Текст книги "Пробуждение Рассвет. Том 4"

Коджин, внимательно наблюдавший за Марком, вдруг подался вперед и прищурился:

– Ты ни разу никого не убивал, верно?

Марк скрипнул зубами вновь, хмурый, как туча:

– Мне не было надобности убивать кого-то. Мы решали наши разногласия в бункере миром и переговорами.

Лин едва не подавилась куском курятины и торопливо запила вставший поперек горла ком.

– Кажется, Лин есть что сказать по этому поводу. – с неприятной ухмылкой заметила Марьяна.

Марк посмотрел на свою любимую, но та отвела взгляд, уставившись в тарелку с едой.

– Когда мы поедем к бункеру? – жестко спросил молодой человек, переведя взгляд на Бьорна.

– Чтобы приехать туда и начать налаживать контакт, стоит собрать некоторые припасы. – хмыкнул Бьорн. – Из ваших разговоров я понял, что у вас мало мяса, рыбы, овощей и фруктов. Мы готовы предоставить жителям бункера это, а кроме того – нескольких коз и куриц, и некоторое количество зерна для их питания. За прошедшие несколько дней мы рассчитали свои запасы и пришли к решению сколько можем отдать в дар в качестве первого шага к сотрудничеству с вашими людьми. Что еще из того, что есть у нас, может понадобиться вашим?

– Чай. – подала голос Лин. – Мед.

– Это мы можем. – улыбнулся ей Бьорн. – Соберем травяной чай и меда. Что-то еще? Ткани? Одежда? Медовуха?

– Все остальное там есть. – Марк покачал головой.

Бьорн посмотрел на ковырявшуюся в еде Марьяну, и та подняла на него взгляд.

– Закончишь свои записи? – спросил женщину ярл.

– Я почти завершила копировать их. Пара дней, и они будут готовы. – отозвалась Валькирия, заметив, что на нее внимательно смотрит Лин. – Я решила сделать копию записей, чтобы безвозмездно отдать вашим ученым. Мне тоже хочется покопаться со всем этим на досуге.

Девушка понимающе закивала, но промолчала.

* * *

Когда спустилась ночь и Марк с Лин уединились в отведенной им комнатушке в общем доме, девушка молча переоделась ко сну и улеглась, отвернувшись от молодого человека. Ее поведение казалось ему настолько отстраненным, что он начал понимать – она вовсе не хочет возвращаться в бункер.

Улегшись рядом, Марк вздохнул и глянул на свечу, но не задул ее, оставив свет.

– Лин? – тихо позвал любимую он.

– Что? – так же тихо отозвалась девушка.

– Тебе здесь нравится?

Некоторое время между ними царила тишина. А потом Лин перевернулась на другой бок и он увидел ее задумчивое лицо.

– Люди здесь замечательные. Я была бы рада, если бы мы жили здесь. – сказала она.

– Даже несмотря на… – Марк замолчал, покачав головой и вспоминая кровавую бойню, которую Марьяна и прочие устроили во время их патруля.

– Они защищались, Марк. Тебе не понять. Мы жили эти пять лет под землей, в безопасности бункера и с теми благами цивилизации, которых у них не было. Они построили здесь свою жизнь, и должны защищать ее. От бандитов и каннибалов, и любого, кто посягнет на их жизни и достаток.

– Но мы даже не знаем были ли те люди каннибалами! – покривился молодой человек. – Да и даже если и так, то можно же было решить все это совсем иначе.

– Как?

Марк встретился с ней взглядом и увидел в ее глазах искреннее желание услышать хоть один довод в пользу его слов.

– Я не знаю, Лин! Но не убивать же всех и каждого! – сказал он несколько мгновений спустя.

– Нас они не убили. – резонно заметила девушка. – Но мы и не угрожали им расправой и не набросились на них с оружием наголо.

– Это вовсе не говорит о том, что им надо было убивать тех людей на дороге. Еще и… искать их лагерь и убивать всех там! – скрипнул зубами Марк, недовольный сложившейся ситуацией.

– Марк… скажи честно – ты хочешь вернуться?

Мужчина вздохнул и покачал головой, не зная ответа. Преимуществ нахождения вне бункера было множество – Лин, наконец, улыбалась, и не натянуто, а искренне и открыто. Ели они сытно и вкусно, а не питались однообразной и скудной пищей. Да и свежий воздух пошел обоим на пользу – оба загорели, стали чувствовать себя гораздо лучше, чем в сером и неприветливом нутре бункера.

Но в бункере остались все его знакомые и друзья, вся жизнь, которую он знал эти пять лет после катаклизма. Он и раньше сомневался в том, стоило ли им сбегать, но теперь и вовсе задавался вопросом правильно ли они сделали, что последовали за Катериной и вышли на поверхность.

– Я не знаю, Лин… – вздохнул, наконец, Марк.

Девушка улеглась поближе и приобняла его одной рукой:

– Знаешь… если ты так хочешь вернуться… – прошептала она, не смотря ему в глаза. – То возвращайся.

Молодой человек напрягся, осознавая что значили ее слова:

– Ты не пойдешь со мной?

– Я хочу остаться здесь. Я поеду с вами к бункеру, чтобы успокоить папу. Я дам вам возможность организовать переговоры. Но потом я уеду обратно в Асгард. Держать тебя рядом насильно я не буду. Если хочешь – возвращайся.

Она закрыла глаза, и Марк не решился ответить ей. Он лежал долгое время молча, но потом опустил взгляд и заметил, что Лин уснула. Будить ее он не стал. Задув свечу на прикроватном столике, он прижал ее к себе и постарался заснуть.

* * *

Полковник Уолкер поднял взгляд от рапортов своих солдат и встретился взглядом с лейтенантом Брандтом. Молодой человек служил в качестве личного помощника полковнику уже на протяжении двух лет и был верным и внимательным парнем, что ценил Уолкер.

– Сэр, верхние уровни освещены и прочесаны еще раз. Проверены даже вентиляционные трубы. Марк Шульц и Лин Шнайдер по-прежнему не найдены. – отрапортовал лейтенант.

– Сколько людей оставили наверху? – спросил Уолкер.

– Двое дежурят у главного входа в бункер на случай, если Лин и Марк вернутся. Еще четверо встали лагерем на верхнем уровне для возможной поддержки в случае вооруженного нападения.

– И никто не задавал вопросов о том, откуда мы можем ждать нападения?

– Нет, сэр. Все исполняют приказы без вопросов.

– Отлично. Свободны, лейтенант.

– Да, сэр. – щелкнув каблуками, парень вышел прочь.

Полковник откинулся на спинку кресла и задумался. Было хорошо, что его люди не спрашивали о причинах их расположения наверху. Но как долго они смогут скрывать факт сумасшествия четверых испытуемых, которые жили наверху, и пропажи двух людей? Жители бункера уже шептались о том, что в морг спустили лишь шесть тел, четверо из которых прошли настолько тщательную аутопсию, что создавалось впечатление о поиске чего-то странного.

Уолкер был первым, кто получил данные о вскрытиях испытуемых. Никаких патологий и нарушений в предоставленных телах эксперт не нашел. Даже после того, как данные и образцы были переданы в биологическую лабораторию, ничего подозрительного обнаружено не было. Что бы ни послужило причиной безумия этих людей – оно никак не было связано с физическим состоянием. Возможно, они попросту свихнулись из-за отсутствия нормального освещения и регулярного человеческого общения.

Мужчина не мог признаться другим главам бункера в том, что боялся отправлять своих людей на поверхность. За пять лет, что они были заперты под землей, полковник привык к ежедневной рутине и ограничениям жизни в бункере.

Но даже если у него и были мысли о поверхности – он предпочел бы иметь отряд верных ему измененных солдат, которые обладали бы регенеративными способностями Р-113, чтобы противостоять опасностям нового мира, который существовал за пределами бункера. Он и сам был бы не против изучать новый мир, если бы только ученые смогли дать ему эти способности.

– Сэр… – раздалось за дверью. – Сэр, подождите!

Дверь распахнулась, и в офис полковника стремительно вошел Шнайдер. Политик был хмур и казался непримиримым, раздраженным и не способным сдержать гнева.

– Черт тебя подери, Уолкер! – взревел мужчина. – Отзови свою шавку! И объясни мне почему ты принял решение разместить солдат наверху без одобрения Совета?

Лейтенант, вбежавший следом за политиком, встретился взглядом с полковником и, получив краткий, спокойный кивок, вышел прочь, закрыв за собой дверь. Уолкер же вздохнул, открыл один из выдвижных ящиков и извлек оттуда два граненых стакана и почти опустевшую бутылку виски.

Жестом махнув в сторону стоявшего напротив кресла, полковник плеснул в оба стакана выпивки и небрежно подтолкнул один из них Шнайдеру. Политик поймал стакан, но уставился на полковника так, словно тот убил всю его семью и смеялся над этим.

– Сядьте, герр Шнайдер. – кивнул в сторону кресла Уолкер.

– Ты объяснишься сейчас же!

Полковник устало пригладил волосы и закинул в горло обжигающее нутро виски. Отставив стакан, он открыл другой выдвижной ящик и нарочито спокойно достал оттуда пистолет и положил его на стол перед собой, оставив руку на нем.

– Герр Шнайдер, сядьте. – повторил мужчина звенящим сталью голосом.

Политик побледнел, осознавая, что полковник Уолкер прямо угрожал ему. Медленно выпрямившись, он выдохнул свое раздражение и сел, схватившись за предложенный стакан с выпивкой.

Несколько долгих секунд царила тишина, а потом полковник дернул головой и покривился:

– Как же мне надоело вечно плясать под дудку Совета. Положение бункера сейчас хуже некуда. У нас заканчиваются ресурсы, инженеры начали все чаще жаловаться на недостаток материалов для починки наших систем. Бункер, раньше считавшийся пригодным для жизни большего количества людей на сроки гораздо более долгие… начал нас подводить. А вы все обсуждаете как решить то, что можно решить очень просто. – проговорил полковник, вновь плеснув себе виски. – Если бы у нас были ресурсы, доступные нашим ученым – мы могли бы делать вылазки на поверхность.

– Там небезопасно. – возразил Шнайдер, дрогнув, когда пальцы военного чуть сжались на пистолете.

– Именно поэтому мне необходимы результаты от ученых. А они тянут с этим! Черт возьми, они даже не экспериментировали над животными! Не говоря уже о попытке повторить регенерацию на людях!

– Может, это невозможно повторить.

– Не верю. – бровь полковника дернулась. – Я думаю, они уже нашли выход. Но не хотят делиться им с нами.

– С чего ты взял? – раздраженно фыркнул Шнайдер, вновь ощутивший поднимавшееся в нем недовольство.

– А ты как будто не заметил? – спокойно глотнул виски Уолкер.

– Не заметил что?

– Кулагин. Наш дорогой одаренный ученый Леонард Кулагин… – на лице военного возникла мерзкая усмешка. – Тебе не кажется, что он слишком быстро поправился после своих ранений?

– Он все еще в коляске!

– После такого количества ножевых ранений он должен валяться в постели и не вставать еще недели две. Уж поверь, дружище, я видел раненых ножом. Они очень долгое время восстанавливались. И то были крепкие парни, которые служили не один год под моим началом! А тут какой-то хлюпик ученый встал с койки, едва прошла неделя после его пробуждения от комы! Подозрительно, не находишь?

Шнайдер отвел взгляд, размышляя над его словами, и вдруг поймал себя на мысли, что полковник был прав. Что-то в чудесном выздоровлении ученого не сходилось.

– Ты хочешь сказать, что они сделали это? – прошептал политик, встретив взгляд полковника. – У них есть… сыворотка бессмертия?

Уолкер расплылся в широкой, довольной улыбке.

* * *

Отряд был многочисленным – помимо конных воинов, которые охраняли поклажу, среди их группы было шестеро тяжело нагруженных вьючных лошадей. В тюках и сумках было все, начиная от сыровяленого мяса, рыбы и травяных сборов для чая, до клеток с курами и нескольких бочонков медовухи. Четверо коз шли на привязи рядом с одной из лошадей.

Марк смотрел на это обилие припасов, которыми были готовы поделиться северяне, и дивился тому, что они так легко решили помочь тем, кого они не знали. За те дни, что он провел среди них, Марк так и не стал доверять им. А вот Лин явно доверяла и совсем не желала покидать поселения.

Но покинули Асгард они вместе. Лин ехала позади него на Танке и весело улыбалась, дразня его, что он вот-вот станет как викинги прошлого, на которых так сильно походили асгардцы.

Время от времени Марк ловил себя на мысли, что улыбался. То ли ему было приятно слышать ее болтовню, то ли мысль о возможной жизни на поверхности не была такой уж невероятной.

Дорога обратно до города была долгой – скорее, из-за медленно передвигавшихся лошадей, нагруженных тяжелой поклажей. Но этот путь был достаточно приятным и легким, так как погода стояла ясной, а в пути не было никаких непредвиденных обстоятельств, которые могли бы их задержать.

Наконец, они достигли места назначения и Марк провел их сквозь здание, под которым находился бункер. В виду наличия лошадей, им пришлось вскрыть запертые ворота подземной парковки, чтобы не травмировать животных в узких проходах и на крутых лестницах.

Спустившись, они обустроили лагерь у одной из дверей, ведущей в подсобные помещения, через которые можно было попасть в бункер, и провели ночь отдыхая после долгой дороги.

Когда наступило утро, Марк и Лин показали выделенным им сопровождающим путь до входа в бункер. Впервые за всю дорогу Марк искренне радовался, что его сопровождало всего пятеро воинов Асгарда. При чем Бьорн настоял на том, чтобы он взял с собой один из бочонков медовухи в качестве дара.

Оказавшись перед тяжелой дверью, Марк и Лин на несколько мгновений застыли перед ней, словно не решаясь открыть ее. Однако, переборов себя, Марк коснулся запирающего механизма, но почти сразу молодой человек ощутил, как тот дрогнул до того, как он начал открывать дверь.

Шагнув назад, Марк смотрел на крутящееся колесо, отпирающее дверь, а потом поднял взгляд на скрипнувшую дверь, медленно открывающую его взору освещенный масляными лампами коридор. У двери стояли двое вооруженных мужчин, хмуро смотрящие на Марка, стоявшую позади него Лин и их сопровождающих.

– Сообщите моему отцу, что я вернулась! – неожиданно властно приказала военным Лин.

Те переглянулись, и один направился прочь. Второй жестом указал пришедшим не двигаться с места.

Часть 3

* * *

Ожидание было достаточно продолжительным. Но, наконец, в тусклое освещение коридора шагнул высокий, грузный мужчина с начинающей лысеть макушкой немного растрепанных тусклых седеющих волос.

– Папа! – Лин протиснулась сквозь военного и пробежала по коридору, прыгнув на шею своего отца.

Тот, расплывшись в улыбке, крепко прижал дочь к своей груди, радуясь, что она, наконец, нашлась. На несколько долгих мгновений они не обращали внимания ни на что, полностью забыв о том, что рядом были люди. Наконец, мужчина шагнул назад и осмотрел дочь, словно желая удостовериться, что на ней нет ни царапины после ее приключений на поверхности.

– Папа, я хочу познакомить тебя с теми, кто помогал мне все эти дни! Они замечательные люди! Вот увидишь! – радостно тараторила она, потянув отца к входу в бункер.

Стоило им подойти, как Бьорн изобразил легкий поклон:

– День добрый!

– Это Бьорн! – представила отцу ярла Лин. – Он возглавляет целое поселение выживших! Ты себе не представляешь как там красиво!

– Поселение? – политик удивленно поднял кустистые брови.

– Мы назвали его Асгард. – с улыбкой ответил Бьорн. – Решили сделать все по образу викингов, вот и название родилось соответствующее.

Отец Лин растерянно осмотрел прочих, спокойно стоявших позади.

– То есть вы не христиане? – осторожно поинтересовался он.

Марьяна не удержалась от смеха:

– Мир сгинул от катастрофы, а вам больше интересно веруем ли мы в христианского бога?

Лин примиряюще сжала предплечье отца:

– Разве не все равно во что они верят, если люди они хорошие и добрые? – спросила она.

– Да, действительно. – торопливо схватился за предложенный выход политик. – Что это я… простите, прошу. Я немного… закостенел в плане общения с новыми людьми.

– Мы не держим обид на такое. – уверил его с улыбкой Бьорн.

Стоявший молча Марк переступил с ноги на ногу и политик обратил на молодого человека свое внимание:

– А вы, должно быть, тот самый храбрец, который спас мою дочь от нападения Сэма и Кэссиди?

– Да, сэр. – кратко отозвался Марк, чувствуя себя неуютно и не желая рассказывать как именно Лин оказалась в темноте верхних уровней.

– Я безмерно рад, что вы оказались рядом с ней в тот момент.

Не зная как ответить на эти слова, Марк решил промолчать.

– Папа, я рассказала им о том, что мы можем наладить сотрудничество. Они могут помочь нам с припасами, а мы сможем найти что-то, что можно дать взамен. – Лин улыбалась, но Марьяна заметила, как девушка напряглась.

– Сотрудничество, говоришь… – ее отец осмотрел северян и отметил бочонок, стоящий у ног Бьорна. – Припасы?

– Она рассказала, что у вас достаточно скудное меню, что не может быть хорошим фактором, влияющим на мораль проживающих под землей. – отозвался Бьорн. – Мы привезли с собой вяленое мясо и рыбу, овощи и фрукты, а так же хотим предложить вам пару коз, чтобы у вас появилось молоко.

– И куры, папа! Они привезли кур! Мы сможем снова делать омлет! И не ту гадость из порошка, а самые настоящие куриные яйца! – Лин, казалось бы, была на седьмом небе от счастья. – А еще у них есть чай! И мед!

Политик замялся, размышляя над заманчивой перспективой вновь начать питаться как следует, а потом улыбнулся:

– Что ж, предложение весьма интересное. Однако, боюсь, мне нужно вынести его на обсуждение на встрече Совета, чтобы мы могли дать какой-то определенный ответ.

– Я все понимаю, герр… – Бьорн чуть приподнял брови в немом вопросе.

– Ах, да, простите, я не представился! – поправляя галстук, политик чуть поклонился в ответ. – Виктор Шнайдер.

– Возьмите хотя бы бочонок медовухи, как символ доброй воли, герр Шнайдер. – Бьорн поднял тот с пола и протянул бочонок Марку.

Молодой человек оглянулся на политика, и увидел, как тот кивнул. Забрав бочонок, Марк кивнул Бьорну и направился в сторону Лин и ее отца.

– Вам придется немного подождать здесь, пока я подниму этот вопрос на Совете. Долго это не займет.

– Хорошо. Мы подождем здесь.

Шнайдер кивнул еще раз и направился прочь, а его дочка принялась рассказывать ему о том, что видела на поверхности, и как замечательно было ощущать солнце и ветер. Марк – мрачный, как туча – следовал за ними молча.

* * *

Марьяна потянулась, подумала немного, и достала из сумки на поясе яблоко. Обнажив охотничий нож, она принялась разрезать яблоко на дольки.

Андрей заметил расширившиеся глаза двух охранников.

– Марь, не смущай военных. – сказал он женщине.

Та подняла взгляд на него, а потом посмотрела на сглотнувших слюну военных на входе в бункер. Проследив за их взглядами до яблока в своих руках, женщина усмехнулась и шагнула к ним, протягивая фрукт:

– Хотите?

Военные переглянулись, бросили взгляд через плечо на пустой коридор, и, недолго думая, шагнули к ней, схватив по дольке и тут же отправив их в свои рты. Почти сразу их лица расплылись в довольных улыбках, и мужчины зачавкали от удовольствия.

Взятого оказалось слишком мало, чтобы насладиться вдоволь, но стоило им открыть глаза, как они увидели стоявшую перед ними с улыбкой Марьяну, протягивающую им оставшиеся две дольки яблока. Смущенные мужчины с благодарными кивками взяли и их, радуясь такому простому, но невероятно сочному и вкусному угощению.

Бьорн усмехнулся лицам военных и достал сверток с вяленым мясом:

– Если хотите, можем поделиться вяленым мясом и ягодной настойкой. – предложил он, раскрывая ткань и показывая длинные ароматные палочки мяса, покрытые специями.

Один из военных шагнул чуть ближе:

– А это правда? Что мир не сгорел?

– Смотря что считать сгоревшим… – пожал плечами Бьорн. – Крупные города заброшены и местами разрушены. Но люди еще живы… не все, конечно, да и то…

Второй военный дернул подбородком и оглянулся за спину, проверяя, что никто их не слушает:

– Нам пять лет говорили, что наверху никого не осталось.

– Преувеличивали. – Марьяна откусила кусочек вяленого мяса. – Это привычное дело для политиков и главнокомандующих прошлого.

Бьорн протянул две палочки вяленого мяса охранникам и те взяли угощение. Откусив по небольшому кусочку, оба спрятали мясо в карманы – на потом.

– Думаю, ваши руководители сами не знали, что творилось все эти годы на поверхности. – Бьорн пожал плечами.

* * *

Бочонок с медовухой забрали два ассистента ученых – Марк сразу понял, что содержимое будут проверять самым тщательным образом на все, что им придет в голову. Возможно, даже если питье и будет безопасным, оно даже не дойдет до обычных жителей бункера, осев в граненых стаканах сидящих в Совете и их приближенных.

Самого же Марка сопроводили в одну из комнат на первом из освещенных этажей бункера. Он успел отметить, что Лин так же завели в одну из подобных – только дальше по коридору.

Некоторое время он ждал в одиночестве – только лишь затем, чтобы к нему явились двое врачей и сняли с него показатели – сначала счетчиком Гейгера, а затем счетчиком электромагнитных полей. После этого ему замерили кровяное давление и взяли образец крови на анализ. Одна из медсестер даже выдернула из его головы пару волосков, сунув их в пробирку и быстро подписав.

Не сопротивляясь этому, Марк размышлял о том, что могло ждать его после. Если он окажется зараженным какими-то излучениями или токсинами – то его могут оставить в этой комнате на карантин. Лин, впрочем, явно ждала подобная участь, хотя ее родство с политиком, являвшимся членом Совета, могло дать ей более комфортабельные апартаменты для карантина и более приятное времяпрепровождение.

После того, как врачи ушли, Марк устало сел на стул перед совсем крохотным столом, и принялся ждать. Мысли его роились, перемешиваясь и путая его сознание – он то думал о том, что ждало его самого, то о Лин, то об Асгарде и его жителях.

Наконец, более часа спустя, к нему вошел полковник Уолкер. Подхватив стоявший рядом с дверью стул, мужчина шагнул к подскочившему на ноги и вытянувшемуся по струнке молодому человеку.

– Вольно. – тихо сказал полковник, садясь.

Марк чуть расслабился.

– Сядь, Марк. Нам нужно поговорить. – Уолкер кивнул молодому человеку.

Сев на стул, Марк всмотрелся в спокойные, почти расслабленные черты лица полковника. Тот достал из кармана небольшой блокнот с карандашом и открыл его.

– Итак… Марк Шульц. Что произошло, когда вы вошли с группой Кулагина в помещение номер шесть на третьем уровне? – спросил молодого человека Уолкер.

Марк заговорил ровно, четко обрисовывая как они явились на место работы, подготовились к испытуемым и принялись их ждать, так как те не явились вовремя. Он рассказал, как Кулагин начал нервничать и постоянно смотрел на часы, как ученый отправил Ганса к дальнему входу, чтобы тот дал знать когда увидит кого-то из испытуемых. В деталях Марк описал все, что произошло после – когда один из испытуемых бросился на ассистента Кулагина с ножом.

Полковник слушал рассказ молча, периодически делая какие-то пометки в своем блокноте, а когда Марк перешел к тому, как он последовал за Гансом, но, не найдя его, начал возвращаться и лишь чудом услышал, как мимо него в темноте пробежала Лин, совсем не заметив его в темноте.

– А почему вы последовали за Гансом без освещения, молодой человек? – резонно прервал его полковник.

– Я думал, что догоню его, да и в кармане была зажигалка, но она потухла в самый не подходящий момент. Потому я и решил вернуться. Я думал, что Лин осталась с Кулагиным. Я же бросился вслед нападавшему, который увел Ганса в темноту. Я потерял их из виду в одном из коридоров. – честно ответил Марк.

Полковник снова сделал пару пометок и вновь поднял взгляд на него, кивком давая ему понять, что он может продолжать свой рассказ.

Марк продолжил, рассказывая как направился вслед за убежавшей в темноту Лин в попытке найти девушку до того, как она столкнется с кем-то из испытуемых. Он не знал, что в помещении, где он оставил Кулагина и Лин до этого, был второй испытуемый, который напал на ассистентов и ученого. Добавив, что Лин рассказала ему, когда побежала за ним, Марк рассказал о том, что нашел ее спрятавшейся в одном из подсобных помещений. Но когда они собирались направляться обратно, чтобы сообщить на блокпост о произошедшем, их нашла Катерина Лаврова – еще одна испытуемая.

– Она казалась хоть и немного не в себе, но предложила вывести нас в безопасность. – Марк покачал головой. – Не зная обратной дороги, я решил довериться ей, понимая, что имея при себе огнестрельное оружие, смогу защитить Лин в случае опасности…

Молодой человек вздохнул и продолжил рассказ, описав, как он противился тому, что предложила Катерина, но, понимая опасность, таившуюся во тьме, последовал за Лин, которая убедила его, что если Катерина права и на поверхности безопасно, то там можно будет переждать некоторое время, чтобы военные зачистили свихнувшихся испытуемых.

Марк завершил свой рассказ на том, как они увидели Катерину, сраженную пулей, и закрывшуюся за ними дверь в бункер. Некоторое время в комнате висела тишина, но потом полковник хмыкнул и покачал головой:

– А что было дальше? Как вы встретили этих… викингов? – на последнем слове на его лице возникла усмешка.

– Лин хотела исследовать хотя бы ближайшие окрестности, чтобы по возвращению было что рассказать ученым о состоянии мира наверху. – Марк пожал плечами. – Я не стал перечить ей, так как она была весьма убедительной в том, что любые данные о поверхности могут оказаться нам полезными.

– Амбициозно… – почесал подбородок Уолкер. – Но глупо.

– Согласен, полковник. Но на тот момент мне не удалось уговорить ее остаться поблизости. Мы переждали до утра и направились исследовать город. На одной из улиц мы встретили всадников. Я не знал их намерений, но они не стали нападать. В ходе цивилизованного разговора мы узнали об их поселении и решили, что если есть выжившие, то можно узнать у них что творилось все эти годы на поверхности и, может, как-то помочь друг другу.

– И вы поехали с ними в их поселение?

Марк кивнул, потом вздохнул:

– Еще в дороге одна из всадников – Марьяна… она достала блокнот, которым заинтересовалась Лин. Женщина рассказала, что это какие-то заметки по работе некоего астрофизика, который имел теории о произошедшем катаклизме. Лин удалось убедить женщину дать ей блокнот, чтобы она ознакомилась с этими записями. Пролистав немного, Лин сказала, что эти заметки могут помочь нашим ученым понять что случилось.

Полковник наклонил голову в бок и чуть сощурил глаза:

– И… где эти записи?

– Я так понял, что Марьяна сделала копии и привезла их с собой, так что они сейчас у нее наверху.

– Ясно… – Уолкер задумчиво пригладил волосы, но потом расправил плечи и встретился взглядом с молодым человеком. – А поселение? Вы были внутри?

– Были. У них там очень хорошо все обустроено. – Марк ответил кратко, не зная как рассказать полковнику о том, какие подозрения были у него на счет Бьорна и его людей.

– Расскажи ка мне об этом Асгарде… Сколько там людей, что есть… – дернул бровью Уолкер.

Марк принялся рассказывать ему все – до самых малейших деталей. Начиная обустройством хозяйства, количества построек и животных, до точного количества вооруженных людей и их расположений на стенах в разное время суток.

Полковник делал пометки каждый раз, когда молодой человек говорил что-то достойное внимания военного, и периодически задавал уточняющие вопросы.

* * *

Отец оставил Лин с врачами, когда они брали у нее образцы крови и волос, а так же снимали показатели по разным факторам. Утомленная долгим и тщательным осмотром, которому ее подвергли врачи, девушка была раздражена, хотя и понимала, что это делалось не зря. К тому же, ее отец вполне мог потребовать уделить ей особое внимание, чтобы убедиться в том, что она была здорова после ее приключения на поверхности.

После врачей к ней зашел один из знакомых ей молодых людей, выполняющий в бункере разные работы в зависимости от загруженности тех или иных отделов. В этот раз он явно помогал в кафетерии – ей принесли тарелку с жидким пюре и чашку водянистого кофе.

Лин с трудом поборола тошноту, сдержав кислую мину до того момента, как парень скрылся за дверью. Брезгливо отодвинув от себя мерзкую пищу, она пожалела, что не взяла с собой небольшую сумку со съестным из Асгарда. Она уже скучала по фруктам, овощам и мясу, которыми кормили ее с Марком на протяжении всех этих дней. А уж от чашки ароматного травяного чая с медом она бы сейчас точно не отказалась.

Уныло свесив голову, она сидела и ждала, не зная чего ожидать.

Когда дверь раскрылась и на пороге комнаты возник полковник Уолкер, Лин невольно выпрямилась на стуле.

– Я рад, что вы в порядке, молодая леди. Марк рассказал, что у вас были… полные событий дни, пока вы находились наверху. – мягко улыбнувшись, полковник прошел внутрь и закрыл за собой дверь, а затем сел напротив девушки.

Понимая, что ей предстоял самый настоящий допрос, Лин решила промолчать.

– Что ж… – полковник достал блокнот и раскрыл его. – Лин, я не хочу долго тебя здесь держать, так что давай сразу перейдем к делу. Я хочу, чтобы ты рассказала все, что случилось. Мне нужно составить полный рапорт о произошедшем.

Лин отметила, как полковник перешел с уважительного обращения на более личное, но решила не возражать военному, понимая чем это могло грозить как ей с Марком, так и ее отцу.

– С чего мне начать? – тихо спросила она.

– С самого начала. Что произошло с испытуемыми?

Лин вздохнула, но принялась рассказывать все, что могла вспомнить о том дне, когда они выбрались наружу. Чтобы не подставить Марка, она взяла вину за решение на себя, якобы уговорив молодого человека последовать плану Катерины, чтобы узнать что наверху и проверить ее слова о безопасности.

Полковник делал заметки в своем блокноте, местами удовлетворительно хмыкал, а где-то переспрашивал о деталях или уточнял о чем-то, что могла упустить девушка.

Уже к концу ее рассказа о пребывании в Асгарде дверь распахнулась, и внутрь влетел взбешенный отец девушки.

– Какого дьявола ты допрашиваешь мою дочь? – взревел Шнайдер.

Полковник спокойно сделал отметку в блокноте:

– Мы всего лишь беседуем о проведенном ею на поверхности времени. Мне было интересно услышать о наблюдениях столь внимательной и разумной молодой особы, как ваша дочь. Данные Марка обрывочны и скупы на детали. А Лин смогла описать мне в подробностях то, как живут люди на поверхности после всего произошедшего.

– Лин, мы уходим. – Шнайдер кивнул своей дочери, которая сидела растерянно на стуле.

– В агрессии нет необходимости, дорогой друг. – полковник убрал блокнот и поднялся. – Мы уже закончили.

Уолкер чуть поклонился Лин и вышел прочь.

– Лин! – Шнайдер жестом указал дочери следовать за ним.

– Все в порядке, папа, он всего лишь спрашивал о поверхности, ничего более. – подходя к отцу сказала девушка.

– Держись от него подальше, слышишь меня? – тихо прошептал дочери политик, на пару секунд прижав ее к себе в крепком объятии.