Текст книги "Наука раскрытия преступлений"

Глава 4
А как это вообще – быть полицейским?

Вопрос хороший, только он не единственный. А как быть хорошим полицейским? И каким видит полицейского человек штатский? Что чувствует сотрудник в форме и какие эмоции вызывает его вид у простого гражданина?

Когда я интервьюирую нового претендента на должность эксперта, всегда говорю ему: «Смотри, у нас в отделе есть два типа служащих. Первый – это те, кто на вопрос “Чем ты занимаешься?” отвечают, что работают криминалистами. Второй – те, кто отвечает, что они полицейские в таком-то отделе. Первый тип не отождествляет себя с системой. Эти люди видят себя клерками, которых посадили за микроскоп на втором этаже управления, и не более того. Сотрудник, принадлежащий ко второму типу, осознает, что прежде всего он полицейский со всеми правами и обязанностями, а уж в какой лаборатории он сейчас работает – дело десятое. Так вот ты, мой будущий потенциальный коллега, к какой категории себя относишь?»

Надеюсь, что вы, читатель, понимаете, о чем я. Нам не нужен человек, который проедет мимо аварии на шоссе. Мы не хотим иметь в своих рядах безразличных к окружающему миру «ботаников». У нас не может работать парень, который откажется разгонять незаконную демонстрацию со словами: «Я не для этого химфак кончал, и вообще я пацифист!»

В Израиле полицейский вне зависимости от ранга и «рода войск» всегда находится при исполнении обязанностей. На пляже, в магазине и на дороге. Таков закон, а значит, надо быть готовым действовать в любой ситуации, а не причитать: «Ой, а что происходит! Кто-нибудь уже позвонил по 02?»

В полиции страны практически нет коррупции. Единицы, замеченные в таких преступлениях, вылетают вмиг. И ни одна частная охранная фирма их на работу не примет. Страна маленькая, каждый скандал на виду в буквальном смысле слова, в вечерних новостях. И не вздумайте вложить купюру в водительские права, если вас остановили за превышение скорости. Помните анекдот? Гаишник представляется: «Лейтенант Иванов, трое детей…»

У нас в лаборатории дежурная пара офицеров (а дежурят у нас круглосуточно и каждый день) ездит на Chevrolet Savana с 6,5-литровым турбированным двигателем с всевозможными мигалками и сиренами. Но большая машина – большая ответственность. Непозволительно нарушать правила движения, если, конечно, нет чрезвычайной ситуации, в которой агрессивная, резкая езда неизбежна. И реагировать мы должны адекватно на любую просьбу окружающих. Вот хотя бы типичный случай, произошедший со мной недавно.

Утренний час пик, по трехрядному шоссе черепахой тащится поток машин из Иерусалима в Тель-Авив. Сегодня пробка больше обычной. Я еду в общем потоке, слушаю восьмичасовые новости и понимаю, что сильно опаздываю на занятие с курсантами академии. Надо бы позвонить, предупредить. Справа чья-то машина почти прижалась к моей, а водитель быстро жестикулирует:

– Жена рожает! Везу в госпиталь! Помоги![9]9
  В разговорном иврите нет вежливой формы обращения, обращение на «вы» – редкость.


[Закрыть]

– Пристраивайся в хвост, вплотную, и постарайся не отстать.

Включаю все огни «новогодней елки», сирену, «крякалку» и громкоговоритель:

– Прохожу в середине! Прохожу в середине! Все в стороны! За мной машина!

Чуть вдавливаю педаль газа. В машине 5 тонн веса и 270 лошадиных сил. Зацеплю кого – не расхлебаю. Руль верчу левой рукой, в правой зажат микрофон. Через десять минут мы у въезда в больницу. Рубашку хоть выжимай. Жаль, не взял запасную. Во рту пересохло. В заднем отсеке машины-лаборатории есть вода, мыло и полотенце. Ополоснуть лицо, напиться воды – и опять на трассу.

Поговорите с любым полицейским какой бы то ни было страны, и он откроет вам важную истину: когда ты влезаешь в какую-то ситуацию, ты знаешь, с чего она началась, но не можешь предугадать, чем она кончится. И речь не о драке или стрельбе, хотя и это может случиться. Вот коллективный опыт, мой и моих коллег.

Полицейский останавливает машину за грубое нарушение правил движения. Первый вариант: женщина-водитель блокирует двери и окна и в истерике звонит мужу. Вариант второй: она протягивает права и страховой полис, а получив их обратно, звонит по «02» и заявляет, что, мол, дала полицейскому бумаги и в них была банкнота в 100 шекелей, а теперь ее нет! И, поверьте, вариантов много: обвиняют и в расизме, и в сексуальных домогательствах. Феминистки могут успокоиться. Водители-мужчины откалывают номера и покруче.

В первые годы службы я много и охотно выписывал штрафы за нарушение правил дорожного движения. Мозг подсознательно фиксирует: этот обогнал справа, тот пересек сплошную линию, третий не держит дистанцию, а у четвертого фары перегорели. К мелочам не цеплялся, но опасных водителей штрафовал. У полицейского из любого подразделения есть специальный блокнот, страницы которого строго пронумерованы и имеют штрихкод. Вы останавливаете водителя, представляетесь, объясняете, в чем нарушение, и выслушиваете в ответ, что:

● вы не могли ничего видеть;

● он ветеран и инвалид всех войн, начиная с Войны за независимость 1947 г.;

● виноват не он, а тот, кто его подрезал;

● у него папа/мама/зять/сосед – крупный полицейский чин;

● светофор был не красный, а желтый.

Вы записываете в блокнот все данные водителя и машины, вежливо прощаетесь, выслушивая в спину пару-тройку пожеланий типа «Чтоб мой штраф пошел тебе на лекарства!». Тут главное – не повестись, не поддаться соблазну сказать: «Ты задержан за оскорбление полицейского при исполнении». Никогда и ничего никому не докажешь. А суд почти всегда на стороне гражданского лица.

Приезжаете в офис и внутренней почтой отсылаете бумагу в дорожную полицию. Если документ заполнен грамотно, его превращают в официальный рапорт и посылают клиенту, у которого две возможности: заплатить штраф или довести дело до суда. Большинство платит, хотя попадаются упорные и наглые.

Через несколько лет я перестал этим заниматься. Почему? Нет, не устал и не надоело. Просто я осознал, что зазевавшиеся женщины, задремавшие старики, молодые, неопытные водители, супружеские пары с притихшими от страха детьми – все они легкая добыча. А прежде чем остановить джип BMW с тонированными стеклами и тремя крупными парнями внутри, подумаешь десять раз. И я сказал себе: «Либо ты мужик и полицейский и тебе море по колено, что бы ни случилось, либо ты подсознательно фильтруешь водителей и машины. Если это так, то будь честен до конца, не останавливай никого».

Это очень тяжелое ощущение, ведь ты идеалист, «мусорщик», который служит, чтобы очистить страну от грязи. Но с этим приходится жить.

В разных странах, даже сопредельных, отношение граждан к полиции далеко не одинаковое. Так, во Франции и Италии оно скорее отрицательное. Полицейский – это всегда угроза. В Швейцарии и Германии – положительное, и человек в форме есть залог порядка и спокойствия. Отношения эти традиционные, давно сложившиеся, базирующиеся «на трех китах»: национальном характере, эффективности полиции и уровне ее коррумпированности. Согласно Международному индексу сил безопасности и полиции (World International Security and Police Index, WISPI), наилучшим образом дела обстоят в Сингапуре, Финляндии, Дании, Японии, Австралии и Новой Зеландии. Традиционно замыкают таблицу Пакистан, Уганда, Кения, Конго, Нигерия и Албания.

Однажды мне пришлось сопровождать в поездке по стране группу старших офицеров полиции Украины. В принципе, им всё нравилось, но несколько раз мои объяснения не сразу до них доходили. Зима, поздний вечер, дождь хлещет не переставая, вот уже четверть часа я безуспешно пытаюсь найти место для парковки вблизи ресторана, в котором нас ждут к ужину.

– Да вот же, есть одно! – указывает украинский полковник.

– Нельзя, тут красная разметка, парковка запрещена.

– Да ты чего?! Ты же на полицейской машине!

Утром следующего дня во дворе Главного штаба гости замечают с десяток площадок, помеченных понятным знаком «Для инвалидов». Происходит следующий диалог:

– А это что такое? Какие здесь инвалиды?

– Понимаете, если человек инвалид, но при этом прекрасный программист или химик, то почему бы ему не работать в полиции? Таких сотрудников немало, и эти места зарезервированы для них.

– Невероятно! Вернусь, расскажу своим – никто не поверит!

В израильском обществе к полиции относятся двояко: арабы-мусульмане (21 % населения) и бедуины (мусульмане-сунниты, 180 000 человек) – устойчиво негативно, евреи, друзы, черкесы и армяне – скорее позитивно. В 1990-е гг. и в начале 2000-х, когда в страну буквально хлынул поток иммигрантов из бывшего СССР, отношения между полицией и русскоговорящей общиной были достаточно напряженные. На сегодня, к счастью, это пройденный этап и множество «русских» с гордостью служат в полиции вместе с друзами, черкесами и выходцами из Эфиопии.

Глава 5
Что сегодня стоит за термином «криминалистика»

Есть ряд вопросов, над которыми, я уверен, эксперты ежедневно не задумываются. Является ли криминалистика наукой? И если да, то что делает ее таковой – использование сложного современного оборудования, электронных микроскопов например, или же методология? И можем ли мы считать ее точной наукой?

Это проблемы философского уровня, и прежде чем о них размышлять, давайте рассмотрим вещи более элементарные – какие разделы включает в себя современная криминалистика. Уже на этом этапе мы наткнемся на первый камень: нет единой общепринятой классификации, охватывающей весь спектр вопросов, которыми занимаются криминалисты. Кроме того, нас ждут трудности лингвистического характера. В английском языке русскому слову «криминалистика» соответствует термин forensic, и к нему может прибавляться название практически любой дисциплины. В русском языке чаще используют слово «судебная». Например: forensic toxicology – судебная токсикология, forensic engineering – судебная инженерия, forensic medicine – судебная медицина и т. д. По странной традиции англоязычное понятие forensic не включает в себя дактилоскопию. Чтобы не запутаться окончательно в хороводе терминов и определений, постараемся собрать объекты интереса криминалистики в группы. Сразу же оговорюсь, что деление это неидеальное, неполное и что единой общепринятой классификации не существует.

1. Медико-биологическая группа:

● судебная медицина;

● судебная антропология;

● судебная токсикология;

● судебная психология и профилирование;

● ДНК-анализ (относится также к группе дисциплин, связанных с идентификацией человека, и, безусловно, является точной наукой);

● анализ наркотиков.

2. Инженерно-технологическая и компьютерная группа:

● материаловедение, включая исследование красок;

● кибернетика, включая электронику и исследование интернет-контента;

● баллистика;

● исследование подлинности и возраста документов.

3. Идентификация человека:

● дактилоскопия;

● анализ голоса;

● ДНК-анализ.

4. Обследование мест преступлений:

● расследование дорожных аварий;

● расследование поджогов и возгораний;

● исследование следов взломов;

● исследование пятен крови;

● исследование следов обуви.

Для нас важно, что одни дисциплины позволяют дать однозначное экспертное заключение, а другие вынуждают довольствоваться такими оценками, как «возможно», «с определенной степенью вероятности», «нельзя исключить» и т. п. К первым относятся прежде всего дактилоскопия и ДНК-анализ, частично – баллистическая экспертиза. А при исследовании, например, следов обуви, пятен крови или голоса шкала возможных совпадений размыта.

В настоящей книге мы не сможем затронуть все разделы, подпадающие под понятие «криминалистика». Я много лет занимался разными аспектами дактилоскопии и исследованием мест преступлений и с уверенностью могу рассуждать лишь на эти темы. Конечно, мы коснемся и ДНК-анализа, и вопросов, связанных с взрывчаткой и баллистикой, и иных смежных тем.

За одним термином – «дактилоскопия» – скрываются две абсолютно разные дисциплины:

● выявление отпечатков пальцев и ладоней – одним словом, следов рук;

● сравнение фотографий выявленных следов с теми данными, что хранятся в информационных базах.

В некоторых странах обеими видами деятельности занимаются одни и те же эксперты, в других же, в том числе в Израиле, – разные.

Мы исходим из того, что для выявления невидимых следов необходимо знание химии и физики, и поэтому нам подходят опытные химики, физики и инженеры-технологи. А вот чтобы заниматься сравнением фотографий, картинок или образов, нужны кандидаты, обладающие отличной зрительной памятью, способные замечать мельчайшие детали рисунков и, что немаловажно, очень усидчивые и терпеливые. Они не выезжают на места преступлений, не держат в руках орудия убийства, а работают лишь с лупой и экраном компьютера. Сегодня, когда все базы данных автоматизированы и оборудование постоянно усложняется, хорошее знание компьютера и опыт работы администратором базы данных являются серьезными преимуществами при приеме на службу.

Исторически дактилоскопия была первой из многочисленных дисциплин криминалистики и остается одной из самых важных до сих пор. Интересно, что, несмотря на почтенный возраст дактилоскопии и веками доказанную эффективность, споры вокруг нее не только не утихают, но, напротив, все больше обостряются.

ПОПУЛЯРИЗАЦИЯ КРИМИНАЛИСТИКИ. ЮРГЕН ТОРВАЛЬД

Популярных книг по криминалистике немного. Самая известная из них, несомненно, «Сто лет криминалистики» Торвальда. Этот капитальный труд был переведен на русский язык в 1974 г. Интересно, ознакомилась ли редакция издательства «Прогресс» с биографией автора? Смею предположить, что нет.

Настоящее имя Юргена Торвальда – Хайнц Бонгарц. Он сменил его сразу после войны. Видимо, официальный летописец немецкой авиации и флота почувствовал необходимость отгородиться от тем и героев своих предыдущих книг, таких как:

● «ВВС – промышленность – авиация. С предисловием Германа Геринга и интервью автора с Эрхардом Мильхом, Эрнстом Удетом и Фридрихом Христиансеном» (Эссен, 1939);

● 2-е издание под названием: «ВВС Германии. Становление, сражения и победы. Воздушная война в Польше» (Эссен, 1941);

● «Военно-морская мощь Германии», 2 тома (Эссен, 1941–1944). Том 1 – «Возрождение немецкого флота. Война на море до начала Норвежской кампании». Том 2 – «Военный флот в борьбе за Норвегию. Завоевание канала и Атлантического побережья. Война с участием Италии и новое распределение сил в войне на море».

Кто же они, герои Бонгарца? Эрхард Мильх – маршал авиации и военный преступник, любимец Геринга, отвечал за авиационную промышленность нацистской Германии, осужден на пожизненное заключение, вышел в 1954 г. Фридрих Христиансен – военно-морской летчик, командующий силами вермахта в Нидерландах, военный преступник. Обрек на голодную смерть 22 000 человек, отдав приказ не завозить в Голландию продовольствие зимой 1944 г., отправил в лагеря 661 человека, из которых мало кто вернулся; находился в заключении с 1948 по 1951 г.

Бывший летописец рейха оказался талантливым и плодотворным популяризатором науки и историком. С 1951 по 1975 г. он написал помимо «Ста лет» еще пять книг:

● «Поражение на Восточном фронте и русские покорители Германии» (1951);

● «Наука и секреты древней медицины» (1962);

● «История отравлений» (1966);

● «Пациенты» (1975);

● «Иллюзия: советские солдаты в гитлеровской армии» (1975).

Глава 6
Строение кожного покрова человека. Латентные отпечатки пальцев

Сколько устойчивых словосочетаний со словом «кожа» вы знаете? Из кожи вон? Кожа да кости? И всё? Напрягитесь, я знаю около десятка. Ну, например, «влезть в чью-то кожу». Этого делать не будем, а вот под кожу нам влезть придется.

Кожа – это не просто покров. В организме человека она выполняет важнейшие функции – защитную, теплорегулирующую, выделительную, дыхательную, обменную, дезинтоксикационную, ферментативную и иммунную. Служит анализатором, ведь в ней расположены чувствительные нервные окончания. Для дальнейшего разговора нам особенно важно знать, что в коже находятся потовые и сальные железы.

Площадь поверхности кожи взрослого человека составляет в среднем от 1,5 до 2 кв. м. Кожа состоит из эпидермиса и дермы, под которой расположена подкожная жировая клетчатка.

Толщина эпидермиса варьирует от 0,07 до 0,12 мм, а дермы – от 1 до 2 мм. На разных участках тела взрослого человека толщина кожи колеблется от 0,5 до 4 мм.

В дерме кроме рецепторов, кровеносных сосудов, волосяных луковиц, жировых клеток и клетчатки расположены потовые и сальные железы. Сальные железы отсутствуют в коже пальцев, ладоней и на подошвах ног. Больше всего их на лице (несколько сотен на квадратный сантиметр), особенно на лбу, крыльях носа и за ушами, несколько меньше – на шее и спине. Количество потовых желез в коже человека существенно выше, чем сальных, и достигает нескольких миллионов. Существует два вида потовых желез: экринные и апокринные. Экринные покрывают бóльшую часть тела и напрямую связаны с порами на поверхности кожи. Апокринные железы расположены вокруг волосяных фолликулов и наиболее обильны в области подмышек и в паху.

Сальные железы выделяют кожное сало себум (Sebum) – секрет, в состав которого входят жирные кислоты и эфиры.

Состав секрета, который выделяют апокринные железы, нас не будет интересовать, тогда как биохимия выделений экринных желез для темы этой книги важна. 98 % в выделениях экринных желез – это вода, а оставшиеся 2 % делятся между белками, аминокислотами и различными неорганическими веществами. Если вы вымоете руки с мылом горячей водой и через несколько минут приложите ладонь к очищенной ацетоном и спиртом гладкой поверхности, то состав невидимого (латентного) отпечатка вашего следа будет именно таким. Но реальный след, оставленный на месте преступления, – тот, с которым имеет дело эксперт, – существенно сложнее. В него входит всё, чего касается рука живого человека и чем загрязнена поверхность: остатки пищи, жиры, косметика, защитные кремы, увлажнители кожи и даже следы никотина у курильщиков.

Француз Эдмон Локар (1877–1966), справедливо считающийся одним из отцов современной криминалистики, утверждал: «Любой контакт оставляет след». В общем и целом данное высказывание верно, однако применительно к дактилоскопии требует пояснений.

Сколько раз мне приходилось слышать от следователей, адвокатов и даже судей: «Свидетели видели в руках подозреваемого нож (пистолет). А вы не смогли обнаружить на данном предмете его отпечатков. Хорошо же вы работаете!»

Работаю я хорошо, но дело в том, что след контакта и отпечаток пальца фундаментально различаются. Отпечаток несет в себе информацию, достаточную для идентификации. След же указывает лишь на то, что был контакт человека с поверхностью предмета. Хотя дактилоскопическая идентификация по следу невозможна в принципе, пренебрегать ею не стоит. Во-первых, зачастую возможен анализ ДНК с места контакта, так называемый «одноконтактный ДНК». Во-вторых, бывают ситуации, в которых не имеет значения, кто именно соприкасался с предметом, а важен сам факт. Разберем их на примере.

Вы – начальник службы безопасности банка – проверяете надежность своего нового сотрудника. Он получает от вас письмо в конверте, который запрещено вскрывать. Конверт проделывает определенный предписанный ему путь и вновь возвращается к хозяину. Вложенное письмо было напечатано вами со всеми предосторожностями, в перчатках, на абсолютно чистом листе бумаги, взятом из середины пачки. Если при обработке письма специальными химическими реагентами выявится хоть один след, неважно чей (!), то это означает, что новый работник или кто-то иной держал письмо в руках. Следовательно, новичок ненадежен.

Как правило, касаясь предметов, держа их в руках, нажимая на поверхность, мы не оставляем отпечатков пальцев. В лучшем случае там появляется след контакта. А если всё же отпечаток остался, то можем ли мы рассказать его историю – сколько времени он существует и когда исчезнет?

Выживаемость отпечатка и определение его возраста – вопросы первостепенной важности. Они не только интересны с научной точки зрения, но всегда имеют значение для следствия.

Чтобы вы могли понять, почему эти свойства отпечатка настолько существенны, сначала разберем, какими в принципе могут быть отпечатки пальцев:

1. Видимые невооруженным глазом: трехмерные, то есть вдавленные в песок, пластилин, клей или иной материал; отпечатки на пыльной поверхности; отпечатки в крови или ином заметном красителе;

2. Невидимые (латентные).

Из всех типов видимых отпечатков наибольший интерес представляют отпечатки в крови, но это отдельный вопрос, который мы разберем позднее. Вдавленные отпечатки и отпечатки на пыльной поверхности в дополнительной проявке не нуждаются. Единственное, что можно с ними сделать, – это сфотографировать для дальнейшей передачи в базу данных.

Латентные отпечатки пальцев (а их большинство) намного интереснее и сложнее видимых. Чтобы понять, какие факторы влияют на формирование латентного отпечатка, представим себе четыре разноцветные коробочки. На красной написано «Донор», на синей – «Поверхность», на желтой – «Вид контакта» и, наконец, на зеленой – «Окружающая среда».

В коробочке, помеченной словом «Донор», лежат карточки, на каждой из которых написана одна из характеристик человека, оставившего отпечаток:

1. Уровень загрязнения рук;

2. Возраст;

3. Профессия;

4. Болезни;

5. Эмоциональное состояние;

6. Гастрономические пристрастия.

У каждой из шести перечисленных характеристик своя роль в формировании отпечатка.

Давно замечено, что дети в возрасте примерно до 6–7 лет и старики за 70 являются плохими донорами. Биохимические процессы, в частности потовыделение, в данных возрастных группах замедленны. Мне не один раз приходилось принимать участие в расследовании преступлений, связанных с педофилией и нападениями на беспомощных пожилых людей. Во всех подобных случаях отпечатки пальцев жертв очень нечеткие и как бы высохшие.

Существуют профессии, напрямую влияющие на качество отпечатка. Вы когда-нибудь видели ладони строителей, каменщиков, землекопов – словом, людей, занятых тяжелым физическим трудом? Кожа у них сильно стерта, она очень сухая, со следами травм и порезов.

Заболевания, как местные (дерматологические), так и онкологические, могут привести к полному или частичному исчезновению папиллярного узора. Так, например, пациенты, проходящие курс химиотерапии с препаратом Capecitabine (Xeloda), жалуются на исчезновение кожного рельефа.

Долгое время считалось, что гастрономические пристрастия не влияют на качество отпечатков. Однако в последнее время в журналах по медицинской косметике появились ссылки на работы, опровергающие эту точку зрения. Выяснилось, например, что длительное употребление в пищу кайенского перца способствует повышенному потовыделению, а следовательно, повышает качество латентного отпечатка.

Что касается влияния эмоционального состояния человека на качество оставляемых им отпечатков, то научных работ на данную тему нет. Во всяком случае, рассуждения типа «взломщик сейфа волнуется перед работой, обильно потеет и оставляет свои отпечатки на инструментах и дверце» иначе как анекдотичными назвать нельзя. А миф этот, однако, очень устойчив.

Но вернемся к нашим коробочкам. В синей находятся карточки с характеристиками всевозможных поверхностей:

1. Гладкая;

2. Шероховатая;

3. Пористая (бумага, картон);

4. Непористая (стекло, металл, пластик);

5. Чистая;

6. Загрязненная;

7. Клейкая;

8. Холодная;

9. Горячая.

Очевидно, что гладкая и чистая (пористая или непористая) поверхность идеальна для оставления на ней отпечатков. Однако и на загрязненной поверхности зачастую могут быть видны трехмерные вдавленные следы: всё зависит от вида загрязнения. Клейкая часть изоляционных лент прекрасно держит отпечаток. Кстати, изоленты всех видов очень часто встречаются на практике как составные части самодельных взрывных устройств, в качестве материала для связывания жертв или соединения вместе двух магазинов автомата.

Что же касается холодных или горячих поверхностей, то понятия эти субъективны; влияние температуры поверхности на качество отпечатка строго не исследовано.

Желтая коробочка содержит карточки, на которых указаны возможные характеристики контакта руки с поверхностью:

1. Длительность контакта;

2. Сила давления.

Как правило, относительно длительный (в разумных пределах, разумеется) контакт соотносится с более качественным отпечатком, нежели быстрое касание.

Сильное давление пальца на поверхность, напротив, может повредить отпечатку. В большинстве житейских ситуаций (например, работа с клавиатурой компьютера) давление пальца на поверхность составляет около 200 г. Давление на курок может колебаться от 1,5 до 2,5 кг. При сильном давлении пальца на поверхность на ней остается лишь пятно – след контакта.

Почти в каждом кинофильме «про ментов» мы слышим про «пальчики» на рукоятках пистолетов и ножей, на выдернутых из забора кольях. Похоже, создатели фильма экономят на консультантах-профессионалах или просто считают нас с вами за идиотов.

Рукоятки пистолетов сделаны из шероховатого пластика или металла – это позволяет прочнее держать оружие в руках. При стрельбе сила сжатия рукояти ладонью велика, контакт длителен. Курок имеет малую площадь и подвергается высокому давлению. При более чем одиночном выстреле палец соприкасается с ним многократно. Всё вышеперечисленное объясняет, почему оставить отпечаток на рукояти пистолета или курке практически невозможно.

И наконец, синяя коробочка. В нее мы положили карточки с характеристиками среды, в которой находилась поверхность в момент контакта:

1. Температура;

2. Влажность;

3. Ветер;

4. Солнце;

5. Песок и/или пыль.

В 1994 г. я был срочно вызван на военную базу, расположенную в долине Бекаа на границе с Иорданией. Там днем температура воздуха +45 °C в тени, а раскаленный песок и того горячее. Ночью температура падает до 20 °C. Из бункера, где находились американские противотанковые управляемые ракеты Dragon, преступники похитили шесть ПТУРСов. Украденные ракеты пролежали в песке два дня, прежде чем армейские следопыты-бедуины их обнаружили. На сильно шероховатой поверхности одной из ракет невооруженным глазом был виден отпечаток большого пальца правой руки. Остается лишь гадать, как он выжил в подобных условиях на далеко не самой лучшей из поверхностей.

Вы, вероятно, уже заметили, что, разбирая многочисленные факторы влияния на качество отпечатка, мы пропустили самый первый, а именно уровень загрязнения рук донора. И это не по забывчивости. Дело в том, что удельный вес этого фактора в формировании следа трудно переоценить, а потому он заслуживает отдельного разговора.

Как мы помним, в области ладоней и ступней у человека сальных желез нет. Они сконцентрированы в иных частях тела, таких как лоб, крылья носа, заушные впадины, подмышки, спина, грудь. Если вы помыли руки с мылом и тщательно их вытерли, то биологический состав вашего следа будет содержать лишь воду, растворенные в ней аминокислоты и соли. Весь жир, содержащийся в латентном отпечатке, попадает туда в результате загрязнения рук, когда вы касаетесь перечисленных участков тела или постороннего источника. Обезжиренный отпечаток довольно быстро высыхает, а с ним испаряются и растворенные в воде аминокислоты. Жирная составляющая отпечатка гораздо более стабильна, а следовательно, и сам отпечаток имеет больше шансов надолго остаться на поверхности предмета.

Эксперт, имеющий дело с отпечатком пальца, из всех формирующих его факторов видит лишь тип и состояние поверхности в настоящее время. Какие карточки выпали из коробочек в момент образования отпечатка, нам неизвестно. Количество комбинаций, которые можно составить из 21 перечисленной составляющей, необычайно велико. А это значит, что мы не можем дать научно обоснованный ответ на вопрос о возрасте найденного отпечатка.

Вы спросите: а почему, собственно, нам так важно знать, сколько времени находится на поверхности данный отпечаток?

Чтобы оценить всю значимость такой информации, рассмотрим типичный пример из практики.

Пара эмигрантов из Украины, Игорь П. и Марина Ю., жили вместе в квартире, принадлежавшей девушке. Они часто ссорились и 1 мая 2016 г. окончательно расстались. Игорь оставил свои ключи подруге и переселился к родителям. Таким образом, с 1 мая 2016 г. он не мог легальным образом проникнуть в квартиру. Восьмого мая в квартире был найден труп Марины со следами ножевых ранений. Эксперты обнаружили на мебели отпечатки пальцев Игоря. Игорь отрицал свою причастность к убийству и утверждал, что после 1 мая в квартире не был. Теперь представьте себе, что мы могли бы определить возраст следов его рук хотя бы с точностью до недели! Если его отпечатки – недельной или меньшей давности, он лжет, а если они относятся к периоду его законного проживания в квартире, то нет. Уверен, что следователи по делу об убийстве Марины П. дорого бы заплатили за данные о возрасте следа.

В странах с развитыми экспертно-криминалистическими службами к вопросу о возрасте латентного отпечатка подходят по-разному. В Израиле в данной области было проведено несколько исследований. Все они лишь подтвердили тот факт, что даже приблизительное определение возраста следа рук научными методами на сегодняшний день невозможно. Зачастую, основываясь на собственном опыте и субъективных ощущениях, эксперт может сказать своему коллеге: «Сдается мне, что этот отпечаток старый», – но ни один здравомыслящий криминалист не сделает такого заявления в суде.

Известно, что отпечатки, оставленные на гладких пористых поверхностях (писчая бумага, конверт, открытка, страницы книги), могут сохраняться в течение десятков лет, при условии, конечно, что сами предметы находятся в оптимальных условиях, например на библиотечных полках. Те же предметы, попавшие в воду (в лужу или раковину) и впоследствии высушенные, становятся весьма проблематичными в плане анализа следов рук. Аминокислоты, являющиеся важной составляющей потовыделения, быстро растворяются в воде, и привычные методы работы, такие как использование нингидрина, не дадут результатов. Если жировая контаминация отпечатка была существенна, есть возможность выявить его, например, при помощи вакуумного напыления золота и цинка.

При обследовании автомобилей, имевших отношение к тяжким преступлениям, мне не единожды случалось находить следы рук на внутренней поверхности лобовых стекол. Все они в итоге оказывались принадлежащими стекольщикам гаражей, в которых машины ремонтировались после аварий, произошедших много лет назад.

Интересный эффект может иногда наблюдаться в регионах с жарким и влажным климатом при контакте рук с алюминиевой поверхностью. В результате естественного процесса, сходного с травлением, отпечаток как бы въедается в металл и может сохраняться на нем в течение многих лет. В 1999 г. расследовалась попытка убийства ночного сторожа в одном из колледжей недалеко от Мертвого моря. В процессе проверки алюминиевой оконной рамы на следы рук оптическими методами был обнаружен четкий отпечаток пальца. В базе данных нашелся идентичный ему след. Задержанный на этом основании мужчина утверждал, что восемь лет назад устанавливал в здании оконные рамы и с тех пор даже близко к нему не приближался, а с подростковым уголовным прошлым давно завязал. Тщательная проверка алиби подтвердила его показания.