно, легиону придется платить весьма приличный штраф. А Парижу это, разумеется, невыгодно. Поэтому я думаю, что нам следует искать похищенных дам у Аллигатора.

– Наконец-то хоть одно предположение, – по-русски пробормотал Евгений. – А о Черном Имаме вы ничего не слышали? – по-французски спросил он.

Гарри бросил на него внимательный взгляд.

– Слышал от пограничников Сомали, – подумав, ответил Пьер, – что Черный Имам якобы пытается договориться с властями Йемена об открытии медресе на острове Абд-эль-Кури. У меня есть хороший знакомый среди пограничников Йемена, вот он и сказал мне об этом.

– Как ты назвал остров? – в один голос спросили Гарри и Евгений. И посмотрели друг на друга.

– Абд-эль-Кури, – повторил Любьеж. – Кажется, у вас одна цель?