Текст книги "Диаспора"

* * *

Мардж Каллахан молча повернулась на каблуках и, едва не сбив с ног замешкавшегося у входа пентюха, покинула пределы «Лютеции», с досадой крутанув тяжелую вращающуюся дверь так, что та совершила еще с полдюжины оборотов, прежде чем пропустила вслед за ней того самого пентюха, которому, видимо, тоже уже ничего не нужно было в вестибюле старомодной гостиницы.

Вычеркнув из своего мысленного списка еще один пункт, в котором бесследно сгинувший гендиректор «Риалти» мог оставить хоть какой-то намек на место теперешнего своего пребывания, она решительно пересекла улицу по направлению к горловине входа на станцию подземки. У запыленной зеркальной витрины лавочки с третьесортной бижутерией она «проверилась» – чертов пентюх, оказывается, следовал за ней. Был он явно залетным – и по одежде, и по манере держать себя. Где-нибудь в Метрополии он, безусловно, был бы почти незаметен среди точно так же строго и чуть по старинке одетых прохожих. Но здесь – на Фронде – незнакомец сразу бросался в глаза, словно экспонат музея восковых фигур, подавшийся в самоволку – немного проветриться по случаю хорошей погоды.

Чтобы утвердиться в возникших подозрениях, Мардж прошла мимо спуска в метро и, два раза свернув налево, вышла на крохотную, но не безлюдную площадь Трех Птиц. Тут – якобы для того, чтобы что-то найти в своей сумочке – она резко остановилась. Торопливо следовавший за ней пентюх тут же с ходу налетел на нее, сдержанно чертыхнулся и, рассыпавшись в извинениях, попытался сделать вид, что следует дальше своей дорогой. Но Мардж дорогу эту ему заступила.

По правде говоря, копание в сумочке было не только отвлекающим маневром, предпринятым секретаршей бесследно сгинувшего Алоиза. Мардж было что достать из нее – «беретту» полицейского образца. Сейчас она была близка к цели. По крайней мере, не вынимая руки из сумки, крепко сжала рифленую рукоять и перевела предохранитель пистолета в боевое положение.

– Что вам от меня нужно, уважаемый мистер? – предельно корректно для сложившейся ситуации осведомилась она.

Мистер был слегка озадачен, но быстро взял себя в руки.

– Я всего лишь намеревался э-э... поблагодарить вас мис... сиc... – федеральный следователь чуть запнулся в определении матримониального статуса собеседницы. – Вы выполнили за меня довольно деликатное дело...

– Это какое же? – Мардж продолжала придерживать сумку между собою и подозрительным собеседником, не очень скрывая от него ее содержимое.

– Вы поинтересовались у портье о почте для «Синальты», – Кай улыбнулся как можно более располагающе. – Удивительным образом я тоже работаю на эту фирму...

Мардж вздохнула с облегчением, поставила пистолет на предохранитель, сунула его на дно сумки, а сумку закинула на плечо.

– Если мы с вами, мистер, и работаем на одну фирму, то – в разных филиалах, – сообщила она Каю. – Мой – на Харрис-роуд, десять, на углу с Мюллер-лейн, а ваш – сдается мне – на Втором Посольстве...

Того, что «Эмбасси-2» является не чем иным, как шпионским гнездом федералов на Фронде, не знали разве только малые дети. Во всяком случае, это было первое, что узнавал тот, кто вообще проявлял к таким вещам хоть какой-нибудь интерес. Но для федерального следователя, не пробывшего на планете и половины суток, узнать этот факт из уст седовласой дамы, участником операции «Тропа» никак не являющейся, было неприятным откровением. Впрочем, не самым большим из уже случившихся за последние часы.

– Простите... – он не сразу нашел подходящие слова. – Простите, но разве господин Бибер до такой степени держал вас в курсе м-м... своих дел?

– Вы так и собираетесь разговаривать со мной – столбом стоя посреди улицы? – Мардж пожала плечами, показывая, что не одобряет такой манеры вести беседу, и решительно направилась к украшавшему центр площади фонтану.

Согнав с его бортика пару отощавших голубей, она уселась на освободившееся место и принялась энергично вытряхивать камешек из своей туфли. Пожав плечами, Кай присел рядом, подозрительно глянув на струящие вялые потоки воды бронзовые изваяния, оказавшиеся у него за спиной.

– Вообще-то вы не особенно мандражируйте, мистер, – уведомила его Мардж после некоторой паузы, заполненной извлечением из бокового кармана сумки мятой пачки сигарет, а из этой последней – ее единственной, тоже порядком покалеченной обитательницы. – Алоиз хранить секреты умеет. Но не от Мардж Каллахен. Это я – Мардж Каллахен, – она совершенно мужским жестом протянула федеральному следователю руку.

Тот растерянно пожал ее, пробормотав полагающееся по легенде:

– Джон Крюгер, к вашим услугам... Как я понимаю, вы – секретарша господина Бибера? – уточнил он.

– В контракте написано именно так, – Мардж щелкнула зажигалкой.

Даже в это механическое действие она вложила солидную дозу презрительной иронии. Раскуривала сигарету она со знанием дела, прервав для этого занятия начатую было фразу и, лишь убедившись, что полудохлая сигарета исправно дымит, продолжила свою мысль:

– В контракте записано «секретарша», но не секретаршей я прихожусь господину Биберу, а самой настоящей нянькой! Он, по сути дела – ребенок! Всерьез воспринимать жизнь он не в состоянии. Так бы век и копошился в тех бирюльках, что подкидывают ему господа вроде вас или Фостера... И жизнь вообще. Если за ним не присматривать, он пропадет ни за грош, мистер! Вот и сейчас – с вашей, господа федералы, подачи – влип в какую-то историю... И всегда старушка Мардж должна из кожи вон лезть, чтобы вытащить неразумное дитя из дерьма...

– Скажите, – вежливо поинтересовался Кай, – и давно ли господин Бибер посвятил вас в свои дела с, г-м... как вы изволили выразиться, «федералами»?

– Да он и не думал в эти свои дела никого посвящать! – возмущенно взмахнула сигаретой Мардж. – Алоиз бы удавился, если бы узнал про то, что все его секреты – сущая ерунда на постном масле. Просто я с ним нянчусь еще со времен Свободных Выборов на Гринзее и вынуждена во все вникать. Иначе все прахом пойдет в считанные дни!

– Так вы уже давно работаете у господина э-э... – попробовал уточнить федеральный следователь.

– Я давно с ним нянчусь! – поправила его Мардж. – Мы с ним сработались в штабе «Движения демократической либерализации» – это партия Грея Пирса. Он тогда баллотировался в тамошние президенты. Пирс, конечно, а не Алоиз... Алоиз у него менеджером избирательной кампании подвизался. Вполне успешно, между прочим. Кстати, звали его тогда вовсе не Алоизом. А меня определили при нем секретарить. Я сама – отсюда. В смысле – уроженка Фронды. Но когда все тут наперекосяк пошло, подалась на Гринзею. Они там сейчас на подъеме... И там я сразу поняла, что теперь судьба моя такая: состоять нянькой при Алоизе Бибере. Хотя, повторяю, звали его тогда вовсе не так.

– Но вы говорите, что он вполне справлялся со своей ролью? – позволил себе выразить некоторое недоумение Кай.

– Видите ли, – развела руками Мардж, – у Алоиза, видно, есть какой-то заступник там – в небесной канцелярии. Он постоянно берется не за свое дело, и всякий раз ему выпадает фартовый билетик. Сдается мне, что и вы, господа, это почуяли, раз поставили на него в своих играх... Но в тот раз все могло обернуться очень даже плохо. Этакая вышла неразбериха с партийной кассой: казначей загремел под фанфары прямиком в каталажку, а еще с десяток типчиков, что крутились вокруг, – как корова языком слизнула... Одного потом на Парагее арестовали, другой тут же, не отходя, как говорится, от кассы, на какой-то заброшенной стройке повесился... С чьей-то, говорят, помощью. Но в основном – концы в воду. Все те, кто не успел смыться, разумеется, попали «под колпак». Кабинет прокурора нам стал что дом родной. Алоиз, понятно, тоже засуетился на предмет уклониться от скамьи, ходил бледный как смерть, глотал лекарства... Тут на него и вышли ваши люди...

Кай не стал объяснять разговорившейся собеседнице различия между принципами работы военной контрразведки и федерального управления расследований. Ей не стоило знать еще и эти детали.

– Да, вашему шефу судьба действительно подбрасывает счастливые билетики, – констатировал он.

– Тоже мне – счастье! – Мардж вздернула плечи. – От этого дела с кассой Алоиза они действительно отмазали. А вот в эту дыру – закинули. Со мною вместе. Видно, поняли, что другую няньку ему сыскать – задача нерешаемая. И нарекли его, беднягу, Алоизом Бибером. Из одного дерьма вытащили, в другое воткнули – ушами вниз! Но он-то – бедняга Алоиз – всерьез вообразил себя пупом Вселенной. Всех он купит и всех продаст! – Мардж с досадой сплюнула. – А теперь сидит, как таракан в щели, и даже знака никакого подать не может...

– Мне кажется, – осторожно предположил Кай, – вы уверены, что господин Бибер все-таки жив... У вас на то есть какие-то основания, кроме убеждения, что у Алоиза есть заступник на небесах?

– Конечно, он жив, если люди Хубилая ищут его по всему городу! И начали с офиса «Риалти»! Полюбуйтесь!

Мардж сдернула с лица очки-полумаску и предъявила федеральному следователю впечатляющих размеров фингал под левым глазом.

– А могло обернуться и похуже, – добавила она, снова надевая очки. – Только они вовремя сообразили, что могут вытряхнуть из Мардж Каллахан душу, но – ничего больше! И что гораздо проще отпустить старую Мардж на все четыре стороны и присмотреть за нею повнимательнее – глядишь и приведет прямехонько к любимому шефу... А вот вашего гм... напарника – того русского – вы здорово подставили... Послали сразу в наш офис – прямехонько к черту в зубы! У него не было неприятностей?

– У кого, черт возьми?! – Кай почувствовал, что уже не может выдерживать олимпийски спокойный тон.

– Если мне не изменяет память, его фамилия – Смольски...

«Вот, стало быть, какого „надежного Вергилия“ сосватали господину литератору какие-то дурни с Фронды...» – оторопело подумал Кай.

С трудом придя в себя, он осведомился:

– И почему же вы считаете его моим напарником?

– Потому что таких совпадений не бывает, мистер, чтобы в одни и те же сутки, когда человек бесследно смывается – бесследно и неожиданно, – так вот, чтобы в одни и те же с этим делом сутки по его душу приходили сразу два залетных господина... Или у вас уже правая рука не ведает, что творит левая? Зачем он – этот ваш Смольски – полез к Алоизу? Даже я знала, что оказалась «под колпаком», а вам уж сам бог велел...

Федеральный следователь поднялся на ноги. Потом снова сел. Ситуация радикально менялась. Причем, по многим параметрам сразу.

– Это вдохновляет... – Кай почесал нос. – И, зная это, вы именно тем и занялись, чего от вас ожидают? Мне не слишком ясна ваша логика, мэм... Если на господина Бибера вы их – людей Хубилая – еще не навели, то уж моя скромная персона теперь находится под одним с вами «колпаком».

– Говорю вам: не мандражируйте, мистер, – Мардж с сожалением утопила оставшийся от увечной сигареты чинарик в каменном бассейне фонтанчика и грустно улыбнулась чему-то своему. – Эти ребята сейчас усердно пасут Мардж Каллахан, – она аккуратно сняла с головы свои седины – неплохого качества парик – и сразу помолодела лет на пятнадцать, – вот такую – рыжую, коротко стриженную – с радиомаячком, прилаженным к жакету. Идиоты вообразили, что сделали это незаметно... Когда до них дойдет, что пасут-то на самом деле они ее старшую сестру – Марту Ламберс, я, глядишь, надыбаю хоть какой-то след моего непутевого Алоиза...

Федеральный следователь ощутил легкую дурноту: еще и не начавшись толком, операция «Тропа» черной дырой засасывала в себя все новые и новые души. В том числе и не имеющие к ней никакого отношения. Например, господина литератора. О судьбе Смольского надо было немедленно наводить справки. И вообще – предпринять кучу действий, не терпящих ни малейшего промедления. Выходить из игры, кажется, было уже поздно.

– Не вы, так я... – Кай встал и, повернувшись лицом к фонтану, чтобы не пялиться на пристраивающую на место свой парик Мардж, принялся разглядывать изваяния Трех Птиц.

Они вызывали у него какие-то смутные ассоциации – ассоциации, явно к делу не относящиеся, но почему-то его тревожившие.

– Ваша сестра – довольно смелый человек, – заметил он, – раз она согласилась подменить вас в этой затее – довольно опасной. На ней могут отыграться...

– Отыграться на ней не так легко, мистер... – Мардж стала раздраженно обыскивать себя, то ли забыв, что пачку сигарет уже извела, то ли в надежде найти вторую

Кай про себя заметил, что чем-то ее манеры напоминают манеры кэпа Листера. Должно быть, какой-то заразный местный психоз на почве курения.

– Хрен кто отыграется на Марте, – продолжила лихая секретарша везучего шефа, – она в органах работает. И сама, и муж ее, и свекор. Тот вообще в чинах...

– В госбезопасности? – неприязненным тоном уточнил Кай, окончательно поняв, что здорово с этой Мардж нарвался – не так, так этак.

– В криминальной полиции, – небрежно пояснила Мардж. – Еще та банда! Их даже «крутые» злить побаиваются. Она хоть на два года постарше меня будет, в зрелом, так сказать, возрасте нас с ней часто путали... А теперь, после того как я смоталась на Гринзею, а Марта выскочила замуж, мало кто знает, что мы – сестры. Но притом видимся мы часто, и «махнуться» внешностью нам – раз плюнуть. В любом, простите, дамском туалете или там в кабинке для примерки в шопе готовой одежды. Это нам не один раз сгодилось...

– Отлично, – довольно кислым тоном оценил ситуацию Кай. – Нам надо взаимодействовать, мэм. Или вы иного мнения?

– Отчего же!.. – Мардж махнула рукой и на сомнения собеседника, и на бесплодные поиски курева по своим многочисленным карманам и тоже поднялась на ноги. – За вами – сила. Глядишь, и вытащим Алоиза из дерьма...

Теперь они стояли рядом, рассматривая изваяния странных птиц.

– Одного не пойму только, – Мардж провела рукой по лицу, – куда, в какую-такую ж... он забился, что не может в эфир выйти... У него при себе всегда незарегистрированный сотовик. Ну и условные слова и фразы у нас всегда наготове. Ну, если сотовика лишился, так всегда есть откуда звякнуть – за деньги в любом офисе дадут от себя поговорить. Лишние баксы никому не мешают. И отследить невозможно.. Я так мыслю, что он в металле сидит. В цистерне какой-то. Или в ангаре...

Эти слова замкнули в черепе федерального следователя какой-то сложный контур, который с самого его прибытия на неудачливую планету монтировало из смутных предчувствий, туманных предположений и расплывчатых ассоциаций его подсознание. «Будь я проклят, если этот Бибер не заперт действительно в ангаре, – сформулировал Кай неожиданно родившуюся догадку. Даже не догадку – уверенность. – А точнее – на корабле. На том же корабле, возможно, сидят и бандиты, которые так и не добрались до него. Это не лезет ни в какие ворота. И однако это так!»

Федеральный следователь поморщился, как от горькой пилюли, – он не любил озарения. Как непрошеной подсказки на экзамене. Хотя они никогда не подводили его – озарения.

Он подхватил с бортика бассейна опустошенную пачку сигарет и повертел ее перед глазами. Вытянул из нагрудного кармана электрокарандаш.

– Запомните номер этого канала, – он быстро набросал на смятом пластике шесть цифр.

Мардж кивнула. Кай смял пачку и упрятал ее в карман.

– Кодовое слово «Синальта». Вы его уже знаете. Вас соединят со мной. Но... Очень скоро мне, возможно, придется убираться с планеты... Через три-четыре часа... Тогда вас соединят с теми, кто будет в курсе дела. Я свяжусь с ними заранее... Вам помогут. Мы очень заинтересованы в том, чтобы с господином Бибером... С Алоизом... Чтобы с ним не вышло ничего плохого.

– Идет, – чуть снисходительно подвела черту под состоявшимся разговором Мардж. – Разбегаемся?

– Эти... Птицы... – Кай кивнул на струящие воды изваяния. – Откуда они? Кто их... сделал?

– Я не помню скульптора, – Мардж дернула плечом, накидывая на него ремень сумки. – А птицы – настоящие. В смысле – были такие... Их Маррон привез оттуда еще в самом начале Изоляции. С ними всякие чудеса были. Потом они все исчезли. Или погибли. Наверное, про них многое напридумали, но что-то такое было... Какая-то магия... Их тут так и называют – «Ангелы Инферны»...

«Да, – подумал Кай, – в орнитологии Инферны я пока слаб. Больше интересовался тамошними разумными тварями. И напрочь забыл, что, кроме чертей, там водятся еще и ангелы...»

Глава 4
РЕЙС «ГАНИМЕДА»

Бог его знает, когда и при каких обстоятельствах к Абдулле Кадыру прилепилась кличка «Хубилай» – «Кубла». С нею он уже прибыл на планету – в основном для того, чтобы уклониться от «вышки», светившей ему по заочным приговорам трибуналов Харура и Гринзеи. А вот на Фронде, не связанной с Федерацией договорами о выдаче, Кубла резко пошел в гору. Если, конечно, считать подъемом обретение места лидера в мире здешней мафии. Тому способствовало его увлечение. Хобби.

Хобби бывают разные: покойный Фостер увлекался разведением пираний и, худо-бедно, мог быть зачислен в преславную когорту аквариумистов. Еще он коллекционировал подделки шедевров живописи. Все еще здравствующий Юбер-Лекарь разводил розы – в подражание Шерлоку Холмсу, что ли? – и увлекался шахматами, что, впрочем, не мешало ему оставаться ключевой фигурой в области незаконных валютных операций практически на всем северном полушарии планеты. Альф-Маэстро виртуозно дудел в саксофон и попутно контролировал треть нелегального вывоза рабочей силы на Инферну. Руди-Франт был помешан на женщинах. Шутов-Валет пил как лошадь. И так далее.

И только Хубилай не был замечен ни в пристрастиях к гастрономическим изыскам, ни в интересе к хоть какому-то виду искусства, ни в слабости любого другого толка. Пристрастий у Хубилая не было.

Была только Страсть. Единственная и великая – Страсть к Власти.

Именно желание властвовать, подчинять себе все и вся вело Кублу по жизни и составляло единственную суть последней. Кубла не нуждался в том, чтобы примешивать к возвышенной, пьянящей субстанции Власти низменную материю плотских удовольствий. Как сказал кто-то из древних писателей о другом – историческом, – но чем-то на Кублу похожем персонаже: он Власть потреблял чистой. Неразбавленной.

У него – единственного из членов «уважаемого общества» – не было ни собственного портного, ни личного психиатра. Зато была отлично поставленная команда личной охраны и собственная разведка, которой позавидовали бы соответствующие службы некоторых государств. С начальником этой разведки – одним из наиболее преданных людей – Кубла и беседовал сейчас во внутреннем дворе своей резиденции «Кречет». Дворе довольно унылом, на мрачные мысли наводящем.

Резиденция эта – нечто среднее между средневековым замком и просто большим каменным особняком – была упрятана в ущелье горного кряжа, «подпиравшего» столицу Фронды с юга. Никому из тех непосвященных, которым случилось повидать ее, не могло прийти в голову, что перед ним – обиталище обладателя одного из самых больших состояний на планете. Не хижина, конечно, но и не дворец. Высокие стены, окружавшие «Кречет», скорее наводили на мысль о тюрьме.

Возглавлял собственный, его величества Кублы шпионский корпус, как уже было сказано, его преданнейший соратник, именовать которого рекомендовалось вполне соответствующей его статусу кличкой – «Мюрид». Сегодня, впрочем, преданность его была поставлена под сильное сомнение. Мюрид это понимал и порядком нервничал.

– Ты знаешь, Мюрид, – тихим, недобрым голосом сообщил своему собеседнику Кубла, – я не люблю, когда меня водят за нос... Не люблю этого и не прощаю. Никому не прощаю, Мюрид... И ты не найдешь ни одного человека, который может похвастать, что провел самого Хубилая... Ты очень хорошо умеешь искать, Мюрид, я знаю, но даже ты – не найдешь. На этом свете – не найдешь. Хочешь, поклянусь тебе, Мюрид? Аллахом поклянусь?

– Я верю тебе, Абдулла, не надо клятв! – с несколько излишним пафосом поспешил остановить шефа преданнейший из его подданных.

Клятва Хубилая имела премерзкое свойство делать ситуацию необратимой.

– И вот теперь, – все так же тихо и без добра в голосе продолжил Хубилай, – кто-то думает, что ему все-таки удастся провести меня как маленького ребенка... И мне очень хочется знать – кто это? Быть может, ты мне сразу это скажешь, Мюрид?

– Абдулла!.. – с глубоким чувством произнес Мюрид.

Он прибег к своей неписаной привилегии – называть шефа по имени – как к последней мере самозащиты. Будучи человеком осведомленным, он хорошо представлял, что именно будет сейчас вменено ему в вину. И так же хорошо понимал, что козырять ему в этой игре нечем – разве что новыми обязательствами, которые придется на себя брать вне зависимости от их выполнимости.

– Не говори загадками, Абдулла! – продолжил он с тем же пафосом в голосе. – Я не понимаю ровным счетом ничего...

Это, конечно, было явным преувеличением, но хорошо вписывалось в предполагаемый образ верного, но туповатого слуги, в который Мюрид успел вжиться за годы работы с Кублой.

– Не старайся казаться глупее, чем ты есть, Мюрид, – в голосе Хубилая обозначилась злая ирония. – Речь идет о твоем проекте... О том, как ты подкинул нам идею по кривой объехать Второе Посольство...

«Теперь это уже мой проект, – меланхолично отметил Мюрид. – Когда он выгорит, он снова станет твоим. Когда и если...»

– Ты сам предупреждал меня, что в этом деле мы идем на огромный риск, – вложил Мюрид собственное давнее предупреждение в уста Кублы. – Я, видимо, недооценил, насколько велик этот риск...

– Ты это очень мягко сказал: «недооценил»! – глаза Кублы стали глазами бешеной кошки.

Только на миг, к счастью для Мюрида.

– Ты это очень мягко сказал, – повторил Хубилай. – Ты не «недооценил». Похоже, что ты заманил нас в ловушку.

Твой человек оттуда неплохо информировал нас все предыдущие годы. И теперь, когда он навел нас на эту «Тропу», мы поверили. Вам обоим поверили – тебе и ему... Мало того, он – твой человек – оказался еще настолько любезен, что пометил легавого, которого будут внедрять в наши цепочки... И похоже на то, что это была правда – то, что твой человек счел необходимым сообщить нам. Но только не вся правда... Потому что дальше пошли сплошные сюрпризы, которых ты почему-то совсем не предвидел, Мюрид... Сюрпризы... Подарочки.

Теперь тон, взятый Хубилаем, повысил свой градус – со злобного шипения перешел на холодное металлическое стаккато.

– Мы чуть не упустили ситуацию из рук: ты не смог вычислить, что Бобер – чертова рохля и трус Бобер – окажется человеком Второго Посольства. И дело перехватил этот урод Фостер, который и понятия не имел, что сует голову в петлю федералам...

Мюрид созерцал шефа стеклянной чистоты взором. Привычно облаченный в пятнистую униформу полевого командира, принятую у боевиков Гринзеи и на редкость нелепую здесь, на мирно издыхающей Фронде, с лицом, настолько темным, что на нем незаметной была даже непобедимая бритвой сизая щетина, шеф впечатлял. Помимо горящих бешенством глаз в облике Кублы выделялись нос – крючковатый и какой-то неправильный – и кадык, который сошел бы, пожалуй, за клюв какой-нибудь доисторической твари. В общем, Мюриду было на что таращиться с выражением сурового преклонения.

– Только случайно – хвала Аллаху! – я вовремя узнал про то, что «груз» уходит у нас из-под носа, – продолжал Кубла вбивать в мозги своему проштрафившемуся подчиненному степень его вины. – Я поручил тебе принять меры – и какие меры ты принял?

Случайностью, честно говоря, историю раскрытия сделки Бибера с Фостером назвать было трудно. И Аллах тут был ни при чем. Мюрид мог бы напомнить Кубле, что не кто иной, как он – Азамат Шарипов, по кличке Мюрид – сподобился в свое время перевербовать Сундука – Грея Саундерса, довольно вообще-то надежного типа, которому Фостер решился доверить свою безопасность и кое-какие секреты. Но напоминать об этом не стоило. Мюрид скорбно молчал.

– По-моему, ты не расслышал моего вопроса, Мюрид... – Кубла впился глазами в глаза собеседника.

Тот не выдержал, отвел на мгновение взгляд, скользнув им по серому, начавшему наливаться осенней стылой тяжестью небу, по унылой брусчатке двора, по которой ветер с гор нес уже первые желтые листья, и позволил себе некое подобие возражения:

– Но ты поручил заняться делами Фостера своей... спецкоманде, Абдулла! Пилотам. Не моя вина, что Бибер о чем-то догадался и сгинул... Честное слово – он очень хитрый, этот Бобер. Прямо как змея – честное слово!

– И не один он! – Кубла был непреклонен. – Тот «летун», которого нанял Бобер, – Джордж Листер, капитан... Он тоже как сквозь землю провалился! А ты утверждал, что он прост, как дверная ручка! А ведь о нем странное говорят, Мюрид... И я тебя предупреждал об этом!

– Это Бибер нанял его – не я... – осторожно напомнил Мюрид.

– Твое дело было страховать мою, как ты говоришь, спецкоманду! – оборвал его Кубла. – А когда обе рыбки сорвались с крючка – найти их хоть под землей! Постарайся понять, если ты еще можешь хоть что-то соображать, что прошли уже почти сутки с того момента, как игра пошла вразнос! Остались считанные часы до того, как кораблик с «пеплом» должен прыгнуть туда, к спонсорам – на планету «чертей»... К Диаспоре... А где же Бобер? На дне Хук-Ривер? На городской помойке с собственными яйцами в зубах? Боюсь, что он уже где-нибудь на Втором Посольстве – строчит отчет о достигнутых успехах. Они – федералы – на выдумки горазды и своих отсюда вытаскивают запросто.

– Это только так кажется, Абдулла, – нарочито спокойно, словно успокаивая ребенка, заверил Кублу его – уже почти опальный – шеф разведки. – Тут у нас все схвачено: даже маленькая мышь не выскочит с планеты без того, чтобы Мюрид этого не узнал! Мамой клянусь!..

– Но ты ведь не знаешь, где скрывается эта жирная сволочь! – Кубла не спрашивал – он утверждал.

– Я скоро буду это знать, Абдулла, – с излишней торопливостью парировал этот весомый упрек Мюрид. – Он не уйдет от меня! Я знаю, как выйти на эту свинью... Клянусь тебе. Ведь мы, в конце концов, зацепили этого... липового хозяина «груза». И сейчас твои ребята работают с ним... И они нашли корабль, устранили Фостера...

– А как выйти на кэпа Листера? – каким-то странно дружелюбным тоном оборвал его Кубла. – Не торопись, не клянись, дорогой, не надо... Ты знаешь, у меня есть приятная новость для тебя. Капитан Листер сам вышел на моих мальчиков. На свой экипаж... Он согласен работать на нас. Как тебе это нравится, Мюрид?

– Ну, – Мюрид сделал неопределенное телодвижение, – это неплохо... Это – очень неплохо...

– И он не один согласен, – в голосе Кублы заклекотало злое веселье, – знаешь, кого он ведет к ним?

– Не говори загадками, Абдулла... – почти простонал Мюрид.

– О, Аллах! – теперь Кубла улыбался.

Так, наверное, Сатана улыбается юбилейному – сколько-то там миллиардному – грешнику, вступающему в его владения.

– Какие тут могут быть загадки, Мюрид? Ну, конечно, он приведет с собой хозяина «груза». Еще одного... Я уже не спрашиваю, как это нравится тебе. Я спрашиваю тебя – ЧТО ЭТО ЗНАЧИТ?

Теперь они оба смотрели друг на друга стеклянными, ничего не понимающими глазами.

– Боюсь, что они раскусили нас... – с трудом выговаривая слова, начал Мюрид. – Нашли метку и подсунули ее какому-то пентюху...

– Ты сам заверял меня, что пентюх этот не мог быть никем иным, кроме того залетного фрайера, с которым связался Бобер... – продолжая улыбаться недоброй улыбкой, парировал этот лепет Кубла. – А второго шпика они к нам послали просто так – из спортивного интереса?

– Я... Я не могу понять их плана... – все так же с трудом подбирая слова, признался Мюрид. – Но, так или иначе, нас хотят надуть... Надо сворачивать операцию... К чертовой матери перестрелять этих субчиков и – лечь на дно!

– А вот этого, – теперь голос Хубилая стал жестким, словно проникся холодом горных вершин, окаймивших горизонт, – именно этого мы уже никак не можем сделать. Эти сволочи затянули удавку у нас на шее. Кроме этой полутонны «пепла», у нас нет ни единого шанса расплатиться по нашим обязательствам... И счетчик уже включен. Придется совать голову черту в пасть.

– Они подсунут нам фуфло, – убежденно сказал Мюрид. – Тальк вместо «пепла». Нагреют как пацанов...

– Ну это мы еще посмотрим... – отрешенно произнес Хубилай. – А для начала я встречусь с Листером. И с этим... Двойником хозяина «груза». А заодно проверю и сам «груз»... Через пару часов – в городе... Я и Кимура. Кто брал того типа, у которого была метка, – Зафар и Рыжий? Пусть они и еще двое людей понадежнее подстрахуют нас. Так же, как всегда, когда мы играем в прятки... Но только потом ты их больше не увидишь, Мюрид. Ни тех двоих, что пришлешь, ни Рыжего с Зафаром...

– Не делай этого, Абдулла! – с искренней тревогой в голосе воскликнул Мюрид. – Я сам проверю и товар, и этих людей... Лично.

– Как ты думаешь, стоит тебе знать, где «груз»? – холодно осведомился Кубла. – И куда он поедет?

В других обстоятельствах Мюрид, конечно же, изобразил бы обиду выказанным ему недоверием. Но сейчас момент был явно неподходящий.

– Твое дело – искать Бобра, – жестко определил Кубла. – А также искать информацию – любую информацию о том, кого к нам привел кэп Листер. И еще: узнай все, что сможешь, о самом кэпе Листере. Мне очень не нравится то, что я слышал о нем...

* * *

– Я думаю, что мы должны найти общий язык, ребята, – кэп Листер положил руку на плечо Рика. – Сейчас вы загружаете на борт мой груз. Молча. И так молчите и дальше. Мой груз – мой бизнес. Нам с вами идти в рейс, ребята, – он обернулся к Рональду. – Так что вы и решайте – стоит ли Кубле о том знать: есть у Джорджа Листера на борту своя заначка или нет...

Рик коротко переглянулся с Рони.

– Кэп, главное – не подвели бы вы сами... За нами дело не станет.

Он резко отмахнул рукой.

– Вира!

Понятливый погрузочный робот с глухим зудением потянул распятый на тросах контейнер в недра «Ганимеда». Кэп легким шагом поспешно взлетел по трапу – пристраивать и крепить свой груз, а Рик и Рони снова переглянулись.

– Сдается мне, что старый лис намылил лыжи, – высказал Рик приглушенным голосом вполне разумное предположение. – Такие номера, как свой груз, да еще с этаким весом... Хотел бы я знать, что у него там – вряд ли один «пепел». А может, и вовсе никакого «порошка» там нет. Бог его знает, во что он вложил свои денежки или кому на перевоз подрядился. Там все, что угодно, может быть – от антиквариата до коллапс-бомбы... Все одно – рискует кэп основательно. Сам рискует и нас подставляет... Такие номера устраивают только один раз... Надо присматривать за ним – особенно после броска. А то как бы не пришлось уйти в обратный рейс неполным составом – без капитана...