Текст книги "Диаспора"

– Если он сунется сейчас в медблок, – поделился своей головной болью Рони, – нам многое придется объяснять друг другу...

– Пусть для начала пригонит сюда груз и своего владельца, – резонно определил Рик. – Тогда и разберемся. Блок я запер – от греха подальше. А легавого закрепил в капсуле. Даст бог, выдержит и старт и бросок. Пусть этот Смольски-Дундуков будет нашей козырной картой. Кэпу незачем знать, что мы разыгрываем партию против легавых, – может скиснуть...

* * *

Как и вся Фронда, гостиница «Констеллейшн», расположенная почти в самом центре столицы, являла собой пример тихо испускающего дух достижения цивилизации. Золотые дни этого огромного, кибернетизированного постоялого двора минули уже лет пять назад. Дисплей справочной системы в «reception» давно уже сдох, и на диво клиентам из Метрополии за стойкой торчал настоящий, живой портье. Среди субъектов Федерации использование людей в сфере сервиса было привилегией либо очень богатых, либо вконец нищих Миров.

Уяснив, что сухощавый, не слишком приятный на вид тип из Метрополии вовсе не намерен снимать в «Констеллейшн» номер, портье моментально утратил к нему всякий интерес и углубился в чтение потрепанного покетбука. Вернуть его внимание федеральный следователь смог, только выразительно похрустев у него над ухом кредиткой Второго Галактического.

– Меня интересует господин Смольский, – пояснил Кай причину своей благотворительности. – Писатель. Между прочим, автор и той книжки, что вы, молодой человек, держите в руках. Он должен был снять номер у вас. Вчера.

Портье удивленно заломил бровь, с видимой неохотой потыкал в скрытую за стойкой клавиатуру – какая-то электроника в «Констеллейшн» все же работала, – довольно долго ждал ответа и наконец неприязненным тоном сообщил настырному посетителю, что никакие Смольские в гостинице не останавливались – ни вчера, ни когда-либо. Вообще, из «залетных» за неделю всего-то и зарегистрировались только двое чудаков.

Кай тут же поинтересовался их именами.

– Слушайте, вы ведь не полиция, в конце концов, чтобы мне перед вами отчитываться, – разозлился дежурный. – Одного из типов зовут Фритьоф Нильсен, и вы можете найти его в баре. Он оттуда не вылезает. Второго зовут Анатолий Дундуков, и он в «Констеллейшн», после того как зарегистрировался, больше носу не показывал. Бросил вещи в номере и дунул в город.

«Господи, вспомнил! – с досадой подумал Кай. – Дундуков! Настоящая фамилия Смольского...»

– Так господин Дундуков не ночевал в своем номере? – уточнил он.

– Нет, не ночевал, – дежурный пожал плечами. – Собственно, он только оставил в номере свои вещи и тут же смылся...

– Вы в этом уверены? – вежливо, но с легким нажимом в голосе постарался уточнить Кай.

– Вселялся господин Дундуков как раз во время моего дежурства, – устало вздохнул портье. – А состояние дверного замка в каждом номере регистрируется. У Дундукова – номер триста шесть, после вселения – ни одного срабатывания.

Портье демонстративно крутанул вращающееся сиденье своего кресла, занял позицию спиной к надоевшему посетителю и углубился в чтение «Каникул Хромого». Он считал, что с лихвой отработал свой гонорар.

Покинув не слишком гостеприимные пределы «Констеллейшн», Кай зашел в залитый осенним, скупым на тепло светом здешнего солнышка скверик, отыскал несломанную скамью и присел на нее.

Он достал портативный компьютер, вывел на дисплей ответы информационных сетей на сделанные им запросы и стал читать их, делая пометки в отдельном файле своего компа. В целом ничего особо интересного сообщения информсистем не содержали. Однако, дойдя до справки, предметом которой был означен Джордж Листер, капитан космического судна «Ганимед», Кай отбил кончиками пальцев по корпусу компьютера короткую удивленную дробь.

Справка, содержавшая довольно стандартные сведения о возрасте и месте рождения капитана, полученном им образовании, стаже и местах работы, заканчивалась сакраментальной фразой:

«ПОГИБ 13/8/76 ПРИ ВООРУЖЕННОМ ИНЦИДЕНТЕ НА ТРАНСПОРТНОМ СУДНЕ „КАТТИ САРК-330“ В СИСТЕМЕ ХАРУР.

ПО ДРУГИМ СВЕДЕНИЯМ, ПОГИБ 4/10/78 ПРИ КАТАСТРОФЕ ДЕСАНТНОГО КОСМИЧЕСКОГО СУДНА «SD-8851» НА АДЕЛАИДЕ-3 (СПУТНИК ПЛ. ШАРАДА)».

Больше ничего в справке не было – только код составителя и дата.

* * *

– Теперь я тебя окончательно закрываю – под пломбу, – тихо предупредил Кирилла Листер. – А потом проверим, как проходит сигнал от вибраторов. Когда примешь мой – отвечай, как условились. Если все о'кей, то я подтверждаю двойным коротким и – с богом...

– Нормально, – кивнул Кирилл. – Поехали, как говорится.

Листер опустил на место крышку контейнера, наложил на замок фальш-пломбу и еще раз проверил крепление контейнера. Потом, более-менее удовлетворенный, поднялся в рубку управления. Бросил короткий взгляд на экран внешнего обзора – Рик и Рони о чем-то пререкались, стоя поодаль от трапа, – достал смахивающий на электрокарандаш вибратор и прислонил его к металлической стойке. Несколько раз надавил на кнопку, подав условленный сигнал. Почти сразу точка-светодиод в торце «карандаша» просигналила ему ответ Кирилла: корпус корабля и стенки контейнера – «троянского коня» кэпа Листера – хорошо проводили сигнал. Кэп подтвердил Кириллу прием и стремительно загрохотал вниз – вон из корабля. Надо было торопиться.

Какой-то странный звук успел привлечь его внимание – где-то на уровне блоков жизнеобеспечения. Совсем не характерный для корабля, пребывающего в режиме предстартовой подготовки. Он задержался, придерживаясь за скобы лестницы и прислушиваясь, но звук не повторился.

«Это не Кирилл, – прикинул кэп, возобновляя свой торопливый спуск к выходному люку. – Но ведь не крыс же они развели на борту, черт их дери, клятых головорезов?!»

– Я снова нарисуюсь здесь не позже, чем через пару часов, – проинструктировал Листер Рика и Рони. – Чтобы к этому моменту предстартовая была закончена. У вас и так до хрена времени было...

– Это точно, – согласился Рональд. – Времени у нас было до хрена, и мы его не теряли даром. Можете не беспокоиться, кэп, не с ламерами дело имеете... Сразу после погрузки можете подтвердить диспетчерской заказанный «коридор» и начинать предстартовый отсчет.

Кэп окинул скептическим взглядом и свой экипаж, из лихого народа набранный, и «Ганимед», опутанный шлангами и силовыми кабелями, дернул щекой – чуть заметно, сдерживая нервный тик, – и нырнул в кабину грузовичка. Надо было вовремя поспеть на стоянку кемпинга «Грассфилд».

* * *

– У тебя все в порядке, Абдулла? – спросил в микрофон Мюрид. – Ты видишь их?

– Мы идем за ними – от места встречи, – зазвучал в его наушнике глухой голос Кублы. – Мы видим их, они видят нас.

– Вот что, Абдулла, дай распоряжение своим людям перекинуть мне изображение этого... двойника. Сразу, как только смогут. Я постараюсь копнуть свои источники.

– Они сделают это, Мюрид, но у тебя остается мало времени, – с легкой ноткой презрения отозвался Кубла.

– Я успею, Абдулла... – начал было Мюрид, но щелчок отключения связи прервал его.

Хубилай был, видно, на подходе к месту, где его ждал контейнер с «грузом», и не хотел, чтобы его блок связи засекли. Дьявольски дорогой антилокационной приставке своего блока связи он, конечно, доверял, но не слишком.

– Анри, – распорядился Мюрид. – Свяжись с Жареным. Не надо удивляться. Пусть это будет внеочередной сеанс.

– Он запросто может погореть, – осмелился возразить Анри – белокурый связист и особо доверенное лицо Мюрида, – если мы будем выходить на него без предупреждения...

Связист был прав, но обстоятельства были сильнее чьей-либо правоты.

– Делай, что я сказал, – коротко распорядился Мюрид.

* * *

– Не волнуйтесь, мистер, это – не погоня, – успокоил Листер встревожившегося было Джона Ф. Крюгера.

Основанием для его тревоги была спортивная «Вендетта», увязавшаяся за ними от самого заброшенного кемпинга и терпеливо шкандыбающая по колдобинам давно не ремонтированного шоссе, явно без всякого намерения обгонять неспешный контейнеровоз. Сидевший за рулем владелец «груза» впервые вел машину по дорогам Фронды и ориентировался только по дорожным указателям, названиям улиц и номерам домов.

– Это наши проверяющие, от мафии, – пояснил кэп. – Так условлено – они давно идут за нами. Я уже предупреждал, что вам придется предъявить товар лицом. Рейс к Инферне – затея не из дешевых, и котов в мешке к перевозке здесь не принимают... Вы ведь готовы к этому, мистер?

– Ну что ж, в таком случае мне можно расслабиться, – косо усмехнулся федеральный следователь. – За качество товара я отвечаю.

– А вот расслабляться я вам не советую, – помрачнев, предупредил собеседника кэп. – Хотя бы потому, что один из двух типов, что сидят в этой навороченной тачке, – сам Хубилай. Кубла. Вряд ли он захочет представиться лично. Просто поприсутствует. Но с ним держите ухо востро. На захват товара он вряд ли пойдет: ему не след объявлять войну поставщикам, но все-таки... Второй – тот, что японец, – его эксперт по «порошку».

– Можно было ожидать, – разыгрывая легкое удивление, предположил Кай, – что Кубла притащит с собой свиту побольше... Тем более – в такое местечко...

– Лишних свидетелей ему не надо, – Листер пожал плечами. – Да и вас нервировать не хочет. Если свита и есть, так держится в сторонке. А что до безопасности, так ни нас, ни складской шпаны он не боится. На то он и Хубилай...

Кай ответил неопределенным «гм-м» и свернул с шоссе на еще более разбитую боковую дорогу, уходившую в унылые кварталы складов и арендных ангаров. Теперь ему приходилось изворачиваться, чтобы читать неудобно расположенные на стенах и довольно бестолковые номера и названия улочек и зданий.

Мрачное это было место – складские кварталы. Ни одного жилого дома, ни одного деревца. Почти все строения заброшены и начали уже рушиться. Жутковатый пейзаж умирающей планеты. Начинающийся закат высвечивал его безнадежным, мертвым светом чужой звезды.

– Здесь. Это должны были доставить сюда, – Кай припарковал кар у приземистого лабаза, проверил пистолет в наплечной кобуре, выпрыгнул из кабины на пыльный бетон покрытия и, поколдовав с замком, с удивлением услышал звук сервопривода, откатывающего в сторону тяжеленную створку ворот.

Он почти уверился, что все тут умерло, в этом пропащем царстве. Ан нет – туда, где за это было уплачено, все еще поступала электроэнергия, и кто-то присматривал за целостью замков и подъездных путей. Когда федеральный следователь обернулся, чтобы дать Листеру команду «заезжай», «Вендетта» уже стояла почти встык с каром, а оба ее пассажира – темный лицом кавказец и невысокий японец – стояли за его спиной.

* * *

Они еле заметно поклонились друг другу и не перебросились даже словом – видно, так здесь было принято. Потом все трое посторонились, пропуская контейнеровоз в слабо освещенные недра склада.

Контейнер с «пеплом» вовсе не был простым железным ящиком, снабженным шифрозамком. Это было высокотехнологичное изделие из сверхпрочного титанового сплава, оснащенное продублированным электронным мозгом, дюжиной видов сигнализации, системой самоуничтожения и, разумеется, системой контроля и поддержания постоянства условий хранения транспортируемого груза. По своей сложности это сооружение не уступало дорогому спортивному кару.

Кай и Листер освободили этот тускло поблескивающий, неземного вида монолит от скрывавших его от излишне любопытных глаз брезента и бесформенных кип легкого как пух объемного пластика, отступили на шаг, и федеральный следователь достал из кармана миниатюрный переносной пультик, как две капли воды схожий с пультом управления кибер-бытовым комплексом заурядного гостиничного номера. Откашлявшись, он набрал на нем код замка контейнера. Внутри последнего тихо взвыл сервопривод, и одна из титановых стенок мягко съехала в сторону. Хубилай и Кимура приблизились к открывшемуся перед ними нутру контейнера. Оно было заполнено плотно уложенными прозрачными пластиковыми пакетами, удерживаемыми прочной эластичной сеткой. Содержимое пакетов и впрямь можно было принять за «пепел».

Японец сбросил с плеча объемистую сумку, извлек из нее раздвижной, хищного вида щуп, какие-то одному ему понятные предметы и приспособления, минут пять провозился, соединяя их между собой и настраивая прибор, а затем принялся вонзать щуп то в один пакет, то в другой. Каждый раз, вытащив стальную иглу из пакета, он заботливо заклеивал прокол заранее припасенной нашлепкой. Спустя десяток минут такой деятельности, он попросил господина э-э.. («Крюгера», – подсказал Кай) Крюгера открыть контейнер и с другой стороны. Сделав анализы и там, эксперт углубился в созерцание показаний дисплея своей переносной лаборатории. Никто из стоящих вокруг него не проявлял нетерпения.

– Все чисто, шеф, – сообщил он наконец, воздев к Хубилаю сияющую, словно свежеиспеченный блин, физиономию. – Это хороший товар, шеф...

Кубла повернулся к Каю.

– Ну что же, – его губы растянулись в кривоватой улыбке. – Приятно иметь дело с честным человеком... Но на вашем месте я подумал бы над тем, стоит ли все-таки самому сопровождать «груз»... Это очень рискованный рейс...

– Именно поэтому мне и нельзя упускать его – этот «груз» – из виду, – сухо означил свою позицию Джон К. Крюгер. – Если я отвечаю головой за доставку «пепла», то эта голова должна находиться от него поблизости до тех пор, пока деньги за товар не лягут на счет, для того предназначенный...

– Ну что ж... Аллах да поможет тебе... – снова кривая улыбка аспидом скользнула по губам Кублы. – На твоем месте я запасся бы в дорогу хорошим амулетом.

– У меня есть амулет, – вяло улыбнулся мистер Крюгер. – Довольно надежный.

– Что-нибудь вроде заячьей лапки? – предположил Кубла.

– Нет, – улыбка грузовладельца стала бодрее. – Вот это...

Кубла уставился на орех-шептун, покачивающийся на тонком шнурке, переброшенном через пальцы мистера Крюгера. Похоже, он рассчитывал увидеть нечто другое.

* * *

Господа Энрике Марран и Рональд Капанегра – штурман-программист и второй пилот «Ганимеда» – глядели на Джона К. Крюгера почти таким же – настоянным на тщательно скрываемом изумлении и оттого слегка помутнелым взглядом, хотя никакого Шептуна Крюгер им показывать и не думал. Такая реакция уже надоела притаившемуся в его шкуре федеральному следователю и порядком тревожила его. К уйме неучтенных факторов, основательно замусоривших «Тропу», добавлялся еще один как-то связанный с его личностью.

Долго разглядывать друг друга капитан Листер им не дал. За его спиной подпирал стену ангара груженный контейнером с «пеплом» кар. И «пепел» не мог ждать.

– Предстартовую закруглили? – скрипучим голосом осведомился кэп.

– Так точно! – отрапортовал разом вышедший из прострации и резко вскинувшийся Рони. – У нас перебор по массе – с поправкой на предполагаемый груз. С вашего разрешения, я снизил бортовой запас питьевой воды до...

– Верно, – остановил его кэп. – Рейс недолгий. А в случае чего – перебьемся на регенерате. Еще проблемы?

– Корабль к рейсу полностью подготовлен! – бодро заверил его Рони. – Проблем нет.

– Тогда не будем тянуть с погрузкой, – кэп кивнул на забранный брезентом контейнер. – Сразу после того, как закрепим груз, выводим корабль на взлетную плешь. Приступайте.

* * *

Хубилай смотрел на Мюрида с нескрываемым скепсисом. Он, можно сказать, даже улыбался. Странно: если бы не налитые злобным презрением глаза, лицо его – темное и широкое лицо деревенского тамады – могло бы показаться даже радушным.

– Мне очень хочется знать, дорогой, – Кубла тщательно, словно его собеседник был глуховат, выговаривал слова, – мне очень хочется знать, что еще твои люди делают для того, чтобы найти Бобра, кроме выслеживания рыжей дуры Мардж Каллахан?

– Обижаешь, Абдулла... Я главную ставку на слежку за этой сукой вовсе не делаю... Похоже, что она сама полностью не в курсе дела... Мои ребята вытряхивают сейчас душу из всех мало-мальски знавших Бибера типов и типчиков – а их накопилось довольно много. Кто-то из них должен...

– Скажи, пожалуйста, уже успели тебе задолжать... Вах!.. И хоть один раскололся?

– Пока только приблизительные наводки есть. Стремные, честно тебе скажу, Абдулла. Но я вычислил, что за тип к нам пожаловал с «пеплом»...

– Тогда не морочь мне голову своими стремными наводками! Что это за птица?

Взгляд Кублы стал невыносимо пристален. Мюрид сглотнул слюну.

– Они перебросили сюда специалиста из управления... Не из разведки. Личность, как говорится, в узких кругах широко известная – господин федеральный следователь Санди. Кай Санди. Большому Киру, говорят, до сих пор от этого типа икается... Все приметы совпадают. Но я не могу взять в толк, за каким чертом такой опытный спец сам сует голову в петлю, сразу после того, как мы сцапали того типа, которого они пустили первым. Того – меченого...

– Похоже, что господа из Метрополии перехитрили сами себя... – Хубилай отвернулся от Мюрида и как-то устало побрел по мощенному хорошо подогнанными каменными плитами двору к крутому крыльцу своей резиденции. – Такие узелки надо рубить одним ударом, Мюрид... Разведка ли, управление... Несущественно все это. Главное это то, что они подставились нам с «грузом». Пошли на риск – сами виноваты... Мне как-то пришлось неделю коротать в одном бараке с Шишелом... О таком ты, наверное, слышал... Так вот он любил одну свою русскую пословицу повторять: «Где тонко, там и рвется...» Это как раз тот случай, Мюрид... Как раз тот случай. А всех этих клоунов, подосланных, списываем в расход...

Хубилай взялся за перила крыльца.

– Я распоряжусь так... Пусть мои люди – там, на борту кораблика – обоих артистов шлепнут. Сразу после броска. Пусть там и выгрузят – к хренам, в открытый Космос. Уж с таким делом они справятся...

Он резко и неожиданно обернулся к почтительно застывшему на месте Мюриду и каркающим голосом добавил:

– Если успеют, Мюрид... Если успеют!

* * *

Таможенный досмотр свелся к тому, что какой-то чин в мундире, подкативший к стартовой плеши на джипе, украшенном гербами Свободной Фронды и Таможенного союза, проштамповал пару бумаг, которые протянул ему спустившийся по трапу кэп. Деньги покойного Фостера сделали свое дело. Так же – без сучка и без задоринки – «Ганимед» стартовал в расцвеченное красками заката небо непутевой планеты. Операция «Тропа» перешла в свою решающую фазу.

Кай чуть отрешенно смотрел на экран – имитацию иллюминатора. Там в проколотой иглами далеких звезд тьме проваливалась в бездну Фронда, на глазах превращаясь из залитой закатным светом рельефной карты в огромное, неровное каменное ядро, тяжело ворочающееся в пустоте Космоса. И голубая дымка атмосферы, круто замешанная на хороводах осенних туч, начинала скрывать очертания морей и континентов... Кай давно уже заметил для себя, что всегда, когда ему приходилось вот так – замерев перед экраном – прощаться с каким-то из Обитаемых Миров, наступал момент, когда планета внизу начинала казаться ему Землей. Родиной, которую ему приходилось теперь посещать лишь изредка. Все реже и реже...

– Закрепитесь на ложе, – в проеме дверей тесной кабины стоял кэп Листер. – Я по селектору скомандую, когда можно будет отстегнуться... И будет лучше, если вы на всякий случай заглотнете пару таблеток стабилизатора...

– Но ведь бросок будет еще только через восемь часов? – недоуменно воззрился на него федеральный следователь. – И я, честно говоря, хотел бы тщательно осмотреть корабль. Мне кажется, что у этих ваших мальчиков припасено для нас немало сюрпризов...

– Вот я и хочу занять детишек, чтоб они не удумали какого баловства. Отработаем репетицию броска – по полной программе. В конце концов, я впервые работаю с этим экипажем, и проколы мне тут ни к чему... А потом у вас будет время на досмотр. Много времени... А таблетки вы все-таки выпейте – на всякий случай.

Кэп повернулся к двери.

– Послушайте, кэп... – Кай удержал Листера движением руки. – Пока мы здесь с глазу на глаз... Я хотел бы задать вам один вопрос. Он меня донимает с первой минуты нашего с вами знакомства... Но все как-то не было случая его вам задать...

– Спрашивайте, мистер. Я камней за пазухой не держу. Для вас...

– Капитан... Чего ради вы затеяли этот рейс на Инферну? Не говорите мне, что ради денег. У такого специалиста, как вы, заработок – не проблема. И на Фронде вас, в отличие от большинства ее населения, ничего не удерживает. Вы в любой момент можете вернуть себе гражданство Федерации. И хорошую работу получить тоже можете. Почти в любом из Миров. Космокаботаж сейчас на подъеме... Так что же вам нужно на Инферне – в чужом мире, в услужении нелюдям... Это для гражданина Фронды, лишившегося заработка, работа на Инферне – свет в окошке. А вы-то зачем туда спешите? Словно боитесь опоздать к чему-то... К какому-то событию...

Джордж Листер, погибший четыре года назад где-то в окрестностях Харура, а потом еще раз – на Аделаиде-3, смотрел на федерального следователя прозрачным, невозмутимым, даже отрешенным каким-то взглядом. Только на мгновение Каю вновь померещился пронзительный, чужой желтый огонь в вертикальных, уставленных на него кошачьих зрачках.

– Это личное, мистер... Это не имеет отношения к нашему с вами бизнесу. И не беспокойтесь. Никакой спешки. Туда... Туда, куда я собрался, не опаздывают... Никогда, мистер.

* * *

– Не халтурить, ребята, – кэп Листер резким движением зафиксировал наклон кресла и положил руки на пульт. – Делаем все, как при реальном переходе. Принять рабочее положение...

И Рику и Рони, естественно, не в радость была капитанова выдумка с отработкой броска. Но и оспаривать в ней, выдумке этой, было нечего: с новым, не сработавшимся еще экипажем любой толковый капитан просто обязан был держать ухо востро и спуску такому экипажу не давать. Да оно было и к лучшему: не дай бог капитану взбрело бы в голову лично досмотреть, скажем, тот же самый медблок, в котором, пристегнутый ремнями к противоперегрузочному ложу, в глубоком сне отходил от обработки электрошокером и крутой химией непонятный господин Смольский.

Знакомство с этим господином и другие сюрпризы кэпу лучше было преподнести уже там – в окрестностях Инферны. После броска.

Команды Листера Рик и Рони отрабатывали профессионально, без излишней спешки, четко рапортуя об их выполнении, результатах, показаниях приборов. Кэп мог быть вполне доволен как кораблем, так и экипажем.

– Отлично, ребята! – каркнул Листер, кладя руку на тяжелую рукоять запуска нуль-перехода. – Теперь – имитация перехода. Расслабьтесь... Даю отсчет. Десять...

Внизу, на пассажирском уровне, в своей каюте, федеральный следователь сделал последний глоток апельсинового сока, чтобы забить противный вкус стабилизатора, и сунул опустевший стакан в держатель. Проверил замки ремней безопасности и откинулся на зыбкие подушки противоперегрузочного ложа.

– Девять...

Рони тяжело вздохнул, разглядывая бегущие перед ним по экрану графики. Чем, черт возьми, займет их капитан в оставшиеся семь с лишним часов? И чем им самим занять капитана, чтоб не совал нос куда не следует?

– Восемь...

Кэп достал из нагрудного кармана вибратор, прикоснулся им к металлической стойке поодаль.

В грузовом отсеке запертый в контейнере Кирилл расслабился и прикрыл глаза. Подпространственный переход – бросок – всегда давался ему нелегко. Даже апельсинового сока, чтобы забить отвратную оскомину от стабилизатора, у него под рукой не было.

– Семь...

Корабль выходил в точку условного перехода, четко выдерживая вектор скорости и заданную величину ускорения. Оно – это ускорение – начало мягко вдавливать людей во чреве «Ганимеда» в подушки кресел и лож. Тех, под кем были такие подушки.

– Шесть...

Кэп Листер и сам не любил пользоваться стабилизирующим препаратом – уже сейчас его начинал бить неприятный озноб. Он знал, что озноб этот и неприятное покалывание в кончиках пальцев рук и ног пройдет нескоро – часов через шесть. Но зато уже в первые же секунды после перехода он – кэп Листер – будет в форме...

– Пять...

«Скорее бы уж кончилась эта дрессировка», – с тоской подумал Рик. Ни его, ни Рони побочные эффекты стабилизатора не мучили. Они эту гадость глотать и не думали: лишний раз травить себя ради натуральности тренировочного прогона – дело чересчур уж дурацкое..

– Четыре...

Мягкая лапа ускорения напряглась, стало трудно вдыхать воздух, веки налились сонливой тяжестью... Что-то металлическое сорвалось с креплений на камбузе – с коротким, энергичным бряком. Непременно что-то в этом духе да стрясется за пару секунд до...

– Три...

Капитан уверенно сунул два пальца в кольцо чеки, продетой сквозь рукоять пуска. Рик удивленно уставился на эти пальцы. Перевел взгляд на лицо кэпа...

– Два...

– Кэп? – недоуменно спросил Рик

И поперхнулся, встретившись с капитаном глазами.

– Один...

– Кэп... – повторил Рик и начал отстегивать ремни безопасности.

Листер сорвал чеку. Пломба устройства пуска нуль-перехода брякнулась о пол.

БРОСОК!

Кэп до упора отжал пусковую рукоять.

* * *

Выход из подпространства всегда был для Кая чем-то странным. Ни неприятным, ни доставляющим удовольствие – нет, просто странным. И оттого – жутковатым. О своих ощущениях во время нуль-перехода писали и рассказывали все кому не лень. Описания эти отличались небывалым разнообразием – от банального «раз – и все!» до побасенок о встречах с серыми карликами и душами умерших. Но все те, кому стоило доверять в таких вопросах – профессиональные психологи и реалистично настроенные писатели и журналисты, – рассказывали примерно о том же состоянии, которое приходилось переживать федеральному следователю каждый раз, когда нелегкая заносила его на борт космического судна, осуществляющего подпространственный переход.

В какой-то относительно прекрасный момент ты вдруг обнаруживаешь, что лежишь обалдело распластанным на противоперегрузочном ложе и пытаешься удержать в памяти что-то очень для тебя важное – то, ради чего, в конечном счете, ты и пришел в этот мир. Откуда-то еще... Что-то похожее на громовое звучание многоголосого потустороннего хора заполняет твою душу, потрясает твой мозг, не дает вспомнить, кто ты и откуда на самом деле... А потом – как эрзац, как замена этого потерянного истинного знания себя, – в утешение приходит память того, кто несколько мгновений назад проверял крепление ремней безопасности и глотал таблетки стабилизатора... Чужого и чем-то неприятного тебе человека... И оно остается надолго – это чувство, что живешь ты не своей, а чужой, украденной у кого-то жизнью, чужой судьбой... Неудивительно, что даже завзятые трезвенники, а среди пассажиров «дальнобойных» рейсов случались и такие, сразу после броска направлялись прямым ходом в корабельный бар и, бывало, набирались там просто фантастически. В терминологии завсегдатаев питейных заведений такое называлось «обратным переходом» и воспринималось с пониманием. Рекомендации, выработанные на этот счет психологами, работающими в области «посттранзиционной реабилитации», при всей их заумности сводились примерно к тому же.

Багаж федерального следователя – надо полагать, заботами подполковника Дель Рея – был оснащен объемистой фляжкой настоящего арманьяка, но момент для того, чтобы хлебать спиртное, был явно неподходящий. Еще плохо слушающимися руками Кай содрал с себя проклятые ремни и, переведя пистолет на ближний бой, решительно рванул в сторону дверь кабины.

Прыжок его перешел в короткий полет – корабль «завис» в невесомости. Но уже в переходе ускорение – привычное одно «g» – прижало его к полу. «Ганимед» перешел в ускоренное движение к расчетной точке встречи с Инферной. На малых планетарных движках. Типовой маневр.

«Не дай бог, капитан ударит сейчас маршевым двигателем, – подумал Кай, лихорадочно карабкаясь по ведущей в рубку лестнице. – Вот так же, как вошел в бросок, – без предупреждения... Тогда я не соберу своих костей – в буквальном смысле этого слова...»

Они вломились в рубку одновременно – Кай через главный люк, а высокий, – на две головы выше федерального следователя, плечистый, с рублеными чертами лица парень – через аварийный, расположенный за спинами пилотов.

– Спокойно! Не перестреляйте друг друга...

Кэп Листер и не думал приводить в действие маршевый движок. Это было бы довольно трудно осуществить, держа одновременно на прицеле двоих, еще только приходящих в себя членов экипажа «Ганимеда».

– Познакомьтесь, – кэп кивнул в сторону плечистого парня, – Кирилл Николаев. А это – мистер Крюгер. Времени на реверансы нет. Вы оба в курсе дела. Держите этих сук на прицеле. И ни за что не подходите ближе, чем на три шага, – с таким «грузом» тюфяков не посылают... У вас, Крюгер, с реакцией в порядке? В случае чего, не думайте – стреляйте. Будете думать – станете не умным-умным, а мертвым-мертвым... Поняли?

– Да, – ответил Кай, доставая пистолет из наплечной кобуры. – Я понял. Но вы напрасно не предупредили меня...

– Не предупредил? – с еле заметной иронией спросил Листер, аккуратно переводя прицел своего «узи-ультра» с Рика на Рони и с Рони на Рика. – По-моему, вы не пренебрегли моим советом... Принять стабилизатор...

Что ж, в этом Джордж Листер был прав. Хотя, по мнению федерального следователя, мог бы обойтись и без косвенных намеков.

– Забери у них оружие, – скомандовал кэп Кириллу. – И нацепи наручники. И помоги отволочь обоих типов в кают-компанию. По одному. Не стоит их допрашивать прямо в рубке.

Он присмотрелся к физиономии своего второго пилота и косо усмехнулся:

– С добрым утром, Рони...

* * *

– Так, ребята, – капитан с ходу взял быка за рога. – Давайте не будем врать. Вообще, не будем говорить слишком много, господа члены экипажа...

Те, надежно примкнутые к креслам, мрачно смотрели на него, чуя недоброе. На Кирилла они озирались словно на привидение

– Мы с вами вполне можем найти общий язык... – кэп обогнул стол. занимающий большую часть тесного отсека, играющего роль кают-компании космоклипера «Ганимед». – Нам всего-то и надо, что узнать – на кого и как вы должны выйти с товаром. Если мы будем знать это, то все пойдет по тому самому сценарию, который вы так красочно живописали мне. И вы честно получите свою долю. А Хубилай – свою.

– Так зачем же тогда весь этот базар, капитан? – возмущенно взметнулся Рик. – Вы с ума съехали, или как?

– Или как, – определил кэп.

– Вы же не предупредили, что бросок будет не учебный... Мы ж могли и того... Не очнуться – без стабилизатора, без подготовки...

– Не дети малые... – поморщился кэп. – Меньше эмоций. Колитесь, ребята! Вариантов нет.

И тут Рони неожиданно рассмеялся. Рассыпался мелким, истерическим смехом. Смехом человека, которому в общем-то уже нечего терять.