Текст книги "Двойное похищение"

– То есть как все твои предыдущие подруги? Не выйдет! Никаких салонов красоты и тренажерных залов! Из ресторана я уйду, потому что не хочу разборок, которые наверняка устроит эта огнедышащая Люси, но и только!

Стивен довольно улыбнулся. Уже за одно это следовало быть благодарным мисс Браун, и он нисколько не жалел, что отдал ей аквамариновое ожерелье. Хотя стоило оно немало, но и помощь, невзначай оказанная ему Люси, была бесценна. Сколько бы ему еще пришлось уговаривать Софи оставить работу, а тут все произошло легко и быстро. И мысль сказать Софи, чтобы бросила учебу, была как никогда кстати, у нее осталось впечатление, что в этом споре победила она, хотя на самом деле она сделала все так, как хотел он. Да, искусство манипулирования другими людьми чрезвычайно полезная штука.

На следующий день он лично отвез Софи в ресторан и стоял рядом с ней, следя, как она пишет заявление об уходе. Симпатичная афроамериканка, вьющаяся вокруг них, оценивающе оглядела его со всех сторон, украдкой показала Софи большой палец, чем и насмешила и возвысила Стивена в своих глазах. Итак, одобрение от подруги Софи он получил. Теперь нужно пойти дальше.

Посадив Софи в такси, сам заплатил водителю и назвал адрес ее колледжа. Еще раз наказав ей перевестись на дневное отделение, пошел на работу, впервые в жизни понимая, что работать ему не хочется совершенно.

Ушел из офиса в четыре часа с одной целью, проверить, как Софи выполнила его наказ. В колледже секретарь с некоторым недоумением ответила, что мисс Аддисон написала сегодня заявление о переводе, но заниматься в первую смену она сможет не ранее, чем через месяц.

– Разница в программах, вы понимаете?

Это Клейтон понимал, но все равно был жутко недоволен. Ему хотелось, чтобы по вечерам Софи ждала его в их квартире. Может быть, даже с приготовленным ужином. Он убедился, что готовит она хорошо.

Ехать в пустую квартиру не хотелось, и он отправился в особняк, выяснить, что там без него происходит. Как всегда, язвительный Кэмбл ясно показал ему свое отношение к происходящему, встретив его с преувеличенной радостью.

– Какое счастье лицезреть вас снова, сэр! Мы, честно говоря, уже и забыли, как вы выглядите. Какие неотложные дела оторвали вас от собственного дома?

Странно конфузясь, Клейтон признался:

– Я живу в другом месте, Кэмбл. И не знаю, сколько времени я там пробуду.

Дворецкий с мефистофельской ухмылкой сделал прагматичное предложение:

– Так, может, уволить часть прислуги, сэр? Она вовсе ни к чему, если вас практически не будет дома. Повара-то уж точно нужно уволить. А то он у нас всю квалификацию потеряет.

Но Клейтон воспротивился.

– Нет, никого сокращать не будем. Вдруг я вернусь уже через месяц? – От этих слов у него болезненно сжалось сердце, но он упрямо продолжал: – Чтобы в особняке все было, как обычно. Не хочу ничего менять.

– Островок незыблемости и спокойствия в неспокойном мире, сэр? Понимаю.

Клейтон не мог объяснить и сам, почему пытается сохранить все, как есть, но чувствовал острую потребность в какой-то опоре. Ему хотелось посоветоваться с умным человеком о тех странных чувствах, что мучают его после сближения с Софи, но посвящать прислугу в свои сердечные дела было просто смехотворно. Тем более что Кэмбл относился к его похождениям с изрядным предубеждением.

Прошелся по этажам особняка. Везде было так же, как всегда. То есть чисто, пусто, и отчаянно скучно. Спустившись в цокольный этаж, сделал пару подходов к снарядам в тренажерном зале и несколько кругов в бассейне. Когда часы стали подходить к десяти, поехал за Софи в колледж.

Звонить ей не стал, желая знать, с кем она выйдет из здания. Зачем это ему было нужно, не стал признаваться и самому себе. Неужели хотел застать ее с кем-то другим? А для чего? Закатить скандал и расстаться? Осознав это странное желание, принялся анализировать свои порывы и пришел к выводу, что его пугают собственные необузданные желания, и подспудно он хочет от них освободиться. А для этого нужно порвать с Софи. Ее измена, реальная или воображаемая, будет для этого идеальным предлогом.

Представив ее неверность, Клейтон тут же почувствовал адскую боль в груди, и испугался. Нет, он не хочет расставаться с Софи. Но и сила собственных чувств его угнетала. Чтобы снизить накал непривычных и пугающих ощущений, буднично признал, что это оттого, что их связь длится какую-то неделю. Скорее всего, уже через месяц его жизнь войдет в обыденно спокойную стадию. А потом, как всегда, любовница и вовсе ему прискучит. Эта мысль его несколько успокоила, и он уже с привычной самоиронией стал наблюдать за входом.

Но когда Софи в полном одиночестве вышла из колледжа, вся его кровь ринулась сначала к сердцу, а потом к другому органу, пониже. Стиснув зубы, он застонал, пожирая ее глазами. Она рассеянно посмотрела по сторонам, такая красивая, изящная и нежная. Привлекая ее внимание, Стивен негромко посигналил, и Софи, радостно встрепенувшись, поспешила к нему.

Распахнув перед ней дверцы автомобиля, Клейтон подождал, когда она устроится, и осторожно выехал со стоянки.

– Как прошел день?

Софи виновато улыбнулась.

– Честно сказать, маялась от безделья. Не знала, чем заняться. Я привыкла работать, и то, что мне никуда не нужно было спешить, даже обескураживало. Будто я никому не нужна. Правда, поговорила с мамой. Пришлось сказать ей, что нашла другую работу. Хорошо, что ей некогда было вникать в мои слова. А то наверняка бы все поняла.

– А это страшно?

– Конечно. Я никогда не обманывала маму и ничего от нее не скрывала. И вот пришлось. В первый раз.

– А что, она бы не одобрила нашу связь?

– Естественно. Она против такого рода взаимоотношений между мужчиной и женщиной.

– Похоже, твоя мать рьяная сторонница патриархальных взглядов.

В ответ Софи только скептически усмехнулась. Сторонница патриархальных взглядов вряд ли бы оставила обеспеченного мужа и отправилась в неизвестность с маленькой дочерью. Скорее всего, так бы и жила, страдая и мучаясь, не имея достаточно решимости, чтобы разорвать унизительный брак.

К дому они подъехали уже в двенадцатом часу ночи. На кухне в микроволновке их ждал куриный рулет с ветчиной и сыром, разогретый по команде таймера, и Софи с благодарностью произнесла:

– Ах, как здорово! Как раз то, что нужно перед сном, и сытно, и желудок не перегружает. Спасибо. Обо мне никто так не заботился, кроме мамы, разумеется.

Эта непритязательная похвала согрела сердце Стивена, и он польщено улыбнулся. Ему и самому было приятно заботиться о Софи. Он даже подумал принести ей завтра утром кофе в постель, но счел это слишком большой жертвой, поскольку был не готов отказаться ради этого от более приятных дел, которыми намеревался с ней заняться.

Близость с Софи, как Стивен многократно успел убедиться, была восхитительна. Вечером он не успокоился до тех пор, пока не услышал-таки ее удовлетворенный стон. Тихонько баюкая ее на своей груди, опять со страхом закоренелого холостяка подумал, что такое наслаждение может перейти в привычку, и тогда уже ни одна другая женщина не сможет заменить ему Софи Аддисон.

4

– Нет, ты не будешь работать в больнице святого Патрика! – Стивен был по-настоящему зол. – Подумай сама, какой там контингент! И эмигранты без визы на жительство, и разного рода неимущие, и больные СПИДом, в конце-то концов!

Софи тихонько вздохнула. Ну, как ей убедить этого отпетого эгоиста, что заботиться нужно не только о себе, или, в крайнем случае, о своих близких? И что она не для того окончила медицинский колледж и получила диплом медсестры широкого профиля, чтобы делать ему одному ежевечерний сексуальный массаж.

Но Стивен принципиально не хотел ее слушать. А Софи не желала идти на уступки, соглашаясь работать неполный рабочий день помощницей медсестры у домашнего доктора Клейтона. Видя ее решительность, Стивен соблазняюще спросил:

– Ты же хотела стать врачом? По-моему, педиатром? Разве не так?

Софи действительно хотела стать педиатром, но учеба в университете поставила бы ее в полнейшую зависимость от Клейтона. Где взять деньги, чтобы выплатить ему даже за колледж, если он не позволяет ей работать?

Склонив голову, она исподлобья посмотрела на Стивена. За прошедшие два года он почти не изменился. Разве стал еще красивее. От него веяло спокойствием и удовлетворенностью, которые приносит мужчинам удачный брак. Но дело-то было в том, что о браке между ними и речи не шло. Он ей и о любви ни разу не говорил. Даже банальности типа «ты мне нужна», не звучало. Поначалу это обижало Софи, но со временем она привыкла.

Зато страстные ночи внушали ей надежду на то, что он не будет с ней расставаться. Во всяком случае, пока. Его страсть нисколько не уменьшилась, а, похоже, только разгорелась. И, хотя порой он вел себя на редкость эгоистично, Софи с ним было хорошо. И в том, что она с отличием окончила колледж и получила направление в университет, была и его заслуга.

Но она предпочла не поступать в университет, а пойти работать. И вот против этого ее вполне естественного желания Стивен и выступал так энергично.

Поняв, что ни один из них не хочет уступать, Клейтон предложил передышку.

– Давай отложим этот разговор до сентября, хорошо? Тебе все равно нужно отдохнуть после экзаменов, да и мне не мешало бы встряхнуться. Как ты смотришь на путешествие на Багамы?

Софи и в самом деле устала от нервотрепки, сопровождавшей каждый экзамен.

– Да я бы не против, но в больнице святого Патрика меня ждать не будут.

Клейтон именно на это и рассчитывал, но пообещал, старясь, чтоб его голос не фальшивил:

– Не думаю, чтобы кто-то уж так стремился его занять. Но помогу тебе, если оно все-таки будет занято.

Каким образом он будет помогать, не уточнил, надеясь, что Софи не придет в голову потребовать от него точную формулировку этой самой помощи.

Но Софи не собиралась ограничиться такими аморфными обещаниями. Чуть сдвинув ровные брови, она положила руку ему на рукав, пытаясь выяснить подробности, и Стивен искренне обрадовался зазвонившему телефону, избавившему его от необходимости выдумывать то, чего никогда не будет. Взяв трубку, он властно кивнул Софии, прекращая докучливый разговор.

Звонил Ричард, и, по мере того, как он говорил, глаза Стивена становились все больше и больше. Когда он отключил телефон, заинтригованная Софи потребовала:

– Говори скорее, что случилось? Кто тебе звонил?

Откашлявшись, будто до сих пор не мог прийти в себя от изумления, Стивен пробурчал:

– Это Ричард. Они с Энн приглашают нас на свадьбу.

Софи тоже не сразу врубилась:

– На чью свадьбу?

С укором на нее посмотрев, Стивен уточнил:

– На собственную, естественно. Не на чужую же.

Смущенная своей недогадливостью Софи пробормотала:

– Ах да, ну, конечно. Но это так неожиданно. Они же не хотели жениться.

– Не хотели, но теперь решили, что их ребенок должен родиться в законном браке. В их семействе ублюдки не приветствуются.

Софи так же широко, как он до этого, распахнула глаза.

– Ублюдки?

– Ну да. В классическом значении этого слова – «незаконнорожденные дети». Ублюдки от слова «блуд». Знаешь такое?

Софи расстроилась. Конечно, она знала, что значит слово «блуд». Именно этим она и занималась со Стивеном вот уже два года.

До сих пор не пришедший в себя Клейтон не заметил ее помрачневшего лица.

– Свадьба состоится в этот четверг в «Универсалз».

Софи тихонько вздохнула. В этот элитный загородный клуб допускалась только верхушка общества. И она, Софи, в этот круг никак не вписывалась. Предчувствуя неудобство от изучающих взглядов и замешательство от полуприличного титула «подруга Клейна», попыталась отказаться:

– Может быть, ты сходишь один?

Он не понял:

– С чего бы это? Ты себя плохо чувствуешь? Но до четверга достаточно времени, чтобы поправиться.

Софи попыталась объяснить:

– Я буду себя неудобно чувствовать.

Стивен не счел убедительной такую смешную причину.

– Ну вот еще! Ты была на подобных мероприятиях сотни раз. Одним меньше, одним больше – какая разница?

На первый взгляд разницы и в самом деле не было. Но для Софи была. И весьма существенная. Она сама отчаянно хотела быть счастливой невестой. И чтобы рядом с ней стоял довольный Стивен. Но говорить об этом было совершенно немыслимо.

Клейтон решил, что понял, в чем дело.

– У тебя, наверное, закончились деньги и тебе просто не на что купить нормальное платье? Так бы сразу и сказала!

И он набрал номер своего бухгалтера. Дав указание перечислить на счет Софи приличную сумму, успокоено повернулся к ней.

– Ну вот, теперь все в порядке. – И снисходительно предложил: – Если хочешь, я помогу тебе выбрать подходящий наряд.

Софи онемела. Клейтон никогда не ходил с ней по магазинам, объясняя это тем, что терпеть не может пустой траты времени. И вдруг такой резкий поворот! И чем это вызвано? Недоумевая, она накинула легкую летнюю ветровку, поскольку на улице было немного ветрено, и вместе с ним вышла из квартиры.

Он повез ее на Пятую авеню, и они до позднего вечера бродили по модным магазинам, выбирая наряд к предстоящему торжеству и аксессуары к нему. Купили они и подарок. Зная любовь Энн к своей яхте, Стивен заказал для нее новые леера для «Морской волшебницы». Необычный, но нужный подарок, и Софи не сомневалась, что Энн будет очень довольна.

Приехав домой, она снова посмотрела на изящное, под цвет ее глаз, приталенное платье из тонкого невесомого шифона в несколько слоев, отчего она казалась окутанной в облако синеватого дыма. Сапфиры, так подходящие к этому платью, давно лежали в сейфе, и Софи с облегчением подумала, что, кроме нее, их никто не одевал.

Те драгоценности, которые переходили из поколения в поколение его предыдущих любовниц, куда-то незаметно исчезли, и Софи никогда не интересовалась, куда же они делись. Сам Стивен ей об этом тоже не говорил, не желая задевать болезненную тему.

В четверг с самого утра, как по заказу, стояла солнечная безветренная погода. В церкви святого Николаса, украшенной букетами белых хризантем, любимых цветов невесты, стоял гул множества голосов. Софи со Стивеном, сидевшие на третьем ряду у самой стены, разглядывали все прибывающую публику. Поморщившись, Клейтон заявил:

– Боже, какой фарс! Ни за что не поверю, что Рик хотел этого нелепого балагана! Это же просто спектакль, как на Бродвее!

Софи тихонько вздохнула. Все же какие они разные! А вот ей безумно нравится все, что происходит. И убранство церкви, и множество гостей, и хор мальчиков в золотистых ризах, выстроившийся на хорах. Если бы у нее была хотя бы малюсенькая надежда, что когда-нибудь и у нее со Стивеном будет что-либо подобное, насколько легче ей было бы жить!

Но вот зазвучал орган в сопровождении звонких мальчишеских голосов, и разговоры прекратились. К алтарю вышел напряженный жених с шафером, в роли которого вполне достойно выступал Отис, и повернулся к дверям в ожидании невесты.

Энн не заставила себя долго ждать. Ровно тогда, когда хор спел «пресветлая невеста», распахнулась дверь, и в церковь по ковровой дорожке вся в белом вошла Энн в сопровождении маленьких подружек невесты. Все родственницы на передней скамье, как по команде, вытащили белоснежные платочки и приложили их к глазам, заставив Стивена скептически фыркнуть. Но от язвительных комментариев он, к радости Софи, воздержался.

Невеста встала рядом с женихом и внушительный священнослужитель, облаченный в расшитый золотом стихарь, начал обряд. Он длился полчаса, но Софи показалось, что гораздо дольше. Может быть, потому, что она остро чувствовала недовольство Стивена. Она не могла разобрать, отчего, и посматривала на него с тревогой и беспокойством. Что его так гнетет? То, что из их проверенной команды ушел один холостяк? Но, по сути, в их жизни ничего не меняется, просто Ричард и Энн узаконили свои давние отношения, только и всего. Хотя, если учесть, что скоро появится ребенок, то понятно, что их милые уик-энды на «Морской волшебнице» придется отменить.

Хотя, вполне возможно, кто-то из оставшихся или купит, или зафрахтует подобную яхту, чтобы не отказываться от такого привычного и всеми любимого отдыха. Возможно, это будет даже и сам Клейтон.

Софи искоса взглянула на его смурное лицо. Да, он и впрямь не любит свадьбы. Хотя ему-то что до них? Он же жениться не собирается.

Неподалеку от них сидела новая подружка Отиса, такая же белокурая и флегматичная, как и Бренна. Вид у нее был таким же скучающим, что и у Стивена.

Наконец музыка смолкла, жених с невестой вышли через притвор, остальные потянулись к выходу через главный вход. Стивен, твердо сжимая руку Софи, чтобы не потерять ее в толкучке, уверенно прокладывал путь через толпу. Торжественный обед был назначен в главном зале «Универсалз» всего через пару часов, а им еще нужно было съездить домой переодеться.

Вернее, переодеваться собиралась только Софи, которая была в церкви в положенном для такого торжественного случая строгом закрытом платье. Стивен оглядел свой универсальный смокинг и рачительно смахнул легкую пушинку. Насколько приятнее быть мужчиной, чем женщиной. Ему и переодеваться не надо. Он провел рукой по подбородку. Сойдет. На банкете он ни с кем целоваться не собирается.

А вечером, для Софи, он побреется, чтобы не колоть ее нежную кожу. Он плотнее прижал к себе ее руку, будто боялся, что кто-то может вырвать ее и увести за собой. Страсть, которую он испытывал к ней, до сих пор не угасала, и отчасти он с этим смирился. Софи была скромна, хорошо воспитана, ни о чем его не просила. А от добра, как известно, добра не ищут. Хотя он и не до конца поверил в ее полнейший альтруизм, но все-таки признал, что она отнюдь не меркантильна.

Приехав домой, он предоставил Софи возможность без помех готовиться к торжеству, а сам отправился на кухню перехватить чашечку кофе. Чего ему всегда не хватало в этой квартире, так это прислуги, готовой по его указанию выполнить все его желания. Периодически он отдыхал от этой бытовой неустроенности в своем доме, говоря Софи, что задерживается на работе. Особенно часто это происходило во времена сдачи Софи экзаменов, потому что отвлекать ее от занятий своими смешными просьбами он не хотел, а делать что-то самому было элементарно лень.

Заправив кофеварку, он дождался порции крепкого черного кофе, и осторожно отпил глоточек. Сегодняшняя свадьба оставила в нем смутное ощущение вины, а он это чувство совершенно не терпел. Софи сидела в церкви с таким восторженным выражением лица, что он чувствовал себя жалким вором, лишившим ее этого чудесного для каждой женщины праздника. Но не мог же он жертвовать своей свободой только для того, чтобы ее лицо окрасилось улыбкой? Это была бы полнейшая чушь. Да и не просила она его на ней жениться.

Тут он отхлебнул еще глоток и чуть не подавился от пришедшего в голову озарения. Неужели Софи никогда не говорила о замужестве потому, что считала этот разговор безнадежным? Он смущенно хмыкнул. Это и в самом деле безнадежно. Он никогда не женится ни на Софи, ни на ком-либо другом. Просто потому, что знает: это кончится очень скоро. Недаром его отец никогда ни с одной женщиной не оставался достаточно долго для того, чтобы сказать «люблю». Просто они с отцом органически не способны на длительную привязанность, только и всего. Так уж они устроены, ничего не поделаешь. Это природа, с которой не поспоришь. И не надо обманывать ни себя, ни кого-либо еще. А то, что он с Софи побил все собственные рекорды по продолжительности, говорит только об одном, им хорошо вместе, и не только в постели. Но это не означает, что так будет всегда.

Клейтон еще не допил кофе, когда на кухню в шифоновом облаке вошла Софи. Она была так красива в своем изящном наряде, что он перевел взгляд на стену, чтобы не соблазниться и не опоздать на банкет. Все-таки, когда женятся твои лучшие друзья, на торжество следует приходить вовремя.

– Тебе налить кофе? Время еще есть.

– Нет, спасибо. Что-то не хочется.

Софи была непривычно печальна, и он заботливо спросил:

– Что с тобой? Ты плохо себя чувствуешь?

– Да нет, все в порядке. – Ее голос звучал слишком скучно для такого радостного дня. – Поехали?

Чуть нахмурившись, Клейтон поставил чашку в посудомоечную машину, и они спустились вниз на лифте. Как всегда, когда впереди их ждало застолье с алкоголем, он вызвал такси, чтобы не связываться с собственной машиной.

Приехали они тютелька в тютельку – «Универсалз» уже закрывал главные ворота. Проскочив едва ли не самым последним, таксист ловко завел машину в узкий парковочный карман и спросил:

– Хотите ли вы, чтобы я подождал вас, сэр?

Это было куда удобнее, нежели вызывать потом такси снова, и Клейтон удовлетворенно согласился. Обычно он предусматривал такие мелочи заранее, но сегодня был изрядно выбит из колеи и сам недоволен своей рассеянностью.

Выбравшись из такси, они смешались с многочисленными гостями и прошли в клуб. Софи была здесь впервые. Здесь и в самом деле было уютно, хотя огромные помещения позволяли собирать до тысячи гостей.

Стоявшие в глубине большого зала новобрачные принимали поздравления, и Стивен с Софи встали в длинную очередь. Поздравив молодых, Стивен провел спутницу в соседний зал, где от деликатесов ломились расставленные вдоль стен столы. Положив полные тарелки, они устроились возле огромного камина, украшенного изразцами в японском стиле, и принялись за еду. Мимо несколько раз проходили официанты, разносившие напитки, и каждый раз Клейтон брал себе бокал с шампанским.

Софи, не осилившая и один, с сомнением смотрела на Стивена, опрокидывавшего то ли пятый, то ли шестой бокал. Что это с ним? Такое впечатление, что он решил напиться. Хотя от шампанского особо и не опьянеешь, но все-таки его поведение было по меньшей мере странным.

Но вот в зале появилась группа представительных джентльменов во фраках, и взгляды всех присутствующих обратились к ним. Вошедшие выглядели, как выразился Стивен, «на миллион долларов». Когда удивленная Софи спросила, почему это, пояснил:

– Да потому, что это ДжиДжи, моя милая, со своей командой. Удивительно, что он соизволил приехать на столь незначительное по его меркам торжество.

– А что такого уж особенного в этом ДжиДжи?

Несколько опьяневший Клейтон скептически поднял брови.

– Ты что, в самом деле не знаешь, кто такой ДжиДжи? А если я скажу его полное имя – Джордан Джаром?

Софи все поняла.

– Это что, один из самых богатых людей Америки?

Стивен громко рассмеялся.

– Да уж, если даже ты про него слышала, значит, он и в самом деле незаурядная личность.

Джаром был уже достаточно близко, чтобы услышать громкий до неприличия смех. Обернувшись, он смерил неприязненным взглядом смельчака, позволившего в его присутствии подобную вольность, и перевел ленивый взгляд на его спутницу. И тут замер, будто увидел привидение.

От этого тяжелого взгляда Софи захотелось спрятаться под стол, как маленькой девочке. Но ДжиДжи, преодолев что-то в себе, отвернулся, и она смогла перевести дыхание.

Поздравив новобрачных, Джаром вышел, а Стивен предложил:

– Пойдем, потанцуем?

Софи согласилась, и они перешли в танцевальный зал, где звучала приятная мелодичная музыка. Они станцевали один танец, потом еще один. Тут неподалеку от них оказалась удрученная Кейт. На ней было узкое черное платье, в котором она была похожа на подгоревшую булочку.

Заметив их, она подбежала поближе и, запыхавшись, спросила:

– Вы не видели Чарльза?

Они его не встречали, и встревоженная Кейт попросила:

– Стивен, ты не мог бы пройти со мной в танце вокруг зала? Мне кажется, он где-то здесь.

Пожав плечами, Стивен вывел в круг Кейт, бросив извиняющийся взгляд на оставшуюся в одиночестве Софи. Но не успели они скрыться в толпе, как к ней подошел Джаром.

– Вы позволите? – и, не дожидаясь ее согласия, закружил в танце.

Встретившись в его оценивающим взглядом, Софи покраснела. Он танцевал с ней вполне прилично, не пытаясь прижимать к себе, но Софи все равно было отчаянно неудобно.

– Как вас зовут?

Не подчиниться его властному тону было невозможно, и Софи представилась:

– Я София Аддисон.

– Мисс или миссис?

– Мисс.

Он кивнул, будто исключительно этого и ожидал, и продолжил необычный допрос:

– Какого числа вы родились, мисс Аддисон?

Софи удивилась странному вопросу, но корректно ответила:

– Двадцать седьмого июня.

Его глаза полыхнули таким торжествующим огнем, что Софи сбилась с такта.

– Прекрасно, Софи. – Видно было, что ему хочется спросить что-то еще, но, поскольку музыка стихла и наступила тишина, подвел ее к тому же месту, откуда увел.

Там их уже ждал негодующий Клейтон. Выдвинувшись вперед, он обхватил Софи за плечи и по-хозяйски прижал к себе, ясно давая понять, кто есть кто.

ДжиДжи помрачнел, но сдержался и спросил:

– Кто это, Софи?

Клейтон опередил ее:

– Я Стивен Клейтон, близкий друг мисс Аддисон. – По тому, каким он тоном сказал «близкий», и дурак бы понял, насколько близкий.

Понятливо кивнув головой, Джордан Джаром отошел, а взволнованный и злой Клейтон повел Софи к выходу. Она ждала какой-нибудь неприятной сцены и ревнивых обвинений, но Стивен молча нашел их такси и кратко приказал заждавшемуся шоферу:

– Домой!

Через час они были дома. Клейтон был непривычно молчалив и чем-то обеспокоен, но, как Софи ни выспрашивала его о причине дурного настроения, ничего выяснить не смогла.

Через день он, придя с работы раньше обычного, сообщил ей, пряча глаза:

– Я уезжаю в командировку до субботы. А, возможно, придется остаться и на уик-энд. Думаю, что скучать ты не будешь.

Последняя фраза прозвучала у него со странным сарказмом, и Софи внимательно посмотрела на него. Что он имеет в виду? Но Стивен принялся собираться, и Софи бросилась ему помогать. Правда, выбранные им в дорогу вещи ее несколько озадачили, но, возможно, ему и в самом деле понадобится смокинг и крахмальная манишка?

На следующий день он уехал, все так же стыдливо поглядывая в сторону, а Софи решила съездить в больницу Святого Патрика и выяснить, что за место ей там предлагают и посмотреть, в каких условиях ей придется работать. Возможно, Клейтон и прав, пугая ее разными ужасами. Хотя, – она это чувствовала, – ей не стоит пренебрегать никакой работой. Стивен в последнее время разительно изменился, и она полагала, что наступило давно ожидаемое ею охлаждение.

У него, но не у нее. От одной мысли о грядущем расставании горло сжала чья-то безжалостная рука и к глазам подступили слезы. Но плакать она не будет. И отступные не возьмет. Она прожила с Клейтоном два чудесных года, и будет вспоминать это время с благодарностью, без слез и сожалений. В конце концов, она знала, на что шла.

В больнице она пробыла несколько часов. Старшая сестра соматического отделения попросила ее помочь в обследовании детей из монастырского приюта, и Софи охотно согласилась. Это оказалось вовсе не трудно, дети были спокойными и послушными. Ей даже показалось, что уж слишком спокойными и послушными. Но вторая медсестра, немолодая женщина по имени Алекс, на ее вопрос только пожала плечами.

– Что ты хочешь, Софи? Это же приютские дети. Они же прекрасно понимают, что живут в приюте из милости. И хотя к ним хорошо относятся и уход за ними хороший, это не то, что в полноценной семье. У них нет чувства защищенности, которое присуще детям, у которых есть родители.

Шел уже девятый час, когда удрученная Софи ехала домой на такси, изо всех сил сопереживая брошенным детям и чувствуя себя такой же незащищенной, как и они.

Проезжая по Уолл-стрит, заметила машину, очень похожую на автомобиль Клейтона. Взглянув на номер, напряглась и встревожилась, номер и в самом деле был Стивена. Выпрямившись и сжав руки в кулаки, попросила водителя:

– Вы не могли бы ехать вон за той синей машиной?

Развязный таксист с глумливой ухмылкой ей подмигнул:

– Да отчего же нельзя? Конечно, можно. И, как я понимаю, скрытно, чтоб водитель не заметил слежку? Но это будет стоить изрядно, – и он назвал дикую сумму, но Софи было уже все равно.

Сердце у нее билось где-то в самом горле, и она с трудом сглатывала постоянно копившуюся во рту слюну. Ее подташнивало от волнения, но она крепилась, решив во что бы то ни стало узнать правду.

Они проехали весь Манхеттен, потом свернули на Бруклинский мост и надежда, что Стивен едет домой, пропала. Когда они проскочили через Бруклин и въехали на мост Верразано-Нэрроуз, у Софи уже кружилась голова в предчувствии мрачных открытий. В районе Стейтен-Айленд они медленно проехали вдоль больших старых особняков, и затормозили неподалеку от высоких узорчатых ворот, которые, как по команде, открылись перед машиной Стивена.

Таксист, видя недоумение пассажирки, объяснил:

– Фотоэлемент, мисс. Пропускает только свои машины. Но что делать дальше? Пойдете выяснять отношения или домой отправитесь?

Выяснять отношения, да еще в незнакомом доме, Софи не хотела. Вдруг он приехал к любовнице? От этой мысли закололо в груди, и она растерла область сердца, надеясь утишить боль.

– А вы не могли бы узнать, чей это особняк? И кто здесь живет?

Водитель сделал жест, означающий «деньги», и она поспешно вложила в его руку десятидолларовую бумажку. Выйдя из машины, он остановил пробегавшего мимо мальчишку и, потрясывая возле его носом долларами, что-то спросил, тот быстро ответил, выхватил бумажку и пустился дальше по своим делам.

Вернувшийся в машину таксист доложил:

– Это особняк Стивена Клейтона. Но с кем он тут живет, парень не знает. Думаю, для этого вам настоящего детектива нужно нанимать.

Софи кивнула головой и попросила ехать в Манхеттэн. Всю дорогу она просидела, размышляя над тем, что видела. Она и не подозревала, что у Стивена был особняк в городе. Но это не говорит ни об его измене, ни о чем-либо оскорбительном. Наоборот, если он жил со всеми своими подругами именно там, то он проявил деликатность, на этот раз сняв квартиру.

Представив себе, как бы она жила в таком огромном особняке, наверняка полном любопытствующей прислуги, Софи передернулась. А если еще учесть, что в глазах всех его слуг она была бы просто очередной игрушкой хозяина, то Стивен поступил благородно, решив жить с ней в обычной квартире, где она чувствовала себя хозяйкой.

Почему Клейтон сказал, что уезжает в командировку, хотя просто ушел в свой особняк? Неужели у него появилась новая подруга и он живет с ней там? Вспомнив слова Люси о том, что та спала с ним еще тогда, когда он еще не расстался с предыдущей пассией, Софи вновь чуть не расплакалась. Неужели история повторяется?

Приехав домой, расплатилась с довольным таксистом и поднялась в свою квартиру. Чуть помедлив, позвонила консьержу.

– Скажите, пожалуйста, кто хозяин нашей квартиры?