Текст книги "Мой тайный роман с боссом"

Глава 13

Спустя четыре с половиной месяца.

Проживая последний месяц беременности, я никогда не думала, что человеческое тело способно вынести такие масштабные изменения за такой короткий промежуток времени. Просто нет слов. Чудеса, да и только!

Я стояла напротив зеркала в одних лишь кружевных трусиках и лифчике цвета нежного персика и, набросив на плечи лёгкий халатик, с улыбкой на лице гладила свой огромный, как мяч, живот.

Да, если верить УЗИ, мы ждём девочку. Нашу маленькую принцессу.

В последнее время я видела Рому всё реже и реже. Иногда мне хотелось ему нагрубить за то, что он стал уделять мне, точнее нам, меньше внимания. Работа изматывала моего будущего мужа едва ли не до абсолютного истощения. Роман работал не покладая рук. Он расширял свой бизнес, постоянно висел на телефоне с партнёрами, даже когда мы занимались любовью, не мог не ответить. Часто прерывался, лишая меня заветного удовольствия. Так, что приходилось терпеть.

В принципе, все эти месяцы прошли гладко и спокойно. Я полностью погрузилась в свои дела – думала лишь о рождении ребёнка и усердно к этому готовилась. А Рома… с рождением крошки он пообещал подарить мне дом. Поэтому я вела себя так тихо, как мышка, и прощала ему все грехи. Любимый ведь трудится ради нас. Работает допоздна, сутками, да ещё и пытается выиграть суд с Маргаритой, который длится уже несколько долгих месяцев.

Кстати, однажды я случайно увидела кое-какие документы, которые наглядно подтвердили слова Ромы о том, что дело не стоит на месте. Однажды вечером он заскочил ко мне в гости. Я собиралась угостить мужчину домашним пирогом с вишнями. Когда он отлучился по нужде в уборную, я случайно заметила эту папку с бумагами – бросилась в глаза. И да! Там были какие-то распечатки с подписями и знакомыми мне именами.

Рома попросил не трогать тему развода, не обсуждать её на наших встречах. Ибо он очень сильно переживал и злился. Похоже, у него там что-то не получалось. Поэтому он так остро реагировал. Тогда по его просьбе я решила оставить любимого в покое. Ведь у нас очень скоро родится дочь! Я должна по максимуму уделить внимание нашей малышке.

Целыми днями я училась быть хорошей мамой: ходила на специальные курсы и тренинги, посещала специалистов и медиков, которые контролировали мою беременность, гуляла по магазинам, закупалась детской одеждой и другими необходимыми принадлежностями. В общем, я перестала скучать. Каждый новый день был распланирован от и до.

Салоны красоты, шопинг, посещение врачей, консультации психологов, йога для беременных, курсы будущих мам… Всё это частично заменяло мне нехватку внимания будущего папы. А Роман пообещал, что когда Настюша родится, он возьмёт большой-пребольшой отпуск и будет с ней нянчиться. К тому времени дело с женой решится окончательно и он принесёт мне в золотой рамке свидетельство о разводе. Это уже точно. Сто процентов. Так он сказал.

Ну а я? Да, я ему верила. Ведь Роман умел убеждать, будто профессиональный гипнотизер.

Время идёт, жизнь меняется. Я вся растворилась в хлопотах, наверное, поэтому, сосредоточившись на рождении малышки, я перестала обращать внимание на разные «мелочи». С упоением ждала дня «Х». А ждать осталось недолго. Около недели. Поэтому я уже потихоньку собирала вещи в роддом – решила лечь заранее. Первая беременность, первые роды. Так волнительно! Я очень сильно переживала и волновалась. А ещё не верила, что очень скоро возьму на руки свою малышку. Интересно, на кого она будет похожа? На меня или на Рому?

Наша девочка очень активная. Порой она пинается в моём животике так резво, что мне становится немного больно. Но я наслаждаюсь каждым толчком крошки, потому что очень сильно её люблю и счастлива, что восемь месяцев назад приняла верное решение – оставить малышку. Были моменты, когда я рыдала и корила себя за неосторожность, но теперь это в прошлом. Я ведь ещё слишком молода и неопытна, какие дети? Рано ведь? Но вот так взять и убить, отрезать от себя частичку своей души не хватило ни сил, ни смелости. Я не собиралась становиться убийцей. Если боженька дал, значит, так надо. Даже Рома, к моему удивлению, заявил, что он против аборта, этим-то и вызвал уважение и веру в то, что он меня действительно любит. Иначе отправил бы на детоубийство.

Удручает лишь то, что по документам я пока мать-одиночка. Но всей своей душой и я верила, что моя жизнь изменится. В лучшую сторону. Ведь нас с Ромой вечными тисками связала самая настоящая любовь.

* * *

Рома был в душе. Сегодня он провёл со мной ночь. Это было счастье! Я так изголодалась по его ласкам, что терзала мужчину едва ли не до самого рассвета. Жаль, что в связи с моим нынешним положением, он хотел меня намного меньше, нежели раньше. Наверно, боялся навредить. А вот мне, напротив, чертовски сильно хотелось секса. Даже больше, чем до беременности. Говорят, у многих женщин в этот период в разы обостряются все чувства и желания. Особенно оргазмы, которые я стала переживать наиболее ярко и остро, как будто на миг душой, ментально, вылетала из тела к звёздам.

Я наводила порядок в детской, раскладывала по тумбочкам вещи для нашей малышки и не могла сдержать ни слёз, ни улыбки, когда брала в руки эти маленькие носочки и штанишки. Боже, какие они крошечки. Ожидание – мука. Как же дико я хочу увидеть нашу маленькую принцесску, поцеловать все её пальчики, заласкать эти нежные пухлые щёчки и пяточки.

Малышка полностью здорова. Это безмерно радует! Я помню, как впервые почувствовала самый первый толчок малютки. Я тогда до слёз разревелась и полночи разговаривала с Ромой, радуясь невероятным эмоциями, а он тогда был в командировке. А когда вернулся – подарил мне брендовые часы с бриллиантом в циферблате в качестве извинения за то, что пропустил такое важное чудо. Мне нравилось, что Роман при каждой нашей встрече осыпал меня комплиментами и заваливал дорогими подарками, несмотря на то, я чувствовала себя толстой коровой на льду. Да, я поправилась. Причём прилично. Но, как оказалось, моя полнота, со слов мужчины, делала меня еще более привлекательной и сексуальной.

От приятных грёз меня отвлек звук входящего сообщения на телефон Ромы. Он забыл его на тумбочке, а сам намывался в душе. Я хотела принести ему телефон ему в ванную, а вдруг что-то важное? Как вдруг невольно глянула на экран – и у меня перехватило дыхание от увиденного.

«Ромочка, привет! Когда мы сможем увидеться? Сашенька очень соскучился. Да и у нас деньги заканчиваются. В прошлом месяце я купила Сашке тот навороченный планшет на день рождения, ты ведь помнишь? Пришлось потратиться. Жду звонка. Давай встретимся сегодня в шесть в «Алмазе». Саша хочет попрыгать на батутах».

Странное сообщение. Кто такой Сашка? И почему эта Лена, как там было указано в контакте, зовёт Рому ласкательным именем? Я не открывала сообщение полностью. Текст высветился на экране и до сих пор смс было отмечено как «непрочитанное».

Не знаю, зачем я так поступила… просто как-то стало тревожно на душе. Я действовала на каком-то интуитивном уровне. «Алмаз», шесть вечера, батуты? Это же торговый центр, он в сорока минутах езды отсюда, если ехать на метро.

Нет, Ди, ты что задумала? Пошпионить?

Да! Именно.

Просто… ну не знаю почему. Захотелось, что ли, экстрима перед важным событием? Может, гормоны решили окончательно свести меня с ума. Просто в голове так неумолимо давило, а горло душило, когда я прочитала загадочное сообщение. Как будто от любовницы… Внутренний голос тотчас же принялся нашёптывать разные рекомендации, мол, беги и убедись, что ты ошибаешься.

Хорошо, так и сделаю. Рома всё равно ни в чём не признается. Вдруг ещё разозлится? Мы ведь договорились доверять друг другу.

* * *

И вот ровно в шесть вечера я стояла напротив торгового центра, нервно покусывая нижнюю губу. Что я там хотела увидеть? Наверное, лишь то, что я ошибаюсь своими предположениями…

Оглядываясь по сторонам, я поднялась на второй этаж огромного, сплошь заполненного людьми здания с бесконечными вереницами красочных магазинов. Толпа стала моим прикрытием. А потом… я увидела Романа. Моментально узнала среди сотни других мужчин. Потому что этот мужчина умел выделяться среди серой массы людей. Не только своим дорогим костюмом от кутюр, но и манерой ходить как сам царь. С королевской осанкой и гордо поднятой головой.

Задержав дыхание, я молча наблюдала за тем, как он направляется к входу в детскую игровую комнату и держит за руку маленького мальчика, на вид которому было около четырёх-пяти лет. С другой стороны от Царева вышагивала изящная шатенка. Стройная, привлекательная, в элегантном обтягивающем платье красного цвета длиной чуть ниже колен, на тонких каблуках. С вьющимися волнами по спине волосами и полной, пышной грудью. Она держала Рому под руку и всё время улыбалась.

Я увидела более чем достаточно. Сложилось впечатление, что тот парнишка ну очень сильно похож на Царёва. Вечером нас ждал трудный разговор. А пока я просто сжала все свои нервы в кулак, сделала пять глубоких вдохов и быстрым шагом направилась на свежий воздух.

Нет, я не буду нервничать. Нельзя! Пусть Царёв сам во всём признается. Сегодня же вечером. А я, чтобы он уж приехал наверняка, когда вернулась домой, отправила ему снимок с торгового центра. Мне удалось запечатлеть их встречу, правда, издали, но думаю, Рома догадается, на что похожи эти едва различимые силуэты людей.

* * *

Я узнала Рому не сразу. Как будто ко мне в квартиру ввалился рычащий, разъяренный медведь, в руке которого от нажима трещал мобильный телефон.

– Ты шпионила за мной? – зло процедил он, выдувая из ноздрей невидимый пар бешенства.

– Просто решила пройтись по магазинам, прогуляться, – я держусь как могу, отвечая спокойным, ровным тоном, – а потом… увидела это, – кивнула на телефон.

Ослабив галстук на шее, Царёв прямо в обуви зашагал на кухню. Открыл шкафчик с мини-баром, вытащил оттуда бутылку виски, плюхнулся на стул.

Пригубив первую порцию алкоголя, он грозно отчеканил:

– Это моя сестра с племянником.

Ответ знатно удивил, но вот доверия не вызвал, от слова «не очень-то верится».

– Ром, это правда? Ты не врёшь? Честно? – скрестив руки на груди, я застыла в проходе между кухней и коридором. – Ты ведь любишь только меня? Да?

– Бля, началось! Ты совсем уже рехнулась со своими гормонами? Каждый день одно и то же, одно и то же! Господи, когда ты уже наконец родишь! Осточертело всё! Твоё настроение, твоё поведение, твоё грёбанное недоверие!

– Что? Что ты сказал?! – подбородок задрожал вместе с зубами.

Это иллюзия. Неправда! Всё, что сейчас происходит между нами, лишь приснившийся кошмар!

– Бесишь меня! И так проблем дохрена, ещё и ты мне мозги делаешь, – он снова, уже в пятый раз, ослабил галстук на горле, плеснул виски в стакан и залпом осушил. А у меня сердце в груди будто лопнуло на куски и рухнуло вниз мёртвым камнем.

Не верю. Это не Рома. Это его двойник-ублюдок. Это не его слова, не его выражение лица. Боже, скажи мне, пожалуйста, что я сейчас сплю!

Сжав руки в кулаки, глядя на то, как Роман взахлеб глушит один стакан за другим, я не выдержала. Отдавшись эмоциям, решительно заявила:

– Я хочу уйти. Я в тебе ошиблась. Всё, Рома. Между нами всё кончено!

В ответ я получила такой жёсткий взгляд, какой не испытывала на себе ещё ни разу в жизни. По мне словно вдоль и поперёк прошлись кинжалом, изувечив всю кожу мелкими шрамами. Так и было, правда, визуально.

– Чё? Это ещё что за концерт? Какой уйти? А ты не охренела? – его язык заплетался, опьянение не заставило себя долго ждать. Прожёвывая буквы, Рома со всей силы стукнул кулаком по столу, а я взвизгнула. А потом сама не поняла как, но схватила тарелку со столешницы и с силой швырнула её об стену.

Грохот. Жалобный всхлип. Я почувствовала, как низ живота стянуло тугими верёвками, а по спине градом покатился жар. Стало трудно дышать. Болевые спазмы начались внезапно и неожиданно. Колючими волнами они накатывали сверху вниз. От коленей до самой груди.

– Сдурела? Ты что творишь? Ненормальная! – Рома оказалась напротив меня, будто телепортировался в пространстве, схватил за локоть, несколько раз хорошенько встряхнул, яростно выкрикнув в лицо порцию грубостей, ошпарив щёки перегаром. – Никуда ты не пойдешь! Ты – моя! Внутри тебя – мой ребенок! Отдай его мне и можешь валить к чертям собачьим!

Он не соображал что творит, он начал слетать с катушек. А я провалилась в полнейший ужас! Никогда. Никогда я не видела Рому таким… таким бешеным зверем и омерзительным монстром.

Не он! Не он, не он, не он! Не Рома! Не мой любимый и ласковый Ромочка!

А какой-то нажравшийся озлобленный на весь мир ублюдок.

Он тупо вжал меня лопатками в стену, навалился всем весом, зажав в углу, и, подобно выстрелам пуль из автомата, обрушился на мою шею бешеными поцелуями, продолжая вдавливать в опору, крепко сжимая мои зудящие от сильной хватки запястья.

– Ты пьян! Рома! Рома-а-а-! – охваченная шоком и ужасом, я громко закричала ему на ухо. – Отпусти меня! Что ты делаешь? Мне больно! Очень больно!

Как вдруг внизу живота почувствовала аномально сильный толчок. Такой, что в глазах вспыхнула кромешная темень, кожу вывернуло наизнанку, а по ногам хлынула вода. Что? Вода? Откуда?

Царёв бросался на меня как одержимый зверь, что драл свою добычу в углу, каждый раз атакуя жёсткими, принудительными поцелуями то мою шею, то мои губы и щёки, раздирая нежную плоть до ран, пока меня рефлекторно не подбросило в пространстве и не скрутило пополам. Лишь тогда, услышав мой отчаянный и такой реальный вопль боли, мужчина пришел в себя и остановился:

– Живот! Мой живот! Очень сильно режет и жжёт! Мама-а-а-а! Не-е-е-т!

Бросив взгляд на пол и на мой мокрый от отошедших вод халат, Царёв отрезвел за секунду. Непослушное тело безвольным грузом заскользило вниз по стене, пока Рома не подхватил меня на руки, пробубнив взволнованным тоном:

– Диана, малыш, что с тобой?

– Рома, Ром-а-а-а, – хрипела я, задыхаясь, обнимая живот обеими руками, чувствуя, как он весь напрягается и твердеет, как камень. – Я рожаю. Я, кажется, рожаю…

– Проклятье! – в его глазах сгустился страх. Подхватив меня подмышки, он посадил меня на стул, а сам схватил телефон со стола и трясущимися пальцами вбил на экране чей-то номер. – Ты только дыши, дыши, девочка. И прости меня, старика психованного, сейчас я вызову скорую – и мы вместе поедем в больницу.

Я слушала его через слово. Поглаживая живот, хватая ртом воздух, старалась дышать так, как меня научили на курсах. Моя малышка… Не торопись, прошу, держись. Я ведь так сильно за тебя волнуюсь! Неподходящий ты выбрала момент, чтобы родиться.

В больницу меня доставили быстро, действовали слаженно и организованно в случае чрезвычайной ситуации. Буквально через двадцать минут после начала схваток я уже укладывалась на кушетку в родильном зале. Боль была невыносимой и изматывающей. Спустя два часа адских мучений мои пытки прекратились. Моя сладкая бусинка явилась на свет.

* * *

Улыбка не сходила с лица вот уже несколько длительных мгновений, когда я смотрела на этот сладкий комочек счастья, посапывающий на моих руках, завернутый в розовое одеяльце. Наша принцесса родилась на свет полностью здоровой крепышкой, весом – три шестьсот, с маленьким курносым носиком, пухлыми щёчками, полными губами и черными волосиками, как у Ромы. Акушерка сразу сказала, что она вылитая я. Только волосы Ромины.

Я очень сильно волновалась. Дрожь до сих пор резала по коже накатывающими волнами. Я думала, что из-за конфликта с Романом, что повлиял на моё состояние, спровоцировав роды, мы навредим малышке. Хорошо, что всё обошлось. Врачи справились. Я тоже. Не буду скрывать, было очень страшно и невыносимо больно. Но, настроившись заранее, я всё преодолела.

Спустя два часа после заветного момента нас перевели в послеродовую палату. Рома явился сразу же, как только врачи дали ему зелёный свет на добро к посещению. С цветами и фруктами он ворвался в палату с каменным выражением лица и синяками под глазами.

– Поверить не могу, я – мама. А это… наша доча, – со слезами на глазах я протянула мужчине драгоценный свёрточек. – Поздравляю, папочка, – всхлипнула.

– О, Конфетка! Она – настоящее чудо. Такая сладкая и красивая девочка, как ты. Милая, я горжусь тобой. Она прелесть, – Роман радушно улыбнулся, разглядывая лицо спящей дочурки, а я умилялась зрелищем, глядя на них обоих. И всё плохое позабылось. Та ссора на кухне отошла на второй план.

– Девочка моя! – оторвавшись от ребёнка, Роман перевёл взгляд на меня. – Прости козла такого старого. Забудь всё, что я тебе наговорил. Эмоции. Сорвался. Взбесился. Куча проблем на работе. Ещё и сестра денег попросила. Всем от меня постоянно что-то надо. Я как безлимитный банкомат, – он нежно поцеловал малышку в носик.

Это зрелище, когда любимый мужчина держит в объятиях только что родившуюся дочь, умиляло до сжатия сердца в груди. Глаза вновь наполнились влагой от счастья. Всё-таки страдания всегда окупаются чем-то хорошим. Теперь, когда Рома увидел своего новорожденного ребёнка от той, которой он клялся в вечной любви, он раз и навсегда порвёт с Маргаритой. Ребёнок станет стимулом. Ребёнок укрепит наши отношения. Да, у него тоже есть дети, но они взрослые. И рождены от нелюбимой. Так что всё, скоро наша жизнь наполнится чистой гладью, а мы больше никогда не познаем тех разрушительных волн, что посмели встать непреодолимой помехой у нас на пути.

– Тук-тук, – неожиданно в комнату постучали. Это была медсестра. – Позвольте узнать для документов, как вы назвали малышку?

Я хотела ответить, но Рома перебил:

– Светлана.

– Что? – я чуть привстала на кровати. – Анастасия, мы же обсудили!

– Нет, мы назовём дочь Светланой.

Стоп! Чего?

Какая Светлана? Это имя у меня ассоциируется с офисной шлюхой.

– Но мне не нравится это имя! – крик вырвался сам по себе.

– Записывайте, – кивнул Царёв, унося ребёнка в кроватку, но медсестра так и стояла столбом с выпученными глазами, глядя то на меня, ошарашенную, то на Романа.

– Может, я позже зайду, – она попыталась выдавить улыбку. – Пока вы уже точно не определитесь.

– Нет, как я сказал, так и будет, – морозным тоном прорычал мужчина, укрывая дочь одеяльцем.

Прикусив губу, медсестричка что-то чиркнула в блокноте ручкой, после чего быстро испарилась.

– Рома, как так? Я против…

Он резко обернулся, зыркнув на меня с таким ядом в глазах, что я моментально лишилась дара речи. Ни одного слова не могла подобрать, чтобы выразить сейчас то, что творилось у меня в душе.

– Отдыхай, мне пора на работу. Хорошенько заботься о нашей красавице. Я навещу вас завтра утром.

– Рома!

Мужчина не обернулся на мой оклик. Быстрым шагом направился к двери. Я хотела броситься за ним следом, но малышка в кроватке жалобно закряхтела – сработал материнский инстинкт.

Впервые мне стало по-настоящему холодно и страшно. Не только оттого, насколько грубо и черство прозвучал его голос, а и оттого, с каким подавляющим презрением он бросил мне вызов своими ледяными глазами, будто показал собаке своё место. Наверное, именно в ту самую секунду стёкла в розовых очках дали слабину. Появились первые трещины.

Внутри я принялась себя успокаивать, нашёптывать самой себе, что нет, я не ошиблась, я не ошиблась на счёт него! У каждого человека в жизни бывают разные периоды, творческие кризисы, перепады настроения. Особенно у мужчин в его возрасте. Так я успокаивала себя, потому что не хотела мириться с тем, что да… я ошиблась. И эта ошибка стоила мне кинжала. Всаженного в самое сердцем ржавым лезвием, пропитанным смертоносным ядом.

Глава 14

Прошло пять дней. На шестой нас выписали. Роман приезжал всего два раза. Не знаю почему, но я больше не чувствовала того заветного вихря, что вспыхивал в груди, как вулкан, гоняя по венам не кровь, а огонь, стоило мне только увидеть любимого, как это было раньше. На сердце давила тоска, как многотонная, непробиваемая плита. Я не понимала, что происходит с моим внутренним миром. Ощущение, что он… рушится. Куском за куском. Занавес иллюзии срывается с петель и тяжелым камнем летит вниз, в полёте рассыпаясь пеплом по ветру.

От Ромы исходил не жар, а холод. Во время прикосновений, в голосе, в глазах. Он будто превратился в ледяного робота. Его настроение непонятным образом менялось, как погода за окном поздней осенью. Я обиделась на любимого. Что он придумал с именем? Как посмел наплевать на моё мнение? Сейчас, находясь в роддоме, я списала этот бурный всплеск эмоций с его стороны на проявление пережитого волнения во время родов. Рома очень сильно за меня волновался, особенно после того, когда нагрубил накануне родов.

Эти пять дней выдались крайне напряжёнными. Первые минуты жизни в роли мамы измотали меня до такой степени, что я могла уснуть стоя или с открытыми глазами. В принципе, сам процесс родов прошёл хорошо, без каких-либо серьёзных осложнений. Единственное, у меня развилась послеродовая анемия и, как следствие, жуткая слабость.

Естественно, находясь в таком состоянии, я не думала о том, что нас ожидает дальше. Сейчас всё внимание было направлено на малютку. Боже, она такая хрупкая, такая беззащитная, что страшно брать её на руки. Моя маленькая принцесса. Как же я счастлива, что ты у меня есть. Я так долго тебя ждала!

Носила на руках свой свёрточек счастья и осыпала щёчки дочки поцелуями. Я рассказывала ей сказки, пела песни, а она засыпала в моих руках, словно моё присутствие её успокаивало. Так и есть.

Роман явился в день выписки. В красивом, отутюженном до идеала костюме, с огромным букетом лилий в руках и счастливой улыбкой на лице. А мне вот не хотелось улыбаться. Но пришлось. Когда Роман, взяв дочь на руки, приобняв меня за талию, вышел на крыльцо роддома. Вместо оваций родственников и близких друзей со свитой фотографов нас встретил водитель Царёва, Евгений, с телефоном в руке. Сделал парочку снимков, схватил мои вещи, отнёс прямиком к багажнику новенького автомобиля, любезно затолкал их внутрь белоснежного «Мерса».

– С рождением нашей бусинки, детка, – в ухо ударил горячий шёпот Ромы. – Эта машина твоя. Но сюрпризы на сегодня не закончились. Давай, малыш, забирайся в салон, у меня для тебя, то есть для вас, – уточнил, чмокнув дочь в лобик, – есть ещё один грандиозный презент.

Конечно, я удивилась такому щедрому подарку. Но вот не чувствовала тех заветных эмоций, как раньше. Как полгода назад. Наверное, просто измоталась.

– Ром, надо поговорить, – бросила измученный взгляд на отца моей дочки.

– Конечно, конфетка. Но чуть позже. Сначала подарок, – он заботливо распахнул передо мной натёртую до зеркального блеска дверь «Мерседеса» бизнес-класса, усадил в салон, передав дочь в мои руки, а сам, обойдя автомобиль сзади, уселся рядом с нами.

Машина беззвучно тронулась с места. Первое время мы молчали. Рома о чём-то трепался с Евгением, насчёт машины, а я просто смотрела в окно. Примерно минут через десять автомобиль, сделав круг по главному кольцу города, свернул в противоположную от дома сторону.

– Что происходит, Ром? Наша квартира в другом направлении.

Проигнорировав моё волнение, миллионер вдруг задал вопрос:

– Как ты? Ты такая грустная и бледная, что-нибудь болит? – приобняв меня за талию, он положил мою голову на своё плечо.

– Нет, просто… просто я очень сильно устала.

– Понимаю, – Царёв слегка кивнул.

– От наших отношений, Ром, – дополнив предложение, я ошарашила возлюбленного уточнением. – Я не понимаю, что между нами творится. Почему ты мне грубишь? Почему так редко к нам приезжаешь? Почему до сих пор не порвал с Ритой? Я хочу, чтобы в свидетельство о рождении вписали твоё имя. Я не хочу быть матерью-одиночкой, – по щеке покатилась одинокая слеза.

– Запасись терпением, – голос Романа был спокойным, но безрадостным. – Я прекрасно понимаю твоё состояние. Твоя жизнь изменилась. Теперь ты – мама. Роды, естественно, стресс для организма. Но я прошу тебя не идти на поводу у эмоций, – он взял меня за руку, крепко сжал мои бледные пальцы, согревая жаром своих ладоней. – Возьми себя в руки, Ди. Верь в лучшее. Насчёт развода… да, кое-что случилось. Но зачем мне заставлять тебя нервничать? Я не хочу, чтобы ты копалась в моих проблемах. Ну вот, ты уже плачешь. Оно мне надо? А если молоко пропадёт?

Салон автомобиля, в котором пахло кожей и духами, наполнил прерывистый вздох мужчины. Царёв продолжил объясняться:

– Хочешь правды? Так вот… Моя жизнь превращается в какое-то непроходимое дерьмо. Единственная радость, которая держит меня на плаву – это вы. Ты и наша маленькая ягодка. Рита отсудила большую часть моего состояния. Компания висит на волоске. Я уже уволил часть сотрудников, сократил штат. Как и предполагал, ведьма оказалась чертовски умной сукой. Я поспешил! Понимаешь? Говорил же, что торопиться не нужно. За тебя переживал. Не хотел расстраивать печальными новостями. Напротив, хотел как можно быстрей надеть на твой пальчик кольцо…

– Ром, это правда? Правда, что ты уволил работников?

Честно, данная новость меня не просто шокировала, а вогнала в ступор. Обиды вытеснили новые переживания.

Рома кивнул. На лице Царёва застыла маска из камня и стали. Как он только держится после всех этих судов и разборок? Не удивительно, что я попала под раздачу. Почему же он молчал? Я же не знала. И страдала все эти долгие дни, думая, что мужчина меня попросту разлюбил.

– Так что, солнце, если я тебе грубил – прости меня. Я не со зла. Отовсюду сыплются проблемы. Сил ни на что не хватает, и это после того как… как я…

– Господи, Рома! Ты что, купил нам дом? – перебиваю, не в силах сдержать эмоции, когда понимаю, что город остался позади.

– Ну почти, – он самодовольно улыбнулся. Машина резко свернула направо, в сторону виднеющегося вдали коттеджного посёлка.

– Нет, конечно. Всего лишь снял в аренду. Это самое лучшее место в пригороде. Ты ведь об этом мечтала?

– Да, я… я, – я расплакалась до пелены перед глазами. Обвив руками ароматную шею мужчины, очень нежно поцеловала Рому в губы. То хорошее, что сделал для нас Рома, вмиг подавило плохое.

Миновав шлагбаум, мы свернули вправо. Еще две минуты езды – и перед нами раскинулся высокий забор из дикого камня, а за ним, по-видимому, двухэтажный особняк. Точнее крыша. Из красной черепицы.

Я улыбнулась сквозь слёзы. Целовала то любимого, то нашу сладкую малышку по очереди, с улыбкой на лице таращилась на особняк, наслаждаясь каждой секундной сегодняшнего удивительного дня. Тогда я и не думала, что этот диковинный забор, что прятал за собой дом моей мечты, станет для нас с дочкой… ненавистной тюрьмой строгого режима. Без шанса на спасения.

* * *

Какой Рома всё-таки молодец. Даже вещи перевёз из квартиры. Ну а дом? Дом – это отдельная история. Не дом, а райский уголок! Вот уже несколько недель мы с малышкой осваивались на новом месте. Первое время Рома приезжал к нам через день. Привозил подарки, еду, игрушки. Очень редко оставался с ночевкой, ссылаясь на то, что он допоздна работает в банке, а ехать к нам намного дальше, чем в его законный дом, в котором его также ждут дети.

Вот тогда я и задумалась: а что, когда с Ритой будет покончено раз и навсегда? Как быть дальше? Его дети… они переедут к нам? Или жена их отсудит? Артем? Он тоже будет жить вместе с нами? И в каком состоянии вернётся на родину? Ох, я, конечно же, часто интересовалась его здоровьем, но Рома не любил говорить на эту тему. Естественно, ведь мужчина ревновал. Недавно, во время чаепития, я вскользь поинтересовалась у Царёва о старшем сыне, поскольку до сих пор чувствовала вину за страшную аварию.

– Рома, я хотела спросить… Как дела у Артёма?

Естественно, Царёв нахмурился и обжег меня гневным взглядом.

– Он в Израиле. И останется там надолго. Проходит реабилитацию. Учится ходить заново. У него всё более-менее нормально, но сюда возвращаться не собирается. Так что забудь о нём. Обо всем забудь, Диана. И занимайся ребёнком. Сейчас это твоя главная обязанность как женщины. Моей женщины.

Вот так. С этого момента и начались трудности. Настоящие трудности. То, что было ранее – капля в море. Сейчас на мою жизнь обрушилось цунами. Оно поглотило меня без остатка. Швыряло в пучине ужаса и беспросветном хаосе, причиняло невообразимую боль каждой клетке тела.

Роман стал приходить всё реже и реже. Пропадал неделями. На звонки не отвечал. Я тосковала, я переживала и места себе не находила. Более того, когда я собралась прогуляться с малышкой за пределами дома, то выход на волю мне перегородила тучная туша охранника Евгения.

– Вы куда? – рыкнул этот медведь-переросток, заставляя меня вздрогнуть от хрипа его голоса.

– Я хочу погулять по территории посёлка, – твёрдым тоном заявила я, выкатывая на дорожку, выложенную плиткой, детскую коляску.

– Не велено вас выпускать. Роман Викторович не давал распоряжений.

– Как это? Полный бред! – махнув руками, прижимая к груди дочурку, я пулей бросилась обратно в дом за телефоном.

Этот стероидный хомяк совсем уже оборзел?! Сейчас позвоню Роме – и бугаю мало не покажется!

Я искала свой телефон около часа, но он будто в воздухе растворился. Что за день? Ещё и дочка постоянно плачет из-за колик. А я одна в десяти стенах. В большом двухэтажном домище. Свихнуться можно.

В конце концов, когда поиски завершились полным провалом, я снова выскочила во двор и потребовала Евгения, чтобы тот немедленно дал мне свой телефон. Ответ верзилы ошарашил ещё больше предыдущего:

– Исключено. Говорите, что передать боссу, я сам с ним свяжусь.

Всё. Я едва не свалилась мёртвым мешком на землю, но мысль о рыдающей в кроватке дочери не позволила лишиться чувств.

Ничего не понимаю? Что происходит?

На следующий день, ближе к вечеру, я услышала, как во дворе лязгнули створки ворот. До этого я отчаянно наматывала круги по дому, не зная, каким образом связаться с Ромой. Да и вообще я хотела немедленно выяснить, как и куда пропал мой телефон.

– Наконец-то, Рома! Я места себе не нахожу! – бросилась к нему на шею, в момент когда он только-только переступил порог дома. В ответ – никаких объятий. Лишь короткий и чёрствый поцелуй в лоб.

– Привет. Где моя принцесска?

– Спит наверху, в детской. Послушай, этот Евгений… он не в себе! Уволь его. Он украл мой телефон и отказывается выпускать из дома.

– Вот, я принес кое-какие продукты. Что-нибудь нужно ещё? Лекарства? Одежда? Ну ладно, – он отмахнулся. – Отныне связывайся со мной через охранника. Списки с продуктами и прочей бытовой ерундой передавай Жене, – бегло протараторил Роман. Развернувшись на носках, бизнесмен быстрым шагом направился к двери.