Текст книги "Маськин"

Глава тридцатая
Маськин и Культурные Различия

Непонятно, что считать культурными различиями, а что считать откровенной подлостью и хамством. Маськин пожил во многих странах до того, как поселился в Маськином доме в Западной Сумасбродии, и повидал разные обычаи и традиции. Конечно, люди живут по-разному, кое-кто даже настолько оригинален, что вообще ни на кого не похож… Но в том-то и дело, что когда говоришь о народе в целом – это всё теория, а вот когда у тебя перед носом один его конкретный представитель – то и неизвестно, как себя вести, мало ли какие у него там культурные ценности набухают – того гляди наступишь. Короче, намучился Маськин со всеми этими культурными различиями. Бывало, глянет – ну человек отъявленный нахал и сволочь, а ему окружающие поясняют – да что вы, это совсем не так, это просто у вас, Маськин, с ним культурные различия, вот вам и кажется, что он нахал и сволочь, а по-настоящему, по местным меркам, вполне приличный человек. Ну, хорошо, разве что чуть-чуть нахальнее и сволочнее нормы, но у нас это вполне принято и даже поощряется.

У Маськина от такого калейдоскопа культурных различий даже закружилась голова, и он обхватил её обеими руками, чтобы совсем не отвалилась… Хотя этого бы никто из окружающих не заметил – все бы решили, что у Маськина это такое культурное различие, периодически терять голову. Маськин всё-таки однажды решил дойти до сути и разобраться с этими культурными различиями, а то в одной стране воровать нехорошо, но воруют, в другой – хорошо, и тоже воруют, а в третьей – воровать можно, но никто не ворует, потому что вор у вора давно дубинку украл, а без дубинки воровство уже не то, как-то нетрадиционно без дубинки выходит. Вот опять у Маськина кто-то чего-то спёр, и он не знал, плохо поступили с ним на этот раз или это просто культурные различия и на это не надо обращать внимание. Так Маськин мучался, мучался и поехал в город Космополитинск, где проживала дама по имени Культурные Различия, чтобы всё у неё подробно на месте и выяснить. Маськин с собой взял опять только тапки, потому что другие жители Маськиного дома ехать в Космополитинск не хотели.

Прибыв на место, Маськин долго искал нужный адрес, потому что номера домов писались то арабскими, а то римскими цифрами, названия улиц были написаны то на псевдокитайском (это когда вроде бы иероглифы – а смысла никакого, просто так красуются), а то и на древнекукорятинском (языке древних боевых петухов).

Наконец Маськин нашёл адресок с помощью своего Правого тапка, который свободно говорил на фене, как и многие несправедливо репрессированные, и таким образом быстро нашёл дорогу, потому что феня в наши времена начала зарекомендовывать себя как международный язык.

Мадам Культурные Различия приняла Маськина благосклонно, как будто бы ожидала его прихода. Она была дамочкой неуравновешенной наружности, потому что, несмотря на худобу, различные выступы её буйного организма нарушали равновесие при ходьбе, и поэтому она передвигалась, пользуясь нанайскими лыжами, даже в пределах квартиры. На голове у неё красовалась китайская красная шапочка с длинной косичкой, завёрнута она была в роскошный японский халат, надетый поверх русской телогрейки, а на ногах у неё были техасские сапожки со шпорами, к которым уже и прикреплялись нанайские лыжи.

Маськин внимательно осмотрел мадам Культурные Различия и замешкался, не зная, как поздороваться.

– Шалом, – скромно сказала мадам и поцеловала Маськина по русской традиции три раза.

– Салам-алейкум, – почему-то ответил Маськин и сел на диван.

– Я понимаю, у вас ко мне дело? – спросила мадам Культурные Различия, наливая Маськину в стакан русской водки, разболтанной шабатним вином.

Маськин пить не стал, но Маськины тапки приняли за милую душу и попросили налить ещё.

– Да, уважаемая мадам Культурные Различия, – сказал Маськин, – у меня к вам вопрос. Я, конечно, очень уважаю всякие культурные различия, но мне часто неясно, то ли дело в культурных различиях, то ли человек просто сволочь. От этого у меня голова уже идёт кругом. Нету ли у вас какого-нибудь верного определителя, отличающего культурные различия от простого заурядного сволочизма?

– А что конкретного с вами приключилось? Мне без примера трудно будет решить, – спросила мадам Культурные Различия и затянулась огромной гаванской сигарой, сделанной в Нидерландах.

– Ну, вот меня давеча обокрали, почти что по миру пустили, а потом сказали, что я сам дурак и что это всё из-за культурных различий, – признался Маськин и помрачнел.

– И много взяли? – по-деловому уточнила мадам Культурные Различия.

– Практически всё, что могли унести.

– Ну, они сказали до свиданья? – спросила мадам Культурные Различия.

– Да, – ответил Маськин.

– Это значит, они культурные, – отметила мадам Культурные Различия и поинтересовалась: – А как конкретно попрощались? Вы воспроизведите дословно и желательно на том языке, на котором эти слова были сказаны.

– Кажется: «It has been nice knowing you»[6]6
  It has been nice knowing you – Было приятно вас знать (англ.)


[Закрыть], – припомнил Маськин, напрягшись.

– А вы что ответили на это? – заинтересовалась мадам Культурные Различия.

– Кажется: «Да пошёл ты!» – сразу вспомнил Маськин.

– Ну, вот видите, культурные различия налицо, – заключила мадам Культурные Различия. – Вот если бы вы ответили «Go f… yourself»[7]7
  Go f… yourself – нецензурный эквивалент русского выражения: «Да пошёл ты» (англ.)


[Закрыть], – то никаких различий бы не было.

– А! То есть дело не в том, что люди делают, а дело в том, что они при этом говорят! – догадался Маськин.

– Конечно, – одобрила Маськину догадку мадам Культурные Различия.

– То есть, если бы я ему правильно ответил, он бы застыдился, вернулся назад и стал бы порядочным человеком? – занадеялся Маськин.

– Вовсе нет, просто в таком случае культурных различий бы не было, а в ситуации, вами, Маськин, описанной, культурные различия, конечно, налицо.

– Не кажется ли вам, уважаемая мадам Культурные Различия, что многие просто прикрываются этими пресловутыми «культурными различиями», чтобы пакостить и гадить безнаказанно, да ещё при этом умудряются оставаться в беленьком, мы, мол, не виноваты, что у всяких там Маськиных было другое детство и они писали в горшок с этикеткой на другом языке? – высказался Маськин.

– Ну, не без этого, не без этого… – призналась мадам Культурные Различия. – Но вы, Маськин, должны ещё радоваться, потому что в некоторых местах культурные различия достигают такой напряжённости, что вас могли бы вообще съесть… Я вот знала одно племя… Хотите, познакомлю? Очень обходительные людоеды. Думаю, среди них найдутся и Маськоеды.

– А тапкоедов среди них нет? – забеспокоился Левый тапок, для которого социальные реформы были делом его жизни, и он не мог позволить себя съесть, не доведя дело жизни до конца.

– Тапкоеды? – задумалась мадам Культурные Различия. – Не знаю, я спрошу.

– А, – догадался Маськин, – просто в мире ничего не изменилось, все друг дружку едят, но при этом пользуются культурными выражениями!

– Разумеется – в этом и заключается прогресс цивилизации, – обнадёжила мадам Культурные Различия. – Вообще нет ничего вреднее, чем полагать, что в мире что-то меняется. На этом все простачки всегда и попадаются, мол, нынче не те времена, теперь уже не съедят посреди бела дня – и шасть на улицу прыг-скок – а там их ам-ам и нету… Времена не меняются, меняются фразы, которыми удобряют те или иные действия.

– Так культурные различия придуманы идиотами для идиотов? – окончательно догадался Маськин.

– Наконец-то! – обрадовалась мадам Культурные Различия так, как будто долго подводила Маськина к этой мысли, хотя сама удивилась такому мнению и решила напоследок хорошенько его обдумать. Обдумать, правда, эту мысль так и не удалось, потому что после посещения Маськина мадам Культурные Различия отправилась в парикмахерскую, где вместе с излишком волос у неё случайно срезали и эту мысль.

Так, знаете ли, бывает: придёшь в парикмахерскую подумать (где ещё, как не сидя в кресле и щурясь, чтобы волосы не попали в глаза, сконцентрироваться хорошенько на какой-нибудь мысли), а придурошная парикмахерша так забалаболит, что выходишь не только без волос, но и без ценных мыслей, которые могли бы развиться и процвесть, если бы не эта болтовня…

И почему парикмахеры в Западной Сумасбродии так болтливы? «Культурные различия» – по привычке скажете вы. Ан нет, чистой воды идиотизм…

Да-с, идиотизм чистой воды!

Глава тридцать первая
Маськин и фрау Шпрехензидуева

Как-то Маськин слушал радио и узнал, что в его городок приезжает с визитом фрау Шпрехензидуева и по этому поводу горожане решили заделать яму на дороге, которая там наблюдалась с прошлой зимы.

Маськин спросил Левый тапок, не знает ли он об этой замечательной личности, и Левый тапок Маськину всё о ней поведал, потому что, несмотря на левые взгляды, немцев очень уважал, отличался начитанностью в марксистских источниках в оригинале и гордился своим личным знакомством с Карлушкой Марлушкой, который левую обувь уважал и хоть и был не совсем немцем, но ассоциировался в сознании Левого Маськиного тапка как германский лидер всех левых тапков Земли, а лидеру можно простить любой акцент, даже немецкий. Кроме того, владение разными языками позволяет играть словами сразу на нескольких наречиях. Вот, например, по-немецки Das Kapital («Капитал») произносится «Да-с, капитал». Мол, да-с… намёк понимаете? Нет? Ничего-с. Вам и не обязательно. Ну ладно, объясню. Вообще Карлушка Марлушка хотел ошибочно назвать свой труд Die Kapitalien (что, если секретно перевести со смеси английского и немецкого, получится: «Умрите, капиталы!»)[8]8
  Игра слов: слово Die – по-немецки просто артикль множественного числа, а по-английски означает «Умри!».


[Закрыть]. Поэтому Карлушке Марлушке и пришлось прожить ровно полжизни в Англии, потому что, наверное, там лучше понимали его англо-немецкий юмор, попросту его не замечая. Мол, копошится бородатый в Британской библиотеке, и ладно. А вот на родине в Германии его не понимали, хотя не замечать не могли… Рады были бы не заметить, ан нет, не тот калибр. Крупноват-с, чтобы не приметить. А Карлушка Марлушка, бывало, от своего фурункулёза в Лондоне страдает и цедит сквозь зубы: «Я вам всем ещё покажу! Дорого вам мой фурункулёз обойдётся!» И вы знаете, действительно дорого обошёлся, поэтому не могу не согласиться, что учение Марлушки правильно, потому что оно верно. Ну как против фурункулёза поспоришь? Вообще болезни великих людей дорого обходятся человечеству. Это всё врачи виноваты. Они, костоправы долбаные, никак подлечить кого надо не могут. А великие люди тут ни при чём. Ну что вы там можете наруководить, когда у вас паранойя, обострённая запором? Или, ещё хуже, сифилис в мозгу, обострённый революционными позывами? Я требую снять ответственность за всё со всех лидеров государств и полностью переложить её на врачей.Я это серьёзно.

Итак, Левый Маськин тапок начал свой рассказ, за приведение которого вы должны нас простить, потому что, как вы уже успели ознакомиться из прошлых глав, Левый Маськин тапок воздержанностью в выражениях и благонамеренностью во взглядах не отличался. Вы скажете – враки, просто каждый раз, когда автор хочет высказать какую-нибудь оголтелость, – вот он и зовёт Левый Маськин тапок, а тот бездумно за автором всё и повторяет. Нет, это не так. Ну вот, смотрите. Я сейчас уйду на кухню, а Левый тапок вам всё без моих подсказок расскажет. Тогда поверите в самостоятельность моих героев и в то, что я за них не отвечаю? Всё, я пошёл, а вы слушайте. Потом мне расскажете.

– Фрау Шпрехензидуева, – неторопливо начал свой рассказ Маськин Левый тапок, – гордилась своей наклонностью во всём наводить порядок. Она считала, что все кругом только и знают, что сорить, разбрасывать, пачкать, пакостить и производить всякие несуразности. Она же всегда носила безупречно белый фартук и не допускала никаких отклонений от раз и навсегда заведённого порядка. Вообще в природе трудно было найти что-либо более опрятное и подчиняющееся распорядку, чем фрау Шпрехензидуева. Взять вот, к примеру, солнце. Вроде светит каждый день. Так? А вот тоже недостаточно пунктуально. То взойдёт в 4:45 утра, а то в 5:10. Ну и как после этого на солнце полагаться? А луна, та вообще ни в какие ворота не лезет. Фрау Шпрехензидуева лично обследовала её в телескоп и нашла столько пыльных неровностей и побитостей, не говоря уже о том, что эта луна, представьте себе, завела привычку то появляться наполовину, то и вовсе скрываться. Эдакое публичное обрезание каждый месяц на обозрение всего честного человечества… Большего проявления сионистского заговора и не найдёшь. Вы посмотрите-то на небо! Но особенно много претензий к луне фрау Шпрехензидуева, как ни странно, имела в то время, когда луна выходила полной. Так бывает, что расстроишься на кого-нибудь с обрезанием и потом, когда уже к нему придраться не за что, всё равно что-нибудь да и находится.

Полную луну она даже пыталась подмести, но метёлка оказалась коротковата, что тоже, конечно, непорядок! Если ты такая уж пыльная, то зачем висишь так высоко? Безобразие! А уж кому, как не фрау Шпрехензидуевой, знать, как вешать! В этом она была мастер! Бывало, развесит портреты по дому – висят ровненько, как по ниточке, не придерёшься. Вот такая была специалисточка.

В молодости, оттого, что фрау Шпрехензидуева была столь совершенна, а все остальные кругом были так себе, она вообразила, что гораздо лучше других, что происходит от особой высшей древней расы шпрехензидуевых, не тех дикарей, что достали всю Европу ещё в незапамятные времена, а от индо-хрен-знает-каковской расы, названий-то много – придумывай – не хочу! Она даже решила все другие расы извести дустом, но её, пусть с некоторым опозданием, поправили товарищи, которые считали, что вовсе не в расе дело, а дело в социальном происхождении, и она, отсидев положенное, вышла на свободу хоть и в помятом, но по-прежнему безупречно белом переднике, так никогда своих убеждений, в общем, и не оставив.

Удивительно, что фрау Шпрехензидуева на самом-то деле происходила из очень дикой семьи, которая в то время, как неряшливые расы строили пирамиды и храмы, шлялась по лесам и полям, разбойничала и порядком всех задолбала уже в те ещё римско-незапамятные времена. Ну, как говорится, на засранку обиход нашёл. Теперь фрау Шпрехензидуева была чистюля и вообще стояла на высшей ступени культу ры, с которой если уж оступишься, то валишься прямиком вниз в дебри рытвенного варварства. Чтобы не упасть в них снова, фрау Шпрехензидуева стала ограничивать себя в дозе шнапса и не позволяла себе мочиться стоя, хотя ей так было сподручнее по сверхчеловеческим соображениям, ибо мочиться сидя – есть проявление слабости и безвольности. Ну, что поделаешь, на какие жертвы только не пойдёшь, чтобы всё-таки сохранить человечество в полном ассортименте. «Ладно – нехайль живёт», – сказала фрау Шпрехензидуева и решила свой идеологический пыл перенаправить в пыл по уборке пыли.

Так приходилось уже немолодой фрау Шпрехензидуевой себя преодолевать, можно сказать, переступать через себя, наступать на горло своей собственной песне… Ну, зато фрау Шпрехензидуеву стали принимать в обществе, забыли ей старые дела, её родной сын даже стал папой римским, хотя по малолетству тоже безобразничал с мамашей[9]9
  Папа римский Бенедикт XVI в юности был членом нацистской молодёжной организации «Гитлерюгенд».


[Закрыть].

Левый Маськин тапок закончил свой рассказ, а я как раз вернулся с кухни. Ну, и что он вам нарассказывал? Я вижу у вас нездоровый румянец. Ну-ка, дайте-ка мне прочесть. Так, так, так… Ага… Прочёл. Ну что ж, я бы стёр, но вы, я уже вижу, прочли, и если решите, всё равно будете жаловаться. Так что я оставлю. А то – пиши, стирай, а знаете, как в Африке бумаги не хватает? Нет, не писать. Нет, не читать. Просто не хватает бумаги. Я расист? Нет. Я был на кухне. Вы будете папе жаловаться? Так он у меня того же мнения. Ах, не моему папе… А, этому, пожалуйста, жалуйтесь… Видите ли, чтобы от римской католической отлучить, надо сначала к ней прилучить… Я не люблю католиков? Я не люблю немцев? Да вы что, с ума сошли, читатель? Да всех я люблю. У меня друг детства – католик, монах.Что значит личные знакомства не имеют значения? Слушайте, вы вообще откуда взялись, мой читатель? И как вы до тридцать первой главы с такой подозрительностью добрались? Ах, по службе положено? Ну, тогда успокойтесь и слушайте дальше.

Фрау Шпрехензидуева прибыла в город, рядом с которым проживал Маськин, с целью рутинной инспекции, которые она проводила в домах всех жителей Земли. У неё было такое поручение, которое она себе сама поручила. Мол, если нельзя бороться со всем человечеством, то хотя бы бороться с грязью и беспорядком, которые оно производит. Человечество обрадовалось, вздохнуло полной грудью, а фрау Шпрехензидуева для виду потупляла глазки, мол, стесняется за прошлые делишки. А человечество же наивно, как бантик, – ему шарик показал, он и развязался…

Поэтому никто не удивился, когда в одно утро на пороге Маськина появилась она – фрау Шпрехензидуева собственной персоной. Маськин специально ничего прибирать не стал. Не любил он, знаете, показухи. Фрау Шпрехензидуева тогда не стала Маськин дом критиковать, а деликатно присела на краешек стула передохнуть. Мол, всё равно без толку, Маськиных не переделаешь… Такие уж они недоделанные, что и браться переделывать нечего.

Разговор у фрау Шпрехензидуевой с Маськиным был очень пристойный – о том, как делать пирог с яблоком, о том, надо ли добавлять паленую водку в сосиски с капустой или необязательно, но фрау Шпрехензидуева всё время как-то странно улыбалась, и поэтому Маськину было не по себе.

Так бывает, когда зайдёт в автобус человек с пистолетом в кобуре. Вроде человек нормальный. И разрешение на ношение оружия у него наверняка в порядке, и стрелять он явно не собирается. Но инстинктивно как-то почему-то не выпускаешь из глаз пистолет и невольно начинаешь заискивать. Так уж устроена наша масечная сущность.

Не любим мы огнестрельного оружия…

Глава тридцать вторая
Маськин и синьор Капучинкин

Гондола медленно плыла по каналу. Мимо проплывали покрытые плесенью дома Венеции. Иногда на встречных лодках громко пели.

Маськин плыл на встречу с синьором Капучинкиным, отцом итальянской мафии. Маськины тапки притихли и пытались вести себя незаметно. Они знали, что синьор Капучинкин плохо относится ко всему, что ведёт себя заметно, и на днях прострелил свой новый левый туфель за то, что тот попытался натереть ему мозоль. Обувь с дыркой, пусть даже новая, сами понимаете, вещь никчёмная, а тапки хотели быть полезными, потому что Маськина любили и во всём ему помогали.

Правый тапок усиленно листал тапко-итальянский разговорник и бормотал: «Скузи! Бонджорно! Престо!», а Левый тапок чистил потайную тапочную хлопушку, которая у тапков служила вместо револьвера. Мол, мало ли что.

Маськин был спокоен. После удачной поимки Рыбы 007, о которой мы вам подробно рассказали, Маськин уверовал в свои силы и сегодня решил совершить новый подвиг разведчика – похитить пиццу у самого синьора Капучинкина. Синьора Пицца была в заложницах у синьора Капучинкина уже много лет, и он всё время грозился ее съесть. Маськин же хотел выпустить синьору Пиццу на свободу, пусть, мол, летает, как птица. Пиццы ведь отличаются от птиц всего на одну-две буквы, и я вас уверяю, что летают даже лучше. Потому что тяжелая буква «т» не тянет их вниз, зато лёгкая дополнительная «ц», наоборот, прибавляет воздушности. Некоторые наивные граждане полагают, что им посчастливилось наблюдать в небе летающие тарелки. Это ерунда. Каждый раз, когда вы слышите такое сообщение, – знайте, это они видели летающие пиццы.

Синьор Капучинкин знал о намерениях Маськина, потому что Маськин их и не скрывал. Накануне Маськин позвонил синьору Капучинкину из аэропорта и договорился о встрече, сказав, что будет похищать синьору Пиццу. Это был такой обманный манёвр. Синьор Капучинкин давно сталкивался с разведслужбами и знал, что они никогда не скажут то, что на самом деле собираются сделать, и поэтому и не подозревал, что Маськин действительно собирается похитить Пиццу, иначе зачем бы ему Маськин так всё и сказал? Честность иногда является самым сильным обманом. Зарубите это себе на носу!

Синьор Капучинкин думал, что Маськин едет расследовать пропажу его глобальной макаронины, которую, как вы помните, съел Плюшевый Медведь, и Маськин решил не оглашать этот инцидент, замяв его как семейное дело, но пресса всё свалила на итальянскую мафию, и мафия уже и сама засомневалась, не она ли эту макаронину стибрила. Почему стибрила? Потому что на берегах Тибра так называется действие, представляющее собой незаконный отъём законной собственности без применения незаконно носимого законного оружия.

Вообще действие прессы колоссально. Когда вы читаете о себе в газетах, через некоторое время вы уже и забываете, как оно на самом деле было, и помните только ту версию, которую про вас упомянули в печати. Замечательный пример общественного сознания. Вот у муравьёв некоторых есть такое общественное пищеварение – что один, покушав, выделяет, другой за ним доедает и, выделив, даёт возможность третьему уже доесть окончательно. Не путайте это с системой общественного питания, где потребление выделяемого идёт не по цепочке, как у муравьёв, а одновременно параллельным образом.

Так вот, общественное сознание напоминает больше общественное пищеварение муравьёв. Один выделил, другой доел.

Итак, синьор Капучинкин был готов к встрече с Маськиным. Он переоделся гондольером и уже два часа возил Маськина с тапками по каналам Венеции, пытаясь таким образом подорвать Маськина финансово, потому что, как известно, гондольерство есть ручная работа и стоит столько же, как полёт в космос на Луну. Не верите? Хорошо. Давайте считать. Скажем, полёт на Луну частным образом будет стоить 100 миллионов долларов. Проехав по каналу длиной в километр, вы платите гондольеру, ну, скажем, 100 долларов (хотя вам задурят голову и возьмут больше). Расстояние до Луны 384 тысячи километров, и ещё столько же обратно. Итого 768 тысяч километров по $ 100 за километр – получается 76 миллионов 800 тысяч. Дешевле? А на чай? Ну хорошо, хорошо… у вас окажется сдача миллионов десять, так вы думаете, вам её сдадут? Значит, вы не были в Венеции.

Если ещё на гондоле до Луны туда-сюда, то не вздумайте плыть на гондоле до звезды Проксимы в созвездии Центавра. Она хоть и ближайшая к Земле звезда, но на гондоле путешествие только в один конец обойдётся более чем в три квадриллиона[10]10
  Квадриллион (франц. quadrillion), число, изображаемое единицей с 15 нулями.


[Закрыть] долларов:

$ 3, 991, 227, 750, 000, 000

Да, да, именно долларов, а не лир! В лирах бы это было неудивительно, потому что в лирах все цены и так кажутся переписанными из учебника астрономии.

Не верите, что так много? Считайте! До звезды Проксимы в созвездии Центавра 1, 29 парсека, один парсек равен 206 265 астрономическим единицам – расстояниям от Земли до Солнца[11]11
  Расстояние Земли до Солнца равно 150 миллионам километров.


[Закрыть].

Вот и считайте, только учтите, что гондольеры не принимают чеков.

Теперь вы понимаете, как синьор Капучинкин собирался разорить Маськина? Но не тут-то было, Маськин давно заметил, что его гондольер есть никто иной, как синьор Капучинкин собственной персоной, и платить за этот фарс он не собирался.

Вы знаете, почему все профессиональные разведчики развязывают перестрелку в ресторане как раз в тот момент, когда они уже поели и им принесли счёт, за который они ещё не заплатили? Элементарно! В суматохе, связанной с перестрелкой, внимание официанта будет несколько рассеяно – разведчик счёт в карман и бежать. Потом он его представит к оплате в госбюджет, и получится – и пузо набил, и денежки сэкономил и к оплате представил. Скажете, нечестно? А что поделаешь? Зарплаты у разведчиков, как у всех, а вот работа вредная, приходится крутиться. Главное, разведчикам, в отличие от всех остальных, настрого запрещено продавать Родину.

Прокатавшись два часа, псевдо-гондольер синьор Капучинкин устал и сел на борт гондолы перекусить. Тут Маськин заметил, что синьор Капучинкин достал из кармана несчастную заложницу синьору Пиццу. Он понял, что синьор Капучинкин сейчас её съест. Надо было действовать не раздумывая. Маськин выхватил Пиццу у синьора Капучинкина и швырнул её в небо – пусть летает! А самого синьора Капучинкина столкнул с гондолы в вонючую лагуну… Сам же Маськин посадил свой Правый тапок справа, а Левый слева, и они стали усиленно грести. Из лагуны за бортом доносилась отборная итальянская ругань…

Гондолу Маськин с помощью тапков затопил и потом попытался сжечь, чтобы замести следы, но под водой гондола не горела, и поэтому её пришлось вытащить и высушить, чтобы сжечь, а потом уже утопить, потому что сначала утопить, а потом сжечь не получалось. Какая-то несуразность, видимо, вышла в Маськиных инструкциях, которые он сам себе дал перед отъездом в Венецию. Короче, намучались Маськин и его тапки с гондолой, потом плюнули, разобрали и упаковали в мешок, чтобы увезти с собой в ручной клади.

Уже наутро, вернувшись домой, Маськин из газет узнал об ошибке. Это был не синьор Капучинкин, а простой гондольер, и спас Маськин не заложницу синьору Пиццу, а вышвырнул в небо простую пиццу.

Ну что ж, главное, что у Маськина были добрые намерения, а если намерения добрые, то мелкие ошибки не в счёт.

По телевизору по всему миру показывали мокрого гондольера с пиццей на голове (эта пицца летать не пожелала и приземлилась, как вы понимаете, гондольеру на голову).

Гондольер ругался на чём свет стоит, и тогда Маськину стало стыдно и он выслал ему обратно его гондолу, правда, собачьей почтой через Северный полюс и в разобранном виде, чтобы не выдавать товарищей-сообщников. Тапки очень боялись разоблачения, если гондолу посылать целиком, и ходили в венецианских масках по Маськиному дому ещё два дня, так что Маськин их не узнавал – кто из них Левый, а кто из них Правый, пока они не высказывались по какому-нибудь политическому вопросу.

Гондола же к гондольеру так и не дошла, потому что она была в разобранном виде, а на полюсе не хватает дров и зима выдалась суровой, несмотря на Глобальное Потепление.

Гондольер тогда решил стать космонавтом, тем более что с оплатой там так же хорошо, как и в гондольерстве.