Текст книги "О России между будущим и прошлым. Избранные статьи"

Нынешним апологетам советской власти очень не хочется признать, что Советский Союз был создан как Антироссия, как инструмент завоевания мира во имя социализма, что именно это его свойство стало причиной Второй мировой войны, а завоевавшая одну треть земного шара экспансия была остановлена лишь в 1983 г. – в Гренаде. Реальность СССР как «государства нового типа» камуфлируется ныне мифом о том, что мы, мол, были такой же державой, как другие, с такими же национальными интересами, и миролюбивые, и никаких войн не хотели. Это – чистейшая фальсификация истории, миф об СССР как национальной России, только под иным именем, тесно связан с другим – о победе 1945 г. как фундаменте нынешней России; отстояли, мол, свободу и независимость нашей Родины. Независимость – допустим. Но свободу? При Сталине? Свобода пришла 45 лет спустя.

Связь нынешней России с победой 1945 года толкуется так, что без этой победы Россия бы стала немецкой колонией. Но она бы ей и так не стала – к 1946 г. американцы бы разутюжили Германию атомными бомбами. Да, результатом победы было возрождение русского национального самосознания – но здорового развития оно не получило. Зато антисталинское сопротивление было капитально подавлено, и около дюжины европейских стран потеряли свою независимость. Пора перестать тешить себя мыслью, что мы их освободили. Мы им одну диктатуру заменили другой. Недаром говорили в те годы, что Сталин украл народную победу.

Никто не намерен «пересматривать итоги Второй мировой войны» – скажем, возвращать Германии Кёнигсберг или Данциг. Нужно просто трезво оценивать разные стороны этой победы и чтить только то, что уважения достойно. Прежде всего, жизни миллионов погибших.

А что касается родословной новой России, то она идет явно не от «победы над фашизмом», которую могли за нас одержать и другие, а от победы над коммунизмом в собственной стране, которую, кроме нас самих, никто одержать не мог и которая имеет славную предысторию, идущую от Комитета спасения, созданного в Петрограде в ночь большевицкого переворота, до Белого движения, бесчисленных восстаний, антисоветских формирований военного времени, забастовок и восстаний в концлагерях, до клубов перестройки и массовых демонстраций 1990 г. за упразднение 6-й статьи Конституции и до стояния у Белого дома и отказа военных стрелять в народ.

Борьба длилась 74 года и в августе 1991 увенчалась победой, но необычным путем. В других соцстранах все было просто: под давлением улицы компартия сдает власть, проходят первые свободные выборы, новое антикоммунистическое правительство проводит декоммунизацию и реформы. У нас же революция прошла под флагом легитимизма. Против реформаторского курса Горбачева коммунисты попытались устроить государственный переворот, который обезвредил первый свободно избранный президент Ельцин. И НТС, всегда стоявший за национальную революцию, на листовке в поддержку Ельцина написал: «Бороться за законную власть». Затем Ельцина поддержал и Верховный Совет, и подавляющим большинством постановил прекратить деятельность компартии, а вскоре дал Ельцину широкие законодательные полномочия. После этого его не за что было распускать, пока он сам не поднял восстание в октябре 1993 г. Подавление этого восстания было последним залпом 76-летней Гражданской войны. Только Конституция 12 декабря 1993 г. положила правовое начало новой России.

Сохранение советской власти на два лишних года и отказ от декоммунизации привели к тому, что коммунистическая элита сохранила сильное влияние в правящем слое и, чтобы ее успокоить, Ельцин провозгласил политику «согласия и примирения» – по существу, запрет на антикоммунистическую пропаганду. Потом, во имя того же национального единства, эту политику усилил Путин, вернув стране мелодию сталинского гимна и красные военные знамена.

Возможно, эти шаги были необходимы, чтобы создать президентам электоральную базу, но тактический ход не может становиться стратегией. В частности потому, что он в большой мере основан на лжи, на лакировке советского прошлого. Этого не упустил из виду и Путин, благоустроив могилы деятелей Белого движения на кладбище Донского монастыря. Был дан ход фильму «Адмиралъ», вышло много специальных исторических исследований, дающих куда более широкий, чем прежде, взгляд на историю нашей страны в XX веке.

Растущее раскрепощение общественного сознания пугает совпатриотов, и с лета 2009 г. они участили свои выпады: против о. Георгия (Митрофанова) из-за публикации проповедей в пользу Власова, против ученых в Архангельске, изучающих судьбы немецких военнопленных в советских лагерях, против идеи создания музея Власова в его родном селе Ломакино под Нижним Новгородом, затем вспомнили и про НТС (см.: Посев. 2010. № 2. С. 7).

Идейные корни всей этой кампании восходят к 1999 году и статье Наталии Нарочницкой, писавшей в Интернете, что если СССР не Россия, то, значит, с 1922 по 1991 гг. России не существовало, а так как такое невозможно, то СССР на самом деле представлял собой Россию, а НТС и Власов – враги России. Эта идеология порочна с точки зрения фактов, не говоря уже о ценностях, и никакого будущего России не сулит, а только повторение набивших оскомину штампов прошлого.

Тем не менее, в конце января 2010 г. С.Ю. Куняев, редактор журнала «Наш Современник» и сопредседатель Русского Народного Собора (РНС), вместе с председателем Союза писателей В.Н. Ганичевым обратились к полпреду президента РФ по Центральному административному округу с просьбой оградить читателей от влияния НТС. Они, мол, «озабочены деятельностью радикальной организации НТС», поскольку она «стремится к изменению основ конституционного строя», «дискредитирует РФ на международной арене» и «ведет работу на разрушение нынешней хрупкой стабильности нашего общества» Реагируя на эти жалобы, Полномочный представитель Президента по Центральному федеральному округу ГС. Полтавченко обратился в прокуратуру, чтобы та проверила соответствие деятельности Содружества «Посев» закону о противодействии экстремизму. Прокуратура направила соответствующий запрос нам, и главный редактор «Посева» Цурганов подал им 28.01.2010 г. требующуюся объяснительную записку, а затем «Посев» посетил следователь.

Жалобщики, как в недоброе старое время, хотят добиться своего, переворачивая все вверх ногами. НТС стремился к изменению конституционного строя до 12 декабря 1993 г., когда была принята наша нынешняя конституция, за которую члены НТС не только голосовали, но в подготовке которой и участвовали. Так что это полностью НАША конституция.

На международной арене дискредитируют РФ именно совпатриоты, не желающие признать злодеяния советской власти и отречься от них.

А что касается устойчивости нашего общества, то шаткой она стала именно из-за попытки совместить несовместимое – демократические ценности и советское наследие. Вот за отказ от последнего мы и ратуем – во имя устойчивого общества, с глубокими, российскими, а не советскими корнями.

Приведем ключевую фразу из Устава НТС и Устава Содружества «Посев» о том, в чем заключается их миссия:

«Представлять и развивать в послесоветской России положительные ценности исторической России и 70-летнего сопротивления коммунизму в России и в эмиграции».

Прописные истины

(Посев. 2012. № 2, февраль)

«Россия больна» – заявил В.В. Путин в телебеседе с избирателями 15 декабря 2011 г. Это не требовало бы отклика, если бы он не продолжил: «страна все еще не оправилась от последствий развала Советского Союза». То есть диагноз болезни с точностью до наоборот. Как будто страна больна не оттого, что три четверти века жила в экстремальных условиях под советской властью, а оттого, что созданное этой властью государство распалось!

Распад был для Путина личной драмой. Он сетовал, что по возвращении из заграничной командировки в 1990 г. его ошарашили вопросом: «Ты как, за Союз или за Россию?» Он, мол, всегда считал, что это одно и то же. Да, в борьбе за свержение ком-власти был использован такой прием – отождествить Россию с тогдашней РСФСР. Прием смущал не одного Путина, а еще и весь НТС. Но ставить знак равенства между Россией и СССР тем более неприемлемо: СССР не был государством российской нации, а был государством Коммунистической партии. Важны не эмоции 1990 г., а реальность предшествующих десятилетий.

Осенью 1917 г. наш народ, одетый в солдатские шинели, последовал призывам «землю – крестьянам» и «мир без победителей», хотя более четырех пятых земли уже было в руках крестьян, а до мира в стане победителей оставались считаные месяцы. Петроградский гарнизон имел полную возможность подавить октябрьский мятеж большевиков, но он этого делать не пожелал. Расплата истории была страшной. Бывшие солдаты 1917 года гибли миллионами в искусственном голоде 1921 и 1930-х гг., а их сыновья – в войне 1941–1945 гг. Россия избежала бы этих катастроф, если бы осталась нормальным государством в семье других национальных государств. Но под лозунгом «земли и мира» власть захватили фанатики безумной идеи, что во всем мире надо упразднить частную собственность, что люди должны работать бесплатно и бесплатно получать «по потребностям», что надо упразднить не только привычные институты государства, но и семью и Церковь, а честь и совесть должны быть полностью подчинены интересам партии, которая обещанное благоденствие насаждает. Насаждение это требовало неограниченного насилия, а когда это не помогало, насилие использовалось для поддержания фикции о том, что благоденствие уже наступило. Три четверти века народ жил в условиях нищеты, бесправия и страха, лжи, лицемерия и отсутствия очевидных нравственных ориентиров, все во имя построения неосуществимого будущего во всем мире.

Сегодня людям стыдно про все это вспоминать, они стараются прошлое забыть и обелить: были, мол, цари, потом генеральные секретари, потом президенты, но, в общем, помимо Великой Отечественной, ничего особенного не произошло.

Между тем, следы этого особенного повседневно врезаются в нашу жизнь. Затонувшие суда, затопленные гидростанции, рухнувшие самолеты – откуда это в таком количестве? Да прямо от советского представления, миллионы раз опробованного, что жизнь человеческая не стоит ни гроша, и еще от подражания советским карикатурам, на которых капиталисты-монстры золото загребают беспощадно. Сегодня принято сетовать на то, что однобокая у нас экономика, ориентирована на экспорт сырья и оружия. А спрашивается, кто ее такой сделал? До революции в числе ведущих статей российского экспорта были сливочное масло и яйца (это при тогдашней холодильной технике!), что не мешало промышленности выпускать и дизельные двигатели для кораблей, и самолеты. А ненормальные отношения между народом и властью, когда идет игра – кто кого обманет, откуда, как не от времени, когда государство не было своим? Нынешние чиновники и депутаты, в отличие, скажем, от продавцов в магазинах, так ли уж отличаются от советских? Думу шестого созыва открывал старейший ее член – бывший секретарь ЦК КПСС. В Думской монархии существовало мелкое взяточничество пограничников и городовых, но на высоком уровне его следствие Временного правительства не обнаружило, хотя очень старалось. Нынешнее взяточничество – продукт брежневского загнивающего коммунизма.

Делать вид, что ничего особенного с нашей страной не произошло, – не получается. Подавленные травмы всегда будут давать о себе знать. Психиатрия учит, что, преодолевая сопротивление пациента, их надо раскрывать, осознавать и изживать. Церковь это называет признанием греха и раскаянием. Отречением от зла.

Ну разве можно так огульно все советское называть злом – воскликнут наши оппоненты: ведь сколько было создано – и города построили, и метро, и в Космос вышли, и пенсионеры могли в Крыму отдыхать. О том, что за три четверти века талантливый народ сумел многое создать, спору нет. Спор о том, в какой мере тоталитарный режим ему мешал. Здесь поучителен опыт Финляндии, избежавшей советского режима части Российской империи. Уровень жизни населения к 1990 г. там был в три раза выше, чем в РСФСР, урожайность зерновых – вдвое выше (это на севере-то!), показатели здоровья населения были западноевропейскими, а не советскими, а в качестве самой известной статьи экспорта круглый лес заменили сотовые телефоны Nokia. О том, какой мощной бы стала Россия, если бы не большевицкий переворот, говорит сегодня и патриарх Кирилл.

Так что не надо о «великой эпохе», когда «нас боялись». Да, боялись уже потому, что мы наготовили более 9 тыс. атомных боеголовок, способных 30 раз уничтожить 300 американских городов. Боялись потому, что мы свой «лагерь мира и социализма» распространили уже на одну треть человечества и продолжали поддерживать партизанские войны на трех континентах. А конечный итог эпохи? Недостача населения – более 100 млн погибших и неродившихся в нашей стране, а международный вес страны, который во время Думской монархии составлял примерно одну треть экономики США и рос быстрее, упал к концу великой эпохи ниже одной десятой.

И все же нежелание «сеять рознь» и однозначно отречься от советской эпохи и утвердить преемственность от исторической России продолжает господствовать, как в правящей партии, так и в оппозиции. Из всех партий одно только «Яблоко» записало в своей политической программе:

«Мы считаем необходимым:

• признать на государственном уровне нелегитимность насильственной смены власти в России в 1917 году, восстановить историческую и юридическую преемственность Российского государства <…>;

• установить ответственность за оправдание и пропаганду государственного террора <…>;

• принять комплексную государственную программу преодоления советского тоталитарного прошлого».

Поднимает свой авторитетный голос и Православная Церковь. В заявлении Архиерейского Собора от 2 февраля 2011 г. «О мерах по сохранению памяти новомучеников» сказано:

«Необходимо продолжать диалоге государством и разъяснительную работу в обществе для того, чтобы в названиях улиц и населенных пунктов не возвеличивались имена лиц, ответственных за организацию преследований и уничтожения неповинных людей, в том числе пострадавших за веру».

Надо признать, что после обратного хода к сталинскому гимну и красным знаменам некоторые шаги вперед были сделаны: например, отменено празднование 7 ноября (но при сохранении парада «в честь парада 7 ноября 1941 г.»), а Путин лично позаботился о благоустройстве могил деятелей Белого движения на кладбище Донского монастыря и заложил памятник П.А. Столыпину перед Домом Правительства. Но как это мало по сравнению с тем, что сделать предстоит!

Исправление имен наталкивается на глухое сопротивление, не всегда даже ясно, чье и на каком уровне. В Москве мэр Лужков всемерно поддерживал и восстановление храма Христа Спасителя, и постройку Дома русского зарубежья, но исправление названий улиц и станций метро было при нем после 1994 г. остановлено. Был издан городской закон, по которому название станции метро не может отличаться от названия наземного объекта, но от этого ничего не изменилось: например, станция под Российской государственной библиотекой по-прежнему называется «Библиотека имени Ленина». То, что это нарушает действующий закон, никого не тревожит. Общественность не раз требовала хотя бы отмены названия станции в честь Войкова, причастного к цареубийству 1918 г. Отказы мотивировались сложностью юридической процедуры и дороговизной изменения надписей в метро. После чего станция «Измайловский парк» была быстро переименована в «Партизанскую».

Зрительные символы в окружающей среде важны для ориентации, важны, чтобы знать, где ты находишься: в стране, которая чтит деятелей своей культуры и государственности, или «организаторов уничтожения невинных людей», каковыми организаторами явно были Ленин, Дзержинский и их сообщники.

Вопрос о том, кого считать достойным возвеличения, а кого преступником, решает система права. Преемственность права в России была сломлена в 1917 г. С точки зрения российского права захват власти большевиками был преступным деянием, и вся советская власть была беззаконной. Многие независимые юристы вообще считают, что советское право никаким правом не было, а было именно «волей господствующего класса», как положено по Марксу. Последние четверть века мы постепенно от советского законодательства избавляемся, но сцепки с дореволюционным правом нет. Вот это правопреемство и надо восстановить.

Опять же оппоненты скажут: куда вы нас тянете возвращаться? В Думскую монархию, которая рухнула от собственных политических ошибок, сделанных в 1916 году? Или к Временному правительству, которое тоже рухнуло от собственных ошибок в 1917 году? На том же уровне можно ответить: нет, в Крым к Врангелю, который политических ошибок не сделал, а был раздавлен превосходящей военной силой.

Говоря серьезно, вспомним слова НТС 1930 г. о «твердом согласовании с преемственностью исторического развития России». Речь идет явно не о возвращении к одному из существовавших в России в начале XX в. политических режимов, а о преемственности права и о динамике развития.

Признание действенности дореволюционного права в той мере, в какой оно не противоречит Конституции 1993 г. и текущему законодательству, даст возможность юридической оценки действий советского времени, в том числе конфискаций имущества и убийств противников советской власти, а не только «реабилитации» людей, которые и по советским законам оказались невинными. И возможность почтить погибших в борьбе с режимом гражданских и военных деятелей подобно тому, как Церковь чтит своих новомучеников.

Более обширная задача – выявление тех положительных направлений, по которым двигались российское общество и государство в последние полвека перед крушением. Дело в том, что, достигнув внешней экспансией своих естественных границ, Российская империя перешла к внутреннему обустройству. Страна строилась, и разрушена была не готовая империя, а строящаяся страна. Нам важно понять не только, какой наша страна была, но и какой она хотела стать.

Судебная реформа 1864 г. была после гибели Александра II искажена на практике, но по замыслу продолжает показывать образец стройной судебной системы, независимой от исполнительной власти.

Земское самоуправление с 1866 по 1916 гг. охватило лишь половину губерний Российской империи и так и не получило ни своего основания – волостного земства, ни своего увенчания всероссийской палатой, хотя бы законосовещательной. Тем не менее оно достигло огромных успехов в деле обустройства сельской жизни, от агрономии и дорожного хозяйства до образования и здравоохранения, и доказало ненужность бюрократического уровня администрации на селе. А.И. Солженицын недаром подчеркивал перспективность этого направления в будущем. Действующая Конституция вполне допускает создание ступенчатых, беспартийных выборов в Верхнюю законодательную палату, как предлагала структура земства и как предлагал еще М.М. Сперанский в 1809 г.

Кооперативное движение в России – потребительская, производственная и кредитная кооперация – стали в начале XX века мощным «третьим сектором» экономики в России, основанным на взаимопомощи, а не на службе, как сектор государственный, и не на стяжательстве, как частный. К сожалению, в годы перестройки термин «кооператив» приобрел дурную славу, поскольку так назывались частные фирмы директоров предприятий, спекулировавшие на разнице между государственной и рыночной ценами. Тем не менее, кооперативного сектора экономики нынешней России явно не хватает, как не хватает опыта земства и опыта судебной реформы 1864 г.

Этот список можно продолжать: не хватает хуторского хозяйства, поощрявшегося П.А. Столыпиным, не хватает гражданской инициативы в культуре и благотворительности. Что у всех этих нехваток общего? Они касаются «горизонтали власти» гражданского общества, которая как раз и развивалась в последние полвека империи. Развитие этой горизонтали встречало помехи, и она была еще в стадии становления, когда ее раздавила большевицкая сверхвертикаль.

Сегодня много говорится о «модернизации общества», но дела касаются преимущественно науки и техники. Вспомним «новое мышление» М.С. Горбачева. Оно за короткие годы вызвало тектонические сдвиги в обществе и смело советский политический режим. Чтобы заработать на полную силу модернизация должна иметь подобный размах: это должен быть свежий ветер, уносящий советские штампы и привычки мысли (см. заявление Совета НТС «Модернизация сознания» (Посев. 2009. № 12).

Потому, в частности, важно изучать отечественную историю не только как историю свершившегося, но и как историю возможного, но несбывшегося. В связи с 200-летием победы над Наполеоном президент Д.А. Медведев объявил «Год истории». Это может стать поводом для изучения не только того, где Россия была, но и куда она шла. Многие цели прошлого отпали безвозвратно. Но многие остаются заманчивыми целями внутреннего развития нашей страны и могут послужить нынешнему поколению источником вдохновенья.