Текст книги "Цель – все, смерть – ничто"
Автор книги: Борис Бабкин
Жанр: Боевики: Прочее, Боевики
Возрастные ограничения: +16
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)
– Сейчас выясним, – кивнул Гарри.
– Точно, – удивленно согласился Марковский.
– Обсудим это потом, – предложил Гарри. – Сейчас надо решить, куда идти. Кстати, до этого острова Абд-эль-Кури как добраться?
– Прежде всего, – ответил капитан, – это территория Йемена. Так что сначала надо из…
– А информация о том, – перебил его Гарри, – что Черный Имам был в Сомали, соответствует действительности?
– Да. Черный Имам, он же Абу Мухаммед эль Матеша, месяц назад находился в городе Бербера. Это порт, и там он был точно. Его вспугнули американцы. Черный Имам – ближайший соратник бен Ладена. Правда, есть информация…
– Любишь ты это слово, – улыбнулся Гарри, – информация. И что? Что за информация?
– Что эль Матеша желает иметь свою организацию и объявить мировому сообществу о том, что он создает всемирный халифат. Но пока он стеснен в средствах, поэтому не может сделать этого. И по информации… – Он вспомнил слова Гарри и смущенно улыбнулся. – До службы в легионе я служил в германской полиции, в оперативном отделе. Два года назад во время задержания я убил двоих преступников. Они за неделю до нашей встречи убили моего друга, инспектора патрульной полиции. И я пристрелил обоих. Хотя мог не делать этого, потому что они бросили оружие и готовы были сдаться. В результате меня уволили из полиции. Я уехал в Париж и благодаря личному знакомству с генералом Дугласом стал капитаном Иностранного легиона. От меня после того, как выгнали из полиции, ушла жена. И я стал искать возможность поиграть со смертью. Когда в Сомали начались волнения, я первый вызвался поехать сюда, хотя совсем не знал Африки и видел львов только в зоопарке. Впрочем, как и других зверей. Я рос в городе и никогда не…
– Из-за женщины искал смерть, – перебил его Гарри. – Я понял бы, если бы ты потерял ее. А искать смерть из-за той, что предала тебя, – это, капитан, юношеская сентиментальность. А проще – глупость.
– Точно, – пробормотал Евгений.
– Это я понял позже, – грустно произнес капитан. – Но изменить уже ничего нельзя. Я подписал контракт с легионом на десять лет. Впрочем, дело сейчас не во мне. Надо идти к Аллигатору и попытаться выяснить у него о…
– Извините, капитан, – вмешался капрал. – Аллигатор, он же Обри Смит, удерживает у себя капитана Брута. Тот был послан полковником Скоттом разыскать легионера Брюге, которого захватил Карлик. Его родственники оказали вооруженное сопротивление легионерам во время…
– Понятно, – перебил его капитан. – Значит, идти к Аллигатору нельзя. Но разведку провести необходимо. Так, – он осмотрел легионеров, – придется переодеться, убрать знаки различия и куртки, снять ремни и медальоны. Майки одинаковые, – недовольно отметил он, – но…
– Сейчас переоденетесь, – успокоил его Хайле. – Вот, – он кивнул влево, – видите?
– Там какая-то хижина, – сказал Евгений. – Только…
– Хижина для тех, кому плохо, – объяснил Хайле. – Сейчас их немного осталось, но нам повезло. Такие хижины ставятся для белых путешественников. И наверняка там полно одежды.
– Не думаю, – возразил Марковский. – Тут же ходят все, кому не лень. В Сибири из охотничьих избушек и то сейчас все разворовали.
– Человек, который большую часть жизни проводит в лесу или саванне, никогда не возьмет того, что у него есть. Африканцы не берут одежду белых, потому что она для них очень неудобна. Впрочем, к чему разговоры? – Хайле шагнул вперед. – Посмотрим, что там есть.
– Надеюсь, Любьежу повезет, – пробормотал полковник французского Иностранного легиона. – Очень бы не хотелось, чтобы он не вернулся. Сколько с ним наших людей?
– Капрал и четыре легионера, – ответил плотный офицер.
– Значит, район Плюющегося Жирафа, – посмотрел на карту полковник. – Удачи вам всем, – прошептал он. – Надеюсь, поменять форму на любую одежду легионеры сумеют. Иначе могут возникнуть определенные сложности. И вот еще что, – сказал он дежурному офицеру, – постоянно поддерживайте с Любьежем связь. Если произойдет что-то серьезное, немедленно высылайте в тот квадрат тревожную группу. Хотя, видит Бог, я не желаю, чтобы до этого дошло, – вздохнул он.
– Да, – усмехнулся Любьеж, – изменились мы, конечно, сильно. Ты сейчас похож на золотоискателя с Клондайка, – кивнул он капралу.
– Вы, капитан, тоже не тянете на интеллигента, – усмехнулся тот.
На капрале были потертые белые джинсы и такая же безрукавка. На ногах белые кроссовки. Капитан был в спортивных штанах, кроссовках, ковбойке и белом кепи. Легионеры одеты были тоже по-разному. Рослому достались белые шорты и белая спортивная куртка. Трое других красовались в песочного цвета камуфляже.
– Кто увидит со стороны, – хмыкнул Гарри, – скажет, международная банда. У вас хоть документы есть какие-нибудь? – обратился он к капитану.
– Да, – кивнул тот.
– У меня нет ничего, – предупредил Евгений. – Они мне уже без надобности, – по-русски добавил он.
– Переночуем тут, – предложил Хайле. – Поедим и отдохнем. Но часовых ставить надо, – посмотрел он на капитана.
– Отдыхайте, – улыбнулся тот. – Мы будем нести караульную службу.
– Скажи, – подсев к Евгению, тихо спросил Гарри, – зачем ты ищешь Черного Имама?
– Чтобы убить. А ты, насколько я понял, тоже из-за этого?
– Ты правильно понял. – Гарри вздохнул. – А что задолжал тебе Черный Имам?
– Не мне, – ответил Марковский, – России. А тебе зачем нужна его смерть?
– В одной из башен-близнецов были мои родные. Они все погибли. А самолетную атаку на башни организовал именно Черный Имам. Точнее, это была его идея. До бен Ладена мне, увы, не добраться, а Имама я обязан найти и убить. Надеюсь, твоего плохого французского хватило на то, чтобы понять?
– Ты по-французски тоже говоришь не как генерал де Голль, – обиделся Евгений. – Я, между прочим, в школе его изучал. Правда, потом два года английский зубрил. Но для себя продолжал и тот и другой постигать. Ты первый, кто мне сказал…
– Другие не хотели тебя обидеть, – засмеялся Гарри. – А насчет моего французского ты прав, произношение отвратительное. Все время забываю, что ударение надо ставить на последнем слоге.
– И меня это подводит, – засмеялся Евгений.
– А ты понимаешь, что убить Имама можно только пожертвовав собой?
– Да я уже мертв, – криво улыбнулся Евгений. – Меня давно нет на этом свете. Рассказывать ничего не буду, тебе это незачем. Но погибнуть я готов.
Гарри внимательно посмотрел в глаза собеседника и понял, что он говорит правду. Они молча пожали друг другу руки.
«Он тоже готов к смерти», – понял Евгений.
Участок границы Кения – Сомали
Стрекот выстрелов эхом отдавался от скал. Грохнул взрыв ручной гранаты.
– Тут банда, – быстро говорил в передатчик темнокожий пограничник Сомали. – Человек двадцать – двадцать пять с боем прорвались в ущелье Раненого Леопарда. Ведем преследование. Но у меня мало людей. Нас атаковали…
– Тупшиа, – перебил его мужской голос, – зачем ты атаковал их? Ведь знаешь, что сейчас мы ничего не можем сделать.
– Не я их! – крикнул пограничник. – Они нас!
– Они возвращаются по Сухому Ручью назад! – послышался голос его напарника. – Видимо, взяли груз и уходят!
– Не преследовать, – приказал пограничник. – Надеюсь, кенийцы их перехватят.
Кения
– Все как договаривались, – кивнул темнокожий пограничник Кении и, открыв пакет, начал делить американские доллары на три части.
По узкой тропе двигались вооруженные люди.
– Вертолет не достанет? – опасливо посматривая на небо, спросил коренастый кениец.
– Заплатили им, – усмехнулся идущий рядом верзила. – Саблезубый там, – кивнул он назад. – А мы вроде как товар забрали и ушли. Хорошо он придумал.
– А зачем он туда пошел? – спросил третий.
– За полковником Вольфом, – ответил первый.
– Вертолет! – крикнул кто-то.
Послышался рокот приближающегося вертолета.
* * *
– Думают, пограничную стражу купить можно, – услышав частые разрывы выпущенных из трех военных вертолетов ракет, рассмеялся кенийский пограничник.
Сомали
– Что это? – Остановившись, Саблезубый обернулся назад.
– Вертолеты бьют, – зло отозвался негр с серьгой в левом ухе. – Им же деньги отдали. Вот твари!
– Может, начальник какой-нибудь на участок приехал, – высказался коренастый мулат в камуфляже.
– Вперед! – резко бросил Саблезубый.
Двенадцать вооруженных людей цепочкой двинулись по звериной тропе.
Район Плюющегося Жирафа
– Господи! – Ахнув, Лида отпрянула в сторону и пропустила двух африканцев, несущих молодого парня с разорванным животом. – Женя! Иди скорее!
Из отгороженного куском брезента угла хижины вышла Женя. Увидев раненого, бросилась к нему.
– Положите его на стол, – по-английски проговорила она.
Сомалийцы, уставившись на нее непонимающими взглядами, остановились.
– На стол положите, – подсказал по-сомалийски вошедший Смит.
Африканцы осторожно уложили раненого на стоявший у стены, покрытый белой клеенкой стол.
– Где это его так? – протерев руки спиртом и натянув перчатки, спросила Женя.
– Леопард, – ответил Смит. – Они саранчу собирали. Ее сушат, а потом делают из нее довольно питательный…
– Воды горячей и инструменты, – не дав ему договорить, обратилась к Лиде Женя. Надев белый фартук, она попросила Смита: – Пусть подержат его за руки и за ноги. Привязывать нечем и не за что.
Смит перевел.
– Леопард порвал проводника Обри, – сказал Чарли Бетси.
– Думаешь, русские шлюхи справятся? – Она кивнула на хижину, в которой жили россиянки.
– Не знаю. Если не помогут Ончну, Смит их точно назад в яму сунет.
– А зачем этот легионер туда пошел? – Бетси показала на идущего к хижине с красным крестом Брута.
– Не знаю. Может, просто к Смиту зачем-то.
– Хорошо бы, если б он их в яму сунул, – прошептала она.
– Не жаль тебе Ончну? – спросил Чарли.
– Он верный человек Смита, так что не жаль.
– Ты куда? – остановила садившегося в джип Отундо Королевская Кобра.
– К Аллигатору. Надо…
– Посмотреть, как моется под водопадом белая шлюха? – гневно перебила она.
– Перестань, Уштишь. Твоя ревность глупа.
– Но ты пару раз наблюдал за ней. Я не понимаю, что может нравиться…
– Перестань, – остановил ее он. – Я еду к Смиту. Оавайна убил колдуна. Ему переломали ноги и бросили в саванне. Его сожрали гиены. Оавайна восстановил против себя всех, и этим надо воспользоваться. Совет колдунов племени примет нашу сторону.
– Смит – белый, и я не думаю…
– Он несколько раз оказывал помощь племенам, – перебил ее Отундо. – Кроме того, он начал разработку месторождения алмазов, дал работу местным жителям.
– Ты думаешь, Смит с этой белокожей гиеной будут делиться с тобой? – насмешливо спросила Уштишь. – Например, я уверена, что…
– Вот тогда мы и разберемся с ними, – процедил Отундо. – Ты с Бетси, я с Аллигатором. Без оружия, мы их просто забьем.
– А ты не подумал, что все кончится и для тебя, и для твоего племянника одинаково плохо? Вас одновременно убьют. Его в Бонне, а я тебя тут. Или сделают это с помощью Оавайны. Если поединок будет на луках, ты погибнешь.
– Но оружие буду выбирать я, – напомнил Отундо.
– Оружие могут выбирать и колдуны или избранный совет. А в совет может войти и Аллигатор. Ведь все племена что-нибудь от него получили. И Аллигатор вполне может воспользоваться этим. Купит совет, и оружием будет лук, а тогда у тебя нет ни одного шанса. Оавайна убьет тебя. Ты не думал о том, что Аллигатор специально столкнул тебя с Карликом?
– Специально? – задумчиво переспросил Отундо. – Вполне может быть. Хотя Оавайна сам начал это. Он сказал Аллигатору…
– И ты поверил?
– Но Оавайна не отказывается от этого.
– Тогда почему ты вызвал адвоката?
– Я застраховался от несчастного случая, – усмехнулся Отундо, – который может произойти со мной, когда начнут поступать алмазы. Это раз, а второе – я уберу Аллигатора, а ты расправишься с Бетси. Ты же желаешь этого. Но на празднике просто борись, а с ними мы покончим…
– Я давно мечтаю об этом, – вздохнула Уштишь. – В Ночь Большого Огня я стану королевой…
– Надо ехать к Аллигатору и поговорить о рабочих. Пленных придется менять, почти все выдохлись. И надо что-то решать. Жители всего пяти деревень ничего не сделают.
– Захватить еще, – спокойно проговорила Уштишь. – Послать людей к побережью, там сейчас много голодных.
– Вот об этом я и поговорю с Аллигатором.
– Ты! – гневно крикнул один из троих стоявших перед Оавайной членов совета племени. – Поднял руку…
– Мне позволили боги, – спокойно перебил его тот. – Уаанга хотел моей смерти. Об этом говорили…
– Но ты не имел права решать судьбу колдуна, ты совершил грех.
– Я совершил угодное богам правосудие, – повысил голос Оавайна. – Почему боги его не защитили? Почему боги привели и отдали его в руки моих воинов? Уаанга нарушил главный закон предков – требовал смерти вождя. Я готов ответить перед советом. Готов вызвать Бешеного Льва на священное стрельбище. Боги направят стрелу в виновника и отведут наконечник стрелы от невиновного. Это право того, кого обвиняют в нарушении воли богов. Я готов к поединку.
– Да будет так, – помолчав, одновременно проговорили колдуны. – Поединок на священной поляне состоится в Ночь Большого Огня.
В глазах Оавайны мелькнула усмешка.
– Ты? – отступив назад, удивился Дубиши.
– Где Зоркий Глаз? – спросил Саблезубый.
– Ищет полковника Вольфа. Он был у меня со своими людьми и ушел. Мои люди тоже…
– У меня пропали двое, – зло прервал его Саблезубый. – А теперь нет и Зоркого Глаза. Где он?
– Послушай, Саблезубый, – недовольно произнес вождь, – ты у меня и не смей…
– Мне нужен полковник, – процедил тот. – Ради этого я с боем прорвался через границу! Потерял своих людей! Мне нужен полковник! Тебе ведь тоже?
– Да, – кивнул вождь, – он убил моих родственников. Мои воины ищут его. Но полковника нигде нет, он пропал. Зоркий Глаз говорил, что в районе Плюющегося Жирафа кто-то из вождей взял одного легионера, который оказал сопротивление. Я пытался выяснить, кто захватил легионера, но не смог. Он из наемников Жунуа. А Белый Волк – наемник.
– Я тоже посылал своих людей к племенам того района. Все они пропали. Сейчас где-то здесь бродит племя людоедов. Поэтому вполне возможно, что моих людей просто съели. Слабый всегда становится добычей сильного, таков закон жизни.
– Но стадо антилоп не сможет отомстить льву. Воин сделает это и покарает врага. Зоркий Глаз говорил, что если я отдам Белого Волка тебе, сердце и голову ты вернешь мне.
– Хорошо, – улыбнулся Саблезубый, – я отдам тебе сердце и голову полковника. Я разделаю его, как убитую обезьяну. Медленно, сварив руки и ноги в кипящей воде. Я распну его на кресте. Обещай мне, вождь Громовое Небо, что если полковника Вольфа возьмут твои воины, ты позовешь меня.
– Обещаю, – приложив левую руку к груди, кивнул вождь.
– А где Зоркий Глаз? – спросил Саблезубый.
– Ушел со своими людьми к побережью, к морским воинам Обожженного.
– Жилье, – рассматривая в бинокль несколько хижин, пробормотал Любьеж. – Оседлое племя. В принципе это успокаивает, значит, не людоеды. Те не задерживаются подолгу на одном месте. Хотя племя жуву постоянно живет в районе Гароуэ. Правда, там они корм не берут. Набеги на соседние, в основном кочевые, племена, искателей растений, алмазов, охотников, туристов. Полиция, узнав о том, что кто-то намеревается отправиться в тот район, предупреждает – там закон бессилен. Бандиты, людоеды. Там наших нет. А здесь? – Он снова стал смотреть в бинокль.
– А это кто? – прошептал капитан.
– Не из племени, точно, – проговорил тоже смотревший в бинокль Гарри. – Двенадцать человек, два ручных пулемета, шесть АК, русские. – Он взглянул на Евгения.
– Автомат Калашникова пользуется популярностью во всем мире, отличное оружие, – отозвался Марковский. – Правда, это скорее всего китайская подделка. Насколько мне известно, Китай снабжает Африку оружием. Конечно, не официально…
– Саблезубый, – узнал кого-то капитан. – Здоровяк, главарь банды Джим Остин. Имеет французское гражданство. Воевал в Иностранном легионе Жунуа. Был арестован сомалийской полицией за убийство перевозчиков алмазов. Потом сбежал, убив двоих охранников. Ему помог брат. Взял себе имя Саблезубый. Теперь все постоянные члены его банды имеют татуировку оскаленной морды саблезубого тигра. Брата его убил полковник Вольф в Уганде. Саблезубый дал клятву найти и уничтожить Вольфа. За ним охотятся к тому же и два племени. Но пока он жив. Кстати, полковник из славян. Хотя откуда он точно, никто не знает. Отличный солдат и законченный авантюрист. Три дня был исполняющим обязанности президента в Уганде, – рассмеялся он. – Но сейчас о нем ничего не слышно. Он ненавидит исламские боевые организации. Лично казнил попавших ему в руки двух чеченских боевиков в Афганистане.
– Значит, свой мужик, – по-русски пробормотал Марковский.
– Долго мы еще будем наблюдать за этими? – спросил Гарри.
– Не хотелось бы попасть в переплет, – спокойно ответил Любьеж. – Если племя атаковала банда, вполне возможно, что вокруг оставлены дозорные. Бандиты Саблезубого очень осторожны и мобильны. Поэтому Саблезубый неуловим, хотя за ним охотятся спецслужбы многих государств Африки. Его основные базы находятся в Кении. И если он снова появился в Сомали, значит, где-то там полковник Вольф. Банда Саблезубого атаковала мост на трассе, связывающей Эфиопию с Сомали. Он с большими потерями ушел, но вернулся. Значит, идет за полковником Вольфом.
– Вызови вертолет, – сказал Гарри. – Пусть накроют с воздуха.
– Без уверенности, что племя связано с повстанцами, атаковать нельзя. И то, что Саблезубый там, ничего не меняет. Племена не отказывают в помощи никому. К ним может зайти любой, если он не совершил преступления против кого-то из племени, так что…
– Понятно, – недовольно перебил его Гарри.
– Где же Зоркий Глаз? – зло спросил Саблезубый. – Правда, связь есть, но он выйдет на меня через сорок минут. – Он посмотрел на часы. – Останемся здесь.
Побережье
– И что ты хочешь? – Длиннорукий мужчина с изуродованной ожогом щекой, допив из бутылки виски, выбросил ее за борт небольшого быстроходного судна.
– Ты знаешь, Отто, – ответил сидевший в кресле-качалке Зоркий Глаз. – Вольф убил брата…
– Слышал, – кивнул длиннорукий. – Но полковник не появляется в этих местах. Здесь, кстати, неплохо работает береговая охрана. Да и морские пограничники тоже…
– Ты спокойно чувствуешь себя в этих местах.
– Здесь двадцать лет прожил мой отец, – вздохнул Отто. – И оставил рыбный заводик мне. Да, все знают, что где-то в этом районе работает Обожженный. На меня, конечно, подозрение падает, но доказательств ни у кого нет. Мои парни умеют не оставлять следов. Тем более что сейчас все захваты судов списывают на повстанцев. Приходил их посланец, деньги неплохие предлагал. Но я ценю независимость. А о полковнике Вольфе я тебе вот что скажу: не по вашим зубам этот зверь. Что касается брата Джима, то, как говорится, на войне не убьешь ты, убьют тебя. Полковник хороший солдат и опередил брата Джима. С ним были пятеро, а с полковником двое. Выходит, он не виноват, что брат Джима погиб.
– Что-то я не понял тебя, Обожженный, – сказал одноглазый. – Ты вроде…
– Я просто говорю, как было и как есть. Сильный всегда побеждает слабого. Я знаю, что говорю. Полковник Вольф не по зубам Саблезубому. А уж тебе и подавно.
– Что ты сказал? – злобно спросил Зоркий Глаз.
Отто, усмехнувшись, резко ткнул его в лицо. Взвыв, Зоркий Глаз присел.
– Я ничего не вижу! – громко закричал он.
– Кончайте с его придурками, – приказал Отто.
Несколько мужчин бросились с ножами на людей одноглазого, стоявших с поднятыми руками под прицелом судовых пулеметов.
– Полковника им надо, – усмехнулся Отто и дотронулся до следа ожога на своем лице.
– Почему он не связывается с нами? – зло спросил Саблезубый. Стоявший рядом негр с сережкой в ухе молчал. – Так, – решил Саблезубый, – надо добираться до Кудрявого, он поможет людьми и вообще.
– Я дам воинов, – сказал вождь. – Но помни о своем обещании отдать мне сердце и голову Белого Волка.
– Я отдам, но и ты не забудь о своем обещании.
– Саблезубый в Сомали? – переспросил полковник.
– Да, – ответил Любьеж. – Я сам его видел в шестом квадрате, в племени Огненного Неба. Наверное, вы помните, что Огненное Небо поклялся, что его сын съест сердце полковника Вольфа и сделает из его черепа чашу для…
– Этот авантюрист скорее всего уже мертв, – перебил его полковник. – Никто не знает, где он. Нашли несколько трупов наемников из Иностранного легиона Жунуа, объеденных гиенами. И там же медальон полковника. Так что, судя по всему, Вольф мертв. Они попали в засаду около скалы Черного Грифа.
– Понятно, – отозвался Любьеж. – Но имейте в виду, что большая группа повстанцев прошла к побережью. Вполне возможно, что у них есть договор с пиратами, и они на судах уйдут…
– Не думаю, что пираты станут помогать им. Хотя ничего наверняка не известно. Однако сделать мы ничего не можем. Правительственные войска не контролируют восток и север страны. Все их усилия сейчас направлены на уничтожение отрядов Мэйреи. Тот по-прежнему пытается пробиться к столице. А мы, ты сам знаешь, не имеем права покидать отведенный нам район. Но если тебе понадобится помощь, немедленно выходи на связь. Я сразу вышлю три вертолета с тревожными группами, поскольку больше не намерен терять людей.
– Спасибо, полковник, – поблагодарил Любьеж.
– Полковник – старый суровый вояка, – отключив рацию, улыбнулся капитан. – И он пойдет на нарушение договора, чтобы не дать нам погибнуть. Это, конечно, ободряет, – подмигнул он остальным.
– А я был уверен, – высказался капрал, – если начнет припекать, полковник не даст поджарить наши задницы.
– Хорошо сказано, – кивнул Любьеж.
– А можно уточнить, – обратился к нему Марковский, – почему вы идете с нами? Ведь как я понял, вы нарушаете…
– У полковника, – перебил его Любьеж, – совсем недавно при взрыве в лондонском метро погиб внук и тяжело ранена дочь. А зачем ты сюда прибыл, он знает. Правда, непонятно, почему ты…
– Все, – остановил его Евгений. – Это уже мое личное дело.
Гарри внимательно посмотрел на него:
– Тебя послала Родина или это твоя личная инициатива?
– На оба вопроса отвечаю – да, – сказал Марковский.
– Тронулись, – не дал продолжить им разговор Хайле.
– А где Хурашуи? – забеспокоился Евгений.
– Все в порядке, пошли, – кивнул Хайле.
Густые заросли колючего кустарника на невысокой скале слегка шевельнулись. Чуть правее из травы, провожая идущих по гороховому полю вооруженных людей, показались черные стрелы натянутых луков. Из кустов стрекотнула цесарка. Пятеро мужчин в набедренных повязках опустили луки.
Идущий последним Анхашину пять раз свистнул голосом луговой птицы, немного погодя ухнул филином.
– Пятеро, – сказал в спину идущего впереди Хайле Хурашуи. – С луками и стрелами. Даже ножей нет. Ушли со скалы.
– Точно? – не оборачиваясь, спросил Хайле.
– Обижаешь, – усмехнулся Хурашуи. – Мы с Анхашину не раз водили легионеров по саванне.
– Извини, – улыбнулся Хайле. – Интересно, кто они, эти лучники?
– Без ножей и только с луками, – послышался голос капрала, – ходят эмани. Довольно миролюбивый народ. Занимаются скотоводством и охотой. Делают хорошее пиво из бананов. Свой рецепт, видимо.
– Они могут напасть? – спросил Хайле.
– Первыми только на тех, кто когда-то причинил им вред.
– А интересно, – спросил капитан, – откуда ты, Фредди, знаешь про пиво?
Все приглушенно рассмеялись.
– Да пробовал пару раз, – смущенно признался капрал. – Помните, караван с продовольствием встречали? Вот и заходили к эмани. Действительно дружелюбные люди.
На пятерых африканцев с луками из зарослей бросились пятеро мужчин с ножами. Только идущий последним невысокий африканец сумел, отскочив назад, избежать удара. Выхватив стрелу, он натянул тетиву, но ему в грудь вонзилось лезвие брошенного ножа. Убитых африканцев быстро затащили в заросли.
Несколько женщин в набедренных повязках молотили сваленные в кучу початки кукурузы. Дети разного возраста бегали между хижинами. Около самой большой на пне сидел вождь в окружении нескольких мужчин без оружия. Вдруг из зарослей ударила длинная очередь ручного пулемета. И сразу по деревне открыли стрельбу выступившие из-за деревьев вооруженные автоматами и винтовками люди. К первому пулемету присоединился второй. Вождь и сидевшие с ним мужчины не успели даже вскочить и упали, сраженные пулеметной очередью. Три женщины были убиты. Две раненые пытались ползти. У хижин истекали кровью трое ребятишек. В две крайние хижины бандиты бросили лимонки.
Остановившись, идущие по гороховому полю люди прислушались. Ухнули два взрыва, и все стихло. Не сговариваясь, все бросились в сторону прекратившейся стрельбы.
Плач, стоны раненых и гневные выкрики вооруженных мужчин слились воедино. Из горящих хижин доносились отчаянные женские крики, громко плакали дети. Четверо мужчин копьями пытались разбросать горящие банановые листья. В деревню с оружием наготове вбежали люди. Мужчины, ощетинившись остриями копий и наконечниками натянутых луков, закрыли собой плачущих над телами убитых возле хижины вождя женщин.
– Похоже, сейчас нас перебьют, – остановившись, сказал Любьеж.
Евгений и Гарри, бросив оружие, рванулись вперед. Отбросив мужчин с копьями, вбежали в развал дымящейся стены. Крыша из банановых листьев, наполовину снесенная взрывом, вспыхнула, и огонь быстро охватил верх хижины. Середина горевшей стены справа неожиданно развалилась, и оттуда выпрыгнул Евгений с маленькой девочкой на руках. Через вход быстро, таща за ноги женщину, выбрался Гарри. Его одежда тлела. Любьеж, схватив деревянное ведро с водой, опрокинул его на американца. Из рук Марковского подбежавшая женщина забрала девочку.
– Хорошо, что малышка плакала, – Евгений вытер сажу с лица, – иначе бы не нашел. Как ты? – Он подошел к сидевшему на траве Гарри.
– Часы жаль. – Гарри показал ему разбитое стекло наручных часов. – Подарок жены, последнее, что меня связывало с ней. А может, и к лучшему. – Сняв ремешок с часами, он бросил их в горящую буйным огнем хижину.
– Как ты нашел ее? – спросил Евгений.
– Наступил на руку, – вздохнул Гарри. – Она застонала. Там еще люди лежали. Я и задержался, проверял, кто жив. Четверо детишек и одна женщина. Только эти живы. А ты молодец, стену пробил.
Хайле и Хурашуи внимательно смотрели на говорившего о чем-то с мужчинами племени Анхашину. Повернувшись, тот что-то быстро сказал Хурашуи по-амхарски. Тот, кивнув, посмотрел на Хайле:
– А ты что, язык Эфиопии не понимаешь?
– По-амхарски понимаю с трудом, – улыбнулся тот. – Вполне могу объясняться по-арабски, по-французски, на африкаанос, хуже по-английски. А вот по-амхарски с трудом. Хорошо понимаю только бырр – деньги Эфиопии. Что тут произошло?
– Несколько бандитов открыли огонь из пулемета. Потом начали стрелять из автоматов и винтовок. Подключился еще один ручник, а потом двое бросили гранаты в хижины и сразу исчезли. Пока мужчины очухались и вооружились, никого уже не было. Преследовать их не стали, а следили со скалы за нами. Было бы столкновение, если б русский и американец не вломились в горящую хижину. Вождь убит, его сыновья тоже. Сейчас командует колдун племени. Мудрый мужик, запретил устраивать погоню. Наверняка нападавшие ждут преследования и положили бы большую часть тех, кто за ними пошел. А вот кто это был? Я бы их, сволочей…
– Гнев – плохой советчик, – покачал головой Хайле. – Ты мне вот что лучше скажи: насколько я могу рассчитывать на вас с ним? – Он кивнул на Анхашину. – До какого…
– Мы пойдем с ним до конца, – посмотрел на Евгения Хурашуи. – Я говорил об этом с Анхашину, и он согласен. В общем, пока русский категорически не потребует оставить его. А ты?
– Я также буду до этого момента с американцем. Гарри спас мне жизнь. Пять лет назад он вытащил меня из пекла. В Израиле террорист-смертник на машине, напичканной взрывчаткой, въехал в ночной клуб. Я бы там и остался, если б не Гарри. Он вернулся, нашел меня и потащил. У выхода сам потерял сознание, но перед этим сумел выбросить меня из окна. К счастью, пожарные увидели его. Иначе бы он погиб сам. Перед этим мы с ним были на операции по ликвидации одного из лидеров организации «Братья мусульмане». Он спас меня и моего через два года после этого родившегося сына. Он сказал тебе, зачем идет?
– Я видел его глаза, и мы были в хижине. У нас одна цель, хотя каждый идет к этому по разным причинам. Знаешь, – улыбнулся Марковский, – я рад этому.
– Нам дали сушеного мяса, воды с какими-то травами и сказали, что пагмаа, это небольшое племя, живущее около водопада на реке, может сообщить что-то о двух белых женщинах и белом мужчине, летавшем на железной стрекозе, – проговорил Гарри.
– Это они, – уверенно произнес Евгений, – те, кто мне нужен. Я понимаю, что тебе со мной…
– Я иду с тобой, – не дал договорить ему Гарри. – Где эти пагмаа? – спросил он Любьежа.
– Недалеко отсюда, на реке Таф-Буллэ. Там, кстати, водятся крокодилы, и они в это время года агрессивны. Нам придется переходить ее.
– Всю жизнь мечтал о крокодилах в реке, которую надо переходить, – засмеялся Евгений.
– С нами ничего случиться не может, – спокойно проговорил Гарри.
– Мне бы твою уверенность, – вздохнул Марковский.
– Непонятно, – покачал головой Любьеж, – зачем атаковали деревню? Ведь не взяли ничего, убили нескольких человек и сразу ушли.
– Я тоже думаю об этом, – сказал Гарри.
– Кто-то знает, что вслед за ними идут белые, – проговорил капрал, – и этим подставил нас. Если бы мы не вошли в деревню и не спасли людей, нас бы уже догоняли воины этого племени и других дружественных им племен. Я думаю, нас подставил Саблезубый, вот и причина, – уверенно добавил он.
– Точно, – поддержал его Гарри.
– Пора идти, – кивнул капитан. – Надо до темноты добраться до места. В темноте переходить реку с крокодилами намного опаснее, чем днем.
– Ну вот, – довольно улыбнулся Саблезубый, – на тех, кто за нами шел, скорее всего уже устраивают засады. Правда, было бы неплохо узнать, кто это, но времени нет. Меня уже наверняка сдали те, кого взяли в Кении, и теперь известно, что я в Сомали. Правда, здесь искать меня некому… Но где же Зоркий Глаз? – с досадой спросил он.
* * *
– Подождите, коллега, – сказал полковник сомалийской службы безопасности, – я понимаю вас. Вы теряете солдат и воюете без поддержки государства, которое вас наняло. Кроме того, согласно нелепому договору, вы ограничены в действиях и не имеете права выходить за пределы отведенного вам района. Мы это понимаем. Но поймите и вы нас: если в боевых действиях примет участие третья сила, это будет подарок повстанцам. Они сразу поднимут вой в прессе о том, что правительство Сомали защищает интересы другого государства, истинного хозяина этой многострадальной страны. Надеюсь, вы меня поняли, полковник Скотт.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.