Текст книги "Кровь на песке"

Глава 16

Утро после разговора с Заидэ в савашаме застало Чеду и ее длань на борту «Дротика», королевского катера. Вокруг него наполнялись ветром паруса пятидесяти боевых кораблей: каракки, каравеллы и несколько галеонов, таких огромных, что Чеда не понимала, как они вообще ходят по песку. Это была едва ли не половина королевского флота. Примерно столько же патрулировали пустыню и стояли в караван-сараях. Были в гавани и суда поменьше: яхты Королей и легкие разведчики вроде «Дротика», однако больше всего поражали стены, высившиеся вокруг восточной границы. Сторожевые башни глядели в пустыню как часовые, готовые покарать врага, а ворота гавани будто возвел сам Тааш – два исполинских чудовища. «Слезы Наламэ», – подумала Чеда, глядя, как медленно расходятся их створы.

Мелис рассмеялась.

– Что? – спросила Чеда.

– Тебе только платьица и бантиков не хватает. А так – вылитая маленькая девочка.

Индрис, без сомнения, видевшая гавань десятки раз, ехидно усмехнулась, но Чеде было все равно. Она жадно разглядывала стены и нависающие над ними дворцы. Кто осмелится выйти против Королей на честный бой? Никто, потому враги и кружат вокруг как шакалы, выжидая, пока добыча не упадет перед ними сама.

Но чьи тогда корабли ей показало видение? Кочевников? Воинства? Но откуда им взять такой флот?

Они вышли за стены, и гигантские ворота с грохотом закрылись за ними. Волны янтарного песка стелились под синим небом до самого горизонта, запах людских жилищ, мулов и нагретого на солнце дерева сменился неуловимым ароматом, напоминавшим о сотворении мира. Слева по борту, словно стрела, выпущенная Таашем из могучего лука, бежал к горам акведук.

– Идемте, голубки, – позвала Камеил. – На нос.

Сумейя и Мелис переглянулись, будто обеспокоенные тем, как их младшие сестры справятся с ритуалом, но ничего не сказали. Индрис немедленно отправилась на приподнятую переднюю палубу, но Чеда видела, какая скованная у нее походка, заметила волнение на ее лице – словно отражение ее собственных тревог.

Ветер гудел в парусах. Камеил указала на фальшборт.

– Индрис, встань здесь. Смотри, слушай, но молча. Чеда, встань лицом сюда.

Индрис кивнула и отступила. Чеда заняла ее место, развернулась к бушприту.

– Знаешь ли ты, для чего мы травим себя ядом адишары? – спросила Камеил, указывая на шрам.

Чеда покачала головой.

Индрис усмехнулась, но Камеил не обратила внимания.

– Мы делаем это ради асиримов, святых защитников города. Они – клинок Королей, направленный в пустыню, но клинок этот в руках Дев. – Она взяла руку Чеды, коснулась шрама. – Яд поможет тебе чувствовать адишары и асиримов.

– Я уже их чувствую, – отозвалась Чеда.

Они все были там, в своих песчаных могилах под адишарами, – ждали зова. Одни застыли в ступоре, другие не обращали на нее внимания, но были и голодные, одержимые звериной яростью. Направленной на нее? На Королей?

– Каждой из вас Месут доверил по асиру. Чеда, найди того, который для тебя выглядит ярче всех, и призови. Если на то воля богов, трудностей тебе это не составит.

Неподалеку от корабля Чеда и вправду почувствовала двух проснувшихся асиримов. Один явно был ближе и ощущался четче – значит, его и выбрал для нее Месут.

«Приди, – позвала она, чувствуя, как все внутри противится. – Приди, ты нужен мне». Как волк, поймавший незнакомый запах, ближайший асир обернулся к ней, и сердце Чеды замерло. Она узнала ее, женщину, обращенную в Закатном дворце. Рия всемогущая, почему Месут выбрал ее? Это проверка?

Задумавшись, она поняла, что это действительно проверка, но не для нее. Раз Короли решили создать больше асиримов, значит, захотели бы и проверить, подчиняются ли они. А кто лучше всего подойдет для такой проверки, если не Чеда, новенькая, нетренированная Дева? Если даже она сможет, значит, опытные Девы и подавно справятся.

Асир тоже замерла на мгновение, не понимая, что делать. Чеда испугалась, что она как-то предупредит Месута, как в тот вечер, когда Чеда ждала в засаде, наложив на тетиву отравленную стрелу, но ничего подобного не случилось. Если асир и предупредила Месута, Чеда ничего не почувствовала – явным был лишь жест, которым женщина потянулась к ней, подтверждая связь. Но сама ли она этого пожелала? Или просто не смогла противиться?

Словно в ответ на незаданный вопрос, палец снова заболел. Чеда чувствовала, как растет гнев асира, чувствовала ее голод. Асир подбиралась все ближе, но за ней следовал еще один. Не избранный для Индрис – этот новый асир тоже хотел присоединиться к ним. Чеда ощущала его слабо – чувство, погребенное под гнетом божественного проклятия, – но знала, что эти двое связаны. Возможно, они были возлюбленными однажды, а может, братом и сестрой.

«Приди, если того желаешь», – сказала Чеда второму асиру и почувствовала его облегчение, смешанное с ненавистью за то, что боги заставили его просить.

Вдвоем асиримы подобрались ближе к кораблю, их вой боевым кличем разнесся над дюнами.

– Двое, – подытожила Камеил. – Больше, чем Девы обычно призывают в первый раз.

«Двое – это ерунда», – подумала Чеда. Она могла бы вызвать целый отряд: они рвались с поводков, ждали ее зова. Но вдруг она почувствовала среди них кого-то еще, обернулась…

Зов шел из Шарахая.

Она не знала, сколько простояла так, и очнулась, лишь когда кто-то потряс ее за плечо.

– Ты его почувствовала? – тихо спросила Камеил, глядя на нее с восхищением.

– Кого?

– Месута, Короля-Шакала, Повелителя асиримов.

Чеда пожала плечами, не понимая, что ее так удивило.

– Я что-то почувствовала, да.

– Он Король, дарующий нам асиримов.

– Знаю, но я просто вызвала их, как ты мне велела.

– Да, но это он позволил им откликнуться на твой зов. Без него ты бы ничего не смогла.

«Нет, – подумала она. – Я смогла бы забрать их у него, если б захотела».

Но стоило этой мысли возникнуть, как в голове раздался едва слышный, далекий шепот:

«Не дразни его».

Она узнала этот голос: Сеид-Алаз, Король тринадцатого племени заговорил с ней, но слишком опасно было отвечать ему сейчас.

Она расслабилась, освободила разум, чтобы Месут не прознал лишнего, и лишь двое асиримов остались рядом, остальные померкли.

«Придите, – позвала она. – Придите, ибо я нуждаюсь в вас».

Они вновь завыли вдалеке, так же, как в ночь Бет За’ир. Однако в этот раз она почувствовала, что воют асиримы из-за нее, словно это она скормила их адишарам, превратила в этих несчастных, искаженных существ.

Ей хотелось сказать им, что она освободила бы их, если б могла, но, опасаясь, что Месут слушает, промолчала. Она не знала, могут ли асиримы чувствовать ее замешательство, но крики их сделались отчаяннее, слезы невольно покатились по щекам.

– Почему ты плачешь? – спросила Камеил, утирая их. Чеда не ожидала такой ласки от самой холодной и резкой из Дев. Значит, вот как сильно Камеил на самом деле заботится о сестрах!

– Потому что… они такие храбрые… – ответила Чеда, понадеявшись, что Камеил не станет расспрашивать.

– Истинно так. А теперь держи их, не отпускай, пока я не велю, поняла?

Чеда кивнула.

– Хорошо. Теперь ты, – Камеил нетерпеливо поманила Индрис. – Иди сюда, посмотрим, справишься ли ты так же хорошо, как твоя сестра.

Чеда с Индрис поменялись местами. Индрис пыталась скрыть зависть, но Чеда все равно заметила неприязненный взгляд. Ради чего она так старалась? Хотела впечатлить отца, Короля Кагиля, или Сумейю? Честолюбивая девчонка с черной саблей и силой Девы – к чему это приведет?

* * *

Пятый день путешествия Чеда провела в общей каюте под мерное покачивание корабля на дюнах. Индрис читала растрепанный Каннан – древний свод законов – в потертой кожаной обложке. Камеил вырезала на стрелах символы, Сумейя и Мелис сидели на койке Сумейи, склонившись над доской для абана.

Битва между ними разгорелась нешуточная, но через несколько ходов Сумейя победила. Мелис, потянув себя за связанные в хвост непослушные волосы, вновь принялась расставлять фигуры, раздраженно стуча по доске. Чеда наблюдала за первыми ходами, потирая правую руку. С каждым днем боль становилась все сильнее, и она знала почему. Асиримы не показывались ей, но она чувствовала их, словно огненное клеймо, не знающих усталости, воющих от боли, от голода и скорби.

Она немного чувствовала и асира Индрис. Та попыталась вызвать двух, как Чеда, но не смогла сосредоточиться, и долгое время ей не удавалось позвать даже одного. Однако в конце концов у нее получилось притянуть асира, выбранного для нее Месутом.

Ненависть исходила от этого асира, сильная, как трупная вонь. Неужели все Девы чувствовали от своих то же самое? Асиримы беспрестанно боролись, пытаясь сбросить ярмо проклятия, и Месут знал об этом, но знают ли Девы? Могут ли они вообще ощущать эту ярость? Вероятно, нет. Возможно, асиримы не делились с ними тем, чем поделились с Чедой, с кровью их крови. А может, Девы все чувствовали, но не знали, на кого эта ненависть направлена. С рождения их учили, что асиримы – святые защитники Королей, богами помазанных на царствование над Шарахаем и пустыней. Девы могли решить, что в них пылает ненависть к врагам Королей.

Чеда отказывалась верить, что, узнав правду, Девы продолжили бы использовать асиримов. Нет, такие, как Индрис, могли бы. Но точно не все.

Мелис встала, сердито глядя на доску, запрыгнула на свою койку под потолком и достала рукоделие: кожаный браслет со сложным узором, который плела последние несколько дней.

– Иди сюда, – Сумейя указала на освободившееся место.

– Я тебе не соперница, меня абану никто особо не учил, – ответила Чеда.

Сумейя хитро усмехнулась.

– И когда тебя это останавливало?

Чеда невольно улыбнулась в ответ и села рядом, придерживая правую руку.

– Сильно болит? – Сумейя кивнула на шрам.

Сперва палец просто ныл, но к вечеру уже всю руку жгло огнем. И все же Чеде не хотелось, чтобы остальные знали об этом.

– Так, ноет.

Сумейя расставила на доске белые и черные резные фигуры, отличавшиеся друг от друга формой и размером.

– Это абан, первые, старые боги. – Она взяла самую большую фигуру. – Их по три у черных и у белых. Их желание – достичь противоположного края доски, за которым Далекие поля. Но они не могут добраться туда в одиночку.

Она взяла среднюю фигуру.

– Это урди, вторые, юные боги. Их по семь. Абан создают их из материи творения, падающей с небес. Цена высока, но и урди могущественны. Они помогают старшим богам, но не могут следовать за ними в Далекие поля.

– Почему нет?

Сумейя понимающе улыбнулась.

– Пути богов неисповедимы. – Она взяла одну из самых маленьких и многочисленных фигур. – А это третьи, култар. Мужчины, женщины, деревни и города, игрушки богов. Они помогают и молодым, и старшим богам, к тому же могут отправляться в Далекие поля. Чем больше их пройдет через завесу, тем больше это принесет тебе очков, но ослабит тех, кто остался.

Сумейя показала ей, как может двигаться каждая фигура, показала особые места, на которые должны вставать старые боги, чтобы делать урди, и как создавать култар. Мало-помалу Чеда начала понимать принципы игры: сперва следовало создать достаточно юных богов, а быстрый уход в Далекие поля повысит ставки, но ослабит позиции.

Сумейя без усилий победила в первой игре и вновь расставила фигуры.

– Теперь ты ходи первой.

Поджав ноги, она прислонилась к изогнутой стенке каюты. Чеда еще не видела ее такой домашней, и это выглядело непривычно… но почему-то уютно. Чеда отвела глаза, задумавшись над следующим ходом.

– Ты знаешь, куда нас ведут видения Юсама? – спросила она. Ей уже несколько недель хотелось задать этот вопрос. На мгновение все замерли, переглядываясь.

– Пока нет, – ответила Сумейя.

– Но он наверняка что-то понял, – ответила Чеда, стараясь не выдавать волнения.

– Мы узнаем, когда придет время.

– Конечно. Я просто хочу понять, что мы должны для него найти.

– Этого не знает никто, кроме Короля, – Сумейя сделала дерзкий ход, заставляя Чеду ответить. – Но не слишком на него надейся. Король Юсам обладает даром, но даже он не видит всего. Затем ему и нужны мы. Надо смотреть в оба, каждая вещь может оказаться ключом к разгадке очередного его видения.

– Так почему он не скажет больше? Тогда мы смогли бы лучше помочь…

Индрис оторвала взгляд от книги и уставилась на Сумейю. Кажется, ее тоже волновал этот вопрос, но Камеил и Сумейя только вздохнули раздраженно…

– Вы знаете, – поняла Чеда. – Все знают, кроме нас с Индрис.

Сумейя выпрямилась.

– Ты едва научилась вызывать асиримов, ты еще не выучила значения всех наших жестов и свиста, но жалуешься, что мы тебе не доверяем?!

Она со стуком поставила фигуру на доску. Еще один смелый ход.

– Сосредоточься на занятиях. Учись. И помни, что доверие основывается на верности и стойкости, а разрушают его наглые требования и ложь.

Чеда знала, что перешла черту, но боль сделала ее раздражительной. Кое-как она ответила на ход Сумейи, но недостаточно хорошо – та вдруг умудрилась вызвать за один ход двух урди.

– Защищай клетки возле места созидания, – сказала она, указывая на пустые места. Чеда попыталась поразить ее в ответ только что придуманным планом.

– Хорошо, – удивленно похвалила Сумейя. – Но ты слишком рано использовала урди.

За следующие пять ходов Сумейя забрала три из пяти ее урди, полностью разгромив защиту. Внезапный гнев поднялся внутри Чеды, шрам вспыхнул так быстро и ярко, что она отдернула руку от фигуры, затрясла пальцами, пытаясь успокоить боль, но стало только хуже. Кожа вокруг шрама покраснела и опухла.

– Ты не сможешь сражаться, если она воспалится посреди боя, – предостерегла Сумейя.

– Я справлюсь.

Вместо ответа Сумейя одним ходом забрала ее последний абан.

– Уверена?

Рывок – и она нависла над Сумейей, коленом опершись о койку, не успев даже подумать о том, что делает. Боль в ее руке не походила на обычную, от нее хотелось схватиться за шамшир, вонзить его Сумейе в горло. Она смогла бы. Смогла бы убить Сумейю и Мелис, а может, даже и Камеил, прежде чем Индрис поняла бы, что происходит.

Сумейя спустила ногу с койки, в любой момент готовая встать.

– Сядь, Чеда.

Чеда не пошевелилась. Сумейя бросила взгляд на соседнюю койку, кивнула, и тут же Камеил налетела на Чеду, впечатав ее головой в стену. Правый висок вспыхнул болью, Камеил вцепилась в шею. В свободной руке она держала нож, которым вырезала те символы на стрелах. Кончик ножа уткнулся Чеде в щеку.

– Слишком ты высокомерна, пташка.

Она схватила Чеду за волосы и снова впечатала в стену. Струйка крови, щекоча, заползла в ухо.

– Держи свои вопросы при себе. Когда заслужишь право спрашивать с Первого стража, тебе сообщат.

Сумейя и Мелис наблюдали за ними молча, но во взгляде Мелис читалось сожаление. Индрис же, наоборот, вся сияла от плохо скрываемой радости. Чеде было на нее плевать, разум ее был прикован к асиримам. С тех пор как флот покинул Шарахай, она стала ощущать их чувства намного ярче. Их голод был силен, но еще сильнее – разочарование, будто они приблизились к исполнению желаний, но цель вдруг отдалилась. Чеде не нравилось чувствовать, что она так легко поддается им, но вместе с тем ее поразило спокойствие, лежащее под их ненавистью.

Они были терпеливы. Они умели ждать и знали, что пока Чеда с ними, не все потеряно.

Чеда кивнула, и Камеил отпустила ее наконец. Объясниться бы перед Сумейей… Но Чеда прикусила язык, боясь случайно выдать свой секрет.

– Пойду на палубу, – бросила Чеда, схватив свой тюрбан.

– Правильное решение, – отозвалась Сумейя. – Остынь на вечернем ветру.

Выйдя из каюты, Чеда едва не столкнулась с матросом, тащившим поднос с едой. Заметив, что она не закрыла лицо, он немедленно отвел глаза.

– Не хотите ли поужинать, госпожа?

Чеда молча прошла мимо, привычным движением намотав тюрбан, но лица так и не закрыла: приятно было чувствовать, горячий ветер на щеках. Большая часть команды собралась на ужин под палубой. Она прошла к правому борту, оперлась о планширь, глядя вдаль, туда, где темные фигуры сновали между дюнами как неутомимые псы.

Чеда потерла рану, разумом пытаясь дотянуться до них.

Кто вы? Чего вы хотите?

Но асиримы молчали, их гнев улегся на мгновение. Заидэ предупреждала ее, что с ядом и болью придется бороться всю жизнь, но никогда не упоминала, что бороться придется и с асиримами. Возможно, она просто не знала об этом, и Чеда невольно подумала, не станет ли хуже. Ее научили управлять асиримами, но могут ли они научиться управлять ею?

Издали раздался одинокий долгий вой. Он все длился и длился, от него по спине Чеды бежали мурашки, но боль почему-то улеглась вдруг, остался лишь легкий зуд, странная пустота в напряженном теле.

– И все равно вам нельзя было этого делать, – прошептала она теням.

Вой стих, и на пустыню опустилась тишина, лишь полозья шуршали по янтарному песку.

Глава 17

Ранним утром Чеда почувствовала волнение асиримов и немедленно рассказала Сумейе.

– Где? – спросила Сумейя, и Чеда поняла, что знает. Она молча указала в нужную сторону.

– Два румба по левому борту! – крикнула Сумейя через плечо.

– Два румба по левому борту! – эхом откликнулся рулевой, резко обходя торчащий из песка валун.

Одна фраза волшебным образом преобразила все: матросы и раньше четко выполняли свою работу, но движения, которыми они заряжали баллисты на носу и корме и разворачивали паруса навстречу западному ветру, сделались еще более отточенными. Команда этого корабля была таким же оружием, как луки, абордажные крюки и развешанные по палубе колчаны черных стрел. И оружие это готовилось пускать кровь.

– Сосредоточьтесь, – велела Сумейя Индрис и Чеде. – Они попытаются вырваться, но вы должны держать их крепко.

Они кивнули, подзывая асиримов ближе к кораблю. Три жаждущие боя тени устремились вперед по янтарным пескам.

– Корабли на горизонте! – крикнул первый помощник из вороньего гнезда. – Прямо по курсу!