Текст книги "Безымянные Истории. Том 1"

Стальные крылья

Девушка решительно остановилась посреди толпы. Шрамы на ее спине болезненно заныли, напоминая прошлое.

То же самое место. И люди… наверное, среди них есть и те, кто несколько месяцев назад срывали с девушки ее крылья.

Однако сейчас все было несколько иначе. Сейчас была весна, и солнце пригревало всех жителей Москвы, радующихся, что теперь можно ходить в легкой одежде. В отличие от того зимнего дня, сегодня все играло красками – чистые разноцветные машины рассекали улицы города, люди шагали по тротуарам, разодетые в яркие цвета уже летнего гардероба…

Девушка огляделась, и подумала о том, стоит ли ей улетать отсюда. Но тут же вспомнила взгляды, полные ненависти и зависти. Взгляды, сопровождавшие людей тогда – в тот день, когда с нее сорвали крылья.

Нет. Ей необходима свобода. Свобода от высоких стен городских зданий, свобода от выхлопов и грязи, свобода от оценивающих и завистливых взглядов окружающих ее мужчин и женщин, свобода от… всего…

Она закрыла на несколько мгновений глаза, и почувствовала в душе то же, что и тогда… в то дивное мгновение, когда у нее начали распахиваться крылья… Но в этот раз в спине возникла боль.

И на этот раз она ощутила не просто силу – все ее тело налилось такой мощью, о которой она не могла даже мечтать. Каждый мускул напрягся, и она осознала, что новые крылья будут стократ сильнее сорванных.

Она закричала, ощутив резкую боль в спине. Толпившиеся вокруг нее люди отпрянули назад.

– Крылья! – прошептал кто-то, а потом резко закричал. – У нее растут крылья!!!

– Хватайте ее! Хватайте девушку! – закричал кто-то другой.

Девушка усмехнулась сквозь боль, думая про себя, что в этот раз они ничего не смогут сделать. В этот раз она взлетит. И никогда не вернется.

Несколько пар рук схватили ее за плечи. Кто-то попытался обхватить ее со спины.

– Никогда! – закричала девушка, давая волю боли и силе, растущим в ней. Спина взорвалась новой болью, и внезапно девушка ощутила, как по коже спины струится что-то теплое.

Людей, пытавшихся поймать ее, отбросило назад ударом чудовищной силы.

Девушка оглянулась через плечо и увидела свои новые крылья. Сильные, большие… жесткие. Словно сталь. Перья были остроконечными, словно клинки. Но эти крылья, как и предыдущие, без сомнения, были приспособлены для полета.

– Какого черта?! – завопил какой-то мужчина.

– Невероятно! – хриплым голосом воскликнул старик откуда-то из толпы.

– Не может быть… – прошептала ошеломленная женщина в нескольких шагах от него.

Девушка окинула взглядом окружавших ее людей, и ее губы искривились в злорадной ухмылке. Она подняла свои крылья, чуть расправив.

– В этот раз вы не помешаете мне. – тихо, но отчетливо сказала она.

Кто-то бросился к ней сбоку, но девушка резко вскинула крылья, расправляя их полностью, и человек, пытавшийся напасть, отлетел, отброшенный мощным ударом крыльев.

Девушка подняла крылья вверх, ощущая всю заключенную в них силу, и услышала еле заметный скрежет. Будто сталь терлась о сталь.

Люди боязливо стояли, не смея приближаться к девушке, и наблюдали за ее действиями. В их глазах читались ненависть и гнев. Каждый из них мысленно проклинал ее.

Одно крыло опустилось к лицу девушки, и она присмотрелась к перьям. Коснувшись их, она поняла, что они действительно были стальные… Лишь только не весили ни грамма…

Палец скользнул по кромке пера, и девушка дрогнула от боли. С пальца упала капля крови.

– Не смей подниматься в небо. – произнес какой-то мужчина.

Девушка резко обернулась к нему, едва не задев острой кромкой перьев на конце крыла нескольких людей, которые успели броситься назад, избегая острых клинков-перьев. Люди стали расступаться, боясь жестких остроконечных крыльев этой девушки.

– А что вы сможете сделать?! – смеясь, закричала девушка. – Сталь сильнее ваших рук. Эти крылья вам не сорвать!

Она взмахнула крыльями, и порыв ветра, поднятого ими, сбил с ног близстоящих людей. Как девушка и подумала изначально – остальные отпрянули.

– Прощайте! – четко выговорила она, сжав руку в кулак.

Она снова взмахнула крыльями, и ощутила, как ноги оторвались от асфальта. Усилив движения, она взмыла в воздух, и оглянулась на людей, стоявших на улице. Зависнув над ними на какое-то время, она снова усмехнулась, и устремилась ввысь…

Теперь они ее не волновали. Теперь она была свободна. Небо звало ее в свои лазурные просторы. Солнце пригревало ласковыми лучами. Где-то внизу шелестел ветерок на кронах зеленевших деревьев.

Девушка засмеялась, наслаждаясь силой и прочностью своих крыльев. Она была рада освободиться от оков городской жизни.

Ее плотной стаей окружили птицы, и она улыбнулась им.

Играючи сделав оборот, девушка обрадовалась новым ощущениям – прекрасным, легким, пьянящим.

Под ней проносились дома и дороги, тянувшиеся вдаль. Но они ее не интересовали. Ей хотелось увидеть природу, не тронутую руками человека. И она набрала высоту, ускоряя полет.

Вскоре дома сменились редкими деревьями, а потом и вовсе красивыми рощицами. Зелень травы и шелестящие кроны деревьев вызвали в девушке чувство умиротворенности и счастья. Городские парки не могли дать ей этого. В парках она ощущала лишь небольшое облегчение, не более. Ведь она знала, что за границей любого парка – город, с выхлопными газами, вечно спешащими людьми, тысячами машин…

Но здесь… здесь была Природа. Свободная, не потревоженная…

Бескрайнее небо. Приятный ветер. Дружелюбные птицы. Тишина.

В городе почти невозможно найти тихое место – городские звуки слышаться даже ночью. Машины, телефоны, телевизоры… все это никогда не замолкает.

Девушка вздохнула полной грудью, чувствуя, как начинает кружиться голова от переизбытка кислорода.

Чистый воздух! Никаких выхлопов! Воздух, который можно спокойно вдохнуть полной грудью…

Девушка посмотрела вниз – на простирающиеся леса. И вдруг поняла, как она похожа на персонажа одной из прочитанных когда-то книг. Ричард Бах «Чайка по имени Джонатан Ливингстон»… Чайка, летавшая ради полета, а не ради пропитания…

Она тоже не смирилась с жизнью в «стае». И тоже покинула ее… покинула свое гнездо, чтобы летать. Чтобы быть свободной.

***

Наслаждаясь полетом и ощущением абсолютной свободы, она вдруг услышала чей-то голос. Красивый, мелодичный, взывающий к ней. Секунду спустя к нему присоединился еще один – этот был чуть более грубым, без сомнения, мужским. Но и он был красивым и мелодичным, словно принадлежал ангелу…

Девушка усмехнулась. Может, подумала она, от таких как я и идет миф об ангелах?!

Дуэт вытягивал какую-то песню, но слова были неразличимы.

Несколько мгновений спустя к дуэту присоединился новый голос, а потом еще и еще один… теперь их был целый сонм. Словно церковный хор, но гораздо более красивый по звучанию. Гораздо более возвышенный и легкий. Гораздо более… небесный.

И доносилась песня откуда-то сверху…

Девушка осмотрелась, но никого не увидела в небе над собой. Разве что они скрывались за густыми облаками…

Увлекаемая красотой песни, девушка бросилась набирать высоту. Все выше и выше – навстречу песне, звучавшей будто бы в ее душе. Ее не волновало, что у нее кружилась голова. Ей было все равно, что ей становилось трудно дышать… Она летела навстречу голосам.

Вздохнув, девушка поняла, что изо рта вырывается пар. Ей стало холодно, но она все так же летела сквозь облака ввысь.

Казалось, все облака мира собрались в этом месте, лишь только закрыть что-то от ее взора. Но она все летела и летела ввысь – навстречу тем, кто призывает ее песней.

Потеряв ощущение времени, она летела ввысь, даже не думала о том, что может увидеть в конце и будет ли этот самый конец. Она ни о чем не задумывалась – для нее главным было ощущение свободы и цели полета. Она даже не обращала внимания на холод и нехватку кислорода – ей казалось, что цель полета стоит того…

И вдруг облака резко расступились, воздух стал теплым и насыщенным кислородом. И девушка увидела то, что призывало ее к себе – огромный город в облаках, парящий высоко над землей.

Девушка глянула под ноги и, увидев густую завесу облаков, задумалась. А парящий ли?! Может, он находился в параллельном измерении?!

– Не важно. – прошептала самой себе девушка, направляясь к городу.

Она увидела клубящиеся под городом облака, будто бы удерживающие его, различила шпили зданий – красивых, белоснежных, стройных башен, устремляющихся ввысь.

С каждым взмахом крыльев, она все больше приближалась к городу, и различала все больше деталей. То здесь, то там, на башнях возникали красивые узоры, стали различимы плавные очертания окон и балконов без перил…

Девушка увидела летающие между башнями маленькие фигурки крылатых людей.

В ее душе возникло чувство воодушевления.

Они такие же, как она! Такие же…

Песня звучала все ближе, и девушка нетерпеливо ускорила полет до боли в мышцах. Ее тянуло к городу, к одной из самых высоких башен, которая находилась в самом центре города.

Крылья бесшумно рассекали воздух, неся девушку к ее сородичам.

Город все приближался и приближался. И вот, наконец, она влетела в него, и оказалась между высокими шпилями зданий, среди таких же летающих людей. Каждый из них приостанавливался и улыбался ей. Каждый приветствовал ее.

Большинство из них имели обычные крылья из мягких белоснежных перьев… Но были и такие, у которых крылья были стальными, как у нее. Таких было мало, однако девушка ощутила, что это не имеет никакого значения. Главное, что она среди таких же, как она…

Свободное падение

Как только ночь вступает в свои права, и люди засыпают в теплых кроватях, мир оставляет меня наедине с моими мыслями. И тогда… я начинаю падать во тьму и холод…

Я оказываюсь там, где нет места ни людям, ни, казалось, чему-либо вообще. Это странное место – без времени и законов природы. В этом месте не бывает ни солнца, ни голубого неба… Небеса здесь всегда либо темно-серые, либо черные, с тяжелыми и плоскими призраками-облаками, висящими совсем низко… Здесь даже самые естественные вещи обращаются в свое темное подобие, вызывая страх, но не отвращение – во всем есть красота, просто не каждый это поймет.

Ледяной ветер развевает волосы и играет одеждой. Он почему-то не издает обычного для него шелеста и гула. Где-то далеко внизу шелестит и грохочет безразличная ко всему беспощадная стихия – океан то накатывает на скалистый берег, скрежеща камнями, то отступает…

Но в остальном – тишина. Никаких мыслей, никаких посторонних звуков.

В этом месте лишь я и стихия… И бесконечное падение во тьму.

Свобода и холод. Трудно дышать. В мыслях нет ничего, за что можно было бы зацепиться, чтобы не потерять ощущение времени…

Время бесконечно… Как и мое падение… Бесконечное свободное падение…

Если я упаду, значит, все потеряно. И некуда больше идти…

Поймай меня… Я не хочу терять тебя… Не хочу умирать…

Поймай…

Лепестки

Летний погожий день. Яркое солнце, легкий ветер. Узкая дорожка асфальта, тянущаяся по берегу прудов. Гуляющие по парку люди. Но вместе с тем – сравнительное одиночество. Четкие, размеренные, упругие шаги. Нет напряжения. Нет бытовых проблем. Они остались где-то далеко… Дома… А в парке нужно отдыхать.

Ромашка… белый цветок, узкие лепестки, приятный свежий аромат.

И почему издревле на нем гадали?!?

Девушка коснулась лепестка, провела пальцем по его нежной поверхности, чуть улыбнулась своим мыслям.

Лепесток сорвался с цветка и полетел, подхваченный ветром.

– Любит… – девушка тихо прошептала себе под нос.

Еще один лепесток медленно улетел прочь.

– Не любит…

Солнце идет к закату… проблем как не было в мыслях, так и нет… Лишь воспоминания о парне, к которому тянется душа… и сердце томится от разлуки.

– Любит… Не любит… Любит… – один за другим, улетали по ветру лепестки. И с каждым будто бы устремлялась к небесам мольба девичьего сердца.

Бездумно касались пальцы узких лепестков, срывая белые комочки цветочной плоти.

– Не любит… любит… – тихий шепот идущей по утопающей в сумерках аллее девушки.

Оставалось всего три лепестка.

Улыбка с красивых губ медленно сошла.

– Не любит… – сердце сжалось, в груди тяжелым комом застряло ощущение одиночества. Еще один лепесток оказался сорванным, и тяжело упал на землю, танцуя в воздушных потоках.

– Любит… – голос совсем затих и стал обреченным. – Не… не любит…

Девушка опустила голову, ощущая безмерную печаль и боль.

Она не сразу поняла, что остановилась, и когда вновь подняла взгляд на дорожку, на ней уже не было ни души, а над парком сгущался вечер, уже клонящийся к ночи.

Вскоре на просторы травы, на извилистые ручейки дорожек, на деревья и аллеи сгустилась ночь. Опустилась, словно тяжелое черное покрывало, скрывшее краски и предметы – воду, шумящую у берегов, шуршащую траву и листья деревьев, сами деревья, и их меньших братьев – кустов. И одиноко застывшую на берегу фигурку молодой девушки. Во тьме лишь изредка можно было высмотреть отблеск капелек, скатывающихся по щекам стоящей во тьме горюющей…

Ураган

Ночь выдалась душной, девушка едва сдерживала желание наполнить ванную холодной водой, и погрузиться в нее до утра. Но не могла оторваться от работы. Мысли шли связной нитью, сплетаясь в четкие узоры строчек и абзацев.

Сколько она так сидела – она не знала. Время не имело значение.

А потом… за окном прогремел далекий отголосок грома, и девушка подскочила к окну. Распахнув его, она высунулась наружу и подставила лицо мелким каплям начинающегося дождя. Закрыв глаза, она улыбнулась Небу, одарившему ее грозой…

Перед мысленным взором возникла четкая картинка денника и находящегося в нем коня. Высокий вороной жеребец был абсолютно диким – непонятно даже как его удалось завести в конюшню, в денник.

Жеребец был высоким и статным – мускулистая шея, широкая грудь, сильные длинные ноги, мощный круп… Грива его была густой и чуть волнистой, как и пышный хвост. Большие темно-карие, почти черные, глаза коня блестели и с яростью смотрели по сторонам на людей, стоящих по другую сторону решетки. Стоило кому-нибудь приблизиться, и конь громко ржал и бросался на решетку, вставая на дыбы, и ударяя по двери мощными копытами, способными запросто размозжить череп неосторожного человека.

Шаг… и конь вдруг успокоился… Заинтересованно повернул голову и посмотрел прямо на нее… Девушка даже не дышала от восторга – она лишь медленно шла навстречу этому великолепию, сосредоточенному в прекрасном, безукоризненном теле.

Кто-то снова попытался приблизиться к коню, чтобы открыть дверь и войти, но жеребец мгновенно заржал и бросился на дверь, с грохотом обрушивая на нее удары копыт. А потом вновь посмотрел на девушку, подошедшую совсем близко.

Приглушенно захрапев, он начал переминаться с ноги на ногу, и даже чуть отступил, словно приглашая ее войти к нему внутрь.

Зазвенела уздечка в чьих-то руках, конюх вновь попытался войти… Жеребец угрожающе набросился на дверь, не подпуская его.

Но стоило девушке шагнуть к двери, конь успокоился, смотря ей в глаза, и, даже, отошел чуть назад.

– Имя тебе – Ураган… – прошептала восхищенно девушка, распахнув дверь денника и спокойно шагнув внутрь. Кто-то бросился вытащить ее оттуда, но конь мягко отстранил девушку и едва не укусил наглеца, посмевшего попробовать войти к нему в денник. Девушка же спокойно погладила коня сначала по шее, а потом, приобняв, и по морде. Конь заржал, продолжая напряженно смотреть на стоявших по ту сторону решетки, но не шарахнулся прочь от объятий. Напротив, ему будто бы нравились это нежные прикосновения.

Грохот грома, раздавшийся на удивление близко, заставил девушку дрогнуть и распахнуть глаза. Волосы прилипли сосульками к лицу – крупные капли грозового дождя успели оставить следы своих поцелуев на ее нежной коже. Девушка тихо рассмеялась Грозе, подняла взор к небесам и попыталась вновь вызвать видение. Однако все стихло – дождь уже не был таким сильным, да и гром начал уже затихать. В отсвете молнии, прочертившей облака где-то в дали, девушка неожиданно увидела очертания вставшего на дыбы коня с горящими глазами.

В ту ночь она спала так сладко и спокойно, как не спала уже давно.

А несколько дней спустя, когда она поехала в конюшню, она обнаружила нового коня – высокого вороного жеребца по кличке Ураган…

Жертва

Не надо. Прошу вас, не надо! Что я вам сделал? Я совсем юный, я не познал греха. Я не крал, не убивал, не топтал ваших посевов, не пугал ваших детей. Не нападал ни на одного из вас. Ну и что, что я не одного с вами рода-племени… Разве за это надо убивать?

За что?!?

Посмотрите на меня – что я мог вам сделать? Я не творил вам зла. Прошу, отпустите!

Посмотрите в мои глаза – разве я могу быть злым?

Девочка, прошу, развяжи меня… Помоги! Скажи родителям, чтобы отпустили меня! Прошу… Ты ведь знаешь, что я ничего плохого не сделал…

Кто-нибудь слышит меня? Отпустите!

Спасите!

Кто-нибудь! Люди! Помогите! Люди добрые, что же вы творите?!?

Как же можно быть такими бесчувственными изуверами?!?

Не надо! Не надо огня! Не надо в огонь! За что???

Прошу, не надо!!!

СПАСИТЕ!!! ПОМОГИТЕ!!! БОГИ, НЕТ! НЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ!!!…

Процессия медленно качалась в такт песнопений, сомкнувшись в кольцо вокруг большого костра, в котором билось в агонии все еще живое тело жертвы, принесенной во славу древнего бога, взамен на его расположение и благословение.

Крики погибающей жертвы оставались безответными – люди смотрели на происходящее безучастно и спокойно. Они были привычными к этому.

Много часов спустя ритуала кости очистят от остатков плоти и сделают из них амулеты для детей.

Но одна из этих детей будет с болью вспоминать широко распахнутые в ужасе и мольбе карие глаза, которые смотрели на нее с такой надеждой. Он видел в ней надежду на спасение. А она стояла в оцепенении, и не могла шелохнуться. Она боялась броситься ему на помощь. Но очень хотела.

Глаза идущего на смерть выражали многое из того, на что не было и намека в глазах людей, живущих в одном с девушкой селении. Он хотел что-то сказать, но не мог.

И девушка поняла что именно он пытался ей сказать. Что кровожадный бог, которому поклонялось ее племя, не стоит жертв и кровопролития в его славу. Что все в мире может и должно быть в гармонии.

Поэтому девушка приняла единственное верное для нее решение.

На следующий день она шагала прочь от селения, неся за плечами котомку с ее немногочисленными пожитками, а на груди у нее висел амулет из кости убиенного – изображение жертвы. Пожелтевшая от огня кость была тщательно выделана и отполирована заботливыми руками отца девушки, и превращена в изображение пасущегося пятнистого оленя…

Запах мечты

Тонкий аромат ЕЕ духов. Легкий запах ее присутствия. Он обожал его. Он стремился вдохнуть аромат, продлить наслаждение… Этот аромат успокаивал, дурманил и пьянил его.

Мужчина вспомнил как все начиналось…

Он встретил женщину. Красивую, умную… жестокую. Она любила и терзала его. Она одурманивала его своим ароматом… ароматом лаванды. Ее духи – легкие, воздушные, не были навязчиво цветочными. Просто приятный легкий аромат лаванды.

Он любил ее, и обожал ее лавандовые духи.

Но долго их любовь не продолжалась. Женщина исчезла. Она ушла, не сказав ни слова. После нее остался лишь аромат ее духов. Он будто бы пропитал все, к чему прикасалась эта женщина.

Этот аромат медленно сводил его с ума – мужчина старался смыть его химикатами, но запах продолжал витать в его доме. Он хотел выкурить его дымом от сигарет, но лишь сильнее ощущал его… с каждым днем ему становилось все труднее не впадать в отчаяние.

Он продал дом, переехал в квартиру в другом конце города, но… но и там его начал преследовать неистребимый лавандовый аромат его потерянной возлюбленной. Словно этот аромат въелся в его одежду и кожу…

Мужчина выкинул всю одежду, накупив новой, и несколько раз в день сидел в ванной, пытаясь смыть запах со своего тела. Но этот навязчивый аромат лаванды не покидал его.

В конце концов он и вовсе потерял надежду избавиться от этого пьянящего аромата лаванды… Пытаясь скрыться от него, он подолгу гулял в парке – особенно, когда шел дождь. По дождем мужчине казалось, будто аромат лаванды исчезает… смывается прохладными каплями, падающими с небес… именно поэтому он никогда не пользовался зонтами.

И вот, в один из таких приятных дождливых дней, мужчина наслаждался прохладой и одиночеством. Ему казалось, будто преследующий его аромат лаванды покинул его, и более никогда не будет в его жизни.

Но почти тут же он возник снова – приторный и пьянящий, раздражающий своим присутствием.

Мимо мужчины кто-то прошел, и лавандовый запах внезапно будто колыхнулся и сменился. В воздухе появились какие-то цветочные нотки – вроде, запах жасмина… Мужчина напрягся и втянул воздух ноздрями. Ему не показалось – легкий аромат жасмина тянулся от бредущей по аллее молодой женщины. Она что-то напевала, и будто бы пританцовывала в такт музыки.

Этот тонкий цветочный аромат манил его, и мужчина невольно потянулся к женщине. Но шаги его были медленными, неуверенными, словно он боялся женщину, от которой исходил этот приятный запах.

Женщина вдруг остановилась и, помедлив, обернулась, дернувшись к мужчине.

– Извините… – тихий шепот сорвался с ее губ.

Мужчина удивленно сглотнул – он уже почти надумал обратиться к ней с каким-нибудь вопросом, но она опередила его.

– Скажите… вы любите дождь? – спросила женщина, смущенная своим собственным вопросом. Возможно, она и сама не знала почему обратилась к нему с таким вопросом.

В ответ на это он поднял голову и на несколько мгновений закрыл глаза, подставляя лицо каплям дождя.

– Очень. – тихо ответил он несколько мгновений спустя.

Женщина смущенно улыбнулась, шагнула к нему. И когда он посмотрел на нее вновь, он заметил в ее глазах еле заметную искорку. Возможно, это была надежда?!

Мужчина смущенно поинтересовался не хочет ли она обсохнуть после дождя и согреться в каком-нибудь кафе. К его великому удивлению, она согласилась. А потом смущенно пробормотала:

– От тебя приятно пахнет… чем-то древесным… мне нравится этот запах…

– А мне нравятся твои жасминовые духи… – улыбнулся тот в ответ.

Они взглянули друг другу в глаза и молча направились к ближайшему кафе. Но каждый из них думал об одном и том же… И опасались они тоже одного и того же… но зря.