Текст книги "Работа, секс, деньги. Повседневная жизнь на пути внимательности"

Я думаю, что в нашем современном подходе к работе мы используем слишком много различной техники и электроинструментов, из-за которых стало труднее оценивать пространство. Однажды, когда я жил в Шотландии, группа людей, среди которых был и я, решила счистить со стены старую краску.

Мы вооружились шпателями, и дело у нас пошло на лад. С нами работал человек, которому не очень нравилось выполнять такого рода работу. Тем не менее я попросил его поработать с нами, и он присоединился к нам. Примерно через полчаса он сказал: «Давайте купим электрический инструмент и сделаем всё быстрее». Мы купили необходимый прибор и стали работать им. Потом он сказал, что никуда не годится наждачная бумага, которую мы применяли, и убедил нас в том, что нам нужно купить крупнозернистую наждачную бумагу. Тогда мы купили очень грубую наждачную бумагу, но из-за неё в стене стали образовываться углубления.

Таким образом, иногда чрезмерное использование электрических приборов только мешает нам. Поэтому я предлагаю, чтобы мы культивировали крестьянский подход: просто работать, не обращая внимание на то, продвигаешься ты в своей работе или нет. Если вы думаете только о том, как бы поскорее закончить работу, то на самом деле не станете хорошим работником. Если же вы наслаждаетесь процессом работы, тогда из вас выйдет отличный работник.

Я бы не стал говорить о том, что человеческое общество деградирует, но люди создают всё больше и больше заменителей всевозможных реальных вещей. Всё это невообразимое разнообразие рукотворных приборов, инструментов и техники немного угнетает. Инструменты становятся всё более крупными и многочисленными, и так до тех пор, пока вы, наконец, не обнаруживаете, что ваш дом забит гигантскими электрическими приборами. Должно быть, поначалу весь производимый инструментарий сводился к нескольким простым предметам: серп, нож, ложка и, может быть, китайские палочки для еды. Теперь же мы не используем простые вещи, а применяем сложные, гигантские инструменты. В наше время не мы используем инструменты, а инструменты – нас. Я думаю, мы упустили из виду главное. Мы должны вернуться к простоте.

Однако, если бы вы попытались вернуться в каменный век и подражать древнему человеку, это вовсе не решило бы данную проблему, потому что тогда образ жизни каменного века стал бы очередной формой экстравагантного лайфстайла, который следовало бы преодолевать. Вместо этого мы должны работать с ситуацией, в которой оказались, и пытаться развить крестьянское отношение к жизни, при этом продолжая работать со всевозможными машинами. Я думаю, нам это по силам. В Америке может быть очень мало примеров такого типа менталитета «от земли», но мы могли бы стать одним из них. Если мы сумеем преодолеть психологический материализм, то сможем правильно работать с машинами. Дело в том, что материализм – это не машины, не вещи сами по себе, а психологическая установка, наш материалистический менталитет. У нас есть одна из самых прекрасных возможностей в истории открыть для себя простоту в гуще сложности. Вот величайшее открытие, которое мы могли бы сделать. Для людей это было бы замечательным достижением, и мы стоим на его пороге.

Вполне может наступить время, когда сердце духовности будет открыто в наиболее развитых странах. Однажды люди перестанут ездить в Индию, Тибет или Японию, чтобы учиться там под руководством великих духовных учителей – вместо этого индийские, тибетские и японские ученики станут приезжать в Америку, чтобы обучаться у великих учителей мудрости. Так работает цикличность.

5. Преодоление препятствий в работе

Легкомыслие

Когда вы начинаете делать что-то бессистемно, легкомысленно, всё это в конечном итоге приведёт к тому, что работа будет выполнена наполовину. Изначально, если вы не подошли к ситуации должным образом, значит, вы ведёте себя в ней фривольно. Я не хочу сказать, что вы должны быть чересчур степенным, но должно присутствовать уважение к священности, извечной сакральности ситуаций, которые вы проживаете. Эти ситуации священны уже в силу того уникального факта, что вы присутствуете в них. Ситуации, в которых вы находитесь, являются частью ваших напоминаний о себе, частью вашего способа самовыражения. Если вы игнорируете эти огромные возможности для выражения вашей истинной природы, то весь ваш подход к жизни становится легкомысленным.

Может возникнуть путаница между легкомыслием и подлинным чувством юмора. Настоящее чувство юмора без легкомысленности – это состояние уверенности, бесстрашия, потому что вы знаете ситуацию в её истинном виде. Вы прыгаете в неё, вовлекаетесь, принимаете в ней участие. И раз вы знаете, что делаете, эта ситуация радостная, а не сдержанно торжественная или слишком серьёзная. В случае легкомысленности вся эта область уверенности затуманивается. Её оттесняет на второй план импульсивность. И вы, не имея ясности ума и особой уверенности, ввязываетесь во что-то. Так вы уподобляетесь незадачливому комику-любителю, пытающемуся развеселить аудиторию. В таких случаях лучше вовсе не начинать дело.

Легкомыслие является вторичной, а не врождённой природой. Было бы нелегко найти человека, который построил всю свою личность вокруг постоянной легкомысленности. У каждого из нас есть достойный способ выражения, врождённый и всегда нам доступный. Когда поведение человека основано на выражении чего-то подлинного и человечного, в нём всегда есть достоинство. Не имеет значения, что именно вы делаете, даже если эта деятельность – сон или дефекация. Опять же, легкомыслие является вторичным явлением. Именно поэтому у человека есть возможность настроиться на изначальное состояние всего своего существа, чем бы он ни занимался. Это всегда возможно.

Легкомысленность очевидна. Это, так сказать, полуотстранённое состояние бытия. В легкомыслии присутствует элемент затаённого самолюбования и самовосхваления. Поэтому следует привносить серьёзность в любую фривольную ситуацию. Эта потребность должна быть очевидной для вас, когда подобное происходит. В легкомыслии будет момент, в котором уместна временная серьёзность. Видимо, только в этом случае серьёзность или торжественность может выступать в качестве канала для подлинного чувства юмора. Этот момент, когда вы сможете заменить легкомыслие настоящим юмором, будет очевидным.

Вам не нужно скрывать свою легкомысленность и делать вид, что её не существует. Прежде всего, имеется само легкомысленное поведение. Затем возникает осознанность, адекватная оценка своей легкомысленности, которая возвращает вас к серьёзности. Затем можно развить истинное, высшее чувство юмора.

Легкомыслие не становится неуместным. Вместо этого вы просто понимаете, что происходит. Когда фривольность замечена, осознана, она может превратиться во что-то другое. Альтернатива, то есть попытка вообще исключить легкомысленность, могла бы привести к ригидному поведению, как у излишне религиозных родителей, которые не разрешают своим детям веселиться или играть. Любой легкомысленный поступок, любое волнение, которое пытаются выразить дети, считается у них неуместным ребячеством. Такие родители пытаются затолкать детей во взрослое состояние; ничем хорошим это не заканчивается, потому что тогда у детей нет возможности осознать легкомысленное состояние как таковое. Кроме того, очевидное легкомыслие может быть исключительно выражением удовольствия или спонтанности. Поэтому нет никакого смысла пытаться подавлять легкомысленность. Скорее, легкомысленность может вызвать мгновенное понимание ситуации, которое, в свою очередь, способно пробудить чувство юмора.

Скорость

Другим препятствием в работе становится скорость, мешающая вам устанавливать связь с реальной работой. Часто возникает непонимание или путаница между достижением и скоростью. Они очень тесно связаны между собой. Подлинная энергия достижения пытается соответствовать требованиям текущего момента в работе, чтобы делать всё предельно точно. В каждый миг вы взаимодействуете со всеми возникающими особенностями процесса, поэтому ваша работа очень продуктивна. В случае скорости, или быстроты, также имеет место тяготение к достижению, но не связанному с ситуацией достижению – это просто торопливый бег, только бы побыстрее всё сделать. Вполне возможно, что это приведёт к неэффективности, потому что вы не видите нюансы работы, когда стремитесь спешно её завершить, а не добиться отличного результата. Трудно дать однозначную оценку, но в этой ситуации вы должны экспериментировать и пытаться исследовать весь свой подход: основан ваш подход на связи с работой или на скорости. У скорости много общего с ожиданиями. Вы внутренне настраиваетесь на достижение ожидаемого вами результата; когда же он не отвечает уровню ожиданий, вы ещё больше ускоряетесь. Быстрота также связана с чувством территориальности – вы эмоционально поглощены своей скоростью, поэтому все вокруг вас должны убираться с вашего пути; они должны вернуться в своё личное пространство.

Фантазии

Ещё одним препятствием являются отвлечённые рассуждения о задачах, которые вы должны выполнить, при которых вы не занимаетесь ими по-настоящему. Вы можете почти убедить себя в том, что вы что-то сделали только потому, что обстоятельно подумали об этом. В таком случае альтернатива – быть более реалистичным. В какой-то момент вам, как практикующему буддисту, может понадобиться заняться визуализацией. Поначалу, когда вы только приступаете к подобной технике, вы можете начать практиковать неправильно. Вы можете представить себя буддой, уже просветленным существом; и вы излучаете свои эманации для того, чтобы помочь другим живым существам и спасти их; в своём уме вы становитесь великим благодетелем мирового масштаба. Но когда вы пробуждаетесь от своих грёз и возвращаетесь к практике, то оказываетесь в прежней, ничуть не изменившейся ситуации. Необязательно считать процесс фантазирования порочным или мешающим делу, но необходимо понять, что он недостаточно реалистичен. Поступки говорят громче слов. Фантазии следует считать просто отвлечённым мышлением.

В подобной ситуации фантазирования вам нужно установить связь с землёй, реальными жизненными ситуациями. Обычно фантазии, мечты возникают, когда вы находитесь, казалось бы, в ситуации комфорта и безопасности. Тогда вы получаете возможность расслабиться, вытянуть ноги и погрузиться в мир сладких грёз.

Вы не должны мучиться для того, чтобы преодолеть эту трудность, но в то же время вам обязательно нужно включить в свои будни физическую активность, настоящий ручной труд в каком-то его виде. Можно даже рыть траншеи или управлять дорожным движением. В 1960-х годах, после того как я покинул Тибет, я впервые увидел в Калькутте женщин, управлявших движением транспорта на строительной площадке. Они должны были проявлять бдительность, указывая, какой автомобиль мог ехать следующим. Там не было возможности витать в облаках.

У меня есть один друг, выдающийся буддийский учёный; однажды в Оксфорде он пригласил меня на чай. Когда я пришёл к нему в гости, оказалось, что он попросил одну свою приятельницу приготовить чай для нас двоих. Она заварила чай, а затем поставила чайник, печенье и все чайные приборы на стол. Потом она ушла, потому что её ждали какие-то дела. Тогда моему другу пришлось наливать чай для нас обоих; у него руки ходили ходуном, когда он делал это, поэтому он не сумел правильно налить чай. Он то и дело расплёскивал чай по всему столу. Считается, что он великий мыслитель.

Когда я выпил свою чашку чая, он не сразу решился предложить мне вторую. Я позволил ему налить ещё одну чашку! Пока мы пили чай, он долго рассказывал мне о том, как тибетцы сворачивают тибетские живописные свитки, тханки, и, казалось, совершенно не обращал внимание на то, что я сам тибетец. С таким же успехом он мог бы читать лекцию какому-нибудь случайному человеку, не имеющему ни малейшего понятия о том, где находится Тибет. Он показывал мне на наглядных примерах: «Смотри, что делают тибетцы. Они скатывают тханки вот так. Это тибетское искусство». Он рассказывал обо всём этом мне. Вот пример того, что происходит, когда нет укоренённости, или заземлённости, в определённой ситуации.

Межличностные конфликты

Существует ещё одна проблема, которая возникает, когда люди работают или живут вместе и спорят о том, как следует что-то делать. Например, одни люди хотят, чтобы где-то был полный порядок, других же вполне устроит и творческий беспорядок. На самом деле в этой ситуации дело не в том, что вы возражаете или не возражаете, а в том, что применимо к реально сложившейся ситуации.

Такие конфликты могут дать нам прекрасные возможности понять, что мы не можем держаться за свои представления о ситуации. Вы можете устроить какой угодно внутренний диалог: «Я не против того, чтобы здесь был мусор, но в то же время мне, пожалуй, стоит приложить усилия для того, чтобы как-то исправить положение. Возможно, я становлюсь слишком снисходительным отчасти потому, что не хочу наводить здесь порядок, и отчасти потому, что мне нравится быть неопрятным. В таком образе жизни больше естественности». Вы ведёте в уме всевозможные дискуссии. На самом деле вопрос звучит так: вы высказываете своё мнение, свои личные представления ради разрешения ситуации или нет? Необходимо выйти из своей уютной ниши, из своей зоны комфорта. Вы должны научиться двигаться дальше, чтобы увидеть ситуацию в целом, всю общину, всю группу людей в перспективе. Вы должны стараться работать соответствующим образом, а не просто придерживаться своей точки зрения. Вы смотрите так, другие смотрят иначе, поэтому нет согласия. Но другие могут отстраниться от своей точки зрения так же, как и вы – от своей. Если они не готовы отпустить свои воззрения, тогда вы должны дать пример отказа от своих воззрений, чтобы увидеть ситуацию с высоты птичьего полёта. Тогда что-то может произойти благодаря встречному движению двух взглядов на ситуацию.

На самом деле вы могли бы указать человеку, который маниакально одержим поддержанием в доме идеальной чистоты, что в этом подходе есть что-то нездоровое. Этот человек мог бы ответить, что ваша привычка сидеть в грязи также нездоровая. В такой момент вы можете сказать: «Хорошо, это правда. Обе ситуации не очень здоровые. Давай же найдём новый подход, который решит нашу проблему». Это не простой компромисс с единственной целью создания комфортной атмосферы, но скорее понимание того, что есть хорошая возможность установить настоящий контакт и поладить друг с другом.

Если взаимоотношения между двумя людьми абсолютно простые и прямые, то вы можете достичь такого понимания. Если взаимоотношения влекут за собой более глубокие проблемы и если другой человек приходит к вам и возражает против вашего поведения или вкуса на основе других тонких аспектов взаимоотношений, то вы вынуждены иметь дело также с этими тонкими взаимоотношениями. Нельзя просто действовать тупо или прямолинейно. Такое поведение не будет ни творческим, ни по-настоящему честным.

Во многих ситуациях люди знают, что у них есть тонкие конфликты в отношениях друг с другом. Но для того чтобы сблизиться, они выбирают земные вещи, простые мелочи жизни, под предлогом того, что взаимоотношения существуют исключительно в этих обыденных ситуациях. Раз другой человек также не хочет связываться с тонкостями, то он или она также будет подходить к взаимоотношениям с этой мирской точки зрения. Это небольшое расхождение во мнениях относительно того, кому выносить мусор или мыть тарелки, можно разрешить с помощью здравого смысла, но до сих пор не нашло разрешения нечто большее. Даже такая фраза, как «Доброе утро, как поживаете?», может заключать в себе разные оттенки смысла. После того как вы начали сосредоточиваться исключительно на простых ситуациях как на источниках проблем, не признавая существование более серьёзных разногласий, вся ситуация становится всё более и более запутанной. Я не выступаю здесь в роли психотерапевта и не пытаюсь разрешать проблемы людей. Вы должны уважать ситуацию и использовать свой интеллект. Пусть всё, что мы успели обсудить, будет для вас приблизительным ориентиром.

Придание проблемам универсального характера

Иногда люди пытаются смотреть на тему конфликта с точки зрения всеобщего сознания. Вы говорите себе, что ваши проблемы – это проблемы всех и каждого, как и ваше счастье. На самом деле, когда вы размышляете об этом подобным образом, проблема или чаяние перестают быть универсальными и становятся очень личными. При этом я уверен в том, что общие проблемы никого не обходят стороной. Удовольствие также присуще каждому, но на самом деле такой подход к решению проблем делает их ещё более трудноразрешимыми. Может показаться, что легче понимать положение вещей таким образом, но как мы, с практической точки зрения, интегрируем своё понимание в практику? Для того чтобы сделать первый шаг, необходимо найти кого-нибудь – одного человека, – а не всех. Как мы уже говорили ранее, поступки говорят громче слов. Кто-то один должен сделать первый шаг; это не совместное действие сразу всех только потому, что эта проблема универсальна. Вся эта проблема должна быть сведена кем-то к одному «закладному камню», ложащемуся в основание первой ступени. Кто-то находит эту ступень, один конкретный человек. Было бы очень трудно разделить вещи так, чтобы все могли делать одновременно одно и то же – например, чтобы все сразу пытались передать соль за столом. С практической точки зрения это невозможно.

Концептуализация добра и зла

После того как мы вступаем на духовный путь и получаем духовные учения, часто возникает фундаментальная проблема концептуализации добра и зла. Возможно, это наша самая большая проблема в отношении к работе или деятельности как таковой: когда формируется некая ситуация, мы тотчас начинаем рассматривать её в терминах Учения с большой буквы, и это включает в нас невротическую саморефлексию. Тогда мы совершаем поступки, пропуская всё через своё «я». Мы действуем, исходя из того, что придаст нам уверенность или отнимет её, что покажет нам, что мы поступили бестактно или благородно, с точки зрения схематизированной и догматичной картины Учения. Тогда в области подлинных человеческих взаимоотношений не происходит ничего реального. Это одна из самых больших проблем на протяжении всей истории человечества: стремление действовать в духе Учения с большой буквы, в соответствии с идеями, а не с реальным учением, содержащимся в нашем опыте. От неуклюжести или бесконечной саморефлексии, обусловленных постоянным анализированием ситуаций, можно освободиться только в том случае, если мы прорываемся через барьер самосознания, наблюдателя. Тогда мы можем действовать по-настоящему и правильно – в контексте реальности ситуации. Тогда наш поступок становится подобен активности будд. Человек поступает определённым образом не потому, что он будда, – он действует так, как того требует от него сама ситуация.

Ни у одной проблемы не будет простого решения до тех пор, пока не отпадёт концептуальная оценка, а для этого необходимо полностью отпустить себя. Человек может чувствовать, что он или она всё на свете воспринимает эгоцентрично. Возможно, этот человек проштудировал все учения о том, что значит быть спонтанным. Однако, чем больше знаний о спонтанности открывается человеку, тем более он одержим своей личностью. Наконец это напряжение становится невыносимым. А всё, что ему нужно сделать, – просто отказаться от всех стараний и быть обычным человеком.

Когда вы начинаете отказываться от своих представлений о том, как всё должно быть, вы можете начать подвергать сомнению свои обязательства и приверженность учениям в целом. Однако отказ от составления мнений не означает, что вы должны быть непочтительным к учениям. Вы можете по-прежнему уважать учения, отказываясь при этом от своего личного представления о них. Это помогло бы каждому из нас стать истинным человеком, настоящим человеком, в отличие от человека из книг. Я говорю здесь об отказе от предвзятых мнений о буддийских учениях в связи с тем, как вы ведёте себя в повседневной жизни. Но это применимо к любой системе взглядов или этике, которую вы пытаетесь исповедовать в ограничивающем, узком формате, если она уводит вас от непосредственности вашей жизни и лишает спонтанности в вашем отклике на жизненные ситуации.

Это вовсе не означает, что вы отказываетесь от изначального здравого смысла. На самом деле именно его вы принимаете, но вы должны отказаться от своих ограниченных личных воззрений на него. В любом случае ваш изначальный здравый смысл присущ вам. Если человек находится в таком состоянии ума, при котором он достаточно храбр для того, чтобы отказаться от концептуализации учения, – значит, он уже обладает качеством заземления, что позволяет ему или ей отказаться от привязанности к учению. В этот момент он или она становится учителем. Это верно независимо от того, говорим мы об учителе медитации, искусном садовнике или поваре.

Несмотря на то, что, по мнению некоторых людей, от фантазий и концепций следует отказаться, они чувствуют, что сами не в силах сделать это. Как знать. Никогда не следует недооценивать себя. Для вас это может оказаться прорывом, как это случилось с Гаутамой Буддой. Он отказался от учения, которое получил от других знаменитых индуистских йогов, благодаря чему достиг просветления. Мы имеем возможность сделать такой шаг точно так же, как и имел её Будда. В любом случае, когда вы работаете с собой и оказываетесь на таком распутье, вы в действительности не можете сделать шаг назад, не можете отступить. Отказываетесь вы, по сути, от концепции, представления. Раз вы всё равно находитесь на пути, вы вообще не можете отказаться от всего своего странствия. Вы просто отбрасываете свои представления. Вместе с тем опасно быть слишком уверенным в себе: «У меня есть уверенность, позволяющая отказаться от всего этого. Я могу обойтись без этих представлений и концепций. Я могу остановиться прямо сейчас…» Возможно, так эго водит вас за нос.

Дело в том, что вы не должны быть на 100 процентов верны и безошибочны всё время, подобно профессионалу, неуклонно следующему формуле, выраженной в учении. Если такая профессия превращается в догму, вы бросаете её. Поэтому у нас есть такие уровни духовного развития, как десять бхуми, или стадий на пути бодхисаттвы. Бодхисаттвы переходят от одной бхуми к другой, осознавая, что их предыдущее занятие было ошибочным, и отказываясь от него. Затем они встают на другой путь и сходят также и с него. И так продолжается раз за разом, всё дальше и дальше.

Отношение, которое мы обсуждаем здесь, довольно сильно отличается от подхода хинаяны – соблюдения весьма специфических конкретных заповедей: например, всегда быть дружелюбным и щедрым и никогда никого не убивать. В тибетских монастырях посвящение в монашескую дисциплину называется домпа (тиб. sdom ра), что значит «связывание». Дисциплина постоянно обязывает вас. Вы чувствуете, что постоянно связаны заповедями. Вы связаны и ограничены дисциплиной; у вас нет возможности действовать спонтанно и тем самым освобождаться от шаблона, потому что всё заранее утверждено и незыблемо. Это необходимая часть монашеской дисциплины, и соблюдать её в такой ситуации очень важно.

Заповеди хинаяны в значительной степени основаны на правилах поведения при возникновении той или иной физической ситуации. Некогда один монах потерял свою чашу для подаяний, когда мыл её в бурной реке, что привело к новому правилу: в будущем монахам запрещается мыть чаши для подаяний в бурных реках. Принимая монашеское посвящение, вы должны вникнуть во все эти нюансы, во все эти бытовые правила, которые развивались в течение всей жизни Будды. Вам нельзя спать на матрасе, заполненном чёрной шерстью, нельзя спать на чьей-либо крыше, нельзя устанавливать на своей кровати заострённую стойку.

Заповеди бодхисаттвы отличаются от этих заповедей хинаяны. Заповеди бодхисаттвы основаны на работе с человеческой психологией; помимо этого, есть ещё заповеди ваджраяны или тантры, которые связаны с очень сложным психологическим состоянием. Все три подхода к заповедям справедливы, но мы должны понимать, что между ними существуют различия. Не все люди собираются жить как монахи или йогины; на самом деле очень немногие люди будут жить так, как они. Подход махаяны или бодхисаттвы к работе с будничной жизнью может быть особенно полезным и актуальным для практикующих мирян нашего времени.

Что мешает нам быть щедрыми

Продолжая обсуждение того, как выйти за рамки наших представлений о добре и зле, мы могли бы обратить внимание на подход к щедрости, который представляет собой первую парамиту, или трансцендентное действие, бодхисаттвы. Настоящая щедрость – это щедрость без ожидания. Обычно вы, проявляя щедрость, ожидаете что-то взамен, некое выражение благодарности или какой-то ответный жест. Если вы не ожидаете ничего взамен, то можете быть трансцендентально щедрым. Настоящая щедрость сродни одновременному состоянию богатства и бедности. Вы богаты, потому что можете позволить себе отдавать много вещей, но в то же время вы бедны, поскольку цените всё, что принимаете, без ощущения того, что у вас есть на это право. Сутры описывают упражнения в щедрости просто: вытянуть руку и снова согнуть её. Отдавайте, принимайте; отдавайте, принимайте; отдавайте, принимайте. Стоит учиться быть щедрым несмотря на то, что в этом явлении может быть концептуальная составляющая. Иногда людям больно сделать первый шаг. Кажется нелепым давать столь простодушным способом, ведь все боятся прослыть глупцами. Какие возможные доводы в пользу щедрости вы могли бы привести себе? Это может позволить вам понять, что вы и есть глупец. В Дхаммападе говорится о том, что человек, который понимает, что он глуп, на самом деле мудр.

Если вы щедры по какой-то причине вместо того, чтобы быть по-настоящему щедрым без всякой причины, то в том случае, если вы понимаете это, вы можете идти вперёд и по-прежнему быть щедрым. Вы работаете оттуда, где вы находитесь; вы не должны переставать быть щедрым. Если вы остановились, это ещё один обман эго. Вместо этого вы идёте вместе с тем, что происходит. Вы просто движетесь по колее. Вы минуете тигров и ядовитых змей на своём пути. Вы не останавливаетесь из-за них, а просто идёте вперёд. Когда вы испытываете побуждение сдерживаться – может быть, потому что вы чувствуете, что ваша щедрость чисто умозрительная, – вы должны двигаться вперёд, как если бы вы были актёром, играющим роль. Это вовсе не означает, что вы отринули позыв отступить назад; он всё ещё может сохраняться. Тем не менее вы продвигаетесь вперёд и всё равно совершаете щедрые поступки.

Возможно, в вашей зоне комфорта щедрость представляется очень естественной. Затем, когда вы выходите за пределы этой зоны комфорта, щедрость может уже восприниматься как нечто неестественное. Покидая эту зону, вы чувствуете себя неуютно, и у вас складывается впечатление, будто вы затеяли какую-то игру или исполняете некую роль. Просто идите вперёд и делайте это – продвигайтесь по чуть-чуть. Вам не нужно заходить так далеко, чтобы ваша деятельность превратилась в очевидную игру. На самом деле в тот момент, когда вы собираетесь шагнуть из зоны комфорта, мысль о том, что происходит игра, не приходит вам на ум, потому что вы видите по-настоящему ясно именно в этот момент выхода. После этого момента могут возникать мысли о неискренней щедрости и разного рода надуманные представления, но они носят вторичный характер. Вы начинаете понимать, что настоящая щедрость возможна. На самом деле вы именно этим и занимаетесь!

Умение шагнуть через край в подобной ситуации очень плодотворно. Зачастую вы настолько увлечены сохранением своей территории и чувством обиды, что не хотите сделать шаг наружу, и он может казаться вам невероятно тяжёлым. На самом деле даже один шажок вовне оказывает на вас огромное влияние. В некоторых случаях лучший способ снять напряжение состоит в том, чтобы выйти из психологической ситуации в физическую ситуацию действий – нечто очень конкретное.

Ещё одним препятствием для развития щедрости является наша поглощённость так называемым человеческим достоинством в той его разновидности, которую закладывают в людей, когда их воспитывают эгоистами. Это чувство иногда ещё больше усиливается в наши школьные годы, из-за самой программы обучения. Никто не захочет отказаться от такой игры в чувство собственной важности, потому что это нечто, за что мы можем держаться, наша опора. Таким образом, когда вы впервые пытаетесь быть щедрым, то поступаетесь только малой толикой этого пространства. Затем вы можете в следующий раз дать гораздо больше, а потом ещё больше, и ещё. Этот процесс развивается с течением времени, но в конце концов из этих жестов щедрости начинает развиваться основополагающая честность.

Когда вы в первый раз пытаетесь сдаться, стараетесь открыться, вы знаете о том, что в этом нет реальности, это наиграно, вы просто притворяетесь. Тогда, вполне возможно, возникнет мысль: «Это просто лицедейство, актёрская игра, а не всерьёз; это неправда». Такие мысли могут стеснять вас, заставляя закрываться и чувствовать, что вы не должны пытаться открыться людям. Анализировать себя в этот момент, когда вы собираетесь открыться, не так важно; на самом деле такой анализ всё портит. Просто идите вперёд и отдавайте. Если подобные мысли возникают, переступайте через эти сомнения и колебания. Щедрость в её конкретном, физическом проявлении – очень здоровая и уместная практика. Она необязательно предполагает, что человек должен сразу широко улыбаться, но и это приветствуется. Он может вдруг обнаружить, что улыбается от души. Тогда следующая улыбка станет ещё более естественной.

Видеть истинное положение вещей

Есть много способов преодоления препятствий в работе. То, что вам нужно сделать, зависит от заложенных в вас установок. Замедление или сдерживание становится полезным в некоторых ситуациях, потому что это единственный способ сохранить связь своего спидометра с землёй. В других ситуациях это менее полезно, потому что такая пауза даёт волю фантазиям, бесплотным грёзам, когда вы тратите своё время в ожиданиях того, как будут сбываться ваши мечты. Это не помогает.

В целом трудно дать определённые предписания о том, как реагировать на возникающие ситуации. Человек просто должен быть пробуждённым и открытым для своей ситуации, должен так или иначе разрешать её. Вы должны видеть ситуации как они есть, в их истинном виде. Так рабочая атмосфера становится более дружественной, потому что вы можете смотреть на работу сквозь призму своего состояния бытия, в котором вы на самом деле находитесь. Если вы не можете напрямую связаться с данной ситуацией, то все ваши усилия становятся пустой тратой энергии. Тогда непосредственная ответная реакция, обратная связь от ситуации, может действительно показаться безжалостной, а иногда даже жестокой. Разумеется, эта обратная связь может быть очень жёсткой и неприятной, но она, безусловно, верна.